***
Шумная толпа школьников вывалилась из подъехавшей электрички. Я поморщился. Все были одеты кто как. Многие явно не были готовы к пикнику на природе. Коротенькие маечки без рукавов и шортики выглядят, конечно, классно, но комары и всякая гадость ведь закусают. На себя и Химари я поставил специальное заклятие. К нам никакие паразиты даже не приблизятся, а вот дети в момент окажутся искусанными. Да и холодно вечером станет. Возглавляла всех наша староста, Шимамура Ю, и ей явно не удалось избавиться от считавшегося общим барахла. На спине у неё висел тяжеленный рюкзак, спереди висел ещё один поменьше, а в руках она тащила два тряпичных мешка. Бедняжка уже вспотела, и я подошёл к ней, поклонившись. — Староста-тян, здравствуй. Давай я помогу? — спросил я, забирая у неё сумки и облегчая их вес почти до нуля потоковым заклинанием. Химари тоже забрала у старосты большой рюкзак так, что та даже не успела опомниться. — Разрешите вам представить, это моя девушка, её зовут Ноихара Химари. — Очень приятно, я Химари, пожалуйста, позаботьтесь обо мне, — выдала стандартное приветствие девушка. Под тихие перешёптывания девчонок и громкие причитания от Тайзо мы пошли к стоянке. Топать нам было всего двадцать минут, но вели себя дети как… да как стадо детей: топали, выбегали в стороны, громко переговаривались, перекрикиваясь, и спорили друг с другом. Ко мне подошёл Тайзо, решивший поинтересоваться моим самочувствием. — Юто-аники, я не видел тебя с нами на экзамене, что случилось, братан? — спросил он с присущей ему прямотой. Рядом с нами шла староста, да и Ринко тоже заинтересовалась этим вопросом. — Сдал экзамены с выпускным классом. Специально договорился на прошлой неделе, так что, братан, скорее всего, в следующем году в школу я уже не вернусь, — ответил я. — Э, братан, как-то не по понятиям это, — сказал Тайзо. — Юто, ты не придёшь в выпускной класс? — тут же прискакала и Ринко. Она тоже тащила на себе оборудование, чтобы остаться в лесу, и палатка у неё, по всей видимости, тоже была с собой. — Всё по понятиям, братан, — хлопнул я по плечу Тайзо, ответ на который я только что дал, — и да, не приду. Экзамены хоть и письменные, но в результатах я уверен. Зачем мне в школе лишний год прохлаждаться? — Эх, как же я тебе завидую, братан, — выкрикнул Тайзо. — А чего завидовать, выучи материал последнего класса и сдай экзамены. Никаких проблем. Только по учителям побегать пришлось и заплатить, а так всё просто, — я улыбнулся. — Ага, просто, всего лишь надо иметь знания за следующий учебный год, а так всё просто, — пробурчала Ринко, идущая слева. — Ну да, я же так и сказал. — Она ведь говорила с сарказмом, а я ответил ей, вроде как не поняв завуалированную шутку. Дошли мы до стоянки, с которой я убрал отвод глаз, аж за целых тридцать пять минут вместо двадцати. Дети вывалились на неё, как цыганский табор, с криками и улюлюканьем. Погода стояла жаркая и безветренная, и народ решил пойти купаться. — Ребята, — сказал я, — ваша еда стоит на солнце. Если вы сейчас всё бросите и пойдёте купаться, у вас к вечеру будет не еда, а неясная каша. Всё, что может портиться, испортится, всё, что может подгнить, так и сделает. Есть Это будет неприятно. — Все резко тормознули. — Кроме того, вы что, прямо так пойдёте купаться? Переодеваться не будете? А если будете, то прямо тут? — А как? А где? А куда еду? — посыпались со всех сторон вопросы. Я осмотрел всех и сказал: — Начнём с того, что можно поставить палатки, у кого они есть. Они создадут тень, куда можно будет поставить продукты. Хоть какая прохлада, но я бы посоветовал вначале позавтракать. Таким образом вы количество продуктов уменьшите, и тогда меньше испортится. Есть всё равно надо. Заодно, если поставите палатки, они подойдут для переодевания девочек. Спокойно переоденетесь, спокойно поедите, к тому моменту вода успеет нагреться на солнце, и будет приятнее купаться. Дети ненадолго задумались и начали обсуждать перспективы. — А кто тебя назначил старшим? — с вызовом спросила Ринко. — Я не настаиваю, лично ты можешь всего этого не делать. Озеро вон, — я взмахнул рукой и отвернулся. Чем она там лично решит заняться, меня никак не касается. Вот, главное, ведь спорит, просто чтобы поспорить. Мы с Химари решили позагорать, а я и поплавать. Кошка воды, естественно, не любила и боялась. Может, предложить ей это исправить? Войдя в дом, мы переоделись, моя кошечка в бикини смотрелась обалденно. Купальников я наделал ей штук сорок, а потому выбрать точно было из чего. Я взял с собой пару браслетов для подводного плавания, маски и ласты, чтобы не выделяться. Ещё я захватил несколько напитков, пляжные кресла и мячи. Сказать, что на Химари в бикини смотрели, это значит ничего не сказать. На неё глазели, на неё пялились, её буквально раздевали взглядами. Конечно, плавающая физиология Аякаси стремилась подгоняться к идеалу красоты. Моё тело тоже было очень красивым. Его я совсем немного подправил метаморфизмом: тут чуть добавил, убрал все волосы на теле, кроме бровей, ресниц и волос на голове, подогнал мышцы, выровнял ноги и сделал тело более рельефным. Вроде бы никаких серьёзных изменений, а вот общее впечатление потрясающее. Девчонки из класса смотрели на меня с вожделением, а на Химари — с завистью. Мы решили отойти на несколько метров в сторонку, чтобы не слышать весь тот шум, и устроились между кустов на шезлонгах. — Ну что, Химари, попробуешь поплавать или не будешь? Могу дать тебе артефакт для дыхания под водой. Он включается автоматически и выделяет воздух, а по мысленной команде подогревает воду прямо вокруг тебя до комфортной температуры, чтобы не было холодно. — Что-то не очень хочется. Боюсь я плавать. — Могу тебе поправить этот комплекс, и бояться воды больше не будешь. Хочешь? — А это разве можно? — Ну конечно, ведь сейчас ты не кошка и бояться не должна. — А давай, — ответила Химари и, встав со своего шезлонга, легла сверху прямо на меня. Только тот факт, что буквально несколько часов назад у нас был секс, не позволил мне отреагировать соответственно, а дальше я успел отключить гормональную накачку. Проваливаясь в разум Химари, я ушёл на глубинный уровень инстинктов, выискивая нужные связанные формы. Ни одна мысль, а уж тем более такая сложная вещь как инстинкт не находится в одном месте, а раскидана по ментальной сфере в куче мест. Хорошенько всё проверив и перепроверив, я аккуратно заблокировал кошачий инстинкт водобоязни и выскочил из разума Химари. — Проверь, как ты теперь, воды боишься или нет? — Хм-м, ну даже не знаю, — мурлыкнула она. — Блин, ну что этой неугомонной неймётся? — Что? — удивилась Химари. — Да Ринко сюда прётся, — ответил я. Тут из кустов буквально вывалилась Ринко. Увидев нас, она пискнула и в своём неповторимом стиле закричала: — Да чем вы тут занимаетесь, извращенцы?! Немедленно прекратите! Мне это уже начало надоедать. Какого это дура не может от меня отстать? Ну явно ведь видно, что ей ничего не светит. — Ринко, ты куда шла? — Я здесь гуляла. — Вот и иди гуляй дальше. Перестань ко мне постоянно лезть. — А я и не лезла, — гордо хмыкнула она. — Ринко, я не люблю, когда меня пытаются держать за идиота. Быстро выкладывай, что ты там хотела, и проваливай. — Я поговорить хотела наедине. Давай отойдём? — гордо сказала она, поглядывая на Химари, которая так и продолжала на мне лежать. — Вот тебе надо, ты и отойди, а я тут полежу. — Я хотела поговорить насчёт того случая, который произошёл с Тайзо в школе. Думаю, лучше будет нам всё же вдвоём поговорить, — застеснявшись, сказала она. — Во-первых, Химари в курсе, а во-вторых, тебе об этом знать запрещено, так что нет, мы не поговорим, — улыбнулся я. — В курсе? А почему она в курсе, а я нет? — заявила она. — А кто ты такая, чтобы я тебе всё рассказывал? Химари посмотрела на Ринко, у неё загорелись красным глаза, зрачок стал кошачьим. Несчастная Ринко отпрыгнула на два метра назад, сдуру угодив прямо в кусты. — Ай, — крикнула она, — э-э-эт-то кто, э-эт-т-то что? — заикаясь, указала она на Химари. Я оглядел её с ног до головы и сказал: — Ринко, отстань от нас и не лезь. С твоим характером кончится для тебя всё очень плохо. Я ведь тебя знаю, ты обязательно сунешь свой любопытный нос куда не надо и нарвёшься. Тебе этот нос прищемят по самую шею. Как бы даже не смертельно. Вот ты уже семнадцать лет жила спокойно, и всё это тебе никак не мешало. Ну так и живи себе дальше. Не лезь, куда тебе не надо. — Но я хочу хотя бы знать, — ответила Ринко, потирая ушибленные части тела, а я спокойно гладил Химари спинку, и она тихонько жмурилась и мурлыкала. — Что ты хочешь знать? — А кто такая Химари? — Моя девушка. Что же тут непонятного? Я же уже объяснял, — удивился я такой «непонятливости» Ринко. — А она человек? — спросила Ринко, глядя на Химари. — Нет, — ответила сама Химари. — А кто? — осмелела она. — Зачем тебе? Всё равно ты с этой информацией ничего не сделаешь, — задала вопрос моя кошечка. — Мне интересно, — ответила Ринко. Химари мгновенно перетекла в белую кошечку, которую я так и продолжил гладить, как ни в чём не бывало, глядя на Ринко. Тупо разглядывая белую кошку прямо перед своими глазами, Ринко перевела на меня взгляд. Химари вернулась в форму девушки, а я продолжил её гладить за ушком. — Юто, извращенец, ты спишь с животным? Химари даже дёрнулась. Так, всё, это уже переходит все границы приличия. Я мгновенно телепортировал Ринко прямо в озеро, подальше от нас. — Не обращай на эту дуру внимания. Она уродливая стерва, которой по жизни больше всех надо. Забудь о ней. — Всю мою жизнь люди называют меня животным, — грустно сказала мне Химари. — Да плюнь. Она глупая, недалёкая стерва. Ты же не обращаешь внимания на тявкающую на тебя собаку? Тут к нам пробралась мокрая и злая Ринко, с которой стекала вода. — Прежде чем ты откроешь своё поганое помело и начнёшь орать, учти, в следующий раз я выкину тебя в пустыню Сахара. Ты переходишь всякие границы. Пошла вон отсюда, стерва! Я заметил, как на её глазах проявились слёзы, она развернулась и убежала. — Вот пытаешься с людьми по-нормальному, уговорами, но, видимо, многие глупцы слов не понимают, пока не начнёшь резать. Это я ещё в свою бытность демоном уяснил. Может, пойдём поплаваем? — Ага, давай. Мы поднялись, взялись за руки и побежали в воду. Наплававшись и накупавшись, мы вернулись к своему дому и присели за столом, решив перекусить. Плавать в этом озере было довольно приятно. Несмотря на близость к городу, вода была достаточно чистой и прозрачной. Хоть вода и не текла с гор, тёплой её не назовёшь, но мой артефакт позволял держать наши тела в тепле и плавать сколь угодно долго. Было весело. Теперь, когда Химари могла купаться и даже нырять без боязни, мы бесились наравне со всеми: играли в мяч, водный волейбол и плавали под водой. Кая уже принесла нам горячий обед прямо за стол, и мы сели есть, глядя на то, как остальные ученики весело резвились на мелководье. Японцы, что парадоксально, не очень любят плавать. Кроме этого, они стесняются своего тела в купальнике и заодно стараются далеко не заплывать. Выходящие из воды школьники заметили нас, сидящих в тени тента. Внутри было прохладно, и мы не страдали от той удушающей жары, которая была снаружи. Тайзо помахал рукой и побежал к нам. — Вы будете готовить шашлыки? — спросил он нас. — Ух, хорошо тут у вас, прохладно. — Будем, конечно. Там ещё много еды есть, которую я захватил. — А чего вы так рано поели? — удивился Тайзо. — Ну, так вы с утра позавтракали и второй раз поели, когда приехали. А для нас сегодня это и завтрак, и обед. Мы ведь это всё сюда тащили и площадку вам готовили. Тайзо немного смутился и позвал нас присоединиться к ним в готовке шашлыков на огне. После того, как мы вместе со своими стульями пришли к костру, начался молодёжный цирк. Парни решили прихвастнуть перед красивой девчонкой и пытались разжечь костёр. Первая попытка была произведена моим одноклассником Тендо. Это был прыщавый подросток, который быстро бросил огромные поленья в костёр, а потом битых полчаса под хихиканье девчонок пытался их поджечь. Его с этой почётной должности согнал другой парень, который выложил весь мелкий хворост, быстро его поджёг, и тот мгновенно сгорел, так и не дав разгореться более крупным веткам. — Мы все умрём с голоду! — послышался вопль Тайзо. Миниатюрная староста жалобно посмотрела на меня. Я спокойно встал со своего места и пошёл за топором и пилой. Без базовых инструментов и подготовки нормальный костёр не разжечь. Я решил сделать самоподдерживающийся костёр. Для этого вбил две пары палок под углом с каждой стороны, положил вначале толстые распиленные брёвна как подложку, потом распустил на мелкие щепки более толстые ветки и сложил шалашик нижнего костра, на него положил более толстые высохшие ветки таким же шалашиком, и аккуратно поджёг нижнюю часть. Костёр занялся почти мгновенно. Потихоньку магией поддувая побольше воздуха для более быстрого нагрева, я подкладывал всё более и более толстые ветви, готовя угли. — Девчонки, кончайте там хихикать, нанизывайте мясо на эти палочки. Обозначив одноклассницам фронт работ, я пошёл поискать ветки достаточной длины и ширины, такие, которые быстро не успеют прогореть, а заодно решил попробовать их укрепить своей семейной способностью, чтобы на костре они не перегревались и не ломались, когда я буду их забивать. Обтесав и обстругав ветки, я применил на них паром света с мыслью об укреплении и огнеупорности. Вернулся к костру, в который буквально на моих глазах какой-то парень вывалил кучу свежих веток с листьями. — Что ж ты делаешь? Это ведь мокрое дерево, сейчас дым пойдёт, как от пожара. Такое мясо ты сам будешь есть. Листья очень быстро успели заняться и теперь горели, сильно дымя. — Разбегаемся в стороны, — сказал я и вместе с Химари отошёл чуть дальше. — Так, ребята, давайте без самодеятельности, а то все останемся голодными. Свежие ветки с деревьев срывать не надо, от них будет много дыма, — указал я на чадящий костёр, — мало того, что там находиться невозможно, так если бы там сейчас было мясо, его пришлось бы выбросить. Собирайте только сухие ветки и несите их сюда, — я указал на место прямо рядом с костром. Когда листья перегорели, я подкинул ещё дров и начал забивать колья и планки для шампуров. — Девчонки, как у вас дела? — спросил я, подходя к ним. — Вот, мы нанизали часть, думаю, этого хватит, — ответила мне одна из них. — Конечно нет. Нанизывайте вообще всё что есть, поверьте моему опыту. Как только народ войдёт во вкус, они сметут всё и ещё добавки попросят, гарантирую. На природе мясо идёт за милую душу. Народ это даже не заметит, да и в любом случае, оно иначе испортится за день на жаре. Когда я начал расспрашивать народ, оказалось, что никто не озаботился захватить оборудование для кемпинга. Ни столов, ни стульев, да даже тарелок особо не было. Тяжело вздохнув, принёс всё необходимое из дома. Я скопировал свои столы на фабрикаторе и принёс их к кострищу. Объяснив всем, как разложить хлеб, овощи и фрукты, попросил помочь накрыть столы и разложил мясо на шампурах над костром. Постепенно подталкиваемые дети вошли, что называется, в правильное русло, и их помощь стала перевешивать тот хаос, что они вносили. Всё-таки тут японцы. Русские бы уже частично упились и упали спать. Ну, как обычно. В Японии, как и в любой другой стране, присутствует такое блюдо как шашлык. В основном его делают из курицы на достаточно маленьких деревянных палочках, и называется такое счастье якитори, что буквально означает «жареная курица». Естественно, жарят на палке не только курицу, а практически всё что угодно, начиная от свинины и заканчивая креветками. Поэтому вчерашние школьники моими шашлыками удивлены не были. Ну, рецепт чуть другой и вместо деревянных палочек взяли железные, велика невидаль. Наоборот, так даже удобнее. Когда все наелись и осоловели, была уже середина дня. Коллектив большинством голосов решил искупаться во второй раз. Не стали исключением и мы. В этот раз мы плавали очень далеко и заплыли аж на середину озера, где повалялись, расслабившись, и поплыли назад на крики занервничавших одноклассников. Химари всё это время вела себя спокойно, ведь мой артефакт позволял уверенно плыть как под водой, так и над водой, не беспокоясь ни о холоде, ни об удержании на поверхности воды, ни о дыхании под водой. Выносливость и сила у нас обоих и так была запредельной, а потому не умевшая до этого плавать Химари не испытывала никаких проблем. Мне было нужно только показать ей один раз, как грести, а дальше уже была работа артефактов, которые, как и предыдущие мои артефакты, растворились под кожей в виде браслета. Примерно в пять часов вечера народ засобирался по домам. Здесь не Токио и не пригород, так что электрички ходят не круглосуточно, можно и не успеть, тогда придётся куковать. Такси тут тоже не вызовешь. Какой таксист поедет в глухой лес забирать пьяных школьников? Это же классическое начало ужастика с расчленёнкой. Оставалось нас всего четверо: я с Химари, наша староста и Ринко. Хоть изначально палаток было восемь, остальные банально передумали и, смотав свои палатки, собрались и пошли к станции со всеми. Я провёл всех, кто уезжал, и посадил в электричку, вернувшись скачком. В это время Ринко наседала на мою кошечку, действуя ей на нервы и пытаясь добиться ответов, которые Химари давать не хотела. Вот ведь дура, она не понимает, что играет с огнём. Химари, если её раздразнить, может и голову оторвать. У неё ведь трупов за спиной немало. — Ринко-тян, я смотрю, тебе недостаточно жарко. Хочешь понежится в песках Сахары? — Ты о чём, Юто-кун? — спросила меня удивлённая староста. — Она знает, — кивнул я на побледневшую Ринко. Убрав всю еду, мы утащили столы и стулья, которые я за ближайшим деревом закинул в пространственный карман, а тарелки превратил обратно в энергию. Чистить всё это мне было лениво. — Палатки стоит разложить прямо сейчас, и заготовьте дрова для костра. Ночью будет холодно, плюс туман с озера, особенно под утро. — Юто-кун, ты уверен? — спросила меня староста. — Согласно прогнозу, температура понизится, а что насчёт тумана, так утром он часто бывает рядом с водой, — ответил я. Мы с Химари пошли к своему дому и решили поужинать. Выложив на стол остатки еды, мы спокойно сидели под навесом и насыщались. Когда мы перешли к зелёному чаю, к нам в беседку зашла понурая староста. — Юто-кун, ты не поможешь нам с палатками? — спросила она. — Тебе помогу, а Ринко пускай сама возится. Слишком наглая она. Надоела уже. Всё это я говорил, вставая и идя по направлению к палаткам. Увидев сию конструкцию, я встал как вкопанный. Это должны были быть палатки. У Ю была огромная семейная палатка на пятерых. Для её семьи, состоявшей из четверых, это было впритык, а вот для одного человека слишком много. На её фоне двухместная палатка Ринко не особо смотрелась. Неправильно собранные, все скособоченные, палатки казались гротескными покосившимися старыми домами прямо перед сносом. Палатки ЭТО напоминало весьма отдалённо. — Это что? — указал я в шоке на палатки. — Как вы так умудрились-то? Я тяжело вздохнул, отодвинул Ю в сторону и начал собирать её палатку заново. Когда всё было окончено, я развернулся и пошёл обратно. — Эй, а моя палатка? — закричала Ринко. — Руки есть? Вот и собирай. Я тебе не грузчик и собирать всё не нанимался. Интерлюдия. В двадцати километрах от лагеря В этой группе явно присутствовали одни Аякаси. Одна девушка была похожа на смесь ласки и белочки с пушистыми ушами и острыми зубами. Это была Аякаси-камаитачи. Вторая, очень красивая кошка с мощными лапами, была в ипостаси снежного тигра, а третья была самой маленькой, но достаточно ловкой двухвостой кицуне-озорницей. — Йоко-сама, мы уже больше часа тут толчёмся и обсуждаем одно и тоже. Что тут можно обсуждать так долго? — обратилась лисичка к Аякаси-белочке. — Мы ведь всё равно пойдем смотреть. Разговаривай не разговаривай, а идти придётся. А вдруг это экзорцисты? Опять накрутят ловушек, как в прошлый раз, а младшие попадаются. — Не скажи, Айаме, может, маги развлекаются или кого-то ловят, там было очень много вспышек, которые я засекла, — на большой скорости выпалила фразу белка. — О чём вы говор-р-рите? — встряла в беседу тигрица, вставляя протяжные рычащие нотки. — Все вспышки магии, котор-рые Айаме засекла, исходили из одного места. За кем они там могли гоняться? В лесу по кр-ругу др-руг за др-р-ружкой? Если бы гонялись, все вспышки исходили бы из р-р-разных мест. Так что идти всё р-равно надо. Скор-р-рее всего, ловушки это. Пр-ридётся потрудиться их р-разрядить. — Акеми права, — ответила лисичка, — тогда собираемся и идём. Сборы были недолгими. Вышли они, забирая на восток, чтобы не прийти со стороны дороги, а выглянуть из густой чащи. Поход по знакомым просекам был лёгким, а то, что солнце уже почти село, не мешало никому из троих. Редко какой Аякаси плохо видел ночью. Конец интерлюдии Мы с Химари наслаждались вечерним чаепитием, когда к нам пришла наша староста, Ю. — Привет, Ю-сан, будешь зелёный чай? — спросил я. — Буду, — кивнула она, заходя внутрь. — Ох, у вас тут тепло и очень приятно, — заметила она. Я принёс Ю ещё один раскладной стул, налил ей зелёного чая и подвинул сладости различных сортов. Солнце уже садилось, а ночь постепенно отвоёвывала свои права. Наступил закат, и летом на озере это была прекрасная картина. Для того, чтобы мы все смогли любоваться закатом, я выставил один из тех столов, которым пользовалась большая компания, и мы пересели так, чтобы смотреть в одну и ту же сторону. — Юто-кун, выходит, если ты успешно сдал все экзамены, мы с тобой больше не увидимся? — Мы в одном городе живём, почему же нет? Увидимся. — А сложно было сдавать экзамены за последний класс? — поинтересовалась Ю. Видимо, она о таком тоже задумывалась. Я знал, что она хотела поступать в медицинский. Наша школа высокого уровня, плюс её замечательные отметки, плюс общественная деятельность. Думаю, вот именно у неё проблем не возникнет. Кроме того, она была образцом ответственной, спокойной и заботливой женщины. Так, переговариваясь я почувствовал, как Ринко вылезла из своей палатки и поплелась к Ю, а, не обнаружив её, потащилась к нам. — Вот ведь неугомонная, — высказался я. — Кто? — спросила Ю. — Да Ринко, она сюда плетётся, — кивнул я на медленно приближающуюся в сумерках Ринко. — Вы с ней поссорились? — спросила меня Ю и мельком глянула на улыбающуюся Химари. — Я помню, вы какое-то время дружили. — Ну, ты ведь помнишь, как мы дружили. Она навязала мне свою дружбу, таскала меня везде, орала, как ненормальная. — Да уж, ещё как помню, — улыбнулась Ю. — Я её много раз предупреждал. В один день мне всё это надоело, и я банально выставил её за дверь, забрал ключи от моего дома и попросил её не подходить ко мне больше. А она, вот видишь, постоянно лезет. Не сидится ей спокойно. Не хочу я с ней общаться. Именно в этот момент Ринко подошла к нашему навесу и увидела, как мы втроём спокойно сидели, наслаждаясь вечерним чаем. Она куталась в небольшой свитер, а теплых штанов у неё не было. Она так и осталась в шортах. Видать, она уже конкретно замёрзла и шмыгала носом. — Ребята, ни у кого нет запасных штанов, или куртки? Я очень замерзла, и ещё эти комары… — сказала она, расчёсывая ноги, — все ноги искусали. Сил нет терпеть. Ринко вошла и постепенно стала расслабляться. У меня под навесом была нормальная температура, комаров не было и в помине. Я зашёл в дом и создал ей тёплый свитер, тёплые штаны с начёсом и тёплые носки. — Кстати, Юто-кун, я только сейчас заметила, что у тебя тут гораздо теплее, чем снаружи, и комаров нет. — Это магия, Ю-сан, — широко улыбнулся я. Она тоже захихикала вместе со мной, а Ринко даже дёрнулась и начала с очень серьёзным видом озираться вокруг. Она-то знала, что я не соврал. Вот тут я почувствовал, как в мою область обнаружения вошли три Аякаси, которые приближались прямо к нам. — Тихо! — сказал я, поднимая руку. — Химари, ты почувствовала? — спросил я. — Что и где? — спросила Химари, переставая улыбаться и становясь серьёзной. — Вон там три существа примерно в семи километрах отсюда приближаются к нам. Химари прищурилась, настраиваясь, и кивнула. — Что-то такое чувствуется. — Вроде они нормальные, идут прямо к нам. Примем, поговорим. Если вменяемые и у них проблемы, поможем. — Хорошо, Юто-кун, — ответила Химари и успокоилась. Я успел заскочить в дом, приготовить ещё три стула и чайный сервиз, а также разложил это всё на столе. — Так, Ринко, давай топай в свою палатку. Эта беседа не для тебя. А лучше собери палатку, и я тебя домой проведу. Реально надоела ты мне уже. — Но я же… — Ты же. Давай собирайся и шагай. Мы с Химари встали со своих мест и вышли на вечерний холод, поворачиваясь к лесу, ожидая гостей. — Юто-сан, вы о чём говорите? — в шоке спросила нас Ю. — Не переживай, сейчас увидишь. Вот не было же никого все это время. А как Ринко-тян к нам приходит, прямо паломничество начинается, — проворчал я. — Я?! — удивилась Ринко, — Да я вообще тут при чём? — в шоке уставилась она на меня. — Ты ещё тут? — строго посмотрел я на неё. — А почему ей можно, а мне нельзя? — указала она на Ю. — А потому что она не мелкая стервозина, как ты, а взрослая добрая и ответственная девушка. И делать всякие глупости не будет. Пока офигевшая от моего произвола Ринко открывала и закрывала рот, а Ю подозрительно оглядывалась, трое Аякаси приблизились и застыли за дальними деревьями. Рассмотрев их, я расслабился. Это были обычные Аякаси, а не злобные духи. Значит, они полноценно разумны, и с ними можно будет вести переговоры. Они не особо сильны, и мне не понадобиться и секунды, чтобы спеленать их, если они нападут. — Здравствуйте. Вы можете выходить, — крикнул я, обращаясь к деревьям на опушке, — я даю обещание первым не нападать. Ю и Ринко начали озираться. Они уже очень плохо видели в темноте. Здесь, на поляне, ещё было ничего, а вот в густом лесу уже царил полный мрак, и ничего видно не было. К нам подбежали три быстрых тени и сели перед нами. Первым прибежала тигрица снежно-голубого цвета. В отличие от моих школьных подруг, мы с Химари их хорошо видели. Она аккуратно присела перед нами, готовая как к бегству, так и к прыжку. Второй прискакала явно кицуне, а третьей была довольно большая белка. — Юто, кто это? — почему-то шёпотом поинтересовалась Ю. В этот момент кицуне распушила два своих хвоста, которые стало хорошо видно, а Ю пискнула от шока и прыгнула за мою спину, прячась. Быстро сообразила и правильно отреагировала, молодец. — Здравствуйте, — поклонился я, — прошу, присоединяйтесь к нам за чаем. Тут мы сможем обсудить, что вы хотели. Все трое зверей переглянулись и плавно перетекли в трёх девушек, одетых в классические японские кимоно разных цветов. Я уже начал считывать их память и предложил угощаться. Шокированная Ю крепко вцепилась в мою руку, и я внимательно посмотрел на неё, намекая на то, что стоило бы успокоиться. Староста посмотрела мне в глаза, потом на свою руку и быстро отпустила меня, даже сделав небольшой шаг назад, а сбоку насмешливо фыркнула Химари, глядя на эту картину. Все они сели, и я начал спокойно разливать для них чай. — Меня зовут Амакава Юто, я глава клана Амакава. — Когда я назвал фамилию, они напряглись, но я продолжил: — А это моя девушка, Ноихара Химари, — я указал на Химари. Она выпустила свои ушки и хвостик, которые я так люблю, при этом неслабо маякнула своей обновлённой аурой. Все три девушки мгновенно вскочили со стульев и упали на колени. — Яхонтовая госпожа, не гневись на нас, мы не знали, что ты почтила эти земли своим визитом. — Что вы, встаньте, я совершенно не в обиде, вы же ничего не сделали, — ответила шокированная Химари. Я наконец сумел успокоить их и вновь усадить за стол. Видимо, старые японские традиции были для них более привычны, а приборы европейского формата были не так удобны. Я достал обычные деревянные палочки и решил осветить наш стол заклинанием рассеянного света. Все трое опять бухнулись на колени теперь уже передо мной. — Господин, мы не смеем стоять, а тем более сидеть перед Вами. Господин, Вы божество? — Нет, что вы, я обычный маг. — Да как такое возможно, господин? — Так, встаньте скорее, да, вот так, теперь сядьте. Да за стол сядьте, ну чего вы на колени опять бухнулись? — я глянул на Ринко и Ю, которые были в полнейшем шоке. Пока я рассаживал трёх девушек и налил-таки всем чай, Ю и Ринко переглядывались, а Химари хихикала, как настоящая японка, прикрыв рот ладошкой. — Да не бойтесь вы так, я не какой-то кровавый маньяк, который кидается на всех. Вредить вам я даже не собирался, даже наоборот, могу помочь. Я уже и так скачал их память и сам всё узнал, но не хотел пугать их ещё и ментальной магией. Эти трое были чем-то похожи на стражей, которые охраняли поселение молодых Аякаси на сорок километров севернее нашей стоянки. Жило там больше сорока духов, которые не могли спокойно выходить оттуда либо из-за боязни экзорцистов, либо оттого, что они были слишком непохожи на людей и сразу бы бросались в глаза. Со всем этим я мог помочь. Я смогу переделать источники этих Аякаси, дабы их не было видно, а уж внешний вид при помощи биомагии изменить вообще не проблема. В свою бытность магистром целительства и не такое приходилось делать. Не думаю, что стоит прямо сейчас с ними обо всём договариваться, ведь тут присутствовали Ринко и Ю. Ну да, получилось так, что они обе узнали о магии, но вот слышать наши общие разговоры ни о чём — это совсем не то же самое, что и слышать наши конкретные переговоры о моей помощи. Мне даже не нужно с ними сейчас договариваться. Дам им переговорные устройства и подключу их к себе в сеть. — Вы не подскажете, как мне называть столь прекрасных девушек? — спросил я первым делом. — Меня зовут Айаме, я двухвостая кицуне, — поклонилась она, и мы вместе ответили ей поклоном. — Я Йоко, камаиточи белка, — мы снова раскланялись. — Я Акеми, тигрица, до этого жила в Китае, но сто сорок лет назад решила переехать сюда. Вот ведь действительно сильны традиции в Японии, и вбивают их в японцев с детства. Ринко и Ю обе находились в полуобморочном состоянии, однако слушали, воспринимали, вскакивали и кланялись. М-да, надо бы их как-то вывести из этого состояния. — Один момент, дамы. Я повернулся к Ринко и аккуратно провёл рукой у неё перед носом, а потом спустился и направив руки на неё, облил её зелёным светом. — Юто-кун, ты чего? — спросила Химари. — Да вылечил её, она уже успела подцепить насморк, и её комары искусали с ног до головы. Это она от шока и с перепугу тихонько, а главное, молча и очень почтительно сидит. Потом начнёт так же почтительно ёрзать, а потом уж совсем непочтительно чихать, кашлять и чесаться, — улыбнулся я. С разных сторон послышались сдерживаемые смешки, а вот Химари никак не сдерживалась и заливисто рассмеялась. Покрасневшая Ринко бросила на меня злобный взгляд, а я в ответ состроил саму невинность. — Так что же привело вас сюда в этот прекрасный вечер, дорогие дамы? — спросил я. — Мы смогли почувствовать, что в округе применяется магия. Многие годы местные маги-экзорцисты ставят свои ловушки, и младшие духи в них влетают. Многие умирают, либо их захватывают. Мы хотели это предотвратить, разрядить и убрать ловушки, — ответила Айаме. — Странно, кто же таким балуется? Это какой-то клан? — Нет, это в основном маги на службе у государства, неклановые. Обычно это четвертый отдел. Клановые таким точно не будут заниматься, — отозвалась Айаме. Ринко в этот момент вздрогнула. — Понятно. Странно, для чего бы они это делали? — В государственной службе нет сильных магов, вот они и пытаются ставить ловушки, чтобы поймать хоть кого-нибудь. — Нет, я не об этом. Я понимаю, как и понимаю, почему именно так, но не понимаю зачем? Вы ведь мирные духи и не несёте опасности другим. Для чего вас ловить и убивать? Вы ведь никому не причиняете вреда. — Этого я не знаю, господин. — Можно без всяких «господин», Айаме-сан, я честно не обижусь, не переживай. Я посмотрю, кому и зачем это выгодно, но насчёт магии, которую вы почувствовали. Это резидентная магия, оставшаяся от наших амулетов. Простите, что заставили вас беспокоиться, девушки, — поклонился я. Вообще, поклоны и извинения в Японии — это часть культуры, даже если ты ничего не сделал и ни в чём не виноват. Извиняться могут до или после действия по малейшему поводу, который сочтут необходимым, вплоть до казусов типа: «Извините, я сейчас вас буду убивать, пожалуйста, позаботьтесь обо мне». Ещё около сорока минут мы разговаривали ни о чём, после чего они засобирались. — Девушки, что вы хотите делать? Пойдёте через лес ночью к своему поселению, или я могу выделить вам комнату? Они заозирались и взглядом упёрлись в иллюзию палатки. — Простите, но мы все туда никак не влезем, — ответила Айаме. — А вы загляните внутрь, — ответил я. Лисичка тут же развернулась, подбежала к палатке и заглянула внутрь. Её глаза, когда она вынырнула, были как у филина. — Это… как это? — в удивлении спросила она. Все остальные девушки под хихиканье Химари бросились к моему дому, и все четверо вышли с такими же глазами. — Юто-кун, — заорала вдруг Ринко. — И ты молчал! — К тебе это никак не относится, у тебя есть своя палатка, иди туда. Тебе вообще о магии не положено знать. Простым людям память стирают, если они узнают. — Но вот Ю ты ведь пускаешь. — Да, а тебя — нет. Ю милая, добрая, порядочная девушка, которая способна молчать, когда надо, в отличие от тебя. Да и вообще, тебя только пусти… — Да и не очень-то и хотелось, — надулась Ринко, — не понимаю я, чего во мне нет такого, что есть в этой… этой… — она ткнула пальцем в Химари. У меня аж дыхание спёрло от такого. Я тут же обнял и почесал за ушками насупившуюся Химари. — Да буквально абсолютно всё. Она мягкая, хорошая, любящая кошечка, которая не орёт, не ноет и не пилит мне мозги постоянно, всегда может мне помочь и подстраховать меня. Да и плюс ко всему, она воин Аякаси S класса опасности, так что я очень не советую тебе её дразнить, как ты постоянно делаешь. Я ведь тебе уже много раз говорил, забудь и не суй свой нос в эти дела. Войдя внутрь, я проводил всех девушек по комнатам и показал, как пользоваться новыми для них устройствами. Ю была уже настолько полна впечатлений, что упала и заснула тут же, несмотря ни на что. Вернувшись к палатке Ринко, я увидел, как она плакала, однако это меня абсолютно не разжалобило. Я ведь весь сегодняшний день читал её мысли. Такого первостатейного дерьма, как то, что плещется в её голове, ещё постараться найти надо. Осветив всю полянку, я тут же сказал: — Собирай свои вещи, отправлю тебя домой. Дошедшая до точки в своём унижении, Ринко наконец осознала, что её мокрым мечтам о том, чтобы захомутать богатого красивого и магически одарённого мужа осуществиться не суждено, и начала собирать палатку. Всё это было очень долго, а потому я телекинезом быстро сложил всё как полагается и, собрав рюкзак, перенёсся с ней к её дому, молча кивнув, и ушёл обратно. Пускай сама со всем разбирается.***
Утром проснулись мы с Химари достаточно рано и пошли на озеро искупаться. С криком и гиканьем мы плюхнулись в воду. Забавно видеть, как кошка настолько свободно плавает. Скажи кому, что Химари до этого боялась воды, не поверят. После того, как мы накупались и приняли душ, пошли будить всех остальных. Три Аякаси сразу засобирались обратно, им ведь надо ещё вернуться и всё объяснить остальным. Я передал им разговорный амулет, и мы с Химари отвели их в сторонку. — Девушки, я хотел предложить всем мирным Аякаси мои услуги по переделке вашего ядра, вот как я сделал для Химари. Таким образом ни маги, ни даже подошедшие вплотную другие Аякаси не смогут распознать в вас ничего магического. Заодно я могу поправить внешний вид всем, кто не похож на человека, чтобы они могли свободно посещать города, если им понадобится. — Такая услуга стоит дор-рого, господин, — поклонилась Акеми, — я даже не подозр-р-ревала, что такое вообще возможно. Что Вы запросите взамен? — спросила она, ещё раз поклонившись. — Честно говоря, для меня это нетрудно, да и мне неприятна постоянная борьба между экзорцистами и Аякаси. Но так как я понимаю, что будет подозрительно вообще ничего не попросить, можно будет договорится с вами о поставке продовольствия? То, что вы выращиваете и что остаётся после ваших обычных нужд. Ваше селение ведь спрятано, так? — Конечно, — ответила тигрица. — Вот и замечательно. Вы учтите, что после моего преобразования вы сможете торговать с другими селениями и с обычными людьми, а значит, и ваш ассортимент значительно расширится. Если хотите, могу одной из вас или всем трём сделать такую перестройку, чтобы вам было, чем хвастать перед другими. Клянусь, что не буду делать ничего сверх этого и не буду намерено вредить вам. Вы ведь знаете, что Амакава во все времена помогали мирным Аякаси, вот и я продолжаю семейную традицию. Бедные девушки мялись, переживали и совещались между собой ещё целых сорок минут. Доверить свою жизнь абсолютно незнакомому человеку они не хотели, но понимали, что с моими силами, если бы у меня только возникло такое желание, мог бы их заставить или убить без проблем. Если я разговариваю и предлагаю выбор, то я предельно серьёзен. С одной стороны, верить в доброту кланового экзорциста, предлагающего исполнение мечты буквально даром, не хочется, но с другой стороны, они не могли найти никакого подвоха в моих словах, ведь они и так были в моей власти, и ничего не произошло. Я смотрел на эти душевные терзания со стороны и разговаривал с Химари. — Юто-кун, а действительно, почему ты предлагаешь такую сделку абсолютно незнакомым духам? — Это всё моя интуиция. У сильных магов она очень развита, но в данном случае я ощущаю, что дух этого мира, планетарный дух, просит меня это сделать. Он как бы предлагает и подталкивает меня в эту сторону, однако не настаивает. Планетарный дух — сущность неразумная в нашем понимании, однако разум у неё всё же есть, и вот мне сейчас кажется, что это именно его воздействие. — Это не может быть чьим-то влиянием? — Естественно, я не приписываю себе всезнание, такое действительно возможно, но я уже встречался с богами и архидемонами. Они бы не смогли. А кроме того, я внимательно отследил поток ментальной энергии. Такая вероятность ничтожно мала, и чтобы провернуть такое, этот кто-то должен иметь уровень старшего бога, вот как в нашем случае, и то я его отследил. Дух мира такой уровень имеет, но его разум и понимание очень сильно отличаются от человеческого. В любом случае, когда дух мира, в котором ты живешь, о чём-то просит, лучше это сделать, уж тем более, что это нечто настолько незначительное для меня. Да мне даже приятно будет помочь, ведь мне действительно хочется жить в более гармоничном мире. Посовещавшиеся девушки с решительными лицами подошли к нам. Из их мыслей я уловил, что решение они все приняли непростое. Вначале они хотели отказаться, уйти и проверить, отпущу ли я их или нет, но потом передумали, ведь такие игры и недоверие могут обидеть меня, чего они не хотели. Вопрос стоял либо да, либо нет безо всяких колебаний, и они решили воспользоваться такой возможностью. А ведь неплохо я уже наловчился преобразовывать источник Аякаси. Всего полтора часа заняло у меня переделать всех троих. Завис я только на тигрице. Я, конечно, не делал всё по полной программе, как моим вассалам, но довольно близко. Одной девушке поправил внешность и убрал нечеловеческие черты, а также всем девушкам поправил тело: выпрямил ноги, обелил зубы, улучшил черты лица, кому надо подравнял и подкачал грудь. Работать биомагией с телом Аякаси гораздо приятней и быстрее, чем с телом человека. — Ну что, я закончил, — сказал я пробудившимся красоткам. Только с Акеми была небольшая проблема. — Проблема, мастер? — сказала она. — Ну, вот ты уже и сама услышала, что я сделал. Тигрица слегка зависла, а потом сказала: — Раз, раз, о, я больше не рычу. — Именно. Не хотелось бы, чтобы такая красавица на всех рычала, — улыбнулся я. Когда я создал огромное зеркало перед девушками и они смогли глянуть на себя, тут же бросились кланяться и заверять меня в буквально вечной дружбе. А я разве против? Дружить я всегда за. Вручив им амулеты связи, мы распрощались, и они умчались быстрее ветра хвастаться. Всё же девушки — это такие существа… Они как вода, которая затекает везде и занимает всё отведённое пространство, да и течением постепенно помаленьку старается расширить свои владения. После ухода Аякаси Ю совершенно естественно запросилась ко мне в дом на завтрак. В смысле пустите погреться, а то так кушать хочется, что и переночевать негде. С утра сонная одноклассница после проведения полного утреннего моциона пришлёпала в большую столовую. Остальные комнаты были закрыты, чтобы она не начала шататься по всему дому. Когда мы встретились, я спросил у Ю: — Как спалось? — Замечательно, — ответила улыбающаяся староста. — А что сегодня на завтрак? Вот! Вот об этом я и говорю. — А ты что, ничего не приготовила, — широко распахнул глаза я. — Что же мы теперь будем кушать? Эх, а я так надеялся. Нет, ну это же надо? Кто тут женщина, я или ты? — ответил я, сложил руки на груди и демонстративно надулся. А Ю уставилась на меня с ещё более круглыми глазами. — Э-э… но я не умею готовить, — потупилась она. — Как? Но у любой женщины сразу после рождения есть классовый бонус плюс сто к кулинарии, или у тебя нет? — посмотрел я на неё очень подозрительным взглядом. — Да что с тобой не так? Переводя взгляд то на меня, то на Химари, которая тихонько хихикала, прикрыв рот ладошкой, Ю не могла понять, шучу я или нет. — Нет, ну, а что? Кто тут женщина? Я, что ли, голодного мужика кормить должен? Мужик все манатки принёс? Принёс. Жильём обеспечил? Обеспечил. Вчера целый день развлекал? Развлекал. Да даже шашлыком накормил. А теперь, будь любезна, вынь да положь, — и я ляпнул ладонью по пустому столу. — Чего? — спросила она. — Чего-чего? Кто голодного мужика кормить будет, я спрашиваю? — состроил я грозный взгляд. Староста с утра всё ещё не полностью проснулась и потому в непонимании хлопала глазками. В этот момент хихиканье Химари переросло в хохот. — Юто-кун, ты ведь шутишь? Скажи, что это шутка, — спросила наша староста. — Блин, весь воспитательный эффект пропадает, — ответил я, улыбаясь. — Какой воспитательный эффект? Ты о чём вообще? — спросила Ю. — Ну как какой, женщины готовят пищу, а мужчина занят важным делом, — напыжившись, ответил я. — Это каким важным делом? — спросила Ю, прищурившись. — Важное дело — это правильно отдыхать. Вдруг завтра война, а я уставший? Химари уже вовсю смеялась, отвернувшись в сторону. — Кая, — позвал я нашу зашики-вараши. Перед нами появилась миниатюрная девочка и, поклонившись, спросила: — Доброе утро, Юто-сама, как проходит Ваш пикник? — Здравствуй, Кая-сан, вот видишь, такая милая девушка, а кормить меня не хочет, совсем даже наоборот, требует, чтобы я её кормил, — указал я на покрасневшую старосту. — Хм, — сказала Кая, оглядывая мою одноклассницу с ног до головы, — ничего, Гинко-тян поймала нам двух зайцев, и ещё есть мисо суп, подавать? — Давай, и зови Гинко, пускай и сама поест дичь, которую поймала, да и Аю тоже зови, — улыбнулся я. Кая ушла готовить нам еду, а перед нами появились Ая и Гинко. Волчица с криком «хозяин-сама» тут-же бросилась на меня и стала облизывать, а Ая спокойно поклонилась и села рядом с Ю, которая не понимала, что происходит. — Ну всё, всё, ну хватит меня уже облизывать. — А это нормально? — спросила шокированная Ю у Химари. — Она волчица, — ответила Химари, пожав плечами, и, видя, что ничего этим не пояснила, продолжила, — она так хозяину радуется. А Гинко выпустила волчьи ушки, которые я тут же начал гладить, а та блаженно высунула язык и открыла рот, показывая внушительные клыки. — А кто та девочка, которая приготовила завтрак? — спросила староста. — Её зовут Кая, — ответил я, не желая уточнять, однако Ю на этом не успокоилась. — Для тебя что, готовит маленькая девочка? — ехидно спросила она. — Эта маленькая девочка вообще-то и для тебя готовит, но если ты отказываешься… — ответил я. — Этой девочке больше шестисот лет, — нахмурилась Химари, — она зашики-вараши.***
— Ты подкинешь меня своим методом до города, или мне ехать на электричке? — спросила меня Ю, когда мы уже собирали вещи. Этот день прошёл более спокойно, после завтрака и до обеда мы с Химари расположились возле воды и периодически бегали купаться. Отдых нам тоже нужен, а набираться внутренней энергии лучше у водоёмов с проточной водой. Ближе к обеду я решил закругляться и начал собирать вещи. — Подкину тебя до центра города, чего уж там, — улыбнулся я. Подойдя к своему дому, очистил столы, стулья и навес, убрав их в пространственный карман. Вход в дом я тоже закинул туда. Пройдясь по всей площадке, где гулял наш класс, растворил весь мусор и остатки еды, которая валялась тут и там, а потом прошёлся к воде, подчищая за собой. Подойдя к готовой и собранной Ю, перенёс нас ближе к центру города. — Давай сними рюкзак, мы тебя доведём до дома, а то уже вечереет. А рюкзак я тебе там отдам. До дома мы дошли в молчании, и только в конце прогулки Ю спросила: — А ты поедешь с нами на пляж? — Поеду, почему нет? — улыбнулся я. Мы распрощались и скакнули домой.***
Следующие пару дней были у нас свободными. Мы уходили в Ноихару, где я сидел в медитациях, пытаясь воздействовать на различные материалы, и смотрел, как реагирует моя надстройка и что именно она делает. Именно из-за долгого нахождения в астральных слоях я и заметил это. — Химари-тян! — воскликнул я. — Что? — появилась весёлое лицо моей девушки в дверном проходе. — Я нашёл воздействие духа планеты на мои оболочки, — с расширенными от удивления глазами ответил я. — Что-то опасное? — забеспокоилась девушка. — Нет, что ты, наоборот. Дух слегка нормализовал моё сообщение между ментальной и духовной сферами. Я и сам так делал в медитации, но тут воздействие гораздо глубже. — И отчего, как ты думаешь, планетарный дух так расщедрился? — Думаю, это из-за того, что я помог Аякаси, как он и просил. Заодно теперь я могу его чётче слышать. — Это интересно. Значит, видимо, ты всё делаешь правильно? — Когда я переделаю всех остальных Аякаси, проверим, — улыбнулся я. Чувствовал я себя слегка по-другому. Я уже ощущал эту лёгкость и удобство протекания энергии, когда сам медитировал, расширяя свои духовные тела, но, когда делаешь это в резонансе с целым планетарным духом, происходит это гораздо быстрее. Ему всё же больше нескольких миллионов лет, и зародился он изначально как дух, а значит, привык жить в астральных слоях. Явно есть чему у него научиться. Заодно изучение моей новой надстройки на душе начало ускоряться. Она явно не укрепляет или изменяет материал, в этом я убедился точно. Уплотнением кристаллической решётки это тоже не было, иначе материал бы стал визуально меньше. Я такое и сам умею, потому отличить бы смог. Воздействие на материю было очень интересным и внешне для меня незаметным. Что это такое и как это происходит, я не понимал, а потому пытался провести достаточное количество частных опытов, дабы перейти к целому. Мне было очень интересно, как же он добивается такого эффекта. Обычный кусок деревяшки становился прочным настолько, что весь приложенный мной телекинез мог его еле согнуть, а телекинезом я могу астероиды двигать. Несколько раз за эти дни я ощущал на себе слежку от водного Аякаси, который убегал каждый раз, когда я хотел с ним поговорить. Странный дух, чего пугаться да и чего вынюхивать? В процессе моих экспериментов я пришёл к однозначному решению, что мне понадобится физическая лаборатория с высокоточным оборудованием. Жаль, что, когда я находился в космических мирах, я не успел озаботиться снятием матриц с приборов. В основном я старался переделать все технические решения на полностью магические. Надо бы подкопить запас матриц высокоточных инструментов. Сейчас все мои эксперименты неэффективны. Если я изменяю материал своей способностью, к примеру, укрепляя его, то насколько? Какое сопротивление к деформации излома до укрепления и после? Одинаково ли оно для всех материалов? Зависит ли от моей концентрации, дня недели, почесал ли я левой пяткой правую ногу? Ничего из этого измерить точнее, чем плюс минус автобус, без оборудования не выйдет, тут нужны знакомства. Школьнику дорогое и высокоточное оборудование явно не продадут, да ладно бы продавать, мне бы на него хоть взглянуть, чтобы скопировать при помощи моего фабрикатора, но надо, чтобы меня пустили на фирму-изготовитель. Тэ-экс, в список дел записываем. Что у меня там, кстати, из тех самых дел осталось? Из более-менее необходимых остались документы для моих вассалов. Всё остальное срочное я успел закончить. Почти неслышно ко мне на колени запрыгнула белая кошечка, и я начал её гладить. — Где же можно достать нормальные документы? — спросил я у кошки, — и заодно мне нужна серьёзная физическая лаборатория, чтобы исследовать семейную способность Амакава. — Ого, ну и запросы у тебя, Юто-кун, — ответила мне кошка. — Ну, а что? Я тут вслепую тыкаюсь и вообще не вижу, как и что происходит. Ни на материальном, ни на астральном, ни на ментальном, ни на магическом слое с заготовками вот вообще ничего не происходит, а она становится жёстче или более жаропрочной. Вот как? — Я не знаю. Поколения до тебя пользовались этой способностью и не задавали вопросов, вот и ты не задавай. — Пхе… Как это не задавай? Как не задавай? Ты вот видишь мою голову? — указал я на себя пальцем. — Да она же сейчас как бахнет от вопросов, что меня распирают. Да у меня знания по продвинутой физике и математике из галактических держав на многие сотни тысяч лет опережающих эту, как и знания по магии от магических и псионических империй, гораздо более продвинутых, чем эта, и я не могу понять, что эта шайтан-машина творит, и ты мне говоришь пользуйся? — посмотрел я кошке в глаза. — Ня, не понимаю я тебя, — някнула кошечка, — ведь работает же, — она даже встала на задние лапки, чтобы быть поближе ко мне, а я тут же поцеловал её в нос. — Нет, мне надо понимать от начала и до конца, что она делает. Там же отвечающая за сам процесс изменения часть составляет процентов двадцать, а остальное — это ментальная оплётка, которая реагирует на мои пожелания. Я вижу, что рассчитана эта штука явно на нечеловеческий разум, вот и не воспринимает чёткие команды от меня как надо. У всех членов моего клана она потому на полную и не могла работать. Разум человека и разум того существа, что сделал это устройство, несовместимы. Я бы открепил её от своей души и переделал, подключив к моему искину напрямую. Уж он-то смог бы производить любые расчёты гораздо эффективнее и точнее, чем эта хрень. А тут я не могу понять даже, по каким физическим принципам она работает. Придётся вновь углубляться в восьмимерную математику. Эх, вот когда я скучаю по моей подруге Афине. Уж она в восьмимерной математике была дока. — А кто это? — удивилась кошка. — Когда-то очень давно я нашёл высшего элементаля разума с опустошённой личностью. Кто и как это сумел сделать, мне неизвестно, но мы очень сильно привязались друг к другу. Да и как не привязаться, ведь на место пустой оболочки я записал собственный разум и личность. Кто же не любит сам себя? — задумчиво проговорил я. — И что случилось? — поторопила меня кошка. — Ну, не могут разумные быть вместе тысячи лет. В конце концов это надоедает до невозможности. Вот и открепил я её от себя. Скопировал всё, что было у меня, ей, и мы спокойно разошлись. Не было никакой драмы, если ты об этом. — Я оторвался от размышлений и посмотрел на Химари, поцеловав тёплый кошачий носик ещё раз. — Кстати, насчёт документов… Неужели придётся самолично ломать сеть безопасности страны? Проще было бы заплатить кому-нибудь, но это ненадёжно. Я уже узнал, что четвёртый отдел неспособен это провернуть напрямую. Магов слишком мало для того, чтобы давать такой доступ четвёртому отделу, однако по их официальному запросу такое могут сделать, но это будет проходить через все службы и идти по многим инстанциям. Какой смысл тогда прятать Аякаси? Ведь тогда всем будет известно, кто они. Ещё можно попробовать китайских контрабандистов. В памяти тех Аякаси, пришедших к нам в гости, был именно такой факт, но вот к кому точно надо обращаться, в её памяти не было. Почему именно китайские контрабандисты могли сработать лучше, чем их японские коллеги, мне было непонятно и никак не объяснялось. Последний вариант был японская якудза, но это было вообще слишком экстремально, а потому я это даже не рассматривал. Что самое интересное, создать абсолютно достоверные вплоть до атома бумажки с фотографией для меня было вообще не проблемой, имея фабрикатор. Единственные проблемы возникали с регистрацией таких документов в базе данных национальной безопасности. Эти бумаги были хороши до первой проверки любым полицейским. Вот именно такой записью мне и следовало озаботиться. Якудза сразу отпадает. Не хочу с ними связываться, а не то это может закончиться полной зачисткой всех ячеек этой разветвлённой сети, если они начнут ко мне цепляться, а они начнут. Китайские контрабандисты будут у нас на заметке, хотя где их ещё искать этих контрабандистов? Рассуждаю так, будто они ходят прямо по улице с надписью на лбу для лёгкого узнавания. Ребята из четвёртого отдела пока тоже отпадают. Мой искин сообщает, что они активно стучат на меня и как могут следят за моими контактами и похождениями. Вон им даже результаты моих экзаменов поступать начали. Их даже я ещё не получил, а они уже. Что за свинство вообще? А где право на частную жизнь? Я буду жаловаться. Так и скажу, мол, ребята, я тут хакнул вашу сеть и заметил, что вы на меня стучите, так вот, это нехорошо. Прекратить я это, конечно, могу многими способами, начиная от банального стирания памяти и до фильтрования почтового трафика через их сервер, но тогда из Токио приедет большая шишка и начнётся выяснять, что произошло и почему. Пойдёт всякая суета и движуха вокруг меня. Оно мне надо? Не очень. По всей видимости, и четвёртый отдел тоже отпадает. Но что же остаётся? Таки да, придётся разузнать, кто имеет возможность создавать записи в правительственной базе данных. Всё равно более расширенный допуск к правительственным серверам мне понадобится в любом случае, а мой искин может взломать тут вообще что угодно. Я решительно встал вместе с Химари на руках и пошёл в спальню. Был уже вечер, а на завтра у нас намечена поездка на море.