«Что же? Я умерла?..»
Первое, что могло прийти в голову ещё не до конца пришедшей в себя юной особы.
После тяжёлого сна, реальность казалась совсем чужой. Словно бы это и не её мир вовсе.
Настолько фантазии были реальны…
— Сестрёнка, с тобой всё хорошо? — за дверью небольшой спаленки послышался знакомый слегка хрипловатый голосок младшего брата.
Ким Юн Хи бегом вскочила на ноги.
— Да, Юн Сик? — она бегом стала одевать на себя уже ставшими для неё повседневными паджи и чогори, попутно стряхивая остатки так называемого сна.
Так как мать уже давно встала, как девушка уже поняла, стоило ей проснуться в холодном поту, следовательно, ей уже тоже пора отправляться в книжную лавку, дабы сегодняшний день начать как обычно.
А как обычно подразумевалось вновь бесконечное переписывание разнообразных книжонок, от учений великих учёных до непристойных рассказов.
Стоило Юн Хи распахнуть дверь, как перед ней нарисовался бледный и худой юноша. И как обычно, у неё защемило сердце от нездорового вида брата, но она не стала подавать вида.
Это уже стало привычкой. Ненавистной для неё самой. Но она никоим образом не хотела давать Юн Сику малейший повод для беспокойства.
Поэтому сразу вместо растерянного и немного уставшего вида, девушка сразу нацепила на лицо улыбку.
— Что случилось?
Он оглядел её с ног до головы, и Юн Хи не могла понять, что могло так встревожить брата.
Ну уж не мужская одежда, ведь даже матушка успела привыкнуть к такому переодеванию дочери!
— Ты кричала, — покачал головой Юн Сик, а его тонкие губы поджались. — Что-то случилось?
Девушка тут же спохватилась.
— Нет, нет, что ты? — красивые глаза округлились, то ли от страха, то ли от смятения от того, что родной брат застал её в рассеянном виде. — Просто кошмар приснился, не беспокойся.
Хотя говорила она так спокойно, перед глазами всё ещё всплывали ужасные картинки.
Каменистые уступы, зелень многовековых деревьев, холодная и бурлящая вода, нестерпимая боль на виске и затылке…
Что могло это быть?
Никогда сны так не пугали Юн Хи. Может всё из-за того, что то, что ей приснилось было уж слишком реалистично?..
— Ладно, мне уже пора в книжную лавку, — как бы больно не было вот так отмахиваться от него, но только так девушка могла прервать цепочку всплывших перед разумом недавних отрывков кошмара. — Не переживай за меня.
На ходу захватив широкополую шляпу, она вышла из дома, оставив брата одного и наедине с мыслями.
Путь до заветной цели не составил много времени, хотя каждый день здесь народу хоть отбавляй. Она шла вперёд, держа в руках недавно переписанную книгу.
Иногда Юн Хи брала заказы, за которые можно было получить немаленькие суммы. Хоть что-то для лечения брата и для выплаты долгов. Девушка ни в коем случае не хотела, чтобы её старания пропали даром.
Поэтому она ускорила темп, можно сказать, побежала, чтобы отдать этот трактат какому-то нерадивому студенту Сонгюнгвана, которому лень самому в библиотеку сходить и выучить всё, что нужно.
Такие люди вызывают некоторое раздражение, но ради денег стоит и потерпеть.
— О, наконец ты пришёл, — к ней сразу с порога кинулся продавец. — А мы уже заждались тебя!
Посмотрев за спину мужчины, Юн Хи с презрением отметила, что заказчик уже здесь и ждёт её.
Мужчина окинул её с ног до головы презрительным взглядом, словно она и вовсе не была человеком, так, на уровне прислуги.
Девушка прикусила губу.
— Вот, — она протянула тому написанный трактат. — А теперь, обещанные мне десять нян!
Каково было её удивление, когда на рабочий столик посыпались всего-то несколько монет. Возмущению Ким Юн Хи не было предела.
— Как же так? Вы обещали, что заплатите мне десять! А тут всего пять! — она едва сдерживала эмоции, и даже несмотря на низкий рост, могла как следует надавать тумаков студенту.
Затем девушка в отчаянии обернулась в поисках продавца.
Видимо, чтобы не попасться под горячую руку, продавец спрятался где-то за книжными стеллажами.
— Твоя работа, если быть честным, не стоит ничего, — процедил он, придирчиво пролистывая книгу. — Каждый может переписать учебник, да причём с ответами. Мне вот он был нужен позарез, поэтому и пришёл сюда.
Ещё никогда Юн Хи не чувствовала себя настолько униженной. Только что её труд оценили в гроши. Стало обидно, предательские слёзы наполнили глаза.
Она с силой сжала кулаки, и к самому её удивлению голос стал твёрже.
— Если каждый может переписать, то почему сами тогда не написали?
— Верно, так почему же?
Внезапно в их разговор встрял ещё один парень. Юн Хи уже множество раз видела его здесь за прочтением и покупкой всяких книг, в том числе неприличных рассказов.
Иногда он напрягал девушку, а именно заинтересованным взглядом, который изредка бросал на неё этот тип.
Грубый студент сразу же стушевался, стоило тому парню подойти ближе и демонстративно помахать перед его носом веером. Он выхватил из его рук злосчастный трактат и довольно улыбнулся.
— Неплохо всё изложено, — он пролистал ещё несколько страниц. — Создаётся впечатление, будто это писала нежная женская ручка.
Парень бросил пытливый взгляд на Юн Хи. Девушку сразу пробил холодный пот, но вовремя взяв себя в руки, строго проговорила:
— Как это невежливо с вашей стороны!
Хмыкнув, парень ничего не ответил, а лишь подозвал к себе суетливого продавца.
— Да, господин?
Он вложил ему что-то в руку, а затем развернулся и вышел.
— Ей, куда с моим учебником попёрся, придурок?! — только сейчас сообразил тот самый студент и рванулся к выходу из книжной лавки.
Юн Хи на какой-то момент почувствовала себя опустошённой. Какой смысл в работе, если её не признают?
Примерно так думала она минуты две, пока к ней не подошёл продавец Хван.
— Смотри, смотри! — он радостно повизгивал, держа что-то в кулаке. — Тот господин отдал тебе это!
Наконец девушка увидела то, чем так хвалился мужчина. Несколько бронзовых монет лежали в его ладони.
— Это мне? — она недоверчиво покосилась на деньги, затем недолго думая схватила их прямо у потерявшего бдительность хозяина лавки.
— Ей, не хочешь ещё заработать? — недоумение как будто ветром сдуло, и теперь мужчина вкрадчивым голосом обратился к девушке.
— О чём вы?
— Ты не знал, что завтра начнётся первый этап государственного экзамена на приём в Сонгюнгван?
Юн Хи отрицательно помотала головой.
— Так вот, — он схватил ничего не понимающего «парнишку» и усадил на стул. — Если всё получится, то ты можешь заработать не пять, не десять, а сразу пятьдесят нян!
У так называемого Юн Сика рот открылся от изумления. Неужели такое возможно?
— А что надо сделать?
— А, всего-то, — мужчина махнул рукой, будто рассказывал о какой-то пустяковой работе. — Тебе надо подсказать одному человеку! И всё, награда точно будет обеспечена!
Нет, нет и ещё раз нет! Всё что угодно, но Юн Хи ни за какие деньги не пойдёт на такое! Это же ведь преступление! А что, если её поймают? Одним лишь наказанием она-то не обойдётся!
— Послушайте, — она поманила продавца Хвана рукой. Тот наклонился.
Девушка постаралась вложить в удар как можно больше силы, тем самым показать, что она настроена серьёзно.
— Эй! Ты чего? — испуганно глядя на неё, проскулил мужчина и потёр ушибленное место.
— Я не собираюсь заниматься подобной ерундой! — отчеканил Юн Сик, вставая с места. Она бросила на продавца презрительный взгляд.
Одна мысль о подсказывании на таком важном мероприятии уже вызывала ужас.
— Те, кто собираются туда поступать, почему не могут сами написать? Или кишка тонка? — она скривила губы и наконец покинула книжную лавку.
***
Надев на себя скромную чхиму и чогори, девушка вышла из потаённого места, которое в мгновение ока может превратить холодного и расчётливого Юн Сика в скромную и неприметную Юн Хи.
Почему-то, когда она преображалась, то чувствовала себя совершенно иначе. А ведь именно так должна выглядеть девушка из небогатой семьи в великом Чосоне.
«Великий Чосон?» — усмехнулась про себя Юн Хи, уверенно шагая в сторону дома.
«Настолько он великий, раз не позволяет моей семье нормальную жизнь?»
Не успела она дойти до своего дома, как тут же до неё донеслись шум, грохот и крики. Повсюду сновала немногочисленная толпа. Кое-как девушке удалось пробраться вперёд, перед этим хорошенько растолкав нескольких зевак.
— Что происходит? — она выбежала и чуть не споткнулась об осколки разбитой посуды. Юн Хи в ужасе подняла глаза и встретилась с равнодушным и немного покорным взглядом матери.
— Вы снова задолжали! — рявкнул грубый мужской голос, и наконец из самого дома вышел невысокий мужчина в чиновничьей форме.
Он смерил женщину презрительным взглядом, лицо его исказила гримаса злобы.
— Чем расплачиваться-то будете?
Этого девушка уже вынести не смогла. Кто он такой, чтобы вот так смотреть на простых людей?! Всевышний? Император?
Нет! Никто не смеет унижать слабых и бедных, а в особенности её семью!
— Мы вам отдадим долг! Будьте в этом уверены! — она вышла и практически вплотную приблизилась к этому типу. Юн Хи старалась говорить как можно спокойнее и решительнее, чтобы ненароком не выплеснуть весь свой гнев на этих людей.
Мало ли чем может обернуться такая несдержанность?
— На вас висит ещё один долг, — скрипя зубами, просверлил глазами девушки с ног до головы. Он оценивающе прикусил губу, словно она была каким-то заморским товаром.
Юн Хи в бессильной ярости сжала кулаки. Она захотела съязвить, да как можно побольнее, но тут внезапно вмешалась мать.
— Не обращайте на неё внимание, господин, — чуть склонив голову, твёрдо говорила женщина. — Она всего лишь взбалмошная и непослушная девчонка, которую как следует не научили манерам!
От такого заявления каждый мог бы и сквозь землю провалиться, но только не девушка. Пусть матушка и защищала её, всё же она не намерена была, чтобы мать так и дальше продолжала склонять голову, лишь бы угодить вышестоящим.
— Ты, — внезапно этот скользкий тип указал на Юн Хи. — Сейчас же пойдёшь за мной.
Эх, была бы воля, она бы уже давно поставила таких людей на место, но что же делать?
Сейчас не самое лучшее время, чтобы выяснять отношения, так ещё тем более на глазах у многочисленной толпы.
Пришлось последовать за мужчиной.
***
Почему она стоит на коленях перед этим господином? Чтобы вымаливать отсрочку.
Как же это противно и унизительно вот так пресмыкаться перед людьми. Уже сама мысль о покорности перед всякими господами вызывала приступ тошноты.
Но ради блага семьи приходилось идти на подобные жертвы. Всё что угодно: она стерпит и постарается вынести все беды этого несправедливого мира, лишь бы матушка и Юн Сик оставались в безопасности и не нуждались ни в чём.
— Вы наш добродетель. Благодаря вам, всё ещё жив мой брат. Поэтому и прошу вас, дайте мне ещё немного времени, — стараясь не смотреть наверх, девушка говорила твёрдо и спокойно, хотя всё внутри просто горело от осознания собственного положения. — Я верну долг!
— Что ты говоришь? Вернёшь долг? Каким способом? — над ухом язвительно насмехался тот самый мужчина, и от этого на душе Юн Хи становилось ещё отвратнее.
Внезапно он замолчал, и девушка наконец подняла голову
Перед ней, за полупрозрачными занавесками скрывался силуэт того самого господина, который, судя по всему, уже устал от надоедливой стрекотни своего прислужника, поэтому понял руку, призывая того к молчанию.
Тут она почувствовала на себе взгляд. Наверное, этот человек обратил свой взор на неё, пусть лица ей не разглядеть.
— Как же я могу дать ещё время? — в хрипловатом голосе еле слышно прозвучали насмешки. — Может, есть и другой способ отдать долг?
Юн Хи отвернулась, но всё же продолжала ощущать на себе пытливый взгляд господина.
— Я хочу, чтобы ты стала моей женой!
Эта фраза прозвучала как приговор. От оцепенения, девушка не сразу смогла понять, взаправду говорит мужчина или решил поиздеваться над ней.
— Через три дня я пришлю за тобой паланкин. Прошу, не разочаровывай меня!
Когда она наконец вышла из этого треклятого имения, она с горечью начала осознавать, что в один момент её жизнь может просто померкнуть.
Просто потухнуть, угаснуть, как цветок, который сорвали, затем бросили в грязь и растоптали.
Юн Хи на ватных ногах шагала вдоль улиц, к дому. Всё было словно в тумане, сразу угасли все краски, оставалось только существовать.
Вот какой был великий Чосон для неё. Жестоким, равнодушным и мрачным.
Всё могло бы продолжаться так и дальше, пока на глаза не попался родной дом. Место, откуда всё началось. Там она впервые начала изучать письменность, благодаря этому месту, девушка продолжала помнить неясные обрывки из детства, когда ещё был жив отец, там жили родные брат и мать.
Разве она может бросить их на произвол судьбы? Разве может оставить их одних в этом мире?
На глаза набежали слёзы, но Юн Хи быстро смахнула их с ресниц.
Нет, этому не бывать! Пусть этот мир и несправедлив к бедным, но «Юн Сик» не собирается вот так просто сдаваться.
Пусть будет невыносимо трудно, пусть ей придётся пройти через ад, а девушка уже всё решила.
«Это был последний раз, когда я стояла перед кем-то на коленях. Никто из этих господ больше не удостоится такой радости!»
