Щеночек

Дождь будит его среди ночи, настойчиво стучась в стекло. Или это так громко стучит сердце из-за очередного ночного кошмара? Эрмаль Мета считает себя слишком взрослым для того, чтобы придавать значение снам. Эрмаль Мета считает так, но в действительности всё оказывается по-другому. Нужно успокоиться. Сесть на кровати. Включить свет. Мета щелкает выключателем, но спасительное освещение так и не появляется. Неужели произошла какая-то поломка из-за бури? Эрмаль пытается прийти в себя, ищет телефон на тумбочке. На экране ярко горят белые цифры — 2:42 — и мигает иконка сообщения, которое он не заметил, когда несколько часов назад ложился спать. Фабрицио. «Эрмаль, будь послушным щеночком и не забудь завтра мне отправить твою версию песни». Эрмаль быстро набирает и отправляет ответное сообщение: «Щеночек?!» — и только после вспоминает о том, что сейчас середина ночи. Почему такое происходит именно с ним? Сколько раз Фабрицио уже смеялся над тем, как Эрмаль моментально отвечает на сообщения и берет трубку с одного гудка? Мета обычно тоже по-доброму смеется над этим, но он-то знает, что подобное происходит не из-за того, как близко он привязан к своему телефону, а из-за того, как близко он привязан к тому, кто ему звонит. К Фабрицио. В последнее время Эрмаль видит Фабрицио во всем и везде: в том, как случайный незнакомец поднимает ворот пальто во время дождя; в том, как по утрам из открытого окна доносятся звуки чьей-то гитары; в том, как в кафе чайная ложка тихонько позванивает о чашку; в том, как стучат чьи-то грубые ботинки на лестнице между этажами; в том, как слышится чей-то голос в зале ожидания. Улицы пахнут сигаретами Фабрицио, в воздухе слышится его парфюм. Эрмаль каждый раз ищет его в толпе прохожих, ходит по ложному следу, ждет, что тот вот-вот появится из-за угла, растреплет и без того непослушные кудри, рассмешит какой-то очередной глупостью, накроет худые плечи своими теплыми руками… И в тот момент всё будет так по-настоящему, так по-прежнему. И не нужно будет никак объясняться и оправдываться перед кем-то. Тогда исчезнут и эти сны, в которых он ищет Фабрицио и никак не может найти, потому что тот больше не хочет, чтобы его находили. Сны, в которых Фабрицио говорит о том, что он встретил кого-то ещё. Сны, в которых Фабрицио говорит, чтобы Эрмаль нашел кого-то ещё себе. Сигнал о новом сообщении от Фабрицио прерывает размышления парня: «Где, черт возьми, ты был?! И почему отвечаешь на мое сообщение так поздно?» Через несколько секунд экран вспыхивает снова: «А-а. Я понял. Ты там не один. Не буду мешать. Покажи ей всё, на что ты способен. Щеночек». Эрмаль чувствует, что ему не хватает воздуха, что сейчас все его мечты катятся в пропасть, где они превращаются в нечто ужасное: в один из сюжетов его сна. Эрмаль набирает номер Фабрицио. Тот моментально отвечает: — О, неужели нашему кудрявому обольстителю нужен мой совет по соблазнению девушки? — игриво ворчит Моро. Эрмалю кажется, или он только что действительно услышал какую-то нервную нотку в этой фразе? — Мне не нужны советы таких неудачников, — язвит Эрмаль, но мысленно благодарит всех богов за то, что всё не настолько ужасно, как он себе представил. — Так с кем ты сейчас? — голос звучит как-то слишком хрипло и нетерпеливо. — Я с дождем и грозой. Проснулся из-за кошмаров и ливня за окном. Мета слышит, как его собеседник шумно выдыхает в трубку. Усталость? Или же облегчение? Тишина дрожит в телефонной паузе. — Бицио?.. Ты ещё здесь? — Да, щеночек. Я здесь. Если хочешь, я могу поговорить с тобой, пока не закончится дождь и пока ты не уснешь. Эрмаль соглашается. Они обсуждает всевозможные серьезные вопросы и простые повседневные мелочи, перескакивают с одной темы на другую, размышляют о музыке, дополняют фразы друг друга. Эрмаль чувствует себя так легко, так правильно. Постепенно его голос становится всё более сонным и Моро это замечает: — Теперь тебе пора спать. Спокойной ночи, Эрмаль. — Бицио, подожди… — сонно бормочет албанец. — Ну? — Почему ты стал меня так называть? — Как? Эрмалем? А тебя зовут как-то по-другому? Франческо? Йохан? Вальпургий? — хохочет в трубку Моро. — Ты знаешь, о чем я. Почему щеночек? — Подумай сам, Эрмаль. — Потому что они милые? — Они милые, но я сейчас не об этом. — Потому что они могут покусать? — Ага, а ещё и описать на радостях могут. Нет, я не об этом тоже. — Потому что они… — Эрмаль не знает, стоит ли продолжать дальше. — Потому что если щенка приручишь — то он твой до конца жизни. — Да. — Фабрицио на пару секунд задумывается. — Но пока пытаешься приручить, то выходит так, что сам к нему привязываешься. После этих слов Эрмаль теряет связь с реальностью и боится разрушить то призрачное нечто, возникшее между ними в данный момент. Наконец, он выбирает для продолжения разговора самую неподходящую фразу во вселенной:  — А с чего ты взял, что если я не отвечаю на сообщения, то я… Что я именно с девушкой? Есть же ещё варианты… — Спокойной ночи, щеночек, — улыбается Фабрицио и кладет трубку. *** Эрмаль Мета считает себя слишком взрослым для того, чтобы придавать значение снам. Эрмаль Мета считает себя достаточно взрослым для того, чтобы впредь позволять себе бороться с плохими снами в компании кого-то ещё.