Жить нелегко

Этот день был солнечный, но не для хранителя Тумана Вонголы. Да, безусловно, было что-то хорошее в том, что семья приняла к себе под крылышко Бьякурана – он всё же сильный союзник, как не крути, но он враг. Почему они не могут понять, что эта белобрысая тварь просто может вонзить им нож в спину? Общаются с ним, как с товарищем. Они с самим Рокудо так никогда не разговаривали, считая его самой главной угрозой семье. Сказать, что Мукуро был зол – значит не сказать ничего. Означает ли это, что он будущий (что-то тут должно быть, не?) потратил столько сил зазря? Они просто наплевали с высокой колокольни на все то хорошее, что он сделал для Вонголы. Да, они освободили его из тюрьмы не без помощи Джессо, но при таком раскладе Мукуро хотел бы остаться в Вендиче, нежели быть обязанным такому, как Бьякуран. Иллюзионист зло пнул подвернувшуюся под ногу бутылку. Опять Чикуса раскидывает мусор! Тут и без него грязно! Сами же подчиненные не решались подойти к своему боссу, который находился не в лучшем расположении духа. И если бы это была просто обида или злость, которая быстро проходила, но иллюзионист хотел кого-нибудь убить, и это желание возрастало с каждым часом. Подвернись ему сейчас под руку Савада, сделавший такую глупость, и Рокудо, не раздумывая над последствиями, размозжил бы ему голову за то, что в ней так и не появился мозг. - Я уезжаю, - отрывисто бросил иллюзионист, на ходу хватая куртку и выходя из комнаты, по которой намотал уже не один круг, придумывая, как лучше перебить всю эту чертову мафию. Почему слово «мафия» переводится как «семья»? Даже если раньше определение соответствовало значению, то теперь все изменилось – ею заправляют пятнадцатилетние сопляки, склонные принимать решения, не обдумав последствия. - Мукуро-сама, куда вы? – к нему тут же подбежала Хроме, непонимающе смотря на туман, что уже рассеялся по комнате. «Куда я? - пронеслось в голове иллюзиониста. - Ведь меня никто нигде не ждет. Возможно, ад стал для меня домом, ведь там меня до сих пор не забыли… И больно мне отчего? Неужели от того, что предали те люди, которым я доверился, став частью их семьи? Нет, определенно не от этого. Я никогда не буду частью их семьи. Никогда. Никто не заставит меня опять поверить в людей. Они худшее, что можно было придумать, тем более мафия». Материализовавшись на одной из улиц Намимори, Мукуро удивился тому, куда его занесло. Школа, которую так обожает Хибари. Действительно, он единственный заслуживает уважения. Это здание всегда выделялось среди остальных. Более красивое, более ухоженное. Оно привлекает к себе восхищенное внимание прохожих, а его ГДК вызывает уважение, даже в какой-то мере страх. И их можно было понять, ведь Хибари - действительно страшный человек. Мукуро вошел в здание, минуя удивленных школьников, и направился прямиком к кабинету ГДК. Немного помедлив, он вошел внутрь, но там никого не оказалось. Рокудо удивленно изогнул бровь. Неужели наш правильный Кея отлынивает от работы? На столе покоилась куча бумаг, но никто, видимо, не собирался ими заниматься. Иллюзионист подошел ближе к столу, разглядывая содержимое документов. «Как интересно живет Кея-кун, у него так много дел». С осознанием этого пришло и огорчение. Хибари нужен всем – школе, Вонголе, птичке своей, в конце концов! А он кому нужен? Хроме? Зачем он ей теперь? Она и сама может создать иллюзию своих органов. Кен и Чикуса? Они просто служат ему, но все может поменяться. Они не зависят от него. То время, когда они были беспомощными детьми, прошло, и теперь они, скорее всего, следуют за ним из чувства долга. Мир рушился, а все из-за одного-единственного человека, что заставил переосмыслить все. Понять, что не все так, как хочется видеть, и что иллюзионист просто запутался в собственных иллюзиях, пытаясь создать для себя мир, в котором он будет хоть чуточку, но счастлив. Мир, в котором мафия не такая уж плохая, как хочет казаться. Мир, в котором он больше не прячется от Вендиче. Мир, в котором хочется жить. - Ты чего здесь забыл? – в кабинет вошел Хибари с тонфу наготове. - Оя, оя, Кея-кун, зачем же так злиться? Я всего лишь хотел повидать тебя. - Повидать? Рокудо, да ты самоубийца, - хранитель Облака перехватил оружие и встал в боевую позицию. - Ты сам предложил, - предупредил иллюзионист. Он был не в лучшем настроении, мягко говоря, но, как ни странно, в боях с Хибари он чувствовал себя куда лучше, чем при разговоре с Кеном, чем при поцелуе с девушкой или же когда с его оружия капала кровь поверженных противников, которые оказались слабаками. Один резкий выпад – мимо. Второй - точно в голову, но иллюзионист уворачивается, занося трезубец для новой атаки. В глазу метнулась другая цифра, и комнату заполняет яркий свет. Хибари на миг теряет бдительность, за что получает удар под ребра. Но, не смотря на это, хранитель Облака остается стоять на ногах. Пара секунд и он опять наравне дерется с Мукуро, невзирая на то, что в боку болит. Рокудо улыбается самой лучшей из всех своих улыбок, как ему самому кажется, настоящей, безумной. Да, он уже давно потерял рассудок, но так хотелось верить, что он один. Череда точных ударов, и Туман пропускает один. Отшатнувшись от противника, он делает попытку создать иллюзию огненного столба, но ему не удается, ведь приходится заново уклоняться от атаки. Хранители не заметили, как в комнату вошла девушка. Рокудо, улучив момент, создал огненный столб, но Хибари увернулся. Видимо, научился не верить в то, что видят глаза, ведь его задело, но даже одежда не подпалилась. Послышался короткий крик, заставивший обоих противников перевести взгляд на вошедшую. Киоко лежала на полу. Ее лицо исказила ужасная гримаса боли, правая рука покрылась огромными волдырями, кожа на лице обгорела – вот что бывает, если попасть под атаку и поверить в ее правдивость. Хибари бросил тонфа и побежал к девушке. Как неосмотрительно с его стороны, но сейчас Рокудо не хочет завершать этот поединок. Он просто растворяется в тумане, оставив их. Кажется, он хотел уехать. Только не помнит, куда. Хотя, какая разница? Медленно шествуя по улицам Намимори, он доходит до такси: у него никогда не возникало желания покататься на нем, и номеров у него не было. - Отвезите в аэропорт. Водитель улыбается, заводит машину, и она трогается с места. Несколько минут они молчат, а потом мужчина спрашивает: - Что, девушка бросила? Этот вопрос приводит Рокудо в недоумение. Он что, настолько раскис, что его эмоции видны невооруженным взглядом? - Можно и так сказать, - с улыбкой отвечает иллюзионист. - Ну, раз можно так, пусть будет так, - соглашается водитель. Последующие полтора часа они молчали. Играла какая-то веселая песенка, под которую машина неспешно ехала. Не сказать, что это был Мерседес; какую машину Рокудо первую увидел, в такую и сел – она была старовата, так же как и ее владелец, но, тем не менее, хорошо держалась на ходу, скользя с одной скоростью по ровной дороге. Не быстро, но и не медленно – как раз так, что можно было уснуть. По прибытии в аэропорт Мукуро расплатился и, посмотрев на часы, пошел искать кассы. Расписание самолетов его не очень-то впечатлило – ничего подходящего в ближайшие полчаса не было. А ведь Рокудо хотел поехать туда, где тепло, а не на горнолыжный курорт. Но деваться было некуда. Ему хотелось как можно скорее покинуть это место. Лучше потом он пересядет на другой самолет. Недолго думая, Мукуро купил билет и отправился в зал ожидания: не хотелось за двадцать минут до взлета садиться в самолет. - Рокудо! – послышался гневный окрик, и Мукуро удивленно повернулся в его сторону. - О! Тсунаеши, давно не виделись… Ему не ответили. В глазах Десятого отражалась ярость, перчатки горели пламенем посмертной воли. Было видно, что он пришел не разговаривать. - Джудайме, подождите, - за Тсуной еле как поспевал Гокудера, который, увидев Туман, презрительно скривился. - Чего мне ждать?! ОН! Он чуть ли не убил Киоко! – Десятый еще раз смерил взглядом иллюзиониста. - Она сама виновата, - развел руками Мукуро, вставая со стула. - В чем?! – почти прошипел Десятый. - А кто ей разрешал входить в кабинет ГДК? - Это не повод! – встрял Гокудера, уже держа наготове динамит. - И это ты говорил ему успокоиться? На себя посмотри! – хохотнул Мукуро. - Я убью тебя, - пламя запульсировало, и Тсуна ринулся в атаку. - Оя, оя, теперь и ты хочешь меня убить, - Туман еле как увернулся от резкой вспышки пламени. - Как весело, - очередной удар, но иллюзионист растворился в тумане. - Может, с Кеей объединитесь? – насмешливо спросил он, стоя позади разбушевавшегося босса. - Да против тебя любые методы горазды! Не успел Тсуна нанести очередной удар, как ему преградил путь Реборн. - Хватит, Тсуна, Киоко ничего не угрожает. Медики Вонголы восстановят ее лицо. - Мне все равно! Лишь бы эта тварь не жила! - Лучше бы его вообще не было, - поддержал Гокудера. - Зачем мы вытащили его из Вендиче? - Действительно, зачем? Могли бы меня там оставить, я бы не обиделся. В конце концов я же чудовище, которому не место рядом с нормальными людьми. Как видите, мне ваш поступок так же непонятен. Усталый голос сообщил, что началась посадка на самолет, и Рокудо, спохватившись, отсалютовал пришедшим, исчезая. Прощанием ему были обещания его убить, как только они снова встретятся.