Ты не можешь проснуться (это не сон)

      Фэй не могла уснуть.       Она пялилась на потолок своей комнаты и считала деревянные доски на нем. Она повернула голову в сторону спящего ворона Уз, укрытого в гнезде, состоящем из ткани хорошего качества (Фэй не знала — или не хотела знать — где Цукико взяла все это).       Схватив телефон и конверт, она встала с кровати, и вышла из комнаты с босыми ногами. Она забралась на крышу, воспользовавшись опытом в паркуре, села и достала лист бумаги и ручку из конверта, свободной рукой включая телефон, тут же настраивая яркость.       Вздыхая, она набросала черты своей компаньонки из сна, рисуя голову и глаза, мысленно возвращаясь к встрече с Убуяшики.       — …ты сказала, твою компаньонку в последнем сне звали Асука. Я прав? — спросил Убуяшики у Фэй, которая отстраненно уставилась на свои коленки.       — Д-да.       — И ты вот только узнала ее имя?       — Да, сэр.       — Что тебе известно о ней?       — Не очень много. Только то, что она друг той девушки и у нее двухцветные волосы.       — Двухцветные волосы? — повторил он, склонив голову на бок.       Фэй сильнее вжалась в дзабутон.       — А-ага. Белые — слева, и черные — справа. Это все, что я знаю, простите.       Убуяшики мягко улыбнулся ей.       — Все в порядке. Никто не ожидал, что тебе будет известно все. Та информация, что ты предоставила нам, это уже огромная ценность для нас.       — Я не знала об этом… — пробормотала она, заерзав на месте. — В «Kimetsu no Yaiba» нет Асуки, так что инфа может быть не совсем точной. Также у меня нет инфы о Низших Лунах, кроме Энму.       — Все хорошо. Мы приняли это во внимание, не нужно беспокоиться, — боже, Фэй хотела провалиться сквозь землю. — Надо сказать, я верю, что у нас есть записи о ком-то, кто подходит под твое описание.       Фэй оживилась:       — Правда?       — Правда, — Убуяшики кивнул. — Эта «Асука» похожа на моего предка из эпохи Эдо, — он задрал рукав, доставая оттуда свиток.       Фэй в предвкушении подалась вперед, когда он очень бережно развернул его и передал одной из своих дочерей.       — Как думаешь, это один и тот же человек?       — Возможно, но пока рано делать выводы. Если это так… — девочка поджала губы. — Как ее имя?       Убуяшики снова улыбнулся, сделав знак своим дочерям:       — Хинаки, если тебе не трудно.       — Да, отец, — нараспев произнесла Убуяшики Хинаки, прежде чем опустить взгляд в древний свиток в своих руках в поисках точного имени.       — Как ее имя? — впервые заговорил Узуй.       — Ее имя Убуяшики Кагура.       — Убуяшики Кагура, Асука, Убуяшики Кагура, Асука, — бормотала Фэй, рисуя эту ленивую ухмылку, с которой она становилась знакомой. — Кто же ты?       — Убуяшики-сама, я думаю, так дальше это не может продолжаться, — начала Фэй. — Если это будет происходить каждую ночь, я могу мешать вам, ведь у вас могут быть… дела поважнее.       — Это так, — согласился он. — Фэй, тебя не затруднит добавить это в отчеты? Для нас всех будет лучше встречаться в определенное время, ты так не думаешь?       — Да.       — Как ты уже знаешь, я записал дорогую Цукико как твоего ворона Уз, — Убуяшики ласково гладил названную птицу, которая расцвела под его прикосновениями. — Отправь свои отчеты с ней, когда закончишь. Она доверенное лицо.       — Да.       Фэй вздохнула, когда холодный ветер налетел на нее, колыхая крашенные волосы за ее плечами.       — Прошло меньше недели, а я уже обзавелась горой проблем. Что за хрень моя жизнь? — она провела рукой по своим прядям. — Блять, еще и краситься придется после этого дерьма.       — Язык.       Фэй тут же кинула конверт в неизвестного говорящего, отскакивая назад.       — Какого хрена?       — Ара, ара. Знаешь, если бы я была демоном, я бы могла убежать с этим, — Шинобу помахала конвертом в своей руке, обманчиво улыбаясь. — Что ты здесь делаешь в такое время?       — Про-прости, — Фэй покраснела, садясь обратно на крышу. — Не могла уснуть, поэтому решила пописать свои отчеты. Здесь достаточно светло.       — Вот как? — пропела Шинобу, садясь рядом с девочкой, невозмутимо тыкая пальцем в бумагу. — Какие красивые рисунки!       Фэй снова покраснела:       — Н-ну, годы практики не пропали даром, и я делаю это, чтобы заработать.       — Хо, ты уже работаешь в таком возрасте? Это здорово! — девушка хлопнула в ладоши, наклонившись вперед. — Расскажи, расскажи, это весело?       Девочка отклонилась назад, удивлённо глядя на нее.       — Эм, ну… это что-то вроде подработки, так как я делаю это в свободное время, и-и вообще тебе нельзя работать, только если ты не актер или еще кто, — выпалила она. — Не хочу показаться грубой, но почему ты пришла ко мне?       — Потому что захотела! — резко заявила Шинобу. — Я проходила мимо, и мне стало любопытно, что ты делаешь. Такой ответ тебя устроит?       Она улыбнулась своей безмятежной улыбкой, и, если бы Фэй не знала ее историю, точно обманулась бы ей. Улыбка настолько неправильная, что Фэй не могла не опасаться нарастающей злости из-за маски Столпа Насекомых. Она осторожно убрала незаконченный отчет в конверт, прежде чем посмотрела в глаза Шинобу:       — Ты не доверяешь мне, не так ли?       Девушка склонила голову на бок:       — Прости?       — Ты не доверяешь мне, — серьезно повторила Фэй, что совсем не шло ее детскому личику.       Совсем не похоже на их прошлое общение. Шинобу задумчиво смотрела в немигающие глаза. Казалось, глаза Фэй блестели, как у кошки, отражая лунный свет, падающий на них. Странно, неестественно, несвойственно человеку. Она улыбнулась шире, ближе наклонившись к лицу девочки.       На этот раз Фэй не отстранилась, заикаясь и краснея, продолжая бесстрастно смотреть на нее. Шинобу не была удивлена; она почти ожидала, что это произойдет.       — Ты права, я тебе не верю, — прошептала мечница ей на ухо. — Появляешься из ниоткуда, владея информацией о Высших Лунах и самом Кибуцуджи Мудзане, заслуживаешь доверие сильнейших Истребителей. Обычная девочка, способная совладать со Столпами? Как… подозрительно, — процедила она, отклоняясь назад. — Ты согласна, Фэй-чан? Если это твое настоящее имя.       Фэй на мгновение задержала свой взгляд, прежде чем рассмеялась, схватившись за живот, пока Шинобу удивленно смотрела на нее.       — Именно так. Очень подозрительно. Я даже не знаю, какого черта я тут делаю, — выдохнула она. — Добро пожаловать в клуб, ты не единственная, кто гадает, зачем я, блять, оказалась здесь.       Глаза Шинобу сузились.       — Ты не знаешь?       — Не имею понятия, — честно ответила Фэй. — У меня такое чувство, словно я героиня собственного фанфика. Я просто хотела вернуть Кризел солнечную батарейку, а не оказаться в мире, где почти бессмертные существа, которые лакомятся человеческой плотью, это норма, — она усмехнулась и всхлипнула, сдерживая слезы. — Плюсом ко всему, мне снятся они жуткие сны. Это тяжело. Тяжело врать в лицо родителям, когда они спрашивают хорошо ли я спала или все ли у меня хорошо, когда это не так.       Шинобу наблюдала за Фэй, медленно положив руку на свой меч.       — Зачем ты вообще врала?       — Ах, это, — Фэй смахнула слезы с глаз. — Видишь ли, 2020 год — это гребаное испытание. Моей семье повезло, но это не значит, что нас это не коснулось, — начала она, нервно вертя в руках забытый конверт.       — Хо? — девушка прислонила руку к подбородку. — Продолжай.       Фэй удрученно посмотрела на Шинобу все еще влажными глазами.       — Короче говоря, в мире случилась пандемия, и мой кузен заболел, потому что он доктор, а какой-то тупой пациент соврал насчет своего состояния, и теперь он в больнице.       Шинобу приподняла бровь:       — Божечки, какая трагедия.       — «Спасибо большое за сарказм», — у Фэй не хватило духу произнести это вслух. — Дело в том, что оплата лечения очень дорогая, а деньги — вещь труднодоступная из-за экономической ситуации в стране, и есть высокая вероятность, что кузен вернется к нам в гребаной банке, если мы ничего не придумаем, потому что вирус смертелен и супер заразен, — тихо закончила она.       Улыбка Шинобу сползла с ее лица:       — …и?       — Поэтому у нашей семье много проблем, и я не хочу добавлять еще одну, рассказывая о кошмарах, которые мне снятся почти каждую ночь. У нас нет денег на терапевта, который бы мог проверить меня, так что… я привыкла, — Фэй не могла поверить, что она рассказывает человеку, которого встретила всего несколько дней назад, все то, что не могла рассказать собственным родителям. — Когда мне в первый раз приснилось это, я, блять, кричала и билась во сне. Моим маме и папе пришлось держать меня, чтобы я не навредила самой себе. Так что я научилась вести себя тихо и привыкла к этому.       — Я восхищаюсь твоей способностью рассказывать грустные истории таким… необычным способом, — Столп Насекомых хмыкнула. — Боюсь, я все еще не верю тебе.       — Окей. Не то, чтобы меня это волновало, — резко ответила Фэй. — Кочо-сан, что мне сделать, чтобы вы не… убили меня? Типа, прямо сейчас? — пропищала она, вновь почувствовав неловкость.       Шинобу снова нацепила улыбку, постучав пальцем по подбородку.       — Посмотрим… — она замолчала, кажется, глубоко задумавшись. — Как на счет рассказать что-нибудь обо мне, что не знает никто?       — Э-э? — Фэй перестала теребить конверт, удивленно глядя на нее с широко распахнутыми глазами. — Это сложно… — прошептала она.       — Но не невозможно, правда? — колко заметила Шинобу. — Если ты говоришь правду о себе, ты определенно можешь сделать это.       — Посмотрим… — девочка умолкла, поджав губы. — Ты планируешь убить Вторую Высшую Луну, Доуму, отравляя себя ядом из глицинии, чтобы, когда он поглотит тебя, он смог-       Девушка прислонила тонкий пальчик к ее губам, прерывая ее:       — Тише, тише. Никому не рассказывай об этом, Фэй-чан, хорошо?       — Но-       — Ни слова, — она ткнула ее в нос. — Ты же можешь сделать это, правда?       — Да, конечно, но-       — Хорошо, хорошо, — Шинобу удовлетворенно улыбнулась, не давая Фэй возразить. — Доброй ночи! Не забывай достаточно спать и кушать здоровую пищу! В конце концов, ты все еще маленькая девочка.       Девушка исчезла, оставив Фэй одну на крыше.       Фэй вздохнула, пялясь на пустое место, где буквально только что стояла Шинобу, прежде чем слезла с крыши и спрыгнула на землю с глухим стуком. Она вошла в свою комнату, положила телефон и конверт на стол, плюхнулась на кровать, еще раз уставившись в потолок.       Фэй не могла уснуть.

***

      Открыв глаза, она вытянула шею, выглядывая за открытую дверь.       Луна ярко светила на кого-то, купая в мягком белом свете; над этим кем-то разносился запах глицинии.       Как никогда медленно, она мрачно прошептала:       — Начинается.