люболь

В этот момент внутри рухнул весь мир. Его больше нет. Потрясённая до глубины души Тина не могла даже заплакать. Лишь стояла, опершись на стену и молча разбивалась на куски. Знала, что виновата. Знала, что он сделал это из-за неё. И не могла простить себе собственного равнодушия. Она ведь могла это предотвратить. Могла. А сейчас уже не может. Не обморок. Не приступ. Не кома. Смерть. Просто глаза одного человека закрылись навсегда. Просто кто-то больше никогда не вернётся домой. Не улыбнётся. Не позвонит. А ведь ещё совсем недавно всё было хорошо. Всего месяц назад. Месяц. И этого времени оказалось достаточно, чтобы разбить сразу два сердца. Теперь всё в прошлом. Врач увёл глаза в сторону, не выдержав взгляда девушки. Взгляда, полного боли и тоски. В такие моменты он просто ненавидел свою профессию. Слишком сложно порой было видеть чужое горе и знать, что ты не в силах чем-либо помочь. Однако, сегодня он был в силах... – Тина, послушайте, - доктор взял её руку в свою, – у нас существует такое понятие, как «клиническая смерть». Редчайшее явление. Однако иногда при таком раскладе человека удаётся вернуть к жизни. Всего один процент. Один из ста. Но... – Но он есть! - догадалась певица, с надеждой глядя на врача. – Умоляю Вас, можно хотя бы попытаться? Я заплачу любые деньги. Любые. Какие только скажите ! – Не беспокойтесь, - заверил кареглазый мужчина, – Я честный человек и не возьму с Вас больше положенного. Сегодня же Алексея поставят на ИВЛ. Если к полудню завтрашнего дня он очнется, значит, повезло. А если нет, то увы. На лице Тины появилась грустная улыбка. Она поблагодарила доктора и поехала домой. В родных стенах наедине с собой ей, наконец, удалось снять маску сильной женщины-босса и вновь обернуться маленькой беззащитной девочкой. Слезы, не переставая, стекали по её щекам. Лицо побледнело. Губы были искусаны почти до крови. *** Время ушло далеко за полночь и только выпив третью дозу успокоительного, девушка смогла заснуть. Ей приснилось, что она сидит на скамейке в сквере и листает какой-то журнал. Там были написаны дикие вещи. Тину обвинили в смерти одного из самых известных продюссеров. Сердце бешено забилось в груди. [Во сне или же по-настоящему?] Затем к ней подошел Женя. Обычно в царстве Морфея он обнимал её, говорил слова поддержки, но... В этот раз его глаза метали молнии. Голос покровителя был холоден, как лёд. – Это тебе за то, что торопишься. Снова. Хотя я тысячу раз предупреждал, Тин, нет, миллион! И всё без толку! – Он сам виноват! - зарыдала уже уставшая от всего девушка. – Я не при чём! – Не при чем? - усмехнулся тот. – А по-моему, очень даже! Картинка оказалась обманчива, но ты, конечно, не стала никого слушать. Хотя, ты ведь не глупа, Кароль. Ох, как не глупа! А ещё... – Почему ты отвернулся от меня? - перебила Тина, будто не услышав его слов. – Именно сейчас, когда мне и так больно...? – Глупости! - возмущённо возразил мужчина. – Не говори ерунду. Я никогда не отрекусь от тебя. И хочу, чтоб ты знала... Помогу. Слышишь? Но в последний раз! Надеюсь, произошедшее послужит хорошим уроком и ты наконец, научишься ценить. Слезы с новой силой хлынули из синих глаз певицы. Она просто устала принимать удары ото всех подряд. Слова Жени не на шутку ранили её. И он, кажется, понял это. – Ну ладно, солнце, не плачь. Иди обниму. Все будет хорошо. Вновь почувствовав себя под защитой, Тина немного успокоилась. Женя поцеловал её в лоб и испарился. Парк, где девушка была всё это время, тоже исчез в кромешной тьме. Что это было? Ничего не понятно. *** Проснувшись наутро в более-менее хорошем настроении, Тина отправилась на кухню заваривать кофе. Мысли о приснившемся прочно застряли в её голове. Она много раз подряд прокручивала каждую фразу Жени в своем сознании, чтобы как можно лучше понять суть, но догадок было слишком много. Взять хотя бы то обещание. Да, он сказал, что попытается помочь. Но в чем конкретно? Вернуть человека или справиться с его потерей? Ладно, вдох-выдох. Нужно бороться и верить до последнего. *** Оставалось полтора часа до полудня. Началась самая настоящая игра на время. Тина таки смогла уговорить врача, чтобы тот разрешил ей зайти к Лёше. Побыть рядом. Возможно, в последний раз... Молча сидя на табуретке возле своего разбитого счастья, она крепко сжимала его ладонь, пыталась почувствовать пульс, услышать дыхание. – Леша... Мой Лёшка... Какой же ты дурак! Что же ты наделал... Возвращайся. Пожалуйста. Я не смогу без тебя. Я люблю. Я всё ещё люблю... В этот момент маленькая слезинка покатилась по её щеке И... Леша вдруг захрипел. Сначала Тина испугалась, потому что со стороны это выглядело немного жутковато, но потом он сделал глубокий вдох и тихонько прошептал: – Малышка...