Уловка Локи

— Нам ведь необязательно идти через долину? — нервно спросил Локи, стоя у края утеса и указывая рукой в сторону моста. — Мы можем выйти на мост, если спустимся с гор прямо там. — Я не вижу там горной дороги, надо вернуться на древнюю дорогу и пойти по ней, — возразил Тор и положил руку брату на плечо. — Эта дорога опять будет петлять и водить нас кругами по адской равнине. Я бы предпочел… — Что? Карабкаться по горам? — перебил Тор и уставился на Локи. — Мы потратим гораздо больше времени на это, и вряд ли это будет безопаснее. Дорога вывела нас сюда, может, совсем неспроста. Пойдем. Локи больше не возражал, хотя и шел за братом с явной неохотой. Он так и не заснул в эту ночь, ничего не ел и не пил, отдав остатки припасов Тору. Теперь у них не оставалось ни воды, ни еды, и значит, надо было постараться закончить это путешествие через Хельхейм сегодня. Дальнейшие скитания не имели смысла. — Не отставай, — скомандовал Тор, вступая на разрушенную дорогу древних. Она еле заметной тропой спускалась, петляя и пропадая местами под грудой камней, вниз, в долину. Они шли молча, глядя по сторонам. Локи то и дело бросал взгляды на берег реки забвения, ожидая появления костяных драконов. Но кроме молчаливой вереницы покойников, плетущихся вброд и растекающихся с моста в обе стороны и тут же пропадающих в никуда, стоило им ступить на землю, все было абсолютно спокойно. Шаги Тора и Локи по каменной тропе гулко раздавались и отражались эхом от ближайших скал, больше ничего не нарушало мертвую тишину этого места. — Как мы пройдем сквозь толпу мертвецов? — спросил Локи, когда вход на мост был уже достаточно близко. — Так же, как укрылись от драконов, — ответил Тор. — Возьми меня за руку и спрячь свой ларец. Локи с неохотой убрал ётунский трофей и протянул брату руку. Она была сухой и мертвенно холодной. Тор сжал ее в своей ладони, тщетно пытаясь согреть. Локи нервно усмехнулся и посмотрел себе под ноги. — Пойдем, — просто сказал Тор. Через несколько минут они стояли у входа на мост. Мертвецы не видели их и не обращали на них внимания. — Думай о хорошем, не давай волю своим страхам, — обратился к брату Тор, заглядывая ему прямо в глаза. — И ни при каких обстоятельствах не выпускай мою руку и не оглядывайся. — Тор… — чуть слышно выдохнул Локи и облизал губы. — Если ты сможешь бежать отсюда там, на мосту, — беги. Тебе необязательно гибнуть здесь вместе со мной. — Я дал клятву, Локи, — возразил Тор. — Мы уйдем отсюда вместе. Он крепко сжал руку Локи и потянул его на мост. Они начали пробираться сквозь толпу мертвецов, стараясь не касаться их. Те не реагировали на их присутствие. Но от их близости братьям было не по себе, вокруг носился запах разложения, в мутных пустых глазах застыли обреченность и безразличие ко всему. Взбираться по мосту оказалось непросто. Подъем был крутой, а толпа мертвецов двигалась в противоположную сторону. То и дело кто-то из них толкал Тора или Локи плечом, едва не сшибая с ног. Казалось, они шли по мосту бесконечно долго, и уже стали выбиваться из сил, когда Тор поднял руку и сказал: — Я вижу стража. Локи от этих слов дернулся и занервничал. — Страж? Мы уже пришли? — он оглянулся, желая удостовериться, что они стоят на середине моста, и в то же мгновение его словно потоком подхватила толпа мертвецов, он отпустил руку брата и сразу же оказался от него очень далеко. — Локи! Локи! — закричал испуганный Тор, тут же потеряв брата в толпе зомби. Он бросился следом, и его тоже подхватило это странное течение, он никак не мог догнать Локи, лишь видел, как тот то и дело оглядывается и что-то ему кричит, но звуки увязали в этой мертвой тишине, и он ничего не мог разобрать. У этого моста была какая-то своя странная магия. Они встретились только у основания моста. Локи лежал на земле и трясся всем телом. — Они говорили со мной, Тор… — неразборчиво шептал он, глядя прямо перед собой. — Я слышал их голоса прямо у себя в голове. Они говорили, что я теперь такой же, как они… — Что ты несешь?! Кто с тобой говорил? — Мертвецы, — еле слышно ответил Локи. — Они подхватили меня и шептали мне о торжестве смерти и вечном покое. — Нашел кого слушать! Да и вообще, тебе показалось, — отмахнулся Тор, поднимая брата с земли. — Покойники не разговаривают. — Ты просто не слышал их, потому что ты еще жив, а я мертв. — Хватит нести чушь! Просто не надо было оглядываться на мосту, я же тебя предупреждал! — раздраженно воскликнул Тор и бросил взгляд на середину моста, где они были всего лишь несколько минут назад. — Идем! — Я не хочу туда идти. Давай сделаем это завтра, — тихо предложил Локи, глядя себе под ноги. — Еще чего! Мы уже совсем близко к цели, чтобы отступать. К тому же мы не успеем вернуться в горы до заката. Тор тут же пожалел об этой фразе, потому что на лице Локи отразилась такая паника, что казалось, он сейчас упадет в обморок. Тор обхватил брата за плечи и двинулся снова на мост. Локи слабо сопротивлялся, но все же шел, словно в бреду, то и дело вспоминая о костяных драконах и дрожа всем телом. Тор не злился на него, рассуждая, что, вероятно, так на брата действует магия моста над рекой забвения. В стихах на камнях были упоминания о том, что это место будит в душе все самые сильные страхи, доводя до полного отчаяния. Сам Тор сейчас опасался только того, что Локи действительно не сможет преодолеть барьер между мирами, а за себя он не волновался совсем. На этот раз по мосту они шли гораздо медленнее, преодолевая постоянное сопротивление. Мертвецы двигались на них сплошной стеной, толкая и норовя увлечь за собой. Чем ближе к середине моста они подходили, тем хуже становилось Локи. Он был явно не в себе, ныл, как ребенок, жаловался на усталость, и Тору было очень сложно удерживать его от того, чтобы не повернуть обратно. Когда они уже приблизились к порталу, долина ожила, земля зашевелилась, и оттуда появились драконы, они стали кружить над рекой, но по счастью не замечали братьев в толпе мертвецов. Тор всеми силами старался думать о светлом, чтобы укрыться от их взора так, как это им удалось прошлой ночью. К счастью, Локи к тому времени был уже в невменяемом состоянии и не заметил появления тех, кого он больше всего боялся. Он шел с закрытыми глазами, очень бледный, шептал что-то себе под нос и крепко держался за руку Тора, как маленький ребенок держится за мать. На середине моста обнаружилась площадка, они вышли на нее и оказались в некотором отдалении от толпы мертвецов. Тор быстро осмотрелся и увидел только внушительную фигуру стража, стоящего неподвижно. Оказалось, что это просто каменная статуя. Локи был рядом, все еще держал брата за руку и не открывал глаза. Тор не знал, что ему делать дальше. Он не решался привести брата в чувство и не был уверен, что ему удастся это сделать. Ничего похожего на портал он здесь не увидел. Он пытался вспомнить, что говорилось об этом месте в древних стихах, написанных на камнях, но внезапно понял, что не помнит совершенно ничего. Он словно утратил связь с теми древними людьми, и даже не заметил, как это случилось. Воспоминания об их посланиях были очень смутными, словно услышанными в далеком забытом сне. Тор, не отпуская руки Локи, двинулся к стражу и стал внимательно его осматривать. Это оказалась статуя без лица, даже не было понятно, женщина это или мужчина. Тор прислонил руку к грубому камню и ничего не почувствовал, в этом предмете, казалось, не было никакой магии. — Пропусти нас наверх, — произнес вслух Тор. Ничего не произошло, если не считать того, что Локи открыл глаза и какое-то время смотрел мутным взором на каменного стража. Тор бросил невольный взгляд на костяных драконов, кружащих над долиной, но они были далеко. — Мы пришли? — слабо спросил Локи. — Да, вы пришли, — послышался за их спинами холодный женский голос. Они мгновенно оглянулись и увидели Хель. Она возвышалась над ними всего в паре шагов и смотрела бесстрастно, так, словно только и ожидала их появления. При взгляде на нее Локи окончательно пришел в себя. Он мгновенно собрался, поджал губы и не моргая смотрел на королеву царства мертвых. — Отпусти моего брата, Хель, — спокойно сказал он. — Как трогательно, — одними губами улыбнулась она. Тор, потрясенный появлением великанши и внезапным преображением Локи, молчал, пытаясь понять, что делать дальше. — Как трогательно, — повторила Хель и обратила свой взор на Тора, словно видела его в первый раз. — Сначала заманить его на верную смерть, а потом делать вид, что готов пожертвовать собой ради его спасения. Браво, Локи, ты прекрасный актер. — Тор не принадлежит тебе, — не реагируя на издевку, продолжал Локи. — Ты не смогла овладеть его душой, а теперь в нем живет и твоя магия, и магия тех, у кого ты отобрала этот мир. Он стал еще сильнее, и тебе не победить его. — Я не уйду без тебя отсюда, — сказал Тор, крепко сжимая руку брата. От Хель не утаился этот жест, и она криво усмехнулась. — Я в своей власти здесь, в Хельхейме, — возразила она. — И даже самый сильный воин или маг не справится со мной. Так что не угрожай мне, сын Одина, или… как там звали твоего настоящего отца, Локи? — Для тебя я сын Одина, — холодно ответил тот. — Ах, как грубо, — притворно оскорбилась Хель и бросила взгляд на долину. — Только ни ваша грубость, ни ваша бравада вам не помогут. Я одна могу открыть портал в верхние миры, и будь это иначе, ты бы давно уже отсюда убежал, не правда ли? — Вдвоем мы сможем заставить тебя открыть ворота, — сказал Тор, поднял молот и сделал шаг в сторону великанши. — Втроем, — прогремел откуда-то сверху голос Всеотца, и тут же он появился сам — в лучах яркого света, на своем восьминогом могучем скакуне и с волшебным жезлом в руке. Все, стоящие на мосту, на секунду потеряли дар речи. Первым очнулся Локи, он бросился к Одину с криком «Отец!», и в этом жесте было столько неприкрытой, почти детской любви и надежды, что Тор еще раз поразился тому, сколько в характере брата есть граней, которых он раньше не замечал. Один спешился и обнял младшего сына, одобрительно кивнул старшему и посмотрел на хозяйку царства мертвых. Она не выглядела взволнованной или даже удивленной, казалось, ничто не было в состоянии вывести ее из мертвенного спокойствия. Хель с презрением и очевидным торжеством глядела на асов, как кошка смотрит на пойманных ею мышей. — Давно не виделись, Хель, — ровным голосом произнес Один, выступая вперед и оставляя за спиной сыновей. — Да, в прошлый раз ты даже не попрощался, — с наигранной обидой сказала Хель. — Думаю, на этот раз присутствие твоих детей заставит тебя быть повежливее. — Давай перейдем к делу, — спокойно предложил Один. — Ты обманула моих сыновей, сказав им, что ты единственная способна открыть портал отсюда в верхние миры. Я тоже могу. И сделаю это прямо сейчас. — Да, ты всегда умел от меня убегать, — неохотно согласилась великанша, — и на этот раз ты можешь прихватить своего заплутавшего в нижних мирах наследника, но твой младший… м… сын, — она сделала многозначительную паузу и с издевкой посмотрела на Локи, отчего тот нервно поджал губы. — Он останется здесь. — По какому праву ты удерживаешь его? — громовым голосом спросил Один. — По священному праву собственности. Я владею всеми мертвыми душами во всех девяти мирах, и даже ты, Всеотец, не можешь нарушить этот закон. — Локи жив. — Пока я этого хочу, — торжествующе произнесла Хель и достала из складок своего черного одеяния стеклянную сферу, в ней переливалось что-то белое и полупрозрачное. Она сжала предмет в руке, и Локи мгновенно рухнул на колени со слабым стоном. — Верни жизнь моему сыну Локи, — потребовал Один. — Зачем мне это делать? — с усмешкой спросила Хель. — Я могу предложить тебе замену. — Отец, нет! — отчаянно воскликнул Локи, отчего Хель лишь хищно улыбнулась и сжала сферу в руке сильнее. Тор бросился к ней с молотом наготове, но властный жест отца его остановил. — Довольно, — прогремел он. — Отпусти Локи, а взамен ты получишь меня. Ты ведь об этом всегда мечтала? Подчинить Одина своей власти? — У меня много далеко идущих планов, — уклончиво ответила Хель. — Но получить Всеотца в качестве трофея было бы неплохо. — Значит, ты согласна на обмен? — Ты готов отдать мне свою душу? — спросила великанша, смакуя каждое слово и поглядывая в стеклянный шар. — Я останусь с тобой в царстве мертвых, когда ты отпустишь моих детей, вернешь душу Локи, а Тор станет царем Асгарда вместо меня. — Согласна. — Отец, нет! — одновременно закричали Локи и Тор, но Один не слушал их. Он протянул руку Хель и скрепил сделку рукопожатием. В этот момент, казалось, земля дрогнула и темное небо Хельхейма на секунду осветила молния. Хель неохотно протянула стеклянную сферу Одину, но сделала это так намеренно неловко, что та выпала из ее рук. Тор зарычал от негодования, сфера со звоном ударилась о поверхность моста, но не разбилась, а покатилась вниз к толпе мертвецов, спускающихся вниз в долину. Локи протянул руку и притянул ее к себе с помощью магии. Едва сфера оказалась в его ладони, он тут же спрятал ее и посмотрел на Хель с нескрываемым торжеством. — Я и забыла о том, каким ловким ты бываешь, когда на кону стоит твоя жизнь, — сказала она и перевела свой хищный взгляд на Одина. Тот смотрел на нее спокойно и без страха. — Открывай портал, отец, мы уходим, — сказал Локи и тронул Всеотца за руку. Тот обернулся и с какой-то странной улыбкой посмотрел на младшего сына. — Один останется здесь! — громовым голосом произнесла Хель. — В условиях вашей сделки такого пункта не было, — возразил Локи и торжествующе улыбнулся, обводя взглядом всех стоящих на мосту. Тор выглядел расстроенным и сбитым с толку, Один был абсолютно спокоен, а Хель впервые с начала их встречи стала проявлять встревоженность. — Вы договорились, что Один останется здесь, если ты отпустишь нас, и Тор станет законным царем Асгарда, — продолжал он и выразительно указал на своего брата. — Но по законам асов царем становится тот, кого коронует или официально назначит наследником действующий правитель. Всеотец этого до сих пор не сделал. В прошлый раз церемония сорвалась… — Насколько я знаю, по твоей милости, — еле сдерживая злобу, заметила Хель. — Да, — легко согласился Локи, — но это не важно. Главное то, что ваша сделка не действительна, пока Всеотец лично не коронует Тора в тронном зале Асгарда. — Один? — прогремела Хель, переводя взор на Всеотца. Вместо ответа он вскочил на своего восьминогого коня и вскинул царский жезл. В ту же секунду портал в верхние миры открылся, Тора и Локи мощной волной магии потащило вверх по Иггдрасилю. Это произошло так быстро и неожиданно, что оба они на мгновение потеряли связь с реальностью, и пришли в себя от яркого света, который бил со всех сторон. Это было полуденное солнце Асгарда. У братьев слезились глаза от непривычки, пытаясь прийти в себя, они растерянно оглядывались, ничего перед собой не видя. Первым заговорил Локи. — Где отец? — он обернулся и увидел Слейпнира — восьминогого коня отца, а рядом с ним Одина, глядящего на них грустно и одновременно чуть снисходительно. — Отец! Я боялся, что ты остался там! — воскликнул Тор и подбежал к нему ближе. — Твой брат сумел найти лазейку в нашем с Хель договоре, — как-то отстраненно ответил Один и потрепал старшего сына по плечу. — Но ведь ты не вернешься туда? — Когда ты станешь законным наследником… — Но я им не стану! — перебил Тор и посмотрел Одину прямо в глаза. — Я никогда не буду царем Асгарда, отец, и ты никогда не станешь рабом Хель! Пусть Локи станет царем! Тор повернулся к брату, стоявшему в отдалении и словно не решавшемуся подойти к отцу ближе. — Локи станет лучшим царем, чем я! — убежденно воскликнул Тор, подталкивая брата вперед. Один посмотрел долгим взглядом на младшего сына, потом перевел глаза на старшего, устало улыбнулся и произнес: — Так тому и быть. При этих словах Локи словно оттаял, бросился к отцу и схватил его за руку. — Сможешь ли ты меня простить, отец? — Главное, чтобы ты сам себя простил, Локи. Думаю, ты уже достаточно пострадал за то, что совершил. Теперь, когда от тебя зависит судьба нашего царства, тебе надо стать мудрее, отбросить старые обиды и действовать в интересах Асгарда. — Клянусь, я буду поступать именно так! — Хорошо, — сказал Один и повернул голову в сторону возвышавшегося в отдалении дворца. — Возвращайтесь домой и зайдите к своей матери. Она больше всех страдала от вашего отсутствия. А я удаляюсь в свои покои, мне нужен сон — я стал слишком стар для приключений. И не дав сыновьям сказать больше ни слова, он сел верхом на коня и тут же удалился. Тор и Локи молча смотрели ему в след. Они стояли рядом с обрывом, где когда-то начинался радужный мост, ныне разрушенный. Когда фигура отца совсем исчезла из виду, Локи перевел взгляд на бездну, через которую когда-то пролегал мост. — Ты же не думаешь вновь туда броситься? — спросил Тор и положил ему руку на плечо. — Если только ты сам меня туда не скинешь за то, что из-за меня ты лишился короны, — ответил Локи и внимательно посмотрел на брата. — Сказать по правде, я никогда не жаждал стать царем. — Правда? — с сомнением спросил Локи и сощурил глаза. — Правда, — подтвердил Тор. — Для меня всегда это было что-то вроде предназначения, что родилось вместе со мной, но которое я никогда не выбирал. Я считал себя обязанным стать царем, хотя всегда хотел быть просто воином. И сейчас я чувствую нечто вроде облегчения. — И все-таки ты пожертвовал для меня слишком многим, — очень тихо сказал Локи. — Ты мой брат… и даже больше. — Я хочу тебе отдать кое-что, — Локи достал откуда-то стеклянную сферу, полученную от Хель. — Пусть она будет у тебя. Тор ошеломленно смотрел то на предмет, то на брата, странно улыбавшегося ему. — Разве ты не должен вернуть это себе? — Я не знаю, как, — просто ответил Локи. — Я не силен в некромантии. Возможно, эту часть моей души вообще нельзя вернуть на место. И потому я дарю ее тебе. Пусть ее охраняет самый сильный воин девяти миров. Ты пожертвовал ради меня троном, и я хочу отдать тебе самое ценное, что есть у меня. — О, Локи! — воскликнул Тор и крепко обнял брата. Он принял из его рук сферу, как самую великую драгоценность, что когда-либо держал в руках. Локи счастливо улыбался и смотрел на брата, а потом перевел взор на царский дворец, переливающийся золотом в лучах солнца. — Я так боялся, что никогда больше не увижу этой красоты. — А я всегда знал, что мы обязательно вернемся домой, — сказал Тор и повернулся в сторону дома. — Пойдем к матушке? — Конечно, — охотно согласился Локи, и они неспешно направились в сторону царского дворца. Легкий ветерок разносил запах цветущих трав, вдоль дороги высились вековые деревья, в воздухе звенели цикады, все это казалось столь непривычным после тьмы и запустения Хельхейма, что братья долго шли молча, просто наслаждаясь красотой вокруг. — Что ты сделаешь первым делом, когда станешь царем? — первым нарушил молчание Тор. — Выйду за тебя замуж, — ответил Локи и засмеялся, хитро глядя на брата. Тот выглядел смущенным, но тоже улыбался. — Ты же не посмеешь противиться царскому указу? Если серьезно, то я собираюсь восстановить Радужный мост, — добавил он. — Корона цвергов еще при тебе? — Да! — со смехом подтвердил Тор и достал свой трофей, который при ярком свете солнца утратил всякое очарование и смотрелся тусклой побрякушкой. — Цверги ради нее построят нам целых пять радужных мостов, если понадобится, — довольно заметил Локи. — Ты уже тогда мыслил по-царски, — заметил Тор. — О, только не думай, что я все это заранее планировал! — Я и не думаю. Но это правда, ты всегда был более подходящей кандидатурой на должность царя. — Возможно, — согласился Локи и опустил взгляд вниз, словно стыдился чего-то. — Но мне не стать хорошим царем без твоей поддержки, без твоей силы, без твоей… любви… — Я всегда буду рядом с тобой, — заверил его Тор и крепко сжал в своих объятиях. — Как брат и даже больше. Локи прижался к нему всем телом и ничего не сказал в ответ, потому что все слова сейчас казались лишними. конец