he's my girlfriend

Сехун нервно кусает ногти, боясь увидеть свое отражение в зеркале. Нет, вы не подумайте, он страшится вовсе не тинейджерских прыщей, а кое-чего более ужасного и неконтролируемого – свою мать. Точнее, новое оборудование, которое ей привезли в парикмахерскую, и которое она, конечно же, пожелала испробовать на своем единственном и несчастном сыне. – Готово! – Сехун слышит над ухом восторженный голос молодого стилиста и напрягается, потому что то, что творили с ним предыдущие три часа, подняв при этом ни свет ни заря, очевидно, обещает быть сногсшибательным трендом грядущего лета. – О Боже, кажется, я превзошел самого себя… – АААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА! – Сехун вопит во все горло, стоит стилисту развернуть его лицом к зеркалу. Он едва удерживается в кресле, сдерживаясь из последних сил, чтобы не вырвать из рук парикмахера ножницы и не засунуть их ему в одно место. Сехун пялится на симпатичную девушку в отражении, которой по совместительству и является, и не может поверить своим глазам. А все потому, что его короткие сливочные волосы превратились в молочно-клубничные. Мало того! Они ещё спускаются рапунцелевыми прядями до середины спины. Жидкая розовая челка от любого неповоротливого движения спадает на широко распахнутые глаза, и Сехун старается выровнять дыхание и не позволить рукам сомкнуться на чьей-нибудь тонкой шее и, чего доброго, не свернуть ее. – Тебе не нравится? – расстроено спрашивает миловидный парикмахер и ловко убирает от сехуновского лица спавшие пряди. Сехун подозревает, что внутренне парень злорадствует над ним. – А тебе бы понравилось, если бы из тебя сделали бабу? – Сехун запинается на вопросе, чуть не продемонстрировав смачный фэйспалм, потому что одного взгляда на стилиста достаточно, чтобы просечь всю его подноготную. – Ладно, проехали. Но если меня изнасилуют в мужском туалете, когда я нагнусь за мылом, знай, это будет на твоей совести! – Ладно-ладно. Не драматизируй. Это всего на неделю, пока не привезут новое оборудование. – Сколько?! Господи, нет, за это время я стану педиком и начну носить чулки и юбки… – Эй, ну хватит тебе. Ничего такого не случится, ты просто… – Я больше никогда не смогу заниматься сексом с девушкой, – Сехун корчится в предсмертной агонии, цепляясь пальцами за клубничные пряди, и истерит не на шутку, взывая ко всем существующим богам. – ПОМИЛУЙ ГОСПОДИ, Я СЛИШКОМ МОЛОД, ЧТОБЫ УМИРАТЬ. – Че разорался, мелкий? Не нравится...– на секунду женщина замолкает, но лишь для того, чтобы чуть позже прибавить, – Если называешь себя мужиком, держи свои яйца при себе и докажи мамочке, что даже в юбке ты будешь мужиком. И... – Я – мужик. Только убери эти розовые сопли из моих волос, – протестует парень, указывая на новую прическу. – А я – твоя мать, и я родила тебя мужиком, поэтому будь добр закрыть свой прелестный отцовский ротик, – кокетливо улыбается женщина и проводит по кремово-клубничным волосам сына. На самом деле, она всегда хотела дочку, но Сехуну это знать не обязательно. – Когда отец вернется из командировки, ты ответишь за это, женщина, – Сехун щурится и кидает на мать испепеляющий, полный гнева взгляд. – Боюсь-боюсь, – смеется она и покидает салон. Сехун устало вздыхает и снова поворачивается к парикмахеру. – Ну и что прикажешь с этим делать целую неделю? – хмурится он и оттягивает ненавистные патлы в стороны. Волос на голове слишком много и они тяжелые, Сехун прикидывает, как он будет выглядеть, если побриться налысо, но вздрагивает от одной только мысли. – Погоди, я знаю, как тебе помочь, – улыбается парень и усаживает Сехуна в кресло, поворачивая спиной к зеркалу. Через пять минут он разворачивает его обратно. – Просто делать птичье гнездо на голове и прятать это под шапкой, форма которой мне напоминает гон... – Именно, – сияет стилист и поправляет шапочку на голове парня. – А утюжком для волос можно убивать? – глаза юноши дьявольски блестят, он уже предвкушает, как будет мучить ненавистные волосы. В итоге все утро Сехун тратит на то, чтобы спрятать волосы за шапкой. Ему приходится разбудить маму, чтобы та помогла ему с этим нелегким делом. Первые пять минут женщина покрывает сына трехэтажным матом, мол, нечего будить ее по таким пустякам. На Сехуна слова матери всегда действуют отрезвляюще. Тем более, такие агрессивные, но сейчас ему откровенно плевать. Хотя постойте. Это она только что оспорила его мужественность? Нет, это уже ни в какие ворота. Он ей еще покажет, что может быть мужиком. Даже с этими чертовыми розовыми волосами. Просто нужно как-то слиться с интерьером на ближайшую неделю и не попадаться знакомым на глаза. Особенно одноклассникам. Особенно друзьям. Особенно Чанёлю.

***

Сехун проклинает все на свете, когда заходит в школу. На улице, по дороге в школу, на него никто не обращает внимания, но в самой школе спрятаться от взглядов невозможно. Все-таки на улице не минусовая температура и вполне так жарко, а Сехун расхаживает в гондоне посреди учебного заведения. Учителя не могут это проигнорировать, не позволяют школьные правила, но Сехун предусмотрительно подходит к каждому перед началом занятия и просит не акцентировать внимание. Все проходит более-менее гладко: Сехун добирается до каждого кабинета по стеночке, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, и проверяет классы на наличие Чанёля. Благо, тот имеет привычку вообще не появляться на занятиях или приходить только на самые важные, поэтому Сехун надеется, что сегодня Чанёль не объявится. Но его идеалистические мечты рушатся в одно мгновение. – Эй, братюнь, че застыл? – вездеузнаваемый бас окатывает Сехуна ведром ледяной воды. Его лицо выражает вселенскую скорбь и мрачнеет, и он практически готов по-бабски разреветься, но вовремя вспоминает, что он, несмотря на все обстоятельства, мужик. – Привет, Чанёль, – Сехун бурчит загробным голосом, не удосужившись даже развернуться, и пытается скользнуть в кабинет без лишних вопросов. – А чой-то ты гондон нацепил? – Чанёль, не– Но Сехуна никто не слушает. Чанёль стаскивает несчастный гондон прямо в тот момент, когда Бён Бэкхён – последний член их знаменитой троицы и по совместительству лучший друг обоих парней – заходит в кабинет. – БЛЯ, ЧЕ ЗА ХУЙНЯ У ТЕБЯ С ВОЛОСАМИ?