Господин горных дорог

«Закат раскинулся крестом поверх долин вершины грёз». Он запрокидывает голову, устремляя взгляд вдаль, вдыхая тёплый воздух, перемешанный с травяным запахом, что окутывает со всех сторон, словно объятия. В светлых, пустых глазах легко отразились багряные, персиковые лучи солнца, запутались в пушистых ресницах, словно впитываясь в кожу, улыбку. «Ты травы завязал узлом и вплёл в них прядь моих волос». Осторожно дотронувшись пальцами до затылка, до своих отросших волос с сединой, столь же светлых, сколь ресницы, нащупывает с замиранием сердца несколько вплетённых в них цветов, трав. Глубоко вздыхает с волнением, пару раз часто моргает. Улыбается. Тепло. «Не почудилось». «Ты слал в чужие сны то сумасшедшее видение страны, где дни светлы от света звёзд». Вновь обратив взор к небесам, он находит пару ярких точек у самого горизонта. Вытягивает шею, чтобы разглядеть поближе. Но разве есть толк?.. Оборачивается. С другой стороны небо чуть темнее, отталкивает и цепляется за день, неизбежно уходящий. «…Кто сказал, что холоден снег?» — Джек. Оборачивается резко, с надеждой, с тоской. С болью, со злостью. С надеждой. Вихрь ветра подхватывает его выдох, дрожащий, неуверенный, и уносит в вышину, к далёким деревьям, туманным горам — к верхушкам заоблачных снегов. Они не кажутся столь ледяными?.. «Перевал пройду и порог, перепутие, перекрестье каменных рек». Сделав широкий, неловкий, порывистый шаг, спотыкается о камни — и несётся вперёд, всё быстрее, отчаяннее. Несётся мимо валунов, мелких рек, перепрыгивает ручьи, спешно переступает с камня на камень. Тёплый сильный ветер нещадно взъерошивает волосы. «Я ухожу вослед не знавшим, что значит слово «страх». Ломая ветки, он стирает ладони в кровь, карабкаясь по каменистому склону. Не сбавляет бега. Горячий воздух обжигает лёгкие, в ушах шумит водопад, в глазах — слёзы. «О, не с тобой ли все пропавшие, погибшие в горах…» — Джек… Вбирает в грудь так много воздуха, как может. Голова слегка кружится. Упёршись ногой в большой валун, не глядя на обрыв под собою, выдыхает с криком, не скрывающим и капли отчаяния. — Гейб!.. «…что обрели покой там, где пляшут ветры под твоей рукой на грани ясного утра?» Всё вокруг — тишина. Вода обрушивается вниз где-то очень далеко. Быть может, и чудится? Вдыхает, сжимает зубы изо всех сил, слово не вернуть. Пот катится по спине, слёзы — по щекам. Ветер сушит щёки, мягко, тепло. Он вспоминает прикосновение, то касание. Опускает затуманенный взгляд на свою пораненную, мозолистую ладонь. Больно. «…облака кружат стаей перед грозой». Небо чистое, как никогда. Он внимательно всматривается, не моргает, щурится от бледно-алого рассветного солнца. Звёзд больше не видно. Пред глазами ничего, кроме единственного лица. «Наша кровь уходит в песок — позабудь её, и она прорастет тугою лозой». Опустившись на колени, поджимает сухие губы. Кладёт содранные в кровь ладони на землю, закрывает глаза. Прохлада сонно окутывает порезы, забирая себе саднящую боль. «Я хотел остаться с тобой…» Мысли, мечты не из этого мира затуманивают голову. Из горла так и рвётся вопль. Одинокое чувство охватывает сердце, подобно вездесущему ветру. «…я уже успел посметь». Качает головой. Снова нащупывает травы, вплетённые… Не находит ни травинки. Вспоминает ощущение рук в своих волосах, с тоской. Знакомых. «Пахнет снегом, прозрачная боль — » Опускается на холодеющую землю, чувствует снежный дух. Далеко, за облаками, за небом. Ладони пульсируют, но утихают. «То ли даль, то ли высь, то ли смерть…» Сердцем ощущает пропасть под собою. Мурашки бегут по спине. На миг он забывает где верх, а где низ. Пропасть — в сердце. «Пусть укроет цепи следов моих иней, чтоб никто найти их не мог». Приоткрыв глаза, ловит взглядом снежинку, вторая опускается на щёку, тихо исчезнув. Ветер замирает, оседает. Белые листья, прозрачные хлопья, паря, падают с небес. Бесконечно. «Кто теперь прочтет подо льдом твое имя.?» Грустная улыбка трогает губы. Тело, подобно снегу, распадается на невесомые частицы. Голос затихает. — Гейб… — …ну, и кто теперь прочтёт подо льдом твоё имя?.. Чья-то тёплая, широкая ладонь хватает его за плечо, вмиг поднимая с земли. Чьи-то руки деланно грубо прижимают к себе. Чьи-то родные пальцы касаются седоватых волос, стряхивая утренний иней. –…а, Джек?