Из самых глубин

      Гермиона заснула сразу после Северуса, но этот вопрос запал ей в душу. На следующее утро, пробудившись ото сна, она почувствовала приятное удовлетворение и порадовалась возможности проснуться рядом с ним.       Как всегда, им трудно было расстаться, но они немного приободрились, вспомнив, что у них есть повод встретиться днём на уроке Зельеварения.       Поцеловав его на прощание, она простонала ему в рот:       — Не знаю, как я смогу вынести этот урок! Слишком больно просто сидеть, смотреть и слушать тебя, не имея возможности прикоснуться.       — Хм-м… — он покусывал её шею.       — Ты такой спокойный и рассудительный. Кажется, ты никогда ни на что не отвлекаешься.       — Это всего лишь маска. Должен тебе сказать, что в течение последних нескольких недель я вёл уроки лишь с одной мыслью…       — С какой?       — Что хочу погрузиться в тебя так глубоко, как только возможно.       Гермиона широко улыбнулась, пока он нежно водил носом по её ключице. Они обнимались столько, сколько позволяло им ограниченное время, прежде чем она мягко отстранила его от себя.       — Мне пора идти. Сегодня утром у меня важный урок по ЗоТИ, эта тема точно будет на выпускных экзаменах. Увидимся позже, — двинувшись, было, к выходу, она снова быстро повернулась к нему. — О боже, как же я ненавижу с тобой прощаться! Прошлая ночь была просто… потрясающей! Дорогой, останься со мной! — она осыпала его поцелуями. Он отвечал ей с ещё большим пылом. Через некоторое время Гермиона оторвалась от него и направилась к двери.       — Мисс Грейнджер, — его внезапный переход на официальный тон удивил её. Она обернулась и посмотрела на него. Он хитро улыбался. — Припоминаю, что я задавал вам написать эссе, которое должно было быть готово к сегодняшнему занятию. Надеюсь, я увижу его к концу дня.       Она в недоумении уставилась на него. «Он что, серьёзно?» Зная его извращённое чувство юмора, она предполагала, что так и будет. Но решила быть послушной. На этот раз. Её разум включился в действие.       — О, да, профессор. Спасибо за напоминание. Уверяю вас, я… что-нибудь придумаю, — она ухмыльнулась, а затем развернулась и вышла за дверь.       Утренние часы тянулись бесконечно долго, урок Зельеварения стоял во второй половине дня. Желание Гермионы усиливалось. Их эмоциональная и физическая близость накануне пробудили в ней такую тоску, что она не представляла, как ей удастся и дальше соблюдать правила приличия. К началу урока её живот уже отчаянно протестовал против воздержания. Как если бы внутри неё заключили в клетку агрессивного демона похоти, желающего освободиться.       Они с Джинни первыми спустились в подземелья. Снейп сидел за своим столом, но встал, как только они вошли в класс, и подошёл к ним. Гермиона понимала, что те, с кем она была, знали об их отношениях, поэтому, не думая больше ни о чём, поспешила к своему профессору и крепко прижала его к себе в глубоком поцелуе. Снейп был ошарашен, но его собственная нужда была слишком сильна, судя по эрекции, твёрдо прижавшейся к её животу. Они так отчаянно пытались унять горящий внутри огонь, что совершенно не обращали внимания на Джинни, стоящую в нескольких футах от них. Видимо, Снейп окончательно забыл о другой студентке, так как вцепился пальцами в волосы Гермионы, грубо поворачивая её голову так, чтобы глубже погрузить свой язык в её приоткрытый рот.       Джинни тактично кашлянула.       Через несколько секунд этот звук дошёл до их помутившегося сознания, и они нехотя разошлись.       — Не обращайте на меня внимания, — неловко пробормотала Джинни. — Судя по всему, ты уже сказала ему, что я обо всём знаю.       Гермиона кивнула.       — Да, — смущённо ответила она. — Он не возражает. Правда, Северус?       Прежде чем он успел ответить, заговорила Джинни:       — По-видимому, нет, — сказала она, отворачиваясь от них.       — Извини, — расстроилась Гермиона, — просто… мы… так соскучились друг по другу!       Джинни, скривив лицо, быстро подняла руку.       — Хватит информации! Спасибо! Знаешь, Герми, тебе же не нравилось, когда я рассказывала что-нибудь о Гарри… в этом смысле… Кажется, теперь я понимаю, что ты имела в виду, — она повернулась к ним спиной. Гермиона улыбнулась, напоследок сжав его руку, и отвернулась. В кабинете один за другим стали появляться другие ученики.       Гермиона и Джинни не успели разложить учебники, поэтому им пришлось немного задержаться, но, в конце концов, они отыскали свободный стол в конце класса.       Снейп начал урок. Его глубокий размеренный голос как обычно действовал на Гермиону возбуждающе. Она почувствовала, как её трусики стали влажными.       — Боже! — тихо прошептала она на ухо Джинни. — Скажи, ты могла бы кончить, просто слушая его?       Джинни насмешливо фыркнула:       — Я знаю, что у него красивый голос, но… думаю, для этого мне потребовалось бы нечто большее.       Гермиона повернулась к ней. Её брови поползли вверх, и обе девушки тихо захихикали. Это не осталось незамеченным.       — Мисс Грейнджер! Мисс Уизли! Будьте добры, прекратите своё деструктивное поведение и сосредоточьтесь!       — Конечно, сэр, — Гермиона улыбнулась ему своей самой милой улыбкой, подперев голову руками и пристально глядя на него с последней парты. От подобной наглости профессор запнулся, его лицо исказилось от раздражения и желания.       — Двадцать баллов с Гриффиндора, — наконец прошипел он в их сторону.       — Мерзавец, — пробормотала Джинни себе под нос.       Гермиона повернулась и сердито посмотрела на неё.       — Сексуальный мерзавец, — с ухмылкой поправила она. — Ты говоришь о моём любовнике.       Джинни улыбнулась.       — Возможно… Но временами он может быть мстительным мерзавцем.       Гермиона повернулась лицом к мастеру зелий; внизу её живота всё сворачивалось от желания.       — Мне наплевать, — сказала она, сверля его взглядом.       — Это я уже поняла.       Урок продолжался. Гермиона не могла отвести от него глаз. Она поймала себя на том, что ёрзает на стуле в отчаянной попытке унять горячую пульсацию между ног, угрожающую лишить её рассудка. Не слыша ни единого слова из того, что он говорил, она думала лишь о том, как он прижимает её к столу, а потом снова и снова входит в неё.       В какой-то момент их взгляды встретились. Она не выдержала и произнесла одними губами:       — Я — хочу — кончить!       Его тягучая речь на мгновение прервалась, но затем он быстро отвёл глаза в сторону и продолжил. Никто ничего не заметил.       В начале практической части урока Снейп стал ходить по классу. Джинни пересела за отдельный стол чуть впереди Гермионы, чтобы дать ей больше места, оставив подругу одну, вне поля зрения других студентов. Это было сложное зелье, но, к счастью, у Гермионы был опыт борьбы с Волдемортом, и она могла легко его приготовить. Однако остальные ученики, включая Джинни, наклонялись над котлами, сосредоточенно хмуря брови.       Добавляя ингредиенты, она не сводила глаз с профессора. Он переходил от студента к студенту, и из его уст, как обычно, лился поток критики, но чуть более приглушённый, чем обычно. Кожу Гермионы покалывало от предвкушения. «Боже, он сейчас подойдёт ко мне!»       Наконец его шаги приблизились к Джинни, и в кои-то веки он сделал ей незначительный комплимент по поводу того, с какой осторожностью она добавляет бузинный сок. Джинни просияла и постаралась сделать свою работу ещё лучше. Затем он повернулся и, склонив голову, направился к столу Гермионы.       — Мисс Грейнджер.       — Профессор Снейп.       Он подошёл вплотную, его чёрная мантия коснулась её одежды. Она повернула к нему голову, но продолжала стоять лицом к столу. Он пронзительно смотрел ей в глаза. Снейп был бесстрастен, но его близость свидетельствовала об их взаимном желании. Гермиона глубоко вздохнула, пытаясь поймать столь необходимый кислород.       Его восхитительный аромат наполнил ноздри, и она закрыла глаза. Из её глубин хлынул поток жидкости.       Он шагнул ближе, прижимаясь к ней боком. Снейп дышал ей в ухо, его голос стал таким низким и шелковистым, что она подумала о реальной возможности потерять сознание.       — Смею надеяться, что на этот раз ваша невнимательность не приведёт к неудачному результату.       — Надеюсь, вы видите, профессор, что я приготовила зелье именно так, как вы сказали.        Она сразу отметила гибкость и стройность его тела, когда он склонился над ней, тем самым заставив её сильнее прижаться к краю стола.       — Хм-м… Удовлетворительно, как и зелье, сваренное в прошлый раз… то самое, которое чуть не привело к смерти вашей подруги.       Она смогла только вдохнуть и сделать долгий, медленный выдох.       Снейп не двигался, просто стоял рядом с ней. Она чувствовала, как его эрекция упирается ей в бедро.       — Пожалуйста… — прошептала она так тихо, что это было едва слышно, но и этого оказалось достаточно.       Студенты перед ними были полностью поглощены работой, не замечая ничего вокруг себя. Повсюду слышались негромкое постукивание ножей от нарезания ингредиентов, перетирание их в ступках, а также сосредоточенное бормотание, когда ученики добавляли их в свои котлы.       Гермиона ощутила прикосновение к своим ногам — ищущие длинные тёплые пальцы поднимались всё выше и выше, ей под юбку. Его рука упорно скользила вверх, пока не нашла её гладкую обнажённую ягодицу. В очередной раз она была без нижнего белья.       — Мисс Грейнджер… Мне кажется, я уже упоминал о том, чтобы вы носили правильную школьную форму. Думаю, излишне говорить, что вы заслужили наказание, — он ласкал её, томно выводя на коже маленькие круги. В ответ она застонала.       Тихо усмехнувшись, он быстро опустил руку вниз и, согнув пальцы, внезапно вонзился в неё сразу двумя. Вытаращив глаза, она задохнулась от удивления. Его пальцы ловко двигались, нежно поглаживая самое сладкое местечко.       Откинув голову назад, она прошептала ему так тихо, что только он мог её услышать:       — Так хорошо…       Вместо ответа в неё был вставлен ещё один палец; она сразу же почувствовала предельную наполненность. Гермиона смутно осознала, что это был большой палец. Но почти сразу же он убрал его, и она тихо застонала от разочарования.       Зато потом, с очередным её стоном, его рука изогнулась, и она почувствовала давление на тугое отверстие ануса. Это точно был большой палец, скользкий от её собственной смазки! Её глаза расширились от шока.       — Расслабься, — прошипел он. Она перестала зажиматься и втянула носом воздух. Он осторожно просунул большой палец в самый узкий её проход. Гермиона с трудом дышала. К счастью, это было не больно, но усиливало восхитительные ощущения, которые он доставлял её киске.       Затем один палец вышел из влагалища и скользнул к клитору, лаская его легчайшими прикосновениями. Со сдавленным стоном она прижалась к его руке.       — Ш-ш-ш… — его горячее дыхание овевало её ухо. Она рассеянно посмотрела на учеников, — те всё ещё были сосредоточены на своих зельях.       Теперь он двигал пальцами настойчивее, обводя набухший клитор и трахая её в зад большим пальцем. Каким-то образом он умудрялся держать ещё один палец глубоко во влагалище. Удовольствие, которое так долго накапливалось, готово было взорваться, достигнув высшей точки.       — Ох, чёрт… Чёрт… Сейчас… Сейчас… — с еле слышным стоном, когда его чудесные пальцы в последний раз потёрли клитор и толкнулись глубже, она восторженно кончила, растворившись в сладком бреду. Видимо, это быстро вошло у него в привычку, так как он мгновенно поднял свободную руку и зажал ей рот, чтобы заглушить крик. Её спазмы были почти неуправляемы, и Северус не смог сдержать слабого стона при виде этой девушки, распадающейся на кусочки в его руках. Удовольствие передавалось ему, и он ещё крепче прижал Гермиону к себе, помогая ей устоять на ногах, когда её охватило наслаждение.       Как только она расслабилась, он убрал большой и указательный пальцы и отодвинулся от неё. Профессор в последний раз заглянул в её котел.       — Да, мисс Грейнджер, я бы сказал, что доволен вашими сегодняшними результатами.       Не оглядываясь, Снейп отвернулся и пошёл к ряду столов, стоящих в другом конце класса, вымыв руки, прежде чем продолжить курировать работы других студентов.       В конце урока Джинни обернулась к сияющей и слегка растрёпанной Гермионе.       — Что с тобой? — в замешательстве спросила она.       Гермиона мечтательно улыбнулась.       — Да ты шутишь! А я-то думала, почему он так долго торчит у твоего стола! Чёрт возьми, Герми! — Джинни закатила глаза и с ухмылкой отвернулась.       Гермиона задержалась в классе, пока Джинни ждала её в дверях. Учебный день подходил к концу, но у девушек ещё была назначена встреча с однокурсниками, на которой они собирались обсудить, как украсить перед балом гриффиндорскую гостиную. Гермиона подошла к Снейпу.       — Мы будем немного заняты, но я постараюсь прийти к тебе позже. Ты свободен сегодня вечером?       Он утвердительно кивнул.       — Не опаздывай.       Бегло взглянув на Джинни, которая усердно делала вид, что не обращает на них внимания, она наклонилась и быстро чмокнула его в губы.       — Спасибо тебе за… всё. Это было… бесподобно! Ты не опасался, что нас могут увидеть?       — Любому излишне любопытному студенту показалось бы, что я просто помогаю тебе с зельем. В любом случае…       Она ждала, что он продолжит, но Снейп опустил глаза.       — Что?       — Я нахожу… Я больше не беспокоюсь об этом.       Её сердце забилось сильнее, и Гермиона потянулась, чтобы ещё раз крепко его поцеловать.       — И всё же, — выдохнула она, прижимаясь лбом к его лбу, — я не хочу ставить под угрозу твою работу. Мы должны быть осторожны.       — Так и будет, — он подарил ей ещё один поцелуй.       — Гермиона! — извиняющимся тоном позвала Джинни.       — Иду, — ответила она, прежде чем снова повернуться к Снейпу. — До свидания, мой дорогой. Скоро увидимся.       Услышав её слова, он позволил себе тепло улыбнуться. Она уже называла его так раньше, и это всегда наполняло его какой-то необъяснимой радостью. Северус с трудом мог определить это чувство. Никто и никогда не называл его так, да что уж… хотя бы отдалённо похожими словами. Это исцеляло ещё одну из многочисленных ран в его душе.       Когда они уходили, Гермиона притихла, не желая расставаться с ним ни на минуту.       — Знаешь, Герми, ты должна держать голову в холоде, — мрачно сказала Джинни. — Ты же не хочешь рисковать своими экзаменами?       — Мы всегда осторожны! — ответила она, защищаясь. — Более того, я не хочу, чтобы его уволили! Обещаю, что как-нибудь разберусь с Ж.А.Б.А.       Неожиданно Джинни остановилась.       — Поверить не могу! И это говоришь ты?! Учёба всегда имела для тебя первостепенное значение! Ты потеряла всякое чувство реальности! А как же будущее? Дальнейшие перспективы? — её голос звучал сердито и потрясённо.       Гермиона смотрела на неё, нахмурившись.       — Подготовка к экзаменам едва ли обременяет меня, Джинни. Если бы я не была… с ним… то скорее всего умерла бы от скуки в этом семестре! На следующий год мне исполнится двадцать! Ради бога, я прошла с мальчиками семь кругов ада, помогая спасать волшебный мир! Академические успехи больше не являются для меня смыслом жизни! — она развернулась и ушла, оставив Джинни стоять с открытым ртом.       На факультетском собрании они почти не разговаривали друг с другом.       В тот вечер, за ужином, она искоса взглянула на Джинни, в глубине души понимая, что вела себя с ней как эгоистичная, высокомерная корова. Как только Джинни встала из-за стола, чтобы уйти, Гермиона поспешила за ней.       — Джин! — подруга медленно повернулась к ней, но на её лице читалась явная обида. — Мне очень жаль! Я просто… Я не знаю, что будет дальше! Я больше не хочу быть студенткой, но в равной степени я не хочу оставлять его. Меня пугает будущее, вот и всё!       Джинни немного смягчилась.       — Почему бы тебе не поговорить с ним об этом?       — Мы поговорим. Обязательно.       — Но по какой-то причине ты всё ещё этого не сделала?       — Нет. Наверное, не было подходящей возможности. Однажды мы отдалённо коснулись этой темы, но потом как-то… замяли.       — Ну, так начни её снова! Просто сделай это! — она посмотрела на Гермиону с искренним беспокойством. — Пойдём. Ты же ненадолго поднимешься в общую гостиную?       — Только ненадолго. Я… — её голос затих. Они обе знали, что она имела в виду.       — Да! Да! Снейп может подождать! Он не единственный, кто хочет проводить с тобой время! — она взяла Гермиону под руку, и они вместе пошли к гриффиндорской башне. — Не забудь, что завтра приедут Гарри и Рон.       — Боже, я совсем забыла! Чёрт! Я не знаю, как поговорить с ними об… этом!       — Я тут подумала… На некоторое время лучше всё-таки оставь это при себе. Гарри ещё может отреагировать нормально, но мой брат скорее всего постарается защитить тебя по-своему. Я знаю, что после расставания вы остались друзьями, но, думаю, он всё ещё чувствует, что ты… вроде как принадлежишь ему… в романтическом смысле. Он бы стерпел кого угодно, но не Снейпа!       — Я слышала, что он уже с кем-то встречается. Или то, что можно ему, нельзя мне?! — подход Рональда к жизни снова раздражал её.       — Да. Но ты же знаешь, какой он…       — Слишком хорошо, — она закатила глаза.       — Есть ещё один вопрос, который нам нужно обсудить.       — Что такое?       — Зимний бал.       — Хм-м… — она старалась не думать об этом, но на студенческой встрече все девушки только и трещали о бале.       — Знаешь, если ты придёшь без пары, это будет очень странно. Почему бы тебе не пойти с кем-нибудь?       — О боже, Джин, я не знаю! Я хочу сказать, что Северус… очень ревнивый. Ты бы видела, как он отреагировал, когда на днях я сидела вместе с Лоуренсом. Сомневаюсь, что он сможет сдержаться, увидев меня с кем-то ещё, даже если наши отношения будут сугубо платоническими.       — Это его проблема, а не твоя.       — Да, но…       — Но что?       — Я не хочу портить то, что в последнее время происходит между нами. Мне так здорово с ним, Джинни! Так хорошо!       — Ну, ты же хочешь пойти на бал? Мы все хотим, чтобы ты была с нами! Просто найди себе партнёра и будьте честна со Снейпом, — скажи ему, что хочешь пойти и тебе нужна пара, что всё это ничего не значит и так далее…       — Угу. Легче сказать, чем сделать.       Джинни пожала плечами.       — Придумай что-нибудь, но тебе надо поспешить. Бал состоится уже через две недели.       Гермиона подумала, что её время в школе подходит к концу. Её сердце внезапно замерло. Как бы ей ни хотелось покинуть Хогвартс вместе с ним, пребывание здесь давало предсказуемость и безопасность; она точно знала, где он находится; они наслаждались странной динамикой их отношений.       Джинни отчётливо назвала пароль Полной Даме, которая постоянно жаловалась на плохую дикцию гриффиндорцев, и они вошли в гостиную. Взгляд Гермионы тут же упал на Лоуренса Филмора. Какое-то время ей удавалось избегать его, но, словно по закону подлости, после разговора о бале он оказался здесь, и его яркие светлые глаза улыбались ей. Она глубоко вздохнула, но сумела сдержанно улыбнуться в ответ.       Направляясь в свою комнату, Гермиона услышала за спиной шаги и обернулась. «Ну конечно же это он!»       — Привет, Гермиона! Целую вечность не виделись! Как поживаешь?       — Хорошо, спасибо, Лоуренс. Как ты?       — Я… Ну, знаешь… Много тренируюсь перед матчем…       «Господи, неужели он может говорить только о квиддиче?!» Она натянуто улыбнулась.       Он нервно переминался с ноги на ногу.       — Гермиона, можно тебя на пару слов?       «Началось…»       — Конечно, Лоуренс, — он кивком указал в сторону тихого уголка, рядом с лестницей.       — Эм-м… Я как раз хотел спросить… Ты же знаешь, что скоро будет бал? Я хотел спросить, не согласишься ли ты… ну ты поняла… пойти со мной?       «Вот дерьмо! Предсказуемо, но тем не менее дерьмо! Почему меня не мог пригласить какой-нибудь уродливый прыщавый ботаник?»       — Ох, Лоуренс! На самом деле я вообще об этом не думала. Не уверена, что буду свободна и смогу пойти.       — Конечно сможешь! — он вдруг стал смелее и настойчивее. — В эту ночь никто не будет учиться! Это будет самый грандиозный праздник после войны! Куча важных людей приедет сюда из Министерства, и всё такое…       — Правда? — она специально оттягивала время.       — Да! Конечно! А ты как думала?!       Гермиона просто смотрела на него и неловко улыбалась. «Я должна была лучше подготовиться». Она только что обсуждала это с Джинни, но теперь обнаружила, что её мозг был не в состоянии придумать нормальный ответ. Она понимала, что не сможет пойти с Северусом, как бы ей того хотелось, но отчаянно хотела попасть на бал, а для этого ей действительно нужна была пара. Идти одной было жалко и неправильно. Предполагалось, что любую ведьму будет сопровождать молодой волшебник. «И что мне теперь делать? Если я соглашусь, то Северус будет в ярости, даже если я ясно дам ему понять, что мы с Лоуренсом просто друзья».       Она посмотрела на голубоглазого парня, который игриво ей улыбался. С его точки зрения, их отношения точно не были платоническими.       — Лоуренс… Я… Я не знаю…       — У тебя кто-то есть?       «Скажи «Да»! Скажи «Да»!»       — Нет. Просто… Рон… Он всё ещё ревнует меня.       — Но ты же порвала с ним? Джинни мне рассказала. Не беспокойся о нём.       — Ну… Да. Но… — он смотрел на неё умоляющими щенячьими глазами, а она была слишком растеряна, чтобы разумно и деликатно отказать. — Можно мне подумать об этом?       Он выглядел разочарованным, не получив немедленного согласия, но воспринял её ответ как банальное женское кокетство.       — Да! Без проблем! Ну тогда… Пересечёмся позже, да? Пока, Герми! — с последней ослепительной улыбкой он ушёл, пятясь и держа руки в карманах.       Гермиона отвернулась и поспешила в свою комнату.       «Чёрт! Чёрт! Чёрт!»       «Ну почему я не смогла сказать ему «Нет»?!»       Гермиона немного посидела на кровати, чувствуя себя удручённой. Вопрос о бале никуда не делся, но она знала, что есть ещё более важная встреча, которая на данный момент не позволяла ей думать ни о чём другом. Она быстро встала и вышла из спальни. Джинни выглядела разочарованной, что она покинула её так скоро, но смогла смиренно улыбнуться подруге, когда та уходила.       Гермиона почти бежала к подземельям. Войдя в его класс, она снова застала его за письменным столом и тотчас бросилась к нему. Снейп резко встал, удивлённый тем, что она так быстро подошла к нему. Она стала срывать с него одежду, одновременно с этим раздеваясь сама.       — Пожалуйста… пожалуйста… поторопись! Возьми меня! Ты должен быть внутри меня! О боже, пожалуйста, Северус!       Она быстро легла на его стол, смяв его исписанные пергаменты. Гермиона разочарованно застонала от ожидания, хотя прошла буквально пара минут. У него уже встал, как только она бросилась к нему. Ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы освободить свой заждавшийся член, нависнуть над ней и вогнать его поглубже.       — О боже, да! — Гермиона вскрикнула, когда он мгновенно наполнил её до отказа. Она немного приподняла бёдра, крепко сжав его руку. — Не двигайся! Постой! Чёрт, не двигайся! Я просто хочу почувствовать тебя! Знать, что ты во мне! — её зрачки расширились, она сосредоточилась на железной твёрдости внутри себя, растягивающей её лоно. Она заметила его изумлённый взгляд и не могла не улыбнуться ему с ответной нежностью. — Знаешь, как мне хорошо, когда ты во мне? Знаешь, каково это, когда ты наполняешь меня собой?       Снейп не ответил, но его чёрные глаза продолжали жечь ей душу. Она снова качнула бёдрами, заставив его застонать от удовольствия.       — Трахни меня!       Он подчинился.       Одна его рука потянулась к её груди, сжимая и пощипывая сосок, другая впилась в бедро, удерживая неподвижно. Гермиона беспрестанно стонала, подгоняя его, нескончаемый поток пикантных словечек вытекал из её прекрасного рта. Парадокс, заключавшийся в этой совершенной ведьме, говорящей такие откровенные фразы, был слишком велик для его понимания, но он точно знал, что скоро кончит. Его яйца подобрались, и Северус закрыл глаза, пытаясь сдержать гигантскую волну удовольствия, дабы убедиться, что она первая получит оргазм.       Он врывался в неё все сильнее и сильнее, жестоко скручивая сосок подушечками пальцев.       — Чёрт, ведьма! Давай! Я не сдержусь!       Гермиона забилась в конвульсиях, оргазм захлестнул её, достигая кончиков пальцев ног. Она выкрикнула его имя, и с этим он взорвался; его член выпускал в неё семя выстрел за выстрелом.       — Гермиона… — её имя было произнесено нараспев, почти неслышно, но ещё больше усилило блаженство после оргазма.       Через несколько минут она приподнялась и села на краю стола, прижимаясь к нему, а он крепко её обнял. Затем они прошли в спальню и сразу же легли в постель. Некоторое время они лежали молча, её голова покоилась на его груди, его пальцы гладили её пушистые волосы.       — Мисс Грейнджер, — прозвучал знакомый зловещий протяжный тон, — где моё эссе?       Она напряглась, но затем села с ухмылкой на губах.       — Профессор Снейп, вы же знаете, я никогда вас не разочаровывала?       Он цинично приподнял бровь. Она вызывающе улыбнулась. Гермиона встала с кровати и вернулась в класс. Через минуту она пришла назад с пером и чернильницей.       — Просто дайте мне минутку. Теперь, когда у меня есть перо и чернила, я могу приступить к написанию эссе.       Дразняще прикусив губу, Гермиона встала на колени и сбросила с него одеяло, открыв длинное, обнаженное тело профессора, бледная плоть которого почти светилась в отблесках свечей.       Она восхитительно порочно ухмыльнулась ему. Снейп пристально смотрел на неё, но не сказал ни слова. Его дыхание стало глубже, и она увидела, как член слегка дёрнулся, возвращаясь к жизни. Она наклонилась и укоризненно постучала пером по раздувшейся головке.       — О, нет, придётся подождать! Я должна сдать эссе вовремя. Не правда ли, профессор?       С этими словами она села на пятки и открыла чернильницу. Гермиона обмакнула перо и дразняще поднесла его к своим губам.       — А теперь дайте мне подумать…       Затем она повернулась к нему и очень медленно опустила кончик пера к его гладкой, практически безволосой груди; тот завис над сияющей кожей, а потом прикоснулся к плоти. Снейп шумно вдохнул, но не остановил её. Перо начало двигаться по груди, слегка царапая кожу, но чернила вытекали достаточно хорошо. У пера было довольно широкое остриё. Она знала, что в лучшем случае ему будет щекотно, а в худшем — чуточку больно. Её рука плавно скользила, появлялось всё больше и больше слов.       — Итак. Свойства различных ингредиентов, которые можно найти в шкафу мастера зелий, — она сделала короткую паузу, делая вид, что напряжённо думает, а потом снова опустила руку и начала писать. На этот раз он громко застонал. — Номер один: кровь дракона — это редкий и драгоценный ингредиент, характеризующийся вязкостью и насыщенным тёмно-красным цветом. Кровь Руританского дракона — самая сильная разновидность, но её можно получить только в этом случае, если… — она продолжала бегло записывать.       Вскоре слова покрывали большую часть его торса, а она лихорадочно писала на подтянутом животе. Его плоть трепетала, когда она проводила по ней кончиком пера, но она знала, какое изысканное наслаждение ему это доставляет. Гермиона попыталась спуститься ниже, но обнаружила, что её локоть упирается в его набухший член.       — Чёрт! — возмутилась она с притворным негодованием. — Как можно хорошо написать сочинение, когда вокруг столько препятствий?! — и снова она легонько постучала ладонью по кончику упругого члена, заставив профессора громко застонать от желания и сделать выпад бёдрами. Соблазнительная капля предэякулята образовалась на головке, и она не смогла удержаться, чтобы не высунуть язык и не запустить его глубоко в щель, слизывая всё это. Снейп вскрикнул от боли.       — Твою мать, ведьма! Ты меня доконаешь! Хватит!       Она лишь ухмыльнулась.       — Профессор Снейп, вы задали мне эссе, которое должно быть готово к концу дня. Вы ведь не хотите, чтобы я вас подвела?       Он откинул голову назад. Удовольствие от маленьких царапин, покрывавших его тело, было настолько эротичным, что Северус покрепче зажмурился и попытался сосредоточиться лишь на том, что она делала с его пером. Тем временем Гермиона переместилась к его правой ноге и быстро покрывала её строками, благодаря своим обширным знаниям.       — Номер тридцать два: рог единорога; чрезвычайно ценный и редкий ингредиент, который следует использовать максимально экономно. Известен своими исцеляющими и омолаживающими свойствами. Если его правильно измельчить, он испускает слабое голубоватое свечение, которое, как говорят, является сущностью самого единорога, наполняющей его целебными свойствами… — и снова под ней прозвучали мужские стоны.       Она продолжила на его правой ноге, а затем переместилась на левую. Вскоре вся передняя часть его тела была исписана её аккуратным почерком. Гермиона остановилась, чтобы подуть на подсыхающие чернила, и позволила себе улыбнуться, оценив проделанную работу.       — Перевернись, пожалуйста, — она говорила мягко, но решительно. С громким стоном он немедленно лёг на живот, мысленно пожалев свой торчавший пульсирующий член.       — Номер пятьдесят: кора баобаба; лучше всего хранить её в темноте, так как она может довольно быстро потерять свои магические свойства при воздействии света… — теперь она строчила предложения на его мускулистой спине. Снейп напрягся, когда остриё пера коснулось кожи. — Лежи спокойно! Я не смогу сконцентрироваться из-за большого количества отвлекающих факторов! — она наслаждалась, дразня его, упрекая и ругая, как часто делал он сам.       Он больше не шевелился, и она продолжила. Вскоре её рука оказалась на его упругих ягодицах. Гермиона с удовольствием сжала их чуть сильнее, когда писала поверх них. Снейп подавлял стоны, вжимая лицо в подушку, а раздавленную эрекцию — в матрас под собой.       Она двинулась вниз по икре ноги, затем вернулась к другой, наконец остановившись на лодыжке.       — Таким образом, если сварить зелье неправильно, это наверняка приведёт к мгновенной смерти, — она с силой воткнула перо, поставив точку. — Ну вот, я закончила! Думаю, здесь около двух тысяч слов. Надеюсь, этого достаточно, сэр?       Снейп быстро перевернулся, отчего его бедный покрасневший член тут же подпрыгнул вверх. Он часто дышал, а его глаза опасно горели в тусклом свете свечей.       — Ах ты маленькая… — он не закончил, так как она вопросительно приподняла бровь и окинула взглядом его татуированное тело. Гермиона довольно улыбнулась. Кончик члена стал пурпурным от перевозбуждения и сочился предсеменем.       Она сразу поняла, что нужно им обоим. Она приблизилась к его лицу и прошептала:       — А теперь мне нужно закончить ещё кое-что…       Он попытался поцеловать её, но она быстро отстранилась. Однако Северус недолго был разочарован, так как она снова двинулась вниз по его телу, мельком оглядывая слова, украшающие его торс, прежде чем остановиться над ноющим твёрдым членом, тут же резво подскочившим к ней.       Она больше не дразнила его. Ей хотелось унять мучивший её голод. Бросив на него последний восхищённый взгляд, Гермиона полностью взяла член в рот, принимая его до самого горла.       Он отчаянно застонал, протягивая руку, чтобы запустить пальцы в её пышную шевелюру. Она упивалась этим, чувствуя, как головка давит на стенку гортани. Наконец она заскользила по всей длине, плотно обхватив его своими сладкими горячими губами. Её язык облизывал головку, проникал в мелкую расщелинку, прежде чем она снова вобрала его в рот, а затем медленно подняла голову, потянув за собой крайнюю плоть. Она нежно обхватила его мошонку и слегка сжала, пока её голова ритмично двигалась вверх-вниз.       Он стонал так же безостановочно, как и она ранее у него на столе. Этот звук был музыкой для её ушей. Гермиона отвечала с усиливающейся страстью, её рука ласково поглаживала яички, она резко опускала голову, а потом снова поднимала её, её язычок кружил вокруг головки. Он напрягся до предела, а затем неистово кончил. Его пальцы вцепились в её волосы, когда Северус крепко прижал девушку к себе. Она поймала ртом всё до капли, когда он снова и снова извергался в неё, а каждый взрыв сопровождался стоном глубочайшего удовлетворения. Когда член наконец-то перестал подрагивать у неё во рту, она расслабилась, продолжая обнимать его губами, а затем осторожно отпустила, стараясь не пролить ни капли спермы.       Приблизившись к его лицу, Гермиона заглянула в затуманенные от сладкой истомы, заметно потеплевшие чёрные глаза и демонстративно сглотнула.       Судя по взгляду, Снейп оценил это, после чего закрыл глаза.       Она легла рядом с его разукрашенным телом, чувствуя, как мужские руки сразу же обвились вокруг её талии.       — Так… какую оценку я получила?       Он помолчал, прежде чем ответить, и нежно поцеловал её в макушку.       — Превосходно.