Серия 1. Книга 4: Тот, кто изменит всё

Интерлюдия. Химари Наутро Химари проснулась в обнимку со своим мастером. Она и подумать не могла, что к ней когда-либо будут относиться настолько хорошо. Да, она была вассалом семьи Амакава уже сотни лет, но ни один из бывших глав клана или их подчинённых не относился к ней как к члену семьи. Юто-кун даже не понимал, что он для неё смог сделать. Все маги легко могли найти Аякаси по выбросам тёмной энергии, которую можно было обнаружить даже спустя несколько часов после магического воздействия. Теперь же её источник больше не был стандартным источником Аякаси, а каналы стали гораздо шире. Главный дар молодого мастера заключался именно в том, чего желали большинство нормальных Аякаси: сделать так, чтобы им не пришлось больше прятаться в лесах и горах как последним изгоям, побираясь охотой и собирательством, а жить нормальной жизнью там, где им взбредёт в голову. Мечта любых Аякаси с детских лет была буквально походя выполнена молодым мастером, даже без того, чтобы она попросила. Да что там, она даже не подумала, что такое вообще возможно. О такой магии она даже не слышала. Взять и изменить данный с рождения источник, увеличить объём, расширить каналы. Да как такое вообще возможно? Это ведь уровень богов. Но этого Юто показалось мало, и он перенёс весь источник и каналы в более высокий уровень астрала, где его не заметят даже маги. Она теперь лишена главной проблемы перемещения всех Аякаси. Ведь не зря японские Аякаси сидят в основном в Японии, а английские — в Англии. Так исторически сложилось, ведь до тех пор, пока люди не начали использовать самолёты для своих перелётов, все переезды могли быть осуществлены только по морю. Любой Аякаси, отважившийся войти в море, даже на корабле легко засекался другими духами, жившими в море, которые никогда не откажутся поживиться забредшим на пир духом. Вот и выходило, что любая дорога с островов благословенной Японии была для них закрыта. Только сорок лет назад коммерческие перелёты стали доступны широкой публике, а это по меркам долгоживущих духов буквально мгновение. Теперь все дороги для Химари были открыты. Хочешь жить в городах — живи, хочешь плавать по морю и загорать на пляже — вперёд. Так мало того, явно видно, насколько её молодой мастер хочет её, хочет именно как женщину. Никакой брезгливости перед «животным», которую ей довелось почувствовать сполна в своей жизни. Никакого отторжения или страха. Только любовь. Даже обожание. Химари наконец потянулась и открыла глаза. Мужчина её мечты лежал прямо рядом с ней и обнимал её, гладя её ушки. Мур-р, как же это приятно. Она улыбнулась и потянулась к нему, тут же почувствовав его губы на своих. Конец интерлюдии — Доброе утро кошечка. Как спалось? — спросил я. — Отлично. Спасибо тебе, Юто-кун, — ответила она мне. — Я хотел у тебя спросить несколько вещей. Надо составить наш план на сегодня, и вообще, — я ещё раз поцеловал Химари в щёчку и погладил её ушки. — У тебя есть какие-нибудь документы? Удостоверение личности и нечто подобное? — Есть. Дедушка Ген побеспокоился об этом для всех своих вассалов. Он сказал, что он договорился с кем-то из государственных учреждений. — А какой там год рождения записан? — Я не знаю, не смотрела особо. Мне эти документы ни разу не понадобились. — Можно, конечно, и без них обойтись, но лучше, чтобы были. — Мне кажется, там был записан тысяча девятьсот тридцать восьмой год рождения. Я хихикнул, а потом рассмеялся. — М-да. Они, наверное, ещё старого образца, эти документы? — спросил я. — Ня? — вопросительно мяукнула кошка, прижав ушки к голове. Я перевёл на них взгляд и улыбнулся, а Химари покраснела. — Сейчас в Японии выдают паспорт, как и во всём остальном мире. Ладно. Значит, надо будет озаботиться хорошим комплектом документов для всех. Вассалы же в поместье в Ноихаре так и остались? — Да, сейчас там должны быть Гинко, Кая и Ая. — Отлично, на следующих выходных надо будет навестить поместье. Скоро наступит июль, в конце месяца в школе будут каникулы. Кстати, а школьное образование у тебя есть? — Есть. Какие-то предметы, конечно, изменились с тех пор, но большая часть осталась, особенно японский язык и классическая литература. Меня даже перекосило от воспоминаний. М-да, литература — это тот ещё предмет. — Ну хорошо, сейчас покушаем, пройдёмся по магазинам и в банк зайдём. Кстати, надо тебе дать доступ к пространственному карману, как у меня. — А что это? — Это такая классная штука, позволяет сколько угодно вещей туда прятать. — Да-а? — мяукающим голосом произнесла она. — Ну не будешь же ты таскаться везде со своей катаной, — указал я пальцем на стоявшие у изголовья кровати ножны от меча, выкованного моим прадедом и улучшенного нашей семейной способностью, вместе с наложенным зачарованием позволяющим отдельно воздействовать на духов. — А можно быстро его достать? — Одно мысленное усилие, и он мгновенно попадает тебе в руку. Зато можно с ним везде ходить. Да и вообще, много чего с собой носить. Хоть вообще всё. Мы встали, оделись, и я почистил нас и нашу одежду магией. Моя кошечка имела при себе только небольшую сумку, в которой было запасное кимоно, сменное бельё и некоторые бумаги. Я тут же научил Химари пользоваться пространственным карманом и повёл её внутрь моего дома, в комнату для одевания. В ней я мог создавать иллюзии любых типов одежды, которые потом материализовал при помощи фабрикатора. Здесь, мы полностью обновили наши гардеробы. Начиная от чулков, колготок, трусов и носков до пальто и перчаток на зиму. Всё это мы тут же распихали по нашим пространственным карманам, а я коварно создал для Химари набор для макияжа. Покинули мой дом мы спустя часа четыре, когда уже основательно проголодались, и решили пойти поесть в ресторан. Химари в летнем платье, созданном точно по её размерам, туфельках на небольшом каблучке и с лёгким макияжем смотрелась очень сексуально. — Надо будет узнать, где можно сделать документы. Я помню, что слышала ходящие среди людей слухи, что якудза занимается такими делами, — поинтересовалась Химари. — Ну, можем узнать у тех ребят, которые сидят в минивэне напротив и пытаются подслушивать нас, — пошутил я. — Ня? — уши Химари тут же встали торчком, и она подбежала к окну, из которого, прищурившись, посмотрела на машину, припарковавшуюся прямо напротив нашего дома. — А кто это? — Пока не знаю, сейчас выясним. Я создал своего доппеля, который под невидимостью телепортировался к машине и приступил к скачиванию памяти двух субъектов, сидевших в ней. Мы тем временем пошли на прогулку. Как доппели закончат и искин обработает все данные, мы всё узнаем. В самом городке, в котором мы жили, было множество больших и маленьких ресторанчиков. Популярны были суши-бары, маленькие закусочные и раменные. Во всех ресторанах был свой повар, свой неповторимый стиль и свои фирменные блюда. Местный общепит очень сильно отличался от того же, скажем, в Токио, где нередко встретить полностью автоматизированные конвейеры, на которых заказанные тобой суши приезжают к тебе по ленте конвейера, проходящего сквозь весь ресторан. Этакая заправочная станция, но для людей. В Такамии никто никуда не спешил. Провинциальность была заметна на каждом углу. Здесь зацепиться языками с соседом на сорок-пятьдесят минут было абсолютно обычным делом, и в это время никто не вспоминал, что, мол, ой, надо же срочно мчаться туда-то, делать то-то. А потому заказа в любом ресторане надо было ждать, как всегда. Зашли мы в небольшой рыбный ресторанчик, где заказали себе суши и сашими в большой тарелке с салатом из морепродуктов. Кроме нас, за столиком через два от нашего спиной к нам одиноко сидел типичный клерк, уничтожая свою порцию суши. Надо сказать, что в Японии очень многие работали и по официальным выходным, получая отдых среди недели. Подкрепившись и приступив к чаю, я заговорил с Химари, поставив перед этим звукоизоляцию: — Я выяснил, кто пытался нас подслушать. — Кто? — спросила Химари, блаженно развалившись на высоком барном стуле. — Да четвёртый отдел, знаешь о таком? — Знаю, конечно знаю. Все Аякаси знают о них. Маги-слабосилки, сидящие под защитой экзорцистов в основном в городах. — Слабосилки, это ты права, но у них большие возможности. Они занимаются прикрытием после того, как экзорцисты и Аякаси пошалят: подтирают свидетелям память, работают с журналистами, убирают любительские видео, да много чего. Естественно, есть у них и финансирование, и выход на правительственные структуры. Да, через них действительно можно сделать всё, что нам может понадобиться. — Но?.. — задала вопрос Химари. — Но это будет не за даром. Что-то они с меня запросят. Можно, конечно, с ними работать, получать защиту и, так сказать, уважение японского народа, — я хихикнул, — у них есть прямой допуск к информации, возможность выдать лицензию на ношение оружия вплоть до автоматического, ведь довольно большая масса экзорцистов пользуются пистолетами с зачарованными пулями. Однако вот что-то меня не тянет так делать. Не хочется, чтобы хоть кто-то знал что-то лишнее обо мне раньше времени. Да и оружия я могу хоть контейнер наклепать, и уж получше местного. Ещё вариант вообще не пользоваться общественными перемещениями. При помощи моей портальной технологии мы сможем мгновенно перемещаться куда угодно. Именно так мы вначале и будем делать, но документы всё же иметь надо. — И что же ты предлагаешь? — спросила ставшая серьёзной Химари. — Пока что нам достаточно будет имеющегося, плюс у меня есть моя магия. Если что, временно можно будет проехаться по мозгам. Проблема в том, что эти ребята уже и так обо мне знают, и информация уже ушла, причём ещё вчера. Скорее всего, до всех нужных людей в круге она уже дошла. Ты же видела, как быстро они сработали. После магического выброса и твоей драки с Аякаси, кинувшимися на бесплатный обед, их машина появилась буквально через двадцать пять минут. Затирали за тобой все трупы, свидетелям по мозгам проехались, ну, всё как обычно, машина встала у нас под окнами ещё ночью. — Я бы всё же не спешила к ним в объятия, — хмыкнула Химари. — Да ни в коем случае, что ты? Я вообще не собираюсь к ним идти. Они ко мне сами скоро наведаются. Мне ещё надо будет подойти в банк. Он у нас по субботам открыт, вот как раз и зайдём. Деньги, дело такое. Мало ли кто мог позариться на деньги клана. Из того, что говорил мой дед ещё когда я проживал в Ноихаре, наш клан никогда не был особенно богат, но и беден он тоже не был. Средства были. Не то чтобы это было вот прямо принципиально разница между жизнью и смертью. Я ведь всегда могу заработать любое количество. — Занимаясь нашей профессией? — спросила Химари, глядя на меня. — Глупенькая, — улыбнулся я, — ты разве не обратила внимание, как я создавал одежду для нас? — Конечно обратила, — возмутилась Химари, — у меня никогда не было её столько. Но какая связь? — А такая, что я могу создать что угодно, необязательно одежду. Создам, к примеру рубины или сапфиры и продам. Но это тоже, конечно палево, ведь мы уже под колпаком. Могу создать и деньги напрямую. К примеру, зайти в магазин в Токио, скопировать все купюры в их кассе и создать ещё такие же. Они будут абсолютно точной копией для любого анализа. Подделку от оригинала отличить невозможно, однако давай пойдём в банк. Перед тем, как начать работать с нелегальными деньгами, надо вначале разобраться с легальными. Расплатившись, мы покинули ресторан и пошли в тот самый банк, в котором у меня был счёт. Не все счета клана были в одном и том же месте, насколько я знал, но несколько основных были тут. Войдя, я показал мои документы и попросил увидеться с ответственным за мои счета. Пока мы с Химари ожидали нужного клерка, я начал качать и анализировать память у всех банкиров подряд. Обдумывая отношения с четвёртым отделом, я всё больше и больше убеждался, что они по-любому очень скоро выйдут на меня, ведь каждому работающему экзорцисту выделялся рабочий контакт из этого отдела, который по-простому «заметал следы» на государственном уровне. Замести следы я могу и сам, благо знаний и умений хватит на десятерых, но если есть организация, которая сможет всё сделать сама, то почему бы и нет. Ещё за бесплатно работать грустно, так что пускай платят, если уж всё тут так организовано. А значит, требуется разузнать расценки и все мелочи, чтобы не попытались надуть. Заодно стоит к их внутренней сети подключиться и качать у них информацию на мой искин. Заодно буду поглядывать, что они обо мне писать будут и, главное, кому докладывать. Ведь, несмотря ни на что, убийца моих родителей и дедушки с бабушкой так и не найдены. Лучше подозревать и сканировать всех. Ведь больше — не меньше. Хотя я это и так делаю в любом случае. Привык уже, да и не замечает никто. Нет тут магов, способных заметить вмешательство в ментальную сферу. Наконец к нам подошёл нужный нам клерк, и мы, раскланявшись, прошли в отдельный кабинет. Я передал клерку все документы, связанные со счётом, и запросил выписку с полным раскладом того, кто, что и сколько снимал, а также все подробности по моим счетам. Из банка я вышел под ручку с Химари в задумчивости. Полученные распечатки и новые карточки я спрятал в пространственный карман и сейчас обдумывал сложившуюся ситуацию. На клановом счету, который был доступен мне как клановому лидеру (пришлось слегка подправить клерку мозги, он ведь хотел притормозить меня, хотя все права на этот счёт у меня были), содержалось чуть больше семи миллионов долларов. На момент смерти моих родителей счёт содержал чуть меньше десяти миллионов. Сразу после их смерти был сделан перевод почти на два миллиона долларов, и значилось это как внешний иностранный перевод. Далее каждый месяц после этого с моего счёта списывались все муниципальные налоги, платежи за дом, электричество, газ, воду и канализацию. Плюс к этому сумма, эквивалентная примерно двум тысячам долларов переходил на счёт матери Ринко, Кузаки Айи. Ну это, в принципе, умеренная сумма. Конечно, она наверняка на всём экономила, хотя была добра со мной. Даже если она забирала часть денег, полагавшихся на продукты, себе, я не буду копаться в мелких бумажках. Не думаю, что эта женщина меня ограбила на значительную сумму. Все означенные платежи составляли около пяти тысяч долларов в месяц. Однако меня привлекло, и сильно разозлило то, что мой официальный опекун каждый месяц снимал с моего счёта по пятнадцать тысяч долларов, а я получал на руки в конверте, который обнаруживал каждый месяц в почтовом ящике, всего около одной тысячи. Все эти операции просадили основной счёт на сумму ещё около двух миллионов долларов за последние восемь лет. Естественно, что все месячные отчисления моему опекуну я перекрыл, а карточку его аннулировал, однако решил из-за денег горячку не пороть и всё тщательно проверить. Отчисления матери Ринко закончились на моё шестнадцатилетие, так что отменять и эти отчисления мне не пришлось. — О чём задумался, Юто? — прервала мои мысли Химари. — Да вот думаю, что кто-то нагрел наш клан в сумме на четыре миллиона долларов. Расширившиеся глаза моей кошечки свидетельствовали о крайнем удивлении. — Кто пос-смел? — прошипела она. — Да вот посмел, есть в четвёртом отделе такой деятель Хьёго Кабураги. Надо будет всё выяснить и аккуратно всё вернуть. Оказалось, мой опекун, неизвестно кем назначенный, снимал средства с моего счёта, а мне приносил деньги в наличных, но в несколько раз меньше. И ещё сразу после смерти моих родителей с моего счёта пропало два миллиона долларов. — Мы же попытаемся выяснить, кто это сделал? — Естественно попытаемся, всё выясним и даже всё вернём, но думаю, ты сильно разочаруешься. Мой опыт подсказывает мне, что огромный ком дерьма всплывёт на поверхность, когда мы это всё раскопаем. Такие подробности никогда не бывают чем-то хорошим. Задумавшаяся девушка шла рядом со мной по довольно оживлённой улице центра Такамии. Теперь уже мы оба выглядели как серьёзно загруженная парочка. Две деловые сосиски, хихикнул я. Центр города Такамии, словно брат близнец напоминал деловой центр в любом другом городе: обезличенные коробки из стекла и бетона, носящиеся туда и обратно автомобили, люди, снующие в разных направлениях и пытающиеся казаться важными, говорящие по мобильникам тинэйджеры. Все заняты чем-то своим. Кто разговаривает, кто спешит куда-то. Мы шли в потоке, привлекая довольно много внимания, особенно Химари. В Японии довольно редко можно встретить девушку с такой внешностью как у Химари. Небольшой ветерок развевал её волосы, делая девушку ещё более загадочной. Войдя в универмаг и поднявшись на второй уровень, мы нашли светящуюся рекламу огромного Японского провайдера NTT DoCoMo. Культура мобильных телефонов доминировала в Японии задолго до того, как умные телефоны заполнили весь остальной мир. Достаточно только упомянуть, что первый телефон с камерой появился в Японии в мохнатом девяносто девятом году. Как ни удивительно, мне даже пришлось прибегнуть к ментальной магии, чтобы заключить парочку контрактов и купить пару сим-карт для телефонов без самих телефонов. После того, как этот продавец убил почти час моего времени, стараясь втюхать мне ещё и телефоны по вот самой отличной и самой-самой льготной цене, а заодно поглядывая, а иногда и откровенно пялясь на Химари, я всё же не выдержал и проехал ему по мозгам, а дальше было уже дело техники. Зарегистрировать на мою корпорацию два номера телефона и распрощаться с ретивым продавцом. — Уф, как же он надоел, — сказал я, незаметно пряча новые сим-карточки и документы в пространственный карман. — А что мы тут делали, Юто? — улыбнувшись, спросила моя неко. — Ты знакома с концепцией мобильных телефонов? — Да, переносные телефоны появились совсем недавно, они позволяют делать обычные телефонные звонки с маленького переносного телефона. Хех, ну вот как я и говорил. Недавно для Аякаси и недавно для человека — две совершенно разные вещи. Ну да ладно. — Каждый абонент имеет уникальный код, который идентифицирует его и позволяет людям с него звонить и принимать звонки. Этот самый уникальный идентификатор как раз и находится на этих карточках, которые я купил. В совокупности с IMEI номером, который уникально идентифицирует ещё и сам телефон, я смогу делать звонки. Пока мы были в салоне, мой искин снял матрицу с нескольких десятков телефонов. Я смогу создать артефакт, который позволит нам звонить по телефону, через мой магический коммутатор из любой точки вселенной. — Ня? — зависла кошечка. — Мой искин сейчас заканчивает разбирать всё внутреннее устройство сим-карт и телефонов. Сами карты зарегистрированы на мою корпорацию и позволяют любому телефону делать звонки. Я собираюсь поставить мой коммутатор рядом с телефонной и радиовышкой, чтобы дать нам всем возможность звонить куда надо. — Хм-м, но как это делается? — удивилась Химари. — У меня есть схема вживлённого артефакта, он работает совсем по другому принципу, чем телефон, но тоже позволяет мгновенно передать звук, информацию, видео и сообщения на любые расстояния. А дальше, когда информация переходит в коммутатор, он будет передавать её через радио. Это нужно, чтобы мы все могли переговариваться с нужными людьми. Не думаю, что мы будем жить в вакууме и дальше. Надо входить в технологическую эру. — Но я же не человек? — растерянно спросила она. — Ну, я как бы тоже больше не человек. Со всеми теми изменениями, что я недавно внёс, я теперь метаморф. То, как я выгляжу, — один из устойчивых, фиксированных образов, однако я могу в любой момент сменить свою внешность. Да и вообще, ну какая разница. Отличаемся мы с тобой сейчас только первой оболочкой, то есть физическим телом. Все остальные части души у нас очень схожи. Химари задумалась и спросила: — А для чего ты купил две таких карточки? — Хм-м, нас сейчас всего пятеро, если я правильно помню. Ты да я — это два. И ещё три — это Кая, Ая и Гинко. Они же живут в поместье. Они в основном будут звонить только нам и общаться между собой, а для этого сим-карточка не понадобится. Она нужна только для звонков на другие телефоны. Я так подумал, пускай будет, на будущее пригодится, а если понадобятся ещё номера, этот сервис довольно дёшев, ничего не стоит докупить ещё. — Ну хорошо, надеюсь, ты мне покажешь, как это выглядит, — спросила она. — Конечно, покажу и даже отдам один из артефактов тебе, искин уже почти закончил разбираться в местных стандартах и подготовил две версии артефактов. — А почему две? — удивилась Химари. — Все разумные, имеющие чёткое физическое тело, смогут работать с артефактом, который подключается напрямую к мозгу и управляются ментально. Две твоих человеческие формы — с ушками и без — это на самом деле одно физическое тело, а вторая твоя форма — это белая кошечка, которую я так хорошо помню из Ноихары. С моим артефактом ты сможешь звонить из любой своей ипостаси, хотя, если надо будет позвонить по телефону, когда ты будешь белой кошечкой, проверяй, чтобы никого в округе не было. — Почему? — чисто на автомате спросила она. — Да потому, что белая кошка, разговаривающая человеческим голосом с невидимым абонентом, будет смотреться психоделически. Народ после такого побежит в больницу проверяться, что они там курили. — Хи-хи. Ой, не могу, а-ха-ха-ха, — рассмеялась Химари. — То же самое и с нашим конвертом Аей-сан, и с волчицей Гинко-сан. А вот с Каей возникнут проблемы. Если ты помнишь, Кая-сан — зашики-вараши, и её основное тело — это как бы сам дом. А то её тело, с которым ты разговариваешь, — это проекция, фантом, иллюзия. Вот и выходит, что этот метод для неё не подойдёт. Тут я создал нечто, похожее на очки, которые бы проецировали все сообщения и видео, а звук будет идти в уши из дужек очков. — Эх, сложно это всё, Юто-кун. — Да не то чтобы особо, но да, не совсем тривиально. — А куда мы сейчас? — спросила она. — Одно маленькое дело. Надо зайти в компьютерный магазин и снять пару матриц. Я хочу сделать нечто похожее и с Интернетом. Поставлю свой компьютер сразу с коммутатором прямо в дата центре, чтобы Интернет был гораздо быстрее. — И всё? — спросила она. — Потом перекусим и пойдём с тобой в салон делать причёску и всё остальное, — улыбнулся я. Заскочив в местный компьютерный салон, я снял матрицы с подвернувшихся компьютеров и нескольких внешних устройств чисто на всякий случай. Мне от них нужны были только методы сопряжения и периферия. Всё остальное преобразование сигналов сможет сделать мой конвертер. Посетив местную шумную кафешку и хорошенько наевшись, мы нашли ближайший салон и пустились во все тяжкие. Я обновил причёску, а Химари делала полный комплект: маникюр, педикюр и стрижку. Всё остальное я отрегулировал сам при помощи метаморфизма, и мои ногти на руках и ногах стали чистыми, ровными и аккуратно обрезанными. Не дело главе клана ходить как оборванцу. Последним пунктом нашей программы был супермаркет, в котором мы закупились свежими продуктами на месяц. Всё равно в пространственном кармане они лежат в стазисе и не портятся. Мой искин уже закончил разрабатывать устройство конвертации для местных мобильных телефонов. Алгоритм у меня уже был из прошлых миров с альтернативной землёй, там, где существовали такие стандарты. Искин уточнил протокол, разобрав местный телефон, матрицу которого он снял. Я подошёл к тротуару и взял оттуда клочок земли, конвертируя его в браслет-артефакт, как я и обещал Химари. — Надень и пожелай, чтобы он интегрировался, — протянул я браслет Химари. Девушка забрала свой браслет у меня и надела на руку, после чего он сжался так же, как и пространственный карман, вжившись прямо в тело. Химари слегка вздрогнула, увидев открытое меню компьютера и коммуникатора прямо перед своим взором, а я тут же написал ей текстовое сообщение: «Привет, Химари-тян, это я, Юто, ты можешь мысленно пожелать написать мне сообщение, и я его получу. Можешь также мысленно мне позвонить, и мы будем с тобой говорить». Домой мы вернулись скачком. Зашли в безлюдный скрытный скверик и перенеслись домой. Было уже поздно, начал накрапывать мелкий дождь. Ветер усилился, и ни один из нас не хотел мокнуть, особенно кошка, которая воду не любила. Вот если хотя бы молочко… тогда да. Я передал Химари запасы рыбки и молока, которые она переложила в свой пространственный карман, а также отдал ей часть денег, около миллиона йен на текущие расходы, если ей что-то понадобится. — О, смотри-ка. Наши наблюдатели зашевелились, — обратил я внимание на выходящего из машины человека. — А что, они тут так целый день и сидели? — спросила Химари. — Ну да, сидели. Правда, когда мы ушли, один из них попробовал забраться в дом, видимо, поставить жучки. — И как? — улыбнулась Химари. — Да током его шарахнуло, и он потом пару часов ещё отходил. Не смертельно, конечно, но неприятно. Химари злорадно рассмеялась и продолжила пить чай. — Я думаю, они увидели свет в наших окнах, но поскольку мы домой обычным образом не входили, они и забеспокоились. Сейчас походит вокруг и вернётся обратно. Я вообще не понимаю, чего им тут надо. Опасности я не представляю, ничего этакого не делаю, ядра наши замаскированы, так что безумные духи на нас не слетаются, даже наоборот, они на них слетаются. Они ведь маги и не замаскированы. На них как раз и будет слетаться все в округе. Чего стоять и наблюдать? — Я думаю, они и сами растеряны. Стояли, стояли, а мы мимо них прошли, — улыбнулась Химари. Я достал из пространственного кармана очень красивый небольшой медальон на золотой цепочке и протянул его Химари. — Примерь, — улыбнулся я, — мне кажется, это тебе подойдёт. — Какая красота, — удивилась Химари, — но я не чувствую от него никакой магии, это какой-то амулет? — Нет, это красивый подарок тебе, — улыбнулся я. Химари посмотрела на меня долгим и задумчивым взглядом и протянула руку с медальоном обратно. — Тогда я хочу, чтобы ты помог мне его надеть, — хитро прищурилась она и выпустила свои ушки и хвостик, которые прятала во время прогулки. Я встал из-за стола, взял кулон, обошёл её сзади и аккуратно повесил медальон на её груди. Химари рассмотрела подарок внимательней и повертела в руках красивый звездчатый сапфир, светившийся мягким светом. Этот камень можно найти только в магически насыщенных горах одного мира. Его я тоже скопировал, и мой фабрикатор мог его повторить. Красивый кулон, сделанный из платины, дополнял и оттенял красоту этого круглого камня с природным крестом прямо посередине. — Спасибо, — сказала улыбающаяся Химари. Она развернулась, подняла на меня свои тёмные глаза и, обняв, поцеловала в губы. Я подхватил девушку и углубил поцелуй, проникая язычком внутрь её рта, а руки мои гуляли по талии Химари вверх и вниз, гладя и её спинку, попку и мягкие и пушистые ушки, которые мне так нравились. Мой язык то и дело натыкался на небольшие кошачьи клыки. Подняв Химари на руки, я прошёл в главную спальню моего пространственного дома и аккуратно уложил мою кошечку в постель, принявшись целовать её мягкие сладкие губы и гладить хвостик. Химари стянула свой топик и, извернувшись, расстегнула лифчик, а я никуда не спешил, гладил, целовал её шею, губы, соски, облизывал мягкую грудь. Когда у кошки зрачки сменились на вытянутые, я понял, что она себя уже не контролирует и сейчас набросится на меня. Аккуратно раздевшись, я лёг сверху и вопросительно взглянул в глаза Химари. Та уверенно кивнула и снова впилась в мои губы, а я аккуратно вошел в готовую киску, тут же кончая огромным напором внутрь. Естественно, первый раз для этого тела был бурным. Беременности я не боялся, так как заранее сделал своё семя бесплодным ещё вчера в ходе ритуалов. Естественно, что первым у неё я не был. Не было смысла ожидать, что кошечка будет ждать именно меня все двести пятьдесят лет своей жизни. Это надо быть каким-то монахом для такого. Я продолжил поглаживания, и от возбуждения мой член вновь пришёл в готовность, и я начал нежно двигаться внутри Химари, которая обнимала меня и забавно някала при каждом толчке. Эту ночь мы с Химари не спали вообще, а угомониться смогли только под утро. Проспали мы до середины воскресения, а потом лениво нежились в большом бассейне, который был в хозяйских апартаментах. Вышли мы в полдень, и я создал своего доппеля. — И много ты таких можешь создавать? — спросила Химари. — Да хоть десятки, проблема в том, что чем больше их создаёшь, тем быстрее они перестают работать. Создаётся копия моего мозга, а там столько понапихано, что стандартный доппель деградирует. Этот один будет работать дня два или три. А вот если создать двадцать, проработают полдня. Правда, потом можно создать ещё, — я задумчиво посмотрел на присевшего в стороне доппеля. — А что этот будет делать? — глядя попеременно то на меня, то на доппеля, спросила Химари. — Будет нам магическую подпитку делать. Мне надо магический запитыватель выкинуть в наше Солнце. Он способен конвертировать энергию плазмы в ману, а там этой энергии ещё на несколько миллиардов лет хватит, так что точно не убудет. Ему как раз до конца дня работа будет. — Создав ещё одного доппеля, я повернулся к Химари и, не дожидаясь её вопросов, сказал: — Пойдём прогуляемся в город? Воскресенье всё-таки. Второй доппель будет ставить магическую защиту на дом понадёжней, а то эти вот, — я кивнул головой на автомобиль слежения, в котором уже который день сидели постоянно сменяющиеся наблюдатели, — не дают покоя.