***
С каждым днем гриффиндорцы становились все агрессивнее и злее. Теперь уже двое из них вынуждены были носить с собой крестраж, что очень хреново сказывалось на их психическом состоянии. Ругались они теперь постоянно, особенно усердствовал Уизел. Гермиона, когда носила крестраж, сидела где-нибудь в углу, молчала и зарывалась в книги. Часов на двенадцать ее выдержки хватало. А Поттер с рыжим так орали друг на друга, что даже я не выдерживал! Даже до синяков дело доходило. Раньше, мне бы доставило неземное удовольствие наблюдать, как мужская часть Золотого Трио мутузит друг друга. Но не сейчас, когда я живу с этими недоразумениями в одном помещении. Когда нам с Грейнджер надоедало разнимать этих кретинов мы действовали радикально. Либо девчонка связывала обоих, либо я, уже не в силах слушать их вопли, выхватывал у Уизела шкатулку и носил ее с собой несколько часов, пока мог вытерпеть жжение в метке. Хватало меня ненадолго, но напряжение между парнями спадало хоть на несколько часов, и то благо! Меня крестраж из равновесия не выводил, только руку было больно. Сначала появлялся легкий зуд, где-то через час он переходил в слабое покалывание. А еще через час больно было так, будто руку сверлили изнутри… Приходилось отдавать шкатулку гриффам. И через несколько часов все снова повторялось. Поттер снова шипел, Уизли орал. Гермиона чуть не плакала, видя, как ее лучшие друзья постоянно скандалят. На самом деле мне было плевать… Ну, почти… Да блядь, они затрахали ругаться и прыгать друг на друга! Как отцовские павлины в брачный период, честное слово! Вечное напряжение и их дикие крики так задолбали!!! И слезы Гермионы… Впервые в жизни я не мог терпеть женские слезы… Превратили меня, Драко Люциуса, в тряпку, чертовы гриффиндорцы… Я начал искать решение. Что-то нужно было делать! Поттер же, в редкие часы без крестража, часто покидал нашу компанию и уединялся в дальнем, темном углу с каким-то свитком пергамента. Не шелохнувшись, он мог часами сидеть и пялиться на него, иногда даже, как-будто смахивая слезы. Когда он так уходил от нас, Гермиона настоятельно просила оставить его одного и не беспокоить. Я лишь украдкой мог поглядывать на него, притихшего и печального. И только гадать, что это за пергамент и что там часами вычитывает Поттер. Бывало, что, просидев с ним не больше получаса, он возвращался в комнату с улыбкой, шутил и много смеялся. А бывало, после часового сидения с ним, просто молча лежал на постели глядя в потолок остекленевшим взглядом. Пару раз мне удавалось подкрасться к нему, но он, услышав мои шаги, моментально сворачивал таинственный документ и подсмотреть что это за хрень у меня так и не получалось. Тем временем, мы так и продолжали прыгать с места на место. А я напряженно думал. Необходимо было что-то, что снимет нервозность и агрессию, иначе скоро я просто усыплю обоих парней месяца на два. Сил терпеть больше не было. И вот, в очередной раз, когда я отправился за припасами на близлежащую ферму, меня посетила идея. Гермиона осталась держать в узде вновь бушующих Гарри и нищеброда. А я увидел во дворе фермы огромную наряженную ель! Неужели уже прошло столько времени? Стырив у спящего фермера не только продукты, но и календарь, я понял, что через четыре дня канун рождества. А вот и повод! Наряженная ель, вкусный ужин, немного (лучше много) алкоголя ну и сам дух светлого праздника рождества… В конце-концов, хоть на один вечер можно снять с себя груз крестражей и просто расслабиться! Даже, может быть, напиться в хлам! На следующий же день я начал приступать к реализации своего плана. Что было нужно? Ну, во-первых, я считал, что напиться нам просто необходимо, поэтому под покровом ночи пробрался в маггловский алкогольный спуермракет, или как там его, и украл три бутылки виски. Маггловские напитки энтузиазма не вызывали, но за неимением… Хоть что-то. Запрятав их на дне своего чемодана, я начал таскать провизию на праздничный стол. Эх, сейчас бы хоть одного эльфа из родного Мэнора… Рождество в поместье всегда было на высочайшем уровне. Великосветские приемы, игристое шампанское с лучших колдо-виноварен, прекрасные дамы в сияющих бриллиантах, вкуснейшие закуски, музыка и самое главное, огромная, подпирающая потолок бального зала, сверкающая огнями, ель. Эльфы невидимо перемещались по замку, mama улыбалась, papa вел неспешные политические беседы. А я, как только официальная часть заканчивалась и можно было по-тихому слинять, носился с Панси и Блейзом по особняку, роняя и разбивая все, что попадалось на моем пути… Рождество у Малфоев всегда было счастливым… По крайней мере, до появления в доме безносого полукровки… Тогда надежда на возрождение радости и счастья в доме, еще была… Планируя вечеринку, собирая по крупицам различные вкусняшки, выбираясь из палатки по ночам в маггловские магазины и окрестные фермы, я и сам как будто ожил. Все эти дни я как-то не понимал, что, возможно, мне этот праздник нужен даже больше, чем им. До кануна рождества оставалось два дня. У меня, в общем-то, было все готово. Стол собирался, по нашим меркам, шикарный! Основным блюдом, естественно, будет печеная на костре рыба. Для настроения — маггловский виски, который хранить нераспечатанным мне удавалось с трудом, очень уж он манил. Хоть и гадость, наверное, несусветная. Также, на дне моего чемодана под чарами лежал килограмм креветок, две булки хлеба, свежие огурцы, два больших куска сыра, ветчина. Еще были какие-то непонятные бутылки с чем-то красным, которые призывно манили ароматом специй, железные банки с нарисованными на них горохом, кукурузой и фасолью. Надеюсь, это все съедобно. Слава богу, у меня под рукой целых два специалиста по маггловской еде, разберутся. Несколько килограммов картофеля, пакет мандаринов, четыре яблока и два ведерка мороженого венчали коллекцию. Да, неплохо я поживился, бродя по ночам… Война превратила меня в вора! Но все эти продукты не вызывали чувство стыда, а наоборот, смотря на них, я улыбался! Среди всего того пиздеца, что творится в моей жизни, празднование рождества выглядело таким… нормальным. Чем-то земным и незыблемым. Тем, что всегда было и до меня, и будет после, сотни лет спустя. А внутри, где-то глубоко, горела и грела мысль — это моё первое Рождество с Поттером! Ещё глубже билась другая мысль — и последнее. Но я её отгонял. Я был просто счастлив моему первому рождеству с Гарри! Если бы много лет назад все пошло бы нормально, то я уже кучу рождественских праздников провел бы с мальчиком-который-выжил!!! И вот сейчас, у меня появился шанс действительно, реально встретить Рождество с героем… Надо ещё ёлку нарядить!!! Из раздумий меня вывели крики Поттера. Ему вторил громкий, недовольный голос Гермионы. А эти двое чего не поделили? Выйдя из своего угла, я застал преинтереснейшую картину. Рыжий сидел, крепко привязанный к большому креслу, в котором Гарри обычно проводил вечера. Опять буянил. Идиотизм Уизела помноженный на энергетику темнейшего артефакта… Адское сочетание! Избранный бегал вокруг обеденного стола, а за ним по пятам с ножницами в руках носилась Гермиона. Что здесь происходит?! — Гермиона, — с интересом изучая представившуюся взору картину, скрестив руки на груди, сказал я. — Если ты хотела отрезать Поттеру что-нибудь, то надо было меня позвать. Я б его подержал. И ловить не надо было бы. — Малфой, спаси меня! — крикнул Гарри, не переставая убегать от подруги, — она опять хочет меня стричь! — Грейнджер, я был уверен, что именно ты вносишь элемент… хм… беспорядка в воронье гнездо, которое герой гордо называет причёской. — Драко, давай без скабрезных комментариев, — повернувшись ко мне, ответила она, махнув в сторону Поттера своими ножницами, — Уж ты то должен понимать, что Гарри просто необходимо постричь! Иначе еще через пару недель ему можно будет заплетать косички! — Поттер с косичками? Это будет интересно! — ухмыльнулся я. Гарри тоже перестал бегать и посмотрел на меня умоляющим взглядом. Ну уж нет, избранный! — Хотя, нет, что-то не вдохновляет. Вообще, Потти, тебе давно пора привести себя в нормальное состояние. Ты похож на чучело! — О нет, теперь их двое, — простонал он, опускаясь на стул. Тем временем, Грейнджер тихо подошла ко мне и наклонилась к моему уху. — Драко, повлияй на него, он тебя послушает. Уверена. Привести его голову в божеский вид невозможно, но все же… — прошептала она заговорщицким тоном, пока герой сидел и в отчаянии тянул себя за волосы. Которые, действительно, разрослись совсем и торчали во все стороны, как ветки у дикорастущей ели. Впору его голову на рождество наряжать. — С чего ты взяла, что он меня послушает? — так же шепотом ответил ей я. — Знаю. Драко, поговори с ним. Ему последнее время очень трудно. С Роном они общаются только на повышенных тонах, я их только и делаю, что разнимаю. Остаешься только ты. Поговори с ним, прошу. Он сегодня без крестража, может и получится нормально пообщаться. Ему это нужно. Ну и, заодно, уговоришь все же постричься. Пожалуйста, Драко! С этими словами она, захватив пальто, вместе со своими ножницами покинула палатку, палочкой утянув за собой связанного, брыкающегося Уизела. Оставив нас одних. А я реально упустил этот момент! Ведь даже и не подумал! Завтра праздник, а в праздник, блин, не только пьют и едят, еще и выглядеть хорошо надо! Чтоб уж рождество было, действительно, рождеством! Ну, я всегда выгляжу отлично, но вот несуразных гриффов надо привести в божеский вид. И начать надо с шевелюры избранного. За семь лет воронье гнездо на шрамированной голове мне порядком надоело, да и надо его в конце-концов научить выглядеть согласно новому статусу Лорда Блэка. Уломать его на это будет крайне тяжело, но я ж Малфой! — Поттер, — подходя к Гарри и усаживаясь на соседний стул, — чего вот ты ноешь? Радоваться надо, заботятся о тебе, переживают, постричь хотят. Такими темпами, через месяц мы тебя от медведя не отличим. Перепутаем, оставим тебя в сугробе, а его с собой возьмем. У тебя на голове кошмар! — Слушай, Малфой, тебе не надоело столько лет издеваться… — Да погоди ты, не кипятись. Вот серьезно, что тебе мешает просто попробовать выглядеть нормально? Или ты боишься, что я разбужу ворон, которые спят в гнезде на твоей голове? — развернувшись к нему и посмотрев в глаза, ответил я. — Ты в конце-концов, герой, или только что с Уизелом садовых гномов гонял? — Малфой, чего ты ко мне привязался? Гермиона попросила? — устало сказал он. — Когда ты начал исполнять ее просьбы? — Когда ее просьбы стали соответствовать моим желаниям, — твердо, не отводя взгляда, отозвался я. — Я просто хочу попробовать попытаться сделать из мальчика-который-чучело, что-то, хотя-бы отдаленно напоминающее цивилизованного волшебника. Трудно тебе пойти на такой эксперимент? Или великий избранный просто боится? — ухмыльнулся я. Должно, должно подействовать. Всегда действовало! — Ничего я не боюсь, иди на хрен, — подействовало! Как ты предсказуем, Гарри! — Ну так давай, это просто волосы, ничего смертельного, — продолжал уговаривать я, уже действительно загораясь идеей сделать из него человека. Надо будет ему еще костюм на завтра подобрать из моих вещей. — Дай мне просто пол часа поколдовать над твоей, с позволения сказать, прической. Обещаю, уши не отрежу. Я вообще ножницы в руки не возьму, я ж не… магглорожденный, я магией могу. — Можно подумать, ты умеешь стричь, — усмехнулся Поттер. — Я много чего умею, ты удивишься. Ну, Поттер, хватит ломаться, — пихнул я его в плечо, — Пол часа. Не понравится — верну обратно. — Ладно, хорек приставучий, проще согласиться. Против вас двоих с Гермионой мне не потянуть, — горестно выдохнул Гарри, поднимаясь со стула. Победа! — Пойдем, куда там садиться.***
Гарри сидел передо мной на стуле, грустно сгорбившийся и какой-то беззащитный. Без очков, подслеповато щурясь, немного морща нос он казался таким невозможно милым, что я боялся касаться его вихров. Я все еще помнил их мягкость, ощущение не исчезало, как бы много времени не проходило. Я помнил, как они невесомо касались моей кожи в тот сумасшедший день на берегу бурной реки… И его нежные поглаживания, и губы… Чертовы мягкие, пухлые, вкусные геройские губы… Которые манили даже издалека, постоянно манили к себе, будто прося прикоснуться, приласкать… Да что ж такое то!!! Что-то мне уже не очень нравится эта затея… Но, отступать я уж точно не собирался! После того, как столько его уговаривал, откажусь сейчас и он что-то заподозрит. Молясь про себя, чтобы мой член вёл себя тихо, я, выдохнув, запустил руки в его космы. Боже, да они мягче шёлка! Как будто облако перебираешь… — Я тысячу раз пытался укладывать их магией, Малфой. С ними ничего не работает, это совершенно безнадёжно, — наклонив голову, буркнул все еще недовольный Гарри. — Я не ты, заткнись и не мешай, — ответил я и достал палочку. Перво-наперво, нужно избавиться от лишней длины. Отросли у избранного волосы будь здоров! Про косички Грейнджер не преувеличила. Проведя по всей длине шелковистых, каких-то почти воздушных геройских прядей, я решительно взмахнул палочкой. Сантиметров десять черных, блестящих волос, мягкой волной упали к ногам Гарри. Он вздрогнул. — Малфой, а не много ли? — поморщился Поттер. — Потти, ответь мне на вопрос, пожалуйста. — направляя палочку на срезанные волосы, устало спросил я. — Кто здесь парикмахер, а кто лохматое чудище? — Не знаю насчет парикмахера. Я, лично, вижу здесь только хорька облезлого, — хохотнул Гарри. — Поттер, тебе уши дороги? — улыбнулся я, собирая заклинанием с пола то, что еще недавно было геройской шевелюрой. — Или тебя усыпить, чтоб не мешал неуместными комментариями, а, шрамоголовый? — Ладно, черт с тобой, змеюка, делай что хочешь. Только не прилизывай, умоляю, — хохотнул он. Я неопределённо хмыкнул. Прилизал бы я тебе кое-что, сволочь ты очкастая. Так бы прилизал… Интересно, если я сейчас разверну его к себе, опущусь на колени и… Картина сидящего передо мой Гарри со стянутыми штанами, раскрасневшимся лицом, капельками пота на лбу, тяжело дышащего и тихо стонущего от моих ласк, вставшая перед глазами, была настолько реальной… Я невольно облизал мгновенно пересохшие губы и мысленно проклял свой член, который опять встал, как по приказу. До чего довело меня воздержание! Ладно, я уже смирился, что считаю Поттера сексуальным, это не страшно. Меня влечет к нему просто от отсутствия секса. Ладно, что я дрочу на него дважды в день, испытывая неописуемые оргазмы. Теперь ещё и отсосать ему захотел! Что дальше? Сволочь избранная!!! «Чтоб тебя, очкастая шрамированная зараза!» — со злостью, мысленно прошипел я. Измучал уже меня и мой постоянно встающий член! Скоро для этого к Поттеру уже и прикасаться не надо будет. Герой станет поднимать его силой взгляда. Вот бы знать какое-нибудь заклинание от ненужной эрекции!!! Блейз должен знать, он тот еще извращенец, в голове этого парня хранится столько всякой грязи и похабщины, что на десятитомное собрание сочинений хватит! А может, обратиться к Грейнджер? Она все равно читает все, без разбору, что нужно и не нужно. Черт его знает, что она могла найти в библиотеке темнейшего древнего рода Блэк! Я усмехнулся. Представляю, как пройдет этот разговор: «Гермиона, у меня тут возникла небольшая проблема. Я очень сильно хочу заняться сексом с твоим лучшим другом Гарри Поттером. У меня почти постоянно на него стоит. Ты случайно не знаешь какое-нибудь заклинание, чтоб избавиться от мешающей ходить эрекции? Иначе придется отрезать этот непослушный кретинский отросток, который, собака, живет своей жизнью» Итог? Грейнджер в обмороке, Уизли в ярости, а Поттер даст мне в морду. Мило… — Малфой, ты… эм… что делаешь? — вырвал меня из бредовых мыслей неуверенный голос Гарри. Тут только я заметил, что уже наверно минут пять как бездумно массирую ему шею. Да чтож за блядство!!! Недопустимо так терять контроль! — Я настраиваюсь, — хриплым голосом ответил я. Ругая свое взбесившееся либидо всеми нецензурными словами, что нашел в памяти, я наконец-то приступил к делу. Сначала выровнял заклинанием его невыносимые, непослушные кудри. Теперь я понимаю, почему он никогда не пользуется расческой. Они явно у него маггловские и ломаются от первого же соприкосновения с этими кошмарными, густыми, мягкими, восхитительными прядями… Убрав длину с висков и на затылке, я решил оставить ему немного удлиненную на сторону челку. Чтоб выглядел стильно и идиотского шрама не было видно. Гарри в кресле притих и не шевелился. Ну естественно, всем нравится, когда что-то делают с волосами. Тем более, такой гений, как я! Так, основная работа выполнена. Осталось подровнять и навести лоск, так сказать. Легким движением руки наклонив вперед шрамированную голову, я тщательно, ровно подрезал очередным заклинанием затылок и волосы за геройскими ушами. Прикосновения магии к нежной коже заставили их кончики ярко покраснеть. Я улыбнулся сам себе. Милота-то какая… Краснеющие уши мальчика-который-выжил… Теперь геройская челка. Это будет труднее. Смотреть в глаза Гарри с такой дикой эрекцией… Да ну нафиг! — Поттер, закрой глаза. — Зачем? — не шелохнувшись, поинтересовался он. А действительно, зачем? Если не озвучивать реальную причину? — Глаза тебе боюсь выткнуть заклинанием, — выкрутился я, облегченно выдохнув. — А, ну тогда ладно, хорошо. Обойдя стул, я опустился перед Гарри на одно колено и впервые взглянул на результат своих стараний. И вот это вот несуразный растрепанный шрамоголовый герой? Хорошо, что раньше его никто нормально не стриг. Иначе, вместо половины школьных девчонок, за ним бы бегали все. Включая Макгонагалл. И даже несколько десятков парней. Поразительно, насколько взрослым и до жути интересным стал Гарри! Невыносимо просто, блин. Я итак не могу с ним рядом находиться, желание трахаться просто душит, а теперь… И самое обидное, что это с ним сделал я, сам. Мазохист хренов! Драко, дорогой мой, сколько нового ты узнал о себе за последние месяцы… Я горестно усмехнулся, покачав головой. — Что, Малфой, не вышло ничего, опять все торчит в разные стороны? — не открывая глаз, спросил Гарри. — Опять торчит, только не твои волосы, — на автомате отозвался я и прикусил губу. Что я несу!!! Надо будет, когда закончу, побиться головой обо что-нибудь твердое. — А что торчит? — улыбнулся своей обычной открытой улыбкой этот обновлённый Гарри Поттер. — Уши твои торчат, — нашелся я. — Если ты не заткнешься, то торчать перестанут и найдут последнее пристанище в несьедобном супе твоей магглорожденной подружки. — Их никто есть не будет, — заржал Поттер. — Ну для этого у вас есть я. Уж выручу в безвыходной ситуации. Все, хватит болтать. Бесполезный треп — с рыжим. А я делом занят. Мое время дорого стоит, если ты не знал. — Малфой, учти, мне нечем тебе платить за услуги. Ох, есть чем, Гарри, еще как есть!!! А собственно, если подумать, чего я от него хочу то? Проведя рукой по левому виску, обрезая еще несколько миллиметров мягких волос, я капитально задумался. Уже несколько месяцев я непрерывно варился в большой кипящей кастрюле безрадостности и безысходности. Сходил с ума от разбушевавшихся гормонов, но даже и не осознавал, что мне действительно нужно от Поттера. Ну да, я испытываю к нему сексуальное влечение, это несомненно. Выпускал пар я, как правило, в душе, дважды в день. Иногда трижды, еще где-нибудь на природе, днем, втихушку. Но не отпускало же ничерта! Казалось бы, все, удовольствие получено, оргазм испытан. Удовлетворение должно разлиться в теле и поселиться в душе. Но нет! Напряжение не отпускало ни на минуту. Мне постоянно чего-то хотелось. Чего? Целовать его, гладить, ласкать? Да, да, тысячу раз да! Хотелось бы мне его завалить и взять с диким рыком! Да! Хотелось ли мне его трахать до потери сознания, чтоб он кричал мое имя, бешено кончая, пока я имею его геройскую задницу? ДА, миллион раз да! Но, блин, это не все. Совершенно не все. Мне хотелось чего-то… Да блядь, больше всего на свете, мне хотелось, чтоб он желал меня также, как я его!!! Чтоб у него на меня стояло также, как у меня. Хотелось увидеть, что не я один здесь сошел с ума! Автоматически запуская пальцы в немного длинноватую чёлку, я пробежался по прядям, слегка их укоротив. И тут до меня дошло! Взаимности я хочу от Гарри, вот что мне от него нужно! И … именно на этой моей мысли он открыл глаза. Я замер. Казалось, даже дышать перестал. Знал бы он, о чем я думал… А может быть, он давно все знает? Понимает, куда я так часто бегаю, чем занимаюсь и о ком в этот момент думаю? Что если он… Мои пальцы все еще касались его волос над шрамом, вторая рука лежала на подлокотнике стула, в нескольких сантиметрах от его бедра. Пара быстрых, неощутимых движений и он бы оказался у меня в объятиях. И до губ тянуться всего ничего. До раскрытых, будто в призыве, губ. Как же невыносимо мучительно хотелось их поцеловать! Ощутить их аромат, напиться его вкусом, насладиться мягкостью, нежностью и податливостью… Я должен бежать. Позорно сматываться, иначе просто не выдержу этого пронизывающего и немного лукавого взгляда. — Поттер, я закончил, — с трудом отрываясь от созерцания похорошевшего героя, сказал я и поднялся с пола. — Можешь пойти показаться друзьям. В ванну на сеанс дрочки я почти бежал. Но все равно успел услышать восторженное девчоночье: " Гарри, ты потрясающе выглядишь». И недовольное нищебродское: «Друг, ты похож на придурка». Особого внимания я не обратил, передо мной в прямом смысле этого слова стояла сейчас немного иная проблема.***
Предрождественской ночью я заступил на внеочередное дежурство. Долго ждать, когда измученные крестражами и разборками гриффиндорцы уснут, не пришлось. Через пять минут после того, как свет внутри палатки погас, я прокрался внутрь. Уизли тихонько похрапывал. Волосы Гермионы разметались по подушке во все стороны. Вот кому тоже не помешает парикмахер. Утомленный за день Гарри во сне что-то тихо шипел на парселтанге. Его веки слегка подрагивали. Снится что-то. Хочется верить, что приятное. Наклоняясь ближе, чтоб поправить съехавшее с плеч одеяло, я невольно залюбовался. Пушистые ресницы невесомо трепетали, несколько непослушных прядей выбились из прически и упали на лоб, прикрывая шрам в виде молнии, скулы раскраснелись, губы продолжали что-то шептать… Дьявол его раздери, избранный был таким хорошеньким сейчас, спящий и беззащитный. Краше, чем когда-либо. Сейчас не отвлекала зелень его глаз, пытливый, пронизывающий взгляд. Я просто смотрел на него, смотрел и не мог насмотреться… А в груди шевелилось то, что пугало до дрожи. Что поселилось там после замка Слизерина. Что повергало в ужас. Нежность, всепоглощающая, легкая, невесомая, как те огромные бабочки с тончайшими крыльями, которые порхали когда-то между цветами в оранжереях Малфой менора… И желание касаться его рук, ласкать, гладить, целовать эти прекрасные губы… Позаботиться, уберечь, никому не отдать! Забрать себе и навсегда заточить в своем сердце, чтоб никакие Темные Лорды не добрались до этого сокровища… Ебаный пиздец… — Что же ты сотворил со мной, Гарри… — еле слышно прошептал я, со вздохом отводя от него взгляд. Хватит залипать. Еще дел на половину ночи. Работать, Драко, сосредоточься на деле. Подумать о том, как Поттер красив, ты сможешь позже, во время утреннего сеанса дрочки. Кинув в спящих гриффиндорцев заклинанием сна, я расправил плечи и покинул палатку. Они не должны проснуться, пока я буду украшать комнату и испортить сюрприз. Поиски идеальной елки — дело очень ответственное и заняло у меня около двух часов. Вечером, после ужина, я бродил по заснеженному лесу и искал елку. Не ходил, как полный кретин, любуясь на огромные лениво падающие снежные хлопья. Не мечтал о новых поцелуях с Гарри. Я искал елку!!! Наша рождественская ель должна быть самой красивой. Потому что я Малфой. А Малфои достойны только самого лучшего. И елки у них должны быть самые шикарные, и губы, которые они целуют, тоже должны быть лучшими. Избранными, я бы сказал. Транспортировка дерева в палатку и его последующее украшение заняло у меня часа полтора. Итогом моих трудов явилась огромная, пушистая ель, сияющая магическими огнями, блестящая нетающим снегом и большими разноцветными шарами, которые я трансфигурировал из различного ненужного хлама. Благо, в многочисленных шкафчиках и тумбочках в избытке валялось всякого непонятного мусора неизвестного предназначения. Сложив припрятанное в чемодане съестное под дерево, увенчал картину тремя бутылками виски. Чудесно! На этом, визит Санта Клауса к несчастным изгнанникам, можно было считать законченным. Я снял со своих товарищей заклятие сна, и пошел заканчивать свое дежурство. А точнее, пялиться в темноту и перебирать в голове причины, по которым я ненавижу Поттера. Ненавижу, а не до дрожи в коленях хочу целовать каждый изгиб геройского тела. Ненавижу, я сказал!***
Утро для меня началось с удивительно прекрасного рассвета! Лучи яркого зимнего солнца пробивались меж заснувших на зиму деревьев, освещая палатку, играя тенями колышащихся на ветру веток. Красота! Никогда ранее в своей жизни, я не получал такого наслаждения от простого рассвета. До начала всей этой эпопеи, я совершенно не обращал внимание на такие мелочи, как яркое солнце, серебрящийся снег и пение птиц. Мне казалось, что все это само собой разумеется. Все для наследника древнего рода. Вся эта красота так и должна быть, обязана просто. Сейчас же… Каждый новый рассвет означал, что мы живы и еще не все потеряно. Что ещё один день я смогу дышать. Я лениво потянулся и уже собирался двигать в палатку, как вдруг… — Бог мой, что это? — разрезал тишину морозного утра удивленный крик Гермионы. Я ухмыльнулся. Сюрприз удался. Пойду принимать благодарности! Вид ошарашенных гриффиндорцев, изучающих украшенное дерево, окончательно улучшил мне настроение. Уизел недоуменно тер глаза кулаками, Поттер молча стоял с открытым ртом, а Грейнджер сразу же повернулась ко мне. — Малфой, это ты? — кивнув в сторону елки, спросила она. — Это дерево, Грейнджер. Малфой — это я. — улыбнулся я, прислонившись к шкафу с нашей верхней одеждой. — Что это? — отмер избранный, развернувшись ко мне и сверля меня взглядом. — Даже ты не можешь быть настолько тупым, чтоб не понимать, что это, — лучезарно улыбнулся я. — Малфой, ты можешь, блин… Я имею ввиду откуда это? Зачем? — Это затем, что сегодня канун рождества, недалекие вы мои гриффиндорцы, — проходя вглубь палатки и останавливаясь возле стола, ответил я, — а это означает, что сегодня мы никуда не пойдем, вы закроете эти идиотские крестражи в самый надежный шкаф и мы посвятим день подготовке к празднику. А вечер мы посвятим этим трем бутылкам, — кивнув головой на стоящий под елкой виски, довольно ухмыльнулся я. В этот момент произошло неожиданное. С диким визгом, Грейнджер напрыгнула на меня и повисла на моей шее. — Драко, спасибо, спасибо, — визжала девчонка, вися на мне и болтая в воздухе ногами. Ну вот этого только мне не хватало… Чтоб всякие грязнокровки… Это уж вообще уж. Хотя, чертовски приятно! Оценила! — Ну Грейнджер, ну ты вообще обалдела? — мягко отталкивая девчонку, пробурчал я. Надо убрать ее подальше, пока до тормознутого рыжего не дошло, что она ко мне обниматься полезла, и он не стал опять махать кулаками по всей палатке. — Какая же она красивая, Драко, — отлепляясь от меня, она обратила внимание на сияющую огнями ель. — Это же чудесно просто! — Просто елка, что такого-то, — скромно опустил голову я. Что-то как-то неуютно стало от восторгов Гермионы и пронизывающего взгляда Поттера. Может, это слишком и не надо было? Грейнджер, тем временем, приблизилась к елке, смешно по-девчачьи подпрыгивая. Все таки, какие странные существа эти девушки! Умная, рассудительная, отважная гриффиндорка в одну секунду вдруг стала маленькой девочкой, прыгающей у рождественской ёлочки. Героиня борьбы с Волдемортом восторженно пищит от красоты сотворенных мной огоньков и шариков? Но… Картина умиляла и невольно вызывала улыбку… Уизел, обеспокоенно озираясь на меня, подхватил радостную девушку под локоть и начал что-то рассказывать. Наверно что-то вроде «Гермиона, не смотри на это, это работа Хорька, нельзя доверять этой пожирательской сволочи, эта елка может тебя сьесть, шарик может превратить в соплохвоста» и бла бла бла… Да и хрен с ним… Вся моя малфойская натура отказывалась это признавать, но… Черт побери, счастливый блеск в ее глазах, стоил всех потраченных усилий! — Малфой, — раздался тихий геройский голос за спиной. По позвоночнику вниз незамедлительно пробежала толпа мурашек. — Мне кажется, или это первый абсолютно неэгоистичный поступок в твоей жизни? — Потти, я слизеринец, — тихо возмутился я, пытаясь сохранить лицо. — Ладно тебе, — почти вплотную подойдя ко мне со спины, прошептал Гарри. Мурашки немедленно побежали вновь и взорвались фейерверками где-то в груди. — Просто признай, что ты впервые за свои семнадцать лет совершил что-то столь…эм… приятное для другого человеческого существа? — Шрамоголовый, я никогда и ничего не делаю без выгоды для себя, — прикрыв глаза, прошептал я, наслаждаясь геройским теплом и ароматом хвои. Не от елки, от Гарри… Он еще плотнее придвинулся ко мне и невесомо прошелся пальцами по тыльной стороне моей левой ладони. — Просто признай это… — выдохнул он мне в ключицу. Под радостные визги Гермионы, под бормотание Уизли: " Смотри сколько еды, хлеб, мороженое, Гермиона, смотри!» Гарри прижимался к моей спине всем телом, обдавая одновременно диким жаром и невыносимым холодом, заставляя дрожать и подгибаться колени. — Просто признай, Малфой, что я не зря всегда надеялся что ты способен на что-то человеческое… — хриплый шепот избранного сводил с ума, радостные голоса девчонки и нищеброда уплывали все дальше, пока окончательно не пропали. Я оказался с Поттером один во вселенной. В которой он сбито дышал мне в шею и сжимал мою руку в своей. — Да, Поттер, да, — выдохнул я, уже не в силах бороться, соображать. Я согласился бы с чем угодно, только бы продлить этот момент, это мгновение, когда мы были с ним одни в целом мире и делили дыхание на двоих. — Знаешь, иногда мне кажется, что я совсем тебя не знаю. — Мне уже кажется, что я и сам себя не знаю, — еле слышно, дрожащим голосом, ответил я. Говорить громче я не мог, все силы уходили, чтоб заставить колени не подогнуться. Просто чтоб стоять и не упасть. Руки онемели, внутри снова трепыхалось что-то неизвестное, необъяснимое, но такое уже привычное. Что-то, что до Поттера я никогда не чувствовал. — Я не буду говорить тебе спасибо, — сказал он, обвивая пальцами мою вторую ладонь. — Я тебе кое-что пообещаю. Приподнявшись на цыпочки выше, к самому моему уху, он коснулся моей кожи своими нежными губами. — Я обещаю никогда больше не называть тебя хорьком. Это уже становилось совершенно невыносимым!!! Клянусь, ещё секунда и я или поцелую его прямо здесь, при всех, или зааважусь ко всем… — Гарри, как ты думаешь, хоречье мясо — хорошая закуска под маггловский виски? Волшебство рассеялось, из нашего, созданного прикосновениями рук, мира, нас вырвал крик бесцеремонного нищеброда. Поттер моментально отпрянул и присоединился к своим друзьям, которые уже переложили продукты на стол и, кажется, спорили, что находится в непонятных мне железных банках. Я встряхнул головой и без сил рухнул в близстоящее кресло. Внезапной волной накатила бешеная усталость. Ведь я нормально не спал сколько? Ночи три? Ещё хренов герой доводит до белого каления своими закидонами. Ну, к черту. — Гермиона, я устал. Пойду спать. Поставлю заглушающее. — поднимаясь, кивнул я Грейнджер. — Да, Драко, конечно, иди отдыхай. Ты так шикарно потрудился! Мы позаботимся о праздничном ужине. Ещё раз спасибо, — подойдя вплотную ко мне, она легонько чмокнула меня в щеку. Уизли скривился и, кажется, тихо зарычал. — Я рада что ты с нами, — улыбнувшись, еле слышно шепнула она. — Скажи, у тебя есть что-то красивое, чтоб надеть сегодня? — шепнул я в ответ. — Да, осталось платье со свадьбы Билла и Флёр. Ты хочешь, чтоб мы ещё и нарядились? — хитро подмигнула она. — Это будет настоящий рождественский приём в духе чистокровной аристократии? — Это будет один чистокровный аристократ, одна магглорожденная, но симпатичная ведьмочка, один нищеброд, на преображение которого к празднику надежды никакой. И легендарный Герой Магической Британии, о внешнем виде которого позаботится тот самый аристократ. — ухмыльнулся я, — Проследи, чтоб Уизел не появился в тапочках и растянутых трусах, ну и сама принарядись. Праздновать, так с размахом. — Драко, а можно мне попросить у тебя, — замялась заучка. — Тебе можно почти все. У тебя есть мозг, Грейнджер. Это выгодно отличает тебя от остального присутствующего балласта. — Можно мне взять твой зачарованный гребень? — смущенно улыбнулась она. — Гриффиндорская заучка решила причесаться? Это того стоит, — ухмыльнулся я, — идем, дам гребень и покажу несколько косметических заклинаний.***
Проснулся я через несколько часов. Вполне отдохнувший и бодрый. Я поднялся с кровати, сунул ноги в нагретые заклинанием тапочки и снял полог тишины. Грейнджер во весь голос что-то напевала, Поттер с Уизли перекрикивались, в комнате что-то взрывалось и громыхало. Я улыбнулся. Впервые, наверно, с начала наших совместных приключений, меня не раздражали слишком уж активные гриффиндорцы. Привык? Да не то чтобы. Они не раздражали, они даже радовали. В их постоянном трепе я находил надежду. На то, что все еще будет… Тихо проскользнув в ванную с чемоданом в руках, я быстро принял душ, расчесал волосы гребнем, который Гермиона вернула, заботливо положив на прикроватную тумбочку. Теперь выбрать костюм. И не один, а целых два. Поттера тоже надо одеть как человека. Уговорить упертого гриффиндорца — дело трудное, но я его уже постриг, после этого он точно от меня никуда не денется. Как миленький послушается! Облачившись в новенький черный костюм, который maman привезла мне из Парижа, я заглянул в зеркало. Пусть и исхудавший, немного более бледный, чем обычно, но все еще безумно привлекательный молодой Лорд, смотрел на меня оттуда серебристыми глазами. Волосы чуть длинноваты, но это смотрится даже красивее, чем раньше. Пусть останется так. Прилизывать гелем, как обычно, почему-то не хотелось. Вспомнилась прическа на третьем курсе, когда челка свободно лежала на лбу. Может быть, попробовать так? Под действием заклинания, волосы легли как нужно. С нависающими на лоб прядями, скулы казались ещё длиннее, худоба перестала так сильно бросаться в глаза, а взгляд… потеплел, что-ли. Перестал быть таким ледяным. Поиграв бровями, я удовлетворенно улыбнулся. Прекрасен. Черные брюки вплотную обтягивали узкие бедра, элегантный пиджак выгодно подчеркивал тонкую талию. Черный галстук на фоне такой-же рубашки как-то не смотрелся… Что-то не так. Что-то не стыкуется… Идея!!! Взмахом палочки черный галстук превратился в темно-изумрудный. Цвет Его глаз. Идеально! Последним штрихом стала маленькая серебряная змейка с бриллиантовыми глазками. Как бы бегущая вверх по зеленому галстуку. Шикарно, Драко! Костюм для Гарри я выбрал еще несколько дней назад. Не то, чтобы я искал, но… При виде этого костюма, мне всегда казалось, что он будто создан для избранного. И белая рубашка тоже как будто была сшита для его тела. Галстук Поттеру надевать не стоит, итак будет чувствовать себя скованным. После растянутых маггловских футболок элегантный строгий костюм — уже слишком для избранного. Галстук это ходячее безобразие точно не перенесёт. Пусть его соблазнительная шейка останется ничем не скованной. Нервно сглотнув, я сгреб предназначенную для Гарри одежду, и вошел в гостиную. Посреди комнаты стояла Гермиона, взмахами палочки накрывающая на стол. Красное платье без рукавов с юбкой чуть выше колен очень ей шло, а туфли на каблуках делали похожей на леди. Но самое неожиданное… Волосы девчонки были прямыми и струились каштановым блестящим водопадом по спине и плечам… Поразительно… — Гермиона, ты… очень мила, — сказал я, отвешивая ей церемонный поклон. — Благодарю, Лорд Малфой, — смущенно пробормотала она и попыталась сделать подобие реверанса. — Не переигрывай, Грейнджер, — улыбнулся я, окидывая взглядом комнату. — Красиво, — прокомментировал я открывшуюся моему взору картину. На стенах палатки висели пышные еловые ветви с вплетенными в них лилиями и маленькими сияющими звездами, на столе горели свечи, в камине полыхало пламя, а над ним висели носки для подарков. Подписанные! И даже для меня! — А где более бестолковая часть золотой троицы? — бросая одежду для Поттера на кресло, спросил я. — Рон пошел за хворостом для камина. А Гарри стоит снаружи у входа и ругается. — С кем? — удивленно поднял бровь я. — С воображаемым Драко Малфоем, который «за каким-то хером хочет обрядить меня в свои пижонские шмотки, чтоб я выглядел таким-же напыщенным индюком, как и он сам», — засмеялась Гермиона. — Спасибо, что предупредила, — усмехнулся я. — Зови его сюда. — Украшения не побейте, — ответила она и вышла из палатки. Через минут пять в нее влетел брыкающийся и матерящийся Поттер. Столкнулся со спинкой кресла, неуклюже упал и уставился на меня нечитаемым взглядом. — Что-то с тобой не так, — прищуриваясь, медленно произнес он. — Не только ты меняешь имидж, Потти, — я подал ему руку, он моментально схватился за нее и поднялся с пола. — Осталось собраться только тебе, остальные уже готовы. — Рон еще где-то в лесу, — потирая ушибленное мягкое место, заметил герой. — Пусть хоть совсем не является. Ему все равно ничего не поможет. Костюма на этого гамадрила у меня нет, портить их магией, меняя размер, я не дам. Так что пусть хоть на весь вечер там в своем лесу остается. — Малфой, как же я устал от ваших с Роном… — внезапно, он замолчал, его глаза расширились и он радостно улыбнулся. — Что ты задумал, кретин? — Ничего, — улыбаясь еще шире, ухмыльнулся Гарри. Ни на кнат не верю! Надо будет держаться от него подальше. — Ну что ты там хотел со мной еще сотворить, Малфой, давай уже, показывай! — Я кивнул на лежащий в кресле шикарный темно-серый костюм и белоснежную рубашку. — Что это? — недоуменно уставясь на него, простонал Поттер. — Это называется одежда, Поттер. — Чем тебя моя не устраивает? — обвел он руками свои рваные джинсы и растянутую толстовку. — Это называется нормальная одежда, Поттер. — То, что эта одежда стоит больше, чем годовая зарплата профессора Хогвартса, не делает ее нормальной, Малфой. — Просто надень уже, шрамоголовый, не тяни резину. Простонав: «Профессор, ну почему вы прислали к нам это белобрысое чудовище? Трудно было отправить к нам Невилла или Полумну?», Гарри сгреб в охапку костюм и рубашку и направился в сторону ванной. А мне в голову пришла очередная блестящая идея. Как я раньше не додумался? — Эй, ты, со шрамом! — крикнул я вслед уходящему избранному. Он обернулся. — С рождеством, — весело сказал я и взмахнул палочкой. Поттер сначала не понял, видимо, что с ним произошло. Недоуменно обвел взглядом комнату, ощупал себя руками, потрогал голову и, не обнаружив никаких изменений от моего невербального заклинания, наконец, уставился на меня. Сюрприз, Гарри. Помотав головой, поморгав, он снял очки, повертел их в руках, потер глаза кулаками, еще раз повертел очки и снова уставился на меня. — Это, к сожалению, временно, — прокомментировал я. — Навсегда вернуть зрение я не могу. И, насколько я знаю, никто не может. Но вот на один вечер. В общем… оставь очки на тумбочке. Ждем тебя возле елки, Потти. — с этими словами я оставил оболдевшего Гарри одного, довольно улыбаясь. Счастливого рождества, Драко!***
Спустя где-то час, мы с Грейнджер сидели за столом и спорили о древних рунах, бросая жадные взгляды на накрытый стол и стоящие бутылки. Уизли мрачно сидел возле камина, подбрасывая хворост в огонь. Поттера все не было. Может быть, мой костюм его задушил при попытке надеть? — Уизли, иди, притащи своего дружка. Он там, наверное, уснул. Или сбежал. — не выдержал я. — Малфой, иди в задницу со своими… — Гарри, о боже, ты просто великолепен! — выдохнула Гермиона, глядя мне за спину круглыми глазами. — Нет, ну я этого не выдержу… — посмотрев туда-же, застонал нищеброд. А я развернулся на стуле и… Святые небеса!!! Это что, Гарри Поттер??? Этот восхитительный, прекрасный, невообразимо элегантный, сияющий молодой мужчина — Гарри Поттер? Шрамоголовый? Очкарик? Гриффиндурок? Да ну нафиг, быть того не может!!! — Я чувствую себя… эм… глупо, — разводя руками, неуверенно произнес герой. — Гарри, ты просто потрясно выглядишь, — проворковала Гермиона, уже вовсю прыгая вокруг своего друга, ощупывая и поглаживая со всех сторон. — А очки где? Ты что, линзы надел? Гриффиндорцы продолжали болтать, а я все еще сидел в немом изумлении и смотрел на то, что еще несколько дней назад было несуразным мальчишкой со шрамом на лбу. Глаза без очков, казалось, увеличились вдвое. Их изумрудный огонь не горел костром, а полыхал пожаром. Верхние пуговицы рубашки Гарри не застегнул, открывая взгляду геройскую ключицу и бьющийся чуть выше пульс. Широкие плечи и узкие бедра, облаченные в дорогую ткань, смотрелись просто великолепно. Весь облик Поттера был какой-то неземной, ненастоящий, нереальный. Как будто бог спустился с неба. Он будто сошел со страниц модного журнала, со страниц светских сплетен в Ежедневном Пророке… Нереально… Я тряхнул головой. Обвел взглядом осточертевшую палатку. Снова посмотрел вперед. Он никуда не делся, не растаял в воздухе, не растворился. Чудесное видение, от которого сбивается дыхание. Гарри Джеймс Поттер… — Земля вызывает Малфоя! — вернул меня на землю голос Поттера. Я с усилием поднял голову и посмотрел на избранного, — Ну как, тебя устраивает то, во что ты меня превратил? — Эм… хм… вполне, — хрипло отозвался я. Еще как устраивает, Гарри. По-моему, я даже переборщил. Перестарался. — Ну вот и отлично, - улыбнулся он и шлепнулся в кресло во главе стола. — С рождеством, что-ли? Малфой, наливай!***
Через час мы, сытые и немного нетрезвые, расслабленно сидели за столом, перекидывая друг другу палочками несколько магически сотворенных шаров света. Кто не успевал оттолкнуть от себя хоть один и получал легкий щекочущий разряд, исполнял желание того, кто направил шар. На данный момент Уизли шесть раз кукарекал (желания Гермионы не отличаются оригинальностью), один раз делал Гарри массаж ступней, один раз пел гимн Хогвартса вися вверх ногами и один раз, матерясь и рыча, под дикий хохот друзей, читал хвалебную оду мне любимому. Мне пришлось надеть Гриффиндорский шарф на свой костюм от лучшего парижского кутюрье (какое убожество), вымыть вручную тарелку за нищебродом и без магии приготовить ему чай. И, в конце, под довольный гогот рыжего споить Поттеру пол стакана виски из маленькой ложечки. Гермиона читала наизусть учебник по рунам. С каждой ошибкой её уши увеличивались в размере и сейчас они вполне могли служить покрывалом для небольшого книззла. А Гарри сидел на висящем в воздухе стуле, поедая жуткие сладости из магазинчика близнецов Уизли, от которых у него то удлинялся нос, то текла кровь, то ноги превращались в ослиные. Голову героя венчала зелёная корона с надписью «Слизерин — чемпион». В ушах избранного висели серьги-редиски, как у Полоумной с Когтеврана. С каждым выпитым глотком мы все больше расслаблялись. Смеялись и подтрунивали друг над другом. До слез хохотали над историями о преподавателях и квиддиче. И даже немного поспорили о технике полётов. Как же было чудесно провести этот вечер без войны, крестражей, Тёмного Лорда, пожирателей смерти и мыслей о постоянной вездесущей опасности!!! Я совершенно искренне смеялся вместе с гриффами, с удивлением понимая, что мне никогда в жизни не было так комфортно и уютно! Даже с Уизли мы общались почти нормально без колкостей и оскорблений! Во многом, конечно, благодаря всем тем вкусностям, что я приготовил к рождественскому столу. Но факт налицо — мы с рыжим можем общаться и не пытаться друг друга растерзать. Хворост в камине весело трещал, многочисленные рождественские украшения сверкали, виски все больше поднимал настроение. Как же хорошо! А Поттер пустился в очередной рассказ о своих геройствах. На этот раз, про второй курс. — Вот тогда я и попросил Добби об одолжении. Ни при каких обстоятельствах не спасать мне жизнь. — посмеиваясь, закончил историю Гарри. Историю, которая задела за живое, в первую очередь, меня. — Ты не представляешь, как бесился отец! Подумать только, святой Поттер освободил его домового эльфа! Он был в ярости, весь дом лихорадило дня три, — ухмыльнулся я. — Добби сейчас работает в Хогвартсе, ты знаешь? Хотя, у вас в мэноре, наверно, сотни эльфов. Ты его даже и не помнишь. — Конечно помню. Он был странным, всегда был. Единственный эльф, который не боялся перечить приказам моего отца. Не напрямую, конечно. Он кучу раз прикрывал мои проделки, даже пару раз был наказан за разбитые мной и Блейзом старинные матушкины вазы. Таскал мне с кухни по ночам пирожные. — Безоблачное, счастливое, детство богатого наследника древнего рода! В котором самое страшное, что могло со мной случиться — это остаться без ужина и быть на вечер запертым в комнате. От нахлынувших воспоминаний мне стало немного грустно. — Однажды, когда шестилетнего меня клюнул самый дорогой отцовский павлин, а я, в оместку, выдергал ему весь хвост, Добби даже ужин мне притащил. Надо будет, при встрече ещё раз сказать ему спасибо. — Ледяному принцу слизерина не чужды человеческие эмоции, да, Драко? — улыбаясь, сказала Грейнджер. — Да ну тебя, — невольно улыбнулся я, — это вы превратили меня в тряпку, чёртовы гриффиндорцы. — Теперь мы можем написать книгу " Как превратить эгоистичную задницу в нормального человека», — гордо произнёс Гарри. Дружный смех был ему ответом. Между тем, мы уже открыли вторую бутылку и что-то слишком долго сидели на одном месте. Голова немного гудела. — Лично я уже засиделся. Нужно прогуляться. — сказал я, поднимаясь из-за стола. — Мальчики, — хитро улыбнувшись, начала Гермиона, — я тут сюрприз приготовила. — мы одновременно посмотрели на неё. — Я наколдовала невидимую омелу. Она летает где-то под потолком и в любой момент может кого-нибудь поймать. Причём, отвертеться не получится. Придётся целоваться! — Грейнджер, ты с ума сошла, — воскликнул я. — Гермиона, ты понимаешь что ты натворила?! — вскрикнул Уизел. — Ты же здесь единственная девушка! А что, если мне придется целовать Гарри. Или этого? — он кивнул в мою сторону. — Я не хочу! — Уизли, держись от меня подальше. Как можно дальше, — ответил ему я и вышел из палатки. Огромные хлопья снега, блестящие в лунном свете, создавали какую-то нереально волшебную атмосферу. Красота зимней ночи завораживала и навевала романтически-бредовые мысли. Не о диких поцелуях и безудержном сексе, а о прогулках, вздохах на скамейке, еле слышном шепоте, нежных объятиях, переплетенных пальцах. В общем, обо всем том, чего никогда не было и не будет в моей жизни. В кого я превратился? Я стоял и улыбался как дурак этой прекрасной зимней ночи. Из палатки раздавался девчоночий визг и взрывы. Наверно, пошли в ход хлопушки рыжих близнецов. Решительно, попал в компанию гриффиндорцев — попрощался с тишиной и покоем. Я уже собирался вернуться внутрь, когда из дверей вынырнул чуть покачивающийся от выпитого Гарри. — Малфой. А ты помнишь, что ты мне кое за что должен? — взьерошив волосы, с улыбкой произнёс он. — Нет, не могу припомнить, когда я мог так попасть, — ответил я, подозревая к чему он ведёт. — Да брось, ты прекрасно понимаешь, о чем я. — ухмыльнулся Поттер. — Я никому не рассказал про нападение хорьков. И ты сказал, что сделаешь что угодно. Так? — Ну, допустим, так. И что? — с опаской ответил я. — А то. Я придумал, чем ты мне можешь отплатить. Ты сейчас пойдёшь, и предложишь Рону партию в шахматы. — Чего? Обалдел совсем? Я не буду играть с Уизелом. Да ни за что! — категорично отрезал я. — Тогда я расскажу ему по хорьков прямо сейчас, — улыбнулся он. Знает, что я у него в руках. Вот скотина! Часть его все-таки, действительно, слизеринская. — Ты не посмеешь! — Проверим? — кивнул он в сторону палатки. — Или я рассказываю им эту преинтереснейшую историю прямо сейчас, или ты идёшь играть с Роном в шахматы. — Нет, Поттер, не надо! — взмолился я. — Рональд, я щас тебе такое расскажу, — заорал избранный и двинулся ко входу… Нет, ни за что! — Ладно, ладно. Иду. Черт с тобой, шрамоголовая скотина. Ты выиграл. — обречённо сказал я, входя в палатку. Все таки, поиграть в шахматы с нищебродом один раз — не смертельно.***
Войдя в палатку, мы поняли, что явно чему-то помешали. Посреди комнаты стояла донельзя смущенная Гермиона, держащая за руку красного, как рак, Уизела. — Омела, — отвернувшись, ответила на наш немой вопрос Грейнджер. Рыжий отлепился от неё, уселся за стол, ухватив стакан с виски, как спасательный круг. — Иди, — пихнул меня локтем в бок Гарри. — Он сейчас на всё согласится, лишь бы сбежать от неловкой ситуации. — Поттер, скажи, между ними что-то есть? — кивнув в сторону изучающей огонь в камине девчонки и неподвижно сидящего со стаканом в руках рыжего. — Они любят друг друга, — пожимая плечами, ответил он. — Но не понимают этого. Было бы намного легче, если бы до них это дошло. Особенно до Рона. Мы бы спокойнее зажили. Малфой, ты идёшь, или мне начать рассказывать? Я обречённо поплелся к столу. Позор, унижение, жуть… Но… Долг чести для аристократа превыше всего. — Уизли, — начал я, подойдя к сидящему со стаканом нищеброду. — Как насчёт партии в шахматы? Стакан с алкоголем выпал из руки ошеломленного рыжего. Глаза полезли на лоб. — Хорек, ты перепил? Или тебя отравили? Заколдовали? — Можно сказать и так, — усмехнулся я. — Так что, сыграем? — Давай Рон, это будет интересно, — поддержал меня автор этой идиотское затеи. Хоть на этом спасибо! — Ты же все время жалуешься, что со мной скучно играть . Вот тебе более достойный соперник. Соглашайся. — Да, Рон, давай. — оживилась заинтересованая Гермиона. — Назовем это Рождественский турнир по шахматам между Гриффиндором и Слизерином. Ты же не посрамишь честь факультета? — Вы все ебанулись, — прокомментировал рыжий. Но за шахматами пошёл. Дожил… В шахматы с предателем крови… Не дай бог, кто узнает! — Учти, хорек, — сказал Уизли, расставляя на доске фигуры, — будешь мухлевать… Я буду за тобой следить. — Я тебя порву, Уизли. — усаживаясь напротив, сообщил я. — Рон, мы болеем за тебя. Правда, Гарри? — сказала Гермиона немного заплетающимся голосом, присаживаясь слева от нищеброда с бокалом и тарелкой с бутербродами. — Посмотрим, как пойдёт, — ответил Гарри, закусывая выпитое жареной креветкой. — Итак, первый в истории рождественский шахматный турнир между Слизерином и Гриффиндором объявляется открытым. Рыжий, выпив залпом пол-бокала, сделал первый ход. — Погнали, рыжий. Готовься к унижению, — ухмыльнулся я. Никогда в жизни этот дебил меня не обыграет. Первые пол часа наши болельщики внимательно следили за игрой, рьяно поддерживая своего дружка. Гермиона не выдержала первой. Со словами: «Рон, я в тебя верю. Извини, но мне нужно отойти», она позорно сбежала на улицу, захватив мороженое. Ещё через полчаса, я уже начал сомневаться в победе. У этого дебила, судя по всему, весь мозг ушёл на эту игру. Поэтому он такой тупой. Просто все пространство занято шахматами, никакая другая информация не вмещается. Поразительно! Отец бы увидел — поседел бы! Через полтора часа после начала игры, слился и Поттер. Сообщив уже совершенно пьяным голосом куда-то в небо: «Эти двое будут играть до наступления нового года, уступить из них не сможет никто, слишком уж они упертые», он убрел куда-то вглубь палатки. Два часа и небольшое ведро нервов спустя, я начал задумываться о позорной ничьей. Закуска закончилась, виски тоже подходил к концу, сознание кружилось от выпитого, мозгу слишком трудно было пробиваться сквозь алкоголь после двухчасового сражения… — Малфой… — Что, Уизли? — не поднимая головы от доски, отозвался я. — На дворе поздняя ночь, мы оба пьяны, это не имеет смысла. Предлагаю ничью. — Согласен, — отозвался я, поднимаясь из-за стола. Даже ноги затекли. Меня ощутимо качнуло. Похоже, я пьянее, чем мне казалось. Это сейчас алкоголь во мне или опять влияние идиотского героя, но… — Вынужден признать, ты не настолько дебил, насколько я думал. — подавая нищеброду руку, сказал я. Что-что, а такие вещи, как абсолютно равный двухчасовой шахматный поединок, вызывали моё уважение… И признавать такое я умел. — Ничья? — Ничья, — отозвался Уизли и пожал протянутую руку. — Но учти, Малфой. После окончания войны, если тебя не прибьют, конечно, мы доведем дело до конца. — Обязательно. Я должен у тебя выиграть. — Тогда до встречи. Я пошёл искать Гермиону. Она очень давно ушла. Вдруг что-то… — Ты ей нравишься. — внезапно сообщил я. И как только это вырвалось из моего рта? — Чего? — Уизли остановился и уставился на меня. — Нравишься ты ей, говорю. Это заметно. И она тебе тоже. И, если ты не совсем идиот, в чем я, в принципе, сегодня убедился, ты сделаешь с этим что-нибудь. — Ты думаешь… — Уверен. Идёт война. Завтра может быть поздно. Если любишь, пойди и скажи. Мне вот уже многое поздно… — я замолчал и отвернулся от него, боясь, что алкоголь сейчас сделает свое дело и я прямо здесь позорно расплачусь. — Спасибо, — еле слышно прозвучало голосом Уизли. Или мне это показалось? Да, чего только спьяну не послышится. Хлопнула дверца шкафа, зашуршало пальто. Долбаный виски, долбаный Поттер, да что ж такое то… — Уизли, — шуршание за моей спиной стихло. — И перестань уже ревновать своего Поттера. Как младенец, честное слово. Я никогда не займу твоё место в его жизни. Я и не претендую. Вспомни, именно из-за тебя, когда-то давно он… — я сбился, одним глотком осушил стакан стоящий на столе. — Просто позволь мне тоже занять в его жизни какое-то место. Входная дверь хлопнула, я остался один. Тяжело вздохнув, я отправился на поиски Поттера. Что-то давно его не видно. А пьян герой был изрядно. Как бы не упал где нибудь и не расшиб свою шрамированную голову. Обнаружился Гарри спящим. Почему-то на моей кровати. Я усмехнулся. Надежда Магической Британии совершенно не умела пить! А рядом с ним, на покрывале, лежал тот самый загадочный пергамент, который он постоянно изучает. Удача! Сейчас-то я узнаю!!! Присев рядом со спящим Гарри, я взял в руки таинственный свиток. Какая-то карта? Движение? Не понимаю. Что??? Точка, которая перемещалась в углу была подписана Северус Снейп. Но ведь крестный в Хог… Твою мать, неужели!!! Торопливо переворачивая страницы, я увидел то, что ввергло меня в шок! Точки Панси Паркинсон и Блейз Забини, обозначенные в гостиной Слизерина! Это ж гребаный Хогвартс! Карта школы со всеми её обитателями! Ну, сволочь очкастая, сейчас то я выведаю у тебя всё! И откуда это у тебя и за кем ты там так внимательно следишь! — Вставай, гаденыш хренов, — пихнул я избранного в бок, на что он невнятно замычал и устроился на моей кровати ещё удобнее. — Поттер, подъем, я сказал. А-то оболью водой. — Чего тебе, дай поспать, а? — не открывая глаз, пробормотал Гарри. — Допрос щас будет, с пристрастием, — столкнул я его с кровати, усмехнувшись. — Ты карту свою драгоценную убрать забыл. Спалили тебя, герой. — Вот черт, — простонал он, поднимаясь с пола, — ты же не отстанешь сейчас, да? — Ни в коем случае, — мотнул я головой, — пока не услышу подробный рассказ, что это и откуда. — Эх. Выпить ещё осталось? — сгребая карту, спросил Гарри. — Осталось. — Захвати бутылку, сейчас я оденусь. Пойдём пройдёмся что-ли. — Ты же понимаешь, что от разговора тебе не уйти? — с подозрением сказал я. — Понимаю. Жди меня снаружи. Я хмыкнул и пошёл за пальто. Снаружи, так снаружи. Да хоть на дереве, блин, только без объяснений ты сегодня не уснёшь, зараза.***
Гарри появился на пороге минут через десять. Полностью одетый, с картой в руках. — Пойдем, отойдем немного, хочу проветрится. Зря я спал, только хуже стало, — глотнув прямо из горла, сказал он и пошёл куда-то в снег. Я последовал за ним. Пройдя несколько шагов, мы заметили отблески света на снежном покрывале. С опаской выглянув из-за кустов, мы увидели Уизли и Грейнджер. Они сидели на поваленном дереве. Рыжий держал руку девушки, нежно поглаживал, и что-то возбужденно говорил. — Что происходит? — шёпотом спросил герой. — Ну, твой дружок, видимо, решил объясниться, — также шёпотом, ответил я. — Почему у меня такое чувство, что ты приложил к этому руку, а, Малфой? — Потому что действительно приложил. — отозвался я. — Идём. Некрасиво подглядывать. Мы прошли по нетронутому, скрипящему под ногами, снегу ещё метров пятьдесят и остановились. Выпили по глотку. — Зачем ты это сделал? — спросил Поттер. — Ты про своих друзей? — он кивнул. — Зачем-зачем… Сейчас нельзя терять времени, вот зачем. Я многое не сказал своим родителям, о чем сейчас очень жалею. Пусть хоть тот, у кого есть шанс, его не упустит. — Да ты романтик, Малфой! — усмехнулся избранный. — Поттер, не отвелекаемся от темы. Что это за карта и откуда она у тебя? Давай, внимательно слушаю. Историю создания карты и появления её у Поттера я слушал с открытым ртом. Ну надо же! — Твой отец и его друзья были очень талантливыми волшебниками. Такие артефакты требуют много знаний и сил. Имея такую карту ты мог… Много чего мог натворить в школе. — А я и творил, — усмехнувшись, ответил Гарри, — вламывался в закрытую секцию библиотеки, в запретный лес наведывался. За тобой, между прочим, весь прошлый год следил. — Зачем? — искренне удивился я. — А я был уверен, что ты стал пожирателем смерти и замышляешь что-то зловещее, — вновь приложившись к почти пустой бутылке, сказал он. — Как видишь, я был прав. Но на горяченьком поймать тебя не смог. — Кого ты на ней постоянно высматриваешь, герой? — отпив следом, спросил я. — Эм… — неуверенно промычал Поттер, прислонившись к дереву. — Джинни. — Кого? — не понял я. Алкоголь видимо, окончательно овладел моим мозгом. — Мою… Эм… Девушку. Сестру Рона. — отчего-то смутившись, ответил избранный. — Мелкую Уизли? — удивился я, но потом вспомнил, что действительно, о них ходили слухи. Неужели это правда и Гарри с ней… Сердце больно кольнуло от мысли, что Гарри с кем-то… — Так вы действительно встречаетесь? — Ну… Как тебе сказать? Фактически нет. Перед тем, как я отправился на поиски крестражей, мы расстались. Я не хотел подвергать её опасности, понимаешь? Если бы Риддл узнал о наших отношениях… — И что, она просто так взяла и согласилась расстаться из-за войны? — спросил я, стараясь не обращать внимания на бушующий внутри ураган злости, обиды и разочарования. — Она умная девушка. Понимает, что это было необходимо и для неё и для меня. Когда все закончится, мы… — Чушь собачья, Поттер. Если бы я тебя любил и встречался бы с тобой, даже сотня таких, как Тёмный Лорд не остановили бы меня. Я никогда бы не отпустил тебя, в конце концов, пошёл бы с тобой. Без вариантов. — горячо произнёс я, и только, когда закончил свою пламенную речь, понял, что и кому я только что сказал. Матерь божья, я пьян в говно! Что я говорю! — Ну я не знаю, может ты и прав, — задумчиво ответил Гарри, отпивая ещё и протягивая мне бутылку, в которой плескался последний глоток. — Я на ногах не стою. Идём спать, Малфой. — Идём, — допивая виски и испепеляя пустую бутылку заклинанием, согласился я. До палатки мы шли в молчании. А я, затуманенным алкоголем мозгом, пытался понять, какого хрена я так зол. Почему мне так паршиво, гадко и хочется скопом прибить всю семейку Уизли? Ну, встречается он с ней, что тут такого, кроме того, что она его не достойна? Я же не хочу встречаться с ним сам? Просто хочу засадить ему со всей силы, да и все. Почему тогда мне выть хочется? Я что, Господи прости, ревную? Ревную Гарри к Уизлетте? Я что, хочу чтобы он был… Моим бойфрендом? Волдеморт, скотина, ну почему ты меня не убил??? Не, я просто пьян. Как трубочист. Вот и лезет в голову всякая гадость. К утру все пройдёт. Тем временем, мы уже зашли в палатку. Не глядя отбросив пальто куда-то в сторону, я решительно двинулся в сторону кровати, но не тут то было. Я как будто ударился в прозрачную преграду. Меня что-то не пускало. Какого хрена? Я повернулся к Гарри, чтоб спросить, что происходит. А он стоял, задрав голову и смотрел на… Омела!!! Дурацкая невидимая омела заучки Грейнджер! — Вот уверен был, что вляпаемся. — хохотнул Поттер, швырнув пальто к моему. — Ну что, Малфой, готов? Нет. Целовать такого Гарри я готов не был. Такого безумно красивого, восхитительного и… развязного. Он завораживал, притягивал и пугал. Как будто бы на все готовый. В голове неприятным воспоминанием, пронёсся его крик после того, первого поцелуя: «Ты больной, Малфой». Это было… Жестоко. А сейчас что, он сам зовёт меня целоваться? Я столько недель мечтал повторить, мечтал ещё раз почувствовать мягкость его губ, и вот сейчас он сам мне предлагает, а мне отчего-то страшно. — Так и будем стоять? — пьяно улыбался Гарри. — Мы же уже делали это. — Ты пьян, Поттер. — смотря в упор на медленно приближавшегося ко мне избранного, сообщил я. — И что? Ты тоже. — ответил он, подойдя вплотную. — значит, трезвый ты лезешь целоваться, а пьяный ломаешься? Нелогично. — Зачем тебе это нужно, Поттер? — заплетающимся голосом, еле вымолвил я, уже утонув в аромате хвои и горького шоколада. — Это нужно не мне, а омеле под потолком, — прошептал Гарри, запрокидывая голову и заглядывая мне в глаза. — Причин сделать это сейчас гораздо больше, чем причин этого не делать, тебе не кажется? — еле слышно закончил он и потянулся к моим губам… И я кинулся в омут. Нырнул в бездну безумия и соблазна. Имя которому — Гарри. Губы избранного первыми нежно коснулись моих, ласково поглаживая. Я ответил, также невесомо. Омеле уже хватило. Но… Я уже был не в силах остановиться… Закрыв глаза, я сдался окончательно и навсегда. И Гарри, видимо, это понял. Внезапно схватив меня руками за талию, он прижал меня к себе так близко, насколько было можно. Поцелуй из еле ощутимого прикосновения превратился в бешеный, страстный крик. Его губы сминали мои, зубы легонько покусывали, уничтожая все вокруг, что не относилось к нашему поцелую, даже умение дышать. И я отпустил себя, впиваясь в его губы в ответ. Укусил за верхнюю, провел языком по нижней. Скорее почувствовал, чем услышал его тихий стон. Что, нравится, сексуальная зеленоглазая зараза? А как тебе это? Не разрывая поцелуя, я схватил его за плечи и толкнул назад, прижав спиной к шкафу, вызвав удивленный вздох. Который позволил нашим языкам встретиться. Боже, да… Гарри… Член в штанах моментально затвердел, умоляя прикоснуться. Запах героя совершенно отключил остатки мозга, его руки оглаживали мою спину, язык слился с моим в едином ритме. Голова опустела окончательно, я не чувствовал своего тела, я чувствовал только его. Гарри. Его вкус, горячее сбитое дыхание, его руки и трепет его ресниц. Продолжая неистово меня целовать, он прошёл руками по моей спине и вцепился ими в волосы. Больно! Я зарычал, укусил его за нижнюю губу и спустился поцелуями к шее, туда, где бился пульс, туда, где призывно не были застегнуты пуговицы на рубашке. Зацеловывая шею от подбородка и ниже, я уже не думал. Совершенно ни о чем. Кроме запаха его тела, вкуса его кожи и его тихих, блаженных стонов удовольствия. Сам я, казалось, рычал как раненый зверь, почти облизывая геройскую шею. Руками пробравшись под пиджак, я вытянул из-под ремня рубашку и коснулся обнажённой горящей кожи. Вызывая ещё более громкий стон. Мне показалось, или в порыве страсти Гарри простонал: «Малфой»? Прижимаясь ещё ближе, в желании слиться с ним в единое целое, сплавиться в один бешено бьющийся нерв, бедром я почувствовал его эрекцию. У него встал! Гарри Поттер хочет меня… Я оторвался от его кожи и взглянул ему в лицо. Глаза закрыты, губы влажные, припухшие от поцелуев. Тяжёлое дыхание, дрожащие руки у меня в волосах… Хочет ли меня Гарри, или выпитый им виски? Это нужно срочно прекратить. Пока мы не сделали ничего, о чем Поттер будет жалеть. Отпустить, уйти, испариться! Как же трудно оторваться от того, кого так безумно желаешь… Последний раз поцеловав, проведя языком по обоим губам героя, я, с неимоверным усилием отстранился. Потому что так было правильно. Член протестующе дёрнулся. Иди нахрен, предатель, я ещё не окончательно потерял разум. — Поттер, омела отпустила нас минут пятнадцать назад, — с трудом выговаривая слова, почти не слыша сам себя из-за бешеного биения сердца, сказал я. — С рождеством. Приятных снов. Оставив разгоряченного, соблазнительного, почти отдавшегося мне прямо там, возле шкафа, Гарри, я влетел в ванную. С грохотом захлопнул за собой дверь, запечатывая её всеми охранными и звуконепроницаемыми заклятиями, что я знал. У него стоял, на меня, стоял! Он хочет меня! И тот стон, он простонал: «Малфой», я уверен! Путаясь в заклепках ремня, трясущимися от желания руками, я наконец, скинул брюки и, вскрикнув, резко провел по всей длинне изнывающего, каменного члена. Боже ты мой, как же я смог оторваться от него, это же невыносимо! Как же я его хочу! В пьяном сознании все кружило, я неистово дрочил, пытаясь скорее довести себя до разрядки. Терпеть кипящую в венах кровь больше не было сил! Кончить, скорее кончить. Завершить эту сладкую муку… Но ничего, не помогает, не получается! Дурацкий виски! Я застонал от бессилия, и тут в моем замутненном мозгу, появилась идея. В нормальном состоянии, даже думать о таком я бы не стал, но я был пьян и дико возбужден, просто невыносимо! Плевать, стыдно будет завтра. А сегодня только желание кончить руководило мной. Я решительно скинул оставшуюся одежду, вошёл в душевую кабинку. Что там рассказывал Блейз? Нужна смазка? Рукой нащупав на полке свой увлажняющий крем, я налил немного на пальцы. Дрожа всем телом, поднёс их к сжатому колечку мышц. Страшно. Но… Я решился. Слегка надавив, размазал крем и решительно ввёл в себя палец на пару сантиметров. Больно не было, было как-то странно. Это приободрило, и я засунул палец полностью. Немного жжет, но в общем… Ничего особенного. На пробу, погладил горячие стенки. Мммм, приятно. Схватив головку члена левой рукой, размазал по ней обильно текущую смазку. И стал потихоньку пробовать двигать пальцем туда-сюда. Ничего особе… — Аааа, блядь, — вскричал я, от бешеной волны наслаждения, накрывшей так резко, что потемнело в глазах. Нашёл! Вот оно! Благослови тебя господь, Забини, извращенец ты хренов! Как же хорошо! Не переставая ласкать головку, пальцем правой руки я продолжал мучить себя изнутри, стимулируя простату. Тело выгибалось под немыслимым углом от непередаваемого удовольствия. Я стонал или кричал? Не знаю, уши заложило, член пульсировал, палец уже свободно ходил в моей заднице, лаская, даря невыносимый восторг. Наслаждение набирало обороты, тело дрожало, пот струился по спине, щекотал кожу. Член напрягся ещё сильнее, я вбивался в себя пальцем, как одержимый, пока не заполнился, не взорвался на тысячу маленьких звёздочек, обильно кончая, не сдерживая безумный крик: — Гарри!!!!!!!!!!