Перерождённая

Белла устало вздохнула и перевернулась на другой бок. Не спалось. Снова. С огромным трудом девушка заставила себя сосредоточиться на двух вопросах, которые волновали её больше всего. Во-первых, может ли быть правдой то, что она прочла нынешним вечером в легендах квилетов. Разумеется, логичнее выглядел отрицательный ответ. Думать о чём-то подобном глупо и даже стыдно для психически здоровой девушки, каковой она себя считала. Но тогда где правда? Должно же существовать рациональное объяснение тому, что Белла наблюдала в течение последних недель. Эдвард был прав — она была сообразительнее, чем многие. Снова и снова Изабелла перебирала в уме собственные наблюдения: огромная сила и скорость, цвет глаз, меняющийся от чёрного до золотого, дивная красота, бледная холодная кожа. И ещё нечто странное: Каллены никогда не едят, двигаются с невероятной грацией. А как Эдвард порой говорит! Такие выражения и фразы более характерны для английского романа прошлого века, чем для современного американского подростка! В день, когда они определяли группу крови, он пропустил урок. Ему известно, что думают все окружающие… кроме неё самой. Он сам предупреждал, что опасен и с ним лучше не общаться…. Неужели Каллены — вампиры? Но если и нет, то кто они? Ничего из этого не поддаётся логическому осмыслению. Может они и супермены в своём роде, но точно не обычные люди. Значит, ответ на её первый вопрос — «возможно». А теперь самый важный вопрос. Что она будет делать, если это правда? Если Эдвард — вампир, что ей тогда делать? Есть только два выхода. Первый — последовать его совету, быть умницей и как можно меньше с ним общаться. Притвориться, что между ними глухая стеклянная стена, и попросить оставить в покое. Но… фургон Тайлера превратил бы её в лепёшку, если бы не его реакция. Возможно, он сделал это машинально, однако если существо машинально спасает чужую жизнь, оно не может быть злым. И если он действительно то самое бессмертное существо описываемое в сказках и легендах, то может быть… может быть, она убедит его обратить её. А если не выйдет с Калленами, то наверняка есть кто-то ещё, кто согласится на это. Белла ведь не привередливая. И тогда она не умрёт молодой. Если только у неё получится задуманное. А для этого необходимо проверить свою теорию. На следующий день, едва прозвенел звонок, Белла ожидала Эдварда у выхода из третьего корпуса. Они не проронили ни слова друг другу. Просто девушка развернулась и пошла в лес. Подъём в гору показался на удивление простым — появилась сила и энергия, коей не было ещё прошлым утром. Она не оглядываясь шла вперёд, зная, что не одна в мрачном, холодном и тёмном лесу. И лишь, когда вокруг не было ни намёка на посторонних, случайно загулявшихся школьников или влюблённых парочек, она остановилась. Оборачиваться не было нужды. — Ты невероятно быстр и силён, — сглотнула она. — У тебя бледная ледяная кожа, — поёжилась девушка, ощущая вчерашнее мимолётное прикосновение. — Твои глаза меняют цвет. И иногда ты говоришь так, будто ты из другого времени, — она не дала ему ничего ответить. Впрочем, Эдвард продолжал молчать. — Ты никогда не пьёшь и не ешь. Ты избегаешь солнца. Сколько тебе лет? — буквально на одном дыхание выпалила Свон. Всю дорогу она размышляла о том, с чего ей лучше начать и лучше этого монолога, ничего в голову ей не пришло. — Мне семнадцать, Белла, — его тихий и вкрадчивый голос раздался совсем близко. Буквально над ухом. Она вздрогнула от этого чуть прохладного дыхания на своей коже, но продолжила стоять на месте. — И давно тебе семнадцать? — от волнения её пальцы выбивают чечётку по напряжённой ноге. — Уже да, — вот его окончательное признание, его карт-бланш ей. — Я знаю кто ты. — Скажи. Скажи мне это. Громко, — Эдвард словно умолял её об этом, будто был не в силах произнести сам. — Вампир, — выдохнула она и повернулась к нему лицом. — Так задай свой главный вопрос. Что мы едим? — он склонился над ней. Его холодные пальцы прикоснулись к её шее. Белла вздрогнула. — Ты не убьёшь меня, — почему-то Изабелла была в этом уверена. У него была тысяча шансов, но он сделал всё в точности наоборот. Эдвард оскалился и схватил её за руку. Девушка растерялась, поэтому не сопротивлялась. Он резво начал дальнейшее восхождение, потянув её за собой. Через несколько метров, после многочисленных коряг и её неуклюжих падений, он подхватил Беллу на руки и побежал. Мир ускорил своё вращение. Они двигались так быстро, что, казалось, деревья сливались в сплошную монолитную стену. У неё перехватило дыхание. Белла не знала, как далеко они продвинулись и как быстро двигались, но вскоре парень остановился, опустив её на землю. С непривычки у неё даже кружилась голова. Но когда она пришла в себя, то приоткрыла рот от удивления. Они добрались до вершины. За границы облаков. Туда, где меж огромными ветками проступал солнечный свет. Эдвард вышел вперёд прямо под них. Белла испуганно вскрикнула. Все её познания о вампирах были связаны с кровью и боязнью солнца и отлучки Эдварда и его семьи на учёбе в те дни. Но вопреки всем известным ей легендам, солнечные лучи не обжигали его, не заставляли кожу плавиться. Он... светился. Будто бы тысячи мелких бриллиантов покрыли все его тело. Завораживающий, манящий блеск. Но он был… прекрасен. — Прекрасен? Это кожа убийцы. Я убийца, Белла, — кажется, она произнесла последнее слово вслух. И очевидно, Эдвард был не в восторге от своей природы. — Я самый опасный хищник в мире. Всё, что есть во мне, привлекает тебя. Мой голос, моё лицо, даже мой запах. — Я бы и без этого обошёлся, — он переместился так быстро, что Белла слегка растерялась, когда потеряла его фигуру из вида. — От меня не убежать. Меня не победить, — он вырвал дерево с корнем и кинул его в камни — то разлетелось в щепки. Необыкновенная сила. И она может стать такой. — Я создан убивать, — почти прошептал он. — И я убивал людей. — И пусть. Это не важно, — Белле было неважно это. Если только жажда крови присуща вампирам, то она готова потерпеть её, ради того, чтобы просто дышать. — Я хотел… попробовать тебя. Ты так похожа на неё. Я никогда вновь не испытывал такой жажды людской крови за столько лет, — продолжил он, будто признаваясь в тёмном грехе. Она? О ком это Эдвард твердит? Кого напоминает ему Белла? — Но ты не она. И я совсем потерял голову, Белла. — Тогда почему… — Белла замолкает, не зная, как правильно сформулировать вопрос. Но Эдвард и без неё находит ответ. — Моя семья отличается от нас подобных. Мы не используем людей, как пищу. Мы убиваем только зверей, — в мгновение ока он оказывается сидящим на дереве. Невероятно. — Мы обуздали жажду. Но ты... и твой запах… наркотик для меня. — Ты ведь не будешь пить мою кровь? — Нет, Белла, это убьёт тебя, — Эдвард отшатнулся, испугавшись самой мысли об этом. — Тогда ты сможешь спасти меня, превратив в вампира, — Белла уже отошла от шока и преступила к выполнению своего плана. — Что?

***

Белла откинулась на прохладную зелёную траву, раскинув руки. Рядом с ним. И она не боялась. Он не верил, что это произошло снова. Но теперь… всё по-другому. И Эдварду пришлось рассказать о том, как он стал вампиром. И о его встречи с Беллой пятьдесят лет назад. И об её глупой смерти. На что она ответила очень ёмко: «Дура была». И сейчас его Белла находилась в его руках. И она не боялась. Она доверяла ему свою жизнь. Своё хрупкое тело. — Почему ты скрывал от меня? — Что? — Эдвард повернул голову в сторону Беллы. Та опалила его кожу своим тёплым человеческим дыханием. — Тот факт, что ты вампир. По-моему, это сексуально. В этой Белле ещё очень много секретов. Эдвард не переставал её удивляться. И невозможность прочитать её мысли… это сделает их будущее интереснее. — Да, как сказать, — хмыкнул он. — Не мог же я в лоб тебе сказать, что ты напоминаешь мне мою мёртвую бывшую девушку. — Ну да, паршиво. Согласна. — Так ты не огорчена? — посерьёзнев, спросил он. — Огорчена? Чем же? — Я ведь вампир. Она пожала плечами. — Всё лучше, чем быть мёртвым. Услышала бы её слова Розали, которая долго не смогла смириться со своей природой вампира. Я очень люблю жизнь. Эдварду стоило поблагодарить богов за такой дар. За его Беллу. Больше он её не отпустит. Она больше не умрёт.