Аманс моих мыслей

В последний раз, когда мне снились сны, я обнаружил себя без достоинства в самый неподходящий момент. Это было отвратительно, совершенно безумно и необъяснимо, и с тех самых пор я больше не позволял наглым образам вторгаться в мой уязвимый рассудок. Однако сегодня ночью мне снова довелось увидеть нечто, полностью перевернувшее моё миропонимание. В тот раз, очевидно, я принял или приблизился к принятию своей вины за тот поистине кретинский поступок с отличницей. Сейчас же я осознал, что моё стремление завоевать трон отца — не просто блажь ребёнка, избалованного надеждами на будущее в роли палача. Нет. Это прежде всего необходимость. Для демонов, нуждающихся в гниющем покое. Для ангелов, не желающих войны. И для меня, всем своим нутром жаждущего править. Быть там, где мне самое место. В своём неясном отрывистом сне я чётко видел трон. Не тот, что на протяжении вечности протирал своим тощим задом мой жалкий отец, а новый, совершенный в своей изысканности и устрашающей красоте. Я занимал его, возвышающийся над легионами демонов, преклонивших колено пред своим Повелителем, я перекраивал Ад на свой, совершенно новый лад, и не было ничего прекраснее моего нового мира. Никакой антиутопии, только светлое будущее, насколько светлым оно может быть в Аду. Картинки менялись одна за другой, суть оставалась той же — старый Сатана пал, а новый... Чёрт возьми, да я и впрямь был новым Сатаной. Осознание этого пронзило моё тело настолько яркой вспышкой, что я моментально проснулся, резко выпрямился и вперил встревоженный взгляд в кровать перед собой. Этот сон не должен был присниться мне, вероятно, моё желание занять трон оказалось настолько сильным, что просочилось в сознание даже в полностью обесточенное. Из-за яркого калейдоскопа образов, мелькающих перед глазами, и бушующего в душе неистового предвкушения я не сразу ощутил неладное. Постель оказалась пуста. Но замок, как и все внутри меня, все ещё чувствовали присутствие отличницы, будто она в самом деле по-прежнему была здесь. Разве может быть иначе? Конечно, она не посмела бы просто взять и уйти. С губ невольно срывается смешок. Вики Уокер? О, конечно, она посмела бы. И все же мне необходимо убедиться. Опершись о подлокотник кресла, я встаю и нетвёрдой походкой следую прочь из спальни. Она должна быть в ванной — в коридоре все ещё витает её ненавязчивый запах, а стены по-прежнему хранят её тепло. Подняв уголки губ в предвкушающей улыбке, я уже во всех красках представляю, как нахожу её, полностью обнаженную, среди лепестков этих омерзительно-розовых пионов, в горячей ванне, заполненной до краёв. Вчера мы оба убедились, насколько умопомрачительным может быть секс там, однако у меня на мою отличницу другие планы. Хочу трахнуть её, усадив на раковину, в нашей роскошной ванной, окружённой зеркалами. Я буду ловить каждую её эмоцию во всех отражениях, справа, слева, сверху, её затуманенные страстью взгляды, её приоткрытый рот в немом и оглушающем крике, её улыбку — слегка безумную, подаренную лишь мне в те моменты, когда она приближается к оргазму. Я хочу ее, как умалишенный, хочу каждую секунду, хотел с первого дня, как увидел, правда, желание уничтожить её тогда все же преобладало. Поразительно. Как многое изменилось с тех пор. Сейчас я жизнь за Вики отдам. Все свои тысячи, миллионы жизней. И единственную, последнюю жизнь. До ванной остается несколько шагов, когда что-то внутри меня вдруг ломается, как если бы кто-то раздробил все мои ребра. Согнувшись пополам, я останавливаюсь и пытаюсь сосредоточиться на ощущениях — мимолетных, теперь почти призрачных, но достаточно ярких, чтобы понять, что эта боль или... нет, вернее сказать, что-то отдалённо похожее на отчаяние, принадлежит не мне. Я поднимаю взгляд, упираясь им в дверь ванной, и понимаю, что отличницы там нет. Её вообще нет в замке. Твою мать.

***

— Вики с тобой?! Белоснежные крылья дёргаются, и Дино рывком встаёт с колен, оборачиваясь ко мне. Хорошая реакция. Она становится превосходной, когда он в мгновение ока преодолевает расстояние между нами и пригвождает меня к стене своей маленькой никчёмной комнатушки, такой же никчёмной, как была когда-то и у меня. — Люцифер? — Дино обводит меня недоуменным взглядом и, осознав, кто стоит перед ним, ослабляет хватку на моей шее и делает шаг назад. — Что... что ты здесь забыл? В презрении изогнув верхнюю губу, я поворачиваюсь к двери и хватаюсь за ручку. — У меня нет времени на болтовню с тобой. Очевидно, её здесь нет. — Что значит «нет»? Где она? — По-твоему, если бы я знал это, я бы заявился в твои покои, испортив себе психику при одном лишь взгляде на то, как ты лоб разбиваешь в бессмысленной мольбе Шепфа, которому на тебя плевать? Он бледнеет, сжимая кулаки, а я в этот момент уже выметаюсь из его комнаты, несясь бес знает куда. Это безумие. Настоящее безумие. Внутри меня ярость клокочет вперемешку со страхом, истинным страхом, как у ребёнка, боящегося потерять кроху тепла в виде родни, и вместе с тем я чувствую, что она в беде. И самое паршивое, самое, блядь, невозможное во всем этом то, что я не могу ощутить её местоположение, как вчера, когда мерзавец Одо загнал её в лабиринт. Даже примерно, самую малость информации, неясный образ перед глазами... пусто. Лишь отголосок её отчаяния. Лишь понимание того, что ей что-то угрожает. Под ноги мне сейчас лучше не попадаться. Жалкий Непризнанный, ненарочно попытавшийся преградить мне путь, уже испытал на себе толику моего гнева. И чьи-то глухие шаги сзади и знакомый голос уже заставляют густой пар валить из моих ушей. — Да стой же ты, Люцифер! Я его не слышу и не слушаю — кровь слишком громко шумит в голове. Я должен найти её. Паника и злость, страх и отчаяние — все худшие чувства обостряются во мне, пока я несусь по коридорам, видя своей единственной целью добраться до Преисподней как может скорее. Отличницы здесь нет. Но какова вероятность того, что отец окончательно слетел с катушек и решил повторить вчерашнее фиаско? Я сжимаю челюсть до хруста и вижу перед собой сплошной злостный туман. Вся эта ёбаная школа взлетит на воздух, если отличница сейчас же не окажется в моих руках. — Люцифер! Я чувствую пальцы, крепко вцепившиеся в мои плечи. Кто-то встряхивает меня, как чёртову тряпичную куклу, и тогда я фокусирую взгляд на том, кто стоит передо мной. Голубые глаза расширены, губы приоткрыты, и он вздыхает, поняв, что я наконец его заметил. — Дино, уйди с пути, или пожалеешь. — Она мне тоже дорога. Это действует на меня отрезвляюще и — самую малость — отравляюще. Та эгоистичная часть меня, которая когда-то не хотела делить ни с кем Дино и которая сейчас не хочет делить ни с кем Вики, бьётся в конвульсиях от недоумения, и я замираю, уставившись перед собой. Она ему дорога. Я это знаю. Я вижу их дружбу, она удивительным образом меня успокаивает. Моя отличница исправляет ошибки своего неудачника, и это позволяет мне чувствовать себя так, будто наша с ним дружба никогда не... Меня оглушает новый пожар чувств в душе. На этот раз что-то немыслимо сильное, что-то... похоже на... да я же, блядь, понятия не имею, на что это, черт возьми, похоже! И снова неуловимо. Слишком быстро, чтобы понять его природу. Но достаточно, чтобы окончательно выйти из себя. Толкнув Дино в сторону, я продвигаюсь прямо к двери и выхожу на окутанную чёртовой духотой улицу. Нечем дышать. Поистине нечем дышать. Мне нужен воздух. Мне нужна она. А затем кто-то снова хватает меня за плечо и резко разворачивает к себе. — Она в опасности? Её похитили? — голос Дино дрожит, и я фыркаю, поднимая взгляд в небо в надежде хотя бы на секунду прийти в себя. Вне всяких сомнений, он заноза в заднице, но быть вовлеченным в жизнь моей отличницы заслуживает как никто другой. Даже если от осознания этого у меня подлетает пульс и начинает дёргаться глаз. — Я не знаю, где она. Но ей точно что-то угрожает, — сквозь зубы процеживаю я. Кровь отливает от лица ангела. Он убирает руку от моего плеча. Хмурится. Проследив за его взглядом, я понимаю, что он смотрит в сторону водоворота, ведущего в Ад. — У тебя есть догадки? — медленно протягивает Дино, но я уже не слушаю его, направляясь к порталу. — Эй! — У меня есть только неистовое желание надрать папаше зад! — взмахнув руками, кричу я. — Но с большей вероятностью он... Внезапно за моей спиной раздаётся грохот, и я оборачиваюсь, чтобы наорать на идущего за мной Дино, когда замечаю отличницу, сидящую на коленях в окружении своих пыльных крыльев и помятой травы. Все внутри холодеет, с губ слетает облегченный вздох, и я не замечаю, как оказываюсь рядом с ней. Эмоций так много, и все они приправлены абсолютным и ни с чем не сравнимым счастьем при мысли о том, что она в порядке, но я не могу пересилить по-прежнему бушующий внутри гнев. На себя, на неё, на всех, блядь, на свете. Поэтому грубо рявкаю, глядя прямо в её заплаканные голубые глаза: — Где ты, мать твою, была? И прикрываю глаза, мысленно поблагодарив Шепфа, которому на меня плевать.