Искусство ниндзя: Стокгольмский синдром

Яркий солнечный луч, проникающий в комнату даже сквозь плотные темные занавески, преломленной полоской света растянулся на щеке блондинки, и как только достиг пушистых светлых ресниц — они подернулись и девушка, проморгавшись, открыла глаза. Лежа на спине, она медленно поднесла руку к лицу, потирая сонные глаза и повернула голову в сторону. Учиха лежал на животе, подобрав руками подушку под голову и мирно спал. Длинные волосы, собранные в хвост, ровной прядью лежали на спине, вытягиваясь вдоль позвоночника. Его лицо было напряжено, будто его одолевали плохие тревожные сны. Ино осторожно приподнялась на локтях и, скорчившись от боли, перевернулась набок, приблизившись к его лицу и рассматривая. Зрение слегка плыло и ей понадобилось какое-то время, чтобы сосредоточиться, и теперь казалось, будто она видит его впервые. В лучах солнечного света, которого так давно не наблюдала куноичи из-за затяжной снежной бури, были видны маленькие морщинки у глаз, россыпь мелких родинок по молочно-белой коже щек и плеча, с которого в процессе сна немного съехала футболка. Он не казался ей ни капли опасным или злым, даже не смотря на серьезное напряженное лицо. Но Яманака как будто только сейчас увидела его настоящее лицо, вблизи, при свете, получила возможность наконец разглядеть его, спустя долгий двадцать один день с ее пленения. А он… надо сказать… симпатичный. В полусонном состоянии, блондинка села, чуть наклонив голову вбок и еще какое-то время рассматривая его ближе, пока у нее была такая безнаказанная возможность. Она только сейчас, при свете дня, заметила так же что он довольно крепкого телосложения. Под тонкой тканью футболки и сетчатыми вставками проглядывали четкие изгибы лопаток и впадинка позвоночника, а так же — крепкие руки и круглые натренированные плечи. Не был бы ты предателем деревни, и встреться мы при других обстоятельствах… может быть, я обратила бы на тебя внимание. Не так, чтобы Ино сильно волновало и тревожило ее одиночество. Но она стояла на месте без развития с тех пор, как поняла, что у нее больше нет никаких чувств к Саске, даже если они и были детским максимализмом или лишь средством в очередной раз посоревноваться с Сакурой. Харуно несла свою любовь сквозь время, храня в ладонях, словное крошечное пламя свечи, и это давало ей стимул двигаться дальше. Так же, как и Хината, которая, по мнению Ино, будь слегка поувереннее, уже бы давно добилась своего. А она… дежурные улыбки молодым шиноби, принятые комплименты и не более — словно она всего лишь экспонат, на который нужно любоваться и только, будто красивая картинка, на которую приятно смотреть, но невозможно полюбить. Иногда эта мысль угнетала блондинку, но она прятала такие мысли поглубже, находя свой смысл жизни в помощи людям в госпитале Конохи, в обучении, в работе в Яманака-хана и в бесконечной веренице тренировок. Из мыслей куноичи выдернула дергающая боль в ноге. Девушка зашипела и откинула одеяло с ног. Тугая повязка просвечивала сочившейся кровью, наверное, от постоянного беспокойного движения во сне. Ино приложила ладонь к ране и, применив регенерирующую технику, пустила в нее зеленоватое свечение. В какой-то момент она подернула плечами, вспомнив вчерашнюю боль от горевшего прямо в ее ноге болта, а затем подтягивая к себе согнутую в колене здоровую ногу и кладя на нее руку и голову. Мало что приходило ей в памяти с прошедшей ночи. Только то, как он избавлялся от деревяшки в ее ноге, и то лишь от болевого шока, а потом — только пустота из-за лихорадки и дурных снов. Заботится… обо мне? Зачем так рьяно сохранять мне жизнь, если мог просто бросить меня этим бандитам и решить все свои проблемы? Рана на ноге стала медленно, очень медленно затягиваться, и все же боли становилось все меньше. Просидев так около двадцати минут, иногда поглядывая на абсолютно неподвижного спящего Итачи, девушка разрезала аккуратно наложенную повязку, сосредоточив чакру в пальце, и осмотрела ногу. На месте еще вчера торчащего куска дерева сейчас находилось углубление и большая рана, но уже не сквозная, а всего лишь глубокая и обескровленная. Оглядевшись, Ино обнаружила поднос, стоящий прямо около футона, где спал Итачи и, дотянувшись до мази и свертка свежих бинтов, она проделала ту же манипуляцию, что и нукенин вчера, туго перемотав ногу и наложив мазь. Запах травяного средства расползся по комнате и она с любопытством поднесла баночку к носу, принюхиваясь. Полынь… и, кажется, вербейник. Очень хорошее средство, где он достал его вне крупного поселения? С удивлением обнаружив качественную лекарственную мазь, девушка с усилием подтянула к себе обе ноги, а затем, сильно покачиваясь, поднялась. Кровь, резко отлившая от головы, создала ощущение сильного головокружения, но Яманака удалось несколькими быстрыми неловкими шагами дойти до стены, у которой стоял стол. Из-за некрепкого шага она налетела на него, и тот с шумом ударился о стену. Ино замерла, вжав голову в плечи и кинув взгляд на Учиху, который начал ворочаться, но не проснулся. Прямо как тогда, в первую ночь, когда отходила от шарингана… Она с облегчением выдохнула, осторожно ступая босыми ногами в сторону двери, затем открывая ее ключом и выходя из комнаты. Нога немного ныла, но после нескольких десятков шагов, ей удалось спокойно идти, ощутимо прихрамывая, но не теряя окончательно равновесия. Яманака неторопливо шла по длинному коридору, затем еще по одному, изредка опираясь рукой о стену и переводя дух. По дороге она вдруг остановилась, увидев открытую дверь. Из комнаты доносились какие-то звуки трения и шкрябанья и она, ведомая любопытством, выглянула из-за двери. — Прекрати, Рико, ты говоришь глупости. — Вовсе нет! Низенькая старушка сидела на скамье у стола и методично что-то вымешивала в большой ступке, от этого и создавался странный шум, разливающийся по коридору. С другой стороны от стола стояла худая молоденькая девушка с красными волосами, собранными в высокий хвост и повязкой на голове, чтобы выпадающие из прически волосы не мешали рабочему процессу. Она с раздражением и силой катала большой скалкой по расстеленному на столе листу бумаги с россыпью какой-то ароматной травы, видимо, пытаясь отделить иссохшие листки от веток. — Ну вот что с ним не так? Пришел спустя три года, и даже не глянул в мою сторону! — сухие тонкие ветки с хрустом крошились под грубостью тощих рук налегавшей на скалку девушки, очевидно демонстрируя ее недовольство. — Немедленно прекрати. Ты еще мала и глупа, чтобы давать оценки такому, как Итачи. Ино сделала шаг назад и уперлась глазами в пол, прижав согнутые пальцы к губам. Значит, эти люди знают, кто он? И поддерживают его? Но как же… — Эй! Посетителям сюда нельзя. Звонкий голос вырывает Ино из раздумий и она вздрагивает и осекается, раздосадованная тем, что ей не удалось просто пройти дальше незамеченной. — П-простите, я просто немного заблудилась, — куноичи обратила поднятые ладони к находившимся в комнате людям, делая как можно более непринужденное лицо, хотя в висках бешено стучала кровь и накатывала паника. Вот попала… куда он меня притащил? — Девушка, постойте. — приятный голос старушки, поднявшейся со скамьи, заставил обратить внимание на нее. Плечи пожилой женщины обрамлял красивый зеленый платок с длинными кисточками, а руки были исколоты и натружены, — это ведь вы вчера прибыли вместе с Итачи? — Ну… вроде как, я… — Яманака замялась и пожала плечами, чувствуя себя одновременно напугано и неловко. — Она?! — встрепенулась Рико, повышая тон своего и без того писклявого голоса, еще выше. А затем блондинка прямо почувствовала, как ее очень внимательно и с неприязнью осматривают. — Да уж, хороша кукла. — кинула она напоследок, не скрывая отвращения, а затем проходя мимо блондинки и слегка задевая ее плечом. — Я за новой партией. Ино очень хотелось разойтись, как она делала всегда. Она удивленно и возмущенно подняла бровь, не прерывая зрительного контакта с дерзкой девчонкой, подумав, что сейчас просто уничтожит эту выскочку, даже было открыла рот, чтобы выпалить что-то колкое, в своем духе, но замолчала. Сейчас она и правда выглядела просто ужасно. Кусок грубой ткани на лямках, вместо нормальной одежды, растрепанные от сна распущенные волосы ниже ягодиц, огромный синяк на виске, сонное лицо, да и к тому же перебинтованная хромая нога. Никогда бы не подумала, что скажу подобное, но трудно с ней не согласиться… наверное. — Прости мою внучку, она бывает груба. Не обращай внимания. — хозяйка дома приветливо похлопала блондинку по плечу. Куноичи вся эта ситуация сильно смутила, поэтому очень хотелось перевести тему на что-то более отвлеченное. — Это вы сделали ту мазь, которую дали ему? — с любопытством поинтересовалась Яманака, оглядывая комнату глазами и убеждаясь в наличии большого количества свертков с ягодами и пучков разных трав на столах и по стенам, и кучи разных инструментов и посуды — Она великолепного качества. — Да, наша семья — травники в нескольких поколениях, — довольная похвалой, старушка улыбнулась. — Анис… — потянув носом воздух, сделала вывод Ино — вы толчете семена в ступе? Вот почему у отвара такой горький вкус. — Куноичи подошла к столу ближе, взяв на ладонь несколько крупных анисовых семян и снова принюхиваясь, — используя его как отвар, лучше выварить семена целиком, иначе сколотая в пыль после сушки оболочка даст горький привкус напитку. — Кажется, ты хорошо разбираешься в этом, юная леди. — хозяйка удивленно вскинула брови, окинув незнакомку еще раз, уже более внимательным взглядом. — Пойдем-ка лучше я выдам тебе что-нибудь поприличнее — негоже молодой девушке расхаживать по отелю в таком виде. Не дождавшись какого бы то ни было ответа, старушка прошла мимо Ино, выходя из комнаты и негласно зазывая пойти за ней. Яманака замешкалась всего на секунду, а затем, выдохнув остатки своего страха и тревожности, направилась вслед за энергичной пожилой женщиной. — У моего отца цветочная лавка. Это он меня всему научил. При мыслях об отце, расслабленность Ино снова сползла, отдавая место на ее лице задумчивости и озабоченности. Интересно… они хоть заметили, что меня нет уже три недели? Меня ищут? Хозяйка, приведя блондинку в небольшую комнатку рядом с ресепшеном, сунула ей в руки расческу и форму работника, кивнула в сторону стола, а затем оставила девушку в комнате, ссылаясь на дела — и действительно, на ресепшене послышался звон колокольчика — похоже пришел новый посетитель. Оставшись в комнате, куноичи расчесала длинные волосы, убрав их наверх в большой свободный пучок с помощью одной из резинок, найденных на столе, которые, по видимому, принадлежали Рико; умылась в предоставленном ей для этого маленьком тазике, используя кувшин с холодной свежей водой, а затем переоделась в оставленную женщиной одежду. Это оказался потрепанный бледно-бежевый комплект из широких штанов, прихваченных резинкой снизу на щиколотках, завязывающихся на перехлест длинными лентами на поясе, похожих на хакама, и более светлого оттенка рубашки с укороченными рукавами. Неуверенно подходя к зеркалу и оглядев себя впервые за долгое время, она криво улыбнулась своему отражению. Кажется, она стала выглядеть на несколько лет старше. По крайней мере сейчас ей показалось именно так. В зеркале на нее смотрела побитая жизнью, но все еще вполне симпатичная молодая блондинка, похожая на простую работницу отеля. И хотя все это было ей очень непривычно и странно, совершенно не в ее стиле, все же она осталась довольна своим внешним видом и вынырнула из двери, встречаясь глазами с немолодым, явно потрепанными приключениями мужчиной, который облокотился одной рукой на стойку и оживленно разговаривал со старушкой по ту сторону. Его одежда была грязной и изношенной, а за плечами раскинулся большой походный рюкзак. Мужчина на секунду замер, отвлекшись от беседы и подняв глаза на Ино, только что прихрамывая вышедшую из комнаты, окинул ее оценивающим взглядом, а затем снова вернулся к разговору. Я что, просто какой-то экспонат сегодня? Или в конкурс красоты меня записали, пока спала? Я вообще-то дважды похищенная и почти смертельно раненая, а они моей внешности оценки дают. Посмотрела бы я на них, пф. Сложив руки на груди, Яманака терпеливо ждала, пока хозяйка закончит разговор с новым гостем, а когда та отправила свою непутевую внучку с ключами проводить нового поселенца, устало выдохнула, потирая шею. — Обеденное время уже прошло, но я тоже его пропустила, так что предлагаю выпить чая. — добродушие и вежливость этого человека располагала к себе и расслабляла. Сложно было ожидать чего-то коварного и опасного от милой старушки, которая так печется о незнакомой гостье. Куноичи хотела было отказаться, но ее урчащий живот дал знак вперед нее, из-за чего на щеках выступил неловкий стыдливый румянец и она замялась, а хозяйка лишь улыбнулась, снова прибавляя шаг и отправляясь на небольшую уютную кухню. Она была очень похожа на ту же комнату, где они с Рико занимались переработкой трав, но здесь было больше места и света из-за широкого окна, выходящего прямиком на залитую солнцем равнину на дне расщелины. Зайдя на кухню, старушка тут же принялась греметь посудой и вытаскивать продукты с полок, выкладывая их на стол. Глядя на все это многообразие еды, Ино в голову пришла нелепая мысль о том, что она, должно быть, умерла. Наверное, я так и пролежала на снегу у бандитов, а мой измученный болезнью мозг рисует мне красивую предсмертную картинку про красавца-похитителя и милую старушку, которая заботится обо мне, как о дочке. Ну, все. Точно сошла с ума. Уперевшись взглядом в стол, блондинка замерла, погрузившись в свои мысли, из которых ее вывел громкий шум глиняной посуды, которую чуть было не уронила хозяйка, доставая ее с верхней полки. Куноичи тут же подскочила к ней, скривившись от боли в ноге, про которую она напрочь забыла, но все же перехватывая чашки. — Я помогу, — улыбнулась девушка, расставляя посуду на столе. Вместо того, чтобы попить чай, подкрепленная обещанием Ино помочь, старушка сунула ей в руки кусок сыра для перекуса, а затем принялась готовить ужин для немногочисленных посетителей отеля. Занятие делом быстро переключило девушку от гнетущих мыслей на что-то более реальное и приземленное. И этот процесс неимоверно расслаблял и наполнял силами, даже не смотря на легкое головокружение, которое время от времени все же одолевало девушку. Они нарезали салаты, выпотрошили, а затем пожарили несколько крупных рыб и целый поднос с морепродуктами, сделали рулеты из мяса с разными начинками, поставили в духовку пару простеньких заливных пирогов. Ино отдалась процессу полностью — кухня наполнилась потрясающими запахами домашней, но очень изысканной еды, о которой ее желудок и не мог мечтать за последние три недели. В процессе работы они познакомились — Яманака узнала, что у семьи Мэй этот маленький отель на источниках — семейный бизнес. Так же, как и секреты травничества и лекарственных препаратов, которые они производят сами, передаются от родителей и стариков к детям уже много поколений. А еще, что у них редко бывает мясо, а чаще рыба, потому что из-за близости к морю они с выгодой покупают свежую морскую живность за короткие моменты пребывания в купальнях на отдыхе местных рыбаков. Оказалось, что Мэй и ее семья уже несколько поколений живут в изоляции и отшельничестве, не интересуясь тем, что происходит в мире — кормятся небольшим огородом и рыбой, зарабатывают ограниченным количеством одних и тех же посетителей в отеле. Из-за того, что кроме внучки у нее никого не осталось, не было больше и стимула куда-то двигаться и развивать бизнес, интересоваться новостями — лишь дожить свой век в спокойствии и любимом деле, передав наследство внучке.

[Для более яркой картинки, дальнейшее прочтение рекомендуется вести под саундтрек Ludovico Einaudi - Fly]

На кухне царила приятная домашняя атмосфера. Солнце уже давно ушло с зенита, постепенно пряча свои жаркие лучи за стеной древесных крон и горного массива, но в этой комнате было все так же светло и тепло. Не только из-за близости горячих источников и солнца, но и благодаря приятной размеренной беседе и искренним улыбкам двух очень разных людей совершенно из разных миров. Брюнет проходил мимо, когда его привлек звонкий девичий смех, смешанный с шкворчанием на плите и звоном посуды. Он, все еще понемногу отходя ото сна, бессознательно повернул голову в сторону звуков и замер, не выходя на свет и желая остаться незамеченным — но, кажется, даже если бы не сделал этого, никто итак бы не заметил бы его присутствия. Ино стояла у стола, опираясь на здоровую ногу и заливисто смеялась, тыльной стороной ладони отводя от лица упавшую челку и пачкая щеку мукой со своих рук. Старушка Мэй стояла чуть в стороне у плиты с щипцами в руках и переворачивала очередную поджаристую рыбешку, так же широко улыбаясь. Они что-то оживленно обсуждали, а Учиха лишь молча наблюдал за ними. Пока нукенин не услышал голос, он даже не понял, что это его пленница. Несколько мгновений он не мог отвести глаз: простенькая форма гармонично подчеркивала красивую талию, длинные ноги и тонкие запястья, а так же скрывала повязку на ноге под тканью штанов; волосы, привычно распущенные и прямые, сейчас были собраны наверх, обнажая шею, а выбивающиеся из неаккуратного пучка пряди придавали какой-то особенной эстетики. Солнечные лучи, заливающие кухню через окно и тонкий полупрозрачный тюль, играли в ее волосах и скользили по складкам рубашки, создавая ощущение, будто куноичи светится, а в сочетании с ее звонким смехом, это ощущение усиливалось стократно. За все это время я не видел ни одной улыбки на твоем лице. Быть счастливой тебе очень идет. Он простоял так еще какое-то время, не в силах заставить себя пройти мимо, но мысли в его голове разгонялись и разгонялись, и из теплоты и тихого восхищения ушли в русло злости и тоски от осознания того, что он никогда не сможет заставить ее так же искренне смеяться. Все, на что он способен — это принести лишь боль заточения и разлуки с семьей. Кажется, это время все-таки пришло, да? Тяжело вздохнув, он делает шаг, затем второй, и быстрой невесомой походкой покидает коридор, а затем и здание отеля. — А он… — у блондинки все не шла из головы мысль о том, как же убийца и предатель вообще оказался знаком и так привязал к себе эту милую старушку, — вы же знаете, кто он, да? — они находились в процессе позднего обеда, уставшие от готовки, но сейчас куноичи ковыряла вилкой кусок жареной рыбы. — Разумеется — кивнула Мэй, потягивая ароматный чай с мятой из кружки, — для меня он настоящий герой. Если бы не этот мальчик, ни мне, ни внучке не видать бы белого света. Яманака напряженно оперлась локтями на стол, отложив вилку и ловя каждое слово хозяйки, всем своим видом давая ей осознать свое любопытство. Герой?.. — Попал к нам еще мальчишкой, лет семнадцать ему было. Пришел раненый, уставший, был очень напряженный. Ну, что ж, мы дали ему ночлег, подлатали. А потом… — Мэй снизила голос, сверля взглядом стол и как будто перебирая в памяти какое-то неприятное воспоминание, — на отель напали шиноби, целая толпа! Итачи, не смотря на раны, спас нас тогда. Схватил в охапку меня, а после и Рико вытащил из огня. Когда эти наглецы поняли, что им тут нечего ловить, то подожгли отель. Мой сын и невестка так и не выбрались… Он спас тех, до кого успел добраться, даже двух посетителей. Это счастье, что судьба привела его к нам днем раньше, — после короткого рассказа, старушка снова принялась за еду, но теперь более медлительно и задумчиво. Трагические воспоминания всколыхнули ее ум и память, оставив сейчас легкий отпечаток тоски на лице. Яманака прижала к губам переплетенные пальцы рук, поставив их на локти на стол и с горечью и напряжением смотрела на сидящего перед ней человека. Они шли за ним. Он скрылся здесь. Те люди убили невинных, охотясь за преступником. Должно быть, он чувствует большую вину… — Это… так печально, госпожа Мэй. Мне жаль, что вам пришлось это пережить. — девушка снова принялась за еду, не в силах оставить не доеденной рыбу, которую они готовили с таким вниманием, чтобы не огорчить хозяйку даже такой мелочью. — Я стара, милая, у меня нет времени на скорбь. Я должна подготовить Рико к возложению на нее ответственности. — Вы были так добры ко мне. Спасибо. — придерживая длинную челку, куноичи поклонилась, все так же сидя за столом. — Если ты дорога Итачи, значит моя обязанность позаботиться о тебе. Это меньшее, чем я могу выразить свою благодарность ему за спасение. Дорога ему? — Ну, вообще-то он… — с языка едва не сорвалось пресловутое и правдивое «похитил меня и уже месяц держит в плену», но Ино не позволила бы себе сказать такое. Не только из-за того, что сейчас это трудно было назвать пленом, а просто потому что была не способна разбить сердце этой чудесной госпожи, которая так искренне относится к нему. Ино замешкалась с ответом, на мгновение замолчав, — …хороший парень. Блондинка снисходительно улыбнулась, переведя разговор в более нейтральное русло и допивая ароматный мятный чай. Брюнет стоял на одной из верхних ветвей крупного векового дерева, облокотившись плечом на ствол с отслаивающейся корой. Одна его рука держала за локоть другую перед собой, и он задумчиво смотрел вниз на расщелину с густой ветвистой зарослью, из-за которой виднелся лишь маленький кусочек отеля. Постепенно опускающееся солнце скользило рыжими лучами по верхушкам деревьев, заливая своим светом и зелень крон, и пустынные пейзажи равнин в самой глубине расщелины, находящейся сейчас очень и очень далеко внизу. Он вышел, чтобы убедиться, что нет погони — внимательно осматривал окрестности шаринганом, сканировал на наличие любых живых объектов. Он чувствовал на себе ответственность за это место и раньше, но теперь, когда внутри находилась еще и его пленница, Учиха обязан был убеждаться в безопасности, раз за разом выходя наружу и осматриваясь. Он стоял так уже довольно долго, прислонившись головой к стволу дерева. На его лице задумчивость сменялась горечью, а затем снова тягостными размышлениями, в голове шел тяжелый мыслительный процесс, который явно доставлял шиноби дискомфорт и отторжение. Он и не думал, что когда-то ему придется так сильно бороться с собой в принятии подобного решения, да и вообще такие решения — абсолютно не свойственны ему были до этого времени. Это больше угнетало, чем пугало или расстраивало. Поступиться своими принципами, своими планами и своей безопасностью ради того, чтобы увидеть улыбку девушки, которая с радостью вернется домой и о нем даже не вспомнит — разве стоит оно того? Нет, не стоит — пытался убедить он себя, но не смог. И вопреки здравому смыслу, его болезненный и искаженный принял худшее для себя решение — отпустить ее домой. Разумеется, предварительно подчистив ей память способностью своих глаз и добавив правдоподобных деталей. Когда Учиха начинал об этом думать, его невыносимо грызло тягучее и неприятное чувство тоски. Все было бы в порядке, если бы он и дальше был один, как всегда. Сам с собой, и никаких слабых мест, никаких связей, никакого беспокойства и головной боли. Но после того, как Итачи встретил ее — он больше не был один. Впервые за долгое время будто побывал дома. Впервые за много лет спал так, словно ему двенадцать и он снова спит в своей постели, и его ничего не гложит, не терзает больной разум, не грызет, как стая крыс, изнутри. И все было бы как раньше, если бы не было этой встречи, и он снова так ярко не вспомнил о своей старой жизни, оставшейся давно позади. Но эта встреча состоялась. И он вспомнил. Оттого сейчас на его плечи легла такая тяжесть принятия решения. Учиха не был эгоистом, никогда. Но именно сейчас ему впервые в жизни захотелось оставить что-то для себя. Он так отчаянно цеплялся за эту нитку теплоты и размеренности, будто она была для него единственным спасением сейчас. А может, так и было. Болезнь пожирала его быстро изнашивающееся тело, приближалось время исполнения своей главной миссии в жизни. И он никогда даже не допускал мысли о том, чтобы выжить в ней — до того момента, как встретил блондинку из Конохи. И теперь в нем теплилось желание жить дальше, чтобы попробовать сделать хоть что-нибудь для себя, и попытаться искупить свою вину. Это тоже шло вразрез с его принципами, и он прекрасно помнил, зачем прошел такой сложный путь, и шагает по нему до сих пор. Его главный приоритет никуда не делся, и шиноби остался верен ему, и останется верен до конца. Но сейчас кое-что изменилось, и как бы он ни пытался побороть это или взять под контроль, его чувства к Яманака продолжали сочиться из пробитой трещины в каменной стене его души, разливаясь по телу все больше и обширнее застилая разум. Тяжело было сопротивляться этому приятному чувству. И даже не смотря на то, что оно рождало в его душе бурю негодования и страхов, ненависти к себе и злости ко всем, кто оказывается с ней рядом, просто потому что он, словно зверь, обязан теперь стать ее защитником — он все равно наслаждался этим приятным теплым чувством, которое дарило его обездоленной измученной душе немного умиротворения. Неприятно признавать это, но… Я крупно просчитался, взяв ее с собой. И, кажется, пришло время ее отпустить. Он вернулся в отель примерно через час. Тяжесть мыслительного процесса затянулась на дольше, чем он предполагал. И тем не менее, это позволило еще раз убедиться в полной безопасности на ночь — на много километров вокруг не было ни души. Учиха медленно шагал по коридору, убрав руки в карманы черных штанов, избегая редких посетителей, которые иногда появлялись из своих комнат. Он шагал вперед без какого-либо конечного пункта в своей голове, до тех пор, пока его взгляд, обращенный в пол, не уткнулся в бежевые тканевые тапочки-балетки. Итачи поднял уставший изможденный взгляд на Ино, которая стояла перед ним, снова пробегаясь глазами по ее одежде, фигуре и, наконец, лицу, однако в этот раз не задерживаясь на деталях. Ее лицо было дружелюбнее, чем обычно. Оно не выражало радости или даже тени улыбки, но больше не было видно страха или осуждения в ее глазах. — Надо поговорить, — его голос звучал отрешенно и устало, пока он смотрел будто бы сквозь нее. — Может, поужинаем вместе? — спокойно сказала блондинка, почти перебивая его и заводя обе руки за спину, хватаясь пальцами за локти и слегка качнувшись взад-вперед, — госпожа Мэй попросила тебя позвать. Его взгляд наконец сфокусировался на ее лице и нукенин встретил глубокие голубые глаза, которые смотрели на него спокойно и слегка вопросительно. Поужинать… вместе? Понимая, что его фраза не была встречена вообще какой-либо реакцией, брюнет решил, что это может немного подождать. Солнце только-только заходит за горизонт, им нужно будет провести здесь еще как минимум эту ночь, а значит время еще есть. Шумно вздохнув, он кивнул девушке и та, развернувшись на месте, прихрамывая направилась в сторону кухни. — Мальчик мой, проходи! — хозяйка улыбнулась, поставив на стол принесенную ей очередную тарелку и вытирая руки об полотенце, висящее на плече, — спасибо, Ино. Лицо Учихи быстро вернулось к своему обычному без эмоциональному выражению. Не хотелось расстраивать людей, которые его ждали, да и отвечать на неудобные вопросы — тоже. Парень натянуто улыбнулся, присаживаясь на скамью с самого края. — Простите за ожидание. Кинув мимолетный взгляд на Яманака, которая села напротив по диагонали, он снова уперся глазами в тарелку, задумавшись о том, как странно слышать ее имя, произнесенное вслух. Он не решился назвать ее так ни разу с тех пор, как они встретились, да и не было в этом необходимости, потому что их всегда было лишь двое. А сейчас ему это страшно непривычно резало слух. — Я тут! Тут! — запыхавшаяся красноволосая девушка показалась в дверях, слегка наклонившись и пытаясь отдышаться от бега. Но, заметив Учиху, моментально выпрямилась, поправляя край яркого зеленого платья, которое выглядело красиво, но совершенно неуместно, а затем быстро шмыгнула к скамье, усаживаясь рядом с брюнетом и как бы невзначай задевая плечом его руку, широко улыбаясь. — Приятного аппетита! Послышался металлический звук палочек для еды и наливания напитков в стаканы, и некоторое последующее время царила тишина, в которой слышался только скрежет приборов по тарелкам и шкворчание горячей еды, поданной прямо с огня. — Итачи-кун, ты ведь останешься еще хоть ненадолго? — канючащий голос Рико прервал тишину ужина. Он проходил в некотором напряжении. Пожалуй, для всех — кроме госпожи Мэй. Итачи задумчиво ковырялся в тарелке, изредка поглядывая на то, как Ино ест и улыбается в разговоре с хозяйкой. Он чувствовал себя совершенно по-идиотски, потому что сейчас девушка была его пленницей и могла в любую секунду рассказать об этом всем вокруг, попросить помощи, сбежать. А он бы не хотел втягивать этих людей и это место в очередной конфликт, потому что итак уже когда-то принес сюда беду. Ино тоже была напряжена — из-за колкого осуждающего взгляда такой же напряженной Рико, которая очевидно по-детски, очень наигранно и глупо оказывала знаки симпатии парню, который не обращал на нее абсолютно никакого внимания, по всей видимости, пытаясь создать иллюзию того, что Яманака тут ничего не светит. Но блондинку это скорее забавляло, чем обижало — девушка была младше лет на пять, да и к тому же было в принципе странно воспринимать ее как соперницу. Такое поведение ее лишь занимало и она думала о том, как же глупо, наверное, выглядели со стороны такие же ее подкаты к Саске в свое время. В напряжении держало только две вещи: во-первых, колкие комментарии, которые Рико оставляла как бы в общем, но явно подразумевая ее присутствие, особенно фраза «Опять ты попал в неприятности… из-за кого-то». А во-вторых, сам Итачи. Она прекрасно понимала, что абсолютно не в его интересах было вот так садиться за общий стол, да и в принципе оставлять ее наедине с кем-то здесь — ведь девушка могла в любой момент попросить помощи и защиты. И все-таки он сидел здесь, едва ли не в ожидании своей казни. Куноичи не хотела рушить такое красивое представление и впечатление о нем у этих людей. Может быть, она рванет и побежит, выскажет ему все в лицо на повышенных тонах, когда они останутся наедине, но точно не сейчас. — Нет. Я должен идти. У меня есть дела. — сухо ответил нукенин, но после того, как увидел глубоко обиженное и расстроенное лицо Рико, добавил — Прости. — Вы пойдете завтра? Я соберу немного припасов в дорогу. — отозвалась Мэй, с аппетитом жуя запеченного кальмара. — А сегодня рекомендую вам посетить Вайтомо, дальний источник. В это время года светлячки становятся особенно яркими. Да и горячая вода позволит вам расслабиться и хорошо отдохнуть перед дорогой. — Вас, вам… Они что, одно целое что ли? — возмутилась Рико, снова с презрением оглядывая Ино, которая сейчас продолжала есть и была максимально сдержана и сосредоточена на мысли о том, что очень глупо будет вступать в перепалку с ребенком. — Как тебе может нравиться такая, как она? И ты правда с ней теперь вместе путешествуешь? — Рико! — прикрикнула Мэй, — Немедленно поубавь свои эмоции. Итачи громко лязгнул металлическими палочками, которые положил на стол рядом с тарелкой и поднял глаза на Яманака, которая уже не сдерживала раздраженную полуулыбку. — Да. Я теперь с ней. Красноволосая девушка часто задышала, возмущенно раздуваясь, как воздушный шар, но, кажется, не в силах совладать со своими эмоциями, не смогла определиться, что ей делать сначала — кричать, плакать, или обвинять Ино. Блондинка вопросительно подняла глаза на нукенина, но, встретив его взгляд, замерла. Вопрошение сменилось на непонимание, непонимание — на смятение, а затем по телу расплылось приятное тепло. И хотя они всего несколько секунд смотрели друг на друга вот так, через стол, не замечая ничего и никого вокруг, этого времени хватило, чтобы испытать весь этот спектр быстро сменяющих друг друга эмоций. — Спасибо за еду. — протараторила Рико, которая все это время переводила взгляд с Итачи на Ино и назад, а затем, подхватывая подол недлинного платья и быстро вылезая из-за скамьи, ушла с кухни, громко хлопнув дверью. Мэй, которая с любопытством наблюдала за парой молодых шиноби, лишь улыбнулась, не обращая внимания на истерику внучки. — Я тогда… пойду переоденусь… — наконец разорвав зрительный контакт, Яманака быстро заморгала, отведя взгляд, а затем поднимаясь из-за стола. — Большое спасибо за ужин, госпожа Мэй. Короткий поклон, и через пару секунд дверь в комнату осторожно скрипнула, закрываясь за вышедшей блондинкой, которая повернулась и прижалась к двери спиной, уперевшись взглядом в пол перед собой. Тень смятения все еще лежала на ее лице, но затем куноичи улыбнулась, даже не сразу поняв, почему ей захотелось это сделать. Он наверняка сказал это, чтобы девчонка от него отвязалась. Но все равно это так приятно звучит. Хоть и глупо. — Что так сильно терзает тебя, Итачи? — серьезным голосом спросила госпожа Мэй, взяв в руки стакан ежевичного морса. — На тебе весь вечер лица нет. — Ничего такого. Все в порядке. — натянуто улыбнувшись, Итачи перекинул ноги через скамью и встал из-за стола. — Скажи ей. Брюнет сделал было шаг в сторону двери, но замер, повернувшись и посмотрев вопросительно на старушку. Сказать? — То, как ты смотришь на эту девушку… Мальчик мой, кажется Рико была права, и ты действительно попал в неприятности из-за нее, верно? — хозяйка тихо засмеялась, делая пару глотков из стакана. — Любовь — та еще неприятность. Учиха опустил глаза, вздохнув и потер переносицу пальцами. Мэй тоже встала, подходя ближе к шиноби. — Все очень запутано. Слишком сложно. — Если она тебе действительно нравится, а это очевидно — скажи ей. А что делать с этим дальше — она и сама разберется. — маленькая ладонь аккуратно легла на его лопатку, слегка похлопывая, успокаивая. — Иди же. Нет для этого более идеального места, чем пещера со звездным небом. Нукенин снова тяжело вздохнул, улыбнувшись уголками губ и кивнув, а затем тихо покидая кухню. Может быть, это и неплохо. Скажу ей все, а потом все равно сотру память и отправлю домой. Когда он вошел в комнату, в ней уже было пусто. Взяв с полки пару полотенец и халат с тапочками, брюнет закрыл номер на ключ и направился в сторону ресепшена, где и наткнулся на Яманака, стоящую с тем же набором принадлежностей в руках. — Пойдем. На бледных щеках проявился едва заметный румянец, пока она медленно и прихрамывая шла за ним по веренице коридоров. Он что… со мной пойдет? Они прошли через несколько длинных переходов, через маленький внутренний сад, где Итачи любил сидеть в одиночестве, а после вышли к деревянными воротам. Прямо за ними был вход в огромную темную пещеру. Оттуда клубами валил дым, а маленькие бумажные фонари, висевшие у входа, почти не освещали путь. Внутрь вела аккуратная дорожка из деревянных перекладин, по которой они теперь медленно шли вглубь пещеры. Итачи был очень напряжен и впервые за долгое время не мог сдержать волнение. В какой-то момент пар стал гуще, почти обжигая лицо и кожу рук своим жарким облаком, а затем — рассеялся и остался позади, открывая перед посетителями совершенно потрясающую картину. Впереди метрах в тридцати виднелось широкое пещерное озеро с горячей водой, которая слегка всколыхнулась о естественно созданные борты из камня. Справа от водоема стояли несколько стульев и стол, на котором блёкло горела пара свечей. Порода пещеры была очень необычной — множество цветных слоев открывались любопытному взору блондинки, словно кольца на деревьях, обнажая свою историю. Итачи остановился, обернувшись на девушку, а затем, поймав ее восторженный взгляд, показал пальцем вверх. Ино подняла голову и замерла — высоко, самые верхние ярусы купола этого пещерного сооружения были обсыпаны тысячами сине-зеленых огоньков. Они покрывали абсолютно все выступы плотным ковром, словно звезды отражаясь от глади воды спокойного подземного источника. — С ума сойти… — все, что смогла произнести куноичи, пораженными глазами осматривающая огоньки на своде, пока брюнет прошел вперед к столу и положил на него полотенце и халат. — Дай мне знать, когда закончишь — сказал он, направляясь к выходу. Медик даже ухом не повела, не отрывая глаз от потрясающей красоты выступов с огоньками. — Здесь же площадь огромная. Хватит места для обоих. Сказав это, Ино наконец опустила голову, мысленно стукнула себя ладонью по лбу и стушевалась, смущенно потирая глаз пальцами. Здорово, теперь он подумает, что ты вообще отбитая. Хватит уже выпаливать все, что в голову приходит. Но Учиха лишь пожал плечами и развернулся, одним движением стягивая с себя футболку через голову. Да… я же… пошутила… Яманака покраснела как рак. Сложно было сказать, от смущения или клубов пара, размеренно расходящихся по глади воды в источнике, но духота скорее играла ей на руку, чтобы окончательно не показать все свое смущение. Через несколько минут, дав друг другу возможность залезть в источник без лишних взглядов, они уже сидели напротив в горячей воде. Нукенин раскинул руки в стороны на борты источника, прикрывая глаза. Водоем был действительно большим — между ними было около пятнадцать метров, а сквозь клубы пара они даже толком не видели друг друга. Но все равно Ино сидела полубоком в воде по самую шею, закрываясь руками и проклиная свой длинный язык. И все же горячая вода идеальной температуры постепенно расслабляла мышцы и разум. Спустя некоторое время ее смущение сменилось расслабленностью, в особенности потому, что горячая вода унесла с собой боль в ноге и ребрах, и сейчас вернулось приятное чувство, что ничего больше не болит. Она даже почти забыла, что напротив нее сидит легендарный нукенин, за которым до сих пор идет ярая охота не только в Конохе, но и в других странах. Прошло некоторое время. Было тихо, не было слышно даже всплесков воды с его стороны, поэтому девушка несколько секунд пыталась вглядеться в облако пара, но не увидев даже силуэта, применила сенсорную чувствительность. — Пялиться на чужих людей невежливо. — произнес он с нескрываемой насмешкой, лежа затылком на краю источника с маленьким мокрым полотенцем на глазах и почувствовав, что его сканируют. Ино аж в воде подпрыгнула. Из-за эха, расходившегося по пещере, его и без того внезапные слова стали еще громче и жутко напугали куноичи, которая из-за его обездвиженности была уверена, что он задремал. — Просто проверяю. Вдруг ты уснул и я могла бы сбежать. — ехидничая в ответ бросила блондинка, поливая водой из ладоней на свои плечи. — Хотела бы сбежать — сбежала бы, пока я спал. Девушка хотела было что-то остроумное ответить ему, но промолчала, потому что понимала, что он, вообще говоря, прав. Она и сама уже думала об этом. Сейчас, находясь так далеко от дома, может ли она позволить себе сбежать? — Ты уже один раз попыталась. Куноичи на минуту замерла и задумалась. Ужасы недавнего похищения снова картинками вспыхнули перед глазами, от чего блондинка прижала к глазам сжатые кулаки, пытаясь прогнать навязчивые видения. — Да поняла я! Да, вот такая дура, дверь открыла, не подумала о безопасности… — злясь скорее на себя, чем на него, протараторила она как обиженный ребенок, но затем немного успокоилась, выдохнув. — Не дави, итак идиоткой себя чувствую. — Прости. Я не думал, что они за тобой придут, решив, что ты для меня какая-то ценность. Ино помрачнела. Ну вот что за человек, вроде извинился, а вроде и в депрессию загнал. Не ценность я для него, значит. — Зачем тогда сказал за столом, что ты теперь со мной? — само собой вырвалось снова из уст Яманака, уколотой безразличием. — Чтобы Рико отвязалась от меня со своими подкатами. — после небольшой паузы ответил Учиха, все так же расслабленно лежа головой на бортике. — Ей тринадцать. Я не педофил. — Спас ее, вынес из огня, словно супергерой. Любая девчонка бы влюбилась. Нукенин затих, понимая, что госпожа Мэй, конечно же, рассказала о его великом подвиге по спасению, который на самом деле был необходим только из-за его прихода. — Ты спас людей, сделал все, что в твоих силах. Ты действительно герой. — Ошибаешься. — почти злобно раздалось с противоположного конца источника, и так громогласно, будто раскат грома прошелся по всей пещере, отскакивая от стен и опускаясь вниз на водную гладь. — Они пострадали из-за меня. — Расскажи мне. — тихо сказала Ино. — Расскажи мне правду. Про клан, про Коноху. — Ты итак все знаешь. — Ты не способен на такое без серьезного мотива. Ты герой, а не убийца. Расскажи мне. — настаивала Ино, повышая тон. — Нет. — Я хочу знать правду! — Разговор окончен. — Итачи… — внезапно тихо блондинка позвала его по имени, после чего вся пещера погрузилась в звенящую тишину, которая повисла в воздухе наравне с густыми клубами дыма, слегка играющими желтым светом из-за тусклого освещения фонарей по стенам. В его сердце как будто ударила молния — волна чувства, похожего на боль, но не такого сильного, сродни чувству сильного трепетного ожидания, томящее, щемящее, настолько неожиданно выстрелило в его грудную клетку, что сбило дыхание. Тишину нарушил звук медленно расходящейся воды, обволакивавшей двигающееся тело. Яманака подалась назад, спиной натыкаясь на борт источника, когда в облаке пара появился сначала силуэт, а затем уже и сам Учиха. Его длинные мокрые волосы облепили грудь и плечи, спадая вниз, будто стекающие реки смолы. Он выглядел зловеще, особенно в сочетании с тем, что куноичи явно вывела его из себя своими просьбами, поэтому чем ближе он подходил, тем меньше и беззащитнее она себя чувствовала, закрыв грудь руками и вжимаясь в каменный выступ водоема. Чувство страха и безысходности перебивало даже смущение от обнажения. Он замер, подойдя к ней почти вплотную, уперевшись одной рукой в бортик рядом. Ино зажмурилась. — Я хотел тебя отпустить. — тихо сказал он спокойным голосом, отчеканивая каждое слово. Яманака распахнула глаза, хлопая ресницами и глядя на нукенина, стоящего прямо перед ней. Пришлось запрокинуть голову, чтобы поймать его взгляд. Не потому, что он был сильно выше, а скорее потому, что она сжалась в комок, как мышка, пытаясь быть не замеченной хищной кошкой. — Отпустить? — пролепетала девушка. — Ты хочешь знать правду. Но если я скажу, то уже точно не смогу отпустить тебя домой. Точеные черты ее лица, округлые плечи и жар, исходящий от нагретого в воде тела, кружили голову не меньше, чем запах ее кожи, раскрывшийся благодаря теплу. Он чувствовал все это, потому что подошел слишком близко, критически близко. А еще потому, что после волны злости, которая из-за ее зова моментально сменилась внезапной нежностью, появилось желание ее проявить и наконец попытаться сделать шаг вперед. Глаза понемногу затуманивались все сильнее из-за бешено колотящегося сердца и сбитого дыхания. Казалось, что оно бьется прямо в горле — так сильно оно грохотало по ребрам, разгоняя кровь по и без того разгоряченному телу. Девушка находилась всего в полуметре от него, но что важнее — сейчас он дает ей выбор, который буквально решит, останется она с ним, или оставит его одного, наедине с его личной темнотой. — Я… — Яманака замялась, не в силах шевельнуться и не отрывая взгляда от его черных, насквозь смотрящих, глаз. Если бы куноичи сейчас активировала сенсорику, она бы сказала, что ему срочно нужна помощь, потому что такой ритм сердца опасен. Если бы Итачи активировал шаринган — он сказал бы ей то же самое, потому что ее сердце сейчас колотилось не менее активно и сильно и даже, казалось, его было слышно в повисшей тишине, если внимательно прислушаться. Она разорвала зрительный контакт, отводя взгляд в сторону и пытаясь отдышаться от волны накатывающего смущения и смятения. — Ино… — тихо позвал он, чтобы вернуть ее взгляд, и теперь девичье сердце пронзило той же самой болезненно-щемящей молнией и девушка снова посмотрела в его черные как смоль глаза. Оказалось, называть ее по имени приятно. Простое короткое слово, которое заставило ее снова посмотреть в его глаза и вернуло и приковало все ее внимание — ему определенно нравилось. — Сначала я понятия не имел, что с тобой делать. А потом не понимал, что ты сделала со мной. — речь брюнета замедлилась, а голос снизился почти до шепота, когда он приблизился еще на несколько сантиметров, ни на секунду не отрывая взгляд. — Я даю тебе выбор, хотя категорически не хочу, чтобы ты сделала тот, который мне не понравится. Глаза Ино завлекало туманной дымкой. Никто еще не находился к ней настолько близко, а главное — никто из тех, кто ей нравился, и это сильно кружило голову. А ведь он нравился. И сейчас она окончательно убедилась в этом. «Спас ее, вынес из огня, словно супергерой. Любая девчонка бы влюбилась.» — повторилась в голове ее собственная фраза, произнесенная несколько минут назад. Ты тоже вынес меня на руках из лагеря, где я чуть не погибла. Вокруг был огонь и ты нес меня, словно супергерой. «Любая девчонка бы влюбилась». Кажется, я не стала исключением. В эту самую секунду Ино приняла мысль, которая терзала все это время. Ее страх и скованность улетучились сразу же после признания самой себе. Наверное, нужно было сделать это раньше, не пытаясь отрицать очевидные вещи, но все было слишком сложно спутано с ее тоской по дому и навязчивым чувством, что это неправильно. Девушка выпрямилась в спине, сокращая разницу в росте между ними и бегая взглядом по его лицу, пытаясь совладать с вереницей мыслей, путающихся в голове. — Умеришь свое любопытство — помогу вернуться. Если расскажу тебе правду — ты останешься со мной. — проговорил он мягко, обволакивая своей речью и без того расслабленный ум куноичи. — Выбор за тобой.