fem!exo universe

Мина переехала в новую квартиру еще за месяц до знакомства с Син-Син. Просто собрала вещи, позвонила риелтору и продала старый дом, который стал казаться до ужаса мрачным и пустым после того, как младшая сестра выскочила замуж и уехала с супругом в пригород, бросая Мину одну на произвол судьбы. Хотя, на произвол судьбы бросали скорее младшую, потому что Мине, в отличие от двадцатидвухлетней сестры, было уже двадцать восемь, она занимала высокий пост в престижной фирме по производству мебели, полностью обеспечивала сестру и себя и еще периодически переводила деньги родителям на карту. Новая квартира была гораздо меньше старой, но более уютной и по-домашнему теплой. Мина вообще считала себя человеком независимым, отношений не искала, за парнями никогда не гонялась и все свое внимание посвящала сначала учебе, а потом и работе. На карте всегда светилась приличная сумма денег, сумка сверкала брендовыми наклейками, волосы заплетались в незамысловатую, но аккуратную косу, на ногах всегда были стандартного размера каблуки, а на веках — легкий слой золотистых теней. Проще говоря, у Мины было все для того, чтобы очаровать какого-нибудь парнишку в баре или даже захомутать солидного начальника, но на день рождения она в исправном порядке лет шесть подряд получала один и тот же вопрос от родственников: «уже нашла себе кого-нибудь?». Как объяснить родственникам, что при мысли об отношениях, браке и детях внутри что-то с таким отвращением сжималось, что хотелось срочно прочистить желудок, девушка не знала, поэтому вежливо отвечала «нет» и как можно скорее пыталась закончить диалог, больше походивший на неловкую попытку выудить из нее новый повод для сплетен. Отношения ей заменяла работа и вечера возле навороченного компьютера, который всегда старался отжать двоюродный брат Бэкхён, а детей — инфантильные подруги в лице Сехён и Чонин, с которыми девушка дружила еще со школы. У обеих в одном месте детство играло и после выпуска из школы, и после окончания университета, и по сей день. Мина помогала с проблемами на работе и в отношениях, привозила апельсины в больницу, если одна из подруг в очередной раз подхватывала тяжелую форму простуды, гуглила, как облегчить токсикоз, когда Сехён сначала полчаса рыдала ей в трубку, потому что, оказывается, забыла купить новую пачку противозачаточных, а потом застряла в туалете на целый час. Чтобы было понятнее — Мина отношений не искала, поэтому они нашли ее сами. Или правильнее сказать проблемы? Это уже зависит от ситуации. Накануне дня икс Мина провела вечер, разговаривая с мамой по телефону. Та жила в городе рядом с Сеулом, часто забегала проездом, но обычно просто звонила по видеосвязи, рассказывала последние новости и перемывала косточки соседям. А в конце разговора, вдруг неловко краснея, поинтересовалась, не нравятся ли Мине девушки и не поэтому ли у нее нет молодого человека. Бэкхён, сидя в соседней комнате, в это время как раз ором спрашивал, можно ли ему остаться с ночевкой и прогулять школу завтра. Мина быстро успокоила маму и повесила трубку, направляясь к компьютеру с явной целью надавать брату тумаков за то, что перебудил всех соседей. А на следующее утро ей позвонили из службы пожарной безопасности и сообщили о том, что на их площадке все в огне. Кто-то из соседей не выключил плиту, и теперь весь этаж в дыму, срочно нужно было приехать и оценить ущерб. Мина сразу бросила все дела и помчалась домой, пытаясь дозвониться до соседей, которые не брали трубку. На лестничной площадке их жило трое: она, небольшая семья с маленькой дочкой и молодая девушка, которую Мина видела один единственный раз, и то мельком. Уже когда она подъезжала к многоэтажке, по телефону сообщили, что пожар удалось быстро устранить и почти ничего не пострадало, но уезжать Мина уже не собиралась. В лифте она оказалась не одна. В последний момент внутрь вбежала девушка примерно ее возраста, невысокого роста, худенькая, в свободном ярком платье и небрежным растрепанным хвостиком на макушке. Все запястья у нее были увешаны странными разноцветными фенечками, на пальцах — много золотистых и не только колец, в волосах запутанные ленты, на кончике носа — оправленные синим узором модные очки. Незнакомка смерила Мину мимолетным взглядом, обронила приветствие, как будто они были знакомы, и уткнулась в телефон. А Ким все таращилась на нее до самого конечного этажа, где им обеим пришлось выйти, и думала, где она могло ее видеть. Наконец, осенило: перед ней вышагивала ее соседка по лестничной клетке, наверняка та, что устроила пожар. По виду она тянула на странную школьницу, у которой в голове только ветер и глупые игрушки в телефоне, но во взгляде была замечена осознанность, которая к их возрасту уже должна была появиться. — Это ты! — не удержалась Мина от обвинительного тона. Они стояли посреди дыма и запаха гари, а за одной из дверей квартиры переговаривались пожарные. — А? — брюнетка нахмурилась, оборачиваясь в сторону Мины. — Ты устроила пожар? В чужом взгляде вдруг промелькнуло неподдельное чувство вины и стыда, незнакомка моментально раскраснелась и с почти незаметным китайским акцентом сказала: — Ой, так это ты моя соседка? Извини, сразу не признала, мы ведь почти не видимся… Ты уж прости, я немного рассеянная в последнее время… Глядя на нее, любой мог бы сказать, что рассеяна она не в последнее время, а всегда. Мина знала таких людей: инфантильные, капризные, сами себе на уме, вечно в своем мире, семь пятниц на неделе, плохо учатся, плохо работают, ничего не смыслят в бизнесе и современном мире, до ужаса наивны и ленивы. Поражало, что девушка могла позволить себе снимать квартиру в таком дорогом районе как этот. Мина не стала высказывать этого, хотя язык чесался обвинить соседку во всех смертных грехах, потому что дверь ее новенькой дорогой квартиры уже успела прилично почернеть от копоти и пепла. — Как можно быть такой безответственной? — пристыдила Ким девушку. Та все еще смотрела до жути виновато и закусила губу, как будто вот-вот расплачется. На нее не получалось долго держать зла, поэтому Мина сдалась, тем более, не хотелось ссориться с соседями уже сейчас, им же все-таки еще рядом друг с другом жить. — Я оплачу новую дверь, — соседка указала длинным разукрашенным ноготком на пострадавшую от огня часть. Мина вздохнула. — Забудь, — вряд ли это неработающее беззаботное нечто могло действительно оплатить ущерб. — Просто не устраивай больше такого. Соседка послушно кивнула, а Мина отворила дверь, скрываясь за ней. Она слышала, как девушка повертела ключами в своей скважине, затем долго разговаривала с пожарными и в конечном итоге хлопнула дверью. Стало тихо, запах гари выветрился через несколько дней, с девушкой Мина больше не встречалась и уже даже успела забыть о ней, но в вечер воскресенья кто-то настойчиво пытался добиться ее внимания и просто бесконечно звонил в дверной замок. На пороге нашлась соседка, очаровательно улыбнувшаяся, когда дверь, наконец, открылась. На щеках у нее появились милые ямочки, и она дружелюбно протянула руку через порог, здороваясь. — Извини, если разбудила, — замялась девушка. — Но я испекла потрясающе вкусный пирог и хотела позвать тебя в гости в качестве извинения. Мина нахмурилась, раздумывая над предложением. Вообще-то она действительно собиралась спать, но и отказать соседке почему-то казалось неприличным, хотя она ей ничего не должна была. — Ладно, — в итоге вздохнула Ким. Одинокие вечера напротив заставки Нетфликса уже как-то надоели. В квартире Син-Син, как она позже представилась, было тепло, уютно, но до безумия тесно. И не потому, что жилплощадь была маленькая, нет, просто повсюду было натыкано столько вещей, что они сразу сокращали комнату примерно вдвое. Миллион статуэток, сотни ваз, ароматические свечи на каждой горизонтальной поверхности, увешанные картинами стены, уставленные книгами шкафы, тюль в индийском стиле на каждой свободной гардине. В кухне пахло выпечкой и улуном, а еще почему-то яблоком. Син-Син объяснила, что это от свечки. — Так ты… гадаешь на картах? — через час спросила Мина, когда они уже успели доесть весь пирог и немного познакомиться. — Это тоже, — Син-Син довольно кивнула головой. — На кофейной гуще, на чае, по рукам, а еще играю на гитаре, шью, работаю в пекарне и рисую. Мина ошеломленно перевела взгляд со своей чашки чая на соседку. Ее многочисленные украшения, свечи и странное поведение, наконец, стали объяснимыми. Мина не верила в предсказания, гадания и прочее, но Син-Син убеждала, что к ней за этим ходит куча народа. Она переехала из Китая в Сеул после школы, но бросила институт на втором курсе, тогда же рассталась с парнем-шантажистом и начала заниматься тем, что ей действительно нравилось. На вопрос о родителях девушка беззаботно покачала головой и застучала стопой в такт инди-музыки, доносившейся из зала. — Они рано умерли, меня воспитывала бабушка, — Син-син тепло улыбнулась, — кстати, она в восторге от варки мыла! Следующие пятнадцать минут китаянка рассказывала о том, как пыталась заняться этим делом, но из-за неуклюжести вышло не очень, и она чуть не погубила весь свой столовый сервиз. Мине почему-то история показалась такой смешной, что она сама как-то незаметно расслабилась и тоже принялась рассказывать шутки, которых раньше всегда стеснялась. Просто Сехён, Чонин, да даже Бэкхён не раз говорили ей, что юмор у нее на любителя, любителя из семидесятых годов, откуда, кажется, и были родом шутки девушки. Однако Син-Син почему-то громко над ними хохотала, и на щеках у нее постоянно появлялись до жути очаровательные ямочки. В конце вечера она предложила Мине погадать по ладони в честь их знакомства и та, немного помявшись, все же согласилась. За работой, если это можно было так сказать, Син-Син сразу менялась и выглядела гораздо более собранной и серьезной, мягкими касаниями водя по чужой ладошке. Мине вдруг стало так приятно от прикосновения чужих пальцев, что по спине забегали мурашки, а сама она совсем немного покраснела, прослушав почти все слова Син-Син и сосредотачиваясь на ощущениях теплоты мягких рук. Ее давно не касались так… нежно. Не с целью привлечь внимания, не случайно толкая в лифте, а просто ласково, почти невесомо, пытаясь прочертить едва заметные линии рук. — Ой, а мне тоже двадцать восемь! — радостно заметила Чжан, когда Мина упомянула про свой возраст, потому что соседка заставила ее рассказывать о себе. Для Ким странной была мысль о том, что в подобном возрасте можно заниматься такой ерундой как Син-Син, еще получать за это деньги и жить припеваючи. А как же карьерный рост, белый чистый офис, стакан латте утром в одно и то же время? Однако несмотря на то, что для Мины подобный образ жизни был чужд, что-то в Син-Син притягивало ее с невероятной силой.

***

Они стали подругами. Мина теперь редко когда проводила вечера в одиночестве, потому что Син-Син, едва заслышав стук ее каблуков по лестничной клетке, тут же распахивала дверь и приветливо махала рукой, предлагая посидеть в баре внизу за кружечкой пива или посмотреть вместе сериал. Ким не понимала почему, но всегда соглашалась, даже если домой приходила уставшая как собака. В такие дни Син-Син не мешала, включала успокаивающую музыку, укладывала Мину на диван и делала массаж, на курсы которого она записалась совсем недавно. Или просто молча возилась на кухне, пока Ким доделывала отчеты. Осенью они вместе съездили в отпуск в Тайланд, а на новогодние каникулы Син-Син улетела в Китай. Для Мины те две недели казались бесконечными — она настолько привыкла к присутствию Чжан рядом, что теперь все вокруг казалось лишенным красок и привычного легкого смеха с запахом искусственного яблока. Спасали только друзья. Сехён родила здорового мальчика, и Ким пригласили на праздник в честь этого события. Пригласили еще почему-то Бэкхёна, который затащил с собой своего взбалмошного друга со школы, и вместе они весь вечер трепали взрослым нервы. Так как праздник проходил в квартире парня Сехён, Лухана, ему и было потом разгребать бардак. Чонин весь вечер страдала по поводу того, что на новой работе у нее жуткая начальница-зверь по имени До Кенсу, которая вытрепала ей все нервы, а Сехён в ответ жаловалась на то, что теперь она точно на ближайшие десять лет превратится в тоскливую домохозяйку, запустит себя, потеряет форму, и Лухан уйдет к какой-нибудь молодой студентке китайского факультета. Однако несмотря на все эти напускные проблемы, Мина видела, что ее близкие счастливы и не одиноки. У Бэкхёна впереди была целая жизнь, лучший друг под боком и всезнающая старшая сестра, у Сехён — своя собственная маленькая, но семья, у Нини — заботливые родители и новый рабочий коллектив. А Ким вдруг почувствовала себя безумно одинокой, словно неподходящий мозиаке паззл. Дома она все думала, чем было вызвано это чувство, и как ни посмотри выходило, что ей не хватало знакомого уютного тепла, исходящего из соседней квартиры. В ту ночь она до четырех часов переписывалась с Син-Син в какаотоке, несмотря на то, что на следующее утро пришлось вставать в семь. Когда подруга вернулась, они тут же вечером засели в баре и обсудили последние новости, и Мину отчего-то до того пробило на искренность, что изо рта сами собой начали вылетать жалостные всхлипы, когда она пыталась объяснить, что все каникулы чувствовала себя до безумия одинокой, хотя была не одна. Одиночество вообще часто сопровождало ее по жизни, потому что работа и учеба вытесняли большую часть развлечений и веселья, а привыкнув к Син-Син и ее обществу, Ким себя словно в клетку загнала. Сделала себя зависимой от другого человека, как она и боялась. Только вот Син-Син никак не тянула на девушку, которая могла бы стать ее предметом воздыхания, а по факту выходило так, что Мина просыпалась и засыпала с мыслями о соседке напротив. — Мин-ни, не плачь, — приговаривала китаянка, подливая ей побольше соджу и заказывая новую порцию суши. — Если хочешь, я сегодня переночую с тобой, — благородно предложила девушка, поглаживая ее по спине. Мина обожала ее руки, тонкие, гибкие и нежные, они здорово разминали мышцы, растирая ее затекшие плечи, и дарили успокоение, но сейчас у Мины в голове почему-то всплыла мысль о том, как бы ощущались эти руки на ее голой коже. На ягодице или груди, где просвечивает венки, на тонкой щиколотке или внутренней стороне бедра. В любой другой ситуации Мина сама бы себя испугалась, но под воздействием алкоголя мысли даже не показались ей стыдными. Наоборот, ей нравилось. Нравилось представлять, как бы звучала Син-Син, шепча ее имя в экстазе, как тряслись бы у нее ноги от слишком откровенных прикосновений, как на лбу выступил бы пот от напряжения, пока Мина ласкала ее грудь. В ту ночь они переспали. Син-син осталась, как и обещала, и Ким почти настояла на том, чтобы у них была близость, уговаривая и соблазняя не особо упирающуюся подругу, а в итоге это был лучший секс в ее жизни. Чжан вела себя так, словно у нее уже бывали опыты с девушкой, но для Мины это было впервые, и она никогда не думала, что близость с подругой может так ее впечатлить. Наутро Ким разбудил запах блинчиков и ароматизированной свечки, которую Син-Син приволокла из дома. Мина пятнадцать минут провела в кровати под одеялом, коря себя за то, что напилась прошлой ночью. Было так стыдно, что у нее даже появилась мысль притвориться больной и выпроводить Чжан восвояси, но это было уже совсем некрасиво. — Доброе утро, — Син-Син лучезарно улыбнулась, когда увидела уже одетую Мину в дверях, и водрузила на стол блюдо с завтраком и стакан с водой, в которой растворялась таблетка от головной боли. — Как себя чувствуешь? — Нормально, — пролепетала Ким, но стакан выпила залпом, набираясь смелости, прежде чем обсудить все произошедшее, но что-то сказать она так и не успела, потому что первой заговорила Чжан. — Не волнуйся, то, что произошло, вчерашней ночью — ошибка и мы забудем об этом, — ее улыбка дрогнула, но она быстро взяла себя в руки и продолжила, — я никому не скажу, мы продолжим общаться как раньше. Ничего не поменялось. Правильно? — Что? — упавшим голосом переспросила Мина. Этого она и боялась. Син-Син она даже близко не нравится, она слишком скучная и нудная для такого творческого живого человека. Для нее все произошедшее было лишь очередным экспериментом, а вот Ким эту ночь запомнила в подробностях, даже несмотря на то, что была пьяна. — А ты разве не этого хочешь? — дрогнувшим голосом спросила китаянка. Она больше не пыталась улыбаться, и было очень заметно, как нервно трясутся у нее пальцы, а глаза уже на мокром месте. — Ты же сама постоянно говоришь, что мы с тобой слишком разные, и даже то, что мы подружились — уже удивительно. — Да, но это же не плохо! — воскликнула Ким, подлетая к девушке и беря ее за руки. — Удивительно в хорошем смысле, в том, что ты совсем не вписываешься в мою картину мира, ты будто не с этой планеты, но без тебя я чувствую себя потерянной, словно я не на своем месте. — Ты сейчас серьёзно? — чужой голос радостно поднялся. — Но я думала, ты… тебе нравится другой тип, не знаю, кто-то более серьезный и собранный. — Да, мне нравится другой тип, и я не верю в магию и астрологию, но я люблю я тебя, Син. Чжан еще несколько секунд удивленно смотрела в чужие глаза, а затем мягко, но быстро коснулась чужих губ, передавая Мине свою счастливую улыбку. — Наконец-то будет, что отвечать родственникам, — пробормотала Ким, покрепче прижимая к себе девушку, и они обе засмеялись.