Пять лет - это много или мало? Достаточно!

Она не помнит, сколько они вот так сидят. Плача у него на плече, ей становится легче, будто именного этого она хотела все эти шесть лет. Он чувствует себя на месте, впервые за долгие годы после ее побега он там, где надо, на своем месте. Она отрывается первой, в очередной раз шмыгнув носом, девушка чувствует, как ее щеки горят, момент прошел, на его место приходит неловкость, сковывающая тело. Легкая дрожь не прекращается. Юра смотрит на нее – глаза опухли, щеки покраснели, волосы слегка растрепались. Ксюша не поднимает взгляда, продолжая сидеть непозволительно близко к парню, но старательно отводя взор. Он поднимается первым, увеличивая между ними расстояние, Юра тихими шагами идет на кухню, в абсолютной тишине он набирает стакан воды и приносит его ей. – Спасибо, – трескучий голос девушки пугает и режет слух, он не привык слышать ее такой – надломленной, пустой. – Ксюш, я хочу сказать, что я всеми силами стараюсь тебя понять, правда, – заглянув в ее глаза, он снова видит тот огонек печали, она приехала с ним, он заметил еще тогда, на первой летучке. С тех пор он видит его всегда. – Я стараюсь, и это нелегко, но знай, что я всегда рядом, и не потому что у нас сын, я просто рядом. Завгородняя сжимается, каждая клеточка ее тела замирает от его тихого шепота. Он отходит на пару шагов и внимательно осматривается. – Я не требую, чтобы уже завтра ты рассказала ему обо мне, – чувствовалось легкое напряжение, мысль о том, что его ребенок банально не готов к такой правде, отравляла, но он все понимает. – Мы можем начать с простого, например его любимые сладости. Что он любит? – легкая улыбка дается ему непросто, но она необходима, для нее, для них. Удивленно вскинув брови, Ксюша оглядывает парня изучающим взглядом. Кажется, она не верит, вопрошающий взгляд блуждает по парню. Она ждала чего угодно, но только не вопросов о сладостях. Спустя столько лет он все еще мог ее удивить. – Он любит белградский темный шоколад с малиной, мне приходится заказывать его оттуда, – решившись, произносит Завгородняя и выпрямляет ноги, совсем немного, но становилось легче. – Любит фисташковое мороженное и клубничный коктейль, у него аллергия на арахис, и он плюется с морковки. Ее тирада настолько неожиданна, что потрясает его, однако слушать мягкий голос управляющей было приятно. Смотря на успокоившуюся девушку, Юра удобнее устроился в кресле. – Он любит готовить блинчики, хоть и не умеет этого, но стоит начать, как он тут как тут, – едва заметная улыбка озаряет ее лицо, глаза были все еще красные, но в полутьме это слабо заметно. – Не жди особой помощи, скорее всего, после приготовления ты пойдешь мыть его, но он будет в восторге. Тихий и почти интимный разговор прерывается потихоньку открывшейся дверью в детскую. В проходе показывается взлохмаченная голова мальчика. – Мам, – сонно потирая глаза, ребенок не сразу замечает сидящего неподалёку врача, – там кто-то кричит, – переступая с ноги на ногу, Артём щурится и резко распахивает глаза. – Дядя Юра? – удивившись неожиданной встрече, мальчик тихонько выскользнул из комнаты. – Да, Тём, дядя Юра, он в гости зашел, – спешно поправив дурацкую футболку и убрав выбившиеся волосы, девушка поднимается с дивана. – Кто там у тебя шумит? – пройдя в детскую, Ксюша огляделась, в комнате стояла полная тишина. Уже собираясь выйти, как за стеной раздался резкий крик и звук разбивающегося стекла. На громкие звуки отреагировали все, Артём быстро запрыгнул на диван, а парень подскочил с кресла. Спустя секунду крик повторился, громче предыдущего. – Кто живет в соседней комнате? – накинув легкую кофту, Ксюша уже бросилась к проходу, находя ища тапки. – Так стоп, я сам, – одернув девушку уже у самой двери, Юра спешно обулся и вышел, – стойте тут, – опасности как таковой не было, но отправлять ее, пока он тут будет с ребенком, было как минимум глупо. Ошалев от такой наглости, Ксюша отошла от двери и взглянула на выглядывающего мальчика. – А дядя Юра крутой, – по-детски буркнул Тёма и расплылся в довольной улыбке. – Очень, – поглядывая на приоткрытую дверь, она прислушалась надеясь услышать хоть что – то. Парня не было не больше пяти минут, устало выдохнув, он тихо зашел, прикрывая за собой дверь. Развернувшись, Юра столкнулся с двумя парами глаз. Она смотрела выжидающее, а ребенок с нескрываемым интересом. – Можешь ложиться, Тём, – разуваться парень не стал. – Там просто один из охранников перепил и решил поругаться с девушкой по телефону, – кратко резюмировал врач. – И ты ему врезал? – подпрыгнув от возбуждения, сын махнул кулаком, изображая удар. – Нет, просто поговорил, – с улыбкой ответил парень. – Я, наверное, пойду, время позднее, – убрав руки в карманы, Юра шумно выдохнул, – спасибо, – он сказал это еле слышно, только для нее, смотря в такие теплые глаза, парень улыбнулся уголками губ. Дернув за ручку двери, не спеша вышел, напоследок помахав сыну рукой. *** Утро Комиссаровой началось не самым приятным образом. До свадьбы оставалось все меньше времени, а подготовка почти не двигалась с места. Так еще подъем оказался на полтора часа раньше обычного. Выслушав жениха, Юля, подскочив с кровати, спешно собралась и вылетела из номера. Ей срочно нужна подруга! – Завгородняя, твою мышь, – тихо стуча в дверь комнаты, где жила подруга, Юля переминалась с ноги на ногу, иногда что-то бурча под нос. – Комисарова, я тебя убью. Что тебе надо? – управляющая едва оторвала голову от подушки, после разговора с парнем она долго крутилась, обдумывая каждое слово. Уснула она под утро, и теперь ее нагло разбудили спустя всего пару часов сна. – Ксю, спасай, умоляю, – взмолилась рыжая подруга, игнорируя возмущение подруги. Взбалмошный вид старшей горничной убедил Ксюшу – если Юлька прибежала в таком виде, да еще с утра пораньше, означало лишь проблемы. – Проходи, – распахнув двери, девушка пропустила утреннюю гостью. – Может, тебе воды налить? – Да некогда мне воду распивать тут, – всплеснув руками, Юля тяжело выдохнула, – у меня свадьба. – Ну я знаю, через три недели, я помню, – обыденно буркнула управляющая, не понимая удивления рыжей. – Да не через три недели, через неделю! – вскрикнула подруга и опустилась на стул, закрыв лицо руками, она уже тише продолжила. – Вова позвонил, его отправят в командировку, на три месяца, а не поехать он может только по уважительной причине, – страдальческий стон вырвался у девушки. – А такой причиной могут быть либо дети, либо свадьба, ему даже начальник намекнул: мол, если бы раньше, тогда другого отправим, – отняв руки от лица, Комисарова подскочила. – Ксюх, нужно все менять, я не хочу терять его на три месяца только потому, что в какой-то глуши нужны специалисты. – Ситуация... – на лице управляющей отобразилось недоумение. – Так, нужно успокоиться и все решить, – глубоко выдохнув, Ксюша стянула с руки белую резинку и ловко собрала небрежный пучок из волос. – Как успокоиться? Завгородняя, ты себя-то слышишь? У меня неделя на все про все, – горестно хмыкнув, Юля махнула рукой на подругу. – Ни черта не готово, понимаешь, совсем. Платье, ресторан, гости, загс. Ничего. Не готово. А если плюнуть и не делать свадьбу, то я останусь на три гребаных месяца одна, а я не хочу этого, – взмолилась рыжая. Устало плюхнувшись на стул, Юля тяжело выдохнула. На минуту в комнате возникла тишина, а затем стоявшая без движения Ксюша подхватила лежащее на диване полотенце и скрылась в ванной комнате. Она вернулась через пять минут, смыв с себя остатки прошедшей ночи. Завгородняя ловким движением щелкнула чайник и достала две чистые кружки. На действия подруги Юля смотрела с недоумением. – Завгородняя, ты что удумала? – резкость и молчаливость подруги пугали. – Ничего, – будто ни в чем небывало, ответила управляющая. – Просто сейчас мы пьем чай, а потом я бужу сына, и мы идем решать вопросы с твоей свадьбой. Нам нужно все успеть, у нас неделя, – с улыбкой буркнула Ксюша, закинув чайные пакетики в чашки. – Твою мышь, – шокировано произнесла горничная, осознав сказанные слова подруги до конца, она подскочила на ноги и бросилась к брюнетке. Ксюша и выдохнуть не успела, как оказалась заключена в объятья. *** Договориться насчет выездной регистрации было достаточно несложно, и даже забронировать машины и номера оказалось легко решаемой задачей. Удача была и в том, что ресторан был свободен на выбранные даты. Сложности состояли с предупреждением владельцев о незапланированном мероприятии. Заказав латте, Ксения всеми силами надеялась передохнуть хоть пару минут. *** Прогуливаясь по территории отеля, владелец с удовольствием вдыхал прохладный воздух. Дойдя до небольшой лавочки, мужчина с удовольствием устроился на ней. Неподалёку стояла небольшая детская площадка, специально сделанная для отпрысков влиятельных гостей. Наслаждение природой было грубо прервано звуком разбивающегося стекла. По серой брусчатке разливались остатки дорогого вина. Испугано оглядевшись и столкнувшись со взглядом владельца, официант окончательно сник. – Ты че, холоп? Совсем под ноги не смотришь? – от грозного голоса начальника парень слегка опешил. Он работал тут совсем недавно, и до этого дня с владельцами он не сталкивался, хоть и знал их в лицо. – Че застыл? Лом проглотил? Штраф в размере нанесенного убытка, – кивнув на осколки, Федотов нахмурился, приятная прогулка была омрачена. – Че встал? Исчезни с глаз моих, – прошипел мужчина, дернувшись щуплый парнишка кивнул и, опустив глаза, побежал прочь. Еще с минуту посмотрев на убегающего парня в форме официанта, Федотов фыркнул, настроение было на редкость поганым. И прогулки на свежем воздухе по совету врача не помогали. Переведя взгляд с места, где скрылся нерадивый работник, владелец устало выдохнул и резко дернулся, замечая рядом сидящего мальчика. – Черт, – не сдержавшись, выкрикнул он. Шокировано оглядев ребенка, Лев пообещал себе проверить свой слух. Мальчишка спокойно поглядывал на мужчину и весело болтал ногами. – Здравствуйте, – дружелюбно подняв руку, Артёмка мило улыбнулся. – А зачем Вы ругались на того человека? – не замечая озадаченности мужчины, мальчик легким движением достал пару конфет из кармана. – Юный Завгородний, если не ошибаюсь, – злость вдруг сменилась на интерес. Между тем мальчуган покрутил любимые конфеты в руках. – Ага, меня Артёмом звать, а вон моя воспитательница, – помахав рукой стоящей на площадке девушке, он взял одну из сладостей и протянул их владельцу. – Хочешь? – пролепетал он и вопросительно поднял брови. – Нет, спасибо, – этот диалог выглядел весьма странно со стороны, Федотов, не скрывая удивления, смотрел на ребенка, а тот в свою очередь улыбался фирменной улыбкой и задорно болтал ногами. – А почему ты тут, а не с остальными детьми? – Не хочу, – подтянув ноги, мальчик уселся по-турецки и спокойно развернул конфету, – там скучно, – незамысловато ответил ребенок, отправляя в рот конфету. – А зачем ты ругался? – Он заслужил, – с усмешкой в голосе ответил владелец, разбил кое-что, – в подтверждение своих слов мужчина махнул рукой на лежавшие осколки. – А-а-а, – протянул Артём, – моя мама тоже строгая, но она очень добрая, хоть и ругается, – Знаю я твою «добрую маму», – Федотов ухмыльнулся, вспоминая, как маленькая и бойкая девушка начинала, как тогда, шесть лет назад, она едва могла повысить голос и кого-то отчитать. А вернулась акула, зубастая такая, на днях, случайно услышав, как мелкая жестко отчитала провинившегося портье, он удивился. Повзрослела. – Я, кстати, тоже добрый, – с веселыми нотками выдал владелец. Он давно не общался с маленькими детьми, и откуда-то проснулось внезапное чувство озорства. – Докажите, – съехидничал мальчик и уставился на удивленного мужчину. – Как? – разговор с мальцом приносил ему приятную легкость, у него была одна внучка, и ту он видел раз в полгода. Да и девчушка лишь упорно клянчила игрушки, и вот так просто поболтать она не могла. – Хм, – проведя по подбородку, совсем как взрослый, Артём услышал заливистый смех Федотова. – Я придумал. А Вы можете меня покатать? Мой дедушка всегда меня катал на плечах, но сейчас он в Питере, и я скучаю, – на секунду в голосе мальчика промелькнула грусть, а затем, хитро прищурившись, он внимательно посмотрел на Льва. – Хотя мама говорит, это наглость – просить незнакомых, – все еще сомневаясь в собственной просьбе, ребенок нахмурился. – Да брось ты, – с небывалым задором буркнул владелец. – Во-первых, мы знакомы, а во-вторых, расскажи лучше, кто тебя так делать научил, – скопировав движение ребенка, Федотов провел по подбородку. – А, да это все взрослые так делают, я в фильме видел. Тетя Юля говорит, что они так умнее пытаются казаться, – фразочка прозвучала весьма обыденно, не замечая второй волны хохота мужчины, ребенок оправил кофту и сполз с лавки. – Ну поехали тогда, взрослый, – расстегнув пиджак, Лев сам, удивляясь своим действиям, поднялся вслед за мальчиком. Это было просто ого-го как не характерно для него. Но он искренне хотел этого. *** Идя с обеда, парень вдыхал прохладный августовский воздух, сегодня была первая ночь, когда он спокойно спал. Тот, пусть и незамысловатый, диалог ночью принес ему удовлетворение. Вид заспанного сына периодически всплывал в памяти, вызывая улыбку. Завернув в сторону скамеек, Юра никак не ожидал услышать детские радостные возгласы. Повернувшись на шум, врач замер, глаза невольно поползи на лоб, а все мысли вихрем вылетели из головы. – Лев Глебович?! – удивление с лица доктора никуда не делось. Наоборот, чем ближе он подходил, тем сильнее оно становилось. – Вы что делаете? – это все, на что он был способен. Он работал с этим человеком почти семь лет, и таким он видел его первый раз. Владелец что-то показывал и размеренно вышагивал по дорожкам. На его лице сверкала широкая улыбка, а редкие волосы были взлохмачены. Это было не все, далеко не все, на шее мужчины восседал его сын! Довольный, как слон, он смеялся и маленькими ручками держался за голову вредного босса. Эта картина была настолько не обычна, что Юра мог поклясться, сфотографируй он это и продай прессе, выручил бы состояние. Парень даже не смог представить, что испытала бы Ксюша, увидь она эту картину. – У-у, ну все, малец, конец нашим покатушкам пришел, вредный доктор нас засек, – не скрывая ехидства, выдал мужчина. – Ну что, Юрец, не видишь что ли? – Хей, дядя Юра не вредный, – весело подметил мальчик и помахал ошалевшему доктору рукой. – Привет, а меня катают, – вскрикнув, прокомментировал ребенок и всплеснул руками, показывая свой восторг. – Я заметил, – доктор покачал головой, будто стараясь стряхнуть шок. – Лев Глебович, Вы понимаете, что это опасно? Ребенок не маленький, а у Вас здоровье, – включил нравоучение врач. – Ой, да брось ты, я еще «‎будь здоров»‎, – мужчина аккуратно наклонился к парню, позволяя Юре ловко подхватить ребенка на руки. – Пацана-то поставь. Или тоже решил его потаскать? – ехидно подметил владелец, замечая задержку в движениях врача. Опустив на землю восторженного Артёма, Юра и сам не понял, как поправил ребенку одежду и пригладил растрёпанные волосы. Совсем как отец, будто он делает это каждый день. Хитро посмотрев на парочку, Лев с ухмылкой сдернул лежащий на лавке пиджак. – Юрец, а у тебя неплохо получается, – совсем незаметно, но парень дернулся от слов босса. Черт. Смерив недоверчивым взглядом мужчину, Юра выпрямился и постарался натянуть самую беззаботную маску на лицо. Однако начальник лишь улыбался, отряхивая пиджак. Казалось, для него это был обычный ехидный комментарий и не больше. Отбросив паранойю подальше, парень постарался расслабиться. Зря. – А где твоя воспитательница? – перевел тему в другое русло доктор. – А она ушла, я сказал, что сам приведу мальца, – вмешался босс. Застегнув пиджак, мужчина наклонился к мальчишке. – Ну пока, хитрец, если будут обижать, подходи, – протянув руку, Лев с улыбкой дал пять улыбчивому мальчишке. – Кстати, Юрец, – такое простое словосочетание почему-то заставило парня напрячься. – Интересные у вас глаза, – бросив на последок будоражащую фразу, мужчина, ухмыльнувшись, резко развернулся и, что-то напевая под нос, пошел в сторону отеля. *** Непонятно откуда, но у нее были силы, подготовка к собственной свадьбе выматывала, она почти не спала, а если и засыпала, то ей снились лишь бесконечные свадебные платья. И хоть то самое лучшее одеяние уже весело у нее в шкафу, Юля продолжала их наблюдать в коротких снах. Идя по коридору, девушка довольно улыбалась, она устала, недосыпает и забывает есть, но она счастлива. Пять дней, и она станет любящей женой. Всего пять дней, и ее жизнь изменится. Постучавшись, Юля приложилась ухом к двери и, не услышав шума, девушка робко нажала на ручку. Металлическая лестница, по которой она столько раз убегала в слезах, и множество полочек с переливающимися бутылками дорого вина. – Гриш, – она замечает его не сразу, сгорбившись мужчина сидит в углу комнаты. Она не видит его лица, он отвернувшись что-то рассматривает. – Мне нужно уточнить по вину на… мою свадьбу, – последнее слово девушка произносит совсем тихо. Но она знает, он слышит. – Да, – вздохнув, отвечает он и неспеша поднимается, – давай решим, – тихо ступая, мужчина подходит к любимому столу и выпрямляет спину. Звонко стуча каблучками, она спускается к нему, как раньше, но сейчас она не бросится его обнимать, не улыбнется, мило подмигнув, и уж подавно не поцелует. Теперь они друг другу чужие, и Комиссарова не соврет, сказав, что сейчас она счастлива. Их отношения в прошлом, она безмерно благодарна ему за опыт и те мимолетные минуты счастья. – Там в общем нужно разобраться с белым вином, а так же нужно по коньяку пройтись, – деловито сказала горничная, подходя ближе, в ее руках виднелась толстая бирюзовая папка. Развернув ее, она с легкостью выудила оттуда нужный листок. – Вот, тут у меня записано, надо, чтобы ты глянул и сказал, что есть, – на секунду замешкавшись, девушка протянула исписанный лист сомелье. Без слов взяв важную бумажку, он даже не взглянул на нее. Рука с листком дрогнула и чуть опустилась. – Ты счастлива? – вопрос вырывается быстрее, чем он успевает его обдумать. Но сказанного не вернуть, остается лишь смотреть на недоумевающую горничную. – Да. Коротко и ясно, четко без раздумий и сомнений, она счастлива. – Он любит тебя? – его голос был невероятно спокоен. Гриша просто хотел быть уверенным, эта девушка много значила для него, даже спустя годы. – Да, – улыбнувшись, она немного отводит взгляд, а затем, словно обдумав ответ, горничная поднимает голову, – он любит, – уже как-то тише добавляет Юля. – И я люблю, мне даже плевать, успею ли я все подготовить. Я готова выйти за него в домашних шортах и растянутой майке, лишь бы чувствовать его рядом, – глаза начинает слегка печь, и, сморгнув слезы счастья, она искрящимся взглядом продолжает смотреть на него. Смотря в ее бездонные глаза, Гриша с тяжестью в душе отмечает: в них есть что-то, чего не было, когда они встречались. Она словно смотрит по-другому. – Тогда давай решим с вином, чтобы ты могла бежать все дальше планировать, а то не успеешь и будешь потом в шортах и растянутой майке, – процитировав горничную, Сафронов улыбнулся, искренне. Она счастлива – для него это важно. Пожалуй, даже важнее его счастья. В ответ на его улыбку она кивает и, не выдержав, смеется. В душе разливается приятное тепло. *** Уже больше трех дней, как Ксюша спала по три-четыре часа в сутки. Весь отель был предупрежден, персонал поставлен на уши. Все были в курсе, через пару дней тут состоится свадьба старшей горничной. Легче всего оказалось с тем, с кем казалось сложнее, Лев Глебович на удивление добродушно махнул рукой и дал добро. Вместо бурчания управляющая лишь услышала, что у них прекрасный сын. У кого «у них», она так и не поняла. Однако, списав все на початый виски, стоящий на столе босса, она, улыбнувшись, кивнула и вышла. Закончить такой нужный разговор с доктором ей не удавалось, им вечно мешали. Она пару раз подходила к его кабинету и достаточно быстро убегала по возникшим делам. На планерке она все чаще ловила его улыбку, и, несмотря на трудности между ними, Ксюша улыбалась в ответ. Заказав очередной кофе, девушка устало откинулась на стул и прикрыла глаза в надежде передохнуть. – Все, Ксюх, это катастрофа, – плюхнувшись на стул рядом, громкая подруга махает рукой бармену и с хлопком бросает злополучную папку на бар. Приоткрыв глаза, Завгородняя клянется, это бирюзовая папка скоро будет сниться ей в кошмарах. – Что на этот раз? – шумно выдохнув, она собирается с остатками сил и смотрит на едва не ревущую Юльку. – Что? Продукты сбежали с кухни? Кто-то спер твое платье? Или регистраторша утопилась? – ехидство – не лучшее, что может она сделать, но Ксюша устала и по-другому уже не может. Последние дни подруга только и делает, что раздувает из мухи слона. – Очень смешно, – губа девушки дрожит, и управляющая выпрямляется на стуле, пожалуй, сейчас что-то серьезное. – Туфли, – едва не плача, шепчет рыжая, – мои туфли, не доставят. У них, видите ли, курьер заболел, а с завтрашнего дня они на выходные уходят, праздник фирмы у них там. Все, капец, послезавтра я буду босоногая невеста, – горестно закончив, Юля опускает голову на папку и едва не всхлипывает. – Так, стоп. А самим забрать? – мельком глянув на настенные часы, Ксюша с ужасом осознает: время подбирается к четырем часа дня, рабочий день неумолимо заканчивается. – А некому, у меня еще отчет этот. А куда я успею? Все! – взмахнув возмущенно руками, девушка хватается за поданный ей бокал вина и, не моргнув, осушает его. – Черт, – Ксю готова сорваться, но через полчаса она с обоими владельцами будет разбираться с бюджетом, и перенести было невозможно, она и так гонялась за ними неделю. Подруги молчат, смотря на часы, они не замечают, как к ним подходит невысокая блондинка в форме горничных. – Ксения Борисовна, извините, пожалуйста, – обернувшись ко второй после Юльки горничной, управляющая сразу замечает рядом стоящего мальчика, он спокойно держит девушку за руку. – Дарья Максимовна, ей срочно пришлось уехать, ее маме плохо, она едва успела предупредить Зуева, а он попросил меня развести детей, вот, остался только Артём, – качнув головой в сторону ребенка, заместитель мило улыбается. – Погоди. Когда она успела? – качнув головой, Ксюша выпрямляется и встает с высокого стула. – Ну, минут тридцать назад, такси вызвала и уехала, там что-то очень срочное, – прощебетала горничная. – Черт, – ругается Юля, не сдерживаясь, за что тут же получает осуждающий взгляд. – Хорошо, спасибо, – улыбнувшись на последок, блондинка кивнула Юле и, отпустив ребенка, ушла. – Мам, я сегодня буду с тобой работать, – радостно провозгласил мальчик. – Только этого и не хватало маме, – бубнит Комиссарова, широко улыбаясь. – Ну, куда девать будешь? – в другой раз Комиссарова с радостью посидела бы с любимым мальчуганом, но сейчас у нее горел отчет по все тому же бюджету, и ей нужно было его предоставить до конца рабочего дня. И, как при этом развлекать ребенка, она не знала. – Не знаю, – задумчивым взглядом окинув помещение, Завгородняя останавливает свое внимание на копающемся в карманах сыне. Время неумолимо тикает, с каждой минутой урезая их возможности. – Придумала, – не давая Артёму и глазом моргнуть, Ксюша бойко подхватила мальчика. – Скинь мне адрес и номер магазина, где твои туфли, и артикул, срочно! – чуть громче обычного сказала управляющая и с сыном на руках быстро направилась к лифтам. – Прям сейчас! – выкрикнула она и заскочила в открывшийся лифт. Если Юля что-то и не понимала, то сейчас был такой момент, все произошло слишком быстро. Набирая смс подруге, Комиссарова усмехнулась: «‎Что, черт возьми, происходит?» *** Юра уже битый час ковырялся в разнообразных лекарствах, они так и не поговорили, Артёма он видел только на улице. Тогда, немного посмеявшись после катаний Артёма на владельце, он отвел его к воспитательнице, и больше они не общались. Прошло два дня и он ужасно скучал. «‎Ай, да плевать»‎, – сдернув халат, мужчина резко направился к выходу. Он попросит просто увидеться и хоть немного поиграть. Ему нужен сын, словно воздух, ему нужна она. Но этого он не скажет. Распахнув резко дверь, Юра замирает, она стоит перед ним с сыном на руках и обескураженно улыбается. Ее щеки красные, а дыхание рваное, небольшая прядка выбилась из длинного хвоста, и парень одергивает себя от желания заправить ее. – Юр. – Ксюша. Это вырывается одновременно и заставляет тут же замолчать. Ее звонкий и нежный голос и его имя, и он чувствует, как эмоции захлестывают его. Она в свою очередь чувствует сладкие мурашки от его тихого, чуть с хрипотцой голоса Их имена звучат необычно. Слишком интимно. Слишком откровенно. Она смущается и, опустив голову, скрывает улыбку. А затем, вспомнив про нещадно убегающие минуты, выпрямляется и бросает на него умоляющий взгляд. – Пожалуйста, ничего не спрашивай, мне нужны туфли, – выдохнув, Ксюша переводит дыхание. – Они в Москве, и вот, – кивнув на сына, управляющая подошла ближе и, не спрашивая, передает мальчика врачу. Ухватив покрепче сына, Юра все еще пытался хоть что-то понять, в то время как девушка быстро накинула детский рюкзак на вторую руку парня. – Мне не с кем его оставить, и эти туфли, я не черта не успеваю, – паника и нотки истерики уже начинали давать о себе знать. – Стоп, я ничего не понимаю, – накинув рюкзак сына на плечо, Юра бросил недоуменный взгляд на девушку. – Давай адрес, я съезжу, – парень мало что понимал, сумбур, который несет управляющая не складывается в голове. – Спасибо, – с придыханием срывается у нее. Молча протянув ему ключи от своей машины, она улыбается и тихо добавляет. – Там детское кресло стоит, можешь ехать на моей или поставить в свою. Юра не колеблется, быстро установив кресло безопасности в свою машину, он ловко усаживает сына и останавливается. Куча непонятных ремней, и, кажется, все не так просто. Рассмеявшись, Артём ловко сам все соединяет и довольно откидывается. Первая поездка с сыном, пусть и за туфлями, и всего на пару часов. Но он счастлив, как бы нелепо это не выглядело.