he's my girlfriend

Сехуну несказанно «везет» иметь таких понимающих друзей. Нет, ладно Чанёль, Сехун знает его с самого детства, поэтому не удивляется ни громкому ржачу, от которого, кажется, даже стены слегка дрожат, ни тому, как Чанёль лупит себя по коленям, сгибаясь от смеха и вытирая выступившие слезы, и тычет в несчастного Сехуна своим жилистым пальцем. Все это заведомо предполагаемая реакция. Но Бэкхён. Сехун даже не ожидал, что друг отреагирует точно так же, как, собственно, и все нормальные люди – заржет ничуть не тише Чанёля (хотя его-то уж никак нельзя назвать нормальным или близко к тому). Сехун собирает волосы в произвольный пучок и снова натягивает на голову гондон, который доселе являлся его единственным спасением от явления народу розовых мотней. Он наскоро хватает вещи и выныривает в коридор, насупившись и окончательно обозлившись на весь мир и двух конкретных придурков. Он даже не обращает внимания на шокированные взгляды всего класса вкупе с учительским и повисшую в кабинете траурную тишину, потому что ему, в общем-то, уже глубоко насрать. Чанёль с Бэкхёном нагоняют его на выходе из школы. Пусть они и засранцы, но все равно его единственные друзья. И, если честно, Сехун на самом деле не злится. Разве что совсем чуть-чуть и то потому, что вроде как должен. – Ты прости нас, – Бэкхён трогает младшего за плечо, тот дергается и останавливается. Сехун видит, что Чанёль сдерживается из последних сил, чтобы снова не заржать, и у него даже получается, когда он замечает кислую мину Сехуна. – Мы просто не ожидали увидеть тебя в… новом образе. Чанёль не выдерживает и прыскает в кулак, за что получает от Бэкхёна пинка и недоброе шиканье. Складка, залегшая между бровями Сехуна, разглаживается сама по себе. – Забейте, я сам не ожидал, что мать сделает из меня такую красавицу, – Сехун фыркает и разворачивается на пятках, и все трое, поравнявшись, не спеша идут к автобусной остановке. – Так это снова ее выкидоны? – Чанёль встревает в разговор как раз вовремя. – Нет, блин, самому захотелось волосы нарастить! – Сехун мечет молнии в сторону таки снова хохочущей шпалы. – Ну, кто ж тебя знает. Ты у нас парень видный, но все как-то с девочками не мутишь. Может ты из этих? – Чанёль профессионально поигрывает бровями, вызывая тихое хихиканье со стороны Бэкхёна и убийственный взгляд Сехуна. – Ну а что, может тебе захотелось не только имидж сменить, но и пол? – Пошел ты, – огрызается Сехун и ускоряет шаг, но Бэкхён хватает его за руку. Сехун застывает на месте и резко поворачивается, всматриваясь в серьезный взгляд Бэкхёна и почему-то ощущая себя маленьким нашкодившим ребенком, которого вот-вот отчитают родители. Эти ярко подведенные черным карандашом глаза (так уж случилось, что Бэкхён немножко нестандартная личность, он красит волосы и глаза и виляет туда-сюда бедрами) смотрят насквозь и вглядываются в самую суть. Сехун судорожно сглатывает, но ком застревает в горле. – Сехун, успокойся. Нет ничего постыдного в том, чтобы быть геем, – Бэкхён выносит Сехуну вердикт, и, видимо, клеймо «дурной» ориентации сегодня окончательно закрепляется за ним. Сехун кривится и надувает губы. – Я не гей. – Мы любим тебя любым, так что можешь нам смело во всем признаться, – интересно, Бэкхёну кажется совершенно нормальным говорить об этом посреди улицы, где полно народу и все смотрят на них с подозрительным любопытством? Сехун выдерживает мысленный фэйспалм. Проще признать, что он гей, чем объяснить Бэкхёну, что по себе других не судят, честное слово. А тут еще Чанёль, который вытаращившись во все глаза активно кивает в такт словам Бёна и без конца повторяет свое излюбленное и ни с чем не сравнимое басистое «nae». Сехуну хочется засмеяться, и сама ситуация явно к этому располагает, но кирпич во всем кирпич. – Говорю вам, я нормальный. А волосы станут прежними через неделю. – О Сехун, просто признай, что ты педик! Правда все равно вскроется, как бы отчаянно ты не пытался ее от нас скрыть, – Бэкхён похож на маленького дьявола или змея-искусителя, предлагающего Сехуну запретное яблоко на блюдечке, а Чанёль, почему-то, даже не ржет, что странно, но Сехуну вообще никогда не дано было до конца понять эту парочку. – Бён Бэкхён, свали в туман! Мне нравятся девушки, – Сехун мысленно засчитывает очко в свою пользу и улыбается. Бэкхён закатывает глаза. – Ты девственник. Как ты можешь знать наверняка? – хмыкает он, и на дне его подведенных глаз плещется азарт. Ладно, блять. Один-один. – У меня не встанет на парня, – без доли отвращения и с идеальным покерфэйсом отвечает Сехун и принимает правила этой тупой перепалки. В конце концов, мало ему, что ли, что его родная мать за мужика не считает, теперь еще и лучшие друзья заносят его в прокаженную категорию? – Но ты даже не пробовал. – И не собираюсь, – Сехун фыркает и делает обиженное лицо, непробиваемое никакими Бён Бэкхёнами и Пак Чанёлями. Он делает жест рукой, прощаясь с парнями, а Чанёль сгребает Бэкхёна в медвежьи объятия, ненавязчиво утыкаясь носом в изгиб шеи. – Кажется, я перегнул палку, – вздыхает Бён, пихая шпалу локтем в живот. Чанёль издает сдавленное мыканье и отлипает.

***

Чанёль влетает в класс, столкнувшись со старостой и отправив все собранные ей тетради в свободный полет. Он смачно выругивается, помогает девушке все собрать и, поклонившись, рухает на свою парту. Бэкхён непонимающе моргает и смиренно ждет, когда друга прорвет на откровенность. – Ненавижу этого упыря! Когда-нибудь он у меня за все огребет, говнюк, – Чанёль яростно пыхтит, втягивая ноздрями воздух и раскатив губы аж до переносицы. Бэкхён сразу же смекает, о ком идет речь. Чанёль никогда не злится просто так и его практически нереально вывести из себя. По крайней мере, ни Бэкхёну, ни Сехуну этого никогда не удавалось, и слава Богу. Вот только есть на свете, а точнее непосредственно в Сеуле, в соседней школе, один человек, которого Чанёль не переносит на дух. Ким Чонин. Король местных бандитских группировок и господня кара для всех, кто учится в школе «Виктория». Правда, за какие такие грехи на них свалился такой подарочек, остается загадкой. Бэкхён не в курсе всего, но подозревает, что у Чанёля тоже прошлое не идеальное. Сехун на этот счет предпочитает отмалчиваться, а Чанёль и вовсе не вспоминать, так что Бёну остается лишь догадываться, каким образом связаны эти двое – Ким Чонин и Пак Чанёль. А Чанёль тем временем уже нарезает круги по кабинету, нервно пинает парты и сверлит глазами пол под ногами. Сехун заходит в кабинет как раз в тот момент, когда Чанёль мысленно сворачивает Чонину шею. Повсюду витает умерщвляющая атмосфера. – В чем дело? – Сехун кидает сумку на свою парту. Бэкхён пожимает плечами и произносит одними губами ненавистное Чанёлю имя. Сехун прикладывает ладонь к лицу и не успевает даже прокомментировать чанёлевское поведение, когда звенит предупреждающий звонок на урок. – Пошли, сейчас физкультура. Чанёль, забудь о своей мести до конца занятий, – Сехун предупреждающе смотрит на друга, который гаденько улыбается. Уже в раздевалке, когда в помещении почти никого не остается, Сехун взвывает, вцепляясь пальцами в шапку, и с остервенением возит по ней пальцами. – Черт, вы бы знали, как башка чешется, – жалуется он и стягивает гондон, позволяя роскошным волосам эффектно упасть на плечи. Молочно-клубничная челка красиво спадает на лицо, чуть закругляясь с левой стороны к линии брови. Сехун недовольно бурчит, в тысячный раз чертыхаясь на свою мать. Бэкхён же с Чанёлем не могут ни вдохнуть, ни выдохнуть. Впервые друзья становятся очевидцами женственной красоты Сехуна. Жемчужная гладкая кожа переливается белизной и чистотой, не искажающая острота подбородка и скул ничуть не портит внешнюю привлекательность, алые пухлые губы соблазнительно блестят от слюны, а эти волосы... – Что б меня черти яоили, – восторженно выдает Бэкхён, не в силах оторвать взгляда от Сехуна. Тот дергается под маньячным взглядом Бэкхёна, почти превратившись из шепелявки в заику, но еще больше он пугается подозрительное молчание Чанёля. – Пак Чанёль, у тебя что, язык отсох? – Бён легонько толкает его в плечо. – Кажется, я только что придумал, как отомстить Чонину, – загадочно прищуривается Чанёль, скалясь и пожирая Сехуна красноречивым взглядом.