Ледовое побоище

— Так, Джин, успокойся, не реви, и попробуй нормально объяснить из-за чего сегодня Юнги сидел там и кидался вот этим? — спокойно спросил Тэхен, вытаскивая из ящика стола связку медалей, кивая в сторону верхних трибун. — Тише, не реви. Он у нас пусть и взбалмошный, но всё-таки умный парень. Нормально с ним все будет, — присел он к Джину, по-дружески приобнимая за плечо и протягивая стакан холодной воды, который выпивается практически залпом. — Он пришел на тренировку с Ухеном. Новенький попросил показать, как прыгать нужно, а Юнги на дыбы встал. В темноте я его не узнал и попросил уйти, вот тут он ещё больше взбесился, — страдальчески говорил Джин, периодически хлюпая носом, как ребёнок. Видимо, стакан воды был лишним. Горючее для слез восполнилось. — Я как бы понимаю, что виноват, из-за того что не навещал его и новичка взял. Но доктор говорил, что может понадобиться операция. В Корее её делать нельзя, тут все только усугубят, — он с тоской взглянул на свое колено, — поэтому есть вариант, что придется лететь в Америку. Да, там дорого, но зато колено починят. Я бы по-любому помог… Глупыш наш… — тяжело выдыхая, простонал Джин, хватаясь руками за голову, — я ужасный тренер, Тэхен… — Не переигрывай, хен. Вы оба вспылили. Но тут ещё ладно, тебя понять можно, но что за лажа с Ухеном? Почему ребятёнок пришел ко мне практически в слезах и сказал, что Юнги забрал у него коньки, и что он пойдет на Юни писать заявление? — Тэхен снова успокаивающе погладил по спине Джина, что опять был готов расплакаться. — По словам Ухена, Юнги его обматерил, что в принципе возможно, зная нашего Юнги, — развел руки в стороны и пожал плечами Джин. В их компании подобное поведение Мина — не редкость, — и пару раз толкнул, но в это не его в духе, какое бы настроение у Юни не было, — рассуждал Джин, с вопросом в глазах глядя на Тэхена. — С чего бы обычно шипящему коту на кого-то бросаться с когтями? — процедил Тэ, поднявшись с дивана и став напротив тренера. — И, как я понимаю, Юнги потащил его к тебе… Коньки реально оказались его, потому что ты… — он многообещающе взглянул на Джина и тот пролепетал: «Перепутал…», — в-о-о-о-т, перепутал, — протянул Тэ, — значит тебе нужно просто всё ему объяснить… Позвони ему, купи что-то вкусное и низкокалорийное, обними, и всё, он снова твой, — поднял парень руки вверх, разбрасывая воображаемые блесточки. Джин в тот же момент потянулся за телефон, набирая нужный контакт. — Всё, это конец, — закрыл лицо руками парень, — он меня заблокировал, — отчаянно прошептал Джин. Тэхен протянул другу свой телефон. Набрав всё тот же номер, Джин ждал ответа. Но взвыл еще пуще, когда оператор сказал те же самые слова. — Тебя тоже блокнули, Тэхен, — в этот момент в кабинет директора вошел Чимин. Радостно перескакивая с ноги на ногу, он подошёл к Тэхену и обнял его, спрашивая: — Что-то случилось? — не успел договорить парень, как из его рук директор вырвал телефон. Набрав номер Мина и включив громкую связь, они стали ждать. — О, Чимин-а, — пропел Мин пьяным, но неоправданно счастливым голосом. — Ты где есть, Юнги? Почему ты нас заблокировал? — пялясь в экран телефона, недовольно крикнул Тэхен. — Молодой человек, не подскажете, где мы? — обратился к кому-то Юнги. — А точно, предатели, я в запое, — захихикав, ответил Мин. — Каком запое? Ты на антибиотиках… — хотел было возмущаться Тэхен, но приятный голос администратора сообщил о потери связи. — Это катастрофа… — сказал Тэхен, отдавая телефон ничего непонимающему Чимину.

***

— Чувствую, мне дома сильно влетит, — откидывая телефон на стол, устало сказал Мин. — О, кстати, таблеточки… Надо выпить таблеточки… А то ножка будет бо-бо ночью — парень потянулся к рюкзаку. — Не-не-не, — более менее отрезвевший Чон вернул Юнги обратно на стул. — Ты столько выпил, — схватился за грудь парень от икания, — таблеточки пить нельзя. Лучше пошли спать. У меня в кроватке так хорошо, — промурчал Чон, вставая со стула и подходя к Мину. — Тут тебя никто трогать не будет. Отоспишься. А завтра посмотрим, что делать, — парень взял, приподнял Юнги, обвил его руки вокруг своей шеи и, подхватив под попу, понес его в комнату. — Чонгук-а, — елозя на руках, мычал Юнги, — у меня же ножка будет болеть ночью. Я не смогу уснуть, — болтая правой ногой и немного ударяя Чона, лепетал Мин. — Я подую, если будет больно, ладно? — отодвинув одеяло, он положил Юнги на свою кровать. Мин свернулся калачиком, обнял кусок одеяла, которым укрыл Чонгук, и довольно улыбнулся, щуря глазки. — Ничего ты не понимаешь, Гук-и, — прошептал Юнги, убаюкиваемый градусами в крови. — Проблема в том, что понимаю, — выключая свет и с тоской глядя на засыпающего Мина, прошептал Чонгук и вышел из комнаты. — Понимаю, что влип окончательно и бесповоротно. В ночной тишине были слышны лишь звон часов, безустанно отбивающих каждую секунду, и тихие шаги, прерываемые тихими ругательствами. — Блять, — ругнулся парень пытаясь найти у стенки свой рюкзак, — куда я его засунул? Кажется, — он двинулся еще немного вперед, — вот он! — шикнул Мин, отскакивая назад, испугавшись резко включившегося света. — У тебя, конечно, прекрасный вид сзади, Юни, — зевая и потягиваясь, сонно сказал Чон, убирая руку от выключателя, — но что ты тут делаешь в 4 утра? — пытаясь устаканить звездочки в глазах, полетевшие от яркого света, прохрипел парень. — Колено чертовски ноет, — прошипел Мин, выворачивая свою аптечку. — Отлично, я ещё и не взял ничего, кроме этого ебаного антибиотика, — облокотился на стол парень, обреченно наклоняя голову. — Может, у тебя что-то есть? — с надеждой он посмотрел на Чона. — Вот тут должно быть обезболивающее, — доставая коробочку с лекарствами. — Уверен, что можно? Ты вчера не меньше литра выпил… — вставая позади Мина, спросил Чон, помогая найти препарат. — Честно, уже похуй, иначе я сам эту ногу отпилю, — продолжая копаться, говорил Мин. Через минуту он победно поднял ампулку. — Диклофенак, сколько лет моя жопа его не видела, — будто вспоминая моменты из юности, прошептал он, — доставай шприц, погнали. — Понести? — держа в руке ампулку и шприц, спросил Чон. Юнги закивал, видимо, думая о лекарстве, но прямолинейный Чон поднял Мина на руки, как принцессу, и понес в ту же комнату, что и первый раз, выслушивая недовольную ругань парня насчет его твердолобости. — Так, — начал Юнги, скрещивая руки на груди, — ты не надумай себе лишнего. Это просто укол и … — Чон легонько толкнул его на кровать, и перевернул на живот. — Выбирай ягодицу, — сказал Чон, набирая из ампулки в шприц лекарство. Юнги сжал левую ладонь в кулак, чем и показал выбранное место. — Сейчас тебя укусит комарик, -отодвинув часть джинсов и оголив ягодицы, введя иглу, сказал Чон. — Главное, чтобы это не был комарик Намджуна, — хихикнул Мин, когда парень достал иглу. Чон посмотрел на Юнги, совсем не понимая шутки, и примостился рядом, видимо ожидая истории. — Тебе еще не рассказали? Много теряешь, — кладя голову на руки, усмехнулся парень. — Обычно он у всех спрашивает, не кусал ли кого комар за жопу. А он у нас один такой. Так что после вопроса «как ощущения?» он отвечает, — Юнги попытался повторить выражение лица тренера хоккеистов. Обычно он очень щурится, глубоко вдыхает и на выдохе говорит, — как будто изнасиловали, — произнес Мин, пытаясь сдержать улыбку. Зато Чон залился звонким смехом. — У нас с тобой всё будет не в таких обстоятельствах и по обоюдному согласию, — прошептал мечтательным голосом Чон в потолок. — У нас с тобой? Будет? — изображая невероятное недовольство снаружи, но подавляя фанаток этого кролика на анаболиках внутри, возмутился Мин. — Будет, — уверенно ответил Чон, не поворачивая голову к парню, продолжая пялится в потолок.