Мир забытой искренности

— Пойми, это будет лучше для тебя. Ты уже достаточно взрослый альфа, тебе пора уже завести семью и остепениться. — Отец, я всё понимаю, но не надо лезть в мою личную жизнь. Я уже не маленький, чтобы ты принимал за меня решения. Шинджуро хотел по-хорошему, но упёртость его сына уже порядком надоела. — Только омега может родить тебе здоровых детей, ты же сам это прекрасно понимаешь. — Понимаю, — тихо произнёс альфа. — Вот и хорошо. Через неделю ты поедешь к его родителям и познакомишься с ними, и постарайся им не грубить. — это последнее, что сказал мужчина, прежде чем покинуть сына, оставив его наедине с самим собой. Шинджуро сам не хотел насильно женить своего сына, но другого выбора не было. Всё-таки эта омега, по словам родителей, была чиста. Но и упёртость сына его поражала. «Весь в меня,» — с усмешкой проговорил мужчина и направился в свой кабинет. Об этом альфе ходило много слухов, и были они не самыми хорошими. С обычными людьми и альфами он быстро находил общий язык, был хорошим другом и отличным собеседником. И всё бы ничего, но дурные слухи не просто так же ходят, правильно? Высокий статус, манера речи, храбрость, всегда готов придти на помощь слабым. Внешность была довольно привлекательная. Волосы будто пламя, что освещало путь во тьме, глаза как солнце, что светило ярко в небе и бархатный голос, от которого пробегала приятная дрожь по всему телу и искренность, которая порой мягко переходила в заботу вкупе с запахом альфы подчёркивали его индивидуальность, его превосходство. Одним словом, мечта любой омеги. Но есть одно «но». Этот альфа ненавидит омег. Поэтому когда он приезжает к своим знакомым альфам, те в свою очередь стараются спрятать своих любимых жён, да и сами омеги стараются лишний раз не попадаться ему на глаза. Конечно, чтобы удовлетворить свою сущность, он иногда захаживает в публичные дома. И то только на одну ночь. Какая бы омега перед ним не была: красивая, милая, добрая, злая, капризная, нежная — для альфы они все «шлюхи». Он даже не боялся и не стыдился сказать это прямо в лицо омеге. И звали этого альфу Кёджуро Ренгоку. Узнав о том, что Кёджуро собирается жениться на омеге, все слуги поместья сразу же стали обсуждать эту новость друг с другом. Кто-то уже жалел ту самую омегу, что выйдет замуж за альфу. Кто-то беспокоился о том, что работы станет в разы больше, а кому-то вообще было наплевать. — Кёджуро, можно? — Конечно, входи. Это был младший брат Кёджуро. Внешность у него была такая же, как и у старшего брата. Но черты лица были более миловидные, да и сам он был больше похож на ребёнка. Его звали Сенджуро. Он был самым младшим из семьи Ренгоку. Кёджуро очень любил брата, хоть тот и был омегой. Это единственная омега, которую любил и оберегал альфа. Из-за того, что Сенджуро был омегой, он очень тяжело переносил болезни от чего пил много разных настоек и зелий. Но зелья он пил ещё не потому, что часто болел. Дело в том, что Сенджуро был чистым омегой и при виде любого альфы мог то сознание потерять, то сойти с ума. Но Кёджуро это не касалось, он ведь всё-таки его брат. — О чём вы говорили с отцом? С лица альфы исчезла тёплая улыбка, и появилось некое отвращение. Ещё с минуту подождав, Кёджуро вновь улыбнулся. — Да так, пустяки. Как твоё самочувствие? — Всё в порядке, и почему ты переводишь тему? Какое бы событие не случилось: хорошее иль плохое — Кёджуро всегда всё рассказывал своему брату. Даже если это что-то личное, что друзьям рассказать нельзя, альфу всегда готов выслушать Сёнджуро. И если Кёджуро не хочет говорить, о чём они разговаривали с отцом, значит, ничем хорошим для Ренгоку этот разговор не закончился. — Эх, Сёнджуро, от тебя уже ничего не скроешь, — смеясь, проговорил альфа. Ренгоку младший же сидел с серьёзным лицом и пристально смотрел на брата. — Женить меня хотят на какой-то омеге, — недовольно произнёс альфа. — А что за омега? — Сам не знаю, но отец сказал, что он чист, да и из рода небезызвестного. — Ого! Сейчас редко где повстречаешь чистых омег. Это же здорово. Теперь мне будет с кем поговорить. — А я что? Со мной нельзя поговорить? — С тобой тоже можно, просто о таком не поговоришь с альфой. — А вдруг этот омега завышенного о себе мнения? Вдруг он не захочет с тобой общаться? Или будет насмехаться над тобой? — Кёджуро, ну что ты такое говоришь! А вдруг он и правда хороший, да и потом, ты его хоть раз видел? Тем более ты о всех омегах так говоришь. — Не о всех. О тебе же не говорю? — Так конечно, я же твой брат! И я тебя попрошу обращаться с ним хорошо. Он станет частью нашей семьи. На последние слова альфа лишь хмыкнул. Он никогда не посчитает омегу своей семьёй. — Какой бы он не был, всё равно все омеги одинаковые, — с отвращением в голосе произнёс Ренгоку. — Очередная подстилка, не более.