***
Вечера определенно были их временем. Это уже практически стало священной традицией. После дневного сна Мартин и Андрес отправились ужинать, а потом решили сделать то, о чем раньше никто из них даже не думал. — Ты помнишь нашу первую коктейльную вечеринку? «Рокси»? — Андрес играл вилкой, смотря на Мартина. — Конечно. Я никогда не танцевал так много. — Вот именно. — Берлин широко улыбнулся, выглядя немного взволнованным. — Я не… — засмеялся Палермо. — Не совсем понимаю, к чему ты клонишь. — Ну, cariño**, я имею в виду то, что нам стоит избавиться от той негативной энергии, которая накопилась за последнее время, не так ли? — Ты хочешь пойти потанцевать? — Мартин покачал головой в полной уверенности, что это шутка. Это обязано было быть шуткой, потому что Андрес не мог просто предложить ему нечто подобное. — Да. — Почему так внезапно? — лицо Мартина вдруг стало серьезным. — Андрес? — Хм? — Это похоже на то, что ты… Пытаешься сделать что-то прежде, чем… — он сглотнул. — О, — Берлин громко рассмеялся, и это на долю секунды расслабило Палермо. — Пожалуйста, Мартин, я не умру в ближайшее время. — он наклонился, чтобы взять Палермо за руку. — Я знаю, как ты любишь танцевать, и я хочу сделать что-то приятное для тебя… Кроме того, я и сам неплохо танцую. — он подмигнул своему другу, который сразу покраснел. — Да, конечно. — Палермо прикусил губу и застенчиво улыбнулся. Он почувствовал нежные касания Андреса на своем запястье. Касания были легкими, как перышко, но они обжигали, заставляя сердце Мартина выпрыгивать из груди. — Как насчет того, чтобы пойти сегодня вечером? — Сегодня? Я… Не очень хорошо одет для этого и… — Тише, тише, тише… — Андрес приложил палец к губам Мартина, и засмеялся, увидев его реакцию. — Ты отлично выглядишь, и я тоже. — Хорошо. — кивнул Палермо, широко улыбаясь. — Ты доел?***
Место, куда Берлин привел его, было очень похоже на «Рокси». Живая музыка, элегантные люди и очень дорогие напитки. Все совпадало, даже внешний вид Андреса. Мартин вспомнил его наряд в тот вечер и то, как они общались, слушая прекрасную музыку. Это навевало счастливые воспоминания, в которых они оба нуждались сейчас. — Кажется, прошло уже десять лет. — сказал Мартин громко, чтобы Андрес его услышал. — О, да. В тот вечер официант поцеловал тебя, помнишь? — спросил Андрес, слегка прищурившись. — Нисколько. — Лжец. — они оба рассмеялись и нашли себе столик прямо у окна, где было не так много людей. — Ты планируешь потанцевать? — А ты разве нет? — спросил Андрес, посмотрев на Мартина каким-то поистине горячим взглядом. — Давай. — Прямо сейчас? Но никто не танцует. — Ты стесняешься, Мартин? — начал провоцировать его Андрес. — Я предпочитаю, чтобы было побольше людей, ведь в таком случае мы сможем быть ближе друг к другу. — поддразнил Палермо, откидываясь назад и ухмыляясь. Он был хорош в этой игре, а вся эта ситуация напоминала подбрасывание дров в огонь. Музыка была отличной, какой-то парень лет сорока играл на гитаре и пел, но через некоторое время они заметили трех человек, поднимающихся на сцену: женщину со скрипкой, парня с трубой и еще одного с микрофоном. Весь зал затих, и тот, у кого был микрофон, объявил о начале представления. — Добро пожаловать! Сегодня вечером вы услышите незабываемую классику, которая вернет вас в те времена, когда вы были молоды и влюблены… — Мартин почувствовал, как краснеет, и это зрелище заставило Андреса улыбнуться. — Мы настоятельно рекомендуем Вам выйти на танцпол с вашим партнером, но если Вы сегодня одни… Все равно выходите! Может быть, это Ваш шанс найти свою любовь! — толпа засмеялась, и все двинулись на танцпол, разбиваясь на пары. Оркестр заиграл какую-то песню, быстро и живо, чтобы расшевелить народ. — Ты идешь, или мне придется танцевать одному, а? — Андрес послал Мартину вопросительный взгляд. — Две песни и пойдем. — Не помню, чтобы ты был таким застенчивым. — Прошло десять лет, Андрес. — Мартин закатил глаза, потягивая коктейль. Берлин только покачал головой, улыбаясь и наблюдая за людьми на танцполе. Все эти люди казались такими беззаботными, с абсолютно разными интересами, работой и жизнями. Здесь это не имело значения. Они чувствовали себя такими счастливыми, не замечая ничего вокруг кроме своего партнера, забывая о повседневной жизни и проблемах. Мартин гадал, специально ли Андрес выбрал именно это место, чтобы сбежать от их домашней драмы, или это просто был забавный способ занять свободное время. Как и обещал Мартин, прозвучали две песни, и они двинулись к танцполу, присоединяясь к остальным. Палермо действительно нервничал, сам не зная почему. Они танцевали вместе во многих местах мира, и все же здесь все было по-другому. Мартину не нравилось, что люди смотрели на них, он не знал, как начать сам танец, но Андрес… — Ты слишком много думаешь. — Берлин приподнял подбородок Палермо и улыбнулся ему. — Просто расслабься. — Да, ты прав. — пробормотал он. — Ты такой смелый, но, когда приходит время действовать… — Андрес посмотрел на Мартина и просто потянул его к середине, проталкиваясь среди толпы. Песни были быстрыми и веселыми, некоторые из них были испанские, а некоторые итальянские, поэтому Палермо было легко позволить себе наконец наверстать упущенное и начать мастерски двигаться в такт музыке. Вскоре песни стали медленнее, так что музыканты получили шанс отдохнуть. — Мне нужно выпить. — Мартин внезапно понял, что уже направляется к бару. У него был шанс. Возможно, единственный шанс в его жизни на медленный танец с Андресом… Он просто сбежал. Черт, он все испортил. Почему? Он понятия не имел. — Ну и долго же ты там сидел. — Берлин очаровательно улыбался, когда Палермо вернулся к нему. — Очередь у бара. — ответил он, делая глоток напитка и избегая глаз Андреса любой ценой. Мартин чувствовал что-то еще, чему он не мог дать точного названия, но это сводило его с ума. — Да что с тобой такое? — Андрес наклонился к нему через стол. — Эй, посмотри на меня. — Ничего. Все в порядке. — Мы можем уйти. — Нет-нет, все хорошо. — Тогда расслабься и давай потанцуем, ладно? Эй, Cariño? — Мартин казался очень отстраненным, практически не замечая слов Андреса. — Да, пошли. — Палермо улыбнулся ему, и вскоре они уже были на танцполе. Музыканты решили сыграть немного джаза, а потом… — Не смей убегать. — Андрес крепко взял Мартина за запястье и прижал друга к себе. Как только музыканты начали играть «Ti Amo», Палермо уже готов был сбежать и спрятаться за их столиком, но нет. — Ты достаточно храбр, чтобы поцеловать меня, но не можешь решиться на медленный танец со мной? — Я… — Чего ты боишься? Хм? — он склонил голову набок, чувствуя, как Мартин слегка дрожит. — Слышишь текст? Я уверен, ты его хорошо знаешь. — Андрес убрал прядь волос со лба Мартина. Ti amo, io sono, ti amo, (Я тебя люблю, только так и существую) in fondo un uomo (В глубине души — я мужчина,) che non ha freddo nel cuore (У которого нет холода в сердце.) nel letto comando io. (В постели командуя я.) — Андрес… — Нет. — он покачал головой, медленно покачиваясь из стороны в сторону, все еще держа Палермо за запястье. — Ты будешь слушать и смотреть мне в глаза. — Мартин наконец взглянул на Андреса, и тот заметил, как одинокая слеза скатилась по щеке его друга. Берлин осторожно вытер ее большим пальцев и поцеловал его в лоб, замерев на пару секунд, пока не почувствовал, как напряжение покидает тело Палермо. В этот момент Мартин был очень уязвим, Андрес понимал это и действовал с особой осторожностью, чтобы не сломать его. Dammi il tuo vino leggero (Налей мне своего легкого вина) che hai fatto quando non c'ero, (Которое ты сделал, когда меня не было,) e le lenzuola di lino (И постели льняные простыни) — Ты спросил, не трус ли я. Нет, я не трус. — прошептал Берлин, обнимая Палермо за талию. Мартин опустился в его объятия, больше не убегая, а, напротив, прижимаясь все ближе. Так близко, что Андрес мог чувствовать его сердцебиение, быстрое, такое живое и прекрасное. Когда Палермо положил руки на спину Берлина, они оказались еще ближе друг к другу. e poi fatti un po' prendere in giro (И потом позволь немного подшутить над тобой,) prima di fare l’amore (Прежде чем заняться любовью.) — Ты никогда не говорил мне этого вслух, Мартин. Ты даже не пытался сделать это. — шептал Андрес в его волосы, танцуя в самом интимном объятии в своей жизни. Мартин все больше и больше успокаивался после своего мини-приступа паники, вдыхая аромат одеколона Берлина и убеждая себя в том, что все это происходит на самом деле, а не во сне. Он не совсем понимал, к чему клонился этот разговор (или, скорее, монолог), но Мартину было достаточно того, что он мог быть таким с Андресом. lo ti amo, e chiedo perdono (Я тебя люблю и прошу прощения,) Ricordi chi sono (Помни, кто я,) Ti amo, ti amo, ti amo, ti amo, ti amo (Люблю тебя, люблю тебя, люблю тебя,) — Я люблю тебя. — прошептал Мартин в шею Андреса, когда песня уже подходила к концу. Он все еще чувствовал, как по щекам текут слезы, он не мог отпустить Берлина, разорвать объятия, в которых он ощущал себя так уверенно. — Я любил тебя с того самого дня, когда мы только встретились. Мне жаль, что я никогда не говорил тебе об этом. Андрес посмотрел Мартину в глаза и медленно собрал поцелуями все слезы, которые только мог найти на его лице, а после прошептал. — Домой? — Если ты все-таки снимешь свой защитный слой, ты должен быть уверен, что рядом с тобой есть человек, который обнимет тебя, чтобы ты не поранился. *Hermanito — брат **Cariño — милый