***
Намджун пропускает Чимина вперёд, открывая дверь квартиры, и включает в прихожей свет. Парень на пороге топчется неловко, как и всякий раз, когда оказывается в этом доме. Это уже третий. Он не знает, зачем Намджун привозит его сюда, ведь мог бы просто довезти до квартиры и высадить там, ведь он ничего ему не должен, в том числе и помогать. Но Чимин безумно благодарен. Он успокоился ещё в машине, когда Намджун, выпустив из объятий, усадил его на переднее пассажирское сидение и пристегнул. Чимин тогда притих, стало стыдно за свою истерику. Он не хотел, чтобы Намджун считал его истеричкой, ведь он и так, наверное, видит его только с плохих сторон. Намджун проходит в гостиную, включая там свет, и обнаруживает на диване дочь. Сонная Йери сидит, уткнувшись носом в свои коленки. — Малыш, ты чего здесь? Почему не спишь? — Намджун усаживается рядом с ней на диван и притягивает к себе, пересаживая на свои колени. Чимин остаётся стоять в проходе, не осмеливаясь пройти в гостиную. С детьми Намджуна он ещё не знаком. — Проснулась. А где ты был? — Мне нужно было помочь другу. Я уехал всего на полчаса. Не думал, что ты проснёшься. Прости, — Намджун целует дочку в макушку, а потом обращает её внимание на Чимина. — Смотри, это Чимин. Это он оставлял вам оладьи, помнишь? — Это были панкейки, — возражает девочка отцу и поворачивается к гостю. — Привет. Я Йери. — Привет, — улыбается ей в ответ Чимин. — Очень приятно, Йери. — Давай, я уложу тебя обратно спать? — предлагает ей отец. Обычно они ложатся сами, ведь уже достаточно взрослые, но он знает, что Йери любит, если с ней кто-нибудь сидит после того, как она просыпается ночью. После смерти мамы такое иногда случается, и потом она подолгу не может уснуть. — А где Тэ? — Он ещё не вернулся, милая. — Я сама лягу, — Йери спрыгивает с отцовских колен и уходит в детскую. Намджун вздыхает и поднимается с дивана, чтобы пойти на кухню и приготовить кофе. Когда он возвращается обратно с двумя кружками, Чимин уже сидит в кресле, поджав под себя ноги. — Ну, как ты? — спрашивает Намджун, усаживаясь снова на диван. — Хорошо, спасибо. Прости, что опять доставил проблем. Я не подумал, что дети одни. — Всё нормально, Чимин. Меня не было не больше получаса. Йери просто иногда беспокойно спит, просыпается. Чимин кивает и делает несколько глотков кофе из кружки, расслабляясь в уютной атмосфере дома. Он размышляет, что ни его дом, ни квартира, в которой он теперь живет, ни капли не похожи на дом Намджуна, в котором он чувствует себя так хорошо, хоть и порой неловко. Наверное, здесь всё осталось так, как было при Ёнсон, а она, вероятно, была сильна в создании домашнего уюта. — Как твои успехи с отказом от таблеток? — Я больше не принимал. Вообще. — Я рад, — Намджун улыбается ему совершенно искренне и у Чимина всё теплеет внутри. Как здорово, наверное, иметь рядом кого-то, похожего на Намджуна и получать такую поддержку. Чимин бы в этой обстановке рядом с ним совсем расслабился, но некоторые вещи не дают ему этого сделать. Они всё ещё терзают его, не дают нормально засыпать или будят кошмарами. И всё бы ничего, если бы эти кошмары не преследовали его ещё и днём. Такое не может не пугать. — Сегодня ты написал, что вы начали расследование в отношении Юнхо. Почему тогда он свободен? — Чимин, это работает немного не так, — мягко улыбнулся ему Намджун. — Мы действительно начали работать с ним. Дело в том, что на данный момент на него нет ничего, кроме твоего заявления о домогательствах. Я не могу раскрывать тебе детали, но мы правда делаем всё возможное, чтобы накопать что-нибудь существенное. — Ты всё ещё думаешь, что он связан с теми убийствами? — У него есть мотив, но у нас нет пока никаких зацепок. Возможно, это не он. Но это нам предстоит выяснить. — Мотив? — Чимин непонимающе хмурит брови. Намджун кивает. — Он неоднократно оказывал тебе знаки внимания, причём весьма настойчиво. Каждый раз он получал от тебя отказ. Это может быть мотивом следить за тобой и убивать твоих партнеров. Как вариант. Чимин задумывается. В этом явно есть смысл, ведь то, что убивают парней, с которыми он имел близость, уже не похоже на совпадения. Кто-то словно мстит ему... или пытается запугать... Он судорожно вздыхает, когда по его телу проходит дрожь. — Мне страшно, — шепчет он, уткнувшись носом в длинные рукава худи. — Это какой-то бесконечный кошмар. Я хочу, чтобы это всё прекратилось. Я хочу начать жить заново. Не так, как раньше... я хочу быть нормальным. — Я знаю, Чимин. Мы сделаем всё возможное, чтобы ты был в безопасности. Как только всё закончится, ты сможешь расслабиться и начать с чистого листа. Я обещаю. Их разговор прерывает звук открывающейся двери и на пороге показывается Тэхён. Чимин ощутимо напрягается при виде него, ожидая очередную порцию косых взглядов и недовольств. Он и сам знает, что ему нечего делать в этом доме, и нет никакого права занимать время и внимание Намджуна, у которого и без него достаточно дел и проблем. От открытой неприязни его младшего брата только хуже. Тэхён, однако, не выглядит враждебно настроенным. Скорее чем-то огорченным или усталым. Чимин украдкой заинтересованно за ним наблюдает. Тэхён скидывает в прихожей обувь, не утруждаясь убрать её на полку, проходит в гостиную и плюхается на диван рядом с братом, приваливаясь к его плечу. — Болтаете? — бесцветно интересуется он, бросая короткий взгляд на Чимина. — Болтаем. А ты что-то рано. Как погулял? Тэхён грустно вздыхает. — Я не понимаю мужчин. — Да ладно? — насмешливо хмыкает Намджун, перекидывая руку через его плечо, чтобы обнять. — Я серьезно, — Тэхён отвечает обиженно. — Расскажешь? Разговор принимает какой-то доверительный окрас, и Чимину становится неудобно присутствовать при нем, но, в то же время, безумно интересно. У него с братом никогда не было таких отношений, даже несмотря на маленькую разницу в возрасте. Намджун же выглядит заинтересованным в проблемах своего младшего. — Чонгук... странный. — Чонгук? — Намджун удивляется. — Так ты с Чонгуком был? Чимин навостряет уши, услышав знакомое имя. Если это тот Чонгук, с которым ему не посчастливилось быть знакомым, то он может сказать, что он вовсе не странный. Он пугающий. Такой же, как и его коллега. В их отделе, кажется, только Намджун нормальный. — Ну да, с Чонгуком, — со вздохом Тэхён кивает и замолкает снова. — Ну, так и что произошло? — Он меня поцеловал. Намджун подвисает, непонимающе смотря на брата, видимо, пытаясь сообразить, как ему на это реагировать. — Так... это хорошо или плохо? — неуверенно уточняет он в конце концов. — Поцеловал, а потом он посадил меня в такси и отправил домой! — Не уверен, что хотел что-либо знать о личной жизни Чона, — бормочет Намджун нахмурившись. — Я твой брат. — Он мой стажёр, — пожимает плечом Намджун. — Так почему он отправил тебя домой? — Я не знаю. Может, это потому что я потом его тоже поцеловал? — задумывается Тэхён. — Но где логика? Он же первый поцеловал меня! — Боже, что за дорама, — скривившись вздыхает Намджун. — Я думаю, тебе лучше поговорить с ним и спросить об этом прямо, — негромко и с долей неуверенности предлагает Чимин, и Тэхён поднимает на него голову. — Да, думаю, ты прав. Может, позвоню ему завтра вечером. Или послезавтра, — Тэхён всё ещё выглядит расстроенным, и Чимин думает, что тому просто не до того, чтобы показывать свою ненависть к нему. Должно быть, это ситуация слишком сильно его печалит. Потом Тэхён со вздохом встаёт и желает им спокойной ночи, прежде чем уйти в свою спальню и оставить их снова вдвоём. Чимин переводит взгляд на часы, показывающие уже совсем позднее время. Намджун, видимо, прослеживает за его взглядом и тут же начинает суетиться, чтобы принести для него комплект постельного белья и кое-что из своей одежды, во что Чимин мог бы переодеться. — Пойдёшь в душ? — Я должен был бы вернуться домой, но я так не хочу уходить, — честно признаётся Чимин, принимая из рук Намджуна полотенце, футболку и шорты. — Я сам предложил тебе остаться, — коротко улыбнулся Намджун. — Только не сбегай утром как обычно. Позавтракай с нами. Я потом подброшу тебя до дома. К тому моменту, когда Чимин выходит из ванной комнаты, Намджун уже постелил ему постель и сам переоделся в пижамные штаны и футболку. Свет в гостиной он выключил, оставив включённым только на кухне, откуда он приглушённым попадает и сюда. — Я постелил, можешь ложиться, — говорит он. — Спасибо, — Чимин благодарно улыбается и проходит к дивану, на котором теперь лежит подушка и большое одеяло. — Можно тебя обнять? По лицу Намджуна проскальзывает удивление, но он распахивает свои руки, сделав шаг по направлению к парню. Чимин приближается тоже и обвивает его руками за талию, прижавшись щекой к груди. Простояв так пару секунд, он смущенно отстраняется и забирается под одеяло едва ли не с головой. — Спокойной ночи. — И тебе. Прикрыв глаза, Чимин быстро проваливается в сон, и спит безмятежно, как давно уже не спал. Он не вертится во сне, его не мучают кошмары, он ни разу за всю ночь не просыпается. Открывает глаза он ранним утром, когда солнце начинает пробиваться через полупрозрачный тюль на большом окне. С довольным хмыком он отмечает, что проснулся в том же положении, что и уснул. С удовольствием потянувшись, Чимин сползает с дивана и на цыпочках плетётся в сторону ванной, стараясь не шуметь. Умывшись, он чистит зубы запасной щеткой, которую ему дал Намджун. На часах всё ещё слишком рано для воскресного утра, когда он выходит из ванной, и он решает отправиться на кухню. Раз уж его пригласили на завтрак, он может помочь с его приготовлением. Решив, что можно испечь блинчики, которые обещал Намджуну недавно, он заглядывает в шкафчик, где в прошлый раз нашёл муку, но теперь её там не обнаруживает, и понимает, что истратил тогда последнюю на панкейки. Расстроившись, он продолжает обыск кухни, в надежде найти другие продукты, из которых можно приготовить завтрак на троих взрослых и двоих детей. К счастью, он находит продукты для приготовления омлетов с кимчи и тостов. В морозильной камере он обнаруживает даже упаковку замороженного слоеного теста и ягод, и думает, что это отлично пойдёт на десерт. Поставив первым делом слойки в духовку, чтобы потом они успели до завтрака остыть и не быть обжигающими для детей, он берется за омлет и тосты. На кухню тем временем босыми ногами шлепает Йери, забирается на стул и, подперев голову рукой, принимается за ним наблюдать. — Привет, — неловко улыбается он, повернувшись к ребёнку. — Привет. Что делаешь? — Эм, завтрак. — Нам всем? Чимин кивает, и Йери любопытно поднимает голову, пытаясь разглядеть что он там готовит. — А что мы будем есть? — Тут омлет с кимчи, есть тосты, но пока не знаю с чем, и есть сладкие булочки. — Тосты с тунцом и майонезом! — просит она, и идёт к холодильнику, чтобы показать Чимину, где лежат продукты. — Можно я помну тунец? — Конечно, — широко улыбается Чимин. Он открывает консервную банку, перекладывая рыбу в глубокую тарелку, и ставит рядом с ней упаковку майонеза. — Может, уберём тебе волосы? А то они будут мешать, — предлагает Пак, и девчонка соглашается. Йери приносит из комнаты резинку, Чимин завязывает ей пучок на макушке, и она принимается за приготовление начинки для тостов, пока он возится с омлетом. В четыре руки у них быстро получается закончить завтрак, а время к тому моменту уже как раз для него подходящее. Йери убегает будить отца, дядю и брата, а Чимин в это время возится с кофе-машиной. — Чем так вкусно пахнет? — любопытствует появившийся на кухне Намджун. — Я ощущаю аромат завтрака. — Потому что это завтрак! — важно говорит Йери, получая из рук Чимина плоское блюдо с выложенными на него тёплыми булочками, и несёт его к столу. — Неужели это всё ты приготовила? — улыбается ей отец, и лицо Йери становится смущенным. — Я только помогала. — Не правда, Йери приготовила целиком одно блюдо, и только с остальными просто помогала, — возражает Чимин. Её щеки становятся розовыми, и она снова спешит уйти к Чимину, чтобы помочь с чем-нибудь ещё. В это время на свободный стул плюхается Тэхён, желая всем доброго утра, хотя для него оно никакое не доброе. Последним приходит Ёнджун, и сначала замирает на пороге, замечая незнакомца в их доме. — Это мой друг, Чимин, — Намджун подзывает сына ближе и представляет их друг другу. Ёнджун наблюдает за новым человеком с интересом, то и дело опуская взгляд на стол, на котором куча приготовленной еды, которая совсем не похожа на их обычный завтрак, состоящий максимум из одного блюда, сделанного на скорую руку Тэхёном. Говорить при чужаке он стесняется, поэтому за завтраком болтает в основном Йери, проснувшаяся сегодня в отличном настроении, а взрослые поддерживают с ней беседу. Чимин не может перестать улыбаться, пока жуёт свой завтрак и слушает, как все говорят, что еда очень вкусная. — Давно мы не ели тосты с тунцом, да? — интересуется Намджун у детей. — Получилось прям как у мамы, — негромко говорит Ёнджун. Йери гордо улыбается. Чимин спрашивает, что ещё им обычно готовила мама, и дети наперебой начинают ему называть блюда, и даже Ёнджун перестаёт стесняться. На кухне становится оживлённо и уютно. Чимин чувствует себя довольным.***
В понедельник в отделе только Чонгук и девушки. Босса вызвали в управление, а у Хосока много рабочих дел в городе. На Чонгука повесили несколько отчетов по последним делам, которые предстояло подготовить, чем он и занимался с самого утра, хоть выходило у него и не очень. Как ни странно, но его мучила совесть не переставая с субботнего вечера. Он то порывался написать Тэхёну, то позвонить, то вообще думал, что лучше всего приехать и сказать прямо. Только что сказать? Что нагло воспользовался в корыстных целях? Что сначала сделал, а потом подумал? Или скажет, что не хотел? На этом моменте мысли Чонгука разворачиваются в прямо противоположную сторону и он сам себе уже задаёт вопрос: а он разве не хотел? Глупо отрицать — поцелуй был классный. И Тэхён, кажется, тоже ничего. Только Чонгук сам не знает зачем в него вляпался, ведь никаких отношений он вообще не хочет. Не то чтобы он хорошо себе представлял каково это — быть в отношениях, но он наперёд решил, что это не для него. Слишком много головной боли. А Тэхён, к тому же, родной брат его начальника, и если между ними произойдёт что-нибудь не очень хорошее, то это может напрямую отразиться на его работе. А ему хотелось бы закончить стажировку без эксцессов и потом найти себе что-нибудь по душе. Кстати о Намджуне. Тот, наверное, вообще прибьёт его, если узнаёт, как он обошёлся с его братом. Чонгук в очередной раз вздыхает над отчетом и мысленно благодарит небеса, что Намджун сегодня не в подразделении. — Так! — объявляет Бёль, поднимаясь из-за своего стола. — Хватит так тяжко вздыхать. Собирайтесь, пойдём, пообедаем. Обсудим заодно последние новости. Искренне надеясь, что последние новости — это не их с Тэхёном убогое недосвидание, Чон сохраняет отчёт и отправляет ноутбук в спящий режим, после чего встаёт и выходит из отдела вслед за Бёль и Хеджин. В кафетерии пока немноголюдно, до обеда ещё есть время, но Бёль все равно выбирает их любимый дальний столик, на который они ставят свои подносы с едой. — Ну, рассказывай, что у тебя стряслось? — обращается к Чонгуку Хеджин, как только они доедают по первому блюду. — У меня? — стажёр удивляется. — С чего ты взяла, что у меня что-то стряслось? — Ты с самого утра сам не свой, — поддакивает Бёль. — Это то, о чем вы хотели поговорить? — Нет, но начать можно и с этого. Так что случилось? Может мы чем-то помочь можем? Чонгук недолго молчит, закусив нижнюю губу и копаясь палочками в панчане, потом опять вздыхает. — Я не очень красиво повёл себя с одним человеком. Вернее, я ввёл его в некоторое заблуждение своим поведением, и теперь не знаю, как всё исправить так, чтобы не испортить ещё больше, — уклончиво объясняет Чонгук, не называя ни имён, ни явок, ни паролей. А потом мысленно припечатывает себе по лбу рукой, вспоминая, где и с кем он работает. — Человека, вероятно, зовут Тэхёном, — понимает Бёль. — Ты думаешь, что Тэхён думает, что он тебе нравится, но на самом деле он тебе не нравится? — уточняет Хеджин, максимально смягчив взгляд, делая его участливым и понимающим. Чонгук снова проваливается по всем фронтам. Может, он слишком глупый, чтобы быть спецагентом? О каких выдающихся способностях говорил ему профессор Мин? Он же туп, как пробка. — Да он мне нравится, но... — У-у, — с улыбками начинают гудеть девушки. — У нас маячит новая парочка, — довольно подмечает Хеджин. — Да всё не так! — психует Чонгук, отставляя палочки в сторону. Он вовсе не собирался ни с кем обсуждать свою личную жизнь. Даже понять не успел, как так незаметно они раскрутили его на признание, из-за чего у него теперь стыдливо горят уши. — Если он тебе нравится, просто скажи ему об этом. Ты явно ему тоже симпатичен, — советует Бёль, делая глоток фруктового чая. — Но я не хочу заводить отношения! — Тогда объясни всё как есть. Он задумывается. Может, это и правда будет правильно — объяснить Тэхёну ситуацию. Тот, конечно, своеобразный, но, вроде, не дурак. Должен понять его. Девушкам он больше ничего не отвечает, давая понять, что о Тэхёне говорить не желает, и они молча приступают к своим десертам. Чонгук взял себе пару мо́чи со вкусом зелёного чая матча. — Так вот, о чем я хотела рассказать, — вспоминает Бёль к концу трапезы. — Я взломала последний файл на ноутбуке Сон Юнхо. Ребята, светит ему срок. — Почему? Что там? — встрепенулся моментально Чонгук, который особо и не верил, что на Юнхо можно нарыть что-нибудь серьёзное. — В папке детская порнография, — понизив голос сообщает им девушка. — Там десятки видео с совсем юными мальчиками, на вид четырнадцати-пятнадцати лет. И если ещё пару лет назад он мог бы отделаться полегче, то сейчас, когда приняли закон о повышении возраста согласия, ему светит реальный срок. — Во дела... — выдыхает Чонгук. Дело Юнхо приняло неожиданный оборот. И если его причастность к убийствам в клубах маловероятна за неимением улик и доказательств, то за это они его могут вздернуть по полной. Беседу прерывает заигравший мелодией телефон Чонгука, которому звонил босс. Чонгук, извинившись перед девушками, на звонок Намджуна отвечает сразу. Тот интересуется где он, и просит зайти сразу же после обеда. И голос у него не очень дружелюбный. Отнеся поднос обратно, оставив девушек допивать чай вдвоём, Чонгук плетётся в отдел, надеясь, что Намджун собирается поговорить не о том, какая Чонгук свинья и как обидел его брата. В конце концов, они же все взрослые люди, каждый способен разобраться сам со своими отношениями. Или не отношениями. В отделе никого нет, и только в кабинет Намджуна дверь приоткрыта. Негромко по ней стукнув, он заходит внутрь, отвлекая босса от изучения каких-то бумаг. Тот указывает ему на одно из кресел перед собой и Чонгук усаживается, словно в ожидании объявления приговора. — Чонгук, — сухо обращается к нему Намджун. — Я понимаю, что ты в нашем отделе недавно, и знаю, что ты не собираешься оставаться с нами, но я хочу сказать тебе, что мы здесь так не работаем. Мы не обсуждаем и не критикуем друг друга за спинами. Если есть какая-то проблема, мы идём друг к другу и беседуем. Если это, конечно, не касается напрямую какой-то ситуации, возникшей при исполнении. В таком случае любой из вас может обратиться ко мне, как сделали девочки, когда ты вёл себя неподобающе на допросе. Понимаешь? — Пока не очень, — честно отвечает Чонгук, но напрягается ещё сильнее. — Мне не очень понравилось, что ты обсуждаешь то, кто гостит в моем доме и с кем я поддерживаю какие-либо отношения. Если тебя что-то беспокоит, или у тебя есть вопросы, ты можешь подойти ко мне, а не распускать за моей спиной слухи. Это первое. И второе — конкретно это тебя не очень касается, потому что я взрослый человек, и способен сам фильтровать свои знакомства. В твои отношения с моим братом я ведь не лезу, верно? — У нас нет отношений! — выпаливает Чонгук, подскакивая на ноги. — Сядь, мы ещё не договорили, — Намджун показывает на кресло снова и стажёр опускается в него, поджимая губы. — Если у нас есть какая-то проблема, если тебя что-то беспокоит или не устраивает, я предлагаю тебе высказаться сейчас и мы с этим разберёмся, и впредь больше таких неприятных ситуаций допускать не будем. Тебе есть что сказать? — Есть, — кивает Чонгук раздраженно. — Я считаю, что вы порой совершенно некомпетентны! — Прости? — Вы ведёте себя необдуманно и не видите дальше своего носа! Ведёте домой этого парня, который не брезгует некоторыми препаратами, а ведь у вас маленькие дети! И вообще, вы даже не видите, что происходит у вас в отделе! Вы вообще знаете, кто на вас работает?! — ещё пуще расходится Чонгук. — Не знаете! А я вам скажу! Ваша правая рука, та, что Чон Хосок, завсегдатай гей-клубов, в которых происходят убийства! А знакомится он там знаете с кем?! С симпатичными молоденькими блондинами! Ну, что вы на это скажете?! Чонгук заканчивает свою тираду и замолкает, а Намджун прыскает смехом, не сумев сдержаться, что ещё больше возмутило стажёра. Они что, за идиота держат его здесь? За спиной Чонгука раздаётся смешок. Он поворачивается назад и видит привалившегося к дверному косяку Хосока, смотрящего прямо на него и насмешливо улыбающегося. Внутри Чонгука всё холодеет.