Поменявшиеся (Switched)

      Сяо Чжань нахмурился и попытался разлепить глаза. Чёрт побери, оказывается он уже не так молод, как думал. Возможно, это была его вина, что он старался не отставать от Ибо. Вчера вечером после ужина они наткнулись на Го Чэна и Юй Биня, которые также вышли на ночной дожор (хороший мальчик Чжэн Фань Син, воплощение Сы Чжуя, рано лег спать, прямо как истинный ученик Гу Су Лань). Они вчетвером решили пойти в караоке. После того как Сяо Чжань пару часов надрывал голос, Юй Бинь решил побыть ответственным старшим братом и отвести Го Чэна в отель, а Ван Ибо настоял на том, чтобы выпить в баре вместе с Сяо Чжанем. Он не мог сопротивляться, когда молодой актёр умолял его плаксивым «Чжань-гэ» и «мы не сможем увидеться следующие два месяца», и поэтому он снова уступил Ван Ибо, вот настырный мальчишка. Сяо Чжань был на сто процентов уверен, что завтра они оба попадут в заголовки газет, потому что Ибо с такой драматичностью раз сто объявил о своей любви к Сяо Чжаню в баре. И Сяо Чжань точно знал, что тот не был пьян. Типичный Ван Ибо.       Но это не имело большого значения, поскольку любые заголовки косвенно помогли бы продвижению фильма. Фанаты наслаждались их общением, и они не вернулись в отель оба в дрова. Однако, Сяо Чжань был уверен, что рухнул в постель Ибо прошлой ночью, слишком лень ему было возвращаться в свою комнату и переодеваться в пижаму.       А когда он открыл глаза, то, конечно же, увидел Ибо, который пристально смотрел на него. Пристально. По правде говоря, слишком пристально.       Кроме того, у него были длинные волосы, он был одет в бело-голубую мантию Гу Су Лань и с белой лентой на лбу.       Сяо Чжань моргнул и потер глаза. У него что-то с памятью? Они уже начали сниматься, но он только что был…       — Вэй У Сянь, где ты был последние три месяца?       Сяо Чжань замер. Там, рядом с Ибо, стоял Ван Чжо Чэн, который играл Цзян Чэна. Теперь Сяо Чжань в курсе, что Чжо Чэн тоже будет сниматься. Но так же, как он и Ибо, Чжо Чэн не был главным героем дорамы. Более того, он должен был приехать только завтра. Сяо Чжань ясно помнил, как Чжо Чэн сообщил им в групповом чате, что он не сможет прийти в первый день съёмок из-за несостыковок в расписании.       Может быть, у него появилось окно? Мда, его память оставляла желать лучшего. Но он был точно уверен, что в этом фильме не было ни такой сцены, ни слов в сценарии. В это время Вэй У Сянь и Лань Ван Цзи были уже партнерами на пути самосовершенствования, хотя в дораме не будет показано никаких сцен их романтических взаимодействий друг с другом (самое большое это зрительный контакт и объятия) и явно не коснется их статуса отношений. Тем не менее, у них не было никаких причин снимать сцену, где Цзян Чэн будет стоять на стороне Лань Чжаня. И их костюмы…       Самым важным здесь было то, что он, Сяо Чжань, либо спал, либо был под кайфом, либо не в своём уме посреди съёмки. Он никогда не принимал никаких наркотиков и вряд ли смог бы придумать причину, по которой был настолько рассеян или сонлив, что забыл, как надел костюм, грим и сейчас снимался в сцене.       Он огляделся по сторонам. Никакой съемочной группы. Никаких камер. Никакого режиссёра. Вместо этого он увидел два мертвых тела и узнал в них Вэнь Чао и Вэнь Чжу Лю. Они выглядели… действительно мертвыми. Писец.       Вэнь Чао и Вэнь Чжу Лю должны были умереть в середине сериала. Их вообще не должно быть в спин-оффе. Здесь не было съемочной группы. Что означало… что он всё ещё спит. Он ущипнул себя за щёки, и оба мужчины тут же озадаченно на него уставились.       — Это не сон, — пробормотал он. — Что здесь происходит?       — Что происходит? Это ты мне расскажи, что происходит? Неужели те талисманы твоих рук дело?       Сяо Чжань начал собирать все кусочки головоломки вместе. Основываясь на этой сцене, на этих репликах, на двух мертвых телах… он вспомнил, что именно в этой сцене Вэй У Сянь наконец-то появляется после трех месяцев, прошедших с тех пор, как Вэнь Чао скинул его на гору Луань Цзан. После этого он отправится с Цзян Чэном и Лань Ван Цзи обратно в лагерь, где состоится ещё одна драматическая сцена.       Была драка из-за Цзян Янь Ли с Цзинь Цзы Сюанем, затем битва против Вэнь Жо Ханя, затем мир заклинателей постепенно отвернулся от него, когда узнал о его новом методе совершенствования, и потом трагедия на тропе Цюнци…       — …Я устал, — это было всё, что смог произнести Сяо Чжань.       Выражение лица Цзян Чэна мгновенно смягчилось, и он подошел обнять своего шисюна.       — Идём. Мы отведём тебя в лагерь.       Сяо Чжань кивнул, Лань Ван Цзи же продолжал пристально наблюдать за ним. Цзян Чэн передал ему Суй Бянь, и Сяо Чжань был немного удивлён весом меча. Он помнил, что Суй Бянь, который он держал во время съёмок, не был таким тяжёлым. Он слегка обнажил меч и мгновенно побледнел.       Он был настоящий. Меч был настоящий.       Сяо Чжань дернул себя за волосы. Было больно. Это были настоящие волосы, не парик.       — Что ты делаешь? — спросил Цзян Чэн.       — Мои волосы настоящие, Цзян Чэн. Это не парик, — пробормотал он.       Его шиди на это закатил глаза.       — Кому тут нужен парик, так это мне, после всего того стресса, что ты мне устроил. Идём. Твоя голова в порядке? Не хочу, чтобы ты по глупости свалился с меча и умер, если очень хочешь, можешь свалиться как-нибудь в другой раз.       Сяо Чжань рассмеялся.       — Как грубо, Цзян Чэн. Но да… сейчас я действительно чувствую себя сильно уставшим.       Было очень много вещей, которые Сяо Чжань умел делать: петь, играть, танцевать, рисовать, готовить, но вот летать на мечах или летать вообще, это не то, что он или другие нормальные люди из его времени умели делать.       — Я полечу с И… Лань Чжанем.       Ни Цзян Чэн, ни Лань Чжань не заметили его оговорку, так как их больше удивило то, что он предпочел лететь вместе с хваленым вторым молодым господином Лань, вместо своего шиди, которого он знал много лет. Однако никто из них не решился задавать ему вопросов, и они без происшествий вернулись в лагерь.