Под шелест виноградника

      Положив солнцезащитные очки на тумбочку, Диана с удовольствием потянулась, как обычно это делают маленькие дети, когда только просыпаются. Закрыла глаза, сомкнула руки над головой, встала на носочки и начала тянуться вверх, разминая затёкшие плечи и спину, как вдруг почувствовала, что из заднего кармана джинсовых шортов вывалился телефон, а после этого услышала характерный звук соприкосновения дисплея с полом.       – Вот же… – тихо чертыхнулась Диана.       Был бы сейчас здесь Милош – обязательно отвесил бы ей лёгкий подзатыльник, не забыв сказать ей что-то вроде «сколько раз я тебе говорил не класть телефон в задний карман?» Но на её счастье, Бикович только что ушёл, забрав с собой порой нудные, но, как всегда оказывалось позже, полезные нравоучения.       Диана подняла айфон с пола и с облегчением вздохнула, не увидев на нём расползшихся белой паутиной трещин. Она включила гаджет, который успел перестроиться на местное время, и показывал цифры 16:04. Под ними уже во всю надрывался Вотсапп, а если точнее абонент, «Саша» старался привлечь к себе внимание. Разблокировав телефон, Пожарская перешла в мессенджер и нырнула в длинную переписку с подругой, которая за шесть часов разлуки успела пополниться новыми сообщениями. Смс-ки по мере поступления становились всё требовательней и наглее.       «Тук-тук. Как у тебя дела?»       «Ты в порядке?»       «Твой самолёт должен был приземлиться уже минут пятнадцать назад»       «Не заставляй меня прошаривать все новостные сводки!»       «Ты у него?!)))»       «Знаешь, этот игнор я тебе прощу, только если ты прямо сейчас валяешься с нашим двухметровым другом под одним одеялом!»       – Саша, ты неисправима, но почти угадала с последним, – сказала Диана в пустоту, усмехнувшись сообщениям, – Рассказывать это я тебе естественно не буду. А то житья не дашь…       Чуть помедлив, Пожарская нажала на белую телефонную трубку, которая притаилась в правом верхнем углу экрана между камерой и тремя точками. Фотография рыжей девушки с аватарки растянулась на весь экран и послышались гудки. Не прошло и десяти секунд, как Кузенкина ответила, включив камеру.       Саша сидела у себя в зале на белом диване, укутанная в розовый банный халат, на голове у неё было подобие турецкого тюрбана из полотенца того же цвета.       – С лёгким паром, – вместо приветствия сказала Диана, нехотя включая камеру.       – Надо же, какие люди к телефону соизволили наклониться! – наигранно ахнула рыжая, – И только попробуй мне сейчас сказать, что ты не у него в квартире и вы не методично набухиваетесь каким-нибудь элитным алкоголем…       – Как хорошо, что мы в разных странах, иначе в тебя полетела бы подушка, – выпалила Пожарская, – Тебе самой не надоело, а?       – Так понимаю, это значит «нет». И знаешь, не надоело. Милая, послушай, глазом моргнуть не успеешь, как тридцатник стукнет, а за тридцатником и сорок кошек в квартире и никому твоя опупительная растяжка нахрен не сдастся. А тут такое холостое добро ходит, сама бы подобрала, не будь я замужем, – в подтверждение своих слов Саша погрозила в камеру кулаком, на безымянном пальце красовалось золотое колечко, – Не понимаю, как такой может не нравиться? А ещё я прочитала, что Сербия – это страна красивых двухметровых мужиков, всё как ты любишь…       Закончить ей не дала, перебившая Сашу Диана.       – Ничего я не люблю, – недовольно буркнула Пожарская.       Она вышла на балкон и, не увидев под окнами на парковке чёрный BMW, плюхнулась в одно из плетённых кресел на балконе и уперлась рукой, державшей телефон, на стеклянный кофейный столик.       – Не перебивай! Я не закончила, – возмущалась Кузенкина, – На чём я остановилась? А! Так вот, а Белград называют клубной столицей Европы. Так что, как стемнеет, мы надеваем мини-платье и дуем в ближайший клуб искать высоченного жениха. Тем более, в Сербии русские девки нарасхват.       – Во-первых, мне до тридцати, как до Китая раком, во-вторых, я не очень люблю кошек, больше собак, кстати о них, – перевела тему Диана, – Как Лакки?       – Лакки… – протянула рыжая, – Где у него звук потише сделать?       – Он скулит и воет, да? – забеспокоилась Пожарская, – Быстро покажи мне его.       – Спокуха, подруга, – в своей манере ответила Саша, – Если ты думаешь, что эта бестолочь будет плакаться в жилетку без мамочки, то ты глубоко ошибаешься. Походу, ему вообще без разницы, с кем в одной хате тусить.       – Лакки – не бестолочь, – цокнула языком Диана, – А просто ребёнок ещё.       – Ну, да. Орёт он двадцать четыре на семь. Как ты его терпишь?..       – Порода такая, – возразила актриса, удобнее устраиваясь в кресле, одним глазом поглядывая за вмиг оживившейся улицей, – Покажи мне его.       – Не получится, с ним Дима пошёл гулять. Я твой пушистый внедорожник в руках удержать даже не могу. А знаешь, что самое страшное? – Саша стащила с головы полотенце и начала вытирать потемневшие рыжие пряди.       – И что же? – как ни в чём не бывало поинтересовалась Диана.       – А то, что он, как ты говоришь, ещё ребёнок! – взорвалась Кузенкина, – Мне вот интересно, ты как с ним собралась через полгодика гулять? Его же потом ещё и не каждый мужик удержит, не то, что ты…       – Так ты ищешь мне мужика, чтобы он с Лакки гулял?       – В том числе, – улыбнулась Саша, – Пока ты меня дистанционно не прибила, давай устраивай room-tour. Вижу, что ты на балкончике, давай, показывай, что там у тебя?

***

      Спустя минут десять с туром по номеру было покончено и подруги попрощались, договорившись, что Саша к ночи скинет фотки Лакки, а Диана либо селфи с ночного клуба в окружении красивых и высоких незнакомых сербов, либо фото того, как она пьёт вино на брудершафт с вполне конкретным сербским актёром, хорошо известным в России. И нет, это не Гойко Митич.       Не скрылись от Саши и солнцезащитные очки на тумбочке. И после «Надо же! Я эти очки сегодня на Милоше видела! Ну правильно, правильно, грех у своего шмотки не юзать. Сначала очки, потом футболка, а дальше дело и до джинсов с кардиганами дойдёт. Ставлю, что через две недели вы будете спать в одной постели» видеозвонок был завершён.       Как и завещал Милош, Диана начала потихоньку всё обживать, не забыв и отдохнуть. Она провалялась пару часов в ванной, успев посмотреть пару серий «Игры престолов», которую забросила ещё на пятом сезоне из-за недостатка времени, потом разобрала все вещи из чемодана, чуть не забыв про свои «припасы» на первое время. На письменном столе в номере нашлось три пакетика растворимого кофе, но Пожарская их проигнорировала, подумав, что привезённого чая ей хватит меньше чем на неделю. В коридоре стоял кулер, так что она без проблем смогла заварить свой любимый зелёный чай.       Диана устроилась на балкончике и с горем пополам нарезала несколько бутербродов с колбаской и помидоркой перочинным ножиком всё из того же чемодана.       Она могла бы спуститься на первый этаж, там был ресторан, но идти в разведку пока не решалась. Сначала лучше узнать у местных, что из этих смешных названий вкусно, а только потом самостоятельно по ресторанам расхаживать.       Диана, решив, что надо бы написать Биковичу, запихнула себе в рот третий и последний бутерброд как раз в тот момент, когда телефон завибрировал. Она разблокировала айфон и, силясь избавиться от набитых как у хомяка щёк, увидела сообщение от Милоша:       «Привет. Ты не голодаешь? А то бросил тебя…»       Пожарская чуть не подавилась бутербродом, от комичности ситуации, но настрочила ответ:       «Приветик. Не голодаю, но если ты не занят, то от твоей компании не отказалась бы ;)»       Сразу же пришло:       «Через 15 минут буду у тебя. Будь готова»       «Оки. Жду» – настрочила Диана, принимаясь убирать последствия своего быстрого перекуса как вдогонку прилетело:       «Очки мои не забудь! Буду ждать у входа, а то меня портье раньше растерзает, чем я к тебе поднимусь»       Надо же, не забыл. Интересно, как он, бедненький, ещё полдня без них проходил?       Быстро убрав со стола, она подошла к шкафу, думая, что надеть. На улице было более, чем тепло, поэтому джинсы с рубашкой однозначно отпадали. Выбор пал на новое лёгкое платье персикового цвета, юбка-солнце у которого спускалась до колена. Диане ещё ни разу не удалось его надеть из-за неподходящей погоды в Москве. С причёской мудрить не стала – только расчесала после ванны волосы и оставила их распущенными. Запрыгнула в свои бирюзовые кеды и, посмотрев на часы в углу комнаты, вышла из номера, захватив только очки, телефон и ключ-карту, что спрятала под мятный чехол, чтобы не потерять.       Дошла до лифта, нажала на кнопку вызова, дождалась пока он приедет на четвёртый этаж и, зайдя в него, нажала на кнопку с цифрой «1». Лифт быстро доставил её на первый этаж. Диана пошла к выходу, где за прозрачными дверьми стоял Милош и, увидев подругу, он помахал ей рукой.       Как только стеклянная дверь открылась, тёплый воздух обдал лицо девушки, и она улыбнулась.       – Привет, – сказала Диана, подставляя щёку под губы Милоша, замечая в его руке стаканчик с кофе.       Похоже, он времени не терял, ведь успел хоть немного, но сменить имидж – гладко выбрил лицо и оделся по погоде, сменив рубашку с длинным рукавом на простую футболку с незатейливым рисунком, а чёрные джинсы – на белые шорты, с двуглавым орлом на одной из штанин. Но не русским: птица была белой, а не золотой, вместо Георгия-Победоносца держала щит с крестом, а головы не были венчаны коронами.       – Привет, прекрасно выглядишь, – ответил ей Милош и отпил из стаканчика кофе.       – Ты только при мне выпил три чашки, – недовольно начала Диана, возвращая ему очки, – Какая эта по счёту?       – О, спасибо, – сказал Бикович, забирая свой аксессуар, – Но, не стоило, если тебе они так понравились, то могла и не возвращать.       – Хорош переводить тему, я жду ответа, – Пожарская взглядом указала на кофе.       – Шестая… Или седьмая… Я не помню, – нехотя признался Бикович и пока Диана не успела ничего на это ответить перевёл тему, – Каким образом ты осталась не голодной? Время девять часов доходит.       – Я с собой еды на первое время привезла, – как ни в чём не бывало ответила Пожарская, – Что так смотришь? Какой русский, приезжая на новое место, не возьмёт продуктов с собой?       Милош усмехнулся, взял Диану за руку и повёл её в одном известном ему направлении, начав говорить:       – То есть, ты хочешь сказать, что нам пришлось терпеть комментарии твоей рыжей подружки только из-за палки колбасы?       – Ну, не только… – начала отпираться Диана, – И это нормально, что мы идём по центру города за ручку як парочка? Как тут дела с папарацци? И, вообще, куда мы идём?       – Скорее всего, завтра все таблоиды напечатают наши фоточки на первых страницах, – как ни в чём не бывало начал серб, но сжал ладошку в своей руке сильнее, не позволяя разъединить замок из пальцев, – Ты же здесь ни разу не была?       – Вообще-то была, – возразила Диана, перестав выдёргивать руку из мощной хватки, и подстроилась под прогулочный шаг.       – Маршрут аэропорт-отель-фотостудия-аэропорт не считается, – сказал Милош, заправив за ухо выбившуюся на ветру прядь каштановых волос, чуть дольше нужного задержав ладонь на щеке девушки, тем самым заставив её поднять взгляд на себя, но так же быстро убрал ладонь, проговорив:       – Хочешь местного колорита?       – Ну, давай, а куда мы идём? – спросила девушка, надеясь, что друг не заметит, как щёки налились румянцем.       – Улица Скадарская – минут десять, и мы на месте. Перекусим. Нам там снимать однозначно, а другие места поможешь выбрать.       – И чем знаменита эта улица?       – Это сердце ночного Белграда, – он хитро прищурился, посмотрев на обувь девушки, и остановил взгляд на её лице.       – Что? – спросила Диана, взглянув на кеды и ища в них загвоздку, – Не смотри на меня так, мне страшно становится.       – На съёмках, чтоб каблуки надела. Это приказ.       – Эй, ты не в праве меня заставлять! – легонько и немного обиженно толкнула друга в плечо.       Минут через семь такого же разговора молодые люди вышли на нужную улицу. Кажется, им повезло, ведь Милоша ещё ни разу никто не узнал и не остановил, что было им только на руку.       – А вот теперь понятно, почему ты так хочешь видеть на мне каблуки, – сказала девушка, ступая по брусчатке.       Она встала на носочки, так что её рот стал находиться на уровне его уха и непонятно зачем, ведь Диану всё равно кроме него никто не поймёт, прошептала:       – Садист…       – Да ладно тебе, зато смешно будет, – он, рассмеявшись полез в телефон сделать заметку, – Обещаю, потом на ручках покатаю.       – Да ну тебя, – махнула рукой Пожарская, – Я быстрее ноги поломаю…       – Не кипятись, я страховать буду, – успокоил Милош, – А вот и пришли. У вас «кафе», а у нас это называется «кафана», причём в любом месте будут красно-белые скатерти. Наследие от турков.       В будний день, как признался Бикович, народу было немного. Милош заверил, что они лишь перекусят, но блюда заставили уже весь столик.       – Ты сказал, что мы только перекусим, а не нажрёмся на неделю вперёд!       – Да здесь всего ничего, – заверил Милош, – Смотри, это чевапчичи, айвар, каймак…       Девушка подняла бокал с местным вином, и Милош, улыбнувшись, сказал «живели», после чего чокнулся своим бокалом с бокалом Дианы.       Молодые люди спокойно посидели минут сорок в кафане, поддерживая лёгкую беседу и ужиная. Они не забыли сделать селфи с бокалами, наполненными вином, и отправить его своей рыжей подруге, которая не только Пожарскую завалила наглыми сообщениями, с неприкрытым подтекстом. Стемнело, но прохладнее не стало, наоборот, Диане показалось, что воздух стал душным, а может так играло хорошее вино и приятная компания?       Потом они пошли по опустевшим улицам, как сказал Милош, в сторону набережной Дуная. Пока шли вдоль реки парень не переставал рассказывать интересные факты, прерываясь только для того, чтобы сфотографировать Диану, если она попросит.       – Сними меня отсюда! Я высоты боюсь! – жалостно пискнула Пожарская, понимая, что сама не слезет с опасно шатающегося ограждения.       Милош лишь обречённо взглянул на неё и буркнув что-то вроде «вас русских не исправить» пошёл к ограждению снимать Диану.       – Ручками меня за шею обняла, а ножками аккуратно на правую руку перелезла, – начал спасательную операцию серб, левой рукой обнимая девушку за спину.       Диана с опаской убрала с ограждения сначала одну руку, переместив её на мужское плечо, потом вторую и также аккуратно переместила по ноге на руку, позволяя Биковичу стащить себя с балюстрады.       – Ты не хочешь меня на землю поставить? – спросила Диана, пока Милош продолжал нести её на руках вдоль пустой набережной.       – Не хочу, пока ты ещё куда-нибудь не залезла… – признался парень, крепче прижимая к себе подругу.       – Тебе тяжело, и я не устала, – продолжила возражать девушка, но всё также тихо сидела на руках, покрепче перехватив плечи руками.       Милош только промолчал и дальше понёс Диану на руках. Пройдя так в тишине метров пятьдесят, пара услышала раскат грома, от чего Пожарская неожиданно дёрнулась в руках актёра, крепче прижимаясь к нему. А следом не давая передышки, полил дождь как из ведра.       – Долбанные синоптики, – выругался Милош, ставя Диану на брусчатку и, схватив её за руку, потянул девушку переходить дорогу, – На сегодня прогулка всё.       Она, не отпираясь, следовала за ним, стараясь успевать за широкими и быстрыми шагами. За считанные мгновения его одежда промокла так, что белая футболка, прилипнув к коже, уже никак не скрывала обширную татуировку на лопатке, переходящую на плечо.       – Куда ты меня тащишь? Отель же прямо, – попыталась докричаться до него Диана.       Милош неожиданно резко остановился, поправил непослушные прилипшие ко лбу пряди почерневших волос пятернёй и, взглянув на неё, сказал:       – Смотри, вот мой дом, – пальцем указывая на многоэтажное здание метров в семидесяти от них, – А до отеля ещё минут двадцать шпарить. Есть ещё вопросы?       И, не дождавшись ничего в ответ, потащил девушку дальше. Вымокнув до нитки, они ввалились в подъезд, уже во всё горло смеясь, и вызвали лифт. Впрочем, открылся он сразу же.       – Должен предупредить, я живу не один и, он очень не любит гостей. Поэтому всякие тисканья запрещены для твоей же безопасности.       – То есть, ты хочешь сказать, что мы дружим четыре года и только сейчас ты заявляешь, что у тебя есть животина? – возмутилась Диана.       – Аналогичный вопрос у меня был сегодня утром, – перебил Милош.       – Кто это? – спросила Диана, когда парень начал открывать металлическую дверь.       – Сейчас увидишь, – сказал он, отперев дверь и пропустив Пожарскую в квартиру.       Из темноты на неё уставились два зелёных глаза, а когда Милош захлопнул за собой дверь и щёлкнул выключателем, Диана увидела, как из зала вальяжно вышел красивый чёрный кот средних размеров. Он сел в дверном проёме, внимательно рассматривая пришедших и, подняв голову на Милоша, недовольно мяукнул, как будто вопрошая «Бать, что за мокрую курицу ты притащил?».       – Ну, чего встала? Разувайся и проходи, – подтолкнул Бикович её со спины проходя мимо актрисы в другую комнату.       – А чё он на меня так смотрит недовольно? – крикнула вслед закрывшейся двери Диана и перевела взгляд на кота, что всё также таращился на неё большими ведьмиными глазами.       – Я предупреждал, он со всеми так, – ответил Милош, выходя из комнаты. Шорты он уже успел сменить на сухие домашние и прямо на ходу натягивал за место белой серую растянутую футболку, – Что, нравится в мокром мёрзнуть? Идём за мной.       Он потащил Диану в ту же комнату, откуда только что вышел и подвёл к открытому шкафу, начиная что-то искать среди вещей.       – Надо что-то такое, чтоб ты в этом сильно не утонула, – говорил себе под нос Милош, соотнося свои не маленькие размеры с миниатюрной девушкой, пока Диана, вяло обхватив предплечья, осматривала комнату.       Почти всё место занимала двуспальная кровать, в углу у входа стоял письменный стол с закрытым ноутбуком, который всегда сопровождал хозяина, не могла не броситься большая полностью забитая книгами полка. И всё-таки спальней это помещение можно было назвать с трудом, скорее это был кабинет, а кровать стояла либо для редких залётных гостей, либо для самого хозяина, который, проторчав за бумагами до раннего утра и первых лучей Солнца, уже не мог доползти до спальни и ночевал здесь…       – Держи, – Милош всучил ей в руки похоже свои, но сухие вещи и, бросив «переодевайся», вышел из комнаты, закрыв дверь и забрав с собой мокрые вещи.       Диана с облегчением стянула с себя платье, с горечью замечая, что под него не нужен был бюстгалтер. Она отвлеклась, посмотрев на дверь, за которой, похоже, хозяин квартиры носился туда-сюда, и, вздохнув, нацепила серую мужскую футболку, как сказал Милош «утонув в ней». Приятная на ощупь ткань опустилась до середины бедра, скрывая все интимные места и без всяких шортов. Даже ничем не прикрытая грудь не выделялась, разве что ворот футболки всё норовился сползти, оголив плечо без бретельки.       Даже не смотря на недавнюю стирку, вещь продолжала пахнуть одеколоном владельца. Девушка с удовольствием втянула запах, ассоциировавшийся у неё только с Милошем. С шортами дела обстояли попроще, они, конечно, тоже захотели сползти к ногам, но Пожарская с этим быстро разобралась, утянув резинку на поясе под себя.       С мокрым платьем в руках Диана вышла из комнаты. Трёшка уже не казалась такой мрачной и неприветливой, она стала более чем уютной. Кажется, с кухни доносился запах кофе.       Кофе? Вот ты сейчас серьёзно? Одиннадцать, мать его, часов доходит, а ты за восьмой кружкой потянулся?       – Это не восьмая, а седьмая, – Диана дёрнулась от неожиданности, когда Милош из-за спины это произнёс, – К тому же, хорош ворчать, я два часа потратил, чтобы найти в этом городе зелёный чай.       – Я что в слух это сказала? – спросила Пожарская, присаживаясь в кресло, слыша, как над головой недовольно мяукнул зверёк и перешёл со спинки на подлокотник, не прекращая гипнотизировать гостью, – И где нашёл?       – Нет, но ты громко подумала, – ответил парень, протягивая ей в руки тёплую чашку, и пошёл обратно на кухню, – В аптеке. Так что, если это окажется слабительным, а не противопростудным, туалет прямо и направо.       – Вот зараза… – тихо шепнула Диана, параллельно следя за тем, как кот привстал на подлокотнике и самовольно перелез к ней на колени, принюхиваясь к её футболке.       – Я всё слышу! – крикнул Милош с коридора, неся в одной руке ещё одну белую чашку, но только с кофе, а в другой плитку молочного шоколада, – На! Как обещал, – он, посмотрев на кота, устроившегося на коленях у девушки, как-то вымученно сказал:       – Я же просил его не брать… Ещё не цапнул? – беспокоясь спросил Милош.       – Неа, а ещё, похоже, он меня себе присвоил как трофей.       Бикович недоверчиво взглянул на чёрный кусок меха и, убедившись, что он не представляет опасности для подруги, взял её промокшее платье и вытащил на балкон к своим вещам.       – Как его зовут? – спросила Диана одной рукой, гладя чёрное пузико, а другой отпивая чай.       – Баюн, – ответил Милош, отпивая кофе из чашки.       – Что прям настолько Россия в душу запала?       – Нет же. Просто, когда мы впервые встретились, это чудовище сидело на столбе и орало так, что оглохнуть можно было, а когда я полез его оттуда доставать, то он меня чуть не сожрал!       – Ну, тогда понятно… Значит, ему подходит.       За окном барабанил дождь, который и не думал униматься, кот сидел на коленях и рассказывал сказки, как и положено Баюну, а кофе и чай успели закончиться.       – Может посмотрим какой-нибудь фильмец? – спросила Диана, возвращая Милошу в руки пустую чашку.       – Тебе на работе ещё не надоело кино?       – И что ты предлагаешь? – пришлось повысить голос, чтобы Милош услышал из кухни из-за шума воды – она побоялась потревожить мурлыкающего котика.       Спустя пару минут парень вернулся в зал и, не церемонясь, одной рукой поднял кота с Дианы. Последний, в свою очередь, крайне недовольно мявкнул, а после и вовсе зашипел, но папу так и не цапнул.       – Книги, – коротко ответил Милош.       – Это же скучно, – запротестовала Диана, но последовала за Биковичем в «рабочую спальню».       Встала с ним бок о бок напротив книжного шкафа и начала разглядывать корешки. Большинство книг было на сербском, на одной полке уместилась литература на английском и даже три книжки на немецком.       – А теперь скажи сколько языков ты знаешь? – обратилась Пожарская к Биковичу, взяв в руки, кажется, «Фауста» Гёте в оригинале.       – В свободном общении – семь, – тихонько начёсывая кота за ухом, сказал парень, не обращая внимания, на удивившую девушку, – Предвижу вопрос, поэтому отвечаю: сербский, русский, македонский, боснийский, хорватский, черногорский и английский.       – Что значит в свободном общении? – продолжая держать коричневую книжку в руке спросила девушка.       – Это значит, что я ещё понимаю, но не говорю на болгарском, украинском и белорусском.       – Апупеть… Десять языков… Ты вообще реальный? Но немецкий ни разу не прозвучал, – сказала Диана, постукивая ноготками по старой обложке книги.       – Это папины. Он на немецком спокойно, как я на русском, разговаривал. Из Берлина привёз, я попытался с одной поиграться, за целый год только половину книжки осилил со словарями в зубах и бросил, – Милош сразу нахмурился, а Баюн даже открыл глаза, почувствовав смену настроения хозяина.       – Ладно, – девушка поставила книгу на место, продолжая изучать шкаф дальше. Треть библиотеки была заставлена русской классикой.       – О, – радостно воскликнула Диана, найдя зелёную книгу, – Любимая «Анна Каренина»… Самая лучшая книга про любовь… Пойдём читать.       – Любви в этой книжки нет, – заметил Милош, не сдвинувшись с места.       – Головка не бо-бо? А, вечно забываю, что ты ж не русский, слова спутал, да? – обернулась она, улыбнувшись.       – Отношения Карениной и Вронского скорее напоминают материнскую любовь, нежели обычную любовь между мужчиной и женщиной. Она его как сына воспринимала, и он, вырастя в Пажеском корпусе, самом востребованном, но и самом развратном учебном заведении Российской империи, тосковал по материнской любви, поэтому на подсознательном уровне и «потянулся» к ней, сделав шаг на балу к женщине в чёрном платье. Так что всё это фикция, подкреплённая любовью-страстью и…       – Остановись, пожалуйста, – взмолилась Диана – Она была моей любимой книгой, а ты… Даже читать перехотелось…       – А что я? Я сказал всё как и есть. Бери любой том Достоевского и пошли тогда…       – Зануда…       Диана взяла первый попавшийся под руку из пятнадцати томов Достоевского в роскошном переплёте и поплелась в зал. Открыв оглавление она ужаснулась:       – Ну, неееет. Только не «Преступление и наказание»… Я его в школе даже не осилила.       – Значит была маленькой и не поняла. Давай-давай, в некоторых странах по этой книге юриспруденцию изучают, – Милош полулежал на диване, а Баюша устроился у него на плече, – Плюхайся сюда давай.       Диана, насупившись, легла на диван, устроив голову у Милоша на животе, пряча глаза от яркого света в складках мягкой футболки. Кот сразу же грациозно спрыгнул с плеча хозяина и свернулся калачиком под боком у Дианы, нашёптывая ей свои сказки.       – Ну, ладно. Погнали… В начале июля, в чрезвычайно жаркое время, под вечер, один молодой человек вышел из своей каморки… – начал читать серб, держа книжку одной рукой, а другой перебирая влажные каштановые волосы, не встретив никакого сопротивления со стороны подруги.       Каждые пять минут он приостанавливался, ему всё казалось, что Диана заснула, но всякий раз получал ворчливое «Да не сплю я». Но через двадцать минут он остановился в третий раз, но в ответ последовала тишина. Баюша тоже уснул, свернувшись в клубок.       – Ну, хорошо. Не всё и сразу, – прошептал Милош, убрав книгу на журнальный столик и погладил Диану по голове. Кажется она ещё сильнее начала к нему жаться, хотя куда уж ближе?       Щёлкнув пультом, он погрузил комнату в полумрак и аккуратно, стараясь не разбудить Диану, взял её на руки, крепко прижимая к себе, понёс в свою спальню. Баюн, недовольно мяукнув, побрёл за ними. Кое как Милошу удалось отодвинуть край пледа, и он бережно опустил девушку на кровать, заботливо укрывая одеялом.       – Всё, спи сладко, – прошептал он, прежде чем губами прикоснуться к её лбу, оставляя на нём долгий и полный нежности поцелуй.       Он отстранился и в последний раз, взглянув, собрался уходить, как вдруг обе ладошки обхватили его руку и заспанный голос пробубнил:       – Останься, пожалуйста.       Милош поколебался: лечь рядом и крепко обняв её, впервые за долгое время нормально и по-человечески спокойно уснуть? Или не идти на поводу у непонятно чего?       Кто он такой, чтобы в обнимку спать с этой девушкой? Он ей не муж и даже не парень, а просто друг, который приютил у себя во время сильного дождя. С утра она пожалеет… Как бы сильно не хотелось, он не имел на это никакого права, так что ему пришлось мягко убрать ручки обратно под одеяло, и он, тихо развернувшись, пошёл, позвав за собой Баюна, что успел устроиться у Дианы под боком.       – «Ну же, идём», – шикнул Милош, но кот и не думал сдвинуться.       – «Предатель», – бросил Баюну Милош на цыпочках покидая комнату.