Мой дом - общага Мультифандомщика (Слэшные хроники)

Сан уже не знал, что реально, а что нет. На самом деле, он уже давно не видел разницы между своими сновидениями и теми днями, которые проживал в реальности. Когда Сонхва ушел, он оставил за собой череду неприятных событий, из-за которых Сан окончательно сломался. Он оставил после себя горькое послевкусие, от этого обычно пробирает, когда пытаешься поскорей проглотить, лишь бы не мучиться. Таков Сан - он болезненно воспринимает любое поражение. Для него потерять человека - не просто стереть его из книги жизни. "Может, ты сможешь простить меня?" - Вопрошал он каждый раз, когда рассматривал их общие фото. И еще множество раз он желал лишь одного - написать бывшему уйму сообщений, но... Но что? Что он ему скажет? "Ой, прости, я такой дебил и искренне сожалею, что проебал такого а-а-ахуенного парня, как ты?!" "Ты был лучшим человеком в мире, самым искренним и чистым, так почему сейчас обвиняешь меня во всем дерьме и с какого хрена я такой мурлофан, исходя из твоих слов?!?" "Меня бесит, что ты переписываешься со всеми, кроме меня. Меня бесит, что ты онлайн в лайне, меня бесит, что ты всегда милашка, а я какой-то уебок для тебя." Сан сплюнул. Ну уж нет. Не напишет. Не сможет позволить себе стать слабее, чем кажется. Во всяком случае, теперь в этом нет никакого смысла. Игла с легкостью проткнула кожу, вонзилась внутрь, острие прошло сквозь пару сантиметров плоти и, надавив большим пальцем на шприц, он влил в себя содержимое. Боль утихла. Прошла. Как-то быстро. Даже слишком. Вот оно, прекрасное наваждение. Вот, то самое чувство... охуенности...... Сан откинулся назад на подушку. А вот и нет, сегодня не пойдет он на пары, плевать на все - сын богатенького папочки не обязан хорошо учиться, да и университет давно проплачен, остальное - лишь формальность. Его глаза оставались полуприкрытыми, губы тоже. Он выдыхал. Черт, до чего же прекрасное чувство! Внезапно он услышал шорох в комнате. Сан лениво повернул голову на бок: сквозь сломанные жалюзи проникал мягкий вечерний свет, лучи уходящего солнца. Вот он, закат - этот день навсегда утрачен и не вернется больше никогда. Он прожил почти половину суток, и совсем скоро его тело перестанет функционировать, потребует подзарядки, и он впадет в сон. И так каждый день. Это так печально - то, что человек не может без сна, как и то, что человек привязан к собственным биоритмам. Его тело окутывала лень, смешанная с нежностью. Казалось бы, поднимет сейчас руку, а в ней костей нет. Ха-ха! Рука без костей. Черт, он видел нечто подобное в "Гарри Поттере"... Когда завтрашний день обретет значение? - Моя собственность, - слышится мягкий голосочек, и перед глазами замаячил силуэт парня. - Уён... - Ага, - мягкие губы касаются его губ, на несколько мгновений они сливаются в поцелуе, и это же, бл*ть, самые сладкие губы! Ну, конечно, они не сравнятся с поцелуями Сонхва, но все-таки... - Ты опять под чем-то? - Амфетамин. Сан улыбается, его глаза превращаются в маленькие щелочки. - Ты же знаешь, что это вредно? И потом, это влияет на мужскую половую функцию... Ты что, не хочешь детей? - А ты родишь мне маленького? Сан обхватывает лицо Уёна обеими ладонями, прижимает его губы к себе. Он пахнет жвачкой, а еще кремом для лица, и волосы у него мягкие и шелковистые. И тело прекрасно. И, бл*ть, ну почему он такой замечательный, плюшевый? Но недостаточно хорош, раз Сан все еще помнит Сонхва. - Я возьму тебя прямо так, - шепчет Сан, и, вновь обретая уверенность в своих движениях, подхватывает Уёна на руки. Он отнес его в дальний угол комнаты - одним махом сбросил все лежавшее на столе - и усадил сверху Уёна. Потянув края футболки, Сан оголил светло-коричневые соски своего парня, и, жадно припадая губами, стал кусать их, слегка оттягивая кожу. Уён постанывал, его пальцы цепко схватились за края стола, и спустя минуту после таких манипуляций, бугорок на его ширинке заметно увеличился. - Какой ты нетерпеливый, - довольно промурлыкал Сан. Их стоны смешивались друг с другом, наполняя комнату. За окном алело красное солнце, и в комнате постепенно темнело. ............. Когда Сан проснулся, утреннее солнце проникало сквозь неприкрытые жалюзи, полосками света отпечатываясь на его лице. Он с непривычки зажмурился. Одной рукой поискал на матраце кое-кого, спящего рядом. Но не обнаружил его. Значит, ушел. Вчера Сан утомил Уёна настолько, насколько было способно его тело - наркотики в его крови тому способствовали. И, черт подери, этот секс был охуенен! Настолько прекрасен, что в мире не найдется столько слов, дабы описать все наслаждение, полученное им вчера. Он открыл глаза, постепенно привыкая к свету. Поднял руку вверх - на ней отпечатались полосы света, переплетенные в горизонтальные узоры солнечных лучей и теней от полосок жалюзи. - Я думаю, я потерян, - прошептал Сан, вглядываясь в игру света. От Уёна не осталось и следа, словно и не было ничего, будто он не желал быть замеченным здесь. Что там у него есть из старых запасов? Как насчет травки, припасенной на тот случай, если он забудет закупиться феном? Сан сполз с матраца - давно пора купить себе кровать, но творческие люди, как правило, не заморачиваются. Покопавшись в комоде, попутно наводя беспорядок среди бесконечного количества его черных вещей, Сан наконец-то выудил из кармана спортивок пакетик с травкой. Свернул листок бумаги, засыпал высушенное растение. Поджег. Затянулся. Выдохнул. Затянулся еще. И снова выдохнул. Вот он - специфический аромат конопли. А хорошая штука - пробирает почти сразу. Сперва его затылок становится легче, словно удалили всю кость. А потом будто воспарил над землей — это как если идешь и летишь одновременно. Каждый шаг - словно мини-полет в космос. Сан подошел к музыкальному проигрывателю, вставил диск - ага, да-да, в 21 веке есть еще такие олдскулы, которые пользуются такими круглыми блестящими штуками, записывая туда музыку. Нажал пару кнопок, и из колонок раздалась легкая мелодия. «Kobel» – «LOST» - идеальная композиция, когда ты покурил травы. Что ж, теперь можно и поработать. Что там у него на очереди? Сан взял в руки кисти, налил воду в стакан. В палитре смешивал краски до тех пор, пока не остался доволен результатом вышедших оттенков. Он начал рисовать, совершенно не задумываясь, что же сейчас выйдет из-под его кисти. Он отключил свое сознание и поддался своему искушению - просто не думать, просто делать, просто творить. Ах, черт, именно эта его черта и бесила Сонхва, когда они были вместе. "Сан, ты слишком ветренный! Сан, ты слишком несерьезный! Сан, ты должен думать наперед, Сан, ты должен... Сан то, Сан сё..." Сан сделал еще одну затяжку и скривился - под конец вкус всегда отвратительный. Сминая в кулаке остатки тлеющей бумаги, он утопил остатки косячка в стакане. Его руки действовали сами по себе. Рисовали нечто неизвестное, как будто они знали тайну и не собирались поделиться этим с Саном. Гребанные руки, гребанное тело. Почему его тело знает то, о чем мозг еще не догадывается? Может, потому что тело устало быть рабом, и больше не желает подчиняться, а перехватывает инициативу в свои руки? А что, если его тело внезапно решит, что с него достаточно, и устроит себе передоз? Глядя на результат своей работы, Сан скривил тонкие губы в улыбке. Да вашу ж ма-ать. Гребанный Сонхва, опять ты - всюду ты. Бл*ть. Сукин ты сын. Сан плюхнулся на кровать - фена нет, будем убиваться травой, пока картина сохнет. А завтра - он сейчас это сам себе обещает - пойдет в университет, принесет всю домашку, и свежую картину. И зайдет в тот самый переулок, разыщет там своего дилера - вроде его Хонджун зовут - и прикупит пару доз. Выкурив еще один косячок, Сан ощущал себя... мягко. Это так, как будто ты утопаешь в пушистом коврике. Словно лежишь, а вокруг тебя ворсы, и двигаться никуда не хочется. Не хочется идти, не хочется ползти, не хочется сидеть. Чтобы это ощущение и дальше разливалось по телу. Нет. Вне тела. По коже. - Я принес тебе кофе, - произнес Уён, громко хлопая входной дверью. Сан вновь взглянул на окно - снова вечереет. Видимо, он совсем счет времени потерял - рисование и правда отнимает уйму времени. Да и под травкой теряешь ощущение временного пространства. - Уён, - лениво растягивая слова, произнес Сан, все еще нежась в ощущениях мягкотелости, - ты откуда вообще здесь? Разве у тебя есть ключ от моей квартиры? - Ты реально обдолбался? - Спросил Уён. И снова мягкие губы касаются его тела. И вновь аромат жвачки и крема. - Я никогда никого не приводил сюда, - произнес Сан. - Да что ты говоришь, - улыбнулся Уён, - тогда, по-твоему, откуда здесь я? Он прикусил губу Сана так, словно решил попробовать того на вкус. На губах слегка проступили капельки крови. Прикоснувшись к ним, Уён кончиком языка слизал красноватую жидкость. - Уён, знаешь, я же под травой, - Сан сделал попытку отвернуться. - Хах, тогда дай мне попробовать немного. Сан не смог подняться. Он так и остался лежать в своих черных шмоточках, раскинув руки вдоль тела. Ему слишком хорошо, чтобы полноценно функционировать. Уён же взял инициативу в свои руки - и теперь его губы орудовали на члене Сана, смачно причмокивая. Сан неровно дышал, голова кружилась от удовольствия. Черт подери, Уён, твой отсос великолепен! - БЛ*ТЬ, - ругнулся Сан, понимая, что кончил прямо в глотку своему парню. Уён, приподнимая свой взгляд на Сана, слизал остатки спермы с губ и громко глотнул. - Что, так хорошо было? - Спросил он. - Ну, знаешь, под травой все ощущения более яркие. - Ага. - И мне потребуется время, чтобы мой братишка вновь ожил, понимаешь? - Ага, понимаю. Уён прыгал на пальцах Сана – насаживался на них в прямом смысле этого слова. И стонал так грязно! Безбожно. Так стонет не человек, таким голосом обладает нечто дьявольское. - Тебе и правда нравится? - Удивлялся Сан, горько ощущая себя бревном. - Аах, а-ах! - Одной рукой Уён помогал самому себе, а другой поддерживал свое тело, упершись в грудь Сану. Тот же обхватил свободной рукой его предплечье, сдавливая, оставляя на нежной коже белые следы от пальцев. - Ах! Ах! - Из чего члена брызнула сперма, заливая собой простыни. Останавливаясь, Уён припал губами к губам Сана, и они вновь соединились в поцелуе. - Тебе нужно в душ, Сан. Ты плохо пахнешь. ............... Взглянув на очередные сообщения в лайне, Сан выбросил свой телефон с балкона. Дорогой гаджет упал, разлетелся, разбился на осколки. И плевать, да. Теперь уже нет смысла думать об этом - Сонхва не вернется. Сан наконец-то это понял. Какой теперь смысл страдать и терзаться, если красноречивое молчание парня прекрасно дало себе понять о том, что они никогда и не были по-настоящему счастливы? Никогда не были и не будут. Пора уже забыть о нем, верно? Сегодня Сан попытается начать новую жизнь - без наркоты. А еще он для себя решил ходить на пары, получать образование. Купит завтра телефон и новую симку, и больше никогда не установит лайн. Приберется в комнате, забьёт холодильник продуктами. И когда придет Уён, у них состоится серьезный разговор. Кто такой Уён? Откуда они знакомы? Почему-то Сан не помнит, когда между ними это произошло, как вообще так вышло, что они стали спать вместе? Они мало разговаривали - в основном это были плотские утехи. Теперь Сан решил для себя точно - он заставит парня говорить, рассказать о себе. Потому что они должны это сделать, определить характер их отношений. Прошло две недели. Уён так и не появился. Вообще. Сан понимал, что у него и номера-то нет, и что он не знал о парне ровным счетом ничего - ни адреса, ни где он вообще бывает, чем занимается по жизни. Ни-че-го. С тем же успехом он мог бы снимать проститутку - чисто ради секса. Понимая, что и здесь его кинули, что вновь он остался один, Сан решил сдаться. Да плевать, и пусть так! Видимо, есть люди, которым суждено быть неудачниками по жизни. Игла вновь проткнула кожу. Выпустив содержимое, он отбросил шприц куда-то в угол, и откинулся. Горячая вода окружала его тело, и теперь довольно просторное джакузи - папочкины деньги открывают двери в мир комфорта и удовольствий - показалось ему крошечным. Так, словно внезапно стенки сузились, превращаясь в обычную ванную. Черт, а как же... А как же эмаль - почему она не трескается, когда чугун меняет форму, из которого сделано основание джакузи? Или она довольно эластична? Словно разогретый метал, мгновенно застывает, приобретая новую форму? Сан выдохнул - его выдох показался чересчур громким. Или тихим, но громким, если отбросить условности звука. Какая в этом относительность? Как определить понятие чего-либо, если у каждого из нас свои нормы и восприятие? Хлопнула дверь. Сан резко вскочил, хватаясь руками за бортики джакузи. Неужели это... - О, рад, что ты здесь, - улыбаясь, в ванную вошел Уён. - Я купил тебе шампунь. Спустя пару минут Сан снова утопал в нежности - этого ему и не хватало за эти две недели одиночества. Уён намыливал ему голову, наносил шампунь, вспенивал, и мягко смывал водой из ковша. У него слишком круто получается. Вот бы это всегда продолжалось. - Уён, - обратился Сан, - скажи, как ты здесь оказался? Парень, очевидно, не понимая вопроса, рассмеялся: - Открыл дверь и вошел, м? - Да, но откуда у тебя ключ? Не припомню, чтобы давал его тебе. У меня и дубликата никогда не было. - Лол, Сан, но дверь была не заперта. Сан мог бы поклясться самому себе, что его дверь заперта всегда - он же не дурак. И пусть Корея - самая безопасная страна в мире с минимальным количеством краж и взломов, но он всегда запирает чертову входную дверь! - Уён... - прошептал Сан. - А ты вообще... реальный? - Сан, - лицо парня вновь приблизилось к губам старшего, - знаешь, завязывай с наркотиками... Уён обхватил обеими стопами твердый член Сана. Ах, черт, такой практики у него еще не было - и это, бл*ть, настолько охренительно! Кожа у Уёна мягкая и ухоженная, даже там, на стопах. И мелкая амплитуда, вперемешку с неспешными движениями - все это сводило с ума. - Уён, если хочешь секса, лучше насаживайся. Руками Сан прижал ягодицы младшего к себе, проникая в него глубже и глубже. Отверстие Уёна, как всегда, оставалось узким, неразработанным, но при этом довольно податливым. И его попка плавно скользила на его члене. - Уён, ты просто охуеть как круто трахаешься, - прошептал Сан. — Это ты здесь трахаешься, - ответил Уён, - я же занимаюсь любовью. ............. Когда Сан проснулся вновь, Уёна уже не было. Впрочем, не было никаких следов его пребывания: исчез тот шампунь, который он приносил. Даже полотенце, которым он вытирался после душа, словно испарилось. Не мог же он забрать его себе? Сан открыл шкафчики - порыскал, и обнаружил, что все его банные принадлежности оставались на своих местах. Покопавшись в мусорном мешке, он обнаружил только пачки сигарет, да свой мусор. Никаких стаканчиков кофе. Ничего. Так, будто Уён не приносил ему кофе. Словно его здесь и не было. Он вдруг вспомнил, что парень приходит только тогда, когда Сан под дозой. А потом, когда он засыпает, всегда просыпается один. Неужели этот парень и правда нереальный? …Он ведь его не придумал? "Я уже не знаю, что реально, а что нет…" Впрочем, это могло бы объяснить, откуда у того есть ключ. …………. Сан уныло взглянул на белую дорожку. Кокаин. Сегодня будет нечто более крепкое, нежели амфетамин. Сегодня он намерен остаться в своем наваждении подольше. ....... Уён обнял его со спины, пока Сан рисовал. В этот раз он вновь не знал, что творит его рука - просто скользил взглядом. За каждым мазком он рассматривал кончик, краешек испещренного краской холста. Это будет интересно. Этот зеленый, новый оттенок в его палитре, он еще никогда не использовал. А еще он никогда не пробовал смешивать борозды с малинового-красными переплетениями. Как это вообще? Малиново-красные. На ум сразу приходит цвет малины, но почему же он зовется красным? Всем и так ясно, что малина именно малинового цвета, а красный - красного. Так откуда взялось это другое определение? До какого этапа необходимо смешивать красный, чтобы он перестал быть просто красным и стал малиновым? - Ох, я смотрю, это портрет! - Нежный голос Уёна разрезал тишину. Сан улыбнулся, словно победитель по жизни. - Да-да, - ответил он, хоть и не был уверен - все еще отдал власть своим рукам и просто наслаждался новыми оттенками. - Кто это? Рука остановилась, замерла, а потом и вовсе опустилась. Кисть выпала, гулко ударившись деревянным стержнем и покатилась по полу, оставляя за собой капельки краски. - Ты. С холста на них смотрел Уён - нарисованный в технике поп-арт, насколько это возможно изобразить кистью без применения оцифровывания на графическом планшете - зеленый и малиново-красный с черными тенями и охровыми бликами. Таких лиц Сан еще никогда не рисовал. - Я? - Рассмеялся Уён. - Почему не Сонхва? Сан обхватил пальцами кисти Уёна, словно проверяя, существуют ли они. - Ты знал о Сонхва? - Думаю, я пришел к тебе, чтобы тебя спасти от самого себя. Думал, это поможет тебе почувствовать себя нужным. А теперь я чувствую, что и сам влюбился. - Уён, кто ты? Красивый сон или реальный человек? — Это ты мне скажи, Сан. - Я вдохнул кокаин, чтобы побыть с тобой подольше. Думаю, мы оба знаем, что я все знаю. — Значит, все предрешено? - Да. - Тогда сделай кое-что для меня, ладно? Он сам макнул пальцы Сана в краску, а потом провел ими по своей нижней губе, словно рассекая ее на две плоскости, разграничивая линией красок. А потом спустился к подбородку, оставляя полоску зеленой краски на своем лице, вырисовывая неровную линию. Спустился к кадыку, и оставил зеленую отметину на впадинке чуть ниже шеи. А после он макнул уже свои пальцы, и коснулся ими лба Сана, и спустился к кончику носа, оставляя малиново-красную полоску краски у парня на лице. - Я - твой холст. Разрисуй меня. А завтра, когда проснешься, забудь. Мы больше не должны встречаться. Мы - нереальны. Есть ты, но "нас" нет. Конец.