Неизвестное Солнце

– Я дома! – крикнул Тсуна, входя в дом и снимая ботинки. Люмьер последовала его примеру. – Добро пожаловать домой, Тсу-кун, – отозвалась его мать из кухни, направляясь к двери в прихожую и вытирая мокрые руки фартуком. Ее приветливая улыбка стала шире, а глаза загорелись, когда она увидела своего сына с гостем. – Арэ, ты один из друзей моего Тсу-куна? – с надеждой спросила его мама. Краем глаза шатен заметил, как его новая подруга, он все еще не мог поверить, что теперь у него есть друг, кивнула. – Хай, Савада-сан. Меня зовут Тайо Люмьер. Я новенькая из Франции. Нана просияла. – Не надо называть меня «Савада-сан», Люмьер-тян, зови меня просто «мама»! – чирикнула та. – Очень хорошо, мама, – сказала его подруга странно задумчивым тоном. – Каа-сан, – прервал Тсуна, направляясь к лестнице с сумкой в руке, – ты можешь приготовить что-нибудь перекусить? – ему нужно поторопиться и привести в порядок свою комнату, прежде чем Люмьер поднимется наверх и увидит, какой там беспорядок. – Хай, Тсу-кун! – Может, вам помочь, мама? – предложила Дюмон. Тсунаёши вздохнул с облегчением, теперь у него есть еще немного времени. Закрыв за собой дверь, он посмотрел на одежду и кровать и чуть не завопил: «Это займет целую вечность!». Нана внимательно следила за девушкой, которую привел домой ее Тсу-кун. Она была очень хороша собой: черные волосы до пояса, ниспадающие кудрявыми локонами на спину; светло-зеленые глаза с экзотическим наклоном по краю, намек на европейское происхождение, обрамляющие лицо в форме сердца; слегка загорелая кожа; и, пожалуй, ее самая очаровательная черта – черные вьющиеся бакенбарды по обе стороны лица. Нана мечтательно вздохнула. Ее Тсу-кун наконец-то привел домой друга, да еще и подружку! Образы маленьких детей с мягкими каштановыми волосами и милыми маленькими бакенбардами с зелеными и карими глазами вспыхнули в ее голове. Она взвизгнула: «О, это было бы так мило~!» Люмьер бросила на нее странный взгляд, но Нана была слишком погружена в свои фантазии о внуках, чтобы это заметить. Сбитая с толку, девушка вернулась к тому, чем занималась до того, как у Наны случился явный психический срыв: скатывала тесто для печенья в маленькие бесформенные шарики. Савада, все еще немного погруженная в свои грезы, взяла руки Люмьер в свои, не обращая внимания на маслянистую липкость, с звёздами в глазах. – О, ты должна приходить почаще, – выпалила она, – и я должна сказать папе, что у нашего дорогого Тсу-куна появилась подружка! – и пошла искать телефон, чтобы позвонить любимому мужу. Дюмон все еще стояла на кухне. «Его отец странный, – глубоко задумалась она, – его мать только что доказала, что она немного болтушка… – её взгляд устремился в потолок, представляя себе Тсуну. – … так как же, черт возьми, он оказался таким нормальным?» Тсуна с Люмьер сидели за маленьким столиком в комнате шатена, выполняя домашнее задание, ну, домашнее задание Савады. Домашка Люмьер лежала аккуратной стопкой по другую сторону стола, законченная. – Нет… нет… нет… – говорила девушка, грозовая туча над головой Тсунаёши росла с каждой ошибкой. — Вопросы с первого до пятнадцатого нужно переделать вместе с вопросами с восемнадцатого до двадцать седьмого, тридцатого и тридцать третьего, – недоверчиво проинформировала. Она знала, что математика – худший предмет японца, но серьёзно! Это же простое деление. Тсуна бился головой об стол, пока Люмьер не остановила его. – Не делай этого! Ты можешь потерять все клетки мозга, которые у тебя остались! — огрызнулась та. Савада покраснел, отводя взгляд от ее лица. Дюмон вздохнула при виде этого зрелища, сравнив его с пнутым щенком. – Ладно… скажи мне, чего ты не понимаешь, и я постараюсь помочь. Шатен нерешительно кивнул, задетый ее предыдущими словами, но указал на те места, которые он не понял. Люмьер терпеливо выслушала его, а затем как можно лучше объяснила, как решить проблему. Тсуне потребовалось три часа, чтобы закончить домашнее задание по математике хотя бы на «С». Еще четыре часа ушло у них на то, чтобы довести до приемлемого уровня его задания по японскому, английскому, истории и естественным наукам. К тому времени, когда они закончили, было уже около одиннадцати часов, и Тсунаёши начал клевать носом. Хорошо, что завтра у них нет занятий в школе. Девушка окинула взглядом сонное лицо собеседника. Мягко говоря, она была расстроена. У Тсуны были проблемы во всех его предметах: по математике он не знал таблицу, что делало деление намного дольше и труднее; в науке он все еще боролся с понятием атома; в английском он не мог правильно произнести любое другое многосложное слово и не мог собрать воедино базовое предложение; в Японском он боролся с катаканой и иероглифами кандзи, которые класс начинал изучать; а в истории он перепутал все свои даты, сегунов и династии. Неудивительно, что он получал такие плохие оценки. – Никчёмный-кун… Никчёмный-кун..? – Люмьер встряхнула парня, чтобы разбудить. Медово-карие глаза распахнулись. – Хм~? – Я собираюсь идти домой. Тсуна сонно кивнул и встал, провожая друга вниз. — Никчёмный-кун, я не имела в виду то, что подразумевала раньше, — нерешительно сказала Дюмон. — прошу прощения, это было неуместно. Тсуна с улыбкой отмахнулся от извинений: – Все в порядке, Люми-тян. Люмьер неловко кивнула, останавливаясь в дверях. Нана уже легла спать, так что они остались вдвоем. – Ты хочешь встретиться завтра? Тсуна оживился. – К-конечно! Но..? — он выглядел потерянным, – что мы будем делать? Люмьер на минуту задумалась. Это Япония, во Франции она не нашла ни одного, так что… – Как насчет книжного магазина? Тсуна широко улыбнулся и быстро закивал головой. – Конечно! – Мы можем достать тебе учебные материалы! – чирикнула Люмьер. Она подавила ухмылку, которая пыталась сформироваться. Она практически видела, как мысленное облачко над его головой скулит: «но я хочу читать мангу!» Она удивленно покачала головой. Она никогда не ожидала, что Тсуна окажется таким предсказуемым или забавным. – Встретимся здесь завтра около полудня? – Ага! – Тогда ладно. Спокойной ночи, Никчёмный-кун. Тсуна покраснел. – Спокойной ночи, Люми-тян. Хихикая, Люмьер помахала на прощание рукой и направилась к особняку, стоявшему в миле от нее. На полпути к дому она миновала переулок и слегка напряглась, почувствовав там чье-то присутствие. Три формы жизни, слишком большие, чтобы быть враждебным животным, значит люди. Другими словами: быть начеку. Дюмон спокойно шла по улицам, не спуская глаз с троих мужчин, следовавших за ней. Как раз перед тем, как она приблизилась к дому, они нанесли удар. – Что такая маленькая девочка, как ты, делает здесь совсем одна? – вышли трое мужчин, и первым заговорил вожак. Все они носили школьную форму, на их лицах было вечно глупое выражение. Люмьер усмехнулась, ведь правда? – Я не ассоциирую себя со слабаками. – разгневанные, они все шагнули вперед с отвратительными взглядами, намереваясь причинить очевидную боль. Очень жаль. Они понятия не имели, с кем связались. Люмьер быстро взглянула на крышу соседнего здания. Тот, что был справа от нее, заговорил: – Не думаю, что ты это понимаешь, маленькая Мисси, – сказал он на самом ужасном японском языке, который Люмьер когда-либо слышала. Девушка взглянула на часы. 23:10 моргнул на нее красными цифрами, и она позволила кровожадной ухмылке появиться на ее лице. – У меня есть десять минут, чтобы добраться домой до комендантского часа; это достаточно времени, чтобы победить тебя. Последний член группы усмехнулся, а двое других засмеялись. –  И чё сделает, маленькая сучка- – приклад пистолета Люмьера врезался ему в череп, отправив подростка в полет к фонарному столбу. Двое других остались стоять, разинув рты от неожиданной сцены перед ними, этого времени хватило Люмьер, чтобы наказать их. Через две минуты подростки были вжаты в стену, синяки уже начали образовываться вместе с шишками, порезами и немалым количеством крови. Она повернулась на каблуках, оставив за собой три бесчувственных тела. – Идиоты. На соседней крыше стоял ученик второго курса Нами-чуу и председатель Дисциплинарного комитета Хибари Кёя. Услышав шум, который вызвала группа учеников-травоядных, нарушившая покой Намимори, он пришел, чтобы разобраться. Пришел с намерением показать им ошибочность их пути, но он никогда не ожидал увидеть происходящее. – Вао, – он, конечно, слышал, что в Нами-чуу поступила иностранная ученица, но не придал этому особого значения. Возможно, ему следовало бы, если бы это маленькое травоядное, – нет, не травоядное, – пряталось. Кровожадная усмешка, такая же напряженная, как у французской ученицы теперь, когда он подумал об этом, появилась на лице Хибари. «Посмотрим, является ли это травоядное травоядным, а не чем-то другим».

***

— Я дома, — позвала Дюмон с порога, придерживая дверь открытой, чтобы Клейман мог войти. Симпатичный Аллигатор встретил ее через несколько минут после того, как она сбежала от учеников средней школы, и проводил домой. Верде вышел из гостиной в коридор. – Я полагаю, есть причина, по которой ты пришла домой так близко к своему комендантскому часу сегодня по сравнению с прошлыми несколькими неделями? – тонко потребовал объяснений он. Люмьер усмехнулась. – Сегодня у меня появился друг, и мы пошли к нему учиться, Дзи-сан. – Учеба не занимает и семи часов. – Скажем так, его школьная работа ужасна, и оставим все как есть. Верде кивнул. – Он? Этот твой новый друг - мальчик? Люмьер вспотела от этого тона. Он ведь не собирается стать папой-медведем, правда? Она покачала головой от этой нелепой мысли. Несмотря на ее несколько взрослый менталитет, она все еще находилась в теле ребенка. – М-м-м, – промурлыкала она, входя в кухню после того, как сгребла своего дядю размером с пинту. На плите стояла холодная еда на вынос, очевидно, ожидая ее. – Как его зовут? Люмьер на мгновение остановилась и взглянула на Молнию Аркобалено. Вероятно, ей не следует называть ему полное имя Тсуны, поскольку он мог связать его с Савадой Иемицу. – Тсуна, хотя я зову его Никчёмным-куном. Он кивнул и жестом показал, чтобы его опустили. Он ушел в свою лабораторию, а она разогрела еду, прежде чем отправиться в свою комнату. Переодевшись в пижаму, она сунула руку под кровать, достала записную книжку с жестким паролем и открыла ее посередине. На странице ничего не было, но когда она посветила ультрафиолетовым светом, то обнаружила две колонки, одна полностью заполнена, а другая почти пустая, за исключением нескольких строк. На той стороне она написала «подружилась с С.Т.» и закрыла ее. Положив книжку на место, она вернулась к остывающему ужину. – Как… очаровательно, – пробормотал Верде, расставшись с подопечной/племянницей и взломав школьные архивы, чтобы найти некоего «Тсуну». То, что он обнаружил, не произвело на него особого впечатления. Савада Тсунаёши, одиннадцать лет, с общим счетом семнадцать баллов по всем урокам. Верде не ожидал, что Люмьер будет с ним общаться, пока не увидел фотографию мальчика. Замените каштановые волосы и глаза вместе с отчетливыми японскими чертами лица на светлые, оранжевые и итальянские соответственно, и вы получите точную копию Вонголы Примо. Как интересно. Кроме того, в записях мальчика было имя его отца. Савада Иемицу. Очень немногие знали фамилию лидера CEDEF, большинство знали его по имени Иемицу, Молодой Лев Вонголы или Королевский Лист. Верде был одним из немногих, кому удалось получить информацию, которую Иемицу так старательно пытался сохранить в тайне. Ухмыляясь, Верде открыл некий документ, который, если Люмьер увидит, попытается удалить, что и произошло в прошлый раз: «диагноз в сходстве и различии киллера и его дочери». На стороне сходства он напечатал новейшее обнаруженное им явление. Оба питают предрасположенность к Вонголе. – Ты не видел «Наруто»? – спросила Люмьер, пробегая глазами по рядам манги с выражением глубокой сосредоточенности. Тсуна оторвался от комикса с растерянным выражением лица. – Наруто? Люмьер повернулася и бросила на него взгляд а-ля «совсем тупой?», прежде чем вернуться к просмотру. Во Франции аниме продавалось не так много, и те немногие, которые она нашла, ей не нравились. – Я никогда раньше не слышал о «Наруто», – честно признался Тсуна, переводя взгляд на свою открытую мангу. Дюмон фыркнула: «Другой мир, другое аниме, полагаю». Она вернулась к просмотру раздела манги, пока кое что не привлекло ее внимание. Это была серия под названием «Саске», и на обложке книги была фотография кого-то, кто мог бы быть Учихой Саске, с утиными волосами и всем прочим. Любопытство взяло верх, она вытащила его и, не обращая внимания на сходство, прочитала обратную сторону. Пять лет назад элитный клан Учиха был убит старшим сыном семьи, Итачи, теперь Учиха Саске, последний член клана и младший брат Итачи, присоединяется к команде шиноби Конохи, деревни скрытого листа. Ему и ещё двум другим назначают учителя, элитного джоунина. Сакура - самая умная девочка в своем классе, а Наруто - последний. Саске должен как-то работать вместе с ними, если он хочет стать ниндзя и найти своего брата. Люмьер изумленно уставилась на краткое изложение. Серьезно? «Наруто» превратилось в «Саске»? Она немедленно просмотрела книжный шкаф с мангой с большим рвением, чем в предыдущую минуту, ища похожее аниме с другим названием. «Сейлор Скаут»(Моряки-разведчики) Тысячи лет назад Лунное Королевство подверглось нападению злой Королевы Небесной Берилл и было разрушено, но не раньше, чем последняя королева Луны Серенити отправила свою дочь и двор(подразумеваются ее приблеженные) в будущее. Теперь лунная кошка Луна, бывший советник королевы, ищет планетарных разведчиков солнечной системы, чтобы найти скрытую лунную принцессу и навсегда победить злую королеву. Девушка быстро нашла другие версии аниме, с которыми она выросла в своей первой жизни. Все они имели разные названия и сосредоточены на разных персонажах. Это довольно шокирующе. «Что ж… – сардонически подумала она. – вот еще одно доказательство того, что я не в реальном мире».