***
Аоне, как и обещал, отправил все нужные контакты и посчитал нужным предупредить маму о столь неожиданном посетителе, который моментально заинтересовал родителя, ведь Ки не приходилось часто видеть друзей сына, тем более принимать как пациентов. — Удивительно, у этого белобрысого громилы такая миниатюрная мама по сравнению с ним. Интересно, каково ей жить с таким медведем? Жаль, конечно, что я не выздоровел раньше, потому что когда мы в прошлый раз сражались с Датеко, то этот Аоне ни единой эмоции из себя не выдавил, так не интересно. Хотя-я-я может так и интереснее, чёрт, из-за этой дурной простуды, ещё и перед началом лета одна подстава, — протараторил Тендо, приближая фото на экране телефона Ушиваки, пытаясь рассмотреть изображение получше, пока Вакатоши, с несвойственной ему нервозностью, пытался найти ручку с чистым листом, чтобы если что, записать все рекомендации и требования для того, чтобы попасть к нужному врачу. — Похоже, она альбинос? Всегда думал, что Аоне красит волосы, а это у него от мамочки, — болтая ногами в разные стороны, сделал вывод Сатори, переворачиваясь в сторону друга и наблюдая за его спешными, рваными движениями. — Ты что, волнуешься? если напряжно, пусть твои родители позвонят в больницу? — Этого мне, конечно, не хватало, они и так столько времени потратили на мои руки, сам как-нибудь. И вообще, дай сюда, — грозно произнёс Ушиджима, выхватывая из рук Тендо телефон, тем самым вызывая у собеседника хитрую ухмылку. — Ну и ладно, какие мы страшные, боюсь, очень страшно. Короткие звуки гудка, и на звонок ответил милый женский голос, внушающий какое-то убаюкивающее спокойствие. Много времени на разговор не потребовалось, на удивление Вакатоши сразу назначили встречу всего через пару дней. Похоже, из-за того, что наступило лето, клиентов у клиники было меньше обычного, и приёмы не так сильно забиты. Сбросив трубку, Ушивака чуть ли не светился от предвкушения и, обратившись к другу, произнёс: — Меня записали, во вторник уже приём. — Вот и славненько, — искренне радуясь за друга, ответил Сатори, загадочно уставляясь в потолок и надеясь, что на этот раз очередной врач всё же поможет Ушиваке, а не подарит ложную надежду.***
Наконец настал тот день, когда Ушивака, собравшись с новыми силами, заранее отправился в больницу. Честно, он никогда не был в этом районе Японии и боялся опоздать или вообще не дойти, хотя подобного точно не произойдёт, потому что это было единственное место, которое он ещё не посещал (ну если считать приличные заведения, а не бабкины заговоры за пару йен в подворотне), дающее надежду о помощи. Как Вакатоши и предполагал, ему понадобилось некоторое время, чтобы поблуждать вокруг нужного здания и только потом понять, что место его назначения было прямо перед носом, а он уже достаточно долгое время кружил вокруг, от волнения не замечая нужных вывесок и указателей. Наконец, зайдя в помещение, любое волнение моментально исчезло, атмосфера, наполняющая воздух, убаюкивала: цветы, расставленные повсюду, чистота и тёплые тона; было так необычно видеть, но в этом было что-то такое странное, но не отталкивающее. Оглядываясь по сторонам, Вакатоши понял, что выглядел крайне нелепо, особенно, если осознавать, что сейчас он стоит прямо у дверей и потерянно глазеет по сторонам, нервно сжимая, то разжимая лямку сумки, но собравшись с силами, Ушиджима сделал первый неловкий шаг, с каждым разом увеличивая скорость ходьбы. Подойдя к стойке и поздоровавшись с крайне приветливой на вид дамой, Ушивака назвал своё имя и фамилию, уточняя время приёма и место, в котором будет проходить осмотр, чтоб ненароком не запутаться в кабинетах, гуляя среди кучи дверей, предварительно оплатил приём и выслушал знакомый, дружелюбный женский голос, объяснивший Вакатоши куда идти и выдавая нужный талон на приём. Ушивака с жутким нетерпением пытался идти, а не бежать, мерно проходя между неподходящих кабинетов, дошел до нужного, огляделся, замечая на себе взгляды, всё-таки его рост уж больно сильно привлекал людей и вопросы: «Что столь юный молодой человек здесь делает?» — возникали почти у каждого человека, мимо которого промелькнул Вакатоши, не интересующийся мнением незнакомых ему людей. Наконец поняв, что Ушивака, похоже, был единственным в очереди, он тихо постучался и, не дожидаясь ответа, чуть приоткрыл дверь, заглядывая внутрь. — Вы ведь друг моего сына, да? Он у меня не особо разговорчивый, из-за чего плохо сходится с людьми, думаю… Ах, какой ужас. Проходите, проходите, — быстро затараторила низенькая девушка. Заметив нетерпеливого Вакатоши в дверях, Ки мигом поманила посетителя рукой внутрь и начала суетливо поправлять вещи, потому что сама только вернулась с проверки лечебных медикаментов, а на уборку стола совсем не было времени. Обычно Ки принимает клиентов в менее тревожном состоянии, но что-то внутри, какое-то родительское чувство будто ударило ей в голову, и не хотелось упасть лицом в грязь перед таким любопытным гостем. Стоило Ушиваке зайти внутрь, как его усадили на кушетку прямо напротив рабочего стола, всё было настолько быстро, что сконцентрировать внимание на чём-то одном было крайне проблематично, и только женский голос, о чём-то спрашивающий, вывел из лёгкого транса, в котором пребывал Ушивака. — Ну здравствуй. Выкладывай, что у тебя с руками, жалобы? — Не то чтобы серьёзно, но сильно трескается кожа, и грязь попадает прямо в раны, это доставляет те ещё мороки, — со всей серьёзностью ответил Вакатоши, потирая ладони друг о друга, останавливая свой взгляд на белых кудрях, забавно дёргающихся от любого движения. Ки наконец перестала метаться из стороны в сторону и, поправив свой халат, присела напротив пациента, разворачивая чужие ладони на себя, замирая на несколько минут так, что Ушиваке стало не по себе, накатило жуткое ощущение того, что всё в комнате вымерло и даже цветы, находившиеся на подоконнике, столе и шкафах замерли и погибли, уничтожая любой намёк на жизнь. — Как же можно играть с такими руками, боже мой? — Что-то не так? — обеспокоенно спросил Ушивака, он, конечно, знал, что у него есть проблемы, но тембр голоса, с которым был произнесён вопрос, только накалял обстановку. — Да тут совсем не что-то, а явные проблемы, поправимые, конечно, но как же ты довёл их до такого состояния? Хотя эти волейболисты, — задумчиво произнесла Ки, вспоминая руки Аоне после соревнований, — «такой же ужас», но миниатюрная дама, на свои мысли лишь отмахнувшись встала и, отойдя на пару шагов, начала что-то рыскать в своём шкафу, пока Вакатоши лишь следил за чужими действиями, ожидая более чёткого ответа. — Давай так: сначала нам надо провести пару тестов, чтоб мне правильно подобрать лекарства, в особенности на аллергию. — Они у меня уже есть, — резко, почти выкрикивая, ответил Ушивака, негодуя от собственной реакции, но подобные фразы он уже слышал и надеялся, что у него есть именно те тесты, о которых ему сказала врач, потому что не впервые ходит по больницам со своими измотанными руками и знал о них почти всё досконально. — Какое нетерпение, я ведь даже ещё не сказала какие, — чуть вздыхая, ответила дерматолог, наблюдая за тем, как пациент роется в портфеле и смело протягивает ей пару бумаг. — Так, ну тут понятно, подожди пару минут, выпишу тебе пару препаратов, — произнесла девушка, ошарашенная столь сильным рвением, хотя уже ясно поняла, что парнишка явно не из безответственных и обходил, если не множество, то парочку врачей точно. — Пока пользуйся ими, нужные медикаменты можешь купить в этом же здании, спросишь администратора клиники, тебе скажут куда пройти, ладненько? В ближайшее время сотворю для тебя мазь, и будет всё шоколадно с твоими ручками, будешь, как говорится, спокойно играть, — чуть усмехнувшись, произнесла Ки, потому что спокойствия Ушиваке явно не занимать. Взяв из рук врача бумагу с выписанными препаратами, Вакатоши спросил: — С лекарствами понятно, но можно ли узнать, как мне получить мазь? — Не беспокойся, тебе позвонят и скажут как только всё будет готово, только надо будет подписать пару документов, чтобы, ну ты сам понимаешь, в случае нашего или твоего отказа, сторона понесла выплаты за предоставленные неудобства, но пока ты не можешь сам подписывать такие документы, так что они оформляются с доверия взрослых, — как можно более понятно попыталась разъяснить Ки. — Вот, держи, реши там всё с родителями, пусть они заполнят и занесут завтра в регистратуру вместе с анализами, а пока я их тебе возвращаю и, конечно, при согласии, незамедлительно начну свою работу, — закончила девушка, возвращая Вакатоши его документы вместе с договором. — Непременно, — утвердительно сказал Ушивака, кивая головой и вставая с кушетки, и тихо собравшись, покидая комнату, произнёс: — Спасибо. — Лучше Таканобу скажи спасибо, он ведь нас познакомил и ещё: позови там следующего, ладненько? — бегло ответила Ки, мягко улыбаясь и будто светясь изнутри, задевая самые чувствительные струны души Вакатоши так, что ему самому беспричинно хотелось улыбнуться в ответ. — Обязательно. До свидания, — прикрывая дверь, ответил Ушивака, скрываясь из поля зрения. «Ах, какая прелесть, думаю, Аоне сможет с ним подружиться. Ну, по крайней мере, переборщить с силой удара он не сможет. Этот Ушивака — тот ещё громила. Ну и дети нынче вымахали» — мечтательно размышляла Ки, пока в кабинет не зашёл новый пациент, из-за чего лишние мысли пришлось отбросить на потом.***
Когда всё было уже решено, подписано и оплачено, Ушиваке только и оставалось, что ждать результата всех манипуляций с его руками, надеясь на положительный эффект, который уже начал потихоньку проявляться, заживляя маленькие ранки и смягчая подушечки пальцев, что не могло не радовать. Одной из традиций Шираторидзавы, которые были неотъемлемой частью учреждения ещё с самого открытия, являлись ежегодные тренировки во время школьных каникул для того, чтобы спортсмены вне зависимости от спортивного направления — баскетбол это или волейбол — не расслаблялись и не растеряли форму за такой короткий срок. Наконец, после, казалось бы, вечной пробежки и бесконечных подач, Ушивака смог добраться до квартиры, предоставленной префектурой Мияги, смело раздающей призы отличившимся и подающим надежды ученикам, которые были своеобразными столпами и играли важную роль в бюджете, обеспечивая её пожертвованиями из общей казны Японии. Из-за того, что в скором времени после каникул подходило время сборов, тренировки в разы усилили, из-за чего сил оставалось только на то, чтобы доползти домой и рухнуть на постель, хотя всё равно приходилось, превозмогая всю свою усталость, вставать для того, чтобы приготовить ужин. Как подающий надежды спортсмен, тренера Шираторидзавы тщательно следили за рационом питания, нагрузкой на тело Вакатоши, ещё и родители, твердившие о великом будущем своего сына, совсем не оказывали сопротивления такому чересчур большому вниманию личности Ушиваки, который был совсем не против съехать от назойливых родителей, чтоб только не слушать их помпезных речей, которые Вакатоши без особой сложности пропускал мимо ушей, уже зная о свои силах и способностях, проводя время за их оттачиванием. Стоило Ушиваке только отпереть дверь, он без промедления скинул лишнюю одежду в стирку и, тяжело выдохнув, с шумом упал на кровать, упирая свой взгляд в потолок и ощущая невыносимую усталость, к которой уже привыкло тело. Перед тем, как поесть и, наконец, уснуть, Вакатоши решается впервые за день взять телефон в руки, не только для того, чтобы посмотреть время между перерывом и тренировкой, а просто хотя бы увидеть пару пропущенных звонков, несколько сообщений в волейбольной беседе, где он обязательно на острое замечание Тендо ответит как-то серьёзно, без малейшей ошибки, не понимая шутки. За все пять дней изнурительных тренировок, у Ушиваки совсем не было времени поблагодарить центрального блокирующего Датеко за то, что познакомил со своей мамой, буквально спасавшей его руки, из-за чего стоило Вакатоши дотронуться хотя бы подушечками пальцев до мяча, в глазах сразу возникал образ донельзя неестественно белых волос. Так как сегодня Ушивака вернулся с тренировок чуть раньше, он наконец решился написать Таканобу, лучше это было сделать сейчас, нежели отложить на потом, будучи даже неуверенным, во сколько же придётся возвращаться завтра и послезавтра, и так до самых сборов. Быстро найдя не особо богатую на наличие сообщений переписку с Аоне, где были написаны контакты клиники и холодное «Спасибо», которого явно не хватало, чтобы выразить всю благодарность, Ушиджима завис, разглядывая пустым взглядом короткий диалог. Вакатоши не особо часто писал подобные вещи, хоть для него и не составляло трудности высказать благодарность или критику в чью-либо сторону из-за крайне прямолинейного характера. Некоторое время Вакатоши решал, что написать: лучше просто «Привет» или «Добрый вечер», но это звучало чересчур официально, они всё-таки ещё не серьёзные, угрюмые взрослые, хотя они даже особо и не пересекались, и тем более не общались между собой на соревнованиях; многие бы вообще удивились тому, что эти двое говорят, в особенности вечно молчаливый Аоне. На улице уже потемнело, а Ушивака только приготовился ко сну и кое-как попытался в паре сообщений объяснить свои мысли, хоть текст и выглядел суховато, это не остановило Вакатоши перед тем, чтобы отправить злополучное сообщение. Когда всё уже было сделано и предотвратить ничего нельзя, Вакатоши, перепроверив все будильники, отложил телефон в сторону и, закрыв глаза, быстро погружаясь в сон, даже не ожидал того, что посреди ночи на телефон придёт оповещение. — Ой, за что мне спасибо, это всё моя мама постаралась. Я обязательно передам ей твою благодарность, но, наверное, только через неделю, она уезжает на время, так что ты можешь забрать мазь пораньше, но только при условии, если есть возможность прийти к нам домой. Еле расцепив глаза, Ушивака быстро пробежался взглядом по сообщению и задался вопросом о том, почему на часах два ночи, а он не спит. Вакатоши никак не ожидал, что ему ответят в столь позднее время, но собрав всё своё сознательное состояние в кучку, решился ответить, не откладывая сообщение на такое же забитое утро. Ушивака, быстро напечатав короткий текст, ответил: — Без проблем, только напиши адрес и скажи, когда будешь свободен, а то у меня тренировки, хотелось бы заранее знать.— Конечно, без проблем, знаешь, где находится тропа Накасэндо? Так вот, как выйдешь из автобуса (туда только один ходит, не запутаешься) на предпоследней остановке, пойдёшь прямо пару кварталов, седьмой дом справа — мой, на дверях подписана фамилия нашей семьи. Я постоянно дома, кроме утра с 8-9, можешь приходить в любое свободное время. — отправил ответ Таканобу.
— Никогда не был в этом районе, но думаю, смогу найти — ответил Вакатоши, слегка призадумавшись и надеясь, что он всё-таки и правда найдёт нужное место и не будет просить Аоне найти его среди завораживающих глаз улочек.—: 3
Увидев последнее сообщение, Ушивака слегка опешил и не имел ни малейшего понятия, что ему на это ответить. В голове создавался диссонанс от вроде серьёзного на вид волейболиста, хотя как это влияло на сообщение Аоне, Вакатоши так и не понял, предпочитая всё-таки отложить разговор до утра и подумать над этим во время пробежки. Новый день опять начался: завтрак, пробежка и так постоянно. В автобусе Ушивака попытался примерно понять, на какой транспорт ему сесть и как лучше доехать, одновременно размышляя о том, что это мини-путешествие займёт внушительное время, даже сама поездка длилась примерно час, и ему придётся отпроситься у тренера уйти пораньше, чтоб всё более-менее успеть. После ещё пары сотен подач, тренировок с первогодкой Гоши и наблюдением за собственной командой, пришло время долгожданного перерыва, когда Ушивака попросит о том, чтобы его через два дня отпустили, обосновывая это каким-нибудь серьёзным делом, потому что все в команде знали, насколько серьёзно Ушивака относится к волейболу, и, маловероятно, что пропустит день на какое-нибудь бесполезное дело. — Я могу прийти завтра где-то в 16:00. Я более-менее изучил место, там по истине красиво и завораживающе, — наконец написал Ушивака, привлекая взгляды сокомандников к своей фигуре, в особенности Тендо, который тоже почти впервые увидел друга за перепиской во время обеда. Убрав телефон в карман, Вакатоши медленно поплёлся за почти подпрыгивающим от радости Сатори. Легкая вибрация — и глаза опять в телефоне, даже не обращая внимания на то, что он спокойно-мирно ел, нужно было ответить. Казалось, что от этого сообщения зависит жизнь, предположил Сатори у себя в голове, наблюдавший сию любопытную сцену.— Без проблем, буду ждать. Да, согласен с тобой, только глянь, — к сообщению Аоне прикрепил фото не известного доныне Ушиваке дерево. — Это жакаранда, редко встретишь их в Японии, ещё не потерявшими цвет. Жаль, конечно, она больше в нашем районе не цветёт, но всё же, в некоторых местах Японии ещё осталась парочка садов с ними. Советую взглянуть, это и правда завораживает.
Слово за слово и Вакатоши не заметил, как прошло время перерыва, а Тендо, сидевший напротив, внимательно наблюдал за тем, как длинные пальцы быстро что-то печатают в телефоне. Ушивака никогда бы не подумал, что можно настолько много знать о цветах и деревьях, хотя, если собственная мать увлекается подобными вещами, сын что-то да должен знать о них, но рассказать интересно — было основной сложностью. Вакатоши уже с нетерпением ждал встречи, внезапно захотелось посмотреть на незнакомые ему улицы и растения, всё-таки это был его единственный день слегка отдохнуть и побыть в другой обстановке, наблюдая за тем, как распускаются цветы и слушая лёгкое щебетание птиц, скрывающихся за листвой, было бы неплохой идеей и времяпрепровождением, может быть просто побездельничать. Впервые Сатори закончил трапезу раньше Ушиваки, но решил предварительно не беспокоить Вакатоши, предпочитая поинтересоваться его секретом чуть позже, чтоб застать врасплох. — Какая прелесть, впервые вижу тебя настолько увлечённым во время переписки, а ты мне так же улыбаешься, когда пишешь, нас ведь уже звали, а ты тут сидишь в гордом одиночестве? — съёрничал Тендо, пихая друга в бок так, чтобы тот, наконец, обратил на него внимание. Отодвинув поднос в сторону, Ушивака отключил телефон, отрывая взгляд, и легкая дымка спала с глаз, будто возвращая его в реальность, от чего даже у Сатори пробежали мурашки. — Перестань говорить глупости, пойдём, нас вроде, по твоим словам, уже звали? — отмахнулся Вакатоши, оглядываясь, и осознавая, что впервые за долгое время он один из последних заходит в зал.***
Вроде бы обычный день, всё как и всегда, но какое-то странное, липкое и приятное чувство растекается по телу, заставляя вдохнуть поглубже и ждать заветного дня, когда он будет с любопытством смотреть в окно, наблюдая за меняющимися пейзажами, чувствуя легкую тряску в автобусе, заполняет изнутри. Сатори тихо хихикал в сторонке, наблюдая за тем, с каким рвением Ушивака переодевал тренировочную обувь, меняя её на очень дорогие и слегка неудобные от новизны кеды. Стоило Вакатоши собраться и перекинуть сумку через плечо, он почувствовал на своей спине множество до жути любопытных взглядов, которые так и норовили построить бесчисленное количество предположений насчёт еле заметной улыбки аса Шираторидзавы во время чтения часто приходящих сообщений. — Ну, удачи там тебе с твоими золотыми ручками, — подойдя к Ушиваке и похлопав его по плечу, шёпотом произнёс Тендо, ехидно улыбаясь от осознания того, что он единственный знает об истинном положении дел и о причине таких изменений у своего лучшего друга, хотя ему и не раскрывались тайны всей переписки, лишь игнорируя любые вопросы по поводу неё. Ушивака лишь хмыкнул в ответ и, махнув рукой в знак прощания, бодрым шагом направился в нужное ему место. Как и предполагалось, путь ему предстоял отнюдь не из быстрых. На улице было до жути жарко, солнце палило изо всех сил, хоть Ушивака и ехал в полупустом автобусе, который мало-помалу освобождался, было отнюдь не легче. Прибыв на место, глаза Вакатоши разбегались по сторонам, то останавливаясь на маленьких, мило оформленных лавочках, либо на изящных, аккуратно построенных домах, окруженных низкими заборами, которые были оплетены цветущей лозой. Казалось, что место, куда попал Ушивака, было слишком тихим, отдалённым от Японии, куда ещё не добрались технологии и уши не резал шум машин и поездов. Ушиваке пришлось изрядно попотеть, чтоб найти нужный дом, в голову даже закрадывались мысли всё же позвонить Аоне и не мучаться, блуждая из стороны в сторону, но внутренняя гордость не позволяла сделать подобного, что было, к слову, крайне глупо, потому что данный поступок сократил бы его поиски как минимум на 15 минут. — Привет, — бодро произнёс Ушивака, как только перед ним раскрылись ворота и показалась знакомая высокая фигура. Честно сказать, Вакатоши смог найти дом только по воспоминаниям о фото жакаранды, отправленного Таканобу в начале их переписки. Дерево росло прямо напротив окон нужного ему места, замеченного совершенно случайно. — Проходи, — еле слышно, даже почти шепча, произнёс Аоне, кивая головой в лёгкой растерянности. Конечно, он подозревал, что переписка и реальное общение будут ему удаваться сложнее, но накатившие эмоции не давали никакого понятного ему объяснения, из-за чего волнения становилось больше, несмотря на более-менее безэмоциональное лицо. — Спасибо, — немного опешив, поблагодарил Вакатоши, заходя внутрь участка, внимательно оглядывая так сильно отличавшийся дизайн его дома с нескончаемым количеством острых углов и некой формальности в оформлении, в отличие от чужого дома с бесконечным количеством растений, семейных фото, придававших некий уют, да и сам Таканобу крайне лаконично смотрелся в данной обстановке, несмотря на свою массивность. — Располагайся, может чего-то хочешь? — спросил Аоне, указывая на холодильник. — Я только с тренировки, после неё нежелательно нагружать организм едой, сам знаешь. — Может только воды, а то на улице жара? Подожди пару минут, мазь наверху, в мамином кабинете, сейчас принесу, — ответил Таканобу, сопровождая свою речь еле заметными движениями рук, будто пытаясь перебороть собственное желание общаться жестами и договорив, быстро увильнул на второй этаж, пока Ушивака мирно сидел на мягком диване, вслушиваясь в звуки пения птиц, доносившиеся с улицы. От нечего делать, Вакатоши предпочёл бездумно залезть в телефон и, отпивая чуть-чуть воды из стакана, поставленного Таканобу перед уходом, снова наткнулся на беседу с Аоне, где были длинные предложения и некое подобие живого диалога*, который сейчас никак не клеился. Всё было мирно и спокойно, даже чересчур, но резкий, неприятный грохот и лай собаки заставил оторваться от экрана и вслушаться в происходящее. «Что там происходит, похоже на звук падения, может стоит помочь? Вдруг что-то случилось?» — промелькнуло в голове Ушиваки, уже приподнимавшегося с места и беспокойно идущего по лестнице. Стоило Вакатоши подняться наверх, как навстречу ему бежала пушистая шиншилла, резво перебиравшая лапками. Но спортивных способностей и реакции Ушиджиме хватало для того, чтобы поймать и усадить себе на руки, в общем-то, не сопротивлявшегося зверька. — С тобой всё в порядке? Помочь встать? — обеспокоенно спросил Вакатоши, чуть поглаживая шёрстку шиншиллы, наблюдая за распластавшимся на полу Аоне, вокруг которого вилась собака, надоедливо тыкаясь носом в хозяина, пока на её глаза не попался неизвестный ему посетитель дома. — Всё, всё в норме, я сам, — слегка сжёванно ответил Таканобу, вставая с пола и отряхивая одежду, резко меняясь в лице, когда заметил, что взгляд Вакатоши внимательно, не без любопытства, рассматривает испачканное платье, валявшееся на полу. — Подожди, это не то, что ты подумал. Это, это платье сестры Шоё… он попросил… — резко и громко попытался оправдаться Аоне, быстро начиная собирать хлам с пола, упихивая его в ближайший ящик. От голоса Таканобу по телу Ушиваки пробежалась стая мурашек, низкий тембр разительно отличался от сдавленного, неестественного шёпота, к которому привыкли уши Вакатоши. — А? Не знал, что ты умеешь шить, выглядит миленько. Жаль, конечно, чуть порвалось, но оно и правда смотрится прекрасно, — произнёс Вакатоши, наблюдая за тем, как постепенно краснеют уши Аоне, резко контрастируя на фоне волос. — Милая у тебя зверюшка, а виновник всего происходящего, я так понимаю, этот пёсик? — продолжил Ушивака, чувствуя, как его обувь внимательно нюхает на вид смешной, коротконогий бультерьер, туловище которого напоминало чуть удлинённый бочонок, от чего он выглядел ещё более милым. — Я очень люблю Дольчето, но из-за этого с самого появления в доме щенка, мы всей семьёй его избаловали, позволяя уж слишком много. Когда я проходил мимо своей комнаты, услышал подозрительный шум, вот и решил заглянуть, а то вдруг что случилось. По итогу заметил, как по вине кое-кого, клетка с Ширацуку чуть не упала. Конечно, я попытался остановить всё происходящее, но как-то очень неудачно, — снова переходя на шёпот, произнёс Аоне, слегка потирая горло, фальшиво улыбаясь, как будто пытаясь что-то скрыть. — Не сжимай связки, — поправил Вакатоши, намекая на резкие изменения в голосе, не понимая даже для чего обладатель столь прекрасного тембра его скрывает, за наверняка не одними из приятных ощущений, к слову, прислушиваться к невнятным фразам, которые поминутно сглатывались или были подавлены сторонними шумами не очень-то хотелось, во избежание недопониманий. — Слава богу, мазь хотя бы цела, смог удержать. Мама выписала ещё пару дополнительных трав, чтоб кожа не привыкала к одному продукту, они продаются в нашем районе, — уже не пытаясь скрыть голоса, ответил Аоне, осознавая, что парень, стоящий с ним рядом, мало того, что обратил своё внимание на голос, так ещё и узнал о его маленьком увлечении, о котором было известно только Хинате, пообещавшего никому не говорить. Всё-таки они были хорошими друзьями, несмотря на соперничество, хотя это даже было своеобразным стимулом совершенствоваться. — Честно, впервые здесь и часто путаюсь. Эм, ты не мог бы мне показать это место? — поинтересовался Ушивака, возвращая шиншиллу обратно владельцу неугомонного зверька. От лёгкого соприкосновения кончиков пальцев, Вакатоши снова вспомнил, насколько мягкие у Таканобу руки, от чего в голове происходит сбой и желание схватить собеседника за руку и провести большим пальцем по ладони, наслаждаясь моментом, увеличивалось с каждой секундой. — Да-да, конечно, всё равно мне нужно будет зайти в магазин с тканями, он находятся совсем рядом. А ты, мистер Дольчето, остаёшься без вкусняшек за подобные выходки, — грозным голосом, с не менее угрожающим взглядом, произнёс Аоне, внимательно наблюдавший за собакой, будто издевавшейся над хозяином, начиная дружелюбно ластиться и тыкаться мордой в щиколотки Ушиваки, пытаясь вызвать жалость у неизвестного ему посетителя. — Вакатоши-кун, подожди пару минут, я переоденусь и мы пойдём, ладненько? — спросил Аоне, пытаясь не обращать внимания на подначивания Дольчето. Ушивака лишь кивнул в знак согласия и решил уделить своё внимание собаке, долгое время не замечая того, что прошло достаточно много времени, и позади него уже стоял Таканобу, не решавшийся прервать Вакатоши от столь важного занятия, как тисканье милого зверька. — Увлёкся слегка, — растерянно произнёс Ушивака, замечая за спиной Аоне. На улице всё ещё пекло солнце и лишь слабый ветерок, появившийся под вечер, разбавлял душный воздух, наполненный разнообразными запахами. — Прости, устроил тут кавардак, — смущённо извинился Таканобу, чтобы прервать тишину, висевшую с самого выхода за порог дома, из-за чего было до жути некомфортно и неуютно. Как начать разговор между двумя не особо сговорчивыми людьми, которые особо не знают друг друга, не знал никто, но лишь маленькая случайность решит проблему, но это произойдёт чуть позже и совершенно спонтанно. — Ничего. Было даже любопытно познакомиться с твоими питомцами, ну и узнать о твоей тайне, но я её сохраню. Честно. Чувствуя некую издёвку в голосе Вакатоши, Аоне наигранно хмыкнул и отвернул голову, совсем не замечая, как его собеседник улыбается. Хоть разговор особо и не клеился, на душе у Вакатоши было спокойно. Узкие улочки, парки — то, чего ему давно не хватало. Как давно он вообще выходил, чтобы просто погулять, а не сделать очередные пару кругов, перед тренировкой? Тихий шаг, шепот листьев убаюкивали и будто пели какую-то спокойную, доныне неизвестную песню. Аоне шел медленно и неспешно, будто чувствуя желание Вакатоши запомнить любой вид и звук, окружавший его, в особенности стук гэта*. Ушивака видел подобную обувь и раньше, может даже и носил, он всё же был японцем, и подобные вещи прививались с самого детства, но это было так давно и размыто в памяти, и звук цоканья дерева об асфальт, будто вновь вернул Вакатоши в детство. Помещение, в которое Таканобу привёл Ушиваку, было, как и весь город, простое без излишеств, но чем-то притягивающее глаз, из-за чего Ушивака, в своих спортивных дорогущих кедах, наушниках, свисающих на вырезе бесформенной футболки, казался здесь совершенно чужим, но присутствие хоть одного знакомого лица не давало почувствовать себя совершенно одиноким и потерянным. На глаза Вакатоши будто легла тонкая пелена, из-за чего голос Аоне, обращённый к нему, казался очень смазанным, первоначально даже непонятным. — Думаю, они подойдут, так вот этот ещё и всё, наверное. — Мне кажется, я видел подобные растения у вас дома? — поинтересовался Ушивака, заметивший растения не только в садике и доме, но и у Аоне в комнате. — Нет, это были другие, — осёкся Таканобу, сосредоточенно выбиравший из списка в руках нужные ингредиенты. — От мамы научился? — отрешённо спросил Вакатоши, вглядываясь в слипшиеся от пота волосы на затылке собеседника, которые чуть вились, и эта маленькая деталь казалась по-своему очаровательной. — Что-то вроде того, в детстве насмотрелся, такое уже из головы не выбить. К слову, как твои руки? — неожиданно спросил Аоне, не отрывая взгляда от прилавка. Непонятные силы и чрезмерное вдохновение заданным вопросом, будто само подтолкнуло Ушиваку положить свою руку на затылок Таканобу, вздрогнувшего от неожиданности. Казалось, именно этот жест, касание, могло сказать всё за Вакатоши, но люди, проходившие рядом, не оценили подобного жеста и лишь недовольно фыркали. — Чувствуешь? — достаточно громко спросил, даже почти утверждая, Ушивака, наклоняясь к собеседнику, получая в ответ тихий кивок. Было и без того жарко, ещё и горячая рука на шее заставила Таканобу буквально подрагивать от жара, но свисающий с лямки портфеля брелок, на котором был изображен до боли знакомый персонаж, заставил забыть обо всём ныне происходящем и спросить: «Это же «Вечный чемпион», тебе тоже нравится эта игра?» — А? Рейвен Гиндар — моя любимая героиня, у неё крутая история, — как-то даже грустно произнёс Ушивака, дотрагиваясь до незамысловатой вещицы и выдерживая некоторую паузу, добавил: — Всегда хотел за неё поиграть. — Ты о чём? — немного недопонимая, спросил Аоне, приподнимаясь и начиная медленно приближаться к кассе. — Я, ам… редко играл в детстве, а сейчас как-то уже вырос, но брелок теперь как некое напоминание… Таканобу сначала слегка потупил, не зная, что и ответить на моментально изменившееся лицо Вакатоши, будто они сейчас на сборах, и следующая игра будет последней, самой важной в его жизни. Чтобы вернуть разговор в более-менее положительное русло, Таканобу решил предложить одну очень заманчивую идею: — Да ничего, у меня где-то дома валялась сега с тех допотопных лет, я уж давно все игры на ней прошёл, могу одолжить. Только ко мне опять придётся топать, конечно. — А, кхм, ты уверен, это всё же твоя вещь? — Да ладно тебе, ты ж её не собираешься у меня украсть, да и вещица старая, давно следовало выкинуть, но раз на то дело пошло, почему бы и нет? — Ну тогда, наверное, можно. Повспоминаю, — выдавливая из себя смешок, ответил Ушивака, зная, что вспоминать ему совершенно нечего из своего ничтожного детства, где он постоянно слышал: «Быть лучшим — черта семьи Ушиджима. Не опозорь нас, будь выше всего этого». Решение родителей переложить воспитание сына на нянек и репетиторов совсем не было на пользу маленькому Вакатоши, и это сыграло большую роль в его характере. — Вот, держи, — по привычке прошептал Аоне, пихая в руки Ушиваки маленькую, задекорированную под дерево, корзинку, наполненную баночками, в которых были разложены растения. — А, да, конечно, — быстро проговорил Вакатоши, еле успевая услышать быструю фразу, кинутую Аоне будто в сторону: — Ты пока оплачивай, а я зайду в соседний отдел по делам. Чуть растерявшись, Ушивака проследовал на полупустую кассу и с пристальным вниманием наблюдал за тем, как тонкие женские пальцы аккуратно заворачивают содержимое баночек в крафтовый пакет. Подобные манипуляции усыпляли, из-за чего после оплаты и выхода из маленького магазинчика Вакатоши будто потерялся, не находя себе места. В голове крутился лишь поток произошедших за сегодняшний день событий, так хотелось снова остановить воспоминание и до бесконечности прокручивать его, обращая внимание на каждую деталь. — Ну пойдём, — со спины произнёс Аоне, радуясь новой, очень выгодной для него покупке, буквально сияя от счастья, причины которой не очень понимал Ушивака, но предпочел не заострять свое внимание на подобной мелочи и просто следовать за не очень расторопным Таканобу.***
— Ты выглядишь не выспавшимся. Что ж тебя так поразило, что ты аж не спал всю ночь? — заинтересованно спросил Тендо, вглядываясь в чуть усталое и безразличное лицо Ушиваки. — А, нет, просто не мог уснуть, — бессовестно соврал Вакатоши, который почти всю ночь залипал в сегу, пытаясь пройти как можно больше уровней. Ушивака и не знал, что способен такое длительное время не спать, но всё же здраво осознавал, как подобные приключения влияют на организм; спортсмену не подобает поддерживать такое расписание дня, но игра была столь захватывающая, несмотря на отвратительную графику, если её можно таковой назвать, что оторвать внимание от неё было очень сложно, лишь пара сообщений от Аоне, сообщающем о какой-то новой игре и подобных вещах, побудили вспомнить о том, что пора спать. Сидя на скамейке и дожидаясь тренера, Ушивака мирно и уже почти привычно для всех копался в телефоне, набирая сообщения. — Ну как там дела с платьем?— Пока его не трогал, но думаю скоро засяду за работу, если, конечно, Дольчето опять не надумает всякого натворить. Сидит пока в углу, — долго ответа не пришлось ждать, сообщение пришло почти моментально вместе с фотографией, где можно было рассмотреть недовольно спрятавшуюся за горшки собаку и шиншиллу, беззаботно расположившуюся на животе хозяина, пока её гладят любящие руки.
Вакатоши с любопытством рассматривал фото, приближая заинтересовавшие его детали комнаты, совсем не замечая, как Сатори беззвучно подкрался за спину, пытаясь заглянуть в телефон. Не то чтобы Тендо был сталкером, а скорее интересующимся, большая, а, точнее, вся команда поглядывала на Ушиваку, сидящего в телефоне, но не имели в себе смелости спросить или подглядеть, в отличие от лучшего друга, любящего лезть, куда его не просили. — Перестань, — раздраженно буркнул Ушивака, отключая телефон, зная, что скоро вновь взглянет на экран и будет думать над ответом. — Ну и ладно, ну и пожалуйста. Потом сам расскажешь, — обиженно ответил Тендо, отворачиваясь от собеседника в другую сторону. «Он и правда такой милый», — промелькнуло в голове Вакатоши, заставляя его остановиться на столь неоднозначной мысли и от стыда закрыть глаза, чувствуя, как сердце начинает биться, как после особенно трудных матчей, почти в таком же бешенном ритме, от которого дышать становится труднее. — Хэй, не забывай про тренировки, — внезапно прокричал Сатори, уже находившийся достаточно далеко от Ушиваки. — А, да, иду, — тихо шепнул Вакатоши, поднимаясь с места, но совсем не забывая о чувствах, промелькнувших в нём совсем недавно. В последнее время жизнь Ушиваки стала слишком сильно отличаться от его обыденной. Не то чтобы он был против подобных изменений, а даже наоборот рад, что он просто играет в ту же самую, не особо быстро работающую сегу, и длиннющая переписка, в которой можно было утонуть, неуместные смайлики, пожелания удачи перед тренировкой льстили, но присутствие имени Футакучи раздражало. Не то чтобы Вакатоши это бесило, он был даже холоден к этому, но иногда мысль о некоторой зависти забиралась в его голову, как назойливый комар, не дающий ночью покоя. Почему именно этот навязчивый и наглый парень был так близок к Аоне, но мысль о том, что именно он, Вакатоши Ушивака, знает о маленьком секрете Таканобу и спокойно разговаривает с ним на эту тему, не испытывая никакого дискомфорта, лишь иногда беззлобно подшучивая.***
Подходил конец летних каникул и учеников Шираторидзавы, которые весь месяц провели за усердными тренировками, распустили на три дня отдыха. Два из которых Ушиджима всё равно уделил бегу и новому для него занятию — играм. Многие могли бы позавидовать родителям Ушиваки, которые спокойно давали своему сыну большие суммы на проживание, еду и так далее по списку, совершенно не отслеживая затраты, ссылаясь на то, что Вакатоши слишком ответственный, чтоб растрачивать деньги на всякое ненужное барахло. Ушивака спокойно мог позволить себе PS4 Pro, про которую без умолку ему прожужжал все уши Аоне; о том, какая она крутая и как хоть раз хотелось бы на ней сыграть, но Таканобу ссылался на то, что это всего лишь маленькая мечта, которая может и сбудется, но не в ближайшее время. Когда Вакатоши покупал приставку, он шел в магазин совершенно не обременённо и будто спонтанно, просто потому что того велело подсознание. В процессе выбора игр взгляд пал на одни из самых популярных франшиз, которые гремели и были на слуху. Death Stranding, Red Dead Redemption INJUSTICE (две части), только потому, что в ней была функция на двоих, о которой упомянул дико смотрящий на Вакатоши продавец, недопонимающий своего клиента и его стремления заполучить именно PS4 Pro. То, какой была реакция людей на Ушиджиму, быстро набравшего, мягко сказать, дорогих вещей, сложно передать словами, они скорее были просто в лёгком шоке, потому что такие покупатели встречались редко и иногда вызывали недоверие со стороны заядлых любителей поиграть. Ушивака особо не задумывался о том, когда он будет играть, да и зачем оно ему, это больше было похоже на некий порыв бунтарства и желания быть лучшим во всём, что у него не очень получалось в играх и было даже как-то не по себе от этого. Что самое, в общем-то, важное — перед Вакатоши встал вопрос: под каким именно предлогом можно затащить Таканобу к себе в квартиру, чтоб он помог пройти ему уровень, с которым он мучался битый час, а может и просто заодно сыграть вместе. За два дня, что Ушивака находился в одиночестве, он решил уделить время себе и хоть чуть-чуть расслабиться и на пару часиков забыть о своём статусе идеального, подающего надежды, спортсмена. Особо, конечно, ничего примечательного не намечалось, кроме лёгкой пробежки, долгого залипания за игрой и очень длительного приёма ванны, которую Ушивака давно уже не принимал. Именно в эту секунду для Вакатоши казалось высшим блаженством просто дышать разряженным воздухом и наблюдать за клубами расходящегося в разные углы комнаты воздуха, меняющего свою форму от любого движения. Казалось, ничего не могло волновать и тревожить его в этот момент, кроме уже подостывшей воды, но не тут-то было. Вибрация телефона, валявшегося где-то в глубинах одежды, заставила Вакатоши сдвинуться с места и взять гаджет в руки. Заинтересованно поглядывая на экран, где высветился ник «Аоне Таканобу», Ушивака некоторое время помедлил, потому что не мог разблокировать устройство из-за высокой влажности, но, наконец решив эту проблему, мерно прошептал написанное ему сообщение.— Хэй, не хотел бы прогуляться? Помнишь, я говорил про жакаранду, в этом году она запозднилась расцветать из-за холода, но в этом месяце выдалась жаркая погодка, она только вчера начала распускаться в Кавати Фудзи, он расположен неподалёку от Фукуоки. Мы можем сходить вместе, если тебе интересно, конечно же?
На этот раз Вакатоши знал, где находится столь прекрасный сад и даже был там пару раз, из-за чего сразу решил написать Аоне о своих маленьких условиях встречи. — Было бы круто, я только за. Давай только там у входа в сад встретимся, а то если я буду ещё до тебя доезжать, то это будет дико долго, мне от дома легче ехать.— Да, без проблем, с нетерпением жду завтра ;0
— До завтра, — хитро улыбнувшись, написал Вакатоши, чуть приподнимаясь из ванной, представляя заместо смайлика слегка удивлённое выражение лица Таканобу. Теперь Ушивака точно знает, каким образом у него получится заманить Аоне к себе без всяких неудобных уговоров, просто ставя его перед фактом наличия у себя PS4 Pro и маленького озорства, и желания сыграть у Таканобу. Как бы Вакатоши сейчас не мечтал об уже пройденном уровне и хорошо проведённом времени, надо было уже закругляться с водными процедурами и шлёпать в кровать, обязательно не забывая предварительно намазать руки слегка прохладной мазью, и глубоко вдохнуть до боли приятный запах растений, который напоминал ему о доме и самом Таканобу, от чего по спине пробегали мурашки, мысли путались в диком смятении, а на лице расплывалась ухмылка. Особо не долго думая, Ушивака наконец добирается до постели и усаживаясь на краю, решает снова перепроверить сообщения на телефоне, хоть это удаётся ему и с трудом из-за липких рук. Вакатоши и сам отчётливо не помнил, как из вкладки сообщений залез на Pornhub и выбрав какое-то лайтовое видео, с натугом вслушиваясь в наигранные женские стоны и кряхтенья её партнёра, знатно приправленные матом, решив хоть разок за долгое время расслабиться. Ушивака прекрасно знал, что мастурбация и подобные вещи в его возрасте совершенно естественны, но, честно, когда он занимался подобным, это всё равно приносило дискомфорт, особенно от воспоминаний о том, что первые попытки были столь нелепыми, что руки на то время, ещё покрытые ранами, начинали зудеть от боли и приносили отнюдь не приятные ощущения. Вроде бы, в подобные моменты люди думают о дорогом им человеке или о чём-то, что их возбуждает, но Вакатоши так сильно щурился, что перед глазами начали расплываться пятна, а голова пульсировала от чрезмерного возбуждения. Краем уха улавливались звуки проезжавших машин, а прохладный воздух, проникший в комнату через маленькую щель в окне, надувал прямо в спину. Вакатоши старался подобрать такой темп, чтобы точно попадать под видео, рука быстро скользила по члену, издавая чавкающие звуки. Любые мыслительные процессы перестали как-либо работать, и даже на минуту показалось, что из человека Ушиджима стал ненасытным зверем, из глотки которого вырывались намёки на лёгкое хрипение. Вместо красивой фигуристой девушки на ум приходят только широкие плечи и невыносимо знакомая белизна волос, и резкие черты лица, на котором красуется лёгкая улыбка — от этих мыслей Ушивака чуть вздрагивает, сжимаясь всем телом и обильно кончает в руку, заодно пачкая чистые штаны, от чего из комнаты раздается недовольное цыканье и тяжёлый выдох. Посторонние мысли, пришедшие в голову, так там и застряли, не давая уснуть. «Зачем, боже, мне явно дали мазь не для того, чтобы мне было удобней заниматься самоудовлетворением. Как я ему завтра в глаза-то посмотрю, надо же быть таким красивым» Вакатоши отчётливо не помнил, как лёжа в кровати прогонял воспоминания о Таканобу, и, тем более заснул; всё, что осталось от бурной ночи — это стеснение, смешанное с запахом трав по всему телу, и горечи на языке. На улице стояла невыносимо жаркая погода, одежда неприятно липла к коже, а в лёгких оседала пыль. Вакатоши чувствовал себя не в своей тарелке ещё с самого начала дня и, расположившись на скамейке напротив входа в сад, нервно постукивал ногой по асфальту, надеясь на то, что у Таканобу появятся внезапные дела, которые помешают их встрече. Ушивака боролся с своим желанием уйти или просто скрыться куда-то за угол. С одной стороны, он даже не представлял как и с чего можно начать разговор, предварительно не ляпнув то, о чём потом можно очень сильно пожалеть, а с другой — не хотелось бы упустить возможность беззаботно поболтать и понаблюдать за цветением чего-то неизвестного, но явно прекрасного. Все хорошо знают, что у Ушиваки не так много друзей и, Аоне каким-то случайным, совершенно непонятным для них двоих образом, вошёл в этот узкий круг тех, кого Ушивака больше, чем просто уважает. У Вакатоши никак не складывался пазл в голове, что именно послужило катализатором столь бурного общения, ведь раньше они даже особо не пересекались, хотя многие могли их сравнивать на основании роста и грозного вида, хотя Таканобу больше напоминал плюшевого мишку, нежели агрессивного хищника, способного разрывать противников в клочья, может только привычка указывать на сильного противника служила намёком на серьёзный тон, но Ушиваке бы больше польстило такое обстоятельство, нежели как-то напрягло, тем более напугало. Каждая клеточка в теле подрагивала, пока его имя не окликнул знакомый голос и на плечо не легла тяжёлая, всё такая же тёплая рука и мысли, бившиеся о последние остатки рассудка, в ту же секунду собрались в одну огромную кучу. — Вот я и пришёл, надеюсь, ты не долго ждал? — А, да. Привет, не так давно пришёл, — растерявшись ответил Вакатоши, соврав о том, что он сам случайно перепутал время и пришёл почти за час до самой встречи. Не в силах посмотреть в глаза собеседника, Ушивака предпочёл остановить свой взгляд на белых волосах или шее, может и руках, всё ещё двигавшихся по привычке во время разговора, но от этого становилось неуютно, потому что непреодолимое желание дотронуться, чтоб понять, всё ли было так, как он представлял у себя в голове на ощупь, преобладало. — Ты чего-то больно хмурый сегодня? — Жарко, — резко вырвалось у Ушиваки, от чего Аоне даже вздрогнул, и в голове появились беспокойные мысли о том, что неужели на его безэмоциональном лице всё написано и каждое потаённое желание вывалилось наружу, обнажая каждую слабость. — Тогда предлагаю нам побыстрее пойти в сад, там есть тень, где можно спрятаться, — бодро произнёс Таканобу, поправляя смешную панамку, на которой был изображен мишка, вокруг которого вилась россыпь сердечек. Ушивака кротко кивнул в ответ, наблюдая за вдохновлёнными шагами своего собеседника. Было сложно не обратить внимания на внешний вид Аоне, сильно отличавшийся от того, что был до начала их общения: кеды, простые штаны и бесформенная футболка, которую крайне сложно найти на его ростовку, сменились на яркие сандали, джинсовый комбинезон, увешанный значками. Пока два на вид грозных спортсмена беззаботно расхаживали по саду в поисках лучшего места, пара пристальных взглядов, а в особенности женских, будто прогрызали со спины, от чего Вакатоши, привыкший к чужому вниманию к своей персоне, испытал некоторый дискомфорт; ему даже показалось, что он услышал тихие перешептывания о том, что одна не очень смелая и хрупкая на вид девушка, со своей маленькой компанией, хотела познакомиться, но так и не набравшись сил увильнула в кусты, стоило Вакатоши только повернуться в её сторону. Наконец найдя нужное место, откуда открывался потрясающий вид, Ушивака даже не раздумывая плюхнулся на траву, опираясь спиной на ствол дерева, совсем не беспокоясь о том, что по всему саду расставлены скамейки, но погода позволяла свободно валяться, где душе вздумается, конечно, в гранях приличного, но люди, которые проходили мимо, так же усаживались на раскидистой поляне, наслаждаясь обволакивающими солнечными лучами. — Давно хотел сказать спасибо за игры, — внезапно произнёс Вакатоши, наблюдая за тем, как Аоне присаживается рядом с ним, слегка ёрзая бедрами, чтобы устроиться поудобнее, стянул с себя панаму, тем самым вздымая и запутывая волосы на голове. — Ты там не расслабляйся. А то ведь нам будет скучно играть против вас, — хмыкнув, почти задевая Ушиваку за живое и самое дорогое, заметил Таканобу, чуть сощуривая глаза в ожидании реакции. — Даже и не думай, — гордо ответил Вакатоши, решая перевести разговор в другое русло, задав не менее поддевающий своего собеседника вопрос: — Как там секретные дела поживают? — Да я ж писал, почти доделал, осталось смётки только убрать и пришить пару деталек, — измученно произнёс Аоне, потому что помучаться над этим произведением искусства, как о нём отзывался Шоё, пришлось изрядно. Все эти пайетки, блестяшки, вшитые в рисунок, были ещё той задачкой, но результат стоил усилий и времени, чем Таканобу очень сильно гордился. — Однако какая прелесть. Скинешь фоточку? — улыбаясь будто лис, наслаждаясь тем, как уши его собеседника снова, но теперь менее ярко, краснеют. — Это что, шантаж? — Более чем, — съязвил Вакатоши, содрогаясь от неожиданно появившегося из ниоткуда прохладного воздуха, проникавшего через одежду, ещё и сладкий тембр голоса Таканобу чрезмерно усыплял так, что хотелось просто закрыть глаза и утопиться в звуках, но факт того, что он пришёл сюда не поспать, а насладиться цветением запоздавшей жакаранды, оставался прежним. — Я ж говорил, отсюда прекрасный вид, — прошептал Аоне, искренне улыбаясь, от чего будто в лёгких у Ушиваки раскрылись те самые фиолетовые цветы, что сейчас распускаются почти на его глазах. Время шло, люди потихоньку уходили и приходили снова, и лишь Ушивака и Таканобу сидели на одном месте, увлечённо разговаривая и шутя обо всём, что придёт в голову. Создавалось впечатление, что два молчуна, из которых даже двух слов не выудишь, будто сорвались и в один миг пытались сказать всё, что копилось долгое время. Хотя наверное это было так? Стеснение самого себя, замкнутость — породило молчание, от которого, наконец, нашлось исцеление и от этого было сладко. Иногда Вакатоши отрывал взгляд от цветения, коротко поглядывая на Таканобу, а потом заметил, что люди блуждающие в ближайшей округе, ходят за руку, мило перешёптываются и воркуют на расстоянии сантиметра друг от друга, от осознания того, как он с Аоне выглядят со стороны, пришлось резко сглотнуть, ощущая то, что чужая рука находится буквально в сантиметре и до неё хочется дотронуться, но голос Таканобу развеял назойливые мысли, переключая всё своё внимание на собеседника. — Знаешь, я хотел ск… — голос оборвался, так и не успев докончить фразу, потому что спину обдал холодный ветер, заодно срывавший хрупкие, только распустившееся цветы. Небо начали затягивать тучи, неподалёку раздался оглушительный гром, и ежесекундно хлынул дождь. Хмурая и невзрачная погода переменила собой солнечную и жаркую, застав людей в парке врасплох и, конечно же, по всем законам жанра, ни у кого из героев не было ничего, даже близко напоминающего зонтик. — Дождь, а в прогнозе говорили, что сегодня будет безоблачная погода, — опешил Таканобу, наблюдая за тем, как свинцовые облака перекрывают ясное солнце. Дождь моментально набирал обороты, совершенно не давая намёка на его прекращение, ну, по крайней мере, в ближайшее время точно. Капли воды били по земле как барабанная дробь и одежда, сумки в миг промокли до ниточки, из-за чего нельзя было медлить, а оставалось только бежать хоть под какое-то подобие навеса, который ещё придётся поискать. — Пойдём. «Вот и момент» — промелькнуло в голове Вакатоши, когда он резко схватил Аоне за запястье, затягивая за собой. — Чего? — моментально отозвался Таканобу, не сопротивляясь, а продолжая следовать, проявляя любопытство к тому, что в данный момент творит Ушивака и к чему это может привести. — Мы сможем сыграть вместе, — в спешке выплюнул фразу Вакатоши, прибавляя темп, почти начиная бежать, стоило ему выйти за ворота сада. — О чём ты? — урывочно спрашивал Аоне, пытаясь не поймать всё кочки и, тем более не споткнуться своим лицом с асфальтом. — Подожди чуть-чуть. В данный момент Таканобу не видел лица Ушиваки, из-за чего окончательно запутался, не осознавая даже намёка на происходящее вокруг. Перед глазами мелькали смазанные деревья и дороги. Главное внимание было обращено только лишь на широкую спину, которую облепила мокрая футболка, глаза никак не могли отвлечься на что-то другое, а из головы не вылетала фраза про игры. Что, почему и где, Аоне поймёт потом, потому что сейчас он больше не чувствует дождя, а только то, что сейчас приходится глубоко дышать и спешно пытаться расставить все мысли по полочкам. Двое быстро вбежали в тесный автобус с большим количеством промокших от ливня людей и небрежно протиснулись в самый конец, располагаясь напротив окна. Ушивака громко вбирал воздух в лёгкие, чувствуя, как в спину упираются острые женские локти, подбивая ещё сильнее прижаться к и так прибитому к стеклу Таканобу. — Купил недавно PS4 Pro… и ещё пару игр. В одной из них есть режим для двоих, мы могли бы, ну, вместе сыграть, — слегка лукавя, произнёс Вакатоши, делая короткие паузы между словами, чтоб правильно сформулировать предложение, потому что разум только начал проявляться и вероятность ляпнуть какую-нибудь ерунду была слишком высока, а это было бы крайне не вовремя. Всё произошло так быстро, что первоначально Аоне кивал головой на каждую фразу собеседника, но на название заветной приставки моментально отозвался, приподнимая голову и задерживая взгляд на Вакатоши, не давая ответа, лишь только обрабатывая сказанную ему информацию, пытаясь сделать выводы. — Вместе? Я не против… Стоп, подожди, она у тебя была, а ты и словом не обмолвился? — возмущенно буркнул Таканобу, слегка хмурясь. — Я её недавно купил, — отрешённо ответил Ушивака, отводя глаза с насупившегося собеседника, потому что был не в силах смотреть на вид, который ему открылся и без того чувствуя, как чужая нога упирается прямо в пах, что ещё сильнее усложняло его мыслительный процесс. — Купил, серьёзно? Ты ведь только на сеге недавно моей играл и то, всё не с первого раза. — Вот и решил с тобой поиграть, может посоревнуемся. Заодно и поможешь мне там в прохождении одной штуки. — Знай, что я не проиграю, готовься утирать слёзы после игры. — Ну мы посмотрим, — хитро ответил Вакатоши, срываясь на последнем слове из-за резкого торможения и удара головой об стекло. Слава богу, тело Аоне смягчило удар, но ещё сильнее приблизило мокрые тела к друг другу, что было не так уж и плохо, но крайне неуютно. — Правильно о тебе говорят, — загадочно произнёс Аоне, выдыхая горячий воздух в шею, пытаясь расположить чужую голову поудобнее на плече так, чтобы достаточно тяжелая тушка не задавила его во время поездки. Вакатоши казалось, что именно в этом чёртовом автобусе его сердце перестанет работать и лопнет. Дребезжала каждая жилка от того, что Аоне приходится придерживать за плечо, чтобы хоть куда-то деть руки. В голове слегка звенело от удара, может быть завтра там выйдет шишка, и кто-нибудь через пару дней не выдержит и обязательно поинтересуется, откуда она взялась, но сейчас было совсем не до этого. Лёгкий озноб сменялся на растекавшееся в теле тепло именно в тех местах, где было мягкое прикосновение Таканобу и мерное обжигающее дыхание, уже обдававшее щёки и уши, доводило до дрожи в коленях. Людей потихоньку становилось меньше, но Вакатоши не спешил приподняться или как-либо отлипнуть от чужого тела, списывая это на вроде бы всё ещё неуловимую слабость, которая, в общем-то, уже улетучилась, но предпочтение провести время на плече, изредко щекоча носом шею, было сильнее. Наконец герои ввалились в квартиру, не только промокшие, но и крайне уставшие от всей произошедшей суматохи. Ушивака машинально скинул мокрую футболку, закидывая её куда-то в ванну, преспокойно щеголяя с голым торсом вглубь комнаты в поисках сухой одежды, пока Аоне, ещё не успев опешить, как можно быстрей снял обувь и последовал за исчезавшей перед глазами фигурой. Таканобу не без любопытства рассматривал полупустую комнату, стены которой украшала парочка плакатов с изображением известных волейболистов, и одно-единственное фото, сделанное совместно с командой и тренером, величественно висело посередине, служа самым важным атрибутом всего окружения, будто заставляя все остальные предметы плясать под свою дудку. Окружающая чистота до жути резала глаза, но маленький уголок, находившийся в самом отдалении, не мог не привлечь внимание. Единственное место, которое не блестело особым порядком, хоть намёки на это и были, являлось так называемое место для игр, где не очень аккуратно лежала приставка, рядом с ней стояла тумбочка, на которой лежали пара коробок из-под дисков и маленький горшочек с цветком, находящийся явно не в лучшем виде и совсем не вписывающийся в интерьер всей квартиры, и ярко выделяющийся на их фоне, почти до блеска сверкавший телевизор. Пока Аоне внимательно и дотошно рассматривал каждую пылинку, которых было не особо много, Ушивака тихо, даже почти бесшумно, расположился за спиной гостя, укладывая свои руки на плечи, моментально вздёрнувшиеся от резких движений. — Чего? — неожиданно высоко взвизгнул Таканобу, хватаясь за чужие запястья, придерживающие сползающие лямки. — Давай снимай, так ведь заболеть не долго, можешь надеть мою футболку. — Но я не… — растерянно произнёс Таканобу, пытаясь высвободиться из крепкой хватки. — Хотя бы футболку, а твою я повешу сушиться, — настаивал Вакатоши, даже не держа в голове мысль о проигрыше, и при любом колебании прилагал ещё больше сил, с которыми Аоне не смог совладать, предпочитая под конец сдаться, потому что желание поиграть было куда выше расприй и разыгрывания бессмысленной драмы. — Амм. Спасибо, — тихо буркнул Таканобу, смущенно натягивая на себя чужую футболку, уже проклиная себя за то, что надел комбинезон, а не штаны, из-за чего лямки только мешались, а штаны приходилось постоянно подтягивать, чтоб избежать их падения. Можно было бы точно сказать, что с первого взгляда Ушивака и Аоне почти идентичной комплекции, но обхват плеч Таканобу явно был чуть больше, так что футболка слегка растянулась на груди, из-за чего Вакатоши хотелось бесстыдно хихикать, наблюдая за неодобрительной моськой, которая в миг просияла, стоило только запустить приставку. Аоне ещё из переписки знал, что Ушивака живёт отдельно от своих родителей, но подсознательно понять подобные вещи было крайне сложно, ведь столько дел сразу свалилось на плечи Вакатоши, хотя по характеру уже было прекрасно понятно, что у подобного человека всё по расписанию и никаких лишних дел в его жизни никогда не намечалось, а тут вдруг появляется Таканобу и будто вычленяет из всего этого строгого графика одного очень серьезного ученика Шираторидзавы. — Сейчас быстренько переоденусь, а ты пока зайди в игру, — произнёс Ушивака, прерывая бесчисленный поток мыслей Аоне, заставляя того выйти из транса и заметить удаляющуюся за стенку фигуру. — Не знал, что ты живешь один, — решил уточнить Таканобу. — Это всё промыслы Шираторидзавы, что-то вроде подарка. — Хм, можно было догадаться, — удрученно произнёс Аоне, снова начиная выводить руками символы в воздухе, будто собираясь наложить на Ушиваку проклятие. Почувствовав беспокойство в чужом голосе, Вакатоши вынырнул из соседней комнаты, скоро надевая майку и с иронией в голосе ответил: — Ладно тебе завидошничать. Ещё до того, как услышать ответ, Ушивака моментально присел напротив и хватая в руки вторую приставку, легонько пихнул плечом соседа, начиная увлечённо смотреть, даже прожигать взглядом Аоне, будто именно этот человек, именно в эту минуту, скажет ему то, что он ранее не слышал. — Это мне-то? — собравшись со всеми силами, усмехнувшись, поинтересовался Аоне, придвигая корпус вперёд. Вакатоши хитро улыбнулся, не отодвигаясь, а только сокращая расстояние, будто продолжая неозвученную вслух междоусобную игру, кто первый сдастся под давлением и сарказмом другого. — Кому ещё потребовалась помощь, — продолжил Таканобу, приставляя приставку в своих руках к чужой груди и тихо шепча, произнёс, моментально отодвигаясь: — Кто знает, что бы могло произойти с руками. — Решил взять на слабо? Стоит признать, стоило захлопнуться входной двери, Вакатоши вновь ощутил дикий прилив сил и уверенности, в отличие от Аоне, ещё не осознававшего, что он попал в непреднамеренный капкан. Когда напряжение уже по чуть-чуть стихало, и игра началась, отвлечься, казалось, было невозможно. Но одни и те же мысли сразу зародились в разных головах. Сейчас два совершенно неразговорчивых человека сидят друг напротив друга, шутят и смеются. У них есть и будут друзья, но ещё никто так близко не подбирался к ним. У Ушиваки до жути сильно билось сердце, и с каждой секундой дышать становилось сложнее, и даже не потому, что он уже которую игру проигрывает, предлагая оппоненту начать сначала, ему чертовски плохо от мимолётных касаний и улыбок. Внутри всё кипит, бушует и обжигает. Кажется, что-то нужно сказать, а нужных слов подобрать никак не выходит, ведь они путаются только от одного радостного вида Аоне, который в этот момент настолько счастлив, что, кажется, даже светился в особенности от фырканья Вакатоши, пытавшегося всеми силами обойти его в игре. Когда силы уже покидали обоих, а уровней в игре оставалось достаточно, только для того, чтобы потратить на их прохождение целую неделю, было принято решение оторваться хоть на пару минут. — Честно, впервые с кем-то так общаюсь, — решительно произнёс Вакатоши, выпуская из рук приставку, чуть придвигаясь к соседу корпусом, тем самым с каждой секундой уменьшая расстояние. — Я тоже, — улыбнувшись, отвечает Аоне, за секунду до того, как его хватают за плечи, сжимая их так, что, казалось, пытаются сломать. Вакатоши настойчиво прижался к чужим губам, полностью завладев ситуацией, будто начиная входить в свой ритм. Ушивака чётко осознавал, что прямо сейчас он сорвался и сделал то, что может разрушить всё, но сил копить внутри чрезмерное возбуждение, которое обязательно будет приходить к нему каждой ночью, напоминая о своём существовании, не хватало. Чуть оттягивая нижнюю губу, Ушивака не торопился совать свой язык туда, куда его вообще не просили, предпочитая только распробовать на вкус, ожидая хоть какой-то реакции. — Ты не так понял, — хрипя произнёс Ушивака, еле уловимо целуя щеки, скулы, всё ходя вокруг да около. Вакатоши выжидал, когда его оттолкнут, и с вопросительным выражением на лице как можно скорее выбегут из квартиры, предварительно посылая куда подальше. Чёртово молчание ещё сильнее убивало, но дыхание Аоне, которое, казалось, было намного громче, чем ливень за окном, заводило сильнее. Таканобу весь залился краской и, в отличие от Вакатоши, потерял голову, утопая в тумане и легкой дрожи, ему еле хватило сил, чтобы просто приподнять руку и ухватиться за плечо, придвигаясь, кажется, не ближе, а впритык. Ушивака не то чтобы был рад такому исходу, а был в лёгком шоке, но не упуская момента затуманенного сознания своего партнёра, мгновенно припадая к приоткрытым влажным губам, покусывая, проникая внутрь, углубляя поцелуй. Аоне будто сгибался под натиском Ушиваки, полностью размякая в чужих руках, до того, как его хватают за волосы, сжимая их так, что из горла вырывается сдавленный стон, сигнализирующий о том, что стоит умерить пыл и стать чуть ласковей, за место того, чтобы нещадно вырывать клочки белых прядей, которые Вакатоши считал чрезмерно милыми и, как оказалось, были крайне мягкими и приятными на ощупь. Сознание то помутнялось от того, что Ушивака медленно водил руками под футболкой, то снова прояснялось, когда партнёры подсознательно тёрлись друг об друга, как будто умоляя о большем. Всё происходящее вокруг было настолько скомкано и даже нелепо, что увлечённому Вакатоши было совершенно плевать на то, что ещё лишь одно движение — и джойстики переломятся под весом, но резкая вибрация телефона предотвратит порчу только недавно приобретенной вещички, заставляя Аоне чуть приподняться, чтобы спешно сбросить звонок и, глядя прямо в голодные глаза Вакатоши, который нависал над ним, будто собираясь съесть, обхватил лицо Ушиваки, приближая к себе, ощущая, как в его руках зверь понемногу затухает, переводя жажду в совместное желание. Вакатоши задал быстрый и резкий темп, из-за чего все последующие действия были всё такие же сбитые и спешные. Руки всё никак не могли успокоиться, блуждая по иногда вздрагивающему телу, стоило хоть чуть нажать сильнее или схватить за талию, реакция следовала незамедлительно. Терпеть было уже невозможно, возбуждение чрезмерно тянуло под животом и Ушивака, не мешкаясь, потянулся к чужой ширинке, ощущая, как его пах в ответ покрывает тёплая рука, пробираясь под резинку трусов. Вакатоши сходил с ума от того, что на каждое его касание была реакция, но надоедливые звонки у Аоне и внезапный шквал сообщений на свой номер сначала отвлекали, а потом наоборот приобрели символ какой-то таинственности. Таканобу неспешно двигал своей рукой по чужому возбуждённому органу, несмотря на то, что самому приходилось изгибаться от того, что Ушивака мягко водил рукой по спине, кусал за ушко и задерживал свои движения, неожиданно снова начиная резко двигаться, размазывая по члену сочащуюся смазку. Время ушло из-под ног, и только легкий стук капель о крышу хоть как-то очищал сознание. Вакатоши, на удивление, кончил раньше Аоне, наверное только потому, что он имел не так много опыта и всегда действовал на инстинктах, когда Таканобу был почти точно уверен в своих действиях, предугадывая каждое движение. Ушивака не отказался от помощи своему сопернику, методично наблюдая за тем, как изнурённому Таканобу, уже вожделевшему от желания завершить и почувствовать разрядку, для удобства пришлось, по настоянию Ушиваки, не просто снять футболку, а держать её в зубах, потому что так, по мнению Вакатоши, ему больше нравилось, и тело Аоне казалось неприступнее, даже несмотря на то, что одних покрасневших ушей Таканобу хватало, чтоб снова возбудиться. — Будь чуть медленней, — еле внятно, почти переходя на стон, буркнул Таканобу, прикладывая свою руку поверх чужой, на что Ушивака, не подозревавший о том, что его руки всё ещё в некоторых местах шершавые, из-за чего его попытки сделать приятно выходили не очень удачно. Аоне был выше, но казался в руках Ушиваки крохой, каждое движение, вздох, шипение, легкий поцелуй — вызывали неподдельное удовольствие. Бесстыдные толчки в руку, нечёткий взгляд, устремлённый прямо на Вакатоши, пот, стекающий с виска, побудил Ушиваку снова прикоснуться к шее Аоне, слегка кусая и облизываясь, обостряя ощущения, из-за чего Таканобу обильно кончает и от стыда, снова собирая остатки сил, покачивая бедрами, попутно скрывая лицо и зарываясь в плечо, потому что количество вздохов и хлюпающих звуков в комнате превышало норму. Ещё и собственное возбуждение не позволяло отдавать никакого конкретного отчёта в действиях, поэтому оставалось утопиться в остатках сознания и желать следующего раза. Как только всё действо закончилось, Ушивака медленно приподнялся, почти бесшумно удаляясь в соседнюю комнату, чтобы помыть липкие руки, заодно захватив с собой салфетки, потому что Таканобу явно не собирался даже вставать. По возвращению, обнаруживая слезливое выражение на лице Аоне, сердце Вакатоши успело выйти из строя, почти прекращая свою жизнедеятельность, начиная работать только тогда, когда Таканобу сбивчиво подзывает к себе Вакатоши и, сделав пару вдохов, продолжает: — Может всё-таки сыграем? — И это всё? — опешив, произносит Ушивака, который за пару секунд пристального взгляда Аоне уже успел себя похоронить. — У тебя и губы трескаются, — усмехнулся Таканобу, отворачиваясь от собеседника, мгновенно хватая салфетки и наскоро обтирая руки, хватает свой телефон, чувствуя на спине недовольный, но так же и перемешанный с любопытством взгляд. — Ну и кому же ты понадобился? — Футакучи, могу, к слову, спросить тебя тоже самое? — А мне Тендо, — удивлённо произнёс Вакатоши, поглядывая на Аоне, который с хитрой улыбкой на лице быстро печатал какое-то сообщение. — Жуть, — резво ответил Таканобу, поправляя задравшуюся футболку, и так же моментально хватая джойстик, призывая Вакатоши снова с ним сыграть, понимая, что во время игры Ушивака точно будет использовать нечестные способы победы — щекоча, целуя или нашёптывая свои планы, что и как он с сделает с Аоне после игры.