***
Инга с упорством тиранозавра шла на пролом, ломая кусты и напрочь игнорируя какие-либо повороты. Телепортироваться к конечной цели ей строго-настрого запретили, пригрозив в противном случае сдать с рук на руки взбешённому её выходкой отцу. Девушка сделала вид, что испугалась, хотя и не очень убедительно, потому теперь резкими движениями палочки расчищала себе путь к кубку. После неё оставались лишь щепки, да огромные дыры в четырёх метровых живых стенах. А что ещё хотели организаторы, запихивая в тёмный лабиринт ведьму с топографическим кретинизмом? Орлова даже не заметила, как одним заклинанием расщепила двоих соплохвостов, проделала новую прореху и освободила от Дьявольских силков Крама, продолжая свой путь и бурча себе под нос всевозможные кары, которые обязательно должны свалиться на головы всем причастным к её кошмарному настроению. Виктор с удивлением посмотревшего в след девушке в образованную ею в изгороди дыру, но пойти следом не рискнул. Настоящий сфинкс с телом огромного льва, головой женщины, тяжелыми когтистыми лапами и длинным желтым хвостом с коричневой кисточкой на конце преградил путь русской волшебнице совсем неожиданно. Когда она выскочила из очередной дыры и очутилась перед женщиной-львицей, та оборотила к девушке могучую голову и уставилась большими миндалевидными глазами. Инга скрестила руки на груди и недовольно посмотрела на преграду. — Лучше сгинь, у меня откровенно дрянное настроение, — предупредила Орлова, но слушать её не захотели. —Ты близка к цели, — произнесла сфинкс низким, хрипловатым голосом. — Кратчайший путь лежит именно здесь. — Ну и? — не впечатлилась раздражённая до крайности Инга. — Отгадай мою загадку, тогда пропущу. Отгадаешь с первой попытки — путь открыт. Не отгадаешь — нападу. Ничего не ответишь — пойдешь назад, восвояси. — Ладно, валяй, — махнула рукой девушка, закатывая синие глаза. — Слушаю твою загадку. Женщина-львица уселась посреди дорожки и произнесла: — Мой первый слог проворней всех слывет по праву — он очень быстр на руку, ногу и расправу; второй мой слог есть плод окружности решений — её с диаметром законных отношений. Мой третий слог — абстрактно названный мужчина — ни цвета кожи, ни фамилии, ни чина. Сложив их вместе, существо ты образуешь, какое ты скорей умрешь, чем поцелуешь. Сфинкс замолчала, Инга нехотя задумалась, но раздумья её прервал заверещавший в кармане артефакт. Орлова отвлеклась, достала небольшое складное зеркало и открыла его. — Инга! — раздался резкий голос Вишери. Слизеринка была какой-то взъерошенной и периодически кидала встревоженные взгляды по сторонам. — Живо дуй ко мне, у меня грандиознейшие проблемы! Больше не говоря ни слова, Вишня отключилась. Секунда и русская волшебница тоже исчезла, открыв портал прямо перед лицом удивлённого сфинкса. И чхать девушка хотела на какие-либо антиаппарационные купола.***
Седрик на всех порах мчался к середине лабиринта, искренне надеясь оказаться там первым и принести тем самым победу своей школе. Это было для выпускника делом чести. Вот только на поляне с кубком парня ждало разочарование — там уже кто-то был. Над тушей гигантского паука в каких-то двух шагах от вожделенной награды склонилась тонкая девичья фигура, в которой Диггори с удивлением узнал Поттер. В левой руке слизеринки была зажата палочка, а в правой — небольшой сосуд из тёмного стекла, куда, повинуясь девушке, медленно, капля за каплей стекала кровь убитого монстра. Седрику на мгновение от увиденного стало дурно, но парень тут же взял себя в руки, убеждая самого себя в том, что на матчах иногда приходилось видеть и не такое. Пуффендуец сделал решительный шаг и резко оцепенел под прицелом направленной на него палочки. А за мгновение до этого он всего лишь неудачно наступил на сухую ветку, от чего та хрустнула с оглушительным звуком. — А, это ты, Диггори, — кидаться проклятиями Вишери передумала, но к прерванному занятию не вернулась. Наоборот, она закупорила флакон и спрятала в карман, делая вид, что не занималась ничем предосудительным минутой ранее. — Поздравляю с победой. — Но ты же добралась до кубка первой, — настороженно заметил Седрик. — Да, — не стала спорить с этим утверждением Вишня. — Но, если бы мне нужна была эта победа, я давно уже взяла кубок. — Но будет не честно, если его возьму я, — благородство в пуффендуце взыграло в самый не нужный момент. Он о чём-то напряжённо задумался, какое-то время молчал, пока его лицо не озарилось идеей. — Но мы можем принести победу нашей школе вместе. Эта идея Поттер не понравилась. От стоящей перед ними золотой чаши девушка кожей ощущала предстоящие неприятности и с радостью спихнула их на чужие плечи, но кто бы спрашивал слизеринку. Вдохновлённый своей идеей, Диггори легко схватил девушку за руку и одним движением подтащил к кубку. Ей просто ничего не оставалось, кроме как тоже ухватиться за золотые ручки, чтобы в следующий момент оказаться в совершенно ином месте.***
— Где мы? — спросил Седрик, настороженно оглядываясь. Местность вокруг ничем не напоминала Хогвартс. Не было гор, окружавших замок. Они стояли посреди тёмного густо заросшего кладбища, справа за огромным тисом чернел силуэт небольшой церкви. Слева — холм, на склоне которого старый красивый особняк. — Не знаю, — вишнёвая палочка всё ещё была зажата в левой руке Вишери, на что обратил внимание парень. — Разве ты не правша? — он удивлённо посмотрел на девушку, которая сейчас совершенно не походила на ту Поттер, которую знали в Хогвартсе. Сейчас перед ним был кто-то намного более опасный, чем та тихоня-слизеринка, Седрик это кожей чувствовал. — Я — амбидекстр, — нехотя созналась Вишня и, видя совершенно не понимающий взгляд собеседника, добавила: — Могу с равной результативностью использовать обе руки, — она отвернулась и сделал первый шаг в сторону церкви. — Идём, не стоит тут торчать. Парень нагнал её через пару шагов, пристраиваясь рядом и напряжённо сжимая палочку. Давящее чувство чужого взгляда преследовало обоих с момента появления на старом кладбище. — Смотри, кто-то идёт, — неожиданно сказал Диггори. Вишери резко развернулась в ту сторону, нацеливая палочку. Огибая могилы, к ним приближается человек. Невысокого роста, лицо скрыто капюшоном, а в руках сверток, который он нес с осторожностью. Расстояние между ними сокращалось, человек подошел совсем близко, и стало видно, что у него на руках младенец. Седрик опустил палочку, посмотрел на ещё больше насторожившуюся слизеринку, но та менять позу не спешила. Незнакомец остановился шагах в двух возле высокого мраморного надгробья. Секунду-другую все трое не спускали друг с друга глаз. Воздух вокруг начал накаляться. — Убей лишнего, — раздался холодный приказ. — Авада кедавра! — произнёс коротышка, направляя свою палочку на не ожидавшего удара пуффендуйца. Зелёный луч неумолимо приближался, парень успел попрощаться с жизнью за доли секунд, но резкий рывок заставил его уйти с траектории удара. Удивляться тому, откуда у столь хрупкой четверокурсницы силы сдвинуть с места выпускника, времени не было, а вот испугаться отблеску Авады в глазах этой странной слизеринки Седрик успел, что, впрочем, не помещало ему беспрекословно рвануть следом за девчонкой, лавирующей между могильных плит и успевавшей посылать ответные проклятья в гнавшегося за ними незнакомца. У Диггори за краткий миг успела пролететь вся жизнь перед глазами, и теперь мозг отказывался вспоминать какое-либо защитное заклинание. Сколько они так петляли, не известно. Пуффендуйцу показалось, что по крайней мере вечность. Но неожиданно прямо над его головой пролетело смертельное заклятие; от смерти парня отделили всего каких-то пару миллиметров и хрупкая рука с бледной кожей, дёрнувшая его к земле. Они вдвоём рухнули за каким-то надгробием, Поттер тут же зажала его рот рукой, настороженно прислушиваясь. Над кладбищем повисла гробовая тишина. Вишери на мгновение прикрыла свои изумрудные глаза и тихо выдохнула. Сердце птицей билось в груди, но было совсем не время для истерик. Всего три удара сердца, отозвавшегося где-то в ушах, и вот девушка уже знает, как действовать дальше. Один быстрый взгляд на парня, от которого у того всё внутри похолодело, и всего одна фраза, сказанная, впрочем, без какого-либо сожаления. — Прости, Седрик, но так будет лучше для нас обоих, — едва слышные слова и замысловатое движение палочкой, после которого мир перед пуффендуйцем померк.***
Уйти Вишня всё-таки не успела, как и не успела связаться с кем-то из подруг. Голова болела от оглушающего заклинания, а до носовых рецепторов доносился отвратительный запах от какого-то варева, булькавшего в каких-то паре метров от Поттер в огромном каменном котле. Тело девушки было надёжно зафиксировано веревкой, а обоих палочек в зоне досягаемости не было, что было совсем прескверно. — Все готово, хозяин, — проблеял знакомый голос, и слизеринка с запозданием поняла, что встретившим их незнакомцем был никто иной как предатель её родителей. — Пора… — изрек ледяной голос из свёртка, находившегося почти у самых ног девушки. Петтигрю развернул сверток, не поднимая с земли; очертаниями существо напоминало скорчившегося младенца, но ни капли не походило на человеческого детёныша. Чешуйчатое безволосое тело цвета сырого мяса, слабые, тонкие ручки и ножки, а лицо — такого ни у одного ребенка отродясь не было — приплюснутое, как у змеи, с блестящими красноватыми глазами-щелками. От увиденного Вишери слегка замутило, хотя, казалось бы, после стараний Прах, ей было уже всё равно. А предатель тем временем поднёс существо к котлу и опустил его туда, после чего поднял палочку и, мелко дрожа, начал ритуал. — Кость отца, отданная без согласия, возроди сына своего! Земля у него под ногами привязанной к надгробию Поттер разверзлась, оттуда выпорхнула тонкая струйка праха и, повинуясь мановению палочки, нырнула в кипящую жидкость. Сверкающая поверхность, зашипев, лопнула, искры разметало по сторонам, варево в котле стало ядовито-голубым. Поскуливая от ужаса, Петтигрю вытащил из-под плаща длинный тонкий серебряный кинжал и снова заговорил, на сей раз каждое слово сопровождая истеричным всхлипом: — П-плоть… слуги… отданная д-добровольно… оживи… своего… хозяина! Вытянул перед собой правую руку, ту, на которой не было пальца, крепко сжал кинжал в левой и замахнулся. Хлынувшая из отсечённой конечности кровь неожиданно придала спокойствия Вишери, понявшей, из какого древнего манускрипта был взят этот ритуал. Она очутилась в родной стихии и это придало ей сил, от чего на юном лице появилась жестокая улыбка. Всего пара капель чужой крови, долетевших до неё, были её спасением. Пока предатель всхлипывал и скулил, катаясь в агонии по земле, зелье стало кроваво-красным, Вишня одними губами проговаривала знакомые заклинания, подзывая к себе чужую кровь. Колдовать с завязанными руками было в разы сложнее, девушка увлеклась, потому даже не сразу ощутила чужое прерывистое дыхание, но боль вернула обратно. — К-кровь недруга… взятая насильно… воскреси… своего врага! Острый конец проколол кожу на сгибе локтя, и по разорванной одежде потекла тёплая кровь. Всё ещё хрипло дыша от боли, Петтигрю вынул из кармана стеклянный пузырек и поднес к ране девушки, наполняя до краёв. Пошатываясь, он вернулся к котлу и плеснул в него кровь. Жидкость мгновенно стала ослепительно белой. Покончив с приготовлением зелья, предатель без сил упал на колени и тут же кулем повалился на землю. Он лежал скорчившись, баюкая кровавый обрубок, и тихо постанывал, ещё не зная, что доживает последние мгновения свой жизни — магов крови не просто так боялись все. Котел кипел, сверкающие искры летели во все стороны, от их слепящего блеска все вокруг погрузилось в непроглядную черноту. Искры погасли, из котла взметнулся столб белого пара, он становился все гуще, в облаке которого начали возникать очертания высокого, худого, как скелет, человека. — Одень меня, — произнес он тем самым холодным голосом. Всхлипывая и прижимая к груди изуродованную руку, Петтигрю с трудом встал на ноги, поднял левой рукой с земли черный плащ с капюшоном и накинул его на голову и плечи хозяина. Живой скелет ступил из котла на землю, не сводя глаз со слизеринки. А та всё ещё продолжала беззвучно шевелить губами, мысленно выплетая узор заклинания. В глубине зелёных глаз плескалось мстительное удовольствие. Тёмный Лорд засмеялся пронзительным, ледяным смехом, в то время, как его слуга обернул свой обрубок мантией, и теперь она блестела от пропитавшей ее крови. — Милорд… — задыхаясь, простонал он, — милорд… вы обещали… вы же обещали… —Протяни руку, — процедил небрежно Волан-де-Морт. — Хозяин… спасибо, хозяин… Петтигрю протянул свой окровавленный обрубок, но Тёмный Лорд снова захохотал: — Другую руку, Хвост. — Хозяин, пожалуйста… пожалуйста… Волан-де-Морт наклонился над своим слугой, дернул вперед его левую руку и одним движением задрал рукав мантии выше локтя. На коже алым цветом расцвёл знак — чёрная метка; череп и змей. — Она снова здесь, — тихо произнес Лорд, — они снова её заметят… теперь мы посмотрим… теперь мы узнаем… Он прижал свой длинный указательный палец к метке на руке Хвоста. Шрам на лбу Вишери неожиданно отозвался вспышкой боли, а от вопля Петтигрю зазвенело в ушах, что сбило на мгновение концентрацию, и девушке пришлось начинать заново. Сдаваться она даже не думала. Волан-де-Морт убрал палец, метка стала угольно-черной. С выражением злобного удовлетворения на лице он выпрямился и огляделся вокруг. — Сколько же их соберется с силами и явится сюда, когда они почувствуют это? — прошептал Тёмный Лорд, запрокидывая голову и всматриваясь в звезды. — И сколько окажется глупцов, которые решат держаться подальше отсюда? Повисла тишина, нарушаемая лишь мерными шагами возродившегося мага. Какое-то время ничего не происходило, но внезапно её нарушил шорох развевающихся мантий. Среди могил, под огромным тисом, везде, где была тень, возникали фигуры волшебников. Все они были в масках, на головах у них были капюшоны. Один за другим они двигались к ним. Медленно, осторожно, как будто не веря своим глазам. Волан-де-Морт молча стоял посреди кладбища и глядел на них. Наконец один из Пожирателей смерти упал на колени, подполз к Волан-де-Морту и поцеловал подол его черной мантии. — Хозяин… хозяин… — пробормотал он. Остальные Пожиратели смерти сделали то же самое. Один за другим они подползали на коленях к Волан-де-Морту и целовали его мантию прежде, чем подняться и отойти в сторону. Мало-помалу они образовали круг, внутри которого находились могила, к которой всё ещё была привязана Вишня, сама девушка, Тёмный Лорд и корчащийся на земле, всхлипывающий Хвост. В этом кругу были прогалины, как будто они оставили место для кого-то ещё. Но сам мужчина, похоже, никого больше не ожидал. Он внимательно оглядел скрытые капюшонами лица и хотя никакого ветра не было, по кругу пробежал тихий шорох, как будто все стоящие в нем вздрогнули. — Добро пожаловать, Пожиратели смерти, — тихо сказал Волан-де-Морт. — Тринадцать лет… прошло тринадцать лет со дня нашей последней встречи. И все же вы ответили на мой зов будто это было вчера… значит, нас всех по-прежнему объединяет чёрная метка? Или нет? Он снова запрокинул к небу свое ужасное лицо и с шумом втянул воздух. Его щелочки-ноздри раздулись. — Я чую вину, — произнес он. — Воздух насквозь провонял виной. Стоящие в кругу снова вздрогнули: каждый как будто пытался и не смел сделать шаг назад. — Я вижу, вы живы и здоровы, силы ваши не иссякли — вы так быстро прибыли! — и я спрашиваю себя… а почему этот отряд волшебников так и не пришел на помощь своему хозяину, которому они клялись в вечной верности? Никто не произнес ни слова. Никто не шевельнулся. — И я отвечаю, — продолжил Волан-де-Морт свистящим шепотом, — они, должно быть, поверили, что я повержен, что я погиб. Они снова вернулись в стан моих врагов, и клялись в своей невиновности, в том, что они ничего не знали, что были околдованы… И я спрашиваю себя: как они могли поверить, что я не восстану вновь? Те, кто знал, как я защитил себя от смерти? Те, кто своими глазами видели доказательства моей безмерной силы, когда я был самым могущественным из всех теперешних волшебников? И я отвечаю: может, они поверили, что существует ещё более могучая сила, которая может уничтожить даже лорда Волан-де-Морта… может, они теперь клянутся в верности другому… может, этому защитнику грязнокровок и магглов Альбусу Дамблдору? При упоминании имени директора стоящие в кругу зашевелились, послышалось бормотание, кое-кто покачал головой. Тёмный Лорд не обратил на них внимания, а вот Вишери наоборот стала внимательно вглядываться в собравшихся, стараясь запомнить мельчайшие их различия. — Я разочарован… признаюсь, я весьма разочарован… — сказал Волан-де-Морт. Один из Пожирателей смерти неожиданно бросился вперед и рухнул к его ногам. Тело волшебника сотрясала дрожь. — Хозяин! — крикнул он. — Хозяин, прости меня! Прости нас всех! Но тот лишь с хохотом поднял палочку и произнес: — Круцио! Пожиратель смерти начал извиваться и кричать от боли. Тёмный Лорд опустил палочку, подошёл ближе к образовавшим круг приближённым, пробегая взглядом по отсутствующим. Пока волшебник был в одной части круга, Поттер нашла взглядом знакомую фигуру в другой. Мужчина вздрогнул под взглядом цвета Авады, но девушка уже потеряла к нему интерес, произнося одно единственное слово, изменившее ход всего. — Мori, — раздался голос слизеринки, и окрестность огласил дикий вопль, переходящий в предсмертную агонию. Хвост ещё не успел издать последний предсмертный всхлип, когда верёвка, удерживавшая до этого девушку, опала к её ногам, а Пожирателей вместе с их хозяином разметало ударной волной. Обе палочки были уже в руках Вишни, призванные манящими чарами мгновением ранее, и она, не стесняясь, раскидывала в разные стороны заклинания, прорываясь к тому месту, где оставила Седрика. — Поймать! — донёсся ей в след яростный вопль, но Вишери уже и след пропал. И только тихий смех раздался эхом откуда-то из ночной темноты.***
— Вишери, какого… М-м! — Тихо! — цыкнула Поттер, убирая руку, мешавшую появившейся Инге разразиться тирадой. — Седрик! Что с ним?! — тут же всполошилась русская, удосужившись осмотреться по сторонам. — Да жив он, жив, — поспешила успокоить подругу Вишня. — К утру отойдёт. А теперь слушай меня внимательно! Слизеринка заставила сосредоточить на себе внимание. Времени было в обрез, отвод глаз ещё держался, но Пожиратели рыскали по всему кладбищу. — Сейчас ты забираешь его к Розалинде, попроси от меня приглядеть за ним, он увидел кое-что лишнее и отпустить его просто так мы теперь не можем, — Вишери указала взглядом на лежавшего парня. — Но перед эти нам нужно вывести его из игры для всех остальных. — Ты знала про голем, — констатировала Орлова, пряча пристыженный взгляд. — Индиго созналась, — согласилась Поттер. — Он ещё не доделан. — На какой стадии вы остановились? — Мы не успели его оживить, — созналась Инга. — Тогда это не имеет значения. Мне нужен труп. — Хорошо, жди здесь, — качнула головой русская и исчезла, чтобы вернуть вместе с телом, идентичном Диггори. Девушки поменялись местами, располагаясь рядом с телами. — А что потом? — спросила Орлова, её подруга сверкнула глазами и растянула губы в холодной улыбке. — А потом ты сможешь сбросить излишки магии. Я ведь вижу, как тебя потряхивает. Слизеринка улыбалась, смотря в глаза русской волшебницы, на лице которой расплывалась идентичная улыбка. В такие моменты они понимали друг друга с полуслова.***
Над зелёным лабиринтом повисла мёртвая тишина, на трибунах тревожно замерли, когда на поляне перед судьями появились двое. Хрупкую фигуру слизеринки сотрясала крупная дрожь, а пуффендуец уже не дышал. Взрослые волшебники кинулись к ученикам, но им наперерез рванула русская чемпионка, возникая из портала и с размаха падая на колени перед бездыханным телом возлюбленного. — Седрик… — неверящий шёпот, переросший в крик боли и отчаянья, разрывающий сердца. — Нет! Пространство вокруг задрожало от вырывавшийся наружу магии, директор Колдотворца тут же оказался рядом, но вразумить ученицу не пытался — он видел охватившее её горе и знал, что никто не сможет сейчас вернуть девушку. — Щиты! — молниеносно скомандовал мужчина, и подскочившие к нему ученики тут же подчинились, заключая беснующуюся однокурсницу в подобие купола. Им уже приходилось вот так сдерживать рвущуюся наружу магию, когда одна из сестёр выходила из себя. Щит, поддерживаемый не только учениками, которых от напора протащило несколько метров, но и Кощеем с подоспевшей Мегерой, держался, вот только смотреть на то, что творилось за ним было поистине страшно. Магия скручивалась в видимые смерчи, металась и рвалась, трепля волосы запрокинувшей голову Инги. Поттер сидела на земле, закрыв лицо руками, пережидая бурю, которая разметала её тёмные локоны и оторвала несколько болтавшихся до этого кусков одежды, но видно сквозь почти осязаемую магию девушку было плохо, что уж говорить об теле Диггори, вокруг которого был самый эпицентр. Натиск усиливался, к поддержанию купола присоединились и другие маги, поражаясь чудовищной магии, скрытой внутри одной девушки. Сквозь толпу собравшихся вокруг пробирался граф Орлов, как никогда сильно опираясь на свою трость и яростно раздувая ноздри. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем девушка начала успокаиваться. Когда завеса магии растаяла, она уже просто сидела рядом с телом, стеклянным взглядом смотря в навсегда замершее лицо Седрика. Приближаться к ней никто не спешил. — Инга! — окрик шагнувшего к ней отца заставил русскую волшебницу поднять глаза, лицо исказила гримаса отвращения. — Уходи, — её горло саднило, голос пыл похож на хрип. — Встань с земли, — холодный приказ был вполне ожидаем, но успеха не возымел. — Немедленно! — и едва слышное: — Хватит позорить мой род. — Твой род? — девушка резко вскочила на ноги и сжала челюсти, от чего заиграли желваки. А в следующее мгновение присутствующих окатило волной чужой ярости, от которой становилось жутко. Или тому виной было перевоплощение, представшее перед неподготовленными в большинстве своём зрителями? По волосам Орловой прошла волна: русые пряди на глазах темнели и становились насыщенно-синими; глаза стали ещё насыщеннее, а их выражение стало арктически-холодным. Всего пара ударов сердца и перед собравшимися предстала Индиго, сестра-близнец, вынужденная из-за проклятия делить одно тело на двоих с самого рождения. Одно тело — две души, два сознания. Одна жизнь и судьба на двоих. — Да пошёл ты к чёрту со всем своим родом! — жестокая усмешка на лице девушки пробрала многих, а волна магии смела тех, кто не успел вовремя создать щит. — Мы больше не его часть, мы знаем о том, что у тебя появился наследник, — добавила волшебница, с отвращением глядя на мужчину. — Проваливайте прочь, граф Орлов, и лучше больше к нам не приближайтесь. Индиго отвернулась, всматриваясь в лицо Диггори, а потом прикрыла глаза, скрывая отразившуюся в них горечь утраты. По волосам её вновь прошла волна, они вновь посветлели, и вот уже тело контролирует Инга, из глаз которой скатилось несколько слезинок, оставляя на посеревшей коже мокрые дорожки. — Не стоит, — на плечо пашущего злостью отца сестёр легла ладонь Кощей. — Вам действительно лучше забыть о них, они сделали свой выбор. Граф зыркнул на тёмного мага, крутанулся и пошёл прочь, явственно скрипя зубами. — Иван, — негромкий приказ директора Колдотворца был своевременен, парень едва успел поймать покачнувшуюся Орлову, израсходовавшую слишком много энергии. Он взял её на руки и тут же направился в сторону замка, за ним и остальные русские ученики повинуясь, немому приказу Бессмертного. Как по мановению руки очнулись все остальные волшебники, засуетились вокруг всё ещё сидевшей на земле в некой прострации Поттер, стали осматривать тело погибшего Седрика. Рядом с Вишней оказался непривычно бледный декан, который молча помог девушке подняться и лично отвёл к мадам Помфри, проследив как та почти силой вливает успокоительное в слизеринку, которую всё ещё сотрясала видимая дрожь — запоздалая реакция организма на хождение по грани между жизнью и смертью.