Ваши чувства

Дазай стоял в каком-то тёмном пространстве. Вокруг ничего не было видно, только тьма, которая, казалось, поглощала и его самого. Осаму огляделся и сделал несколько шагов вперёд, пытаясь понять, где он находится, но безрезультатно. Вдруг Дазай почувствовал чью-то руку на своём плече и, резко обернувшись, обнаружил прямо перед собой Фёдора. Он смотрел на детектива, улыбаясь, но не как обычно, не безумно, а скорее как-то по-своему ласково. - Что ты…? – начал Осаму, но задать вопрос не успел. Достоевский провёл пальцами по руке Дазая, поднимаясь к ключицам, шее и, наконец, дотрагиваясь до губ, дрогнувших от прикосновения. Фёдор приблизился к лицу Осаму, который не мог толком пошевелиться и оставил на его губах невесомый поцелуй. По телу детектива пробежал табун мурашек, он было потянулся к Достоевскому, но то, что он увидел в следующую секунду остановило его. Фёдор сделал шаг назад, а из его глаз потекли чёрные, как смоль, слёзы. Он склонил голову набок и, улыбаясь, произнёс всего два слова: - Дазай Осаму. Чёрные слёзы с лица стали капать на землю, они всё текли и текли из глаз Достоевского. Дазай сделал шаг навстречу, но Фёдор тут же отступил назад. Осаму протянул к нему руку, но Достоевский будто не хотел допустить, чтобы детектив дотронулся до него. Дазай окончательно перестал понимать, что происходит, как вдруг почувствовал, что пол под ногами пропадает, а он сам летит в бездну. Осаму открыл глаза и осмотрелся вокруг. Он находился в той же комнате, в которой вчера потерял сознание. Марины не было. Дазай скинул с себя одеяло, которым, как он догадывался, его вчера укрыла Цветаева, сама всю ночь проспавшая не укрываясь. А спала ли она? Осаму прислонился спиной к стене, пытаясь вспомнить вчерашний день. Голова раскалывалась, но воспоминания неминуемо возвращались. Вдруг Дазай вспомнил о последнем, что увидел вчера. Он резко встал на ноги, от чего в голове болезненно помутнело, и подошёл к изголовью футона, на котором спала Марина. Но ни салфеток, ни спирта Осаму не нашёл. Он ещё раз внимательно оглядел комнату, но ничего подозрительного не заметил. «Да какая мне разница… Сейчас есть проблемы и посерьёзнее», - одёрнул сам себя Дазай. Скрипнула дверь, и в комнату зашла Цветаева с двумя чашками в руках. Осаму бросил взгляд на её левое предплечье, но сразу понял, что Марина надела свитер, хотя в комнате было довольно жарко. - Как себя чувствуешь? – спросила девушка. - Нормально, - ответил детектив. - Хочешь кофе? - Давай. Цветаева протянула Дазаю одну чашку и села на футон. Сделав глоток, Осаму почувствовал вкус дешёвого растворимого кофе, но выпил его залпом, обжигая себе язык и горло. - Есть вода? - Вон стоит бутылка около чемодана. Пока Дазай пил из горла, Марина, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, спросила: - Не болит спина после ночи на твёрдом полу? Ты уж прости, я тебя не смогла перетащить. - Бывало и хуже. А твоя рука не истекает кровью? – не сдержался Осаму. Цветаева сразу нахмурилась и опустила взгляд. - Не надо об этом говорить, - твёрдо сказала она. - Я и не собираюсь, мне плевать. Сейчас у меня и своих проблем хватает. - Это не только твои проблемы. В том, что случилось есть моя вина. Я помогу тебе всё решить, - произнесла Марина, вставая с футона. - Не надо. Ты уже пыталась помочь. Всем и каждому. Как видишь, это либо не приводит ни к чему, либо делает только хуже, - сказал Дазай, сминая пустую бутылку. Повисло молчание. Цветаева пыталась найти нужные слова, сказать что-то в свою защиту, но в голове был бардак. - Пожалуйста, успокойся, - наконец произнесла она, но прозвучало это не совсем уместно, ведь всё это время детектив и так был спокоен и говорил в присущей ему слегка равнодушной манере, - я не стану ничего пытаться сделать сама, если только ты не попросишь. Скажи мне, что делать – я сделаю. В конце концов, из нас двоих гений тут ты, а не я. Осаму думал, как лучше поступить. Хоть мысли уже полностью прояснились, но идеи в голову приходили с трудом. - Я пока не знаю, что делать дальше, - сказал Дазай, - но… - Ты хочешь быть с ним? – перебила Марина. Осаму уставился на неё, но ответить не мог. Он понимал, что хочет быть с Фёдором, это было настолько незнакомым и новым чувством, что сомневаться в нём не приходилось. Однако это невозможно. Достоевскому нужно только одно – очистить мир, он одержим своими безумными идеями и не видит ничего и никого кроме них. Его освобождение из тюрьмы будет означать конец жизни всех эсперов. Дазай был уверен, что Фёдор попросту не может что-либо чувствовать, тем более к нему. Хотя почти все считали, что и Осаму не способен испытывать подобные чувства… - Марина, не неси чепухи, как маленький ребёнок, - раздражённо произнёс детектив. - Если не можешь разобраться, посмотри мне в глаза, - проигнорировав его слова, сказала Цветаева, намереваясь воспользоваться даром. - Нет, - покачал головой детектив, - если хочешь помочь, пообещай не применять способность на мне. Ладони Марины сжались в кулаки. - Ладно, - коротко ответила она, воздержавшись от вопросов. - Я сам разберусь и, если понадобится, свяжусь с тобой, - сказал Дазай, - а сейчас мне надо идти. Он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь, и направился к выходу из хостела, обнаружив за стойкой ресепшена мужчину, а не девушку, которой вчера пришлось выслушивать пьяный допрос Осаму. Хотя даже если бы он увидел её и сегодня, ему не было дела до извинений или стыда за своё невменяемое поведение. Как и в абсолютном большинстве случаев, Дазаю было плевать на окружающих и их мнение о нём и его поступках. Почему также не может быть с этим чёртовым Демоном? Цветаева тем временем осталась в комнате одна с чашкой недопитого и остывшего кофе в руках. Она стянула с себя свитер, оставаясь в старой футболке и оголяя изрезанную руку. Вчера, ещё до прихода Осаму, Марина успела оставить себе пару новых увечий, ничем не отличающихся от остальных. Причины, по которым она это делала иногда оставались загадкой даже для неё самой, а иногда были ясны и понятны, как сказки для детей. Когда Дазай отключился, Цветаева, не сдержавшись, оставила на руке ещё один порез, чтобы успокоиться. Но волнение и чувство вины в ту ночь настолько завладели ею, что девушка потеряла контроль. Сейчас Марина сидела и не могла оторвать взгляд от опухшего красного браслета, охватывающего её руку около сгиба локтя. Это был первый порез, заходящий на сторону вен. Цветаева потянулась к чемодану, открывая внутренний карман и доставая медицинский спирт и салфетки. Раны ещё не затянулись, со стороны вен до сих пор проступала кровь. Марине от чего-то хотелось плакать, даже сейчас. Она вылила спирт на салфетки и резко приложила к порезам, стараясь обмотать тот, что заходил на вены. Жгучая боль сразу заставила слёзы отступить, как и всегда бывало. Ночью Цветаева почти не спала, просыпаясь каждые 20-30 минут, поэтому сейчас, стоило ей только лечь на футон, как она сразу заснула. *** Дазай приехал в офис Детективнго Агентства. Впервые он хотел заняться документами, но быстро оставил эту идею. Бумажная работа явно была не способна отвлечь его. Да и отвлекаться сейчас было не лучшим вариантом. Осаму понимал, что должен придумать, что делать в кратчайший срок, иначе последствия могут быть плачевными. «Почему, когда время нужно больше всего, его никогда нет?!» - с долей отчаяния подумал Дазай. Работа в Агентстве понемногу начинала входить в прежнее русло, и сотрудникам больше не приходилось целые дни проводить в неизменном обществе друг друга. Осаму подумал, насколько же бредовой идеей было позвать Марину в организацию. Он пытался понять, придёт ли она на следующий свой «сеанс» или больше никогда здесь не появится. Впрочем, сейчас это было не так важно. В офисе Дазай пробыл не долго. Хоть работа и появилась, но все задания были до такой степени пустяковыми, что на них отправляли младший состав Детективного Агентства. - Где отчёты, Дазай? – неожиданно спросил Куникида, когда Осаму уже собрался уходить. - А о чём мне отчитываться-то? У меня никаких дел нет, - ответил Дазай, никак не показывая своего беспокойного состояния. - Точно! Ты же делами никогда не занимаешься, - съязвил Куникида. - Ой-ой, у кого-то плохой день? Хотя нет, это же просто Куникидушка! – без какого-либо интереса протянул Осаму. - Да иди ты, куда шёл, только бы речей твоих не слышать. Дазай наиграно пожал плечами и вышел. Это было крайне странно, но именно во время разговора с коллегой к детективу в голову пришла одна идея. Может быть, словесные перепалки заставляют лучше думать, или использование сарказма стимулирует мыслительную деятельность… Осаму усмехнулся про себя. Как бы там ни было, осуществление этой идеи в жизнь зависело от одного неподтверждённого фактора и, само по себе, было весьма непродуманным, а для выяснения этого самого фактора Дазаю нужна была Марина. Осаму решил подождать до завтра и тогда уже связаться с Цветаевой. Остаток дня он снова и снова обдумывал свой план, что уже начало надоедать. Однако с каждым разом идея казалась всё более бессмысленной и нереальной. Дазай допускал возможность того, что ситуация может только усугубиться. Тем не менее, терять время было непозволительной роскошью, поэтому детектив решил не переставать думать над какими-нибудь другими вариантами решения проблемы, но пока попробовать реализовать этот. На следующий день с самого утра Осаму пытался связаться с Мариной. Но девушка не читала СМС и не отвечала на звонки. Не то чтобы Дазая беспокоило, что с Цветаевой могло что-то случиться, но медлить он совершенно не хотел. Достаточно очевидным решением было позвонить Акико, может она знает что-нибудь. Осаму заметил, что девушки очень сблизились за тот непродолжительный период времени, что они были знакомы, поэтому так и сделал. - По какому поводу, Дазай? И кстати, почему не на работе? – опустив приветствия, начала Йосано. - Я сегодня не приду, скажи Куникиде, - без всякого зазрения совести ответил детектив, - но у меня к тебе есть вопрос: не знаешь, где сейчас Марина? - Зачем она тебе? – ответила Акико вопросом на вопрос и тут же добавила, - к тому же, сам разве ей не можешь позвонить? - Она не отвечает, может вообще телефон выключила… - Дазай хотел задать ещё вопрос, но Йосано перебила его. - О боже, что с ней? Ты ищешь её, потому что с ней случилось что-то по твоей вине? – голос Акико переполняло несвойственное ей беспокойство. - Да всё с ней в порядке… А если и не в порядке, то я тут ни при чём. - Твою мать, Дазай! - Ладно, ладно. Скажи, она тебе не говорила, в каких местах обычно проводит время? На другом конце провода повисло непродолжительное молчание. - Марина недавно рассказывала, что обнаружила около своего хостела кладбище, и что ей понравилась там атмосфера, ну и всё в этом духе, - задумчиво и оттого немного медленно сказала Йосано, как бы прикидывая, будет ли эта информация полезной, - не знаю, что между вами произошло, но я предполагаю, что ничего хорошего, поэтому скорее всего Марина там. Учти, если с ней всё-таки что-нибудь случится, я тебя... - Спааасибо, Акико, - не дал ей договорить Осаму. «Обязательно разводить эту панику?» - подумал Дазай, завершив звонок. Единственная зацепка на счёт местонахождения Цветаевой означала, что детективу придётся вновь ехать на метро до противоположного конца Йокогамы. Однако выбора не было, поэтому Осаму пошёл на станцию. Спустя примерно час Дазай вышел в уже знакомом ему месте и сразу отправился на поиски злосчастного кладбища. Для ускорения процесса поиска Осаму решил спросить у кого-нибудь об этом месте, в надежде, что люди, живущие в этом районе, знают о расположении локальной «инфраструктуры» больше, чем он сам. Как будто специально для Дазая, из дома, находящегося чуть впереди, вышла старушка. «Ну кому, как ни ей, знать», - подумал детектив и, не упуская представившейся возможности, подошёл к пожилой незнакомке. - Здравствуйте, прошу прощения, вы случайно не знаете, где в этом районе находится кладбище? – вежливо поинтересовался Осаму. - У нас оно тут всего одно, но до него ещё надо добраться. По этой дороге пару километров прямо, а затем свернуть в сторону побережья – направо. Кладбище находится на обрыве, прямо над океаном, - улыбаясь, ответила старушка, - красивое место, очень красивое. И не страшно даже, что скоро там придётся оказаться. - Спасибо вам, - поблагодарил Дазай, и у него тут же возникла мысль: «Я бы тоже там не отказался оказаться. Только вот не по тому поводу, по которому придётся туда тащиться сейчас». Делать было нечего, поэтому Осаму отправился по пути, указанному старушкой. В его голове стали появляться вполне логичные опасения: что если Марина не на кладбище, ведь тогда всё это время потрачено зря? Даже если она там, вдруг у неё нет того, что нужно Дазаю? Однако в этом невозможно было убедиться, не дойдя до обрыва и не встретившись с Цветаевой. Чуть меньше, чем через полчаса детектив наконец-то добрался до входа на кладбище. Пройдя сквозь железную калитку, Осаму направился непосредственно к обрыву через аккуратные ряды светло-серых надгробий. Ещё издали Дазай заметил белую беседку, расположенную у края обрыва. Подойдя немного ближе, он ясно увидел, что в беседке есть кто-то, сидящий к нему спиной. В ту же секунду до него донеслись тихие, как бы боявшиеся нарушить спокойствие этого места, звуки гитары и голоса, запевшего что-то печальное, но в то же время чувственное и мелодичное. Осаму замедлил шаг. Сомнений не осталось – это была Марина, но ему отчего-то не хотелось её прерывать. Нельзя сказать, что его завораживала песня или голос девушки, однако разрушать эту атмосферу просто не поднималась рука. Всё же сделав ещё несколько бесшумных шагов и почти поравнявшись с беседкой, Дазай признал в песне русскую речь. С такого расстояния уже был хорошо виден океан. Солнечные блики отражались от удивительно спокойной водной глади, дул лёгкий освежающий ветерок, и откуда-то издалека доносились едва уловимые крики чаек. Здесь было так замечательно. Осам наконец решил дать Марине себя увидеть, обошёл беседку и встал прямо на входе в неё. Девушка, до сих пор целиком и полностью поглощенная игрой и пением и смотревшая на гитарные струны, подняла голову, видимо услышав скрип деревянного порожка беседки. Её голос сразу утих, мелодия оборвалась, а в глазах читалось неподдельное удивление и растерянность. - Дазай… - неловко выговорила Цветаева. - Это было красиво, - беспечно произнёс детектив, садясь рядом с девушкой. - Как на этот раз ты нашёл меня? – уже придя в себя и благодарно улыбаясь, спросила Марина, она явно рада была его видеть, - хотя, если ты пришёл в такую даль, дело у тебя, наверное, срочное, а значит, это не имеет значения. - Ты не отвечала на звонки, и Акико сказала, что ты можешь быть здесь, - всё-таки ответил Осаму, - а вот дело действительно срочное. - Ах да, прости, телефон в хостеле оставила. Я тут с раннего утра. Так что за дело? Это на счёт Фёдора? - Именно. У меня есть одна достаточно смутная идея… В общем, твоя способность имеет ещё какие-то проявления, помимо того, которое ты показывала? - Да, но…это точно никак не поможет, - растерянно произнесла Марина. - Просто расскажи о них, - Дазая явно не устроил ответ Цветаевой. - Ладно, как хочешь. Помнишь, я говорила, что встречала одарённого, способного узнать весь потенциал способности? Детектив утвердительно кивнул. - Так вот, мы познакомились с ним, когда я только поступила в университет, то есть осенью, в сентябре. Он тогда сказал мне, что, помимо того, что мой дар невозможно нейтрализовать, я способна…как бы объяснить…передавать чувства между двумя людьми, тем самым давая возможность на себе ощутить, что чувствует другой. Но для этого нужен физический контакт, мне необходимо дотронуться до обоих людей, - Марина внимательно посмотрела на Дазая и поняла, что он находится в смятении, - это не сможет помочь, верно? Осаму ответил не сразу. Цветаева сказала не то, что он так надеялся услышать. - Да, верно. Я предполагал, что, возможно, ты можешь с помощью способности воздействовать на разум или душу людей, управлять их эмоциями или что-то в этом роде. Твой дар весьма нетипичный, а для таких характерны проявления подобного рода. Я думал, что ты могла не сказать никому об этом, потому что боялась, что мы не станем с тобой общаться, что испугаемся. Люди обычно бояться, когда им в открытую заявляют, что в любой момент могут взять их под контроль. Что, кстати, странно, ведь если об этом не говорить напрямую, большинство людей позволяют собой манипулировать, даже не догадываясь об этом, - Дазай немного помедлил, - однако я ошибся. И всё таки, позволь спросить, почему ты не рассказала, что можешь не только видеть чувства других? - Дело в том, что до встречи с тем человеком, я не подозревала, что способна на это. Если я и применяла способность, то только чтобы понять, что чувствует другой человек. Если честно, я всегда находила спасение от своих проблем в проблемах других людей. Это легче – забыть о себе и разбираться с тем, что для тебя самой ничего не решает, этим мне всегда удавалось оправдать свое бездействие относительно собственных неприятностей. Марина незаметно сжала левую руку в кулак так, чтобы ногти как можно больнее вжались в ладонь. Это далось ей с трудом, ведь ногти были сострижены почти под корень, а гитару теперь удавалось держать только правой рукой. Ей было сложно произносить слова вслух, хотя в своих мыслях она задумывалась над ними бесчисленное количество раз, но вот так признаваться в этом было гораздо тяжелее. Несмотря на это, девушка продолжила: - Конечно, помимо этого, я очень хотела помогать тем, кто в этом нуждается, но…иногда я лезла туда, куда меня не просили, только для того, чтобы забыться, - Цветаева опустила взгляд в пол, - я не задумывалась, могу ли я что-то ещё, мне всегда казалось, что я попросту не способна на большее. Наверное, в глубине души мне это было и не нужно, всё-таки я действительно помогала людям справиться с неприятными и болезненными ситуациями, так ещё и имела возможность на время забыть о своих трудностях. После слов того одарённого я была очень удивлена и, конечно, стала искать возможность попытаться применить эту часть своей способности. Я пробовала на друзьях. Сначала не выходило, и я стала сомневаться, правда ли это вообще. Однако где-то в третий раз у меня всё же получилось. Знаешь, к чему это привело? Эти друзья перестали общаться и друг с другом, и со мной. Речь Марины заметно ускорялась, как будто об этом ей рассказывать и вспоминать было ещё более неприятно и сложно. - Что? Почему? – непонимающе спросил Осаму. - Это были парень и девушка. Банальная история: она была влюблена в него, хотя даже мне об этом не говорила. А он, не то чтобы недолюбливал её, мы ведь были друзьями, но они повздорили накануне, и он держал на неё обиду, в общем не отпустил ещё на тот момент ситуацию. Так вот, они увидели чувства друг друга, но проблема в том, что девушка решила, будто противна парню, так он, в довершение ко всему, ещё и сказал, что не может ответить взаимностью на её влюблённость, но сказал он это достаточно…грубо. Потом последовал скандал, они разругались окончательно, а в итоге решили, что виновата я, мол специально хотела их поссорить, вот и применила способность на них. Разумеется, я ничего такого не хотела, но вина за случившееся действительно на мне. Я извинялась перед ними, пыталась всё вернуть, но всё было без толку, - голос Марины сорвался от болезненных воспоминаний, но, собравшись, она продолжила, - я веду к тому, что я не могу дать людям понять чувства других, лишь увидеть их, узнать. И всегда есть вероятность того, что поймут они друг друга неправильно. Я больше ни разу не применяла эту возможность своего дара, поэтому и не сказала о ней. - Мне жаль, что так вышло, - сказал детектив, несмотря на то, что история, как и сама ситуация, показались ему немного глупыми и преисполненными юношеского максимализма. Цветаева кивнула и подняла голову, устремляя взгляд на океан. - Сыграй что-нибудь, - попросил Дазай. Сейчас, когда его планы и идеи больше не имели веса, ему не хотелось спешить. Он желал хотя бы ненадолго забыть, что у него есть проблемы, и что их надо незамедлительно решить. А для этого ему нужно было не то же самое, что Цветаевой. Марина начала играть. Успокаивающая мелодия как будто растекалась от струн к самому сердцу, пытаясь залечить душевные раны, хоть на самом деле и не была способна сделать этого. Цветаева играла около десяти минут, но это время показалось обоим гораздо более продолжительным. Когда она закончила, то посмотрела на Осаму так, словно хотела что-то сказать, но обдумывала, стоит ли. - Эй… Что такое? – спросил Дазай, заметив состояние Марины. - Не знаю, должна ли я это говорить, но… В день нашего знакомства я упоминала о подруге-эспере, которая живёт в Йокогаме… - При чём тут это? – перебил детектив, не понимая, о чём хочет сказать Цветаева. - Её зовут Нобуко Ёсия, и её способность заключается в том, что она может изменять или стирать воспоминания людей… Но, Осаму, послушай… Однако договорить девушка не смогла. Она сразу заметила, как в глазах детектива блеснула радостная надежда.