Огненный герой, версия 2.0

— Энджи, милый… — Рей мягко погладила меня по плечу, когда мы отошли на достаточное расстояние от той женщины и меня буквально начало трясти — то ли от нахлынувших воспоминаний, то ли от чувства глобальной несправедливости и жалости по отношению к себе, то ли от общего напряжения. Кровь стучала в висках, перед глазами начали мелькать черные точки, к горлу подкатывала тошнота, в ушах послышался противный писк — кажется, от такого резкого всплеска негативных эмоций я оказался на грани обморочного состояния. Ну, что поделать: я уже давно не мальчик, еще пара лет — и пятый десяток разменяю… Мне уже такие стрессовые ситуации противопоказаны. И так нервы ни к черту, а тут еще эта мамаша объявилась… Они, блин, с дедом сговорились, что ли, свести меня в могилу своими выходками? Кстати, не удивлюсь, если ВЗО окажется моим дедом по материнской линии… Что один, что вторая — те еще твари. — Энджи, все хорошо? Энджи, не молчи, пожалуйста! Ты меня пугаешь! — я проморгался, избавляясь от черных пятен перед глазами, и перевел взгляд на обеспокоенную супругу, с тревогой заглядывающей мне в лицо. Я попытался в ответ как-то ободряюще ей улыбнуться, но, судя по ее выражению лица, вышло у меня так себе, — Энджи, да выбрось ты это из головы! Она не стоит того, чтобы так рвать себе сердце! Ты не железный все же! — Рей, ты… ты просто не понимаешь, — тяжело вздохнул я, вложив свои руки в ее маленькие ладошки, — Несмотря на то, что мы с твоей матушкой… не в самых хороших отношениях, но я не могу не признать, что она была тебе прекрасной матерью, которая вам с сестрой обеспечила счастливое детство… Но мое детство совершенно отличается от того, что было у вас. — Ты хочешь это обсудить? — тихо спросила Рей, сжав мои ладони, — Энджи, ты знаешь, что можешь рассказать мне все, что тебя волнует… но, может, тебе сперва стоит немного… прийти в себя и успокоиться? Я… я переживаю за твое здоровье. — Лучше я расскажу все сейчас, чтобы потом не бередить эту рану, — покачал я головой, — Да и… — я прикрыл глаза, — Я хотел бы, чтобы вы узнавали что-то обо мне от меня, а не от посторонних лиц, которые могут… исказить факты себе в угоду. Тем более я не хотел бы, чтобы… из-за этой женщины у нас возникли недомолвки и недоразумения в семье. — Энджи, — Рей встряхнула меня за руки, заставив вновь посмотреть ей в глаза, — Неужели ты настолько плохого мнения обо мне и наших детях, что думаешь, что мы станем верить какой-то взбалмошной старухе, которую видим впервые в жизни? Энджи, не расстраивай меня! — я усмехнулся — ну а чего мне стоило от нее ожидать? — Если ты правда готов и хочешь нам рассказать о своем прошлом — мы тебя выслушаем. Если тебе это тяжело — мы не будем давить. Я в ответ лишь благодарно улыбнулся и крепко стиснул ее в объятьях, добившись от нее наигранно возмущенного писка, после которого она сама уткнулась мне в грудь. Я ласково провел рукой по ее волосам, от которых веяло прохладой. Так бы и стоять вместе до конца дней… Послышался щелчок затвора фотоаппарата, и нас осветила яркая вспышка. Я обернулся — и улегшаяся было ярость снова поднялась у меня в груди: — Господин Старатель! — мне буквально под нос сунули звукозаписывающее устройство, заставив немного отпрянуть назад, — У вас новая девушка? Как долго вы встречаетесь? А ваш сын в курсе о ней? А как же его мать? — тут же посыпался на меня град вопросов со стороны уже знакомой мне журналистки с NHA, — Какой пример вы подаете собственному ребенку! — А какой пример он подает? — поинтересовалась Рей, выскользнув из моих объятий и встав между мной и репортершей, — На мой взгляд, очень даже положительный! — По-вашему, такая демонстрация… отношений — положительно влияет на неокрепшую детскую психику? Как и тот факт, что родители живут раздельно, а отец таскает любовниц? — не угоманивалась журналистка, вызвав у Рей звонкий смех: — Милочка, — отсмеявшись, обратилась она к репортерше, — С чего вы решили, что мы с моим мужем, — она демонстративно прильнула ко мне, приобнимая за спину, — Живем раздельно? Да и, — ее напускная веселость тут же исчезла, — вы разве не в курсе? Мы с Энджи женаты уже двадцать три года, — холодно сообщила она, — И Шото — наш сын. А все ваши выдумки насчет разнообразия его любовниц не имеют ничего общего с реальностью. — Как вы можете быть в этом так уверены? — вскинулась журналистка — кажется, из ее рук уплывал скандальный материал, — У нас есть свидетельства о том, что у него был роман с певицей Немидой!.. — И по этим же вашим свидетельствам она и является матерью Шото, — фыркнул я, положив руку на плечо Рей, — Но, если я не ошибаюсь, вы здесь, чтобы обозревать Спортивный фестиваль, а не собирать слухи о личной жизни знаменитостей? Так не лучше вам вернуться к выполнению ваших прямых обязанностей? — А он прав, — подал голос оператор, опуская камеру, — Говорил тебе, что это пустая затея, а ты — сенсация, сенсация… — Но ведь это такой материал!.. — Так, товарищи журналисты, — вновь вмешался я, — Мне глубоко и сильно плевать на вас и ваш материал, но настоятельно не рекомендую публиковать какой-либо материал о моей личной жизни, — с угрозой сообщил я, — И если я услышу хоть слово о себе в вашем репортаже… — Не стоит, Энджи, — с улыбкой прервала меня Рей, — Мы просто свяжемся с их начальством, поговорим, обрисуем ситуацию… Уверена, им самим не нужны сотрудники, разрушающие репутацию канала. Так что они пойдут нам навстречу и не будут публиковать их материал, — она повернулась к обалдевшей репортерше, и ее улыбка стала еще шире, — Всего хорошего, — после чего, подхватив меня под локоть, она грациозно проследовала в столовую.

***

— Папа с мамой направляются сюда, — открыв глаза, предупредил Шото своих брата и сестру, сидящих напротив него. — Значит, решено, — Фуюми подвела итог их спору, — Перед родителями мы делаем вид, что ничего не случилось — незачем папу лишний раз нервировать, у него и так проблемы с сердцем, — братья активно закивали, поддерживая такое решение, — Однако это совсем не значит, что мы оставим все просто так… — Не оставим! — Нацуо любовно погладил пузырек со своей новой экспериментальной сывороткой, — Такой прекрасный повод проверить мои расчеты… — Нацу! — покачала головой Фуюми, — Мы хотим избавить папу от проблем с его прошлым, а не добавить ему новых! Поэтому пока мы с тобой просто тихо соберем информацию о ней — думаю, господин Таками и тетя Маки нам в этом помогут… — А я? — надулся Шото, — Я тоже хочу в этом поучаствовать, тем более что эта бабка пыталась воспользоваться мной!.. — А ты, Шото, должен сосредоточиться на фестивале, — почти одновременно ответили его брат и сестра и переглянулись, после чего речь продолжил только Нацуо, — Ты же говорил, что эта бабка считает отца никчемышем… И считает, что она, а не он, может помочь тебе достичь высот. Так что твоя задача на сегодня — доказать всем, и ей в том числе, что это не так. Таким образом ты сможешь отвлечь на себя ее внимание, тем самым помогая нам. Справишься с такой задачкой, братишка? — Справлюсь, — серьезно кивнул Шото, после чего вновь прикрыл глаза в поисках отца, — Они уже почти тут! — Значит, договорились, — кивнула Фуюми и поднялась с места, маша рукой появившимся в дверях родителям, — Мам, пап! Мы здесь! Мы вам взяли обед на свое усмотрение, чтобы вы не тратили свое время в очереди! — Спасибо, родные! — поблагодарила их с улыбкой мама, садясь рядом с Шото, после чего ее улыбка сошла на нет, когда она с тревогой посмотрела на хмурого мужа, садящегося рядом с дочерью. Глава семьи взял в руки палочки и молча уставился в свою тарелку с рисом. Повисло неловкое молчание, которое Фуюми тут же попыталась прервать: — Говорят, что Быстроланч — один из лучших поваров Японии! Я давно собиралась попросить Шото принести что-то из школьной столовой нам на пробу, но все как-то не получалось! — с наигранным оптимизмом начала щебетать она, иногда бросая косые взгляды на неподвижного отца, глубоко о чем-то задумавшемся, — Зато теперь мы можем сами попробовать его блюда! И, знаете, я понимаю, почему его так называют!.. — А я не понимаю! — надулся Шото, засунув в рот кусочек курицы, — Дома у нас еда куда вкуснее! Но почему-то вас с мамой не считают одними из лучших поваров Японии! — Дома всегда вкуснее, — улыбнулась мама, потрепав младшего сына по макушке, — А мама для любого человека готовит лучше самого именитого повара! — Не для любого… — внезапно вставил свои пять йен отец и поднял голову на вновь замолчавших домочадцев, — Собственно, я… я хотел поговорить с вами об этом. — О чем, пап? — захлопала глазами Фуюми, не ожидавшая такого от отца. — Вы прекрасно знаете, о чем, — тихо ответил он, переведя взгляд на младшего сына, — Шото вам все уже рассказал… — Шото ничего нам не говорил!.. — попытался вступиться за брата Нацуо, но тут же схлопотал тяжелый взгляд отца: — Нацу, я ведь уже говорил тебе, что врать — нехорошо, а вранье мне может еще иметь и крайне неприятные последствия?.. — Ага, а еще ты говорил, что надо думать головой, прежде чем выводить человека на неприятный для него разговор! — тут же отозвался Нацуо, недовольно прищурившись, — Особенно, если человек к этому разговору не готов! Фуюми испуганно переводила взгляд с брата на отца, ожидая перепалки между ними — расстроенный отец мог очень едко пройтись по Нацуо, а тот бы не стал отмалчиваться, посчитав наезд отца несправедливым… Но вместо этого отец лишь грустно улыбнулся, вновь опустив взгляд в тарелку: — Я… очень благодарен вам за вашу заботу. Я… очень рад, что у меня есть вы — те, кому я не безразличен… Но со мной все в порядке. Я не хочу, чтобы вы потом узнавали эту историю из третьих рук, по принципу сломанного телефона. И… я готов к этому разговору, — он на мгновение замолк, как бы решая, как приступить к своему рассказу, и, глубоко вздохнув, начал: — Как вы все знаете, сегодня я встретился с… со своей матерью. С женщиной, что когда-то дала мне жизнь, чтобы потом… выкинуть на улицу, как нашкодившего котенка, только из-за того, что я в свои три года… так и не проявил свою причуду, из-за чего она, очевидно, посчитала меня дефектным… — его губы тронула горькая усмешка, — «Беспричудное ничтожество» — вот, что она сказала мне на прощание перед тем, как захлопнуть дверцу автомобиля и уехать… — Стоп, пап, погоди! — прервал его Шото, — Ты же говорил, что не у всех причуды проявляются к трем-четырем годам! И ты сам говорил, что твоя причуда проявилась в шесть лет!.. — Все так, Шото, — кивнул отец, — Она была не права, когда называла меня беспричудным, а потому, когда мой огонь проявился… Я надеялся, что она вернется за мной. Знаете, — он невесело усмехнулся, — Детский дом — не самое хорошее место для детей. Там… не любят слабых. А я был слабым… — А, так вот откуда у тебя этот заскок насчет силы! — фыркнул Нацуо, скрестив руки на груди, — Хорошо, что потом у тебя просветление произошло и ты перестал гоняться за силой… — Нацу! — шикнула на него Фуюми. — Все хорошо, Фуюми, — слабо улыбнулся отец, — Я правда долгое время был помешан на том, чтобы стать сильнее — иначе в детском доме нельзя было выжить… Узнав, что у меня все же есть причуда, я начал тренироваться. У меня не было наставника или хоть кого-то, кто мог бы мне объяснить, что делать с моей силой, так что к девяти годам я мог создать лишь небольшое пламя в ладони, тогда как остальные дети уже успешно использовали свои причуды против других таких же детей, а также для… не самых законных дел. — Пап! Только не говори, что ты тоже этим занимался! — воскликнул Шото, но на него тут шикнула сестра. — Вот еще! — возмутился отец, вскинув голову и гневно раздувая ноздри, — Не надо меня приравнивать к этим… этим… — Энджи, тише! — мама осторожно погладила отца по руке, — Никто тебя не приравнивает к… тем детям, милый. — В любом случае… — отец прикрыл глаза, перехватив пальцы матери своими, — Я тренировался не только для того, чтобы давать отпор своим обидчикам, но и… чтобы мама… забрала меня. Я до последнего надеялся, что если она узнает, что у меня есть причуда, что я ее активно развиваю, то… то она поймет, что я не беспричудное ничтожество, заберет меня и мы будем жить счастливо, как живут обычные семьи. Потом, став старше, я захотел сам ее найти и потому решил пойти в полицейскую академию на детектива… Ну и заодно потому, что мне надоело быть козлом отпущения в конфликтах с некоторыми подростковыми группировками, сформировавшихся в том детском доме под протекцией директрисы. А что, удобно! — отец зло хмыкнул, явно вспоминая какой-то неприятный эпизод из своей молодости, — А мне уж очень сильно хотелось добиться хоть какой-то справедливости для них! — И как же ты тогда оказался в геройской профессии? — недоуменно поинтересовался Нацуо, нахмурившись. Шото же смотрел на отца с приоткрытым ртом и широко распахнутыми глазами — как так? Папа в свое время хотел быть полицейским, которых сейчас недолюбливает? Или он их недолюбливает из-за того, что в итоге стал героем, а не полицейским? И действительно, как так вышло, что папа, будучи крайне упрямым человеком, так резко изменил свои планы? — Ну, как вам сказать… — отец замялся, — Я… я в то время… — его голос становился все тише и тише, — Меня было очень просто взять на слабо. И когда в средней школе на последнем году обучения у нас был урок профориентации, один… мой не особо любимый одноклассник узнал, что я собираюсь пойти в полицейскую академию, он поднял меня на смех и перед всеми заявил, что я слишком… м-м-м… — он покосился на маму и, судя по всему, решил смягчить тот эпитет, которым его охарактеризовали его бывшие одноклассники, — Я слишком ничтожный, чтобы стать героем, и мой потолок — работать в полиции, ведь в геройскую академию меня никто не возьмет. Ну и в итоге через год после этого инцидента я подал документы в UA… Правда, там тоже было веселье из-за этого придурка Таками, но в итоге благодаря Незу все разрешилось… — Но рассказывать о том, как ты, воспитанник детского дома, попал в UA в тот период, когда со студентов за обучение брали деньги и не малые, ты не будешь, я верно понял? — снова влез Нацуо, на что отец закатил глаза: — Ну, как я уже сказал, мне помог Незу — он помог получить кредит на обучение, который потом, правда, пришлось выплачивать чуть ли не до нашей с мамой свадьбы. Поэтому мне было крайне важно, чтобы меня заметили на первом спортивном фестивале и в дальнейшем я мог получить хорошую работу. И потому я старался выложиться на полную — но вы знаете эту историю, первое место я тогда так и не занял, потому что мой последний противник заплатил тогдашнему директору за свою победу. Ну и, как говориться, бойтесь своих желаний — они имеют свойство сбываться. Именно на этом фестивале произошло то, чего я так долго ждал, на что так долго надеялся… — Тебя нашла мама? — догадалась Фуюми, на что получила кивок со стороны отца. — Да, когда мы с Шиньо возвращались после первого спорт фестиваля, рядом с нами остановился автомобиль с этой… женщиной. И, казалось — вот оно! Моя мечта обрести семью и свалить из того чертового детского дома готова была вот-вот стать реальностью, если бы не… ее слова, — отец замолк, собираясь с мыслями. Его никто не торопил. — Я ожидал, что она обнимет меня, может, попросит прощения, раскается, я прощу ей все и мы отправимся домой, но вместо этого она выдала мне, что я дерь… кхм, не очень хороший человек, но так и быть, она готова принять меня обратно. Хорошая такая фраза для встречи с ребенком, которого ты не видела двенадцать лет, да? — Ох, Энджи! — мама прижала руки ко рту, — Как можно вообще так относиться к родному ребенку?! Это… это настоящий ужас! — Это для тебя ужас — а для нее в порядке вещей, — с горечью отозвался отец, — Она думала, что я после таких слов с радостью брошусь ей на шею… Хах, вот чего она точно не ожидала, это того, что я пошлю ее… в один известный город в Перу. Когда ее первичный шок прошел, она взорвалась гневной отповедью насчет того, что я неблагодарный мальчишка, не ценящий ее стараний, что я должен ей чуть ли не больше, чем земля колхозу… — Кому-кому? — хором переспросили его домочадцы, широко распахнув глаза. — Колхозу, — повторил старший Тодороки, — Это… такой тип предприятий для коллективного ведения сельского хозяйства, распространенный около трехста-четырехста лет назад у наших северо-западных соседей. Но это не важно, на самом деле, — тут же отмахнулся он, — Это всего лишь такое выражение… В любом случае, я тоже прифигел от таких претензий и… мы с ней сильно поругались. Тогда она пригрозила мне, что как бы я ни артачился, она все равно добьется того, чтобы получить надо мной опеку. Она сказала, что у нее есть все возможности, чтобы полностью изменить мою жизнь, а от того, как я себя поведу, будет зависеть, как именно она изменится — в лучшую или худшую сторону. Что ж, тогда ей удалось меня запугать… — А, так вот о чем говорил Таками! — воскликнул Шото, — Тогда, когда сказал, что в прошлый раз ты полез в петлю… — Что? — побледнела мама, с тревогой глядя на мужа, — Энджи… — Рей, это было давно и неправда… То есть правда, но я был глупым доверчивым ребенком, который воспринял слова этой стервы слишком близко к сердцу. Я был подавлен и… и не хотел больше жить… — О, и именно поэтому ты решил повеситься! — раздался язвительный голос старшего Таками, который уже через мгновение плюхнулся рядом с Шото, тут же брезгливо от него отодвинувшимся, — И если б не я, вернувшийся тогда в нашу комнату, ты б достиг своей цели отправиться на тот свет! Милочка, я возьму у тебя курочку с соусом? — не дожидаясь ответа, Таками тут же схватил с подноса Фуюми тарелку с куриной грудкой, — А потом ты еще неделю отказывался выходить из комнаты! Хорошо, что эта твоя нынешняя зам заприметила тебя на том фестивале и решила пригласить тебя к себе на стажировку. Она его быстро взяла под свою опеку, так что он даже забыл про угрозы той ебанутой… — Таками! — резко прервала его Рей, бросив на забившего рот курицей мужчину неприязненный взгляд, — Выбирай выражения! Тут вообще-то дети! — Пф-ф-ф, Рейфка, они уве не дети! — фыркнул в ответ Шиньо, активно жуя, — Да и неувели ты думаеф, фто они не знают таких слов? Да я тебя умоляю, они все и похуже слова знают! — И все же, Таками, давай ты будешь следить за языком, — поддержал супругу нахмурившийся Тодороки, — Но он прав, — внезапно улыбнулся он, — Если бы не она, может, я и не вылез бы из того жуткого состояния… — Ага! Она даже помогла тебе подготовиться к экзамену на временную лицензию, после которой вновь объявилась твоя маман, — снова перебил его Таками, усмехнувшись, — О, я помню, как ты, гордый, вышел из здания, сжимая в руках свою заветную бумаженцию — а на тебя тут же наехали бугаи в черных костюмах из опеки! Эх, какая знатная была драка! — он мечтательно прищурился, тогда как старший Тодороки скривился — ему эти воспоминания явно не казались такими хорошими. — И что в итоге? — поинтересовался Нацуо, переводя взгляд с отца на его старого знакомого, — Тебе выкатили штраф за превышение полномочий и отобрали временную лицензию? — Нет, слава богу, — хмуро отозвался отец, — Но это происшествие привело к судебному разбирательству, в ходе которого моя… мамаша пыталась всеми правдами и неправдами восстановить свои права на меня… Соловьем заливалась, что меня у нее похитили, а она долго меня искала и вот наконец нашла. И теперь-то она точно не даст мне больше расти вдали от родной матушки, которая даст мне все, чего я был лишен в более раннем детстве. Она даже демонстрировала в суде свои слезы, — Тодороки криво усмехнулся, — Впрочем, это не мешало за стенами здания суда угрожать мне и поливать меня грязью. Мне даже страшно представить, что бы меня ждало, если б она выиграла тогда процесс… — Какой ужас… — тихо прошептала Рей, — Энджи, милый… — Да, чего гадать о несбывшемся, — глава семейства хлопнул рукой по столу, — Дело она тогда проиграла — слава богу, что мне помогали Незу и Леди. И хоть она напоследок мне и напророчила, что я так и останусь ничего не значащим ноунеймом, но, как видите, она как всегда ошиблась. Поэтому, Шото, — он перевел взгляд на младшего сына, — Что бы она тебе не говорила, что бы ни сулила — не стоит принимать ее слова на веру. Лучше вообще с ней никак не контактировать. Вас это тоже касается, — он повернул голову к Нацу и Фуюми, — И вообще, настоятельно прошу вас не искать с ней встреч. Я знаю, что вы после этой истории наверняка захотите… отомстить ей. И не надо делать вид, что это не так, Нацуо, — старший из сыновей отвел взгляд, а Фуюми стыдливо опустила голову, — Я со своими проблемами разберусь сам. К вам же эта женщина не имеет ровным счетом никакого отношения, а потому… И вы в это не лезьте. — Пап, ты сейчас серьезно? После всего, через что она заставила тебя пройти — и ты просто говоришь не лезть в это? — со злостью поинтересовался Нацуо, сжав руки в кулаки, — Какого черта? Неужели ты не хочешь, чтобы ей досталось по заслугам? Или ты умудрился ее простить, а?! — Нацу! — тут же воскликнули Фуюми и Рей, от чего Таками чуть не подавился. Энджи Тодороки поднял тяжелый взгляд на сына: — А ты, Нацу, после того случая с Леди Наган возомнил себя вершителем судеб? — тихо спросил он, на что старший сын упрямо поджал губы, — Думаешь, если в тот раз тебе все сошло с рук, то и в этот раз все будет так же? — Я понял тебя, — закатил глаза Нацуо, — Тебе не нужны неприятности из-за нас. Я не дурак, пап, и могу тебя уверить, что ничего такого я не собираюсь с ней делать — тем более, что я ее в глаза не видел. — Что ж, надеюсь на твое благоразумие, — облегченно выдохнул отец, наконец приступая к еде. Однако как следует поесть ему не дали: — Хей-хей-хей! Обед вот-вот закончится! Зрители возвращаются на свои места, а наши участники сгорают от нетерпения от того, какое же испытание им предстоит впереди! И, чтобы не возникло никаких курьезов, мы просим героев вернуться на их места дежурства! — Да твою ж дивизию! Мне дадут пообедать или нет?!