ДРУЗЬЯ МОРЯ. Часть первая. ЭАРНИЛ

Наконец бесконечные торжества кончились. В конце мая Эрендис с детьми, Гильмит и Альмариан уехали в Пеларгир. Эарнил считал дни до того момента, когда сможет присоединиться к ним, но за несколько дней до отъезда его неожиданно вызвал Элессар. Король сообщил, что из Долины Рингло прибыл посланник с известием, что в двух деревушках люди начали тяжело хворать. Блюститель должен отправиться туда, чтобы выяснить, насколько серьезна болезнь и угрожает ли она всей провинции, а то и стране. — Как Вы помните, Ваш род получил блюстительство за труды лорда Хурина во время эпидемии чумы в Гондоре, — напомнил Король. — Надеюсь, у Вас получится разобраться в случившемся и не допустить распространения болезни. Разрешаю Вам использовать все возможные средства. — Благодарю, милорд. Вернувшись к себе, Эарнил рассказал Фарамиру о поручении Элессара. — Возьми с собой нескольких хороших лекарей. И Гвиндора, — добавил он. — У него хорошо получается вытаскивать тебя из всевозможных передряг. Я бы отправил с тобой еще Борласа. Он умный и надежный человек. — Спасибо, отец. Я так и сделаю. Эарнил вызвал Гвиндора и рассказал ему о новом задании Короля. — Конечно, я поеду с тобой. Без меня ты пропадешь. Ты, конечно... умеешь управлять государством… А вот жить — толком нет, — ничуть не смутившись, заявил Капитан. Спустя день Эарнил в сопровождении Борласа, Хурина, Берегара, двух опытных лекарей и Гвиндора с маленьким отрядом гвардейцев покинул Столицу. Они сели на корабль до Пеларгира, где должны были пересесть на судно, идущее в Линхир, а потом уже верхом отправиться в Долину Рингло. Приближение Пеларгира не радовало его — ведь уже совсем скоро он должен был бы приехать туда, чтобы остаться с семьей, а вместо этого ему придется сразу же покинуть город и спешно ехать дальше. Через два дня они сошли на берег в знакомой гавани и немедленно отправились на парусник, который был почти готов к отплытию в Линхир. К изумлению Эарнила, на причале уже ждала и бросилась к нему навстречу Эрендис, неизвестно как узнавшая о его приезде. Они обнялись, и она с беспокойством заглянула ему в лицо. — Ты уезжаешь?! Куда теперь?.. — В Долину Рингло. — Почему ты не известил, что приедешь? Почему не задержишься хотя бы на день? Хотя бы переночевать?.. — Это срочно. Я не могу задержаться и не хотел тебя расстраивать. — Когда ты вернешься? — При первой же возможности, — он поцеловал ее. — А я... не могу поехать с тобой?.. — А как же дети?.. Эрендис заплакала. — Я вернусь… — он снова поцеловал жену, потом аккуратно разжал ее руки, ища глазами провожатого, но, похоже, Эрендис была одна. Она с тоской смотрела, как он поднялся на корабль. Матросы убрали сходни, и парусник немедленно отчалил. Эарнил не отрываясь смотрел на одинокую фигурку жены, стоящей на берегу, но вскоре корабль повернул, и она скрылась из вида. Вдали на набережной показался дом Минастана, где остались Фириэль, Эарвэн и маленький Кирион. Когда корабль миновал и набережную, Эарнил ушел в каюту. Из-за неожиданной встречи и поспешного расставания с женой он чувствовал себя опустошенным. Еще несколько дней спустя Блюститель со свитой въехали в Долину Рингло и к вечеру добрались до замка правящего лорда. — Получается, что, как ни смешно, в Харондор добираться ближе, хотя по птичьему полету он дальше, — заметил Гвиндор. — Не к ночи будь помянут, — проворчал Эарнил. — И Долина Рингло тоже не близко от Столицы. Дальше уже Ламедон… Лето было жарким, и путники устали. Лорд Атандил радушно их встретил, и спустя час Блюститель со свитой спустились в трапезный Зал, где им накрыли поздний ужин, хотя вымотанный дорогой Эарнил предпочел бы лечь спать. Но во время трапезы он, к своему облегчению, услышал от Атандила, что болезнь не вышла за пределы изначально пораженных деревень. — Туда ведет всего одна дорога, милорд, и она надежно перекрыта, — заявил он. — А что происходит в деревнях? Много ли заболевших? Сколько умерло? — спросил Блюститель. — Не знаю, милорд, — слегка смутился лорд Долины Рингло, — но, как вы понимаете, туда никто не ходит: ведь так можно заразиться и… распространить болезнь, — добавил он. — Видишь, может быть, все скоро кончится... или уже кончилось, — сказал Гвиндор Эарнилу, когда они шли спать. — Этого никто не знает. Может быть, все поправились, а может быть и умерли… — Главное, чтобы эта зараза не пошла дальше. — В этих деревнях тоже живут люди, и, скорее всего, им нужна помощь. На следующий день на рассвете они отправились к селениям. Как и говорил Атандил, дорога к деревушкам оказалась перекрыта. Блюстителя со спутниками встретил небольшой отряд, вооруженный дальнострельными луками. Эарнил приказал спутниками разбить лагерь неподалеку, а сам, взяв с собой Гвиндора, Борласа и одного из лекарей, подъехал к ближайшей деревне и протрубил в рог. Вскоре из деревни вышло несколько мужчин и направилось к ним. На расстоянии примерно десяти ярдов от всадников они остановились и теперь хмуро взирали на молодого лорда и его спутников. Наконец, один из них отвесил поклон и заговорил. — Кто Вы? - обратился он к Эарнилу. — Я Блюститель Гондора и послан сюда… — начал Эарнил — На кой Балрог вы нам нужны?! — вдруг выдал выдал один из пришедших. Гвиндор и Борлас невольно переглянулись. — Я послан к вам Королем Элессаром, — не подав виду продолжил Эарнил. — Да зачем ты нам нужен!!! — выругавшись, вскричал мужчина. — У нас умирают дети, женщины, старики!.. — Может быть получится вам помочь… — Нам нужен не мальчишка, нам нужен наш государь! Он великий врач. «Руки короля — это руки целителя». Он вылечит нас! Мы просили его приехать! — раздались голоса. — Я приехал по его поручению… — И что, ты исцелишь нас?.. — Я, конечно, не врач, но… — Убирайся! — загалдели собравшиеся. — Слушай, это переходит все границы, они не имеют права… — вполголоса обратился Гвиндор к Эарнилу. Но тот знаком велел ему замолчать. — Я хочу помочь вам… — Как?! Единственное, что ты можешь сделать, — это приказать отряду убраться с дороги! Чтобы еще не заболевшие могли бежать отсюда. — Этого пока нельзя сделать, нужно выяснить… — Нельзя? Тогда убирайся к Морготу!!! Люди решительно направились к всадникам. Эарнил развернул лошадь, остальные последовали его примеру. — Что будем делать?.. — тоскливо поинтересовался Капитан, глядя на друга, когда они вернулись назад. — Бедные люди… Им с детства вдалбливали сказки о целительском даре Элессара… И они свято верят, что он может помочь… — Эарнил расстроено покачал головой. — Понятно, почему он сам не поехал… Как бы он исцелил их? — Можно подумать, много он ездит, — проворчал Гвиндор, — сначала Принца гонял, а теперь — тебя... Эарнил окинул глазами ущелье, где располагались обреченные селения. По склонам цеплялись деревья, вверху, расцветая радугой над узкой долиной, искрился водопад, под порывами ветра рассыпавший вокруг мириады брызг. Но теперь это красивейшее место стало гибельным для его обитателей… — Как давно вы охраняете дорогу? — обратился Блюститель к офицеру. — Больше двух недель, милорд. — Сколько это уже продолжается. — Недели три. — Из деревень выезжал кто-нибудь? — С тех пор, как мы встали здесь, — нет. — Пробовали?.. — Да. Нам пришлось развернуть их, а некоторых даже застрелить, — со вздохом произнес он. — Застрелить?!. — побледнев, повторил Блюститель. — А что делать? Они бы разнесли болезнь дальше. — А до того, как вы встали здесь на страже, люди могли покинуть селения? — Да. Но мы не знаем, делали ли они это. — Благодарю, господин младший капитан, — произнес Эарнил. Пока Блюститель ездил к селениям, остальные успели поставить на поляне чуть в стороне от дороги несколько шатров. Два гвардейца занимались ужином. Эарнил стянул с головы обруч, отошел немного в сторону, сел на большой камень, нагретый солнцем, и теперь смотрел на ущелье, где порывы ветра трепали водопад, заставляя его искриться на вечернем солнце. Гвиндор отыскал его и вдруг вспомнил, как они впервые встретились двадцать лет назад. Его не было три дня в Цитадели, и, когда он вернулся, товарищи сообщили ему, что в Отряд взяли нового воина. Перед дежурством их представили друг другу. Лица гвардейцев были полускрыты шлемами, и Гвиндор сначала запомнил лишь серьезные темные глаза. Они отстояли в одном карауле стражу у ворот, а потом пошли в трапезную. По дороге ему вполголоса сообщили, что новичок незаконнорожденный, скорее всего полукровка, и в Гвардии Цитадели ему, разумеется, не место. В трапезной юноша захотел сесть за один из столов, но ему сказали, что там все занято. Когда «занятым» оказалось еще одно место, тот пошел и сел за дальний стол в стороне от всех. Тогда Гвиндор оставил товарищей, подошел и сел рядом с ним. Юноша сначала удивился, потом приветливо улыбнулся, но весь обед молчал… Почувствовав на себе его взгляд, друг резко обернулся. Увидев Гвиндора, он улыбнулся и продолжил созерцать ущелье. В летней тунике, без мантии, обруча или других украшений он казался все тем же Эарнилом, что и двадцать лет назад. Капитан подошел, сел рядом и обнял его за плечи. — О чем думаешь? — О чем я могу думать… Надо как-то им помочь. Но если отправиться туда, то, вполне вероятно, обратной дороги не будет. — Ты не лекарь… Как ты им поможешь. Я сейчас говорил с мастером Эрейнионом. Он считает, что раз за три с лишним недели никто не заболел за пределами деревни, есть надежда, что болезнь не пойдет дальше этого ущелья. Лорд Атандил правильно сделал, что приказал стеречь дорогу. Но еще, конечно, очень повезло, что эти деревни расположены в таком месте, откуда жителям не разбежаться. — Гвиндор, а люди? Им повезло, что они обречены погибнуть или от болезни, или быть убитыми? — Эарнил… — Капитан сжал его плечи. — Ты ничего не можешь сделать. — Раз я все же оказался здесь, я должен попробовать помочь. — Ну как? Как? Эарнил… Тебя послали, когда еще было непонятно, пойдет болезнь дальше или нет… Элессар… — Не говори мне о нем! — резко ответил Эарнил и тут же обернулся, опасаясь быть услышанным. Солнце скрылось за одной из гор, на друзей упала тень, и почти сразу повеяло прохладой. — Пойдем, — сказал Гвиндор, — замерзнешь еще, ты опять такой тощий после этого Харондора… Они поужинали и легли спать. Утром Капитан посмотрел на Эарнила и все понял. — Я попрошу мастера Эрейниона дать тебе снотворное на ночь, — мрачно сказал он, глядя на запавшие глаза Эарнила, очерченные синевой. — Позови его. Я хочу у него кое-что выяснить… Вскоре появился лекарь. — Интересно, почему начали болеть люди?.. Эти деревушки расположены на отшибе. Значит, вряд ли к ним принесли болезнь. Откуда же могла прийти беда?.. — обратился к врачу Блюститель. — Вы правы, милорд, навряд ли их заразил кто-то из людей… — ответил врач, — но люди могут заражаться и от животных. Крысы, мыши… Блохи… Летучие мыши… — Спасибо… — Что тебе это дало? — хмуро спросил Гвиндор, внимательно глядя на друга и опасаясь, что тот что-то решил. — Я поеду туда. — Ты с ума сошел?! Зачем? — Возможно, эту болезнь можно лечить. Мы даже толком не знаем, что это. — И хвала Небу, что не знаем. Она в конце концов кончится. — Нужно выяснить про этот недуг все, что только можно. — Даже если ты что-то и выяснишь, тебя не выпустят назад и ты там просто умрешь. — Гвиндор, если эта болезнь случилась один раз, она может случиться еще раз. В другом месте, в другое время. Даже если мы дадим всем жителям этих деревень просто умереть, то вовсе не обязательно, что это спасет всех остальных!.. — Это спасет остальных сейчас! А другого раза может и не быть... — Гвиндор… — Ты не врач, и ничего не сможешь поделать, лишь погибнешь. — Я пойду с кем-нибудь из лекарей. Эарнил позвал Эрейниона и второго лекаря, но те наотрез отказались идти с ним. — Но нас послали сюда, чтобы мы попробовали помочь!.. А не просто удерживать людей, что делалось и до нас. — Лорд Эарнил, — невозмутимо ответил Эрейнион, — даже если мы поймем, что это за болезнь, то, скорее всего, у нас нет от нее лекарств. Их просто неоткуда будет взять в этом ущелье. К тому же, как Вы видели, жители ожесточены и настроены весьма агрессивно. Мы не пойдем и просим Вас не делать этого — это просто бессмысленно. — Спасибо, господа, вы свободны, — холодно ответил Блюститель. Эарнил заглянул в свой шатер. — Берегар, собери мне дорожный мешок. Гвиндор подошел к нему. — Ты никуда не пойдешь! — Я уже решил. — Нет. Я не пущу тебя! — Пустишь. Гвиндор резко развернул его лицом к себе. — Прекрати эти глупости! Иначе я не посмотрю, что ты Блюститель. — Не забывайся. Здесь решаю я! Подошел удивленный Берегар с собранным мешком. — Берегар, зови мастера Борласа, немедленно! — прорычал Гвиндор. — Гвиндор, не надо развлекать свиту. Прекрати, — Эарнил взял мешок и направился к выходу из лагеря. Показался Борлас. — Что случилось?! — Лорд Эарнил не в себе. Он собирается идти в эти проклятые деревни! — Гвиндор, немедленно оставь... — Лорд Эарнил, — Борлас быстро подошел к Эарнилу и заглянул ему в лицо, — не надо… — Я знаю, что делаю, Борлас. — Я арестую тебя! — не выдержал Капитан. Эарнил, не ответил и не обернулся. Капитан догнал его, положил руку на плечо и схватил за запястье. Эарнил дернул плечом. — Борлас! — воскликнул Гвиндор. Тот подбежал и схватил Эарнила за другую руку. — Немедленно оставьте меня, — приказал Блюститель. — Нет, пока ты не выкинешь эти дурацкие мысли из головы! В шатер его! Гвиндор и Борлас поволокли Эарнила назад. — Ты сейчас вывихнешь мне руку, — заметил Эарнил. — Берегар, позови лекаря! — Вы можете его успокоить? — спросил Капитан у спешно подошедшего Эрейниона. — Он не станет пить, — развел руками лекарь. — Неужели никак нельзя?.. — пыхтя, спросил Гвиндор, продолжая удерживать Эарнила. — Гвиндор, Борлас, заканчивайте представление.. — Можно пустить кровь… — неуверенно произнес лекарь. — Давайте, — кивнул на «пленника» Гвиндор. — Это Блюститель… — Вы сделаете это?! — прокричал Капитан. Врач колебался. — Веревку! Спустя минуту Эарнила связали, отнесли в шатер и уложили на походное ложе. Тот молчал и смотрел на друга. — Развяжи, — наконец произнес он, — я остаюсь. Капитан освободил его. — Ты все же вывихнул мне руку… — поморщился Эарнил. — Позови мастера Эрейниона. — Прости, прости меня… Пожалуйста… — Гвиндор опустился на колени, взял его за здоровую руку и прижал к щеке. — Тебе не нужно туда… Ты же просто умрешь… Ты нужен, нужен детям, твоему отцу, Эрендис, госпоже Альмариан… Мне… — он почти плакал. — Ты как брат мне… Пришел Эрейнион и вправил вывих. Эарнил опустился на постель и закрыл глаза. Гвиндор укрыл его. — Спит? — тихо спросил Борлас. Капитан кивнул. Спустя несколько часов Эарнил проснулся и сел. — Эарнил? — тихо спросил не отходивший от друга Гвиндор. — Ты хотел как лучше... — тихо ответил тот. — Ты не сердишься на меня?.. — Нет. Гвиндор крепко обнял друга, но тревога так и не оставила его. Эарнил теперь был очень тихим и отрешенным, и другу казалось, что в нем словно что-то надломилось. Он с болью смотрел на проступишие на запястьях Эарнила лиловые синяки от своих и Борласа пальцев. Вечером после ужина друг попросил у Гвиндора, чтобы тот принес ему снотворного. Тот немедленно поспешил к лекарям и вскоре вернулся с лекарством. Эарнил пригубил напиток. — Горькое… Принеси запить… Лучше с мёдом. — Конечно! Через минуту Капитан вернулся с чашей. — Буду спать… — прошептал друг, лег и отвернулся. Гвиндор остался ночевать у него в шатре. Наконец, незадолго до рассвета Эарнил неслышно поднялся, надел плащ и, взяв злополучный мешок, вышел на улицу. «Прости, Гвиндор, но ты не оставил мне выбора», — подумал он, вспоминая вылитое за ложе снотворное. Караул, дежуривший возле дороги, удивился, но пропустил его. Когда рассвело, молодой человек вошел в деревню. Он смотрел на утопавшие в зелени одноэтажные и двухэтажные уютные домики, чистенькие улицы... Почему болезнь поразила этот уединенный и славный уголок?.. На входной двери ближайшего дома он увидел на входной двери метку, и догадался, что там есть заболевшие. Из одного из домов вышла немолодая женщина, и Эарнил окликнул ее. Та очень удивилась, увидев незнакомого человека, и позвала мужа. — Кто ты и зачем здесь? — спросил он у Эарнила. — Я хочу поговорить с вашим старейшиной. Из дома напротив вышел человек, потом из соседнего, и вскоре вокруг него стояло не менее дюжины настороженных и не слишком приветливых людей. Вдруг Блюститель узнал среди них двух мужчин, говоривших с ним накануне. — Кто ты, зачем пришел сюда, и как тебе удалось миновать отряд? — жестко спросил один. — Меня зовут Эарнил, я Блюститель Гондора и хочу попробовать помочь вам. — Ты врач? — поинтересовался другой, разглядывая худого, бледного молодого человека. — К сожалению — нет. — Тогда как же ты хочешь помочь нам?! — Если я не смогу помочь, то хотя бы разделю с вами вашу участь. Люди вокруг него загудели, и Эарнилу стало не по себе. — Тогда я просто повешу тебя на ближайшем дереве, — вдруг заявил высоченный, даже выше Эарнила, широкоплечий человек. — Вы думаете, это поможет вам остановить болезнь? — спросил Блюститель. — Нет, но такие, как ты, не достойны жить. — Я ни в чем не виноват перед вами. — Он не виноват?! Слышите?! — закричал мужчина. — Веревку — и покрепче! Через минуту изумленному Эарнилу снова заломили руки и потащили к одному из раскидистых деревьев. «Неужели Гвиндор был прав… Что ж…» — подумал он глядя на хрустальный водопад в вышине. — Готово, — раздался голос откуда-то сверху. Эарнил поднял глаза и увидел свисающую с дерева петлю. — Выслушайте меня, а потом делайте, что хотите, — спокойно произнес он. — Много чести, — раздались голоса. — Пусть говорит, — произнес подошедший Старейшина. Люди расступились. — В чем моя вина перед вами? — спросил “приговоренный”. — Моя жена с детьми пытались вчера бежать из деревни… И ее убили, застрелили… И детей! У меня была жена и трое сыновей, а остался один… — великан почти завыл. — Я не отдавал приказа стрелять по ним!.. — Ты мог остановить! — Не мог. Я сам был под стражей. Люди заволновались. — Как докажешь?.. — Посмотрите... Он поднял рукава туники, обнажив покрытые синяками руки. Мужчина взглянул на синяки. — Если бы меня не удерживали, я бы вмешался. — Сейчас ты можешь говорить все что угодно, — рука богатыря больно стиснула его плечо. — Если бы я, опасаясь заразы, бездушно позволял убивать женщин и детей, то зачем бы я пришел к вам? — Не знаю… — Отпусти его, Борон, — велел Старейшина. Мужчина нехотя подчинился. — Где я могу остановиться? — У меня в доме, — сказал Старейшина, — идем. Они пришли в просторный светлый дом, мужчина кивнул на кресло, и Эарнил сел. — Завтрак? — Буду благодарен. Старейшина рассматривал Эарнила. — Ты и вправду Блюститель?.. — Да. — Странно. — Возможно. — Обычно Блюститель менялся со смертью предыдущего. А лорд Фарамир еще не стар. — Так получилось. — ответил Эарнил. — Ты сын лорда Фарамира? Впрочем, можешь не отвечать… Я и так вижу. В молодости я воевал за Минас-Тирит. Твоего... Вашего отца, — поправился он, — трудно было не запомнить. Хотя… в нем было больше от лорда. — Это действительно так, — согласился Эарнил. — Он куда больше лорд, чем я. — Зачем Вы пришли? — Я хочу попробовать остановить болезнь… А если не получится, остаться с вами. — Как? Вы не лекарь… Не Король… — вздохнул Старейшина. — Я уже ни во что не верю… Наш лекарь сам умер от этой напасти. Нужно чудо. А чудес в наши дни, похоже, уже не бывает, — вздохнул он. «Вы же верите в Элессара — великого врачевателя», — про себя горько усмехнулся Эарнил. Он покончил с завтраком и заговорил. — Мастер?.. — Герион, сын Артамира. — С чего все началось? — Заболела одна из женщин в соседней деревне. Потом ее муж, дети. Еще не зная насколько все серьезно, их навестила ее сестра. Потом заболела уже она и ее семья… Наш лекарь сказал, что болезнь похожа на чуму… Мы заколотили их дома и никого не выпускали оттуда, но, увы, болезнь пошла дальше. Тогда, в соответствии со старинным указом Блюстителя Хурина от 1636 года, я немедленно отправил посыльного к лорду Атандилу. И вскоре нас заперли здесь. Лишили какой-либо надежды на спасение. — Я понимаю Вас, мастер Герион… Но если бы он не отдал подобный приказ, то болезнь могла бы опустошить весь Гондор… — И все же кто-нибудь мог бы спастись, а так мы все обречены… Наши дети, внуки. Мне еще немного легче, чем остальным... Моя дочь с мужем и детьми живет в Ламедоне, и они в безопасности. — Это страшно, но иного пути нет. Иначе умрут дети по всему Гондору, а возможно — и дальше. Безопасных мест не останется. — Наш лекарь умер от этой болезни… И он говорил, что лекарств от нее нет… зачем Вы пришли к нам? — Мне трудно объяснить это. Я останусь в вами. И если мне суждено умереть — умру. — Не хочу обидеть Вас, милорд, но это неразумно и бессмысленно. — Наверное… Но я не мог поступить иначе. (C) 2020 murzwin