***
Гарри долго лежит без сна, даже не пытаясь уснуть. Пенелопа настояла, чтобы он и Драко остались на ночь для наблюдения, и Гарри подозревает: она беспокоится, что кто-то из них может внезапно взбеситься. Гарри вкратце рассказал обоим Целителям о воспоминаниях, и хотя Целитель Вислфут счел это отличной новостью, Пенелопа сильно прикусила нижнюю губу и с беспокойством посмотрела на Гарри. Она знает об их истории больше, чем Вислфут, и Гарри не может винить ее за беспокойство. Гарри перекатывается на спину и смотрит в потолок. Отсутствие Драко рядом с ним кажется странным. Комната кажется… еще более пустой. Он думает обо всем, что они говорили друг другу — сегодня утром и за последние несколько дней. Вспоминает, как он чувствовал себя с Драко, как паниковал из-за быстрой влюбленности. Он издает тихий, невеселый смешок; по крайней мере, теперь все имеет смысл. Должно быть, именно поэтому ни с кем другим ничего не получалось, до случая с Драко. Почему он никогда не решался отдать свое сердце — не мог, оно уже принадлежало другому. От этой мысли лицо заливает жаром, и он отталкивает ее. Шестой год, все часы, которые он провел, преследуя Драко после инцидента с Кэти. Гарри был так уверен, что он что-то замышляет; он всегда чувствовал странное притяжение, потребность следовать за ним. Мерлин, это уже слишком. Гарри переворачивается на живот и зарывается лицом в подушку, пытаясь отогнать воспоминания. Тот Гарри с шестого курса, которого он так хорошо помнит сейчас, был неоспоримо и всецело влюблен в Драко Малфоя. И когда он наконец начинает засыпать, Гарри понимает: его сердце никогда по-настоящему не отпускало Драко, ему выпал шанс снова влюбиться в него.***
— Как мило с твоей стороны наконец-то присоединиться к миру живых. Уже почти обед, Поттер. Гарри зевает и трет глаза, постепенно приходя в себя. Блейз сидит рядом с кроватью, положив ноги на матрас Гарри и небрежно скрестив руки на груди. Он ухмыляется, и Гарри сразу понимает — Драко, должно быть, рассказал ему. — Не надо, — стонет Гарри, закрывая глаза рукой. — Даже не начинай. Блейз хихикает. — Твое неверие в меня дико оскорбительно. — Дико точное, — бормочет Гарри и смиренно вздыхает. — Ну давай, начинай. — О нет, — уверяет его Блейз. — Я приберегу. Здесь буквально многолетний материал, который я могу использовать против вас обоих. Не хочу тратить его впустую в больнице. — Боже, ты меня раздражаешь, — вздыхает Гарри, протягивая руку, чтобы взять очки с тумбочки. — Почему ты здесь? Блейз пожимает плечами. — Полагаю, вполне возможно, что мне есть дело до твоего благополучия. Это маловероятно, — добавляет он. — Но я не могу исключить такую возможность. Гарри хмыкает и принимает сидячее положение. Теперь его головная боль полностью прошла. — Итак, Поттер, — говорит Блейз, выгибая бровь, — какого хрена ты теперь собираешься делать? — О боже, — простонал Гарри. — Понятия не имею. Блейз опускает ноги и наклоняется вперед, упершись локтями в колени. — В этом есть какой-то смысл, тебе не кажется? — размышляет он, склонив голову набок. — Какой же? — Требует Гарри. — Ну, вы оба всегда были пиздецки озабочены друг другом, не так ли? — Мы ненавидели друг друга! — настаивает Гарри. Блейз пожимает плечами. — Между любовью и ненавистью очень тонкая грань, Поттер. Не забывай об этом. — О боже, теперь ты даешь мне любовные советы, — бормочет Гарри. — Ты должен меня выслушать, я очень мудр, — говорит ему Блейз. Гарри фыркает. — Точно. И вообще, почему ты все время вспоминаешь магловские поговорки? Есть на то причина? Может, некая Целительница-полукровка? Блейз прищуривается и откидывается на спинку стула. — Ты можешь сразу отъебаться, — заявляет он. — Это мне следует спросить, что ты собираешься делать, — бросает ему в ответ Гарри. Блейз задумчиво смотрит на него, а затем медленно, лениво улыбается. — Жениться на ней, я думаю. Однажды. Если она согласится. Гарри изумленно смотрит на него. — Это буквально первый раз, когда ты признался в своих чувствах! Ты ведь даже не пригласил ее на свидание! — Ну, — начинает Блейз, вставая и разглаживая рубашку. — Тогда, наверное, мне лучше ее пригласить? Гарри только недоверчиво смеется, откидываясь на подушки, когда Блейз шагает к двери. — Блейз, — зовет он, прежде чем Блейз успевает уйти. — Как ты думаешь, он захочет поговорить? Со мной, я имею в виду. Обо… обо всем? Улыбка Блейза дрогнула. — Извини, Поттер, — говорит он. — Он уже выписался и отправился домой. У Гарри замирает сердце. Он думал, они попытаются решить, что же, черт возьми, делать дальше. Но если Драко ушел ничего не сказав… — Он просто пытается разобраться в своих мыслях, — говорит Блейз. — Ему нужно время, чтобы все обдумать. Дай ему пару дней, ладно? И Поттер, — добавляет он. — То, что вы оба чувствовали — то, что у вас было… все еще есть, так что просто расслабься, хорошо? Ты получишь все, что имел раньше, если захочешь. А потом он ушел, оставив Гарри пялиться на закрытую дверь. Он вздыхает и гадает, может ли его жизнь стать еще более странной. Он влюблен в Драко Малфоя, а Блейз Забини раздает любовные советы. Он снова засыпает.***
На днях он быстро выписался из больницы Святого Мунго, заверив Пенелопу, что вернется, если снова случится что-то необычное, а потом вернулся в свою квартиру. На работу только в понедельник, и он не знает, что делать с собой, кроме как бездумно бродить по квартире. Теперь он чувствует себя по-другому, в одиночестве. Ему не нравится, и он ужасно скучает по Драко. Ему приходится спать на диване в гостиной каждую ночь, потому что кровать все еще пахнет Драко, и он постоянно хочет сорваться и пойти к нему. Он снова и снова напоминает себе дать ему пространство, дать ему время. Драко использует более медленный подход к решению проблем, и Гарри не хочет рисковать. Гермиона и Рон несколько раз отравляли сов, предлагая пожить с ними, но Гарри отклонил их приглашения. Он просто хочет снова увидеть Драко. Он не знает, что будет делать, если Драко в итоге не захочет иметь ничего общего с Гарри. Он почти уверен: единственная причина, по которой смог однажды справиться с потерей Драко — обливиэйт. Стоит ли ему попросить Гермиону сделать это снова? Примерно в тот момент он понимает, что нужно выйти из квартиры и привести мысли в порядок. Он закрывает глаза и крутится на месте, не понимая, почему так удивляется, когда оказывается перед воротами Хогвартса. Он посылает Патронуса директрисе, которая открывает ему ворота, а затем направляется к озеру. Он никого не видит, пока кружит вокруг того места, предполагает, сейчас время обеда и все студенты собрались в Большом зале. Оно выглядит так же, как и всегда. Земля усыпана листьями огромного дерева, возвышающегося над водой, а на берегу лежит старый кусок пергамента. Он задается вопросом: стало ли это место таким же особенным для какой-то другой пары, ищущей уединения. От этой мысли он улыбается. Он садится, прислоняется к дереву, вытягивает перед собой ноги и смотрит на спокойную гладь. Так много произошло в этом месте. Если бы он вернулся сюда год назад, черт возьми, даже несколько дней назад, он мог бы сидеть на этом самом месте, не имея ни малейшего представления о том, насколько оно важно. Какое облегчение — немного лучше понять самого себя, понять, что он не сломлен и не обречен на одиночество. Он просто… уже нашел кого-то. Он задумчиво улыбается, откидывая голову на кору и позволяя позднему послеполуденному солнцу согреть лицо. — Я всегда знал, что ты чертов сентиментальный Хаффлпаффец. Глаза Гарри резко распахиваются. Драко стоит перед ним, удивленно подняв брови и держа в руке кружку кофе навынос. — Я был в твоей квартире, — объясняет он, делая шаг вперед, когда Гарри поднимается на ноги. — Как… как ты узнал, что я буду здесь? — Спрашивает Гарри, ужаснувшись тяжелому дыханию при виде Драко. Он отряхивается, чтобы хоть чем-то занять свои руки. Драко пожимает плечами. — Просто у меня было предчувствие, — говорит он. Они стояли, молча глядя друг на друга. Гарри чувствует, как его щеки заливает жар, и он почти уверен, что никогда раньше не чувствовал себя так неловко. Ему хочется схватить Драко, вытрясти из него всю жизнь, прижать к себе и заявить, что он никогда больше не согласится на такую глупость, как забвение, но заставляет себя остаться на месте. — Так что, я думаю, нам стоит поговорить, — тихо говорит Драко через мгновение, и Гарри кивает. — Да. Да, конечно, стоит. Гарри жестом указывает на землю и снова садится, скрестив под собой ноги, Драко делает то же самое. — Я даже не знаю, с чего начать, черт возьми, — беспечно говорит Драко, и Гарри смеется. — Господи, я тоже, — признается он. — Это безумие, не так ли? — Совершенное, — соглашается Драко. — Мне очень жаль, что я вроде как… исчез, — говорит он. — После того, как мы узнали об обливиэйте, я в некотором роде подготовился к худшему, но я никогда не ожидал узнать, что мы были… ну, ты знаешь… и я немного запаниковал. — Я понял, — говорит Гарри. — Все в порядке. Между нами все было так… — Интенсивно? Гарри фыркает. — Да, совсем немного, — соглашается он. — Каждый раз, когда я думаю о случившемся, я понимаю, это был я, и все прекрасно помню, но чувствую себя каким-то… оторванным. Ты понимаешь? — Угу, — бормочет Драко. — Я как будто смотрю на себя с одной из этих магловских коробок. Хотя даже приятно осознавать, что я не просто был психически болен в последние несколько недель. Гарри с любопытством наклоняет голову набок. — Что ты имеешь в виду? — Да брось ты, — фыркает Драко. — Ты же там был. Через две недели я превратился из-за тебя во влюбленного придурка. Все так быстро не происходит, это ненормально. Грудь Гарри тяжело вздымается. — Я тоже, — признается он. Драко улыбается. Он начинает ковырять траву, выдирая по-одной и лениво отбрасывая прочь. — Ты назвал свою шишугу Люси, — говорит он. Гарри сдерживает усмешку. — Я не хотел красть твое имя. Оно просто всплыло в голове. Драко качает головой, все еще улыбаясь. — Мне никогда не удавалось ее завести, потому что я работаю в такие нелепые часы. Хорошо, что кто-то воспользовался этим именем. Гарри не хочет брать на себя смелость и объявлять Драко, что Люси тоже может стать его, но предложение вертится на кончике языка. — Могу я спросить тебя кое о чем? — вместо этого рискует он. — О… войне? Драко поднимает глаза, его улыбка исчезает, и он кивает. — Хорошо. — В поместье, — начинает Гарри, — ты… именно поэтому не выдал меня? Ты защищал меня? Он нервничал, задавая вопрос, боялся, что Драко посмеется над ним. Драко выглядит задумчивым. — Я думаю… я действительно думаю, что сделал бы для тебя все, лишь бы ты был в безопасности. Я навсегда запомнил тот день, когда тебя привели. Я отчаянно хотел, чтобы ты победил, я ненавидел Волдеморта, но у меня также было… непреодолимое желание вытащить тебя оттуда живым. Тогда я этого, конечно, не понимал. Гарри медленно кивает. — Огонь, — говорит он. Драко вздрагивает, но не просит его остановиться. — Я тоже так чувствовал. — Ты бы спас любого, — комментирует Драко. — Может быть, — соглашается Гарри. — Но то чувство, когда думал, что ты можешь умереть… я не могу этого объяснить. Я просто должен был предотвратить. Драко криво улыбается ему. — Кажется невероятным, что мы этого не знали, не так ли? — Ты же понимаешь, что Блейз будет просто невыносим, — шутит Гарри. — Он уже предупредил меня. Гарри вдруг вспомнил последние слова Блейза, сказанные им на днях в больнице. Он сильно прикусывает губу, чтобы не выпалить следующий вопрос. — Что? — Спрашивает Драко. — Я… — Гарри делает глубокий вдох. — Блейз сказал на днях… то, что мы оба чувствовали — все еще есть. И мы могли бы получить все, что имели раньше, если захотим. — Ты принимаешь любовные советы от Блейза? — Скептически спрашивает Драко. — Не самый мудрый твой шаг. — Заткнись, — ворчит Гарри. — Я хочу спросить, ты… ты бы этого хотел? Снова почувствовать? Драко молча смотрит на него, мгновение растягивается между ними, предвкушение заставляет сердце Гарри биться все быстрее и быстрее. А потом на лице Драко появляется улыбка. — Я думаю, — тихо говорит он, глядя на губы Гарри, — что уже чувствую. Гарри испускает дрожащий вздох облегчения, а затем садится на колени. Глаза Драко темнеют, когда Гарри наклоняется к нему, и сердце Гарри почти останавливается, когда язык Драко высовывается и проходится по нижней губе. Гарри сокращает расстояние между ними, не в силах больше ждать ни секунды, и захватывает губы Драко в нежном поцелуе. Он обхватывает ладонью затылок Драко, когда тот открывает рот, и тихий вздох облегчения отражает собственные чувства Гарри. Гарри знает, что их выбор был правильным, вероятно, именно по этой причине они смогли пережить войну; остались утраченные годы, которые они никогда не вернут. Но теперь они снова есть друг у друга, и это больше, чем Гарри когда-либо мечтал получить. Ему было шестнадцать и он решил отказаться от того единственного счастья. Он решает не зацикливаться на прошлом. Настоящее — вот, что имеет значение. Язык Гарри настойчиво просовывается в рот Драко, и тот протягивает руку к его челюсти. Другая, однако, держится в стороне, стараясь не пролить содержимое кружки. — Поставь свой гребаный кофе, — рычит Гарри прямо в рот Драко. — Чтобы я толкнул тебя на землю и хорошенько поцеловал. — О, — Говорит Драко, отстраняясь. — Совсем забыл. Это не кофе… я принес его тебе. — Он протягивает стакан Гарри. — Слишком много сахара, слишком много молока и немного лимона, потому что так предпочитаешь, когда несчастен, а я не знал, как ты будешь себя чувствовать. Гарри уставился на чашку, а затем поднял глаза на Драко. — Ты знаешь, как я пью чай? — Шепчет он. Драко небрежно пожимает плечами и улыбается. — Это делает тот, кому не плевать, верно? — говорит он. — Помнит самое важное. Например, как ты пьешь свой чай. И Гарри не знает, что делать с приливом любви, которую он чувствует к Драко в этот момент, поэтому наклоняется и целует его, как в первый раз. Чай, вероятно, проливается, но это не имеет значения, потому что руки Драко обвиваются вокруг него, и он целует Гарри так, словно не хочет останавливаться, и Гарри совершенно не возражает. И он знает, он знает без тени сомнения, что никогда не забудет этот момент.