Покажи мне любовь

      Мне показалось, что на мою голову уронили кувалду и я проснулся. Мне не стоило прикладывать ладонь ко лбу, ведь в этот момент в мой мозг, словно в ненавистную куклу ву-ду вонзили иглы.       — Ой, похмелье? — отреагировала она на моё шипение.       — Тише говори, Уна! — голосом воды на раскалённой сковородке заговорил я и вяло упал на кровать. И об этом я тут же пожалел, ведь голова разболелась в два раза сильнее, словно я выиграл хреновый джекпот. Казалось, каждое моё движение приведёт только к более плачевным реакциям организма. Он мстил мне за то, что я вчера себе позволил.       Я надавил на виски двумя руками, перекатываясь набок, словно это должно было помочь.       — А нефиг бухать. И что на тебя вчера нашло? — я прикрыл глаза. Моё дыхание, незаметно для меня, стало медленным и каким-то раздражённым. Я действительно переборщил, но на то были причины, о которых вам известно.       Да чёрт возьми, это известно многим. Все мои самые постыдные деяния, за которые мне приходилось потом расплачиваться днями похмелья или большим количеством наличных, происходили, в основном, из-за одного человека. Сэди Синк.       Она свалилась на меня грёбаным метеоритом, не оставляя ничего от прежнего меня. Весёлого Финна, которого волнует лишь победа в Fortnite, чтобы утереть нос старшему брату.       Она убивает меня, и даже не знает этого.       Сэди многое известно. Мало, что может утаиться от её проницательного взгляда. Мало что, кроме того, что она отказывается замечать перед собственным веснушчатым носом.       Анаклизия обволокла меня как болотная тухлая вода, пребывание в которой было слабо совместимо с жизнью.       Я не мог отвлечься, не мог перестать думать о ней, даже за тысячи километров от неё. Особенно за эти грёбаные тысячи километров.       Я понимал, что-то нелепое, плохо удающееся мне сокрытие своих чувств лишь усугубляет ситуацию. Я должен был признаться.       И у меня было множество шансов и возможностей сделать это. Но не стоит забывать о том, какой я трус.       Выступать на площадке, нести бред перед камерой, целовать партнёршу по фильму — мелочи. Я никогда не страдал боязнью сцены. Но моя трусость — быть честным с дорогими людьми. Сказать так, как есть… Она ставила точку на моём будущем. На моих отношениях с друзьями и близкими, ведь все видели, что со мной что-то не так. Я никому не могу признаться, что уж говорить о ней.       Странно испытывать привязанность к человеку, который в принципе мало что о тебе знает, тем более о твоих чувствах к нему. Казалось, мне будет легче пережить ядерный взрыв, ведь всё произошло бы за две секунды. Пуф. И всё.       Здесь же приходилось страдать годами. А ради чего? Чтобы она начала сводить меня с моей подругой?       Я будто живу в какой-то дешёвой драме. Мне не нравится её сценарий. Мой персонаж размазня. И я бы никогда не подумал, что моя жизнь превратиться в многосерийный сериал с очень банальным сюжетом. Жаль, что я не был в силах переключить канал или уйти с показа. Я даже не мог предугадать концовку и от этого становилось ещё страшнее.       Её предложение признаться Уне ввело меня в ступор. Настолько сильно, что я согласился. Я осознал это только когда она ушла, оставив персиковый шлейф. Он проскочил рецепторы, врезаясь прямо в мозг. Обволакивая его розоватой дымкой.       Тогда я понял, что теперь мне не отвертеться. И, в то в тоже время, осознал, что, если бы я не согласился, Синк сразу бы догадалась, что я влюблён в неё. Она бы сразу поняла, а я не могу и приблизительно представить её реакцию. Так что, хорошо, что сложилось так.       Я выскочил из комнаты, ненавидя себя. Я думал, что злюсь из-за проблем, навалившихся на меня. Но тараканы не виноваты в том, что их притягивает мусор. Это в их природе. Мои тупость и трусость приманивали беды одну за другой, и винить тут некого, кроме меня одного.       Тяжесть обстоятельств заставила пробудить во мне что-то недоброе. Пока все были заняты игрой, я залпом выпил бутылку эля, даже не поморщившись. В глазах помутнело. Я повернул голову на ребят. Они расплылись в нечёткие силуэты. Из моего рта вырвался какой-то нелепый смех.       — Призраки! — я тыкал в друзей пальцем.       — Финн, всё нормально? — Лоуренс обеспокоено посмотрела на меня, и я улыбнулся ей.       — Мне посоветовали признаться… Вот… — я замялся, а потом пожал плечами, — Я люблю тебя! — Я вытянул руки, налетая на Уну с объятием, но не успел завершить начатое, как отрубился у неё на плече.       На трезвую голову я понял, что мой спектакль, разыгранный для Синк, не был ею оценён.       Теперь мне стало страшно даже смотреть ей в глаза. Не каждый переживёт такой позор.       Я не видел смысла прикидываться, так что, если Сэди снова будет толкать меня на Лоуренс, я отмету эту затею далеко и надолго, ещё плюну напоследок.       На мой лоб положили что-то холодное, и я вздрогнул, посмотрев на Лоуренс.       — Сейчас ещё таблетку дам. Лапшу завариваться поставила, так что потерпи минуты три.       — Ты святая. — я положил руку на пакет со льдом, удерживая его на своём лбу.       — Меня канонизируют в среду, так что скорее восстанавливайся. — Она посмеялась и пошла на кухню, но я всё ещё мог её слышать. Её руки шумно копошились в тумбочках, в поисках лекарств.       — Может ты, всё же, объяснишь, что вчера было? Когда это ты, барашек, успел меня полюбить? — я устало завыл, закрывая глаза.       — Это всё Сэди.       — Так торкнуло, что я стала похожа на Синк?       — Не совсем. — Лоуренс вышла с кухни и подала мне таблетку. Я проглотил её, даже не запивая. Уна села на кровать, не отрывая от меня презрительного взгляда.       — Я святая, а не экстрасенс, чтобы тебя прочитать. Говори уже. — Она скрестила руки на груди, ожидая моего рассказа. И, как бы я не хотел этого делать, рассказать пришлось. Потому что это Лоуренс. И жить мне всё ещё хотелось.       — Сэди подумала, что я люблю тебя. Она сказала, чтобы я тебе признался. И я сделал это, — я тут же почувствовал болезненный шлепок в области ноги. Громко что-то прошипев и чуть не уронив лёд, я бросил на подругу злой взгляд. — Совсем дура?! У меня ж отравление!       — И отупение! На кой чёрт ты подтвердил её дебильные догадки?!       Я опустил взгляд.       — Потому что иначе она бы всё поняла.       — Поняла бы что? Что ты не дебил, а слабак, который боится быть отвергнутым?! А?! — Я продолжал молчать, стараясь не думать о её словах. — Или поняла бы, что с тебя хватит и перестала строить грёбанную подружку, что б ты не мучался?! Что, Финн?! — Я впервые видел её такой злой, но её слова были подобны отрезвляющим ударам плети по моей спине.       Больнее становилось от того, что она права, и я знал это. Она просто озвучивала мои мысли.       Голова перестала болеть, но закололо в области груди. Я бы обменял обещанную таблетку на пистолет.       — Хватит! — Рыкнул я, резко вставая с кровати. — Я идиот! Знаю! Всегда знал это! Мне не нужно напоминание! Я напортачил, но этого уже не изменить. Сэди думает, что ты мне нравишься. Конец!       — Не конец, — она так же встала с кровати, смотря на меня снизу-вверх. — Ты, — она ткнула пальцем в мою грудь. — Соберёшь свои сопли в кулак и скажешь ей, что она ошиблась. Что ты обманул её. Ты мучаешь вас обоих, пойми уже! — Я уже было открыл рот, как в дверь позвонили. Мне не хотелось ссориться с Уной, поэтому я пошёл открывать сам, оставив её в своей комнате.       Распахнув дверь, я пошатнулся, стоило мне увидеть причину (и она даже не знает об этом) наших ссор.       — Эм, доброе утро…       Она осмотрела меня с ног до головы, несколько обеспокоенно:       — Добрый день, скорее. Уже два часа дня, — Синк заправила прядь за ухо. — Не хочешь прогуляться? Или ты занят? — Она заглянула за моё плечо, по всей видимости, в поисках Уны.       — Нет. То есть да… То есть… — я закатил глаза и сделал глубокий вдох, — Я не занят. Хочу. — она широко улыбнулась, не смотря на моё сбивчивое изложение мыслей.       — Я буду на качелях. — я кивнул ей и закрыл дверь.       — Наша рыжая красотка? — Лоуренс вышла в коридор.       — Да, звала гулять… — девушка тут же куда-то убежала, и через пару секунд вернулась, швыряя в меня толстовку.       — Собирайся и… — она пнула меня в ванную, — быстро к ней!

***

      Я уже издалека успел увидеть Сэди, слегка покачивающуюся на качелях.       Их поставили здесь очень давно, но братья не планировали их сносить, поскольку это было излюбленное место маленьких детей.       Засунув руки в карманы, я молча сел на вторую качель, смотря себе под ноги. Мы молчали некоторое время, и это начинало напрягать. Я проводил ногой по зелёным травинкам, стараясь расслабиться, глядя, как переливаются кроссовки на солнце.       Милли бы точно это сфоткала.       — Дейкр очень добрый, — я посмотрел на Синк, изогнув бровь, не понимая, почему она завела о нём разговор. — Мне повезло, что я влюбилась именно в него. — Она сделала паузу, отводя глаза куда-то в сторону, — Он не умеет разбивать сердца, — пояснила девушка.       Я увидел, как слёзы скапливались на уголках её глаз.       — Я испугала тебя тогда своей истерикой. Но поверь, Дейкр и не пытался меня как-либо задеть. Не пытался высмеять мои чувства, или растоптать их… — она старалась держать голос под контролем, чтобы он не дрожал. — Он поговорил со мной, как отец. Странное сравнение, но это так. Я поставила тебя в неловкое положение, и даже толком не объяснилась.       — Ты объясняешься сейчас? — уточнил я, без язвы в голосе.       — Да, — она вытерла слезу и посмотрела на солнце. Оно напоминало мне её саму. — Даже Милли я не рассказала об этом, но рассказываю тебе сейчас. Не знаю, что со мной происходит, но ты стал так близок для меня всего лишь за пару дней, — она перевела взгляд на меня, слегка улыбаясь. Я задержал дыхание. — И я рада этому, — Синк протянула руку. Не задумываясь, я протянул ей свою, сплетая наши пальцы. Её ладонь как всегда была холодной, и когда наши руки соприкасались, я думал, что согреваю её своим теплом.       По её телу сразу побежали мурашки. По моему тоже, но только из-за того, что я держал её руку. Из-за того, что она меня не отталкивает.       Она сжала мои пальцы крепче. В этот момент мне даже казалось, что время остановилось, как бы банально это для вас не прозвучало.       Я бы не оглянулся, если бы мимо пришла Джоли, или восстал из мёртвых Фредди Меркьюри. Я бы продолжал смотреть в её голубые гипнотизирующие глаза.       — Именно поэтому я желаю тебе всего самого лучшего, Финн.       Она шумно вдохнула носом, утирая свободной рукой остатки слёз.       — Хоть твоё признание совершилось по пьяне, Уна же должна была тебе что-то сказать? Что она сказала? — В меня будто воткнули нож, и я убрал свою руку. Я смотрел на неё с таким разочарованием, что она вздрогнула. Будто она убила кого-то. Хотя, почему «будто»? Она снова убивала меня.       Я встал с качели и быстрым шагом направился подальше от неё. Она не сразу осознала происходящее, но, придя в себя, соскочила с места, догоняя меня.       — Прости… Она отказала? Не переживай, я с тобой! — она пыталась взглянуть на моё мрачное лицо, закрытое кудрями. Я никогда не был так зол. Просто никогда. И мне было жаль, что она попала под раздачу.       — Да заткнись ты уже! — я резко остановился и дёрнул Сэди за руку. Она разбудила во мне внутреннего демона, мирно спавшего все семнадцать лет. Иногда я думал, что она способна на всё.       Она сжалась в комок, пряча голову в плечи и с дичайшим испугом глядя на меня.       — Я не люблю Уну, потому что, блять, люблю тебя! Давно люблю! — протараторил я, повышая голос. Синк смотрела на меня, как на монстра, медленно совершая крошечные шаги назад. И с каждым её движением, я приближался к ней, — Но ты слепая, чтобы это увидеть! А я ёбанный трус, чтобы сказать тебе об этом! — я осознал, что всё это время держал её за руку. Кажется я схватил её начал орать. Не уверен… — Живи теперь с этой мыслю, как я жил два года. — уже тише добавил я и отпустил её. Смысл моей истерики дошёл до меня только сейчас. Я развернулся, стремительно отдаляясь от Сэди, стараясь успокоить голос в голове кричащий об одном и том же. Я признался ей.