Многовариантность времени

Окрестности Аресибо. 27 мая 1994 года. Как только визг шин и выстрелы стихли за их спинами, Малдер позволил себе немного расслабиться, сворачивая с пыльной дороги в густой кустарник и глуша мотор. Сердце колотилось, как бешеное, руки дрожали, что он вообще был удивлён, как ему удалось не попасть в аварию и справиться с управлением машины. Чувствуя, как уровень адреналина понемногу снижается, он разжал пальцы на руле, опуская голову и закрывая глаза. Его опять облапошили. И как же он устал от всего этого дерьма! Рядом оглушительно хлопнула пассажирская дверь. - Чёрт возьми, Малдер! Скалли явно не выбирала выражений. Неизвестность и страх за него сменились гневом и раздражением. Они где-то посреди джунглей, еле-еле унесли ноги от военных, которым явно дали приказ о полной зачистке территории, им ещё как-то надо вернуться домой, не привлекая нежелательного внимания, но сначала неплохо было бы понять, где они находятся... Скалли чувствовала себя злой, грязной и уставшей. И в этом сочетании её эмоции взяли вверх над всем остальным. - Боже, ты же мог погибнуть там! Ты совсем чокнутый! - Хах, Скалли, ты знакома со мной больше года и только сейчас об этом узнала? Она повернула голову и кинула на него испепеляющий взгляд, но Малдер только пожал плечами. Теперь, когда весь адреналин из него вышел, все его рефлексы сводились к самому примитивному уровню. - Малдер, ты так ослеплён желанием вернуть "Секретные материалы", что не видишь дальше собственного носа, - Дана вздохнула, прислоняясь к крылу машины и с тоской оглядываясь вокруг. - Всё это не имеет смысла. - Для тебя, - он произнёс эти слова чуть слышно, но Скалли всё равно услышала, и новая волна злости, начинающей утихать, снова поднялась, угрожая перейти ватерлинию. - Конечно, бедный, несчастный Фокс Малдер, он знает то, что не знают все остальные смертные, которые слишком слепы, чтобы увидеть и понять... Малдер, ты реально такой тупой?! - Что, прости?! Наконец-то она добилась от него эмоционального отклика. Малдер весь встрепенулся, поднимая голову от руля и глядя на её напряжённую спину. Это, чёрт возьми, были совершенно несправедливые слова! Выйдя из машины, он обошёл её корпус и встал напротив Скалли, буравя её тяжёлым взглядом. И если он думал, что эта маленькая женщина испугается и отступит, посмотрев ему в глаза, то Малдер глубоко заблуждался. В её глазах полыхал не меньший огонь. - Я говорю, Малдер, что эти люди, ради своих интересов используют тебя, ведя, как телёнка на заклание, а ты и рад стараться, безропотно исполняя их указания и не задумываясь о последствиях. - Что? В первую секунду он совсем растерялся, потеряв дар речи. Он не ожидал, что из всех людей именно Скалли скажет ему эти обидные слова, фактически втоптав в грязь их отношения и доверие. "Фокс, какие отношения? Она терпела тебя целый год, чтобы писать доносы и отсылать их начальству", - гнусный червь сомнения, которого Малдеру, кажется, удалось победить и засунуть поглубже в яму его неуверенности, снова высунулся. - Ты чуть не погиб, и ради чего? - продолжала меж тем Скалли, не замечая, как у него заходили желваки и задёргался кадык от сдерживаемого гнева. - Им только на руку, если ты сгниешь где-нибудь в джунглях Пуэрто-Рико и перестанешь мозолить им глаза. - А заодно и тебе, да? - голос Малдера звучал хрипло. Теперь пришла очередь Скалли широко открыть рот от удивления. - Что ты здесь делаешь, Дана? - спросил он, ни на секунду не отводя глаз. Услышав своё имя, Скалли вздрогнула и всё-таки заставила себя поднять на него взгляд и пристально посмотреть в его лицо, отмечая, как потемнела его радужка и расширились зрачки. Либо он был возбуждён, либо сдерживал сильную ярость. И Скалли сейчас не была уверена, что её ставка сработала бы, на что бы она не поставила. - Я спасаю твою грёбаную задницу, - произнесла она с вызовом, не желая уступать в споре, тем более с мужчиной, тем более с ним. - А я тебя просил это делать?! - последние слова прозвучали чуть громче, чем все предыдущие фразы, и Скалли поняла, что он начинает терять самообладание. Но это только придало ей ещё больше уверенности. Весь её гнев сконцентрировался внизу живота, скручиваясь в тугой узел, и неожиданно для себя, но Дана осознала, что она точно испытывает возбуждение, да такое сильное, что аж сводило желудок, а дыхание стало неровным и хриплым. Ещё никогда с ней такого не было и ни с кем. С ужасающей чёткостью она поняла, что хочет одновременно ударить Малдера по его самодовольной роже и трахнуть его. Сжав кулаки, она с шумом выдохнула, пытаясь привести дыхание в порядок. - Ты думаешь, только тебя это коснулось? Только тебя отстранили и смешали с грязью? - спросила она, приподнимая голову и с вызовом глядя на Малдера. - Мы же грёбаные напарники, а ты ведёшь себя так, будто последнего года не было. - Только не говори, что скучаешь по жуткому Малдеру, - он усмехнулся, но усмешка вышла высокомерной и злой, задевая Скалли ещё сильнее. - Да ты должна быть рада, что избавилась от этого назначения, теперь ничего не помешает тебе сделать карьеру, когда больше не надо писать доносы, хотя, ФБР - это непаханое поле, кто знает, кому ещё может понадобится твоё умение строчить отчёты. Звонкий звук пощечины разрезал душный влажный воздух. Щека Малдера дёрнулась. Он задержал дыхание, прикрывая веки, а потом резко выпустил воздух и посмотрел на Скалли. Она стояла напротив него вся раскрасневшаяся, яростно полыхая глазами. Её кудрявые растрёпанные волосы выбились из некогда аккуратной причёски, а струйка пота стекала по виску, и вдруг, к своему ужасу, Малдер понял, что хочет слизать её, а потом прижать это миниатюрное тело к дверце машины и попробовать, какие на вкус её губы. Это завораживающая картинка пронеслась перед его глазами в доли секунды. И он судорожно сглотнул, стараясь отвлечься от всепоглощающей потребности, но как назло, его взгляд не мог оторваться от рыжеволосой мегеры. Она облизнула губы, и Малдер мысленно застонал. - Сукин сын, - голос Скалли на мгновение сорвался. - Какой же ты... - Мудак? Ну же, Скалли, не стесняйся, выскажи уже всё, что думаешь, здесь нет Блевинса или Скиннера. Ни к чему скрывать свои истинные чувства. Она снова замахнулась, но он уже был готов, перехватив её руку и с силой сжав, что несомненно останутся синяки. Несколько долгих секунд они буравили друг друга глазами, в которых зеркально отражались злость и похоть, а потом словно кто-то ударил их в спину, и следуя силе притяжения, они столкнулись в страстном поцелуе. Малдер утробно застонал ей в рот, обхватывая рукой её затылок, стягивая рыжие пряди. Она обняла его за спину, хаотично шаря по его потной футболке, пока одна из ладоней не нашла задницу. Почувствовав это прицельное касание, Малдер качнул бёдрами, вызывая ответный стон из глубины её диафрагмы. Не отдавая отчёта в собственных действиях, он приподнял Скалли, и она инстинктивно дёрнулась вверх, задевая его твёрдый член и испуская ещё один стон. Малдер рыкнул и крепче вцепился в её тёмно-зеленую рубашку, прижимая Скалли к машине, как и мечтал пару мгновений назад. Она скрестила свои лодыжки на его пояснице, перемещая руки к шее, впиваясь ногтями в чувствительную кожу. Невнятное мычание было ей ответом. Оторвавшись от её губ, он прикусил мочку уха, облизывая раковину и посылая мурашки по всему телу Скалли. Она буквально дрожала от желания, откинув голову назад и охотно подставляя для поцелуев своё горло. Малдер ухмыльнулся и вновь толкнулся бёдрами вперёд, чуть ли не припечатывая её к дверце. Ручка больно вжалась ей в основание спины, но Скалли было плевать. Каждое движение Малдера отзывалось в ней импульсом возбуждения. Вернув руки на его спину, она скомкала футболку по краям, и Малдер без слов понял её намек, отстраняясь так, чтобы она могла стянуть этот грязный клочок одежды с его тела. Футболка полетела куда-то назад на капот, а Скалли наконец-то добралась до его обнажённой кожи, проводя пальцами по бицепсам, лопаткам, запуская руки за пояс джинс в попытке обхватить его упругий зад, и заскулив от разочарования, когда поняла, что из этого положения просто напросто не дотягивается до него. Кривая усмешка появилась на губах Малдера, но она тут же стёрла её, вцепляясь зубами в их соблазнительную мякоть, прикусывая до крови. Он хмыкнул, ощутив металлический привкус во рту, и сильнее вдавил её тело в машину. Раз, два, три, пока она не начала безостановочно стонать. Фокс глухо пробормотал что-то в её шею, касаясь губами соблазнительной впадинки между шеей и плечом, оттягивая зубами ворот рубашки и щекоча её кожу своей щетиной. Потеря контроля, кажется, не заботила в этот момент ни одного из них. Низменные инстинкты явно перевешивали всякий здравый смысл. Они находились где-то посреди джунглей, на краю Вселенной, вдалеке от ФБР, правил и уставов, слушая оглушительный стук своего сердца, резонирующий с таким же оглушительным стуком сердца партнёра, упиваясь неожиданной, но не менее желанной близостью, посылая к чёрту все принципы и опасения. И в тот миг это было единственное, что было правильным. Уперев колено в дверцу, Малдер одной рукой придерживал Скалли за ягодицы, а другой искал застёжку на её штанах, матерясь сквозь зубы. Это обязательно вызвало бы улыбку на её лице, не будь её сознание занято другим. На каком-то автопилоте Скалли опустила свои собственные руки и схватилась за пряжку его ремня. Она не успела до конца расстегнуть его ширинку, когда он уже яростно срывал с неё штаны вместе с бельём. Они опустились до колен и застопорились, но этого было достаточно. Не потребовалось и пары секунд, как его джинсы упали вниз, собираясь бесформенной кучей вокруг его лодыжек. Не беспокоясь о снятии трусов, он просто оттянул пояс простых чёрных боксеров, доставая свой член, стоящий по стойке смирно. Молниеносный обмен взглядов, и он насадил её на себя, толкаясь сразу и глубоко. Изо рта Скалли вырвался крик, впервые за последние несколько минут заставляя разум Малдера выплыть из тумана похоти и с тревогой всмотреться в её лицо. Испугавшись, что причинил ненароком ей боль, он замер, но Дана сама сделала следующее движение, приподнимаясь и снова опускаясь, сжимая его член, что Малдер испытал настоящее опасение, что кончит в тот же миг, но вот она расслабила мышцы и снова приподнялась, застонав уже точно от наслаждения, давая ему сигнал пошевеливаться, а не стоять истуканом, пока девушка делает всю работу. Обхватив её бёдра, он начал раскачиваться, увеличивая амплитуду, ощущая, как с каждым толчком Скалли опять начала сжимать его член. Её клитор тёрся о его лобок, посылая дополнительные электрические разряды от макушки до пальцев ног. В любой другой ситуации Скалли назвала бы их действия безумием, но сейчас ей было чертовски хорошо, а о том, чтобы включить мозг и прекратить всё это не было и речи. Она яростно боролась за доминирование, с удовольствием слушая прерывистое дыхание Малдера, перемежающееся низким рычанием, когда она проходила ногтями по его спине или задевала зубами сухожилия на его плече. И вскоре его движения стали хаотичными, а веки затрепетали, подталкивая его всё ближе к концу, но Скалли не хотела, чтобы это заканчивалось. Она уже чувствовала приближение собственного оргазма, крепко зажмурившись и не желая возвращаться в реальность. В реальность, где они всего лишь случайные знакомые в коридорах Гувер-билдинг или мимолётные тени на полутёмной парковке. И хоть Дана всегда стремилась к разрядке во время секса, пусть и не всегда это получалось, в этот момент, она хотела, чтобы время остановилось, запечатав их друг в друге. Но время было неумолимо к ней, продолжая двигаться вперёд вместе с его толчками, и в следующую секунду Скалли, издав последний протяжный стон, кончила, ощущая, как волны удовольствия накатывают на неё одна за другой. Малдер чертыхнулся, почувствовав, как она вошла в свою кульминацию, толкаясь сильнее и глубже, находя её губы своими и выстанывая свой оргазм ей в рот. Ноги дрожали, руки будто онемели, а губы горели, но без преувеличения, это был лучший секс в его жизни. Фокс оторвался от её припухших губ с нежной улыбкой, но нахмурился, увидя в голубых глазах слёзы. А мгновение спустя она разрыдалась, хватаясь за него, как утопающий за соломинку. - Прости, прости, прости... - он повторял это как заведённый, и сам толком не зная, за что конкретно просит у неё прощения: что повёл себя, как эгоистичный ублюдок, рискуя своей жизнью, или что наорал на неё, сказав все эти обидные слова, или что фактически трахнул своего друга, поддавшись минутной слабости. Его губы быстрыми, лёгкими поцелуями стирали солённые дорожки её слёз, надеясь хоть как-то уменьшить урон от того, что он успел натворить. - Я в порядке, - Скалли всхлипнула, произнося эту заученную фразу между рыданиями, и Малдер покачал головой. - Давай выбираться отсюда, - прошептал он, аккуратно опуская Дану на землю. Она кивнула, опуская глаза на тот беспорядок, который они устроили, её плечи сотряслись, как Малдер подумал, от рыданий, но неожиданно он услышал смех. - Боже, мы стоим посреди нигде, за нами гнались военные, а в Вашингтоне скорее всего ждёт выговор или отстранение, а единственное, о чём я думаю это: "как хорошо, что он не видел мои небритые ноги". Малдер смущенно улыбнулся, понимая, что её смех, да и недавние рыдания тоже, ни что иное, как последствие пережитого стресса. - Если тебе будет легче, то мои ноги тоже небритые, - произнёс он, ухмыляясь, и Скалли сотрясла новая истерика. Он хохотнул, а в следующий миг тоже разразился смехом. Ещё больше абсурда добавляло то, что они оба были полуголые. Но вместе со звуком смеха в атмосферу уходило и всё негативное, пережитое ими за эти несколько дней. Отсмеявшись, они быстро оделись и вернулись в машину. Через несколько километров им удалось выехать на шоссе, ведущее в город. И всё это время они молчали, стараясь не пересекаться взглядами от накрывшего невольно стыда. Одно дело представлять себе что-то запретное и интимное, касающееся твоего напарника, и совершенное иное - попробовать этот плод. Пальцы Малдера всё ещё словно зудели, как от чесотки, до сих пор чувствуя прикосновения к её телу, так, что он крепче сжимал руль и стискивал зубы. Конечно, он винил себя за несдержанность. И что его дёрнуло начать с ней ругаться? Он же на самом деле давно так не думает. В итоге эта нелепая ссора привела к сексу. Конечно, секс был великолепный, но что дальше? Любит ли он её? Нужны ли ему сейчас отношения с ней под таким углом? Как теперь смотреть на неё и не представлять её потное гибкое тело, которое так хорошо было ощущать в своих руках? Ни на один из этих вопросов у Малдера не было ответа. Но одно он знал точно - не видеть и не слышать её - больше не представляется для него возможным. Он и не подозревал, что в очаровательной головке Даны Скалли витают не менее тревожные сомнения. Кто мы теперь? Напарники? Друзья? Любовники? Куда не кинь, везде клин. Они больше не напарники, их разделили, переназначили, так далеко друг от друга, как только возможно в пределах одного отделения. Но и друзьями их можно было бы назвать с натяжкой. Они не ведут себя, как принято у друзей. Не ходят в гости, в кино или парк, проводя вместе время просто так, за приятной беседой, а не потому что Малдеру срочно нужно поделиться своим мнением с кем-то, у кого есть уши и терпение его слушать. По сути, после того, как отдел закрыли, они не разговаривали, если не считая единственную конспирационную встречу на парковке отеля "Уотергейт". Разве так ведут себя друзья? А друзья вообще засовывают языки друг в друга, и не только языки? При мысли об этом щёки Скалли чуть заалели, но она впилась ногтями в ладони, отгоняя от себя эти образы. С любовниками всё было ещё тяжелее. Потому что Скалли не хотела ничего усложнять. Она уже достаточно за свою недолгую личную жизнь с другими мужчинами позволяла себе такие вольности, как роман с коллегой по работе. И каждый раз Дана говорила себе, что не повторит подобной ошибки, и опять натыкалась на те же грабли, расставаясь с мужчинами, вычёркивая себя из их жизни и пробираясь дальше, стараясь не оглядываться назад. Значит ли, что их с Малдером постигнет та же участь? Чего она вообще хочет от отношений с ним? У Скалли не было ответов ни на один из этих вопросов, но одно она поняла точно - переступать через Малдера и идти дальше - она не хочет. Когда они подъехали к мотелю, где Дана оставила свои вещи, было около 11 утра. - Ближайший прямой рейс в 13-54, - сказала она отходя от стойки администратора, на которой стоял простой проводной телефон. Малдер смущенно топтался в холле, запустив руки в передние карманы джинс и изучая трещины в грязно-серой плитке. Видок у него был ещё тот: потный, небритый, весь всклокоченный. - Пойдём, у нас есть несколько минут, чтобы принять душ перед вылетом, чтобы не пугать своим видом других пассажиров. Фокс резко вскинул голову, услышав её слова, и посмотрел на неё потрясённо, и тогда же до Скалли дошло, как двусмысленно небось прозвучал её комментарий. - По отдельности, - произнесла она с нажимом. - Расслабься. - Я и не напрягаюсь, - пробубнил Малдер, заходя за ней в лифт и пряча лёгкую улыбку в уголках губ. Она фыркнула и нажала кнопку 3 этажа. Его настоящее удостоверение личности лежало в бумажнике в заднем кармане джинс, к счастью для него. Диктофон и другие вещи остались в Аресибо. Малдер с грустью посмотрел на себя в хромированные двери лифта, понимая, что душ ему не сильно поможет. Футболка, как и джинсы были грязными и уже начинали подванивать. - Эй, Скалли, может мне и не нужен душ, в конце концов в моём распоряжении будет весь ряд кресел.. - Нет уж, будь любезен, - Дана смешно наморщила нос, отходя от него на полшага. - Другие люди не должны страдать от твоего природного умения вляпываться во всякое дерьмо. - Под другими ты подразумеваешь себя? - И это тоже, - лифт звякнул, оповещая их о прибытии на нужный этаж. Её номер оказался на удивление приличным, с двуспальной кроватью и горячей водой, чем Скалли тут же и воспользовалась, смывая с себя грязь и переживания сегодняшнего утра. Не желая оставлять Малдера надолго одного, не будучи уверенной, что он опять чего-нибудь не отчебучит, она наскоро вымылась и вытерлась, даже не озаботившись сушкой волос. Выйдя из ванной комнаты в чистой одежде и с полотенцем на плечах, она с облегчением обнаружила Малдера, сидящего на стуле и бесцельно щёлкающего каналы местного телевидения. - Нашёл что-то интересное? - спросила она, улыбаясь. Он вздрогнул и выключил телевизор, поворачиваясь к ней и улыбаясь в ответ. В ней было что-то по-домашнему милое и уютное, начиная от вьющихся от природы локонов и заканчивая веснушками на носу, что Фокс внезапно поймал себя на мысли, как было бы хорошо видеть её такой всегда, каждый день. И это напугало его до чёртиков. И по обыкновению Малдер спрятал свои чувства за иронией. - Говорила мне бабушка: "Учи испанский", но мне больше нравился вулканский. - Ну как только ты сбежишь на Вулкан за секретной информацией особого значения, тебе он обязательно пригодится. - До Вулкана тысячи световых лет. - Тем спокойнее вулканцам, и мне заодно, - они болтали будто ничего и не поменялось между ними, и Дана начала уже думать, что они могут просто забыть о сексе между ними, по умолчанию посчитав его досадной ошибкой, вызванной стрессом и адреналином, но вот он встал со стула, проходя мимо неё в ванную, и Скалли чуть не сбил с ног его тяжёлый запах, состоящий из секса, пота и самого Малдера. Её ноздри расширились, губы приоткрылись, а кожа покрылась мурашками. Чёрт, её тело вновь собиралось предать её. Неужели хватило одного раза перейти черту, чтобы теперь это превратилось в потребность? Неужели она, и вправду, успела влюбиться в него или это банальная физиология? Заметив её замешательство, Фокс остановился в дверях ванной и вопросительно посмотрел на неё. - Поторапливайся, мой выезд должен быть не позже полудня, - произнесла она чуть строже, чем хотела, маскируя волнение под маской серьёзной сосредоточенности. - Окей, только мне нечего надеть, - ухмылка снова появилась на его полных губах, посылая по всему телу Скалли трепет от желания. Стараясь не смотреть, как он одним ловким движением снял грязную серую футболку, бросая её на пол, Скалли порылась в своей сумке, извлекая чистое бельё и новую пару джинс с простой белой рубашкой. - Вау, Скалли, а ты хорошо подготовилась! Нашла ещё что-нибудь интересное в моём шкафу? Если бы Дана не отвлекалась на свои чувства, то поняла, что Малдер просто нервничает, оттого и говорит всякую чушь, дразня её, но вместо этого она огрызнулась: - Они новые, потому что я не имею привычку рыться в чужих вещах. Осознав, что перегнул палку, Малдер стушевался, но тем не менее с благодарностью принял одежду. - Извини. Мне до сих пор не по себе. - И ты меня извини, - услышав искренний тон его голоса, Скалли как-то вся сдулась, тяжело опускаясь на кровать. - Я не планировала всё портить, только хотела найти тебя в целости и сохранности. - Оу, нет, ты не можешь ничего испортить, обычно это я, - Фокс отложил джинсы с рубашкой на стул и подошёл к ней, опускаясь на корточки и глядя снизу вверх одним из тех виновато-щенячьих взглядов, которые так безошибочно действовали на неё. Скалли как-то вся съёжилась, опуская плечи. - Малдер, я... - Нет, не говори ничего, пожалуйста, - прошептал он, беря её руки в свои и согревая их своим теплом. - Не сейчас.. - Я не жалею, если ты об этом, - конечно, когда это Скалли так легко соглашалась с ним. - Но это не должно мешать нам... мешать тебе. Она не знала, как подобрать слова, чтобы он понял её и простил ей это решение, но, кажется, они опять были на одной волне, потому что Малдер нежно заправил прядь влажных рыжих волос за ухо, целуя Дану почти невесомо в щёку. - Я понимаю. Они обязательно используют это против нас. Они так всегда делают. Скалли кивнула, расправляя плечи. Она боялась, что случившееся в Аресибо будет висеть над ними дамокловым мечом, но он согласился перелистнуть эту страницу их жизни, значит, и она сможет. По правде, Малдер успел стать для неё кем-то близким, умудряясь при этом оставаться порой таким далёким. Невольно Дана сравнила его со звёздами в небе, которые видны невооружённым глазом и кажется, руку протяни, можно достать до них, но на самом деле между ними многие сотни километров. Эта мысль смирила её с теми противоречиями, что она испытывала. И Малдер заметил перемену в ней. Но не мог для себя решить, вызывает это облегчение или некую душевную боль, что в его жизни никогда не будет ничего нормального, в том числе семьи и детей. Он не был готов испортить жизнь кому-то, как когда-то сделали его собственные родители. Но отпустить Скалли всё равно было выше его сил. И неважно, какую роль она будет играть для него: коллеги или друга, пусть даже бывшего напарника, вытаскивающего его из передряг; он будет ценить это. - Эй, Скалли, а откуда ты знаешь размер моей одежды? - как только неловкость между ними рассеялась, а напряжение спало, к Малдеру вернулся его обычный шутовской тон. - Ты забыл, что я твой врач и уже заглядывала в твою карту? - Дана лукаво улыбнулась в ответ, но затем поморщилась, толкая его рукой в плечо. - Фу, Малдер, серьёзно, от тебя воняет. - Это запах мужественности, - он отклонился назад, упирая пятки в пол. - Заткнись и иди уже прими душ, - несмотря на ворчливый тон, улыбка никуда не исчезла, и Малдер с ужасающей ясностью осознал, что уже влюблён в неё каждой клеточкой своего существа. С кряхтением он поднялся с пола и прошествовал в ванную, заранее коря себя за то, что будет использовать в будущем этот образ для совсем непотребных действий.