ДРУЗЬЯ МОРЯ. Часть первая. ЭАРНИЛ

Эрендис так и не пришла вечером, впервые за все годы супружеской жизни оставив Эарнила ночевать одного. Он ждал ее до полуночи, потом разделся и лег. Она не появилась и утром. К обеду ему принесли письмо из Эмин-Арнен, где Принц, изначально собиравшийся провести в Замке пару дней, сообщал, что задержится минимум на неделю. Известие очень огорчило Фириэль, да и остальных детей. — Фириэль, ты круглый год живешь с дедушкой, не считая лета. Почему он не может побыть с Линдориэ, Глорэдель и Линдиссэ?.. Это тоже его внучки. И познакомиться с внуком, — сказал Эарнил. — Теперь у него наследник там, — ответила девочка. — И он не хочет к нам возвращаться... — Ты ошибаешься. — К тому же мама Эрендис завтра хочет уехать в Пеларгир. Я так надеялась увидеть его до нашего отъезда… — Уже?!. — пробормотал он. Вернувшись к себе, Блюститель снова занялся делами. Нужно было продумать и составить новый закон, и он на время смог отвлечься от неприятных мыслей. Когда Эарнил закончил, было уже далеко за полночь. Он налил себе вина и взял книгу. В дверь очень тихо постучали. — Войдите... Он надеялся что это Эрендис, но в дверях возникла физиономия Берегара. — У Вас все в порядке, милорд? Вам ничего не нужно? Я увидел свет… — Нет, Берегар, спасибо. Иди спать. Тот поклонился и исчез. Наконец, закончив бутылку, Эарнил поднялся и побрел в спальню. Утром он на мгновение проснулся и почувствовал знакомое щекотание волос на щеке. Приоткрыв глаза, он увидел, что Эрендис спала рядом, уткнувшись ему в плечо. Он обнял ее и снова уснул. Когда он окончательно проснулся, жена уже встала и теперь изучающе смотрела на него. Увидев, что он открыл глаза, она подошла наклонилась и поцеловала его в лоб. И на какой-то миг Эарнилу показалось, что ему все приснилось. Эльборон, Совет, ссора с Эрендис… Он сел и вдруг зажмурился. — Что такое?.. — поинтересовалась она. — Голова раскалывается. — Зачем же ты столько выпил?..— резонно заметила жена. Эарнил молчал. Она села на край постели, положила ему руки на плечи и посмотрела в глаза. — Прости меня. Он улыбнулся, прижал ее к себе и погладил по волосам. — Ты же знаешь, что я не могу сердиться на тебя… — Эарнил склонил голову ей на плечо. — Ложись, — велела она. — Я схожу к твоей Матушке и попрошу у нее что-нибудь от головной боли. Через несколько минут в комнату стремительно вошла Альмариан. — Что случилось? Жара нет? Болит что-нибудь еще?.. — Болит только голова… Я поздно лег. — Опять работал почти до рассвета?! — Надо было доделать… — прошептал он. — Да, доделать утром, а ночью — спать. Что толку, что ты просидел несколько часов ночью, а теперь днем будешь лежать? — Матушка, пожалуйста… — он снова невольно зажмурился от боли. — Снимай рубашку. — Матушка… Наконец Альмариан ушла. — Ты обещала мне лекарство, а вместо этого напустила на меня Матушку, — усмехнулся он, откинувшись на подушки. — Она сама решила напуститься. Хотя, ты заслужил это. Дожили, пьешь по ночам. Спасибо Берегару, наябедничал на тебя, — Эрендис прилегла рядом и начала перебирать ему волосы. — За мной нужно присматривать по ночам. — Да уж, больше я тебя без присмотра не оставлю. Через несколько дней вернулся Принц. Эарнил тактично ни о чем его не расспрашивал. Вечером отец сам пришел к нему. — Славный малыш… — улыбнувшись сказал он. — Надеюсь, из него вырастет что-нибудь дельное. Кирион уже сейчас подает большие надежды. Не могу не радоваться за Эльборона, но мне жаль, что Кирион перестал быть наследником нашего рода. — Таковы правила наследования… Майорат, — развел руками Эарнил. — Фириэль и Кирион весь день от меня не отходят… Похоже, они почему-то решили, что теперь я буду жить там… — Слишком неожиданно все случилось… — Согласен. — Могу ошибаться… Но мне кажется, для того, чтобы из мальчика вырос дельный человек и властитель, его должны воспитывать Вы… — сказал Эарнил. — Хочешь отправить меня в Итилиен? — пошутил Принц. — Не думаю, что в этом есть смысл. Я не смог воспитать Эльборона. Почему у меня должно получиться с внуком?.. И я не хочу расставаться с тобой и детьми. Конечно, если бы Эльборон позволил мне забрать мальчика в Минас-Тирит, когда он подрастет… Но он никогда не пойдет на это. А использовать свою родительскую власть было бы неразумно. — Как восприняли перемены в Замке? — Ты знаешь… Неожиданно. Довольно многие жалеют об отъезде Майрен. Она умела быть милой, правильно вела себя со слугами и не обижала их… — Главное — не злить Майрен и не стоять у нее на пути, — заметил Эарнил. — Да, со слугами ей нечего было делить... И в отличие от Эовин, она понимала, что в меру добрая и порой даже «беззащитная» госпожа куда любимей, чем госпожа резкая и высокомерная. Но Эовин была искреннее и, тем самым, менее опасной. Она выплеснула на меня свой гнев и уязвленную гордость, а потом забыла. Я живу и не боюсь подлости с ее стороны. А вот Майрен можно опасаться до самой ее смерти. — Жаль, Король не позволил ей еще раз выйти замуж… — Мальчик мой, кто же на ней женится? Тем более сейчас. У нее и в девицах было не слишком много поклонников. Эльборона угораздило... — Как вы думаете, отец, она любила его?.. — Да, и потому теперь она еще опасней. Для нее его измена и рождение мальчика — страшный удар. Она очень хотела родить ему сына и готова была на многое ради этого. Но он устал ждать, да и понятно, что уже не дождался бы. — Интересно, пошел бы он на это, если бы меня и Кириона не было, и его наследником был Барахир, сын Морвэн. — Возможно, что и не пошел. Но не мучай себя. Любовь и нелюбовь людей к нам в большей степени зависит не от нас, а от них самих. Завистливый или злой человек не может быть счастлив, и как бы мы ни пытались помочь ему или даже порадовать, это только усилит его неприязнь. Да всем и не угодишь. Одни и те же вещи или события радуют одних и огорчают других. Эльборон несказанно рад рождению мальчика, а маленький Кирион все же расстроен. Или взять судьбу Вэаннэ. Она сирота, бесприданница. Да, она никогда не станет леди, но теперь она живет с человеком, которого любит, в довольстве, и ее сын, если все сложится для них благополучно, станет одним из самых знатных людей в Гондоре... Я смотрю, ты устал за эти дни?.. — Принц внимательно посмотрел на него. — Не страшно… Отец... мне очень неловко говорить об этом... Но у моих детей нет ничего, что принадлежало бы им по праву, вне зависимости от милости других людей. Я не могу не переживать об этом… Пока Вы и лорд Минастан живы, понятно, что они не будут нуждаться… Но никто не вечен… И если для меня, родившегося в Ламедоне, служба в Гвардии Цитадели была ступенью наверх, то для Кириона это — падение. И мне не хотелось бы, чтобы он с его способностями тратил себя на бессмысленное стояние на карауле, доступное любому благообразному детине. Или терял свое здоровье в военных походах, пытаясь вернуть столь дорогое сердцу нашего Элессара призрачное величие Гондора. — Он сын Блюстителя. — Я тоже не вечен… — Чего ты хочешь для Кириона? — Поместье где-нибудь недалеко от Пеларгира. Которое приносило бы доход, позволяющий его владельцу не слишком зависеть от других… — Хорошее поместье стоит дорого. — Я знаю… — Было бы неразумным истратить значительную часть казны Итилиена на это. А если неурожай или иное бедствие? Мы не сможем помочь людям, если казна окажется пустой. Может быть, я плохой властитель, но за столько лет я так и не скопил денег для значительных личных трат. Итилиен, когда мне его передал наш щедрый Король, был мало приспособлен для жизни. Все селения были стерты с лица земли… Все пашни, пастбища и угодья были заброшены. Все нужно было создавать и обустраивать заново. О каком-либо доходе можно было забыть на многие годы. Элессар выделил мне средства на постройку Замка и обустройство первых деревень… Но я должен был со временем вернуть их. Только недавно я более-менее расплатился с казной и Дол-Амротским семейством. К тому же я не хотел вырубать чудесные итилиенские леса, чтобы получить быстрые деньги, торгуя древесиной. Да, на достойную жизнь и повседневные нужды у меня деньги есть, но с покупкой поместья придется подождать. Но не переживай, если со мной что-нибудь случится, Эльборон обязательно выплатит тебе причитающееся наследство. Эарнил кивнул. — Безвозмездно деньги из гондорской казны выделялись только на то, чтобы с нуля отстроить Арнор, — усмехнулся он, чтобы скрыть истинные чувства. — Да, — согласился Фарамир. Спустя примерно полчаса Принц ушел к себе. Эарнил стянул цепь и обруч и в сердцах бросил их на стол. Обруч со звоном упал на пол и покатился к двери. «Зачем мне эти побрякушки?.. Какой из меня лорд, если я не могу быть уверенным в будущем своих детей… Конечно, Фириэль и, особенно, Эарвэн очень хороши собой и есть надежда, что они смогут достойно выйти замуж и без приданого… Опять-таки, их отец — Блюститель Гондора, но кто знает, сколько еще времени мне отведено?.. Кирион, которого до этого момента учили и воспитывали как будущего Блюстителя и принца Итилиенского… — Эарнил вздохнул и подошел к окну, — очень умный и талантливый мальчик, и ум не купишь ни за какие деньги… Если бы он унаследовал блюстительство… Знать бы это наверняка...» Но ему теперь не хотелось обсуждать это ни с отцом, ни с кем-либо еще. В комнату заглянула Эрендис. Она увидела злополучный обруч на полу и подошла к нему. — Что с тобой?.. — она обняла его. — Ничего… Просто муж у тебя — круглый осёл… — не поворачиваясь, ответил он. «...На пятом десятке лет вдруг решивший, что он может рассчитывать на кого-то или что-то кроме себя», — мысленно добавил он. — Пойдем… Тебе нужно отдохнуть… Они пришли в спальню, но Эарнил так и не смог заснуть. Он неподвижно лежал, чтобы не побеспокоить жену, в то время как душу его безжалостно терзали не самые радостные мысли. «Что ты, осёл, говорил Принцу, когда признался ему… Что тебе ничего не нужно, совсем ничего… Только позаботиться о ребенке в случае твоей гибели. А теперь обижаешься, что тебе не хотят покупать поместье в лучшем месте Гондора… Хотя… это же для Кириона…» — Эарнил не выдержал и резко повернулся; к счастью, Эрендис не проснулась. — «Но я жив… И могу сам заботиться о нем. В любом случае, мое наследство младшего сына принца Итилиенского будет больше капитанской пенсии. Наверное, лорд Фарамир прав, и Эльборон не будет ронять себя удержанием этих денег… Как быстро человек привыкает к хорошему… Когда-то я был счастлив стать капитаном, и мне всего хватало. Жалования, скромного домика в пятом ярусе… Одного приличного камзола, — он усмехнулся. — И как быстро растут запросы… Если бы я капитаном женился на Эрендис, то, конечно, не возражал бы против службы Кириона в Гвардии. Там столько достойных людей — таких, как Гвиндор или капитан Минардил. Минардила уже четыре года как нет, а какая добрая память о нем… Редкого лорда вспоминают с таким теплом и благодарностью. Разве случилась катастрофа?.. Мои дети по-прежнему могут жить в Цитадели, учиться у лучших учителей… И даже если Эльборон после смерти Принца не захочет разрешить им жить в Доме Блюстителей, то можно снять дом в Пятом или Шестом Ярусе. Лорд Фарамир вообще мог не признавать меня. И имел полное право на это. А он снова забрал меня к себе в дом, одел, обул, содержит… Научил мальчишку из провинции быть лордом и Блюстителем. Как можно быть таким неблагодарным ослом?.. — Эарнил судорожно вздохнул. — Конечно, Принцу дороже его сын, которого он хотел, ждал, знал и любил с рождения, чем непрошенно свалившийся на голову мужчина тридцати с лишним лет. Сколько лорду Фарамиру пришлось потерять и вытерпеть из-за своей порядочности…» Но, несмотря на все эти доводы, боль и обида не оставляли его. В конце мая Эрендис с детьми, как всегда, отправилась в Пеларгир. Принц вскоре уехал в Эмин-Арнен к Эльборону и приехавшей погостить к брату Морвэн с детьми. Эарнил, с одной стороны, очень скучал, а с другой — был рад, что не нужно притворяться. Как ни в чем не бывало улыбаться Эрендис и детям. Не показывать свою обиду такому умному и проницательному человеку, как лорд Фарамир, а если тот что-то и замечал, ссылаться на утомление... Блюститель много работал, а из-за переживаний и усталости плохо спал. Он снова начал пить, но теперь хорошо скрывал это от Берегара. Спустя два месяца, перед отъездом к семье, он пришел к Элессару и попросил выделить ему денег из казны. — Для чего Вам нужны средства? — поинтересовался Король. — Я хочу купить поместье в окрестностях Пеларгира. — Хорошее поместье в окрестностях Пеларгира стоит дорого. Как Вы собираетесь возвращать деньги?.. — Сейчас мне есть на что жить… Ежегодно я буду возвращать весь годовой доход от поместья в казну, пока не выплачу всю сумму. Элессар подумал. — Хорошо, — произнес он, — подготовьте бумагу для лорда-Казначея, о том что я позволяю вам получить необходимую сумму на личные нужды. Я подпишу. Блюститель поклонился, поблагодарил Короля и поцеловал ему руку. Вечером Эарнил сел на корабль, отплывающий в Пеларгир. Эрендис и дети были очень рады его видеть, но Минастан, как ему сначала показалось, держался прохладнее обычного. «Неужели и ему стало известно о том, что это я попросил Короля… — подумал он. — И не надоело людям сплетничать?.. Еще понятно, когда этим занимаются кумушки на рынках… Но когда гвардейцы Цитадели спешат поделиться с товарищами тем, что узнали на Совете, или даже на личной аудиенции… Надо это немедленно прекратить». — Эрендис, — обратился он к жене, когда они остались вдвоем, — не знаешь ли ты хорошего поместья в окрестностях Пеларгира. — Знаю, и не одно. А зачем тебе?.. — Хочу купить… — Тебе известно, сколько они могут стоить?.. — Известно… — У тебя есть такие деньги? — жена посмотрела на него широко открытыми глазами. — Нет, но Король позволил мне воспользоваться казной, а потом постепенно возместить средства… Эрендис вздохнула. — Мне кажется, для нас это единственная возможность обеспечить будущее Кириона. Я все продумал. Король никогда не сделает нам подобного подарка. А для Итилиенской казны это — слишком значительная трата. К тому же, Принц вернул приданое Майрен. — Я не об этом. Кто же захочет продать поместье в таком чудесном месте?.. — Может быть, все-таки, кто-нибудь захочет?.. — улыбнулся он. — Поговори с моим отцом, думаю, ему лучше известно. На следующий день после завтрака Эарнил спросил тестя, не знает ли тот в окрестностях Пеларгира поместья, хозяин которого не возражал бы продать его. — Поместье есть, и даже не одно. Вопрос в том, сколько ты сможешь заплатить… — Сколько за них хотят?.. — Я выясню, но, если не возражаешь, не скажу владельцам, что покупкой интересуется Блюститель. Иначе цена вырастет в полтора, а то и в два раза, — усмехнулся он. Эарнил понимающе кивнул. Через день Наместник вернулся к этому разговору и с сожалением отметил, что цена очень высока. — Когда я был помоложе, — добавил он со вздохом, — я тоже мечтал купить здесь поместье… Надеялся, что смогу накопить… Но после трагедии с Эраданом и Артанис… на какое-то время мне стало все равно. Когда же Эрендис вышла за тебя замуж и уехала, я стал экономить и откладывать, так что за двенадцать лет мне удалось кое-что скопить. Но, конечно, не на имение… — Что есть в этом поместье? — Большой хороший дом на берегу моря, виноградники, из которых делают отличное вино, оливковые деревья. Прекрасные сады… — Какова же цена?.. Минастан назвал сумму. — А какой годовой доход у поместья?.. За сколько лет оно окупится? — заставил себя спросить обескураженный Эарнил. — Как ты знаешь, сельское хозяйство не отличается особой надежностью… Один год урожайный, другой — нет. Также виноградник может, например, заболеть… Так что, если не будет серьезных потерь, понадобится лет двадцать, никак не меньше. А если еще предположить что-нибудь совсем ужасное... Например, что оставшиеся умбарские пираты, вдохновленные подвигом Элессара, ночью прорвутся к нашим берегам... Много вреда в своем нынешнем состоянии они, конечно, не принесут, но сжечь и разорить пару-тройку поместий вполне могут. Хотя это и маловероятно, совсем исключать подобное я бы не стал… И тогда еще будут нужны немалые средства для восстановления поместья, а о доходе можно будет забыть на много лет. Эарнил внимательно слушал. — И все же я рискну… Нужно помнить о дурном, но, если всегда опасаться худшего, то никогда ничего не достигнешь. — Тогда предлагаю тебе завтра поехать и взглянуть на него. Эарнил отправился к Эрендис и спросил ее, не хочет ли она поехать с ним и посмотреть поместье. — Нет… Для меня главное, чтобы из окон было видно море, и дом был просторным и светлым. А в остальном тебе лучше советоваться с моим отцом. На следующий день Минастан и Эарнил отправились в имение. Последний не лучшим образом выглядел после проведенных в тоске и одиночестве месяцев в Столице, и владелец не узнал в довольно молодом еще, болезненного вида человеке Блюстителя. Глядя на Эарнила, он явно сомневался, что тот сможет приобрести поместье где-нибудь ближе Ламедона, а то и Мортонда, но, к его изумлению, тот согласился и обещал не далее, чем через десять дней выплатить деньги. Простившись с семьей, Блюститель немедленно вернулся в Столицу и там предъявил королевскую бумагу лорду-Казначею. — На что Вы берете столь значительные средства, лорд Эарнил? — поинтересовался Казначей, сверля его взглядом. — Лорд Арантар… Король о всем осведомлен и дал свое согласие. — Хорошо. Разумеется. Когда Эарнил шел в Дом Блюстителей, его заметил Гвиндор. Не считая приветствий, они не общались с того памятного дня, когда Капитан высказал другу все, что о нем думал. Теперь Гвиндор давно остыл, и ему было неловко за сказанное, тем более, что Эарнил заметно осунулся за эти месяцы, перестал носить обруч или иные украшения, не считая обручального кольца, и явно очень переживал. Но поскольку Блюститель перестал приглашать его к себе, он боялся навязываться. Узнав, что Эарнилу нужен небольшой вооруженный отряд, чтобы сопровождать его в Пеларгир, Капитан все же пришел к нему. — Прости… Я тебе такого тогда наговорил сгоряча… Ужас… Ведь ты — Блюститель. — А что, Блюститель не может быть идиотом? Вполне даже может. Посмотри на меня. Гвиндор вздохнул. — Мне не на что обижаться, а тебе не за что просить прощения. Ты сказал мне правду — по крайней мере, так, как ты ее видел. И ты один из очень немногих людей, кто искренне переживает за Кириона… А не интересуется перипетиями наследования в одном из знатных семейств из праздного любопытства. Эарнил подошел к другу и обнял его. — Я поеду с тобой?.. — спросил Гвиндор. — Конечно, если Король отпустит тебя. Ты — едва ли не единственный человек, кому я могу полностью доверять… Но у меня будет просьба. Никому не рассказывай, куда, зачем и для чего мы ездили… И предупреди подчиненных. Я редко даю волю гневу, но если о цели нашей поездки снова будет знать вся Гвардия и половина жителей Столицы, я сдерживаться не буду. — Я тебя вообще в гневе не помню… Ты разве умеешь?.. — Хочешь проверить?.. — На всякий случай — нет. А зачем мы едем?.. Или это тайна? — Для остальных — да. Я везу деньги, чтобы заплатить за имение под Пеларгиром. — Это же замечательно! — воскликнул Гвиндор. — Принц покупает тебе имение?! — Нет. Я… сам покупаю. — Ты же говорил, что у тебя нет денег... — Нет. Это деньги из казны. — Но… ты объяснял, что не можешь… — Просто взять без разрешения и потратить на себя — не могу. А с позволения Элессара... — Он готов пожаловать тебе имение?! — поразился Капитан. — Ты веришь, что он способен на столь великодушный жест? Тем более, по отношению неизвестно к кому… И он уже пожаловал в свое время Итилиен моему отцу. — Не верю… Потому и удивляюсь… — Гвиндор вопросительно посмотрел на друга. — Все очень просто. Деньги надо будет вернуть… Я буду отдавать годовой доход от поместья в казну, пока не выплачу всю сумму… — Но… Зачем тогда имение? — Я его покупаю не для себя, а для Кириона. К тому времени, когда он вырастет, я надеюсь расплатиться. Капитан вздохнул. — Но ты же сын принца Фарамира… — Я… лишний сын. Принц не виноват в моем появлении на свет и тридцать лет не подозревал о существовании у него еще одного сына. — Как ты можешь так говорить? Он так любит тебя… — Когда его настоящие дети далеко — да. — Ты не прав. — Я не хочу это обсуждать, Гвиндор. Завтра вечером мы выезжаем. (C) 2020 murzwin