Приторный.

...Музыка оказалась немногим лучше, чем Роджер ожидал. Он свято верил, что ничего лучше "Queen" на вечеринках играть не может, но он ошибался. После трех бокалов халявного шампанского ему нравилась любая музыка. Даже самая отвратительная, пусть он уже и не понимал, насколько она на самом деле плоха. Он уже был в разносе, хотя они приехали сюда совсем недавно; в большой дом очень влиятельной и богатой женщины с крупными формами и выразительным лицом... Настолько выразительным, что, когда она несколько раз обращалась к Фредди, Роджер, стоящий рядом, не мог догадаться, где он видел ее раньше. Тейлор винил алкоголь, а Фредди - саму женщину, и ее неумение делать макияж, в чем ее окружение просто боится признаться. Здесь "Квины" были почетными гостями - одними из сотни настолько же почетных, разумеется. Весь день до этого события Меркьюри рассказывал своему ангелу, как себя вести в окружении "напыщенных индюков", и заодно открыл ему секретные лазейки к их принятию - чтобы, так сказать, приняли в стаю; а Роджер терпеливо слушал. Однако, культура ношения официального костюма осталась для него непостижимой. Он был готов признать - черный ему к лицу; теперь в отражении на него смотрел мужественный, молодой парень - всю феминность он оставил дома и предстал на людях в совершенно ином свете. Было видно, как Фредди поначалу нервничал и не хотел оставлять парня одного ни на секунду, внимательно следя, чтобы не ляпнул чего лишнего; он хорошо помнил его колкие фразочки в сторону продюсера на прослушивании. Но все прошло гладко: Роджер был настоящим мистером обходительностью, и женская категория была тут же сражена его манерностью и харизмой. Фред тихонько радовался за него со стороны, наблюдая результаты проделанной работы; только ему было известно, что все это - просто маска, а за ней скрывается образ такой нежный, что любая девушка в зале могла бы позавидовать. Они вдвоем, переступив порог дома, будто попадали в альтернативный мир, где Роджер из ангела превращался в дьявола-сердцееда. Хотя что с нимбом на голове, что с парой заостренный рожек - для Фредди он выглядел одинаково сексуально. Здесь было много красивых девушек, и они действительно выстраивались к нему очередями - лишь бы поговорить. Вспоминая свой опыт с Марлисс и, в общем, с девушками в старом добром Клейтоне, Роджер усвоил простую истину: видимо, для полного счастья ему тогда не хватало только денег. Была существенная разница между состоятельным, молодым музыкантом и барабанщиком, бросившим колледж. Но теперь, когда привлекательные дамы первыми знакомились с ним и стремились узнать поближе, он ничего к ним не чувствовал. Почти ничего - легкое раздражение. Каждая красавица считала своим долгом выяснить, свободен ли он. Причина ясная, а вот отвечать не хотелось. Вряд ли случайная блондинка будет рада узнать, что дома он нежится в кровати в розовой, плюшевой пижаме, на волосы наносит бальзам с ванильным запахом, а в конце сложного дня обжимается на диване с солистом группы за просмотром новостей. Они все веселились уже два часа, то и дело теряя друг друга в свете фиолетовых и синих фонарей. Лица хаотично мелькали перед глазами, голоса утопали в громкой музыке; Джона уже давно никто не видел. Фредди громко смеялся и, кажется, упоминал, что басист заснул за барной стойкой. Роджер не хотел заниматься его спасением, поэтому он просто решил продолжить пить. У стола с алкоголем он встретил знакомую высокую фигуру - это был Брайан. Даже в относительной темноте его очень выдавали его черные кудри. Мэй словно подгадал его появление и с улыбкой протянул бокал. - Ну что, как тебе вечеринка? - спросил он, доверительно наклоняясь поближе, чтобы точно все расслышать. - Просто замечательно! Пока тут раздают бесплатный алкоголь - я счастлив, - поправив волосы, Роджер залпом прикончил бокал, пока никто не смотрит. Конечно, местные не хлестали дорогое шампанское, как пиво. - Я рад! Правда рад, - сказал Брайан мягко. - Наконец-то чувствуешь вкус свободы... - ...Я бы не сказал, что чувствую себя в заточении. - Роджер сразу понял, о чем он говорит. Мэй был очень открыт, блондин даже мог назвать его другом, поэтому постепенно переставал стыдиться этой темы и свободно разговаривать. - На самом деле, все очень хорошо. У нас могут быть разногласия... Кстати, мне жаль, что вчера все так вышло... - Не извиняйся! Это не твоя вина, - поторопился перебить его Брайан. - И я... не впервые слышу что-то подобное... - Ты о чем? - О Фредди. Ты же знаешь о Роне? Или о Дженис? Роджер задумался; Меркьюри никогда не упоминал их в разговоре. Ни разу. В сердце закралось темное, липкое чувство страха. - ...Нет. Кто это? - Брайан выглядел грустным и разочарованным, что только подогревало интерес. - Брайан? - Это... Прости. Сразу скажу, что мне правда очень жаль... - Почему? Объясни мне что-нибудь! Тейлор застыл в волнующем ожидании. - Я думал, ты знаешь. Ты - не первый, кто живет вместе с ним... и не первый, кто подписал договор. Я боюсь, что ты и не последний... - Да как ты смеешь так говорить?! - его голос дрогнул от волнения; ладони сжались в кулаки. Фредди ни разу не упоминал их в разговорах, и его медленно убивало то, что узнает он об этом от Брайана. Он знал, что эти двое - близкие друзья, а с манерой Фреда посвящать друзей в подробности своей личной жизни это просто не могло быть ложью от начала до конца. - Погоди, Роджер! Послушай меня. Пожалуйста, послушай... Я говорю так потому, что беспокоюсь за тебя. Я знаю Фредди, поверь мне, он очень влюбчивый. Сначала была Дженис. Красивая британка с огненными волосами... Очень энергичная и веселая. Она присутствовала на всех наших репетициях, и мы все ее неизбежно полюбили. Фред звонил мне по ночам и рассказывал, какая она умница, и как у них все хорошо, - Брайан грустно вздохнул. - А потом она просто... пропала. Мы больше не видели ее ни на репетициях, ни вместе с Фредди. А когда я стал давить на него с расспросами, он сказал, что они расстались. Затем был Рон. Он мало разговаривал с нами, но Фред был очень ласков с ним. И вот, я снова сижу на линии в три часа ночи, слушаю его тирады о том, как им хорошо вместе. Думаю, ты уже понимаешь, чем все закончилось. - Я-я не очень понимаю, к чему ты клонишь. - Роджер сглотнул вязкую слюну. - Они просто расстались. Что с того? Ты хочешь, чтобы я ревновал? - Разве ты не понимаешь? Ты слишком наивен, Роджер! - Мэй развернулся к нему всем телом, упорно смотря в глаза со вселенским сожалением. - Я же сказал тебе, он такой человек, который влюбляется так же часто, как пьет чертов чай! Что Рон, что Дженис, были прекрасными людьми, мы с Джоном любили их, но Фредди в какой-то момент... словно наигрался с ними! Он выбросил их на улицу, как только они стали ему не нужны, и, вероятно, разбил их сердца... Я... я не хочу, чтобы это же случилось с тобой. Роджер не мог поверить в происходящее. Что он вообще только что узнал? Создавалось ощущение, будто речь шла о совершенно другом человеке. Это не Фредди, это точно не может быть Фредди. Ужасная боль сразила его сердце в ту же секунду, все перед глазами помутилось. Будто тяжелый камень упал ему на грудь и мешал дышать. Страхи подтвердились. Этот договор - лишь перечень условий, на которых Фредди имеет возможность пользоваться им. Все эти светлые улыбки, нежные поцелуи с утра и перед сном, совместные завтраки и атмосфера абсолютного комфорта и спокойствия проносились перед его глазами; воспоминания, полные красок и эмоций, медленно горели, погружаясь в мрачные, серые тона. Неужели все это - ложь? И ведь он повелся на эту ложь, наивный. Действительно понадеялся, что сияющая звезда под именем "Фредди Меркьюри", который до знакомства с ним имел в постели, наверное, всю чертову Англию, разглядит в нем что-то особенное и влюбится в него? Так, как это делают обычные влюбленные пары? У них же все построено на этом гребаном договоре. Такое хрупкое и шаткое, зависящее от выведенной им самим подписью! Абсурд, околесица, бред. Их отношения изначально были цирком с несмешными клоунами, а он видел перед собой только свет надежды; этот свет его и ослепил. В носу закололо, и Брайан, и все вокруг, стало размываться в пелене слез перед его глазами. Всхлип вырвался наружу. Какой же он все-таки жалкий на самом деле; без Фредди. - Роджер... - гитарист тут же инициировал крепкие объятия, и одинокие слезы Роджера тут же впитались в его рубашку. - Все будет хорошо... Нам... Его хватил приступ тошноты. Он действительно был готов выблевать все содержимое своего желудка прямо на месте - если бы тошнота была физической. Но нет, омерзение сидело внутри, душило его, даже парализовало на несколько секунд. Ровно столько времени Мэю хватило, чтобы опустить свои загребущие руки ему на талию, а затем еще ниже... Он знал, что в темноте никто этого не увидит, а в углу, в котором они стояли - тем более. Мэй все просчитал. Набрался смелости, как в последний раз, решился на это, наконец. От его тела исходил жар, одежда пахла одеколоном; запах настолько навязчивый, что только от него у Роджера закружилась голова. Некогда единственный союзник на этом поле боя снял с себя маскировку и оказался врагом. Им движет обыкновенная похоть. - Убери свои... гребаные руки! - вскрикнул Тейлор. Пара мужчин неподалеку с интересом обернулись на звук, и Мэю пришлось отпустить его. Не теряя ни секунды, парень пошел прочь. - Подожди, ты куда?! Роджер! - Мэй направился за ним по пятам, схватил за плечо и развернул к себе лицом - здесь он совершил большую ошибку. Тейлор с силой замахнулся и ударил того прямо в нос. Кто-то в стороне взвизгнул от страха, но блондин не собирался смотреть вокруг. Его взгляд был прикован к пятнам крови на белой рубашке, а также к струйке крови, продолжающей обильно течь из носа Мэя, не собираясь останавливаться. Все-таки приятно было снова постоять за себя. - Роджер?! - слух резанул до боли знакомый голос. Хотелось ударить и его тоже, но не нашлось сил. Роджер молнией промчался мимо, развернулся, набрал в легкие побольше воздуха и в чувствах выкрикнул: - Фредди Меркьюри, ты - ебаный мудак! Он быстрым шагом удалился прочь из зала. Подальше от громкой музыки, подальше от звенящей пустотой роскоши, подальше от ненастоящих улыбок, от Мэя и остальных, от Фредди. Подальше от всей этой фальши. Все присутствующие наблюдали за происходящим зрелищем и уже начинали перешептываться, косо поглядывая на застывшего на месте Фредди. Возле Брайана оказался Дикон, и еще несколько девушек возились с его разбитым носом, приказывая одна другой приносить лед и салфетки. Музыка все еще гремела, но без шума толпы она казалась невероятно тихой для уха солиста. Конечно, он был только отчасти прав в своих догадках - еще не все присутствующие поняли, что произошло; а, значит, есть время скрыться. Он уже ничего не понимал. Что вообще могло произойти между ним и Брайаном, чтобы, в итоге, крайним оказался он? Все же было замечательно еще несколько часов назад! Нет, настоящий виновник стоял неподалеку с пятнами крови на рубашке, Фред знал это. И Мэй, и Тэйлор перешли черту, но именно Роджер повел себя, как несовершеннолетний, взбалмошный ребенок. Он с особым наслаждением плюнул последние слова Фредди в лицо, как бы заявляя: "мне насрать на то, что ты говорил про репутацию. Мне вообще на все насрать, и на тебя - в том числе". В голове парса, в личной стране предположений и догадок, это звучало именно так. Он почувствовал, как его кулаки непроизвольно сжимаются от гнева. Как он мог так поступить с ним? С Джоном, который ни в чем не виноват? Даже с гребаным Брайаном, с которым еще предстоит разобраться? "Плевать на толпу," подумал он. Плевать. Он выяснит, в чем проблема, здесь и сейчас, и выяснит настолько эффективно, что таких рискованных и нечестных ситуаций больше никогда не произойдет. Роджер уже во второй раз умывал лицо холодной водой. Ледяной, если быть точными. Но жар все равно не сходил с его лица, как и руки все еще дрожали после удара. Ему с трудом удалось разжать пальцы из положения кулака, как только он сюда зашел. Одна из костяшек, несмотря на ледяную воду, продолжала ощутимо болеть, и он уже подозревал, что растянул себе что-нибудь. Как всегда, в гневе он быстрее действовал, чем думал. В глубине души Роджер понимал, что не хотел бить Мэя в лицо... Не так, не здесь. Но то, что он сказал ему теперь не давало ему покоя, постоянно возвращая в состояние гнева и разочарования. Что значит это "наигрался"? Он до сих пор не мог поверить в то, что услышал. Фредди скрывал от него это, даже больше, он лгал ему в лицо, что у него никого "такого, как он", еще никогда не было! Из разочарования произрастала ужасная горечь, но он не давал ей взять верх над собой, а то она очень невовремя душила горло. Роджер просто смотрел в свое отражение, заглядывая в искривленное отчаянием лицо, и ждал. Он уже отлично понимал, что это только вопрос времени, когда он увидит в зеркале Фредди за своей спиной. И он все равно чуть не подпрыгнул на месте, услышав громкий и четкий хлопок дверью. Еще пара секунд - и щелкнул замок. И вот он, Фредди, смотрит ему в глаза через отражение, после чего грубо разворачивает к себе лицом. Роджер, по инерции, сбросил его руку со своего плеча и отступил назад, уткнувшись копчиком в раковину. Несколько секунд они просто пронизывали друг друга взглядом, у каждого по-своему недовольным и злым. - Ты не хочешь объяснить, что за дерьмо ты там устроил? Тебе повезло, что нос Брайана будет в порядке. - Что же, очень жаль! Мне надо было ударить его посильнее! - Роджер! - Вы все омерзительны, ты знаешь об этом?! - выкрикнул он, заставляя Меркьюри замереть в возмущении. - Я для вас всех - не больше, чем дешевая проститутка, которую можно выебать при желании. И я не имею права постоять за себя?! Я не подписывался на это в нашем "деловом" договоре, Фред! Описание "омерзительный" особенно ранило. Фредди привык слушать оскорбления в свою сторону и, впоследствии, научился игнорировать их, но когда они звучали из уст любимого человека, он становился бессилен. Ужасная боль пронзила его. - Ты можешь объяснить, наконец, что именно произошло? - Будто бы тебе не все равно! - Роджер обретал силу, видя, как разрушительно его слова влияют на Меркьюри, и продолжал. - Перестань, черт возьми, делать вид, что тебе интересно, что со мной! - Ангел, мне всегда интересно, я же всегда тебя слушаю- - Небось так же внимательно, как и тех, кого ты уже "выбросил"? Бессилие на лице Меркьюри заставляло его ликовать. Роджер зажал его в угол правдой; или тем, что ему рассказал Брайан. - Я не совсем понимаю, о чем идет речь, дорогуша. - О, еще ка-ак понимаешь, дорогуша! - Он скрестил руки на груди, - Дженис и Рон, так ведь их звали? - Роджер... Откуда ты знаешь про них? - Брайан рассказал мне. И даже он не в курсе, на какой свалке они сейчас живут! "Ты и со мной так поступишь?" Он хотел задать вопрос. Казалось бы, такой простой, но он почему-то остановился и плотно сжал губы, ожидая, что же ответит Фредди. Брови парса сдвинулись ко лбу, он даже выглядел жалко. Такой несчастный, словно вот-вот расплачется, но глаза оставались сухими. Он только про себя помянул Брайана "добрым" словом, и продолжал молчать, жевал губы, смотрел куда угодно, но не на Роджера. - ...Он рассказал мне про них. Про то, как сильно ты их любил и обожал, и как они потом внезапно пропадали из твоей жизни. "Если я вот так исчезну, ты продолжишь улыбаться, как ни в чем ни бывало?" - Теперь я знаю правду о тебе, Фредди. И хочу расторгнуть договор. Он почувствовал, как будто что-то тяжелое упало на его сердце, придавив его, и заодно сковав горло. Ядовитая горечь объяла душу. Он смотрел на Меркьюри, и ему тут же становилось хуже; от того, что он все еще хотел присутствовать в его жизни, даже хотел быть с ним, но ведь мечты обернулись отвратительным обманом. Его чувства были обмануты. Те чувства, которые взрастить в себе было настоящим испытанием. - Р-роджер... - его голос дрожал, только ухудшая сложившуюся ситуацию. Он снова попытался дотронуться до его плеча, но был резко отвергнут. - Перестань, Фредди! Хватит притворяться, что тебе не все равно! Меня тошнит от этого... - Ты ничего не знаешь, Родж! Прошу тебя, не торопись с выводами! - Я уже подумал, спасибо. Я не хочу быть с тем, кто врет мне, что любит меня! Руки Фредди сильно задрожали. Что он имеет в виду?.. - Почему ты так говоришь? Я ведь правда люблю тебя... - Да, конечно. Скольким "секс-работникам" ты так говорил? Ну?! - Никому. Этот ответ заставил его застыть. Он мог врать ему, несомненно мог, ведь он уже лгал, скрывал существование целых двух "попыток"; но, один раз заглянув ему в глаза, Тейлору ужасно захотелось поверить в его слова. Хотелось поверить, что он не врет, и говорит это совершенно искренне. Все-таки и Брайан был нечист; он хотел Роджера и даже домогался... Но этот один раз был несравним с тем количеством домогательств, которое он испытывал каждый день со стороны Меркури. Он окончательно запутался, не понимая, кого слушать: Мэя, Фредди или свои чувства. - Ангел... Пожалуйста. Послушай меня. Ладно? Дрожащий в волнении голос обволакивал его потерянное сознание. То, с какой бережностью он взял его за руки, заставило его почувствовать себя слабым и беззащитным, готовым ввериться в его руки снова. Ведь с ним так хорошо, так спокойно. Привкус горечи оставался во рту. - Прости, что не рассказывал тебе о них. Мне правда жаль. Но ты совершенно не знаешь о том, что произошло между нами. - Разве не очевидно? - фыркнул он обреченно. - Ты наигрался с ними, они тебе надоели и ты бросил их. - Почему... Почему я в твоих глазах такой злодей?! - Потому, что это ты заключал с ними эти гребаные договоры, Фредди! Они доверяли тебе, но потом просто надоедали! - Ты неправ, Роджер. Ты не можешь ничего утверждать, ведь ты ничего не знаешь. - Мне и без объяснений все ясно. - Роджер! Я могу рассказать тебе. Обо всем. И тогда ты поймешь, как был неправ. - Я! Неправ! Я все время неправ! Просто признай, что я раскусил тебя, увидел твое истинное лицо и ты не рад этому! - он опустил взгляд в раковину, чувствуя, как ком подкатывает к горлу. - Просто скажи, что не любишь меня. Фредди передернуло. Нет, все складывалось слишком несправедливо. Этого не должно было случиться. - Послушай меня... - Просто, блять, скажи это! - прикрикнул блондин, на глазах предательски наворачивались слезы, но он их тут же прятал, включая воду в кране и наклоняясь, чтобы умыться. Вода скроет все. Но он замер, ведь почувствовал пару теплых рук, обнимающих его со спины. Тонкие пальцы крепко сжимали ткань его рубашки, будто желая разорвать ее напополам и прикоснуться к коже. На своем затылке он почувствовал неровное, тяжелое дыхание. - Пожалуйста... Я тебя прошу, Роджи... Не уходи. А затем последовали всхлипы. Жалобные, тихие, пропитанные одиночеством. На плече Тейлора бессильно плакал отчаявшийся, ужасно одинокий человек. Его пальцы крепко вцепились в одежду, как в последний шанс на спасение от одинокой смерти. Фредди казалось, что пройдет еще одна секунда - и Роджер обратится в песок у него в руках, и он больше никогда не увидит его больших глаз или доброй улыбки. - Я все отдам, чтобы ты был со мной. Я люблю тебя, Роджер. - Пожалуйста. Страшнее всего ему было поднять глаза на зеркало. Он знал, что увидит в нем двух влюбленных друг в друга людей. - Пожалуйста, хватит плакать... Больше он сказать не смог; только рывком включил воду в кране и бессильно зарыдал. Он любит его. Сильно и бесповоротно. Судьба привела его сюда, на эту вечеринку, чтобы он услышал признание в любви - сразу после короткой драки. Долгий и тернистый путь к этому моменту был пройден - это точно. Часто можно услышать фразу - доказывай не словами, а делом. Но в определенных, очень специфических случаях, например, как этот, важнее стало как раз слово. А точнее, три, заветных слова - "Я люблю тебя". То, как они сбежали с мероприятия мало кто заметил - только самые внимательные, и те продолжили наслаждаться вечером, быстро забывая о том, что увидели; иногда вот такое безразличие гостей друг к другу радовало Фредди. Сейчас оно было как нельзя кстати, когда им с Роджером надо было поскорее убраться домой, подальше от любопытных глаз, где они будут наедине. Но кому это важнее, он решил пока не выяснять. Одурманенный своими чувствами и желаниями, он думал только об одном - скорее сесть в такси и приехать домой. Его нетерпение Роджер охотно разделял, больше всех ругаясь на возникающие по дороге пробки. Даже таксисту становилось неудобно; никто в здравом уме не смог бы не заметить, как эти двое были напряжены. Оба с красными от слез глазами ругались на медленных ночных пешеходов и крепко держались за руки. ...Вещи были разбросаны по полу. Брюки - на столе, две пары обуви остались валяться у дверей, а черные пиджаки - на полу в коридоре, по пути в большую спальню. Громкие, полные желания стоны отражались эхом от высоких стен; фантастическая сказка происходила наяву. А Фредди был магом-иллюзионистом, выполняющим самые удивительные вещи своими руками. Каждое прикосновение, даже самое незначительное, словно проводило ток, а его губы были будто пропитаны афродизиаком. Его планомерные движения пробуждали в Роджере настоящий голод. Он хватался за его плечи, иногда требовательно дергал за волосы в приступе сумасшедшей страсти; в состоянии близком к гипнозу он приложился зубами к его плечу и укусил. Не так сильно, чтобы прокусить артерию, но достаточно сильно, чтобы раззадорить Фредди. Он охотно слизывал проступающие на шее маленькие капли крови, а потом снова прижимался к его губам, настоятельно предлагая попробовать на вкус. Нотки железа загуляли на вкусовых рецепторах, лишь подливая масла в огонь. Слишком горячо, слишком пошло и слишком хорошо. У Роджера взмок лоб от напряжения. Растянулся он быстро, но вот кончить был готов еще в самом начале - от одних только пальцев. Он уже выбивался из сил, когда Меркьюри, наконец, вошел в него, и, неожиданно для самого себя, он тут же излился себе на живот. ...Это были совершенно новые ощущения - пока его тело обмякло и неторопливо набирало силы для следующего захода, Фредди взорвался невероятным оргазмом; внутри Роджер стал только горячее и податливей, когда кончил, и этот жар снес ему крышу. Не совладав с собой, он снова прокусил губу Тейлора и стал извиняться, так, словно зачитывает мантру. Но Роджер только кусает его в ответ - несерьезно - но дает понять, что все в порядке; и Фредди вколачивается в него с новой силой, заглушая в крышесносном поцелуе сладкие, громкие стоны. Прошептав нечленораздельное "я люблю тебя" он поманил Роджера на себя и позволил скинуть его на спину, залезая сверху. Большие глаза сверкали похотью, влажные губы бесконечно соблазняли, а руки уже направили член, куда надо. Он снова оказался внутри - Тейлор выгнул позвоночник до еле слышимого хруста и вскрикнул. Слишком приятно. Снова опуская взгляд на Фреда он начал двигаться сам, пожирая того своими глазищами, инициируя широкие и размашистые толчки. До боли знакомые пальцы снова вытворяли магические трюки, доводя его до взрывного оргазма, и он уже бессильно хрипит, чувствуя, что близок к разрядке. Барабанщик склонился к своему возлюбленному, чтобы снова слиться в глубоком поцелуе. Фредди тоже стонет и тяжело дышит; взгляд его сильно расфокусирован, но Тейлор знает - он глядит насквозь, смотрит в душу. И он любит в нем не одну только красоту волос и выразительность больших глаз с почти девчачьими ресницами - он любит в нем настоящего человека.