Прошлое Благодушного демона Чай Шию

Лёгкий осенний ветерок колыхал листья на желтеющих деревьях. Ручей, чистая вода которого начинала свой путь от самого пика горы Байсян, тихо и мелодично журчал, словно напевая какую-то незамысловатую мелодию. Около этого ручья стояло большое ивовое дерево, которое своими длинными опущенными ветвями делало обширную тень, чем создавало прохладную полянку, под которой можно было бы отдохнуть в жаркий летний день. Сейчас же солнце только показывалось из-за горизонта и тень от ивы была вытянута, словно стройная дева, стоящая в ожидании своего портрета у художника. Под этим деревом сидел юноша лет семнадцати. Его ясные глаза всматривались в текст книги, немного прищурившись, а губы цвета персика были слегка поджаты, выражая всю внимательность. Часть волос черного, как смоль, цвета была заплетена в хвост тремя желтыми ленточками, а те, которым не повезло быть связаными ленточками, небрежно лежали на плечах, зарываясь в одеяние светлого лилового цвета. Он очень внимательно смотрел в книгу, и его ровные брови свелись в переносице. Это серьезное выражение лица делало его ещё более прекрасным и похожим на жителя небес. Создавалось впечатление, что этот юноша был далек от всех мирских сует. Где-то вдалеке послышался неравномерный звук шагов. Похоже, кто-то очень торопился. Несмотря на шаги, юноша даже не поднял взгляд, все так же внимательно изучая текст книги. К сожалению, так сидеть ему оставалось недолго. Шаги все приближались, а чуть позже остановились, и раздался звонкий юношеский голос, который заставил сидящего невольно вздрогнуть: — Инь шисюн, учитель Оуян сказал позвать тебя и первую ученицу Шэнь, чтобы вы присутствовали на встрече новых адептов ордена Байсян Шэнь, — произнес юноша возрастом чуть младше сидящего на земле. Он был одет в такое же лиловое ханьфу, но пояс был полностью фиолетовым, тогда как у Инь шисюна на нем было несколько узоров такого же цвета как и ленты в волосах. В его глазах читалось уважение к сидящему юноше, а так же огромное восхищение, будто он и правда встретил спустившееся с небес божество. Инь шисюн со вздохом закрыл книгу, встал и поправил низ своего одеяния. Пощупав немного шершавый кожаный переплет книги, юноша поднял свои светлые глаза на стоящего рядом с ним парнишку и сказал в полуулыбке: — Шиди Цзин, не говори так громко, я все понял. Шэнь Янь значит уже там? — Да, я попросил Вэнь Пина сходить за ней, так как, если бы я пошел туда сам, он бы меня вскоре измолол на мелкие кусочки! — воскликнул юноша размахивая руками. Вэнь Пин был одних из старших по возрасту учеников и требовал к себе почтения со стороны младших, но сам являлся гордецом и считал себя выше других. Он был способен победить как человека своего возраста, так и большинство младших, что заставляло его вновь и вновь гордиться собой. Но был один человек, которого одолеть Вэнь Пину до сих пор не удалось. Это была Шэнь Янь — первая ученица¹ ордена Байсян Шэнь. Все было бы не очень плохо, но она была девушкой (единственной, которой позволялось учиться в этом ордене, так как она являлась последней наследницей клана Шэнь) да и младше Вэнь Пина на несколько лет. Когда те, по желанию самого Вэнь Пина, сошлись в дружеском поединке, Шэнь Янь, которой на тот момент было лишь четырнадцать, победила девятнадцатилетнего на первых же минутах сражения. После того случая Вэнь Пин продолжал просить ещё один поединок, чтобы сравнять счет или же объявить ничью, но девушка на последнее мотала головой, говоря, что смысл это делать, если никто все равно ничего не видел? Возможно, если бы Вэнь Пин не был столь настойчив, то никто и правда не узнал бы о том случае, но стоило ему заговорить чуть громче, как все на пике Байсян узнали о том, что «непобедимого» Вэнь Пина одолела девушка младше его на пять лет. Раздосадованный таким позором, Вэнь Пин никого не подпускал к Шэнь Янь и постоянно с ней сражался, на что девчушка лишь пожимала плечами. Поэтому, чтобы не разразился очередной скандал, Цзин Сию предпочел попросить самого Вэнь Пина известить первую ученицу Шэнь о необходимости явиться. Двое юношей шли по тропинке на самый верх горы. Мягкие лучи утреннего солнца медленно нагревали каменную тропинку, по которой они поднимались. Скоро солнечный свет не сможет согреть камни, потом опадут листья, и пойдут дожди, а дальше и до снега недолго. Хотя, если внимательно посмотреть на климат в этом году, возможно, что снег не выпадет и всю зиму будет лишь противная слякоть, которая будет вымачивать обувь жителям пика Байсян. Странно, что за столько лет, до сих пор не изобрели обувь, которая не дала бы ногам так быстро мокнуть. Сам пик Байсян, а также орден Байсян Шэнь огромные. Каждые шесть месяцев, в начале весны и осени на учебу приезжает немалое количество молодых заклинателей. Все они совершенно разных возрастов от шести до двадцати трёх лет. Конечно же, отбор проходит по определённым критериям, например, люди от семнадцати лет уже должны иметь сформировавшееся ядро Ци. Не важно, умеет ли человек полностью управлять своей духовной энергией, главное, чтобы ядро было, а как им пользоваться уже и в ордене научат. По этой причине в орден стараются отправлять своих детей в юном возрасте, чаще от двенадцати до пятнадцати лет, чтобы те ещё могли догнать по уровню совершенствования своих одногодок. На каждой церемонии вступления в обязательном порядке должны присутствовать все старейшины пика, а также первые ученики всех секторов ордена. При вступлении будущие адепты проходят три тысячи ступенек до самого высокого пика горы, а там сами могут выбрать понравившегося им старейшину. Ни у одного из получивших приглашение нет возможности подробно разузнать о том или ином секторе и поэтому приходилось выбирать наугад. Старейшина, который впоследствии и должен стать учителем будущих адептов ордена Байсян Шэнь, лично вручает каждому юноше по оружию пика, а старшие ученики преподносят светло-лиловую форму и фиолетовый пояс, которую помогают одеть поверх белоснежных одежд, в которых прибывают новые ученики, признавая новых адептов, как своих собратьев. Все это конечно идёт после длинной речи главы ордена Байсян Шэнь — Шэнь Фухуа. Всего на пике Байсян пять секторов и семь старейшин. Каждый сектор расположен в разных частях горы и поэтому ученики разных секторов видятся довольно редко. Исключением являются первый и третий сектор Байсян. Они расположены вблизи резиденции клана Шэнь и адепты этих мест часто идут рука об руку. Ещё одной отличительной чертой первого и третьего секторов было то, что их адепты называли учителем не только старейшину своего сектора, но и того, кто заправлял местом, что находилось рядом, тогда как другие адепты обращались к учителям других, лишь с официальным обращением, не сравниваемым с учителем. Таким образом, хоть Цзин Сию являлся учеником старейшины Ли Тенгфея, который относился к первому сектору, учитель Оуян мог попросить его выполнить простейшую просьбу. Когда лучи солнца уже начали нагревать макушки двум идущим рядом юношам, то они наконец прибыли на место. Самый высокий пик горы Байсян отличался умиротворяющей тишиной и теплом, что было удивительно, учитывая то, что гора была очень высокой и доставала до облаков. Длинная и, казалось бы, бесконечная лестница вела куда-то вниз, не было видно ее конца. По ней вширь могло пройти пять человек с раскинутыми в сторону руками, и даже тогда останется свободное место. Около конца лестницы стояло несколько деревьев, чьи листья всегда колыхались и шуршали, будто обсуждая новоприбывших. Можно подумать, что дай им возможность говорить и двигаться по собственной воле, то они бы сразу же начали указывать на каждого нового адепта и выказывать свое мнение на его счёт. Пять старейшин стояли в тени и что-то обсуждали, а неподалеку находилось трое юношей, которые молчали и просто смотрели друг на друга. Другие двое старейшин были около главы ордена и молча смотрели на лестницу, по которой вскоре поднимутся юные особы. Рядом с двумя старейшинами стояла девушка. Ее глаза были прикрыты, будто она о чем-то усердно размышляет. Волосы были аккуратно уложены и приколоты красивой заколкой с пионами из каких-то драгоценных камней. Кожа ее была гладкая, словно шелк, а губы на вид мягкие. Ее лиловое платье, чем-то отличалось от нарядов остальных адептов, но в чем же различие почти никто не мог понять. На самом же деле, как однажды сказал своим ученикам Оуян Чан, вся особенность была в ткани. Это был не обычный шелк и никакая-то другая дорогая ткань, а вышитая с особым узором, каждая ниточка в этой ткани была переплетена особенным образом и обладала не малой толикой магических сил. Кожа девушки была словно мрамор. Тонкая талия, руки, казалось, что ее вот-вот сдует ветром. На бедре у нее находились ножны. Она держалась за светло-серую рукоять меча и продолжала о чем-то размышлять, не собираясь делиться своими мыслями с другими. Шэнь Янь всегда была такой. Она казалась хрупкой девой, но ее боевым навыкам мог позавидовать даже самый знаменитый воин. Сейчас рядом с ней не было Вэнь Пина лишь потому, что он, хоть и был гордецом, знал какую черту переступать нельзя, чтобы не разгневать учителя Ли, и остался практиковаться в стрельбе из лука. Он не являлся первым учеником, да и тем более сыном главы ордена, поэтому не имел никакого права идти на церемонию поступления. Цзин Сию подошёл к мужчине в ханьфу цвета цин и поклонился ему: — Этот ученик привел сюда Инь Шисюна, как старейшина и просил! — Хорошо, можешь идти, — Оуян Чан кивнул и ученик, поклонившись всем старейшинам и несколько раз своему учителю, убежал. Оуян Чан немного постоял, а потом повернулся к, все ещё державшему в левой руке книгу, юноше: — Инь Мин, ты же знаешь, что читать при плохом освещении ещё больше вредит твоему и так не идеальному зрению. Губы юноши вздрогнули и он сжал пальцы над книгой. Некоторое время он просто смотрел своими ясными глазами на книгу, а потом уверенным, но тихим тоном произнес: — Этот ученик признал свою ошибку, простите. — Инь Мин, хоть ты сейчас так и говоришь, ты все равно завтра или через день пойдешь к иве ещё до рассвета и станешь читать, я прав? — спросил учитель, но ответа не получил так как Шэнь Янь вскинула брови, полностью раскрыла глаза, которые до этого прятала под пышными ресницами и произнесла нежным девичьим голосом: — Старейшина Оуян, не думаю, что сейчас самое время отчитывать молодого господина Инь Мина, гости почти прибыли. Шэнь Янь всегда очень вежливо и трепетно относилась к каждому, но ее нельзя было назвать слишком доверчивой или наивной. В отношении с каждым в ней наблюдалась еле заметная осторожность. Сейчас первая ученица Шэнь вытянула пальцы и рукой указывала на часть лестницы, которая была видна ещё издалека. Впереди всех шел юноша в серебристых доспехах, которые отливали фиолетовым. Глаза его смотрели исключительно на ступеньки, по которым он поднимался, а лицо ничего не выражало. Юноша что-то тихо шептал себе под нос и слегка шевелил пальцами, но никто этого не видел. За ним шла целая толпа, в которой было около тридцати человек. Все они были в белоснежных одеждах, которые, если долго всматриваться, начинали резать глаза. Возраст всех идущих был примерно одинаковым: от пятнадцати до восемнадцати лет. Лица всех юношей были раскрасневшимися от долгой ходьбы, все же три тысячи ступенек это тебе не по парку прогуляться. Те кто находились в самом конце строя, шли и о чем-то шептались, из-за чего отставали ещё больше. Юноша в доспехах подошёл к тем, кто стоял напротив лестницы и преклонил одно колено со словами: — Глава пика Байсян, клана Шэнь Шэнь Фухуа, наследница пика Байсян, клана Шэнь, первая ученица первого сектора ордена Байсян Шэнь Шэнь Янь, старейшина первого сектора ордена Байсян Шэнь Ли Тенгфей, старейшина третьего сектора ордена Байсян Шэнь Оуян Чан. Новые адепты ордена Байсян Шэнь прибыли в составе тридцати двух человек под руководством второго ученика третьего сектора ордена Байсян Шэнь Жун Юна. Брови старейшины Оуян Чана опасно задрожали, и он начал теребить рукава своего ханьфу, но ничего не сказал, лишь украдкой глянул на стоящего рядом с ним Инь Мина. Юноша продолжал держать в руках книгу и ясными глазами рассматривал поднимающихся один за другим людей. Его будто совсем не волновало то, что Жун Юн пропустил его, так и не обратившись. Инь Мин возможно даже не слушал его, так как внимательно смотрел на новых адептов. Много юношей, несмотря на долгий путь, с большим любопытством осматривались. Глаза их метались от деревьев до виднеющегося вдалеке здания. Некоторые с интересом смотрели на семь старейшин и первых учеников, которые теперь стояли рядом. Большой интерес, естественно, вызывала Шэнь Янь. Наверное поэтому первый сектор Байсян был самым многочисленным и старейшине Ли приходилось отказываться от новых поступлений или же не брать на церемонию вступления девушку, так как такой большой поток адептов ученики других секторов считали нечестным. Новые адепты собрались кучками. Шэнь Фухуа начал свою длинную речь. Он говорил о доблести и чести, о правах и обязанностях, о гордости и добре, затрагивал темы зла и ненависти. Инь Мин внимательно и с большим интересом слушал главу ордена. Он был на нескольких церемониях вступления, и каждый раз речь Шэнь Фухуа отличалась от прошлой. Он затрагивал одни и те же темы с разных сторон, использовал разные слова, среди которых были простые и замысловатые, смысл которых был не всем ясен. Шэнь Фухуа каждый раз рассказывал все новые легенды и сказания, которые до этого мало кто слышал. В такие моменты от него нельзя было оторвать взгляд. Казалось, что своими словами он возмещает все силы, которые были потрачены во время подъёма по длинной лестнице. — Лестница, по которой вы только что поднялись, олицетворяет путь, который вам предстоит пройти. Он долгий и мучительный, дорога, во время движения по которой мало кто сможет протянуть руку помощи. Но, поднявшись на вершину и оглянувшись назад, чувствуется гордость за себя, за то, что все, что внизу казалось невозможным, на вершине уже вызывает лишь улыбку. Я надеюсь, что, поднявшись сюда, вы пойдете по правильному пути совершенствования и достигните пика вашей судьбы, с которого сможете посмотреть на все пережитое с улыбкой, — закончил свою речь Шэнь Фухуа и некоторые даже захлопали в ладоши от переизбытка эмоций. — Тихо, тихо, — произнес Гун Баи, один из двух старейшин, которые поддерживали весь пик Байсян. — Каждый должен назвать свое имя и выбрать старейшину, под чьим крылом проведет оставшееся время в ордене Байсян Шэнь. Пять старейшин и их первые ученики встали в одну линию и молча смотрели на новых адептов. Юноши слегка замялись и смотрели на этих людей. Они понятия не имели кого стоит выбрать. Они чувствовали, будто находились на развилки дороги, не зная в какую сторону стоит направится. Первым стояли Ли Тенгфей и Шэнь Янь. Старейшина Ли просто безразличным взглядом рассматривал юнош, но весь этот холод компенсировала Шэнь Янь, которая держала уголки губ слегка приподнятыми в лёгкой и теплой улыбке, чем вызывала расположение к себе. Дальше находился старейшина второго сектора ордена Байсян Шэнь — Вэй Шоушань и Лань Куан. Они не улыбались, но в их взглядах было больше интереса к новичкам и иногда Вэй Шоушань, что-то шептал своему ученику, на что последний кивал. Третьими стояли Оуян Чан и Инь Мин, а позади них расположился Жун Юн. Старейшина все ещё выглядел недовольным из-за того, что последний на церемонии не назвал имени первого ученика, поэтому брови его были хмурыми. Инь Мин напротив ясными глазами рассматривал каждого нового адепта. Четвертыми были госпожа Хао Чуньли и Ло Бэй. Хао Чуньли являлась единственной женщиной, которая занимала пост старейшины пика Байсян. Сейчас она даже не смотрела на новых адептов, проводя пальцами по рисунку вишни на раскрытом веере. Ло Бэй стоял рядом с ней и украдкой поглядывал на новичков. Замыкали всю эту процессию старейшина Яо Бохай и Вэньжэнь Ан. Среди всех они выделялись аурой величия и отстраненности. Казалось, что эти двое пришли сюда лишь для того, чтобы заполнить местность и вовсе не намерены были принимать никого в свои ряды. Около них же и чувствовалось большее спокойствие. Юноша с большими руками сделал шаг вперёд. По его лицу все ещё стекали капельки пота от подъёма по лестнице, но чувствовалось большое количество энергии и силы. Он пару раз втянул воздух, а потом закрыл глаза и сказал: — Я Ю Бан и прибыл из далёкого поселения близ государства Духуа с северо-запада. Желаю стать учеником старейшины пика Байсян Вэй Шоушаня, — он отвесил поклон Вэй Шоушаню и Лань Куану. Юноша поклонился в ответ, а старейшина Вэй лишь слегка кивнул. После этого Ю Бан подошёл и встал за ними. Как и ожидалось, многие хотели пойти под руководство старейшины Ли. Иногда он соглашался, но иногда был категорически против. Так же последователей набирала и госпожа Хао, несмотря на то, что ее лицо не выражало никакой радости от того, что кто-то решил стать ее учеником. Меньше всего шли к Оуян Чану и Яо Бохаю. Точнее, к старейшине третьего сектора пока что вообще никто не подошёл. Инь Мин устал просто так стоять и поэтому раскрыл свою книгу на странице, где лежал сухой листок ивы и начал читать. Он старался не обращать внимания на недовольный взгляд своего учителя, хоть и сам понимал, что читать во время церемонии вступления очень некультурно. — Я Люй Нин из Юго-Западной округи и хочу стать учеником старейшины третьего сектора Байсян Оуян Чана, — произне уверенный голос и Инь Мин наконец оторвал глаза от книги. Перед ними стоял юноша пятнадцати лет с волосами заплетенными в длинный конский хвост, некоторые пряди которых все же выбились и теперь просто мешали, стараясь закрыть обзор новичка. Его большие ясные глаза в упор смотрели на Оуян Чана и Инь Мина, даже не замечая этих самых черных прядей. На лице была мягкая полуулыбка, что придавала ему какой-то женственности. Белое ханьфу было одето небрежно, будто бы юноша собирался впопыхах, но это не уменьшало его изящности. Даже до этого безразличная ко всем Хао Чуньли смотрела на юношу с нескрываемым восторгом. Инь Мину что-то казалось странным. Он не мог понять что именно, но что-то в Люй Нине вызывало странное чувство неправильности. Он посмотрел на своего учителя, но тот будто ничего не заметил. Старейшина Оуян приподнял брови, смотря на все ещё стоящего посередине юношу. Потом он кивнул Инь Мину и он, закрыв книгу, с лёгкой улыбкой отвесил Люй Нину поклон. Стоящий будто засветился от восторга и тоже поклонился. Оуян Чан подождал пока паренёк подойдёт ближе и слегка поклонился в ответ, что до этого не делал никто из старейшин. Дальше ещё несколько человек пришли к Оуян Чану и церемония вступления продолжилась. Жун Юну сказали идти в сектор и тот, стрельнув в Инь Мина полным презрения взглядом, ушел. Сам юноша вновь не обратил внимания на действия товарища и просто пошел за учителем Оуяном к фонтану Чистой Правды, где и шло вручение одеяния и оружия. Дорога от самого высокого пика до третьего сектора ордена была не очень долгой. Иногда на пути встречались юноши, которые с интересом поглядывали на небольшую процессию из пяти человек. В тени деревьев можно было увидеть немало молодых заклинателей, которые занимались самыми разными делами от чтения книг до медитации на руках. Проходя мимо резиденции клана Шэнь, трое новичков ахнули. Это был величественный дворец покрытый золотом в некоторых местах. Он очень выделялся среди небольших построек из светлого дерева. Массивные двери были распахнутыми и там то входили, то выходили люди. Шэнь Фухуа всегда говорил, что открытые двери резиденции клана, свидетельствовали о хорошем расположении к гостям, поэтому закрывали их крайне редко. Четверо юношей и их учитель подошли к большому фонтану. Он чем-то напоминал гейзер, который никак не мог прекратить свои действия. Окружающая его чаша была сделана из чистого хрусталя, что переливался в лучах солнца. Ходили легенды, что тот, кто выпьет воды из этого фонтана будет говорить только правду, но никто не знал точно так ли это. Даже учитель Оуян всегда отвечал уклончиво на вопросы о этой воде. Вокруг фонтана было несколько больших скамеек и нечто похожее на домик без стен и дверей. В этом домике ничего не было кроме шкатулки среднего размера из красного дерева, что одиноко стояла на земле. Ветви нескольких деревьев проникали в этот домик, будто желая посмотреть, что же всё-таки там происходит. Оуян Чан подошёл к шкатулке, зажег на указательном пальце маленький алый огонек и направил на щель. Послышался «дзинь» и шкатулка резко открылась. Трое новых адептов стояли на входе в этот маленький домик, с интересом за всем наблюдая, а Инь Мин достал из шкатулки несколько сложенных кусков ткани. Он положил их на хрустальный край фонтана и замер. Тем временем у Оуян Чана появилось несколько сабель. Все они были стройными с серебристыми рукоятками. Оуян Чан подошёл к стоящему Люй Нину и вручил одну из них. Юноша отвесил низкий поклон и принял оружие, которое после положил перед своими ногами в горизонтальном положении. Инь Мин взял одну из тканей и тоже протянул ее юноше. Люй Нин взял ткань и поклонился первому ученику. Дальше он раскрыл ткань и накинул на себя халат, а второй юноша поднял фиолетовый с синим краем пояс и завязал его на талии юноши. Инь Мин до сих пор думал, что что-то в этом пареньке было не совсем правильно, но так и не понял, что именно. Ту же процедуру проделали и с остальными двумя адептами. — Теперь вы официально считаетесь адептами ордена Байсян Шэнь и третьего сектора пика Байсян. Несите это звание с честью и гордостью, учитесь усердно, чтобы достичь успеха, — небрежно, почти лениво сказал учитель Оуян и юноши ему поклонились, сказав как один: — Этот ученик будет стараться не разочаровать учителя.