Doom And Gloom

Уголок автора Всем привет) Для начала я хотела бы сказать спасибо за то, что читаете эту работу, и отдельное спасибо отдельным людям - за то, что комментируете. Для меня это очень-очень важно. Также хотела бы обратить ваше внимание на шапку. Вы можете увидеть, что рейтинг работы чуть-чуть подрос, вполне возможно, что так и до NC-17 дорастем х) Я бы спокойно продолжала писать PG-13, но моя милая сестренка требует рейтинг, так что... Писать я постельные сцены не умею, если что, во всем виновата сестра, вот) Малыша Люки с наступающим (хотя меня его взросление вообще не радует), а нас с сестренкой - с новым цветом волос х)) Я люблю вас!) Эштон задыхался от счастья, ощущая где-то в районе шеи теплое дыхание лежащего на его груди парня. - Так много татуировок… Зачем, милый? – еле слышно шепча, он покрывал легкими поцелуями тату Эша, одну за другой. - Не так больно… Тебе не нравится? – зарываясь пальцами в темные волосы возлюбленного, Эштон запрокинул голову, открывая для поцелуев шею. - Они прекрасны, - парень поднялся к губам своего мальчика, накрывая их своими, - ты прекрасен, - его рука легла на давно вставший член парня, чуть сжимая его через ткань боксеров, - мой хороший… Эштон не мог сдержать рвущийся наружу стон, закрывая глаза, но парень лишь усмехнулся сквозь поцелуй, переплетая их языки. - Дэн… Я люблю тебя… - прошептал Эш, когда парень отстранился. Не ощущая больше присутствия любимого рядом, он недоуменно открыл глаза, окидывая взглядом спальню, - Дэн? Где ты? Дэн! – в его голосе слышалась паника. Повернув голову в сторону, он увидел, что парень лежит рядом с ним, отвернувшись к стене. Ничего не понимая, дрожащей рукой он коснулся бледной щеки Дэна, и парень повернулся к нему, позволяя Эштону увидеть его глаза. Пронзительно-голубые глаза Люка Хэммингса. Тяжело дыша, Эштон проснулся, резко садясь на кровати. - Чертов Хэммингс! – раздраженный возглас Ирвина и полетевшая в стену подушка стали будто бы живой иллюстрацией ко всем известному «утро добрым не бывает». Злость на Люка, испортившего такой хороший сон, не могло перебить даже осознание того, что блондин-то уж точно ни в чем не виноват, это собственное подсознание Эша сыграло с ним злую шутку. Не способствовало улучшению настроения парня и то, что заливающее комнату солнце явно свидетельствовало о благополучно наступившем полудне, а значит, и о том, что Эштон проспал часов двенадцать, если не больше. Вчера он старательно избегал даже подобия мысли о Хэммингсе, загрузив себя не очень в общем-то обязательными и срочными, но вполне способными отвлечь его делами. Исколесив весь город вдоль и поперек, парень приехал домой уже ближе к ночи и, отключив телефон, завалился спать. Так что теперь, во избежание шквала звонков, он решил повременить с включением мобильного, спокойно принять душ, выпить кофе, а уж затем давать всем понять, что он все же жив. Плотно закрыв за собой дверь душевой кабины, Эштон с наслаждением подставил лицо прохладным струям, которые, казалось, вымывали из головы все ненужные мысли. Однако сегодня, видимо, все в жизни Ирвина посчитало своим долгом идти наперекосяк. Иначе чем можно объяснить то непрошеное воспоминание, возникшее в сознании парня, в котором Люк Хэммингс, с мокрыми волосами и одним только полотенцем в качестве одежды, нависал над ним, пытаясь разбудить? А ведь только вчера утром он точно также, как Эштон сейчас, стоял здесь, и вода стекала по его широким плечам, по его восхитительно белым рукам, по идеально ровной спине и узким бедрам… По чуть приоткрытым губам столь дерзко-очаровательной формы… Понимая, насколько лишними такие мысли являются в его голове, Эштон не знал, как избавиться от них. Вчерашние старания даже не вспоминать об этом парне явно наложились на столь недвусмысленный сон, и теперь, кажется, не осталось ни одной мысли, не связанной с блондином. Эш не понимал, как ему относиться к этому мальчишке, не знал, как вести себя с ним, и надеялся только, что вчера он видел его в последний раз, хотя и подозревал, что надежды эти весьма наивны. Еще никто не заставлял Эштона путаться в собственных мыслях, краснеть, теряться… Но этот, как выяснилось, школьник, ворвавшись в его жизнь, поставил все с ног на голову. Ведь его поведение очевидно являлось неприемлемым, если судить по стандартам Эша, пошлость, дерзость, наглость – все это не могло импонировать парню, привыкшему жить идеалами прошлых веков, однако было в Люке что-то, притягивающее взгляд и мысли, что-то цепляющее. И дело было даже не в безумно красивых глазах или отличной фигуре, ведь красота сама по себе пуста и никогда бы не смогла так просто привлечь Ирвина. Он не мог больше отрицать, что ему нравилось то, как Люк смотрел на него, то, как закусывал губу в усмешке, то, как восхитительно двусмысленно звучало все, что он говорил, то, что за всей пошлостью и грубостью явно были заметны острый ум, начитанность, развитый интеллект. Все это притягивало Эштона, но это же его убивало, ведь этого не должно было происходить. Никогда. Приготовившись было включить ледяную воду, чтобы, наконец, освободиться от Хэммингса в своей голове, Эш в последний момент передумал. Как бы ему ни хотелось отрицать это до последнего, это был не тот случай, когда надолго спасет холодный душ. Опустив одну руку на свой член, выдающий немалое возбуждение, Эштон закрыл глаза, на этот раз не прогоняя образ усмехающегося блондина. Его глаза, его губы, его тело, стоящие прямо перед глазами, в сочетании с немного грубыми, резкими, но такими необходимыми сейчас движениями руки делали свое дело, заставляя парня, ненавидящего себя за то, чем он сейчас занимался, до крови закусывать губу, только чтобы, ради всего святого, не кончить с именем Люка на устах. Это было бы уже перебором. *** Выйдя из душа, Эштон обмотал вокруг бедер полотенце и направился на кухню, чтобы что-нибудь перекусить, но стоило ему вытащить из холодильника йогурт, как раздался звонок в дверь. И все бы ничего, если бы Ирвин был хотя бы в чуть меньшей степени уверен, что никого не ждет. Впрочем, от Клиффорда можно было бы ожидать всего, и уж тем более с него вполне могло статься прийти без приглашения, если он не смог дозвониться до друга. Единственным, кто мог прийти к Эштону без приглашения, был Майкл. Единственным, кто регулярно поступал таким образом, был Майкл. Единственным, кого никогда не мучили угрызения совести после такого вот вторжения на личную территорию Эша, был Майкл. Так что неудивительно, что Эш распахнул дверь, не утруждая себя ни тривиальным ктотамом, ни изучением пришедшего в глазок, будучи абсолютно уверенным, что на площадке стоит Майкл. Впрочем, когда дверь открылась, Ирвину очень захотелось закрыть ее обратно. - Привет, - нахально улыбнулся Люк, незамедлительно делая шаг вперед и вставая точно на пороге, так, чтобы Эш не смог захлопнуть дверь перед его носом, безошибочно расшифровывая панику в глазах хозяина квартиры, - не рад? - Да что-то не очень, - буркнул Эш, отступая назад и пропуская Люка. В его планы явно не входило беседовать с блондином на пороге, подкидывая соседям новую тему для сплетен. Да и то, как он стоял… Слишком близко к Хэммингсу. Непозволительно близко к Хэммингсу. Особенно если учесть, что из одежды на нем одно только полотенце. Если же вспомнить, чем Эш занимался буквально десять минут назад, «слишком близко» будет даже на другом конце города, - что ты здесь забыл? - Я уже говорил тебе, что ты крайне невежлив? Стоп. Ты что, покраснел? Черт, ты действительно покраснел, - кокетливо затрепетав ресницами, Люк прислонился спиной к закрытой уже двери, - неужели я так не вовремя? А может, ты не один? – Эштон не мог не заметить, что на последней фразе голос парня чуть дрогнул, да и прозвучало это не так насмешливо, как могло бы, но сейчас ему было не до анализа чьих бы то ни было интонаций, так что он решил просто забить на это, по крайней мере, пока. - Я один. И все еще не понимаю, что тебе нужно здесь. - Может, ты для начала оденешься хотя бы? Мне, знаешь ли, сложно вести конструктивный диалог, когда ты стоишь передо мной в таком виде. Не разговаривать мне с тобой хочется, красавчик, не разговаривать… - пошло облизнув губы, Люк буквально прожигал взглядом торс Ирвина, заставляя его краснеть еще сильнее, хотя сильнее, казалось, было уже некуда. - Проходи на кухню, я сейчас, - поспешно ретировавшись в спальню, Ирвин будто мантру твердил себе, что Люк – всего лишь зарвавшийся школьник, смущаться которого ему вот вообще не стоит. Однако помогало слабо, если принять во внимание то, как дрожали его руки, когда он открывал шкаф с одеждой, да и когда он оделся, его терзали смутные сомнения, что спроси его сейчас кто-нибудь о том, что на нем одето, внятный ответ этот кто-то дождется вряд ли. Радовало в этой ситуации одно – жил Эш один, да и бабушкины ночнушки в его шкафу явно не обитали, так что в любом случае одет он должен был быть во что-то более-менее приличное. - О, Led Zeppelin! Я их тоже люблю! – радостно заявил Люк, как только Эштон оказался в поле его зрения, однако, заметив недоумение на лице парня, осекся, - Ну Led Zeppelin. Группа. На тебе сейчас футболка с ними. Да что с тобой такое? – голос Люка звучал серьезно и как-то даже чуть озабоченно, что удивляло Эштона. Он не понимал, что за человек перед ним. Возможно, если бы Эш посмотрел в глаза парня, это помогло бы ему хотя бы понять, не издевается ли он, но, наученный горьким опытом, он старательно избегал взгляда голубых глаз, гипнотизируя холодильник, чтобы не поймать его глаза на какой-нибудь отражающей поверхности. - Ты съел мой йогурт, - кивнул Эш на стаканчик в руке парня, игнорируя вопрос. - Ага. А еще я сижу на твоем столе, за что при последней нашей встрече ты отвесил мне подзатыльник, а сейчас ты этого даже не заметил. Так что я все же повторю свой вопрос – что случилось? - Все в порядке, я в порядке. Просто немного переспал, - ответил наконец Эштон, - но ты так и не объяснил, зачем ты пришел. - Ну я просто подумал и решил, что, пожалуй, вел себя не очень красиво с тобой, что мне стоило бы быть тебе благодарным и все такое… Вот я и пришел. Извиниться и поблагодарить. - Ты мог бы позвонить. - Ну, во-первых, ты не позаботился о том, чтобы снабдить меня своим номером… А во-вторых, - блондин усмехнулся, - абонент не абонент. Согласись, сложно поговорить по телефону с человеком, чей номер вне зоны доступа… Мобильник включать иногда не пробовал? - Будем считать, что объяснение принято, - Эштон решил не выяснять, откуда у парня его номер, - также, как и извинения, благодарность тоже будем считать высказанной… И даже последний йогурт я тебе прощу. А значит, ты можешь проваливать. - Ну… Вообще-то… - робко начал Люк, и Эш заметил, что он, отводя взгляд, закусил губу, но на этот раз не в ухмылке, а как-то нервно, - Вообще-то, я хотел отблагодарить тебя иначе. - Да ладно? И как же? Прости, парень, но я со школьниками не сплю, да и ты не в моем вкусе, - Ирвин сам не понимал, откуда в его голосе столько яда. - Неважно. Забей. Я знал, что это плохая идея - приходить сюда, - мгновенно вспыхнув, Хэммингс спрыгнул со стола и почти уже вышел из кухни, но в последний момент Эш схватил его за руку, останавливая. - Прости, я не хотел тебя обидеть, - тихо заговорил Эштон, наконец встречаясь взглядом с Люком, стараясь не замечать упрямо поджатые, но все равно дрожащие губы, то, какое у него тонкое запястье, то, как бьется пульс парня под его пальцами, - скажи мне? Пожалуйста? - Я... Я хотел пригласить тебя на пикник. Ничего такого, просто благодарность… - также тихо ответил Люк после пары минут молчания, отводя взгляд. Эштону было дико видеть Хэммингса таким, это казалось ему чем-то странным и неправильным, но почему-то сейчас ему очень хотелось обнять парня. Наверное, именно поэтому, неожиданно для самого себя, Эш широко улыбнулся блондину: - У нас есть время попить кофе? – на губах Люка заиграла робкая улыбка, и он кивнул Ирвину.