***
Простонав от боли в голове, Люмьер с шумом в ушах медленно открыл глаза. Перед глазами все плыло, но потом глаза стали видеть более четко. — Ох, что же голова так болит? — Люмьер дотронулся до лба, но неожиданно нащупал что-то похожее на бинт. Аккуратно присев на кровать, Люмьер увидел перед собой большое помещение с довольно необычным интерьером: деревянные стены, украшенные вырезанным узором; большой шкаф из темного дерева, стоящий в углу; справа от шкафа была дверь, а слева от него большое окно; темный письменный стол, на котором аккуратно поставленная стопка бумаг, чернильница с пером; справа от кровати висела красивая картина с осенним пейзажом; ещё правее стояла прикроватная тумбочка, на которой стояли некоторые вещи: горящий канделябр, пару баночек с медикаментами и золотистая ленточка. Люмьер ощупал свои каштановые волосы и понял, что они распущенны. Повернув голову влево, он чуть не вскрикнул, но успокоился: на другой половине кровати лежал Когсворт. У друга левое предплечие, лежащее на его груди, было также обмотанное бинтами. На бледном лице Когсворта Люмьер смог разглядеть пару ран, обработанных йодом. Люмьеру показалось бы, что друг мертв, если бы не плавные взлеты и падения его груди. — Mon ami, — Люмьер легонько потряс Когсворта за плечо, — проснись. Недовольно промычав, Когсворт приоткрыл глаза, затем повернул голову в сторону друга. — Люмьер… — хриплым голосом простонал Когсворт, затем он захмурился, приложив руку к лбу. — Боже, как же голова раскалывается. Люмьер немного заволновался. — Сильно болит? — Да. — Подожди, может я найду что-нибудь от головы, — Люмьер повернулся к тумбочке и открыл верхний ящик, там ничего не лежало. Вспомнив про медикаменты на тумбочке, Люмьер стал осматривать названия. Одно из них оказалось таблетками от головной боли. — Нашел, только её запить надо, — Люмьер достал одну таблетку, затем он увидел с другой стороны кровати ещё одну тумбочку, где стоял стеклянный кувшин с водой с два стакана. Присев на кровать, Когсворт взял кувшин и стакан, налив себе воды. — Держи, — Люмьер передал другу лекарство. — Спасибо, — мажордом незамедлительно принял лекарство и прилег обратно. — Полегчало? — Немного. Друзья ещё раз вместе осмотрели комнату. Люмьер только сейчас заметил, что он и Когсворт одеты в чистую и белую ночную одежду. Встав с постели, Люмьер прошелся и наступил на мягкий и красивый ковер. — Хм, а тут что? — Люмьер приблизился к двери, что справа от шкафа и открыл её. За ней был большой балкон с табуретом и столиком. На улице уже был подзний вечер, и прекрасный Париж сиял во всей своей красе. — Oh mon Dieu, как же красиво! Когсворт, иди сюда. Когсворт поднялся из теплой кровати и подошел на балкону. Недовольство от прохлады быстро улетучилось, как только мажордом вступил на баклон, глядя на всю ту красоту, что видел Люмьер. — Ай! — Когсворт посмотрел на левое предплечие, обмотанное бинтами. Оно внезапно заныло от боли. — Что с моей рукой? — Не знаю, — Люмьер посмотрел на наложенные на предплечие друга бинты. — Ты с ними и лежал. — Надеюсь, что ничего серьёзного, — Когсворт скрыл бинты рукавом. — Кстати, а где Прометей? — Люмьер собирался выйти, но неожиданно вспомнил про черного мейн-куна. — Пойдем поищем его, — Когсворт наблюдал, как друг вышел с балкона и проследовал за ним. Друзья устремились к двери, находящейся в противоположной стороне от балкона. Осторожно взяв за дверную ручку, Люмьер приоткрыл дверь и, выглянув за неё, увидел темный, слабо освещенный коридор. — Что там? — Когсворт пытался посмотреть, но Люмьер отскочил назад. Он немного боялся темноты. Когсворт закатил глаза и взял друга за руку, попутно открывая дверь. — Пошли. Друзья вышли в коридор, закрывая за собой дверь. Справа ходит не было смысла — через два шага было большое окно. — Ну тогда, пошли налево, — Люмьер крепко держал друга за руку. — Ох, пошли уже, — тяжело вздохнув, Когсворт осторожно зашагал влево, вытянув свободную руку перед собой. — Ну и темнотища! — Главное — не убится в темноте. — Mon ami, я что-то нащупал. — Что ты там нащупал? — Полотно… и раму. Похоже, это картина. — Хм, картина. Ясно. Так, а сейчас справо от меня столик… с… с вазой. — Mon ami, иди уже. Мне жутко становится. — Да иду я, иду. Ай! Ой, это стена. С картиной. — Когсворт, смотри. Там свет! — Люмьер посмотрел налево, вниз по дугообразной лестнице, и был виден яркий свет. Друзья спустились по лестнице вниз, прямо в большой зал. — Ух ты, на наш замок похож, — Люмьер спускался по лестнице, оглядываясь по сторонам. — Да, только поменьше и более красивый, — Когсворт обернулся к другу и обратно. — Тсс, слышишь? Вдруг послышался звук гитары и чьих-то голосов. — Ага, кто-то песни заспевает, — Люмьер выглянул из-за спины друга. Друзья спустились и остановились. Свет и песня исходили справа, от большой двери между двумя дугообразными лестницами. Друзья направились к той двери. Она была чуть-чуть приоткрытой. Люмьер и Когсворт остановились у самой двери, затем, друг другу кивнув, осторожно заглянули. Это была большая и хорошо освещенная гостиная. Напротив двери были три больших окна, украшенные бордовыми, плотными шторами. Справа и слева были большие двери купе, украшенные необычным узором. В центре стоял большой круглый стол, за которым сидели четыре девушки, каждая выглядит на семнадцать лет. Они были крепкие и подтянутые. Двое из них пели веселую песню, а одна — виртуозно играла на гитаре. Вдруг между ними показался Прометей с ещё одним мейн-куном. Они были очень похожи. Только Прометей черный с белым пятном на лбу, а другой — белый с черным пятном на лбу. У обоих глаза индиго. — Посмотри, там Прометей и ещё один кот, — прошептал Люмьер, — как они похожи. — Это, наверно, и есть его брат-близнец, — в полголоса произнес Когсворт. Смеясь, Прометей лапой прижал брата к себе, но вдруг затемил друзей, выглядывающих из дверного проема, а затем попросил девушек перестать петь и обратился в друзьям: — Ребята! Заходите! — девушки и белый мейн-кун увидели входящих в гостиную Люмьера и Когсворта. — Проснулись, — резко сказала девушка, сидевшая слева от Прометея. — Тихо ты! — другая девушка повелиса гитару на спинку крепкого стула и улыбнулась друзьям. — Проходите к столу, гости дорогие. Люмьер и Когсворт медленно подошли к столу. — Присаживайтесь, мы не кусаемся, — сказала первая девушка и тут же получила недовольные взгляды котов. — Все, молчу. — Садитесь, ребята, — сказал Прометей. Мужчины сели за стол и повисла небольшая пауза. — Всем привет, — Люмьер первым прервал тишину. — Привет, — произнесли две девушки. — Друзья, это воители Чудес, — Прометей развел лапы в стороны, тем самым указывая на девушек. — Они? — Когсворт вопросительно посмотрел на Прометея. — Знаю, не похожи, но это так, — усмехнулась девушка с гитарой. — Друзья, — Прометей положил лапу на плечо белого мейн-куна. — Это Эпиметей, мой брат-близнец. — Рад знакомству, — Люмьер пожал лапу Эпиметею. — А я-то как рад, что мой братишка вернулся не один, — Эпиметей усмехнулся. — Брат, а я как рад, что ты продолжаешь службу у воителей, — Прометей с Эпиметеем умехнулись, перекинув лапы друг другу на пчели. — Братья есть братья, — произнесла девушка с гитарой на стуле. Люмьер и Когсворт кивнули ей, но затем метрдотель произнес: — Ну, а как же вас зовут, дамы?***
Девушка с гитарой встала и убрала гитару в сторону. Затем представилась: — Меня зовут Терра. Я воин земли. Терра была под метр семьдесят. Темно каштановые волосы завязаны в алую ленту с зелеными бусинами. Спереди была немного заветленная вверх челка, раздвинутая в разные стороны, а побокам небольшие пучки, скрывающие аккуратные маленькие уши. Только на левом ухе висело тоньное серебряное колечко. Блестящие зеленые глаза. Телосложение у девушки было довольно развитым: она стройная и подтянутая, но не слишком худая. Одета она в простую белую рубаху; простой зеленый камзол, затянутый в алый пояс; на левой стороне камзола была красная гвоздика; серые брюки, заправленные в белые носки; на ногах одеты зеленоватые с цветочным узором черевички. Поет и говорит эта женщина меццо-сопрано.***
Терра села обратно и обратилась на девушку, слево от неё: — Ну сестра, ты следующая. — Спасибо, Терра. Меня зовут Агни. Я воин огня. Агни была на пару сантиметров ниже Терры, но она была самой старшой среди всех девушек. Её волосы были очень необычные — темные пепельные волосы с небольшим омбре. Кончики волос доставали до талии. Как у Терры, у нее есть челка, тоже раздвинутая в стороны, только опущенная; по бокам пепельные пучки полностью скрыли уши; на верхней части затылка был пучок среднего размера. Глаза Агни имели карий оттенок. Физической культурой занималась не хуже Терры. Была чуть стройнее Терры. Одета Агни также как и Терра: белая рубаха; красный камзол, затянутый в желтый пояс; бордовые брюки, заправленные в белые носки; на ногах бордовые черевички.***
Когсворт посмотрел на третью девушку в очках, которая сидела справа от Эпиметея. — А вас как зовут? — спросил он. Но девушка, сведя брови к переносице, не отрывала глаз от старинной книги. — Книжница, оторвись уже! — Эпитемей вырвал у девушки книгу и закрыл её. — А! — вдруг она обратила внимание на Люмьера и Когсворта. — Ой, извините. Она поспешно спрятала книгу в сумку, висящую на спинке её стула. — Чем-то на Белль похожа, — Люмьер аккуратно прошептал Когсворту, мажордом с улыбкой кивнул.***
— Представься, пожалуйста, сестра, — Агни поддержала Эпиметея. — Ах, да! — девушка поправила свои очки. — Меня зовут Гелла. Я воин воды. Гелла была младше Агни, но старше Терры. По росту такая же, как и Анги. Она была светловолосой. Короткие пряди по бокам головы закрывали уши и края лба, а остальные волосы были волнистыми и доставали до лопаток. Глаза голубые, перед которыми были бирюзовые круглые очки. Телосложение такое же, как и у Терры. Рубаха такая же, только левый рукав был закатан до локтя. Камзол переливался всеми оттенками морской волны: от светлого к темному. Брюки имели самый темный оттенок из этой цветовой гаммы. Белые нососки и бирюзовые черевички.***
— А что с четвертой? — Люмьер указал пальцем на темноволосую девушку, которая сидела с закрытыми глазами. — Не бойтесь, она опять медитирует, — Прометей объяснил Люмьеру. — Она так и будет сидеть? — спросил Когсворт. — Сейчас разбужу её, — Гелла была ближе к ней и щелкнула пальцем перед ней. Темноволоса девушка тут же пробудилась и суетливо замотала головой. — Что? Что случилось? — она обратила внимание на мужчин. — Ты можешь хоть раз не медитировать? — Гелла поправила очки на носу. — Я вообще-то восстанавливаю душевный баланс. — возмутилась девушка. — Может твой баланс восстановится, если представишься перед гостями, — Прометей подключился к разговору. — Да, конечно, — последняя девушка повернулась к гостям. — Я Аура, воин воздуха.***
Аура самая младщая среди воителей и самой низкой. Рост метр шестьдесят четыре. Волосы были темными, но, присмотревшись, можно уловить сиреневатый оттенок, а прическа — немного потрепанное каре, пряди скрывали края лба, немного заветляясь вверх. Глаза имели цвет янтаря. По фигуре Аура самая худощавая. Одежда такая же, как и у остальных. Белые рукава рубахи закатаны до локтя; камзол сиреневый; брюки серо-фиолетовые; белые носки и сиреневые черевички.***
— Ну теперь мы знаем вас, — Люмьер сложил руки на столе, — Кстати, я Люмьер. А со мной Когсворт. — Приятно познакомится, — девушки произнесли хором. — И мне тоже, — улыбнулся Эпиметей. — Так значит, вы и есть те самые пять воинов Чудес? — Люмьер огляделся по всем обитателям особняка. — Конечно, — Гелла поправила свои очки. — Погодите, — недоумевал Когсворт, — вас же всего четыре. — Так скоро Юнити придет с ужином, — объяснила Агни мажордому. Люмьер и Когсворт посмотрели на Прометея и тот сказал: — Это пятый воин, воин единства, — прояснил он. — Самый могущественный воин. — Это точно! — Терра с улыбкой скрестила руки на груди. — А он или она скоро придет? — на вопрос Люмьера открылась правая дверь купе и все присутствующие посмотрели туда.***
Это Юнити. Воин творения и разрушения, или же единства. Женщина выглядила лет на шестдесят — имелись небольшие морщинки под глазами и в районе рта. Самым внушительным был ее рост — ровно два метра. Стройная, высокая и подтянутая, как остальные девушки. Волосы серебристые и, как у Геллы, волнистые, даже слишком, и доставали они до талии. На голове, с каждой стороны, были по два оданго (пучка). Каждое ухо триджы проколото: два дальних просто бусены, а к ближней бусенке прикрепленны три кристаллика, напоминающие по форме виноградный лист, только всю эту красоту скрывали густые пряди по бокам головы. Глаза женщины цвета индиго, как у Прометея и Эпиметея. На левом глазу был заметная царапина, шрам. Как и девушек, у неё белоснежная рубаха; длинный серебряный камзол и брюки; белоснежные носки и серебряные черевички.***
— Оу, а вот и гости! — заговорила Юнити контральто. — Как знала. Она несла два больших подноса, на каждой по четыре небольшие чаши с завернутыми в сафлетки ложки и вилки, а ещё одну чашу несла прямо на голове. — А вот и хозяйка пришла, — произнес Эпиметей. (да уж, стоит только взглянуть на эту женщину — сразу поймешь, кто здесь главный.) Она подошла к столу и поставила подносы на стол, а ещё одну чашу — рядом с своим местом, напротив Терры. — Разбирайте пока горячее, — Юнити раздавала по одной чашки и столовые приборам, а девушки передавали следующим. Всем досталось, даже гостям. Мейн-кунам досталось самое сочное и аппетитное куринное мясо. В остальных чашах был, на первый взгляд, обычный куриный суп с длинной лапшой, в некоторых порциях даже лежали сваренные в крутую половинки яиц. Однако приятный аромат, который отдавал суп, был очень душистым: чувствовался тот самый запах свежих приправ. — Спасибо большое, Юнити, — поблагодарив хозяйку, Терра неторопливо принялась за свою порцию. — Спасибо вам, — Люмьер принялся попровать свою порцию супа. Немного подув и отхлебнув, он прикрыл глаза и немного улыбнулся. Бульон был очень наваристым и вкусным. — Ну как? — Когсворт посморел на друга, затем Люмьер, открыв глаза, повернулся к нему. — Mon ami, ты должен это попробовать этот шедевр, — тихо произнес метрдотель с улыбкой. Мажордом опустил взгляд в свою порцию и решился попробовать. Отхлебнув немножно, он почувствовал, что суп дейтвительно хорош не только своим ароматом, но и вкусом. Ужин прошел молча, без единой задоринки. Прошел ужин. Юнити прошлась взглядом по девушкам. — Так, чья сегодня очередь мыть посуду? — спросила она. — Агни! — произнесли три сестры и Агни, надувшись, закатила глаза. — Ну ладно, ладно. Я действительно давно не мыла, — Анги встала и собрала у всех чашки. — Я помогу, — Юнити взяла половину чашок и с Агни отнесла обранто, на кухню. — Давайте разходится по комнатам, — девушки и коты стали медленно разходиться. Люмьер и Когсворт провожали взглядами обитателей особняка, вдруг свет в гостинной стал медленно погасать. Друзья вышли из-за стола и пошли обратно. — Нам же в Восточное крыло, верно? — Люмьер повел взгляд от Западного к Восточному крылу. — Верно, — вдруг, откуда не возмись, из гостиной вышла Юнити. — Понятно, — Когсворт поднял голову — не каждый день увидишь двухметрового человека, особенно женщину. — Проводить? — спросила она, ее голос был хоть и низким для женщины, но очень приятный и бархатный. — Думаю, это лишним не будет, — Люмьер посмотрел на темноту в Восточном крыле. Юнити пошла вперед, а друзья за ней. Поднявшись вверх, Юнити немного подождала мужчин. Как только они присоединись к ней, Юнити щелкнула пальцем и крыло залилось светом — канделябры сияли во все свечи. — Другое дело, — Юнити пошла дальше. Друзья перегляделись и пошли за хозяйкой особняка. На стене теперь были видны прекрасные живописные картины. — Красиво, не правда ли? — улыбнулась Юнити, смотря на друзей через плечо. — Ага, — Люмьер и Когсворт произнесли одновременно. — Сами рисовали маслом, — пояснила хозяйка. — Ясно, — сказал Люмьер. — Прометей мне рассказал, почему вы приехали вместе с ним. — сказала Юнити, не глядя на друзей. — Да, это ужасно, — Когсворт вспомнил про людей в замке, которые заточенны в черный лед. — Не волнуйтесь, мы найдем Немезиса и поможем вам, — Юнити взглянула на картину с осенним пейзажом. — Здесь вы в безопасности. Лорд Немезис не знает, что мы здесь живем. Наконец, трое дошли до комнаты, где Люмьер и Когсворт отдыхали. — Пожалуйста, — Юнити открыла дверь. — Если что-нибудь нужно, моя комната — третья дверь в Западном крыле. Кстати, — Юнити повернулась к мажордому, — вы же Когсворт, не так ли? — Да, это я, — ответил Когсворт. — Думаю, это принадлежит вам, — Юнити вытащила из внутреннего кармана камзола золотые часы дворецкого. — Мои часы, — Юнити вернула часы его хозяину. — Они немного повредились после аварии, — объяснила Юнити, — пока вы отдыхали, я починила часы и теперь они как новые. — И правда, как новые, — с улыбкой Когсворт рассматривал свои часы. — Спасибо большое, мадзуазель… — Юнити. Меня зовут Юнити, — женщина была довольна результатом своей работы. — Теперь мне пора идти, скоро будет отбой. — А когда отбой? — поинтересовался Когсворт. — В десять вечера, — Юнити повернула голову и пошла дальше. — Доброго вечера. — Доброго вечера, — попрощавшись с Юнити, Люмьер и Когсворт закрыли за собой дверь. В комнате было тепло и светло. Люмьер занавесил шторы, скрыв фиолетовое небо, где уже не было солнца. Когда Люмьер щелкнул пальцем, то засветился второй канделябр, который стоял на письменном столе. — Не знаю, как ты, mon ami, а я уже хочу спать, — Люмьер лег на свою половину кровати, укрывшись одним одеялом. — Ого, подушки какие мягкие. — Да уж, приятно, — укрывшись вторым одеялом, Когсворт провел рукой по своей подушке. — Считай, что ты отправился в отпуск, — Люмьер положил ладони за голову. — Да какой это отпуск, — Когсворт недовольно посмотрел на друга, — когда те, кто тебе дороги, теперь в черном льду. — Хотя, ты прав, — Люмьер опечаленно посмотрел в потолок. — …отбой! — послышался голос Юнити из Западного крыла. Когсворт посмотрел на часы — ровно десять часов. — Ладно, давай спать, — мажордом убрал свои часы в ящик в тумбочке и снял парик с головы. — Спокойной ночи. — Доброй ночи, mon ami, — зевнув, Люмьер отвернулся на бок и вскоре заснул. Когсворт заснул не сразу: около часа лежал, размышляя об дальнейших действиях. Потом он тоже уснул…