Не будь такой букой
12 июня 2020 г. в 01:00
— Наклоняйся! — подорвавшись с дивана, крикнул Джин на весь дом, где уже витали пары алкоголя. Немного расползшийся от половины бутылки виски Тэхён лениво помахал кистью, пытаясь усадить его и чуток снизить звук его негодования, чтобы не разбудить Лин. Юнги сидел и по обыкновению своему закатывал глаза: рассказы Джина всегда были очень долгими, неинтересными и излишне эмоциональными. Чимин, кажется, совсем не обращал внимания на вопли старшего. Он смотрел на Чонгука, что с таким интересом расспрашивал уже порядком подзадолбавшегося Мина. — Да как вы можете? Друзья, называется… — Ким скрестил руки на груди и завалился обратно на диван, забирая стакан с подлокотника и разом допивая остатки виски.
— Просто все понимают, что рано или поздно он прижмёт тебя к стенке, Джин-хён, — Юнги хохотнул, а к нему присоединились и все остальные. Обиженный Джин грозился уйти к маленькой Лин и спать с ней, но Тэ быстро решил эту проблему новой бутылочкой крепкого. Когда гогот немного успокоился, Мин поднял сонные глаза на Тэхёна. — Тэ, а где ты вообще его нашёл? — парень пальцем показал на сидящего рядом Чонгука, который недовольно хмыкнул и поднял бровь с немым вопросом: «В смысле?!». — Чем тебя Юн Соми не устраивала? Хоть у этого и зад получше, да и грудак… и спинка ничего такая… Он слишком много вопросов задаёт, я устал, — он облокотился руками о колени и наклонил голову к полу, устало хныкая.
— Из-за всего вышесказанного, а ещё он младшекурсник с моего универа, так что хватит ворчать, дед-Юнги, — Тэхён осушил треть стакана и закусил лимоном, из-за чего стал отдалённо напоминать его. — У него лучший диплом, специализация спорткорра, а ты социализируйся — он, думаю, тебе в этом отлично поможет. Смотри, как на тебя смотрит. Выпей ещё, до плюшки-ватрушки тебе не хватает пары стаканчиков, — он налил ему полный стакан — граммов двести пятьдесят, не меньше — и передал его Мину.
— Я всё понимаю, вам поугорать хочется, но у меня утром тренировка, а с сушнячком не круто кататься, так что лучше ты, Чонгук, выпей, — он хотел отдать стакан рядом сидящему Чонгуку, который потихоньку допивал уже третью такую рюмочку, но резко передумал. — Ладно, я больше не хочу с ним возиться… — он залпом выпил всё, надеясь на скорейшее засыпание. — Завтра буду лёд вылизывать, — он шикнул себе под нос ещё что-то, но никто не увидел и не услышал ничего, кроме скривившейся мордашки.
— Чимин-а, а ты чего грустный такой? — Тэхён отошёл от компании и подошёл к парню, что рассматривал тающий лёд в нетронутом бокале. Он и правда выглядел грустным, но от голоса Кима он вышел из своих мыслей, обернулся к нему и улыбнулся своей обычной мягкой улыбкой. Рука Тэхёна потянулась к лицу Пака, пытаясь заправить светло-рыжую прядь за ухо. Директор выглядел абсолютно спокойным, но внутри него билось какое-то странное чувство, пока ему незнакомое.
— У меня всё хорошо, Тэ-Тэ, правда, — он поднял глаза на парня. — Бонгю просто опять начал закатывать истерики… В общем, ладно, так, семейные проблемки… — он снова встряхнул бокал и грустно улыбнулся, услышав треск почти растаявшего льда. Тэхён всё так же смотрел на него и не понимал, почему всё это происходит именно с таким маленьким и беззащитным парнем, как Чимин. Вечные ссадины на теле, которые Пак пытается прятать под водолазками и длинными джинсами, заплаканные по утрам глаза, красные круги, которые наспех замазаны светлым консилером.
— Любовь жестока, сам страдаю… Пойдём проветримся, — ещё днём хмурый, директор превратился в доброго и внимательного друга, который поможет в любой ситуации. Он взял Пака за руку и потащил его в сторону двери, ведущей на задний дворик.
— Смотри, смотри, — Джин хихикнул, стреляя глазами в сторону уходящей парочки. — Кажется, Тэ скоро своего добьётся, — он заговорщически улыбнулся и потёр ладони. Юнги прищурил глаза, как котёнок, и довольно закивал.
— Скоро Тэхён украдёт фишку Намджуна и начнёт кидаться шайбами в Бонгю. Я уверен, что он не оставит это так. Он мужик, — парень вскинул руку вверх, словно болельщики во время забитой шайбы.
— Юнги-я, — Чонгук облокотился на спинку, практически вплотную приближаясь к Мину, — ты такой добрый, оказывается, — он повторил выражение лица фигуриста и пригрозил ему пальцем. — Не будь такой букой.
Полусонный Мин развернулся к Чону, прижался своим лбом к его и посмотрел ему в глаза. Так близко. Они чувствовали дыхание друг друга на коже. В глазах Юнги заплясали чёртики, которых он был не в силах остановить. Он, практически не отстраняясь ото лба Чонгука, поднялся выше и кончиком языка прошёлся от кончика носа парня до самой переносицы. Это длилось всего несколько секунд, но Чонгуку казалось, что его натуральность уже успела от него сбежать, не оставив ни единого намёка на своё возвращение.
— Ты берега попутал? — он посмотрел в улыбающиеся глаза напротив, на эту милую игривую улыбку и не удержался. Он положил свои руки на скулы Мина и, поднявшись немного выше, прошёлся языком по его брови, которая стала похожа на крышу маленького домика. Юнги не растерялся: он также положил руки на щёки журналисту и, невинно чмокнув Чона, прикусил его нижнюю губу, чуть оттянул её, даже не пытаясь как-то логически закончить всё то, что успел натворить.
Ошалевший Джин явно не ожидал такого развития событий и, приподнявшись с дивана, начал:
— Юнги-я, будь другом, — мужчина попытался разнять парней, но грубоватое даже для пьяного Мина «Убейся стулом» всё-таки заставило тренера и правда отойти. — Ладно, живи, мелочь клыкастая, всё равно завтра тренировки нет.
— Отлично! Джин-а, — фигурист сладко протянул имя тренера. — Возьми бутылочку Тэ и налей нам, — парни протянули свои стаканы, даже не отстраняясь друг от друга.
Щёки Чонгука налились румянцем: он даже и представить себе не мог, что вечер зайдёт именно в эту сторону. Парень рассматривал ресницы Юнги, с трудом сдерживаясь, чтобы не качаться в такт пьяному фигуристу. Тот по-кошачьи улыбался, закапываясь руками в каштановые волосы парня, завивая более длинные пряди себе на палец.
Но из комнаты, в которой уже несколько часов не горел свет, показалось маленькое солнышко. «Юнги-я, я хочу водички», — девочка открыла дверь, потирая сонные глазки кулачками и убирая с лица завившуюся чёрную чёлочку. Мин, заметив сестру, положил ладонь на лицо Чонгука и оттолкнул его, отчего тот практически безвольным овощем упал на спинку дивана, что-то недовольно хныкая.
— Сиди уже, полировщик льда, я сам, — Джин, который был в ещё более-менее трезвом состоянии, подошёл к Лин, взял её за ручку и пошёл на кухню искать хоть что-то безалкогольное в этом доме. Пока малышка выпила несколько стаканов воды и Джин снова отвёл её в комнату, парни удобно разместились на диване.
Чонгук развалился на спинке, расставил ноги, положил одну руку под голову, а второй приобнял свернувшегося калачиком фигуриста, что удобно разместился у Чона на плече.
— Сколько завтра будет воплей, клятв, а в субботу снова возьмутся за старое, — прошептал Джин, оставшийся наедине с бутылкой виски, на которую смотрел с явной симпатией.
Тем временем, на улице Тэхён внимательно слушал Чимина, который, пытаясь совсем не разрыдаться, рассказывал ему всё, что произошло с ним за последние пару месяцев. Он крепко обнимал фигуриста, прижимая его голову к своей груди, нежно поглаживая светло-рыжие волосы на вздрагивающей от всхлипов макушке.
— Чимин-а, — Тэхён немного отрезвел и понимал всю серьёзность ситуации, но как помочь, что он мог сделать для друга, не знал, — я знаю, что это ранит, когда человек, которого ты любишь, причиняет столько боли, даже не столько моральной, сколько физической… Хочешь, мы поедем, и я разберусь с ним? — Тэхён говорил это таким спокойным и уверенным голосом, что совсем обессилевший и потерявший надежду на светлое будущее фигурист хотел слепо ему довериться.
Каждый раз Пак возвращался домой, опасаясь новых синяков и ссадин, которые Бонгю оставлял за любое неповиновение. Ему было страшно, у него не было никого ближе Тэ, Юнги, Джина и Бонгю, который уже потерял всё его доверие; поэтому, ни на что не надеясь, ожидая, что это лишь пустые слова, которые вновь Тэхён сказал по пьяни, он прошептал: «Хочу…»