Give Up (The Machine Gun)

скажи то, что так хочешь сказать Всё закончилось тем, что они вынесли пиццу на улицу, как только Билли увидел бассейн, подсвеченный в сумерках небольшими лампами. Или, скорее, Билли вышел на улицу, и Стив решил взять коробку пиццы и кухонное полотенце, полное льда, понимая, что убеждать его вернуться внутрь смысла нет. Он нашел Билли, сидящего на корточках у края бассейна, одна рука скользила по поверхности воды, от едва двигающихся кончиков пальцев расходились волны. — Если ты упадешь, я, честно, рассмеюсь, — Стив поставил пиццу и полотенце со льдом на стол, прежде чем опуститься в кресло; Билли фыркнул и встал, провел влажными пальцами по лицу, собирая кровь, а затем вытер руку о ткань своих джинсов. — Я плаваю с тех пор, как научился ходить, парень, и если я окажусь в этой воде, то только потому, что прыгнул в неё. Он сел напротив Стива и схватил кусок пиццы, сделал большой укус и принялся усердно жевать, игнорируя принесенный из дома лед, но через несколько секунд Стив нахмурился. Он дернулся, быстро схватил холодное полотенце, прижал его к глазу и бросил взгляд на Стива, словно спрашивающий теперь ты счастлив? Стив не ответил, он просто сидел, прикрыв глаза из-за подсветки бассейна, наслаждаясь странным сочетанием успокаивающих его звуков — шелеста ударяющейся о плитку бортика воды и ерзания Билли в кресле. Ему было приятно наконец, хотя бы ради разнообразия, почувствовать рядом присутствие кого-то другого, посидеть и насладиться компанией. Стиву начало казаться, что он вот-вот заснет, эта мысль пролетела в его сознании одновременно с щелчком зажигалки, когда Билли зажег сигарету. — Помнишь ночь, когда мы подрались в том доме? — Он, должно быть, всё-таки заснул, потому что когда Билли наконец заговорил, ему пришлось потратить несколько мгновений, чтобы его глаза открылись; он потрясенно уставился на небо, где уже сверкали белые точки звезд — сумерки уже ушли, и пар от воды в бассейне тонкой дымкой поднимался вверх в холодный воздух ночи. Билли стоял, судя по количеству окурков, валяющихся на патио, он всё это время непрерывно курил. Стив вытащил коробку с пиццей, которую оставил себе, прежде чем ответить. — Я почти уверен, что у меня остался шрам от тарелки, которую ты разбил о мою голову, так что... — Стив откусил и пожал плечами, прежде чем понял, что Билли смотрит не на него, а на тлеющий пепел на земле, двигаясь из стороны в сторону между стульями и водой. — Да, Билли, я помню. К чему ты это? — Дети. Они... они сказали тебе, что было после того, как ты отключился? — голос Билли был странным. Он звучал так, словно он с невероятным усилием заставляет себя говорить. Стив выпрямился, уже забыв про пиццу, всё его внимание было приковано к парню напротив. — Эм, вроде?.. Дастин сказал, что Макс вколола тебе успокоительное, кхм... — Стив кашлянул, пытаясь вспомнить историю, которую они придумали, чтобы скрыть то, что в доме были наркотики. — То... то, что было там для собаки Байерса. А потом они затащили меня в машину и катались вокруг, пока я не очнулся. — Ага, конечно, — Билли бросил на него скептический взгляд, но сразу вернулся к своему бесцельному хождению. — Они случайно не упоминали, что Макс чуть не проткнула мое хозяйство этой битой, выбивая из меня обещание оставить её и остальных мелких в покое? Стив покачал головой, его мысли были в полнейшем хаосе, он пытался понять, к чему идет разговор. Билли собирался потребовать ответов о том, что происходило на самом деле? Он хотел знать о той ночи? И что Стиву нужно было ему говорить? — Однажды я сделал это с отцом. — Разум Стива внезапно замер, словно кто-то нажал на тормоз в его голове. Билли закурил ещё одну сигарету и продолжил, всё ещё глядя на смятые окурки на земле, но взгляд его был расфокусирован, потому что мысленно он был очень далеко (и давно) отсюда. — Не бита и лекарства, но... — Он коротко дернул головой, будто кивая самому себе. — Я был немного младше Макс, может быть, мне было одиннадцать, и я выступил против него. Сказал ему, что он больше не будет бить меня, бить мою маму. У меня был нож. Кухонный. Чертовски огромная штука, почти такая же длинная, как моя рука, и я размахивал ей перед его лицом, говорил, что убью его, если он еще раз прикоснется к нам... Стив едва дышал и совершенно не мог двигаться, он хотел сорваться с места и обнять Билли практически столь же сильно, как и услышать остальную часть истории. Когда ему, наконец, удалось что-то произнести, его голос был таким тихим, что он был уверен, что Билли его не услышал. — Что... что случилось? Он услышал. Билли начал расхаживать быстрее, разминая плечи, словно готовясь к драке, и Стив соскользнул со стула и встал на ноги. — Он просто посмотрел на меня. А потом он рассмеялся. И спустил меня с лестницы. — Стив приблизился, встал перед ним ещё до того, как тот закончил говорить, преграждая ему путь, его руки уже были возле плеч Билли, буквально каждый сантиметр его тела просил разрешения прикоснуться. Однако Билли не отреагировал, он просто остановился, продолжая рассказывать. — У меня была сломана нога. Проломлен череп. Мама отвезла меня в больницу, сказала, что я неудачно покатался на велосипеде. Я пробыл там два дня. И когда я вышел из машины... она исчезла. — Билли горько улыбнулся, по его щеке вниз потекла одна-единственная слеза. Руки Стива горели от желания прикоснуться к нему, но Билли ещё не сказал, что ему это позволено. — Когда Макс... когда Макс стояла надо мной с этой битой, всё, о чем я мог думать, что я такой же, как он. Такой же. — Он вздрогнул и, наконец, встретил взгляд Стива с мрачной решимостью на лице. — Я не... я не хочу быть им, Стив, я не хочу. — Он не отводил глаз от лица Стива, дыша всё быстрее, словно пытаясь убедить его. — Клянусь, я не хочу быть похожим на него, я просто не могу... я не знаю, как не быть им. — Я тебе помогу. Ты не он, Билли, ты не будешь таким, как он, — он видел, что Билли всё ещё дрожит, всё его тело содрогается от эмоций, которые он не мог контролировать. — Я не позволю тебе быть таким, как он. — Но я уже он. Я был им, — Билли выплюнул эти слова и широко развел руки, показывая на себя. Стив снова увидел, как гнев прошелся по нему, но на этот раз это был гнев на самого себя, на то, что он сделал. — Я пошел за тем парнем, Синклером. Пошел за тобой. Черт, я мог тебя убить! Я все время запугиваю Макс, знаю, что она боится, и это как... как будто я ничего не могу с собой поделать. Я просто так чертовски зол всё время, я просто ненавижу его так сильно, я... — он, наконец, наклонился вперед, наконец, позволил своей голове уткнуться в грудь Стива, и теперь Стив уже не терял времени, одна его ладонь мгновенно оказалась в светлых кудрях, другая, сжатая в кулак, — на спине Билли. — Всё в порядке, — Стив на мгновение почувствовал себя беспомощным. Он крепче прижал Билли к себе, обнял, как будто каким-то образом не давая ему рассыпаться на месте, и молча помолился тем, кто его слушал, чтобы он не облажался. — Мы всё сделаем вместе, окей? — Он мягко подтолкнул Билли, сдвинул в сторону его волосы, чтобы увидеть лицо. — Я и ты, мы можем сделать это, как... как команда. Мы что-нибудь придумаем. Окей? Я и ты? Билли просто смотрел на него. Его глаза сверлили Стива до тех пор, пока он не почувствовал, что буквально видит его насквозь, видит то, что живет в его душе. Стив не знал, что он видит, не мог представить, найдется ли там что-нибудь, что будет стоить такого колоссального доверия, но он просто стоял, позволяя Билли смотреть ему в глаза, пытаясь показать, что он сможет каким-то образом ему помочь. Что бы Билли там ни увидел, этого, должно быть, было достаточно, потому что он дрогнул в последний раз, прежде чем окончательно успокоиться. — Да. Да, я и ты.