ДРУЗЬЯ МОРЯ. Часть первая. ЭАРНИЛ

Дома их ждали Эрендис и Альмариан. Кирион побежал вперед и по очереди обнял их. Эрендис вопросительно посмотрела на мужа. — Вопросы сняты, — ответил он. — Остальное потом. — Он глазами указал на заплаканную Линдиссэ. Фарамир и Альмариан увели девочку. Эарнил пошел к себе. — Все же, чем закончился Совет? — спросила жена. — Майрен заочно признана виновной и осуждена, — ответил Блюститель. — Почему заочно? Она сбежала?! — Да. Эрендис покачала головой. — Теперь ей нечего терять... — сказала женщина. — Да, — согласился Эарнил, — и, если честно, мне бы хотелось, чтобы ее задержали. Кто знает, на что еще она способна… — Я смотрю, Линдиссэ совсем худо… — А кому будет хорошо, когда ты разлучена с матерью, а родной отец отрекся от тебя? — Знаешь, я, конечно, все понимаю, но как у принца Фарамира мог родиться настолько бездушный… — Роханский король Фенгель, прапрадед Эльборона, был дурак и пьяница, если коротко. Он мог пойти в него… К тому же, Эльборон вырос в браке, где родители не любили друг друга. Обычно это сказывается на детях, — ответил муж. — Наверное, ты прав… — вздохнула Эрендис и взглянула на него. Синяк на его лице стараниями Матушки заметно побледнел, но выглядел он грустным и уставшим. Первые дни в Цитадели были для Линдиссэ тяжелыми. Она чувствовала себя виноватой перед Эарвэн, ей было неловко перед Эарнилом и Эрендис. Еще больше страдала она из-за разлуки с родителями, которых искренне любила. Фарамир запретил говорить девочке о том, что ее мать скрывается и вообще приговорена к смертной казни. Король по просьбе Принца передал ему опеку над Линдиссэ и Эктелионом, правда, сын наотрез отказался отдавать мальчика деду. Примерно через две недели в Фонтанном дворе с Эарнилом столкнулся Гвиндор. — Ты торопишься? — спросил Капитан у друга. — Нет. Блюститель на мгновение задумался, а затем поднялся по ступеням к небольшой смотровой площадке откуда открывался великолепный вид на Пеленнорские поля и Итилиен. — Ты хотел поговорить? — спросил он поворачиваясь к другу. Синяк на лице прошел, но остался след от перстня Эльборона. — Мыш… Майрен не нашли? — К сожалению, нет. — Ты хочешь, чтобы ее задержали? — Пожалуй… да. — Не похоже на благородного и милосердного лорда Эарнила. Ведь если ее найдут, ее, скорее всего, ждет эшафот. — Гвиндор… Она опасна. — А ты не думал, где она взяла яд? — Намекаешь на то, что она могла бы привести к мастеру Хадору? — Например. — Думаешь, в Гондоре нет больше умельцев, которые в состоянии создать подобный “эликсир”? — спросил Эарнил. — Хотя… Возможно, ты и прав. Кемендур, наверняка, знает, куда отправился Хадор. А сын Кемендура дружил с Эльбороном… Но нет, все же не сходится, — Эарнил махнул рукой. — Почему? — Дирхаэль дружит с Эльбороном и не стал бы помогать его супруге извести мальчика. Да и откуда Майрен знает про связи Кемендура с лекарем? Ведь все решили, что Хадор повесился… Меня одно утешает… Что от него ни слуху, ни духу уже десять лет. — Жаль, нельзя на законных основаниях арестовать и хорошенько тряхнуть Кемендура… — сказал Гвиндор. Блюститель ненадолго задумался. — Я, конечно, могу арестовать его, когда Король отравится в Арнор… Но, чует мое сердце, он ни под страхом смерти, ни под пытками не признается, что помог лекарю бежать. Как к нему ни относиться, человек он сильный. Да я и не смогу отдать приказ пытать его… Это бесчеловечно. — Он не сознается, а его подчиненные сообщники-тюремщики очень даже могут. — возразил Капитан. — Нужно знать, с кем именно он в сговоре. Или ты предлагаешь мне арестовать и тряхнуть всю тюрьму?.. — Не помешало бы. — Знаешь… Кемендур не трогает меня, как и лекарь. Наверное, и мне лучше не ворошить прошлое. — Но ты же хочешь, чтобы задержали Мышь? — Да. — И ничего для этого не делаешь. — А что я должен делать? Лично на нее охотиться? Во все провинции разослан указ о ее немедленном аресте. Особенно следят за Ламедоном, где живет тетка ее матери леди Фаниэль... Но Майрен, хоть и не блещет умом, не так глупа, чтобы отправиться к родственникам, как она сказала своему доверчивому батюшке. — А сколько лет Кемендуру? — вдруг спросил Гвиндор. — Лет девяносто уже… — Пора бы ему в отставку. — Согласен, но пусть его отставляет Элессар. Не хочу дразнить эту семейку, — сказал Блюститель. — Намекни ему. — И на следующий день об этом будет знать вся гвардия Минас-Тирит, включая Дирхаэля… Не забывай, что он все еще помощник капитана в четвертом Ярусе. — Жаль, твой отец не выкинул его вместе с папашей. Но хоть из Гвардии Цитадели ему пришлось уйти. — Возможно. — Не хочешь взять себе нового телохранителя? — внезапно спросил Гвиндор, глядя на его шрам. — Хурин ведь уже не молод, и если на вас нападут, боюсь, это ты будешь защищать его, а не он тебя. — Он еще вполне достойный воин для телохранителя, хотя, наверное, пора отпустить его на покой... — Но от кулака Эльборона он тебя не спас, — заметил капитан. — Он все же не ожидал опасности в Замке среди бела дня. — Не хочешь взять в телохранители Эделиона? Он уже заметно выше тебя ростом и в полтора раза шире в плечах. А кулаки у него такие, что я бы точно поостерегся с ним ссориться… И ты же, вроде, хотел отправить его на годик в школу гвардейцев этой весной. — Ему еще не исполнилось восемнадцать… Пойдет на следующий год. И я не хочу, чтобы он был моим телохранителем. Если на меня все же нападут, его могут ранить или даже убить. — А то, что тебя могут ранить или убить, тебя не смущает?.. — Я уже сколько-то пожил на этом свете. А Эделион почти мальчик. Я забрал его из долины не для того, чтобы он платил мне за это жизнью. — Если он станет гвардейцем, то ему, возможно, придется отдать жизнь за нашего Элессара, например. — Я не припомню гибели ни одного гвардейца в черте Минас-Тирит. Не будет ходить на войну — уцелеет. — А что ты собираешься делать с Кирионом? Будешь отдавать в гвардию? — Ему всего десять лет. Времени на раздумья еще предостаточно. — Но он не наследник провинции. Обычно дети младших сыновей идут в гвардию. — Но они не обязаны это делать. — Ты из него совсем неженку хочешь сделать? Сказывается, что ты вырос без отца и две старшие у тебя – девчонки… Ты не умеешь воспитывать мальчишек. Эарнил посмотрел на друга. — Я пойду, Гвиндор, мне нужно еще кое-что сделать сегодня. — Прости, что задержал. — ответил Капитан и они расстались. Эарнил пришел домой и направился к отцу. Накануне Эрендис увезла младших детей в Пеларгир. Дома было довольно тихо и даже грустно. Фарамир сидел и читал, неподалеку у окна сидели Альмариан с Линдиссэ и вышивали. Он подошел, поцеловал матери руку и улыбнулся племяннице. — Я нужен тебе? — приветливо спросил отец. Эарнил кивнул. — Пойдем ко мне. Принц встал и направился в свою спальню. Сын последовал за ним. Фарамир вопросительно посмотрел на него. — Гвиндор предположил, что Майрен могла добыть яд у мастера Хадора… Но мне это кажется маловероятным… Ведь сын Кемендура и Эльборон дружат и… — Они поссорились, и достаточно давно. Ты не знал?.. — Нет, — ответил сын. — Так что совсем исключать этот вариант я бы не стал. Другое дело, что раздобыть яд не так уж сложно. Я разговаривал с Альмариан, и она говорит, что приготовить яд может почти любой лекарь. И ему не обязательно быть подонком. Даже у нее кое-что имеется. Ведь люди травят мышей и крыс. Майрен могла получить яд, обманув вполне достойного человека. С другой стороны, она надеялась отравить мальчика незаметно, и ей был нужен яд для медленного отравления. А вот такой яд достать уже непросто. Эарнил снова кивнул. — Тебе нужно в Пеларгир, к семье и морю, — сказал отец, глядя на него. — Кто же меня отпустит на все лето… И кто знает, может быть все же удастся задержать Майрен. Хотя мне не хотелось бы принимать участие в суде над ней. — Пожалуй, ты прав. Тем более, что ее могут приговорить к смертной казни, а Король никогда не присутствует на них. Как ты помнишь, он отдает это почетное и приятное занятие блюстителю, — усмехнулся Принц. — Вам много раз пришлось бывать на казнях, отец?.. — помолчав, спросил Эарнил. — За сорок два года при мне казнили пятерых, не считая Илверина, которого казнили уже при тебе. Но самая страшная казнь была еще в правление отца, когда казнили четырех юношей, пытавшихся уйти в Умбар. — Вы упоминали об этом, еще когда я был у Вас пажом. — Они были совсем молоды, довольно знатного происхождения, один из них был даже моложе меня… А мне было двадцать пять. Сочли, что Гондор обречен, и не хотели умирать вместе с ним. Я неплохо знал их… Двое были сыновьями капитана одного из Ярусов. Один — служил в гвардии Цитадели и был моим четвероюродным братом. Их родители умоляли отца о милости, ссылаясь на их возраст. Но он отказался помиловать их, как и сделать казнь непубличной. Когда их казнили, одна из матерей прокляла его, присутствовавшего на казни… Пожелала ему похоронить нас с братом. — Все же ее слова не сбылись. По крайней мере, полностью, — задумчиво произнес Эарнил. — Элессар бережет себя от подобного, — сказал Принц. — Что ж, разумно с его стороны… А в Пеларгире я не спрячусь. Вызвал же он меня на суд над Илверином. Наверное, если Майрен все же арестуют, надо будет попробовать уговорить Элессара помиловать ее. Хотя… если бы передо мной стоял выбор между смертью и пожизненным заключением, я бы выбрал смерть. — Надеюсь, у тебя никогда не будет подобного выбора. Оказавшись у себя, Эарнил задумался. Все же, с одной стороны, Майрен отомстила за себя… И вряд ли проявит себя вновь. Эльборон лишился Вэаннэ, к тому же, его могут наказать за то, что он не удалил молодую женщину. И, скорее всего, накажут. Элессар страшно не любит, когда не исполняют его указаний… Конечно, мальчик остался жив, но Король хочет, чтобы его воспитывал Принц. Значит, рано или поздно Эктелион тоже окажется в доме Блюстителей. Отец пока не стал настаивать и увозить ребенка силой, но в конце концов Эльборону придется смириться, чтобы окончательно не впасть в немилость. Хотя, конечно, он может уехать в Эдорас… Но тогда его отношения с Элессаром будут окончательно испорчены. Могут ли Эльборона лишить прав наследства и передать Итилиен ему после смерти отца?.. Наверное, все же нет, иначе это омрачит отношения с Роханом еще сильнее. Эарнил подошел к окну. Хоть бы Принц пожил подольше… Из Эльборона вряд ли получится хороший правитель, и чем короче будет его правление, тем лучше для всех, кроме него. Через неделю Фарамир вместе с Альмариан, Фириэль и Линдиссэ уехали в поместье под Пеларгиром. Дед счел, что перемена обстановки отвлечет девочку. К тому же, он, как и Альмариан, скучал по Кириону, Эарвэн и Фэамиру. В Цитадели остался только Эделион, который по прежнему был очень предан Эарнилу, и обожал его не меньше, чем родные дети. В самом начале июля Король вдруг объявил Блюстителю, что отправляется в Арнор. Эарнил одновременно любил и не любил его отъезды. С одной стороны, становилось легче, с другой, несмотря на то, что в отсутствие Элессара полнота власти блюстителя приближалась к королевской, Эарнил знал, что любой его шаг старательно отмечается лордом-Казначеем и лордом-Хранителем ключей, а любое решение может быть впоследствии обжаловано. И хотя Король редко отменял и пересматривал его указы, Эарнил не мог не догадываться, что Король относится к нему свысока, а потому чувствовал себя неуютно. К тому же длительный отъезд Элессара летом означал, что Эарнил не увидит жену и детей до октября. Осенью семья воссоединилась. Эарвэн уже не обижалась на Линдиссэ и снова стала веселой и жизнерадостной, Кирион заметно подрос и повзрослел. Линдиссэ, опекаемая Фарамиром и Альмариан, немного пришла в себя. Казалось, все вновь вернулось на круги своя. В ноябре Эарнилу исполнилось пятьдесят лет, но Король еще не приехал, и день рождения Блюстителя был отпразднован очень скромно, в кругу семьи. В самом конце ноября Элессар все же вернулся в Столицу, а спустя месяц настало время, и Иримэ родила ребенка. Скоро в гостиной Эарнила появился Гвиндор. — Надеюсь, все прошло благополучно? — Да… Но… — Что ты хочешь сказать? — Это… девочка. — Почему нет? У тебя уже есть трое мальчишек. Должна же у Иримэ быть дочка. —И что я с ней буду делать?.. — вздохнул Капитан. — В первую очередь — любить. Воспитывать ее будет Иримэ. К тому же, возможно, в ней будет что-то от Фириэль… — Да уж, твоя дочка получилась твоей копией в платье. И внешне, и... Такая же серьезная, правильная и с книжкой… Ничего от сестренки… Не будь она дочкой Блюстителя, уверен, никто бы никогда не женился на ней. В Пиннат-Гэллин уж точно. — В Пиннат-Гэллин не любят умных женщин?.. — Ум заключается не только в образованности. — Вы уже решили, как назовете малышку? — Нет, я думал, что это будет мальчик. И мы назовем его в честь тебя, — ехидно сказал Гвиндор. — Хирлуин в честь лорда Хирлуина Прекрасного у нас есть, Инголд в честь моего отца и Даэрон в честь отца Иримэ — тоже. — Есть столько прекрасных имен… Ириссэ, Ирильдэ… Амариэ… — Имя надо выбирать осторожно. — Ты таки поверил в байки Нунэт? — Нет. Когда друг ушел, Эарнил сел в кресло у камина и улыбнулся. “Все же у Гвиндора родилась дочка... Что ж, ему будет полезно научиться заботиться о девочке. Надеюсь, малышка будет славной, но с характером, и хоть немного перевоспитает его.” (C) 2020 murzwin