Принцесса и четыре команды. Покорение вершин

      Прошло два с половиной месяца. На улице уже стояла осень: дожди, растущая прохлада, слякоть и сильные ветра. И, конечно же, красивая пора разноцветного листопада. И даже так за эти недели Нишиноя Химеко ни разу не заикнулась о том, что ей нужно всё рассказать парням о своей тайне. Она намеревалась несколько раз устроить «день рассказа» заместо тренировки, однако каждый раз девушка откладывала этот «интересный» день на потом. И все эти откладывания больше всего действовали на нервы её старшему брату, Тенме. Парень не мог видеть возрастающий нервоз сестры. Он знал, что после рассказа обо всём ей станет легче — Юу тому доказательство. Однако девушка упёрто молчала. И в один из вечеров Нишиноя-самый-старший не выдержал. Им обоим повезло, что тогда их брат, Юу, ночевал у себя.        — Ты говорила, что всё расскажет после поездки в Осаку, — за ужином начал парень. — Прошло почти три месяца. Ты рассказала всё только Юу, и то потому, что я на тебя надавил!        — И что ты хочешь?! — огрызнулась девушка, опустив вилку на тарелку и посмотрев прямо в глаза брату. — Снова надавить на меня?!        — Если понадобится, надавлю. И сделаю это прямо сейчас. В конце концов, Химе, хватит строить из себя героиню трагедии и страдалицу! — и это была его фатальная ошибка.        — Страдалицу?.. По-твоему, я строю из себя страдалицу? Серьёзно?! — она выскочила из-за стола.        — Нет, погоди… — Нишиноя-самый-старший поднялся и направился вслед за сестрой, что пошла в сторону своей комнаты. — Я не то имел ввиду… и сказать хотел совсем не то!!!        — А я думаю, что как раз-таки то!       Нишиноя-младшая взяла рюкзак и закинула туда пижаму и запасную зубную щётку, после чего направилась к выходу.        — Эй! Стой! Ты куда собралась?! — парень перегородил ей путь, встав перед входной дверью.        — Подальше от бедолаги, которого бесит страдалица! — девушка натянула кроссовки, накинула на плечи ветровку и, выпрямившись, устремила взгляд на брата. — Отойди.        — Ты никуда не пойдёшь!        — Ты будешь мне ещё указывать, что мне делать?! Где ты был в Вашингтоне, когда я встретила того мудилу?!        — Я говорил…        — Говорил! — передразнила его девушка. — А сейчас действуешь, в отличие от того раза.        — Химе, я… послушай… Я…        — Отойди. Если ты думаешь, что лучше сейчас остаться наедине друг с другом в одной квартире, то ты ошибаешься. Либо уйду сейчас я, либо через полчаса сбежишь ты. Одно из двух. Иного не бывает.       Нишиноя-самый-старший потупил взглядом, подумал с несколько секунд, после чего отступил и дал девушке покинуть квартиру.       Химеко выскочила из подъезда и набрала воздуха полные лёгкое. В глазах стояли слёзы, с недра лил холодный острый дождь. Она не знала, куда ей подастся. Точнее, конечно же, Химеко зналась два места, куда она могла пойти, однако ни туда, ни туда идти девушка не хотела — слишком много будет вопросов, которые въедятся в голову и не дадут ей покоя. Да и начнут названивать Тенме, который что процентов скажет, по какой причине девушка убежала. А причина — сам Нишиноя-самый-старший.       Девушка стояла под самым краем крыши, наблюдая, как лил дождь, и собралась, кому бы она могла позвонить. И им почти сразу же всплыло в её голове. Она знала одного человека, который выслушает её и, если она того попросит, не задаст ни единого вопроса, терпеливо ожидая, когда девушка сама начнёт о чём-либо рассказывать более откровенно. Нишиноя-младшая тут же набрала нужный ей номер и затаила дыхание. Время позднее, этот человек мог и спать…        — Химе?.. — послышался неуверенный и слегка сонный голос.        — Привет… я тебя не разбудила?..        — Привет, — послышался зевок. — Нет, я ещё не спал. Что-то случилось?        — Моя просьба покажется крайне странной, но… могу я к тебе приехать?       Получив согласие, Нишиноя-младшая тут же вызвала такси, на котором достаточно быстро добралась до нужного ей адреса. Вот она, ещё одна привилегия главного тренера сборной — девушка знала все адреса своих подчинённых, и добраться до них даже без ведома не составляло никакого труда.       Позвонив в дверной звонок, девушка стала ждать. Сердце её бешено стучало, отдаваясь звоном в ушах.       Когда дверь открылась, а после неё появилось знакомое лицо парня, стало легче, потому что в его глазах читалось пониманием — и никакого осуждения в них не было.        — Привет, — сказал он, — снова.        — Да… — она глупо улыбнулась, почувствовав себя в чём-то виноватой. — Привет…        — Проходи.       Акааши отошёл в сторону, пропуская неожиданную гостью в свою небольшую, но, как заметила девушка, очень уютную квартирку, в которой достаточно большую часть занимали стеллажи с книгами. Химеко прошла на кухню, где хозяин квартиры уже наливал по кружкам кофе и доставал печенье. Всё это происходило в приятной, что не могло не радовать, тишине.       Когда на столе появились кружки с кофе и конфетница с печеньем, Нишиноя-младшая шёпотом сказала «спасибо» и пригубила свой любимый напиток.        — Ты не замёрзла? — первым подал голос парень. — На улице сильный дождь… и холодный, наверное.        — Нет, — гостья помотала головой. — Я приехала на такси, не успели ни промокнуть, ни замёрзнуть.        — Это радует, — он кивнул и сделал глоток горячего напитка.        — Послушай… — осторожна начала девушка. — Знаю, выглядит всё это странно…        — То, что ты мне поздно вечером позвонила и дрожащим голосом спросила, можешь ли ты приехать? — тёплой улыбкой на лице переспросил Акааши. — К тому же, как я понимаю по глазам, пока ты ехала в такси, ещё ты плакала. Я в прав? Гостья робко кивнул, опустив взгляд на содержимое в кружке.        — Если коротко… я поругалась с Тенмой, — осторожно начала девушка.        — Сильно?!        — Скорее просто я психанула, — Нишиноя-младшая издала нервный смешок. — И, можно сказать, психанула сильно… раз ушла из дома.        — Иногда уйти — лучшее решение. Кто знает, к чему бы привела ваша ссора, останься ты дома? К тому же, зная тебя и слыша слухи о твоём брате, вам лучше в такой момент побыть подальше друг от друга.        — Ого, даже ты слышал о сложном характере Маленького гиганта тех времён?        — О вашей семейке в сфере волейбола попробуй не услышь и не узнай ничего!       И они вместе посмеялись. Атмосфера, и так приятная, становилась ещё лучше. Тепло в груди девушки начало разрастаться, а спокойствие увеличиваться и расплываться по всему телу. Хотя (и Химеко об этом прекрасно знала), как бы сильно она не успокоилась сейчас, беспокойство и страх всё равно никуда не денутся — всё это пройдёт только после финала «Чемпионата мира». Или же не пройдёт. Всё зависит от того, кто возьмёт кубок — Япония или Америка. Это, конечно, если обе эти команды ещё доберутся до финала. Кто знает, как повернёт игра?        — Возвращаясь к теме… — с тяжёлым вздохом продолжила Нишиноя-младшая. — Помнишь, когда мы были в Осаке, я сказала, что кое-что от вас всех скрываю и жду момента, когда смогу вам всё рассказать?        — Конечно, помню.        — Мы поссорились как раз на этой почве, — она вновь вздохнула. — Два с половиной месяца назад всё узнал Юу. И то я ему рассказа, потому что Тенма на меня надавил. Однако после этого я собиралась всё рассказать вам. Даже хотела вместо какой-нибудь тренировки устроить «день рассказа»…        — Насколько же серьёзна эта тема, раз ради неё ты собираешься убрать аж целый день тренировки?..       Однако в глазах парня Химеко видела, что это был риторический вопрос, и ответа на него он, даже если и ждал, точно не выпрашивал.        — Скорее опасна… — вскользь, уже без тени улыбки, со страхом в глазах прошептала Нишиноя-младшая, при этом продолжая смотреть на медленно остывающий кофе.       Акааши не шевельнулся. Сначала ему показалось, что девушка пошутила — ну а вдруг? Потом он понял, что та никогда не шутит на серьёзные, да и её состояние явно давало понять, что его гостье совсем не до шуток.       Молчание длилось долгие десять минут. Девушка не поднимала глаз с кружки, хозяин квартиры же неотрывно наблюдал за реакцией подруги, а если быть точнее — за её состояние. Руки Нишинои-младшей дрожали, как и раскрывшиеся от напряжения губы, кожа побледнела, дыхание участилось.        — Я не прошу и уж тем более не заставляю тебя сейчас мне всё рассказывать, — приятным и успокаивающим шёпотом произнёс парень, он дотронулся пальцами до дрожащей ладони. — Время для этого ещё будет. Тебе лучше сейчас успокоиться. Завтра выходной — отоспишься и не торопясь поедешь домой.       По щекам девушки потекли слёзы, большими каплями падая, разбиваясь на маленькие крупицы, на поверхность стола. Она подняла глаза на друга и с дрожью в голосе прошептала тихое «спасибо». Вслед за этим последовали объятия — со стороны Акааши. Он поднялся со своего места и, пересев поближе к девушке, обнял её, крепко к себе прижав и начав поглаживать ту по спине.        — Тише, тише… — шептал он, всеми фибрами тела ощущая нервную дрожь девушки. — Ты ведь у нас очень сильная, Химе… всегда ею была и остаёшься до сих пор. Что бы там у тебя ни происходило, я помогу тебе с любой проблемой. Насчёт меня можешь не переживать, — сам того не осознавая, Акааши поцеловал её в висок и вздохнул. — Всё будет хорошо…       Рыдания не прекращались на протяжении почти целого часа. Лишь по его прошествии парень заметил, что вместе всхлипов девушка в его руках издавала лёгкое и тихое посапывание.       «Уснула… — с улыбкой на устах подумал Акааши, осторожно взяв гостью на руки, словно самую настоящую Принцессу, и направился в сторону своей спальни. — Интересно, что всё-таки у тебя приключилось? — размышлял он, укладывая девушку и накрывая её одеялом. — Если ты назвала эту тему опасной… да и твоё состояние…», — парень решил отогнать эти мысли подальше. Придёт время — Нишиноя-младшая обо всём расскажет. Она уже к этому готовится, и это видно.        — Спокойной ночи, Химе, — в тишину сказала Акааши и, поднявшись с кровати, ушёл раскладывать себе на диване в гостиной.       Этой ночью Кейджи не смог и сомкнуть глаз. Не спал все эти часы и Нишиноя-самый-старший — он не только корил себя за произнесённые не подумав слов, но и сильно переживал за свою сестру. Не зная, куда она отправилась, парень гадал, на что может пойти девушка, пребывающая в страхе и отчаянии. Конечно, Тенма мог бы позвонить Юу или Сатори, но стоило ли? Девушка наверняка направилась к кому-либо из них, и отвлекать сейчас того или иного вместе с ней было бы ещё одной ошибкой. Вот только Тенма и не догадывался, что совсем не попал в цель: ни по одной координате, ни по второй. Он думал, что знает, к кому в таком случае направится его сестра, но совсем не хотел признавать тот факт, что к ним она как раз-таки не направится из-за него. Он (а точнее: его слова) — причина их ссоры, причина ухода Химеко из дома в этот вечер, и идти к тем, у кого есть его номер и которые могу тему позвонить и вызнать всё, девушка считала глупым. Ведь всё, что ей хотелось, это простое понимание, сочувствие и — главное — то необычное внимание, с которым Акааши всегда её выслушивал, понимал и давал советы, если того требовала ситуация. А ни Юу, ни Сатори этого дать ей не могли. К тому же, зная о её проблеме, они первым делом сто процентов позвонили бы Тенме — а вдруг что произошло? И даже бы не выслушали её… не подумали просто послушать то, что хотела бы сказать девушка. Просто сказать, иногда даже в смысл слов вникать не нужно. Внимание и душевное понимание — вот, чего многим людям не хватает в жизни.