Прошлое Благодушного демона Чай Шию

Как и обычно ясные глаза Инь Мина распахнулись ещё до рассвета. Часы, расположенные в его комнате, свидетельствовали о том, что было лишь четыре тридцать утра. Юноша сел на кровать и посмотрел на свои руки. Он делал это каждое утро, таким образом убеждая себя в том, что его зрение не ухудшается. Что бы не говорил Оуян Чан, а в одном он был абсолютно прав — Инь Мин был очень упрям и, невзирая на гнев учителя, он и правда вновь и вновь просыпался ранним утром и отправлялся читать под деревом плакучей ивы. Поэтому прямо сейчас юноша встал с кровати и направился к зеркалу. Он небрежно оделся, рассматривая черты своего лица. Брови всегда были немного нахмурены из-за того, что Инь Мин слегка щурился, чтобы видеть лучше, но это совсем не вредило его чертам лица. Тонкие губы цвета персика расплылись в улыбке. Юноша посмотрел в ясные глаза, которые отражались в зеркале, и коснулся тонкими пальцами ресниц. Черные волосы ровными полосками расположились на его плечах. Инь Мин размотал с руки три жёлтые ленточки и завязал волосы в высокий конский хвост, все же по привычке оставляя несколько прядей на свободе. Под конец юноша наконец завязал свой пояс с желтым узором. В мире заклинателей пояса с определенными узорами означали многое. В каждом клане имелся свой собственный узор, часть которого передавалась и ордену. Люди, умеющие читать по узорам на поясах, очень ценились, ведь они могли сразу же узнать к какому ордену или клану принадлежит тот или иной человек. Но даже наука изучения поясов не могла постичь все тайны этой традиции. Шли годы, менялись кланы и ордены, а следовательно и узоры, поэтому нужно быть постоянно в гуще событий мира бессмертных, чтобы не пропустить ни одного узора. Но как и везде, среди заклинателей тоже находились исключения, которые не придавали поясам никакого значения, чем вызывали бурю возмущений. В ордене Байсян Шэнь при поступлении адептам выдавался пояс с черными краями независимо от возраста (во многих кланах цвета поясов менялись в зависимости от категории возраста). На первом поясе адептов не было никаких узоров, он был довольно простым. Дальше, по истечению шести месяцев обучения без нарушения правил пика Байсян¹, адептам вручали такой же лиловый пояс, но уже без черных полосок. Достигшие успеха в совершенствовании ученики, за усердие, могли получить пояс с серебристым узором, вышитым по верхнему краю. И только первые ученики ордена Байсян Шэнь имели пояс с вышитым золотыми нитями узором клана Шэнь и пика Байсян. Все же пояс Инь Мина немного отличался от поясов старших учеников других секторов. Когда ему дали статус первого ученика, то юноша попросил разрешения лично вышить узор на своем поясе. Немного поколебавшись госпожа Шэнь Сю, жена главы ордена Байсян Шэнь, позволила Инь Мину сделать, как он желал. Поэтому юноша ввел совсем незаметные изменения в узоре, и только самый внимательный человек сможет увидеть разницу. Немного потрогав ровный узор, Инь Мин посмотрел на улицу, надел наверх ещё один халат чуть темнее, взял со стола книгу в кожаном переплете и тихо вышел из комнаты. Теперь перед ним стоял небольшой комплекс из нескольких домиков, расположенных в форме полумесяца. Все они снаружи выглядели примерно одинаково, и различали их только некоторые детали. Около одного домика стояли два больших горшка с какими-то сморщенными цветами, маленькое окошко другого было снаружи задернуто занавесками. В самой середине стояло четыре колонны, на которых держался навес. У него было только две боковые стены, которые располагались к выходам с территории полумесяца. Это была кухня. Сейчас там никого не было и несколько горшков просто стояли на столе, а один из шкафчиков был приоткрыт и оттуда вываливался какой-то свёрток. Инь Мин достал его и заметил внутри недоеденный пирожок. Губы его чуть дрогнули и он вздохнул, положив его на место. Юноша открывал дверцы шкафчиков, но, казалось, совсем забыл зачем это делал, так как, закрыв последний из них, вздохнул и молча вышел из кухни, ничего не поев. По дороге к нужному месту было ещё несколько таких небольших полумесяцев. Во всем секторе стояла тишина. Солнце ещё не показалось из-за горизонта, но было достаточно светло, чтобы Инь Мин видел куда направляется. Хотя, юноша уже мог с уверенностью сказать и показать на деле, что способен и с завязанными глазами добраться до ручья с ивой. Он когда-то даже дал название этому месту — Шуси². Ещё несколько домиков и вот уже знакомая каменная тропинка, которая отходит от основной большой дороги. Она вела куда-то вниз с горы. Спустя буквально пару минут ходьбы слышалось лёгкое журчание ручья. Инь Мин сошел с тропинки и подошёл ближе к этому ручью. Вода в нем была кристально чистая и виднелось песчаное дно с несколькими серыми камешками, которых течением занесло на дно. В этой воде находилось отражение уже начинающих желтеть деревьев. В ручье плыло несколько жёлтых листьев и юноша посмотрел наверх, откуда и брал свои истоки этот источник. Там, на одном из нескольких пиков Байсян, где вдали от всех находился пятый сектор ордена, верхушки деревьев уже пылали яркими цветами осени. Деревья были жёлтых, а также оранжевых и алых цветов, будто художник плеснул ведром краски на неудавшийся серый утренний пейзаж. Немного полюбовавшись этой картиной Инь Мин пошел дальше и наконец увидел пышные ветви плакучей ивы. Это было не совсем обычное дерево: оно держало свой зеленый цвет до самого последнего и, только когда все деревья уже сбросили листву и наступили холода, в один миг скидывало с себя всю свою пышную зелень. Многие думали, что у этой ивы было сознание и поэтому она могла решать, когда сбрасывать свою листву, ведь прочие представители ее рода делали все это равномерно на равных со всеми другими деревьями. Ходят слухи, что это дух наложницы одного богатого князя, которая не хотела признавать других девушек в руках своего возлюбленного и поэтому решила покончить собой, заливаясь горькими слезами. Позже она переродилась в эту иву и специально не давала своим листьям желтеть, чтобы доказать свою красоту. — Доброе утро, дева Лию³, — Инь Мин не верил в эту легенду, но по привычке называл дерево девой. Юноша расположился около выступающих корней дерева и на мгновение замер. Он вслушивался в журчание ручья, вода которого билась о камни, в шум листьев, которых колыхал осенний ветер. Ещё было не холодно, но от постоянного дуновения ветерка мурашки шли по коже. Инь Мин посмотрел в небо, которое было затянуто серыми тучами. Как только он это сделал, на его нос упала капля. За ней последовала ещё одна и ещё. Спустя несколько минут начался дождь. Это совсем не заставило юношу волноваться. Капли почти не проникали под дерево, а те, что проникали упирались о невидимый барьер, который создал над своей головой Инь Мин. Пока юноша читал под деревом ивы, наступило утро на пике Байсян. Около комнаты Инь Мина стоял юноша и стучал в его двери, но ему никто не отвечал. На голове у него была широкая шляпа, что закрывала плечи от намокания. Юноша продолжал упорно стучать, пока его не окликнули: — Люй Нин, скорее всего Инь шисюна там нет. Обычно он ещё до рассвета уходит на поляну Шуси. — А как же завтрак? — удивлено уставился на говорящего Люй Нин. Вчера, после вступления в ряды адептов ордена Байсян Шэнь, Люй Нина и других двух юношей распределили по комнатам. Домик Люй Нина был крайним в полумесяце, где жил и Инь Мин и поэтому именно он объяснил все, что касалось пика Байсян и третьего сектора. Также юноша узнал, что завтракают все вместе ровно в шесть, но сейчас Инь Мина нигде не было. Люй Нин немного волновался за своего шисюна. — Он его пропускает, — пожал плечами подошедший Чу Я. — Из-за того, что он старший ученик, Инь Мин должен непременно следовать всем правилам ордена, поэтому завтракать нужно либо вместе со всеми, либо не завтракать вообще. Исключением, пожалуй, являются больные люди, но и у них есть свой особый режим питания. Поэтому первый ученик Инь всегда пропускает завтраки. — Ох, вот как, — вздохнул Люй Нин. Всего на кухне за столом собралось пять человек. Инь Мин, который должен был сидеть во главе стола, отсутствовал, но никто не обращал на это внимание, и только Люй Нин смотрел в ту сторону. Юноша взял пирожок, от которого все ещё исходил пар и принялся молча есть. Он всегда говорил тихо и старался сильно не выделяться, поэтому сидел почти неподвижно. Пышные ресницы немного прикрывали глаза, но больше эту работу выполняли непослушные волосы, которые, несмотря на свою идеальную прямоту, прикрывали часть лица. — Шиди Люй, — позвал голос и он повернулся на говорящего, — поле для тренировок по стрельбе из лука находится за пределами сектора, ближе к вершине горы. Сегодня не будет занятий из-за дождя, а учитель Оуян ещё не поставил барьер, но я думаю, что тебе все же стоит осмотреться. Люй Нин улыбнулся и кивнул. Он последовал за Чу Я, который вызвался сопроводить его. Дождь продолжал усиливаться, поэтому Люй Нин так и не снял свою широкую шляпу, скрывая голову от капель. Вокруг туда-сюда бегали юноши, закрывая голову руками. Заклинатели постарше ходили с зонтами или делали над головами полупрозрачный сияющий барьер, который отбивал капли. Иногда юные заклинатели поглядывали на идущих под дождем юнош. Сейчас Люй Нин заметил, что его сопровождающий не взял даже зонтик. Чу Я молча смотрел вперёд, а капли дождя падали на его волосы, ресницы, щеки. Вскоре, до этого высокий конский хвост обмяк и волосы черной полосой расположились на спине юноши. Люй Нин посмотрел на него с сожалением, но понял, что ничем помочь не мог. Его заклинательские навыки были развиты ещё недостаточно для того, чтобы создавать барьеры, тем более те, которые можно было перемещать. Зонтика при себе юноша так же не носил. Он забыл привезти его с собой и поэтому при себе у Люй Нина была только эта шляпа, которую можно было носить как в жаркую погоду, так и в дождь. Она считалась одним из немногих семейных артефактов, потому не намокала изнутри. Вскоре двое юношей оказались около больших открытых ворот. Высокая стена загораживала обзор и поэтому то, что за ней находилось не было видно. Чу Я прошел внутрь и дал Люй Нину серебряный жетон. Такие жетоны являлись пропусками на те или иные части пика Байсян. Инь Мин говорил об этом, но сказал, что жетон возьмёт сегодня у учителя Оуяна, поэтому Чу Я решил пока-что дать свой. Люй Нин улыбнулся и прошел за ворота. Перед ним открылось большое поле со скошенной зелёной травой. В противоположной стороне от ворот стены не было. Чу Я объяснил, что с этой стороны находился жилой комплекс и, для того, чтобы никого не ранить во время тренировок, с этой стороны построили стену. В другой части же находились только поля и серебристый ручей, поэтому посчитали лишним ограждать территорию стрельбища полностью. В дальней части поля находилось несколько каких-то черных табличек, на которых обычно было видно куда попадали стрелы. Под этими большими табелями находилось шесть мишеней. Около ворот находился небольшой навес и домик, куда и побежал Чу Я, чтобы спрятаться от дождя. Люй Нин хотел последовать его примеру, но в этот самый момент поднялся сильный ветер и шляпа на голове юноши взлетела в воздух. Люй Нин попытался ее словить, но материал был настолько легким, что шляпа при следующем же порыве ветра полетела в сторону. Юноша побежал за своим предметом одежды, напрочь позабыв о кричащем ему что-то вслед Чу Яе. Шляпа летела все дальше и дальше, подхватываемая все новыми и новыми порывами ветра. Только долетев до ручья, он приземлился в воду и быстро поплыл вниз по течению. — Эй, остановись! — прокричал Люй Нин, даже не обратив внимание на то, что обращается к неживому предмету. Он бежал все дальше и дальше, пока не увидел вдалеке фигуру человека. Его светлая кожа контрастировала с потемневшим небом. Темные волосы были заплетены в небрежный хвост и в них можно было увидеть отблески жёлтых ленточек. В руках этот юноша вертел широкую шляпу, с которой капала вода. Люй Нин замер, а потом радостно воскликнул: — Мой шисюн! В этот момент Инь Мин поднял взгляд на стоящего юношу. Его ясные глаза осматривали его с ног до головы. Люй Нин промок до ниточки, но был так рад, что его шляпа теперь спасена, да и вообще, что он встретил первого ученика Иня, поэтому совсем не обратил на это внимание. Сам же Инь Мин смотрел на него некоторое время, а потом подошёл и махнул рукой, что-то пробормотав. В этот момент Люй Нин почувствовал, что капли больше не падают на голову и поднял глаза в небо. Над его макушкой красовался полупрозрачный сияющий барьер зелёного оттенка. Он так заворожился от этой картины, что не сразу заметил подошедшего Инь Мина. — Эта шляпа твоя? — спросил он. Люй Нин сразу спохватился и заметил, что над первым учеником тоже был барьер, но у него он был фиолетовых оттенков. Сам Инь Мин совсем не намок, а в одной руке держал книгу. — Да, мой шисюн! Спасибо, что подобрал ее, я думал, что уже никогда ее не смогу догнать, — широко улыбнулся юноша и забрал протянутую шляпу, накинув на голову, но барьер так и не был снят. — Хмф, смог бы. У подножия горы есть озеро, в которое впадает этот ручей. Там большое количество камней и скорее всего шляпа застряла бы среди них, — ответил Инь Мин, указывая куда-то вниз, а потом посмотрел на промокшего с ног до головы юношу и добавил. — Что ты делаешь на улице в такую погоду? — Ох, мой шисюн. Я и Чу шисюн пошли смотреть, где находится стрельбище, но дождь усилился и мою шляпу сдуло, — кратко пересказал ситуацию юноша. Инь Мин лишь кивнул и пошел с ним по каменной тропинке. Люй Нин даже не заметил, каким образом там оказался. Дорожка была выложена из камней с самыми разными оттенками серого и шла далеко вверх. Юноша некоторое время рассматривал первого ученика Иня. Тот шел спокойной, размеренной походкой, будто шел не под дождем, а по парку в солнечный летний денёк. Полы его одеяния лишь немного намокли, пока он шел по траве и стали чуть темнее. Инь Мин до сих пор держал в руках книгу в кожаном переплете, и Люй Нину стало очень интересно о чем же она. На церемонии вступления первый ученик третьего сектора тоже держал эту книгу. Юноша только хотел спросить, как вдруг осознал, что над его головой все ещё находится созданный зеленоватый барьер. — Мой шисюн, не нужно держать надомной барьер. Со шляпой я не намокну, — указал на свою голову Люй Нин. Инь Мин приподнял одну бровь и категорически ответил: — Ты уже весь промок, — с нажимом на второе слово сказал он, а потом добавил. — И не стоит называть меня так. Можешь обращаться просто по имени. Показалась главная дорога пика Байсян. По ней все так же ходили юные заклинатели. Дождь стал меньше, а на земле уже образовались лужи. Некоторые смотрели на идущих в одном направлении сухого Инь Мина и мокрого с ног до головы Люй Нина. Только сейчас юноша начал чувствовать холод. Первый ученик внимательно посмотрел на него, когда тот очень заметно вздрогнул и, сняв верхнее одеяние, накинул его на плечи юноши. Люй Нин сначала смотрел на фиолетовую ткань как баран на новые ворота, а потом повернулся к поправляющему пояс Инь Мину. Некоторые продолжали с интересом оглядываться, но долго не задерживались, не желая промокнуть. — Мой шисюн! Зачем ты дал мне его? Теперь он промок насквозь, — расстроено произнес Люй Нин. — Ты в конце концов теперь как мой младший брат, и забота о твоём здоровье — моя ответственность. Как-нибудь потом вернёшь, — отмахнулся первый ученик, а потом ахнул. Он начал что-то усердно искать во внутренних карманах своего ханьфу. После того как он снял верхний халат, руки стали чуть бледнее, но дрожи в них совсем не наблюдалось. Юноша свёл брови в переносице и немного поморщился от того, что не мог найти нужный предмет. Потом с его стороны послышалось хмыканье и он достал небольшую серебряную пластинку. Немного посмотрев на нее, Инь Мин протянул ее смотрящему Люй Нину. — Жетон для перемещения сквозь барьеры ордена, — объяснил он. Люй Нин взял пластинку и покрутил в руках. Он рассмотрел ее и обратил внимание на то, что с одной стороны было написано ровными иероглифами «Инь Мин». Юноша поднял взгляд на уже идущего вперёд первого ученика и высоко поднял пластинку, побежав следом: — Мой шисюн, но этот жетон твой. Что будешь делать ты, если отдашь его мне? — У меня есть пояс, — Инь Мин указал на вышивку. — Нити, из которых он сделан, позволяют свободно передвигаться по всей территории пика Байсян. У серебряных жетонов были особые свойства, которые позволяли адептам ордена Байсян Шэнь свободно передвигаться через большинство барьеров пика. В любом случае каждый раз, когда кто-то с таким жетоном проходил, они подавали сигнал, который сообщал тому, кто содержал барьер имя ученика на жетоне. Точно такими же свойствами обладал и пояс с серебряной вышивкой, но он не говорил имени проходящего. Несколько же иными свойствами обладали золотые пояса, которые носили первые ученики ордена, а так же старейшины. Нити, которые использовали для вышивки узора, позволяли проходить сквозь барьер и при этом не подавали никакого сигнала. Таким образом Инь Мин и правда не нуждался в этой пластине. — Поэтому мне она не нужна. Да и для тебя есть плюсы. Никто из дежурных не станет тебя контролировать, пока ты пользуешься жетоном с моим именем, — сказал Инь Мин, направляясь в сторону на вид небольшого здания. Люй Нин последовал за ним. Он продолжал говорить первому ученику, что не было необходимости давать ему свой жетон. Юноша утверждал, что сегодня же попросит у учителя Оуяна жетон и вернёт ему, но Инь Мин его уже давно не слушал, что-то усердно пересчитывая. Помещение, в которое они зашли, было библиотекой. Снаружи это место казалось довольно маленьким, но изнутри они опускалась на три ступеньки вниз и взору открывалось несколько десятков стеллажей с самыми разными книгами. Среди них были в кожаном переплете или сделанные из коры деревьев, связанные веревками или придавленные с двух боков другими книгами. Кипы бумаг, связанные лентами, лежали на небольшом столе, разложенные по ровным стопочкам. За ними расположился мужчина. Он согнулся над каким-то текстом и даже не поднял взгляда на вошедших. Инь Мин взглянул на стоящего в дверях Люй Нина и спокойно произнес: — Ничего не трогай. Твоя одежда всё ещё не высохла, и поэтому ты можешь намочить бумагу. Только после этих слов сидящий мужчина посмотрел на адепта, а потом глянул на первого ученика Иня: — Не часто тебя можно увидеть в библиотеке в компании кого-то ещё. Инь Мин лишь остановился на секунду и хмыкнул. Он показал мужчине книгу, которую тут же положил в пустое отверстие на стеллаже. Брови сидящего за столом мужчины поползли вверх. Он минуту что-то считал, а потом произнес: — Ты брал эту книгу два дня назад и уже прочитал? Я удивлен твоим желанием доказывать все что только можно Оуян Чану, но помнишь ли ты то, что читал две недели назад? Инь Мин улыбнулся: — Двенадцатый стеллаж, пятая книга сверху. Конечно, я помню о чем читал. То была книга про ранговое устройство первых семи демонических хребтов. Так же там рассказывается о том, что первым правителем лидирующего сейчас пятого демонического хребта был Вань Хун, — спокойно произнес юноша, а потом рассеяно достал книгу с какого-то стеллажа. — Я возьму эту. Мужчина посмотрел на юношу и покачал головой. Его голос, когда он заговорил, звучал встревоженно: — Оуян Чан прав, тебе, юноша, не стоит доказывать свою силу таким безрассудным образом. Отдохни, не читай в темное время суток, добром это не закончится. Инь Мин махнул рукой, не желая больше слушать мужчину. Он кивнул Люй Нину и они вышли. К этому времени дождь уже закончился. Юноша с поясом, на котором был золотой узор, стал рассматривать книгу. Его брови свелись в переносице, но было не ясно от злости или от внимания к приобретенной книге. Обложка на ней была довольно жёсткой и шершавой. Название давно стёрлось и текст на страницах, которые смотрел юноша были потерты и, даже при свете дня, не все черты можно было различить. — Мой шисюн, — вывел первого ученика из раздумий звонкий голос, и он поднял взгляд ясных глаз на Люй Нина, — я думаю, что тебе все же стоит завтракать по утрам. — Угу, — лишь кивнул он. У первого ученика третьего сектора пика Байсян Инь Мина была, возможно лишь одна, большая проблема в характере. Он был невообразимо упрям. С самого детства его зрение не было орлиным, но он тщательно это скрывал, чтобы не сломать свою карьеру заклинателя. Когда юноша поступил в орден Байсян Шэнь ту ложь никто не замечал, но однажды, на одном из общих заданий, ситуация ухудшилась. От резких перепадов, на то время ещё нестабильной, энергии, Инь Мин стал видеть в два раза хуже. Он продолжал утверждать, что прекрасно видит, даже если лгать своему учителю было очень низко. Оуян Чан по характеру терпелив и поэтому делал вид, что верил в слова своего ученика. Он молчал и просто наблюдал за тем, как Инь Мин упорно пытается заниматься, несмотря на свое зрение. Юноша не был глуп и понимал, что учитель ему не верит. Поэтому он начал доказывать, что с его зрением все в порядке. Он читал на большом расстоянии, стрелял из лука намного дальше остальных учеников своего возраста. Старейшина Оуян попытался образумить своего ученика и просил не пытаться прыгнуть выше своей головы, но юноша его совсем не слушал. Учитель говорил ему, что не стоит так много времени тратить на чтение книг, особенно в темное время суток, так как это только усугубит ситуацию. Именно тогда Инь Мин и начал ходить читать под ветвями ивы. Люй Нину об этом рассказали позже, когда он сидел за ужином и рассматривал кусочки баранины в своей тарелке, а в самом отдаленном домике горел тусклый свет.