Закат цвета киновари

Хэльвард не дал Эйвинду времени на вопросы. Лишь потянул его за собой, схватив за запястье, и торопливо зашагал, все дальше отдаляясь от площади. Они вышли к небольшому лугу, и он стал оглядываться, наконец отпустив Эйвинда. — Ответь мне хотя бы, что ты сейчас ищешь? — с ноткой недовольства в голосе спросил юноша. — Идем, — только и бросил Хэльвард. Эйвинд закатил глаза, но все же пошел следом. — Я могу идти сам, необязательно тащить меня, будто я собираюсь сбежать, — сказал он, когда заметил, что тот снова протянул к нему руку. Следом за лугом расстилался густой и высокий лес. Они вошли в него, и хотя солнце уже скрылось за горизонтом, до этого свет яркой луны достаточно освещал им путь, сейчас же едва ли можно было разглядеть что-то перед собой. Стояла такая тишина, что можно услышать шелест каждого листика. Поэтому когда под ногой Эльвинда громко хрустнула какая-то ветка, от неожиданности он дернулся и случайно стукнул Хэльварда по руке. — Испугался? — спросил тот, но Эйвинд ускорил шаг. — Нисколько. Он услышал, как Хэльвард тихо усмехнулся. Через какое-то время они вышли из леса, оказавшись на вершине одного из холмов, с которого открывался вид на окруженную с трех сторон холмами небольшую реку. Юноши спустились к поросшему травой берегу. Теперь Эйвинд понял, куда его вел Хэльвард. — Откуда здесь лодки? Почему и их не сожгли? — озадаченно спросил он, посмотрев на своего спутника. — А зачем? Ими все равно некому пользоваться. — Ты знал, что мы найдем их здесь, так? — Предполагал. Ну да, как же, — цокнул про себя Эйвинд. У самого берега стояли три небольшие лодки, привязанные толстой веревкой ко вбитым глубоко в землю железным прутьям. Хэльвард осмотрел их и, словно выбрав самую подходящую, отвязал ее от берега и, взяв весла из другой лодки, залез в нее. Он выжидающе посмотрел на Эйвинда. Тот, поняв, что они поплывут прямо сейчас, глубоко вздохнул и тоже подошел к лодке. Забравшись в нее, он сел на деревянное днище и запрокинул голову, направляя взгляд на небо. Хэльвард взялся за весла и принялся грести. Мокрые от воды штаны прилипали к коже, и холод окутывал их тела. Эйвинд, уже давно устав смотреть на звездное небо, перевел взгляд на водную гладь, по которой от движения лодки расходились слабые волны. Но снова подул ветер, и он обхватил колени руками, пытаясь хоть как-то согреться. Так он и уснул. Яркие лучи утреннего солнца пробивались сквозь закрытые веки Эйвинда, и он открыл глаза, жмурясь от раздражающего их света. Хэльвард все так же продолжал грести, смотря прямо перед собой. Эйвинд встал и подошел к юноше. Какое-то время они стояли молча. Лишь легкий шум волн ласкал их уши. — Ты вообще отдыхал? — слегка сонно спросил Эйвинд, оглядываясь по сторонам, но тут же задал другой вопрос, — Что ты хотел рассказать мне? — Давай сойдем на берег, — предложил Хэльвард. Эйвинд лишь безразлично развел руками. Спустя полчаса, который они снова провели в молчании, юноши приметили подходящее для привала место. Причалив к берегу, они привязали лодку к небольшому пню. — Разведи костер. Нужно поесть, — сказал Хэльвард и развернулся в сторону воды. — И что мы будем есть? — усмехнулся Эйвинд, но тот оставил его вопрос без ответа. Закатив глаза, Эйвинд принялся собирать хворост и ветки в небольшом лесу у берега. Быстро справившись с этим, он стал разводить костер. Вскоре Эйвинд понял, что давно не слышал никаких звуков, кроме течения реки, что заставило его поднять глаза и осмотреться. Он подпрыгнул от неожиданности, когда понял, что в воде застыл какой-то силуэт, абсолютно не двигаясь и не издавая ни малейшего шороха — конечно же, это был Хэльвард. Он стоял в напряженной и сосредоточенной позе, глядя в воду, окружающую его ноги, нахмурившись и будто замерев во времени. Картина была достаточно жуткая, но Эйвинд, наблюдая, почему-то тоже замер, расставив руки в стороны. Он не успел даже сообразить, что спросить или сказать, как вдруг… всплеск! Секундное движение, брызги воды, резкий рывок. Юноша отпрыгнул от неожиданности, хрипло вскрикнув, и увидел, что Хэльвард теперь был мокрый с ног до головы, волосы прилипли к его лицу, а в руках у него… извивалась настоящая, живая, борющаяся изо всех сил за свою жизнь крупная рыбина. Эйвинд не мог поверить глазам, его сердце быстро колотилось от испуга, адреналина и будто даже восторга. Он хотел было выругнуться, но не найдя слов, так и стоял еще какое-то время в оцепенении. — Я достал нам еду! — крикнул Хэльвард, повернувшись в сторону Эвинда, и с широкой улыбкой помахал ему рукой, в которой рыба уже едва ли подавала признаки жизни. Он вышел из воды. Прозрачные струи стекали с его тела, волос и одежды. Кашлянув, Эйвинд наконец пришел в себя и сделал несколько шагов ему навстречу. Хэльвард протянул ему рыбу и снова развернулся в сторону реки. — Куда ты? — Ну, одной нам явно будет мало, поэтому я поймаю еще парочку, — с улыбкой ответил юноша. — Где ты научился этому? — В Дэбьяге, в детстве, когда мой отец уходил в плаванье, за мной присматривал его друг, который занимался рыболовством. Он научил меня этому. На самом деле, это не так уж сложно. Хочешь попробовать? Я тебе п… — Нет. Присмотрю за костром, — отрезал Эйвинд и зашагал в сторону разгорающегося костра. Хэльвард недоуменно смотрел ему в спину какое-то время, а затем, глубоко вздохнув, вернулся к ловле их позднего завтрака. Солнце становилось все более безжалостным. Было очень жарко и душно, поэтому юноши, дабы не получить солнечный удар, смочили свои верхние одежды и накинули их на головы. Сидя вблизи костра и наблюдая за готовящейся рыбой, они вернулись к разговору о том, что увидели на площади. — Символы, которые мы увидели, — Хэльвард взял маленькую палочку и набросал их очертания на небольшом клочке земли, — были написаны кровью, а не киноварью. Более того, эти символы — знак поклонения считающемуся некогда убитому чудовищу, его призыв. На самом деле, если обратить внимание на то, что все поселения, которые подверглись нападению Фритрейра, были выжжены подчистую за считанные часы, не трудно догадаться, что за чудовище может за этим стоять. Другой вопрос, насколько легко в это поверить и осознать. Эйвинд выждал паузу, прежде чем задать вопрос. — И о ком ты говоришь? — Я говорю о Фафнире [1]. Эйвинд в мгновение округлил глаза, в которых читалась смесь удивления, страха и шока. Хэльвард говорил о Фафнире, изначально являвшимся гномом, сыном короля Хрейдмара. Он, как и его братья, владел магией и мог превращаться в других существ, но предпочел облик дракона. Из-за проклятия кольца жадность и алчность стремительно охватили его и его братьев. Вместе с ними он убил отца, а затем изгнал и их, приняв облик дракона, чтобы охранять свои сокровища, которыми он завладел. Но Фафнир все же был убит рукой Зигфрида, сына его брата Регина, который во что бы то ни стало желал овладеть его сокровищами. И слова Хэльварда о том, что в этом замешан сам Фафнир, совсем сбили с толку Эйвинда, у которого и так голова шла кругом от непонимания происходящего. Эйвинд закрыл глаза и, жмурясь, помассировал виски пальцами. — С каждым днем вопросов появляется все больше, и вместе с тем — все меньше ответов. Я ни о чем больше сейчас не хочу спрашивать. Разве что, ты уверен в том, что говоришь? Ошибки быть не может? — поднял он глаза на Хэльварда. — Уверен. Но все же нужно обсудить все с ярлом Альриком, когда прибудем в Нортхьерт. Потому что он как никто другой знаком с этими знаками. Больше Эйвинд не стал ничего спрашивать. Шумно выдохнув, он пару секунд посмотрел на рыбу, обдаваемую жаром костра, а затем протянул руку, чтобы взять себе одну, и начал молча есть. Хэльвард вскоре последовал его примеру. Нортхьерт представлял собой небольшой остров, по всему периметру которого действительно была воздвигнута высокая стена. Подплыв на достаточное расстояние, можно с легкостью заметить множество крепких мужчин, охраняющих ее от незваных гостей. Двое юношей, покинув лодку, медленно приближались к главным воротам Нортхьерта. Их встретили охраняющие ворота двое стражников, смирив их суровым взглядом. Положив руку на свое оружие, один из них спросил: — Вы еще кто такие? — Приветствую. Я — Хэльвард, старый друг вашего ярла, а это — мой друг Эйвинд из Ульвбьерна, сын воина Гуннара Вельгьёра. У нас к ярлу неотложное дело, — спокойно ответил Хэльвард с легкой полуулыбкой на губах. Стражники перебросились парой фраз. Мужчина с густой рыжей бородой еще раз пригляделся к юношам и сделал шаг в сторону, приказывая кому-то по другую сторону от ворот снять засовы и впустить их. — Я провожу вас к ярлу. — Премного благодарен, — сказал Хэльвард и последовал за ним. И тут взгляд Эйвинда упал на трещины в стене. Проходя через ворота, находясь совсем близко к одной из щелей, он мимолетно заглянул внутрь нее и, возможно, в нем ни с того ни с сего заиграло воображение, но он словно увидел там обломок чьей-то кости. Идя по улицам к центру Нортхьерта, он даже не обращал внимания на происходящее вокруг. Все его мысли были заняты этой самой трещиной в стене. Он все же не удержался и, не решаясь спросить сопровождающего их стражника, приблизился к Хэльварду и шепотом рассказал ему об увиденном. — Да, все верно. То действительно была человеческая кость. Нортхьерт — не единственное название этого поселения. На самом деле, больше всего оно всем знакомо как Остров Костяных Башен, — совершенно не пытаясь говорить так же тихо, ответил Хэльвард. И Эйвинд снова не нашел, что ответить на очередную новость, повергшую его в шок. Что ж, уж об Острове Костяных Башен он знает достаточно, чтобы по всему его телу прошло несколько волн мурашек, а в горле моментально пересохло.