Под шелест виноградника

      – Не прошло и года… – съязвил Милош, когда, наконец-то, Диана позвала его с балкона.       Она потратила минут десять на то, чтобы заменить юбку на что-то более подходящее под длительную пешую экскурсию. Выбор пал на белые шорты до колен, прекрасно сочетающиеся с такого же цвета рубашкой.       – Время полдевятого, – сказала Диана, зашнуровав спортивные кроссовки и взглянув на друга, который успел выйти в коридор, чтобы не толпиться в маленькой прихожей, – Я ещё успею тебе за день надоесть.       – Мы знаем друг друга три года, и тебе ещё ни разу не удалось это сделать, – усмехнулся Милош, когда девушка выскочила из номера к нему и захлопнула дверь, – К тому же, сегодня надоедать – моя обязанность.       Они быстро дождались лифт и спустились на первый этаж, после чего вышли на улицу. Прохожих было не много, Солнце уже начинало греть, но пока ещё не палило, в общем, всё располагало к тому, чтобы весь день посвятить прогулке по городу.       – Какой маршрут на сегодня? – спросила Диана, пока Милош остановился, доставая из своего рюкзака солнцезащитные очки.       – Однозначно дойти до Земуна, башня Гардош, в обед начнём знакомиться со съёмочной группой, ну, а так, может ещё что зацепим.       – Ты когда в последний раз так отдыхал? Ой, подожди. Можно к тебе телефон в рюкзак кинуть, а то у меня даже карманов нет, – попросила Пожарская, видя, как он начал застёгивать молнию.       – Да, конечно, – Бикович забрал её смартфон и убрал в специальный кармашек к своему, после чего закинул сумку на плечи, – А кто тебе сказал, что я сейчас отдыхаю? Мы вообще-то сейчас работаем. Кто-то подбирает машины, кто-то выстраивает декорации, кто-то договаривается с властями о съёмках, а кто-то – я, определяется с локациями и устраивает персональные экскурсии русским партнёрам.       Милош улыбнулся и, немного склонив голову, подставил Диане согнутую в локте правую руку. Девушка тоже усмехнулась и положила левую руку на его предплечье, подстраиваясь под размеренный шаг и начав говорить:       – А вы всем такие туры предлагаете, mon cher?       – Non, ma bonne amie, только вам, – Милош поддержал её игру.       – Я говорила, что вы родились не в ту эпоху? – продолжала Пожарская тоном кисейной барышни из прошлого.       – Да, я уже со счёту сбился сколько раз…       – Вам к лицу викторианская эпоха или Россия девятнадцатого, начала двадцатого века.       Такой диалог всё больше и больше походил на дежурный разговор в театре лет двести назад, но никак не на дружескую болтовню в сердце Европы двадцать первого века.       – Я уже понял, что вы хотите меня видеть в кирзовых сапогах, в мундире с золотыми эполетами и обязательно с шашкой…       – И с Георгиевским крестом в петличке, – дополнила Диана, уже во всю хохоча.       – Всё равно, без вас в прошлом мне делать нечего, – прошептал Милош, переводя взгляд на свою спутницу.       Девушка подняла голову, даже через очки представляя, как её гипнотизируют волоокие глаза с хитрым прищуром. Она почувствовала, как к её щекам приливает кровь, оставляя после себя нежно-розовый румянец.       – Так, всё. Game over, – Бикович остановил эту забаву, начинающую медленно выходить из под контроля,– Вообще, я хотел начинать с другого, но если мы уж задели эту тему, то давай продолжать. Ты знаешь, с чего началась Первая Мировая война?       – Нуу… – протянула девушка, пытаясь вспомнить старшие классы, скучнейшие уроки истории, противную маразматичную женщину, заставляющую своих учеников вручную переписывать параграфы из учебника, – Сараевское убийство, нет?       – Молодец, а говоришь – ничего не знаешь.       – Да я наобум в небо тыкнула, я даже не помню, в чём весь прикол события, – Диана театрально вытерла пот со лба, заставив своего друга рассмеяться.       – Ладно, больше не буду мучить. 28 июня 1914 года Гаврило Принцип убил эрцгерцога Франца Фердинанда, что послужило триггером к началу войны. Во все тонкости вникать не буду – тебе всё равно это не интересно.       Милош резко остановился и замер на несколько мгновений, как будто что-то обдумывал, потом оглянулся вокруг себя и найдя свою цель, потащил Диану к пешеходному переходу, оставшемуся позади в двадцати метрах.       – Эй, зачем так резко-то? – всполошилась Пожарская, едва поспевая за широкими шагами, – Ты же всё тут знаешь.       – Прости, у меня обострение топографического кретинизма, – оправдался парень и, удобнее перехватив руку подруги и пропустив автомобиль, свернул на другую улицу, – Как видишь, экскурсия меняется прямо на ходу.       Дальше никаких крутых виражей не последовало, пара шла под руку по опустевшей улице, минуя магазинчики и кафешки. Милош не хуже любого гида и без всякого занудства рассказывал про интеграцию России и Сербии, про царевну Ольгу Николаевну и короля Александра Карагеоргиевича, про белую эмиграцию после Гражданской войны и роли русской интеллигенции в культурной жизни этой страны. Минут через десять стало понятно, почему Милош так резко изменил курс – Бикович привёл её к памятнику Николая II.       – Оу, меньше всего за границей ожидаешь увидеть памятник русскому царю, – сказала Диана, подходя к постаменту и начиная разглядывать надпись на русском, – Считай, что Питер. Только погода в разы лучше и речки или канала не хватает…       – Речку я тебе ещё сегодня устрою, – заверил её друг, терпеливо дожидаясь, пока Диана прочтёт отрывок из переписки двух лидеров государств накануне Первой Мировой.       – А у тебя были знакомые из русских эмигрантов? – спросила Пожарская, взяв свой телефон из руки актёра, который до этого успел достать гаджет из рюкзака.       – Да, двое. Моя учительница по русскому языку была из третьей волны. Вроде бы они графьями были. А мой духовник – сын белого офицера. Если помнишь, весь фильм «Солнечный удар» я бегаю с чемоданом сигарет. Так вот, такая же коллекция и у него есть.       Диана прервалась захламлять память телефона кучей фоточек и, обернувшись, посмотрела на серба не то с удивлением, не то с восхищением.       – Офигеть… То есть сценарий специально под это подстраивали? – девушка отошла от памятника, почти вплотную подходя к другу.       – Нет, так совпало, – Милош отрицательно помотал головой, – Про это вообще единицы знают.       Они задержались на площади ещё минут на десять, успели сделать несколько общих дурашливых селфи и организовать почти профессиональную фотоссесию актрисе с выстраиванием кадра и подручным реквизитом. После этого они покинули площадь и начали петлять по узеньким улочкам. В какой-то момент Милош свернул с брусчатки и, ничего не говоря, затащил Диану в какую-то кофейню.       – Может объяснишь, что мы тут делаем? – прошептала девушка ему в спину, пока он целенаправленно шёл мимо столиков.       – Кофе, – как ни в чём не бывало ответил Бикович, – Меня вырубать начинает.       – Эээм, – протянула Диана, пытаясь сформулировать мысль, пока её гид о чём-то договаривался с молоденьким баристой, а когда паренёк отошёл к кофеварке продолжила говорить, обращаясь к другу:       – Не хочу показаться дотошной мамочкой, но, Милош, ты кофе пил всего пару часов назад. Ну нельзя же так.       – Слушай, – он наклонился к Пожарской, так, чтобы их глаза были на одном уровне, – Во-первых, я и так не курю, какой из меня серб, если я и кофе перестану пить? Во-вторых, сама знаешь, что мы много его пьём – от турок осталось. Так что погружаемся в местную культуру…       – Мне показалось или ты и мне заказал? – перебила его Диана.       Парень утвердительно кивнул и, не дожидаясь возмущений, которые вот-вот готовы были слететь с её уст, начал говорить:       – Да я помню, что ты не любишь кофе, но какая Сербия без этого?       – Но…       – Чшш, – Милош приложил указательный палец к её губам, прося остановиться, – Доверься мне. Ты просто не нашла ещё свой вид.       Спустя пару минут на деревянную стойку перед ними поставили два стаканчика, предварительно что-то подписав на каждом из них чёрным фломастером. Бикович расплатился картой за напитки и молодые люди вышли из тёмного полуподвального помещения на свет.       Диана, нёсшая оба стаканчика, долго не думая, собиралась уже отпить из первого попавшегося, но Милош, который до этого шёл на два шага позади, догнал её и резко выхватил тёмно-коричневый пластмассовый стаканчик из миниатюрной ручки, как будто бы там был подмешан яд, а он об этом знал.       – Они же подписаны даже, – как-то обеспокоенно и с пробившимся акцентом произнёс парень, показывая Диане чёрные каракули, – Ты ничего не подумай, но я пью крепкий кофе по-турецки. А для тебя это станет гастрономическим шоком, поэтому у тебя другой.       Диана покрутила в руках оставшийся стаканчик, находя надпись на латинице.       – Даша? – удивлённо спросила она.       В ответ на это Милош отдал ей свой стакан, где по центру красовалось «Pasha», что окончательно запутало девушку.       – Фишка этого места, – пояснил Бикович, – Нельзя называть своих настоящих имён.       – Блин, это так круто. Подожди, – Диана остановила Милоша, который собирался отпить кофе, – Надо сфоткать.       Он всучил ей свой напиток и, достав из рюкзака собственный смартфон, взял его обратно. Актёры развернули стаканчики так, чтобы было видно имена их героев и их собственные руки, и запечатлели этот момент.       Диана наконец решилась попробовать кофе, предварительно успев насладиться ароматом корицы, исходящего от него.       – Ммм, сладкий, – восторженно протянула она, явно не ожидая такого поворота, – Не думала, что скажу это про кофе, но, блин, это же вкусно!       – Я знал, что ты оценишь, – тепло улыбнулся Милош, видя, как его подруга, пытается не обжечься и при этом сделать пару глотков.       Они не спеша вышли на другую улицу, заливая в себя кофеин. Бикович отошёл от Первой Мировой и начал рассказывать уже про Османскую империю, успевая дискутировать и шутить со своей визави.       – Ну да, мы же с тобой оба блондины с серо-голубыми глазами, – произнёс Милош, жестикулируя руками, – Покажи мне хоть одного чистокровного русского. Таких нет, вам генофонд тоже подпортили. Нам – турки, вам – татары.       Диана во всю хохотала с его эмоциональности, при этом успевая ещё и по сторонам смотреть. Этот день всё больше и больше ей нравился. Вдруг, на одной из витрин, она увидела большую фотографию Милоша, которую он попытался пройти, ускорив шаг, но девушка остановила его за локоть, подводя друга к магазинчику.       Фотограф запечатлел Милоша бегом спускающимся с лестницы, так что тёмно-синее пальто распахнулось, демонстрируя белый свитер под ним. Его уши чуть-чуть покраснели, у рта застыл клуб пара, а кончики немного растрёпанных волос были осветлены. Пожарская мысленно прикинула, что так её друг выглядел аж в две тысячи шестнадцатом году.       – А кто тут у нас такой красивый как dandy лондонский одет? – наигранно вопрошая протянула Диана, переводя хитрый взгляд лисьих глаз на парня.       Милош тоже пожал плечами и, приобняв девушку за плечи, притянул её к себе, заставляя щекой уткнуться ему в грудь, а после начал как ни в чём не бывало говорить:       – Не знаю. Мудак какой-то. Диан, у тебя ужасный вкус на мужиков…       Пожарская не смогла удержать смех, да ещё и Милош начал её уводить от постера, заставляя нарастить темп шага. Чуть меньше двух часов они шли до Земуна, парень продолжал забивать своей подруге мозг интересными фактами, которые ещё и не в каждом путеводителе встретятся. Правда, когда они начали подниматься на смотровую площадку башни Гардош, Диана начала сетовать на то, что они попёрлись в такую даль без машины.       – Да ладно тебе ворчать, не страшнее колоннады Исаакиевского собора, – как мог подбадривал серб, буквально таща Пожарскую за собой.       – Я щас сдохну тут, – вымученно простонала Диана, – Обратно на своём горбу потащишь…       – Вот как у меня горб вырастет, так и потащу, – отшутился Бикович, вспоминая как ещё с утра ныло плечо.       – Ну, Милош, – жалостливо протянула девушка, словно маленький ребёнок, готовый расплакаться, – Я на ручки хочу.       – А я то как на ручки хочу… – выдохнул парень, когда они наконец-то доползли до смотровой площадки.       Вид с башни открывался по истине волшебный. Весь город был как на ладони, да ещё и из туристов никого не было, всё-таки будний день. Прекрасно было видно, как неспешная река Савва вливается в Дунай. Милош назвал это сердцем Белграда.       – Смотри, видишь, что город разделён на три части? – произнёс Бикович, вставая возле Дианы.       – Ага…       – Мы сейчас находимся в Земуне, раньше это был самый южный город Австро-Венгрии… – Милош прервался, видя, как Диана обхватила свои плечи, пытаясь согреться.       – Да-да, я всё слушаю, просто с реки дует… – Поёжилась Пожарская.       – Блин, у меня даже кофты или джинсовки никакой с собой нет. Иди сюда.       Милош отошёл на шаг назад и крепко обнял Диану со спины, всем телом прижимаясь к девушке, и положил свой подбородок ей на затылок, позволяя подруге греть руки об его собственные.       – Не вздумай у меня заболеть перед съёмками. Пришибу, – пригрозил он вполне серьёзным, а не шутливым голосом, застыв в такой позе, – Теплее?       – Да, – призналась девушка, поправив выбившуюся на ветру прядь волос и снова спрятав руку под рукой Милоша.       Они так и стояли, не отрываясь друг от друга, пока парень указывал то на крепость Калемегдан, то на модные новостройки, отделённые рекой Саввой, показывал Старый город, примерно рассчитывая, где находится отель Дианы, а где его собственный дом.       – Слушай, у меня идея, – сказал Милош, мягко отстраняясь от подруги, – Встань сюда.       – Чего ты хочешь? – не понимала актриса, наблюдая за тем, как Бикович настраивал камеру на собственном телефоне.       – Чшш, чуть позже расскажу, а пока улыбайся.       Ему удалось сделать снимков пять-шесть, которые были идентичны по концепту, но всё равно каждый отличался. Прохладный ветер разметал её причёску, две маленькие прядки со лба выбились из общей копны, создавая максимальный эффект естественности – того, чего как раз и добивался Милош.       После этого они достаточно быстро ушли со смотровой площадки, опасаясь нехорошего ветра накануне съёмок, да и к тому же на башню поднялась группа из шести иностранцев – судя по картавому курлыканью это были французы. Бикович куда-то целенаправленно шёл, петляя по узеньким улочкам, оживившемся к обеду, но так и не сознавался Диане, которую крепко держал за руку, куда он собрался, также не говоря, какая идея проскочила в его буйной головушке.       Как оказалось чуть позже, Бикович придумал ещё один эпизод для фильма и решил организовать портрет Дианы-Даши на стене здания. Минут через десять они забрели в квартал художников, где проторчали четверть часа, пока Милош вёл переговоры с группой творческих дарований. Диана же расценила эти минуты передышки как благодать Божью и, ни о чём не задумываясь, плюхнулась на подвесной гамак, где до этого валялась высокая девушка неформалка с коротко остриженными волосами под мальчика и микродермалами на лице. Сербка, завидев какой-то кипиш во время сиесты, уступила туристке гамак и, улыбнувшись ей, ушла к своим.       Спустя какое-то время Милош подошёл к Диане, сказал, что обо всём договорился, и помог встать, успокаивая, что ближайший час или даже больше они проведут сидя в кафе, до которого ещё нужно было топать минут двадцать.       Всю дорогу до ресторанчика, где была запланирована встреча с кем-то из съёмочной группы, Милош рассказывал про современное «уличное» искусство и пытался объяснить чем отличаются граффити от муралов.       Когда молодые люди подошли к нужному кафе, Бикович уже собирался кого-то набрать, но вовремя заметил человека, который сидел за столом в дальнем углу открытой веранды и махал им рукой.       – Привет, давно ждёшь? – спросил Милош, подойдя к столику и протягивая руку мужчине.       – Приветики, – человек встал из-за стола во весь свой почти двухметровый рост, снимая с лица солнцезащитные очки, – Минут пять, даже ещё ничего не заказывал.       – Диан, знакомься. Это – Миодраг, сопродюсер и наш партнёр по «Белграду», а также моя главная головная боль последние тринадцать лет, – представил своего друга девушке актёр.       – Приятно познакомиться, – Радонич пожал ей руку, перейдя на русский язык.       – Мне тоже, – не лукавя произнесла Диана, с удовольствием садясь на диванчик.       В отличие от Александара, с которым Пожарская лично познакомилась ещё на премьере «Балканского рубежа», Миодраг не смог тогда приехать в Москву, поэтому знакомились они сейчас действительно впервые.       Официант быстро принёс дополнительные меню пришедшим, правда Диана туда даже не заглянула, попросив мужчин выбрать на свой вкус.       – Диан, ты какой кофе любишь? – спросил её новый знакомый с акцентом в разы сильнее, чем у Милоша.       – Никакой, – отрезала она, на что Милош усмехнулся, вспоминая, как несколько часов назад подруга с удовольствием поглощала данный напиток, – Можно мне лимонад? Я вообще не понимаю, как вы в тридцать градусов готовы этот кипяток глотать.       Когда заказ был сделан, парни принялись на русском, чтоб и Диана понимала, обсуждать работу. Милош рассказал о большинстве локаций, в том числе и про идею с муралом. Миодраг оценил эту затею и принялся рассказывать про своё поручение.       – Смотри какой Мустанг, закачаешься. Сейчас в Черногории стоит, – с характерным сербским прононсом сказал Радонич и, передав другу планшет с фотографиями голубого кабриолета, достал из нагрудного кармана рубашки сигарету и, прикурив её, выдохнул табачный дым изо рта.       – И это вся твоя месть? Я ожидал чего-то большего, чем старая развалюха, – произнёс Бикович, пока они с Дианой просматривали фотки, – Хотя мог и нормальное что-то выбрать…       – Месть? – переспросила Пожарская, очевидно не понимая своих собеседников.       – Ооо, Милош, это надолго, – засмеялся чернявый мужчина, стряхивая пепел в пепельницу.       – Короче, – Милош оторвался от планшета, переводя взгляд на подругу, – Я, Миодраг и Саша дружим с университета и как-то так за тринадцать лет повелось, что мы иногда друг друга разыгрываем. Последнее слово было за мной, поэтому я сейчас жду любого удара со стороны этих двоих.       – Да я в этой Audi раз десять чуть инфаркт не словил! Я ж за те полчаса съёмок на всю башку поседел! Я бабулю свою уже видел! – начал возмущаться Миодраг, заставляя Милоша во всю смеяться, – Нет, чтоб отдать всю грязную работу каскадёрам, а самим потом диалог отснять и вставить, так нет же! Ты же у нас Джеки Чан, Шумахер долбанный!       – Это он про что? – Спросила Пожарская, до конца не понимая.       – «Южный ветер», – пояснил Милош, – Когда задним ходом через весь город катались.       Диана как раз недавно видела это кино, пару недель назад Милош прислал ей ссылку на фильм с официальным дубляжом, премьера которого в России будет только через пару месяцев.       – Подожди, это когда Петар и Бача машину в начале угоняли? Ты что сам её гнал?       – Гнал – громко сказано. Семьдесят километров, – пояснил Милош, отпивая принесённый кофе.       – А ощущалось как все сто семьдесят! – продолжал неуниматься Радонич, – Я одного не пойму: тебе скажут с окна прыгать – ты прыгнешь?       Бикович во всю улыбаясь достал из рюкзака кипу бумаг, оказавшейся сценарием «Отеля Белград», и швырнул её на стол.       – Посмотри на неё, – Милош приобнял Диану за плечи, – Она собственноручно, вернее собственноножно скинула меня со второго этажа года два назад. Я этот каблук в грудь до сих пор вспоминаю. Пинала ты Павлика Аркадьевича, а больно потом было мне… Год назад я при тебе в «Южном ветре» сам прыгал с балкона второго этажа, а через месяц мне вообще с третьего сигать, – сказал он, пальцем постучав по титульному листу сценария.       – А какие ещё вы пранки устраивали друг другу? – спросила Диана, принимаясь за принесённый салат.       – С «фигурным» вождением получается крайний был, а предпоследний… – Милош замолчал на пару секунд то ли вспоминая, то ли про себя переводя, – «Балканский рубеж». Представь себе: лето, Крым, жара плюс тридцать пять градусов, смену закончили рано, снимали на пустыре за тридцать километров от цивилизации. Миодраг группе сказал, что мы с Сашей раньше всех слиняли, в итоге оставили нас там. Мы отошли в лес, залезли на дерево – связь ловило только там – позвонить маме, я – девушке, он – жене. Возвращаемся, а никого нет! В итоге представь двух чуваков, которые в аутентичной ментовской форме, с автоматами наперевес и в кевларовых бронежилетах по жаре в тридцать пять градусов ползут вдоль трассы в город. Кроме ментов никто не остановился, да и мы без документов, с разукрашенными рожами, задрались им объяснять мордой в капот, что мы кино снимаем, а не теракт готовим. Но в конце концов созвонились с режиссёром и нас они даже до отеля подкинули.       Диана сидела поражённая этой историей, которую слышала в первый раз.       – Кстати, дорогой мой Милош, – обманчиво ласковым голосом начал Миодраг, – Какого хрена у тебя телефон отключен. Уже мне по твою душу начинают названивать.       Парень достал телефон и увидел восемь пропущенных звонков с разных номеров, телефон же стоял на беззвучном режиме.       – Что им всем приспичило? – спросил он у друга, который доедал своё блюдо.       – Завтра ты дуешь на студию и записываешь песню к «Белграду».       На это Милош вымученно простонал, пряча лицо в ладонях, и откинулся на спинку серого диванчика.       – Ну найди кого-нибудь другого. Ты меня знаешь, я даже близко не обижусь, если это переозвучат. «Я» и «петь» – вещи не совместимые.       – Не придуривайся, я слышал, как ты поёшь, – передёрнул Радонич, – Это не обсуждается и точка! Считай, что это моя месть.       

***

      К шести вечера Диана с Милошем совершенно без сил завалились в её гостиничный номер и плюхнулись на кровать.       – Ну ты меня, конечно, и ушатал сегодня… – проскулила девушка, стаскивая, кажется, вросшие в стопы кроссовки.       – То есть на ночную экскурсию ты не пойдёшь? – издевался Милош, пытавшийся хоть немного перевести дух.       – Смешно… – буркнула Диана, – Куда завтра?       – Из города валить надо, – тихо заключил он, двигаясь и освобождая место Пожарской.       – Почему же? – Диана легла на живот, локтями упираясь в грудь Милошу, нависая над ним и заглядывая прямо в глаза цвета тёмной карамели.       – Слышала, что Миодраг сказал? Завтра матч «Црвена Звезда – Партизан». В городе делать нечего, да и не безопасно.       – Ну, может сходим на футбол? – предложила актриса, продолжая лежать в таком же положении.       – Я не рискну тебя в это пекло кидать, тем более на стадион, – развёл руками Милош и одной из них нащупал под подушкой мягкий предмет и достал его, – Опа, не ожидал.       В руке он держал плюшевого медвежонка коалу, которого сам же и дарил Диане на позапрошлый её день рождения.       Полтора года назад за два дня до своего дня рождения она выставила за порог квартиры парня, узнав, что он ей изменяет. Саша со своим мужем свалила в Тай на десять дней, так что подруга её как могла поддерживала дистанционно. График съёмок не позволял уехать в родной город и провести праздник с родителями, поэтому Пожарская собиралась замотаться в плед и с ведёрком клубничного мороженного рыдать под любимый «Титаник», после под «Хатико» и что там ещё смотрят, когда хотят нареветься?       Её планам помешал гость на пороге, который припёрся в восемь, мать его, утра в субботу!       – Привет, впустишь? – не дожидаясь, пока ему ответят, Милош зашёл в квартиру, – С днюхой, сестрёнка!       Она без слов бросилась к нему в объятья, прижимаясь к холодной с мороза щеке, всё ещё не веря в это чудо.       – Ты же в Питере…       – Как видишь – нет. Сейчас я здесь нужнее, – прошептал он, отстраняясь от неё и начиная вытирать большими пальцами с её щёк мокрые дорожки, – Всю ночь ревела что ли? Прекращай, я слёзы не переношу.       Весь день он провёл с ней, сначала обрадовал её аккуратным серебряным колечком с гравировкой «Never give up» и плюшевым мишкой коалой, потом, насидевшись в доме, они пошли гулять по зимней Москве, а после до вечера проторчали в Торговом Центре, посмотрели какой-то попкорновый блокбастер и наигрались в зоне с автоматами. Поздно вечером она напросилась с ним в аэропорт и проводила друга, который не дал ей скатиться в длительную депрессию. Так и закончился один из лучших её дней рождения.       – Его зовут Милаш, – возвращаясь из воспоминаний, сказала Диана, еле сдерживая смех.       – Я почему-то в тебе и не сомневался… – абсолютно нейтральным голосом произнёс парень, швыряя медведя обратно.       – Просто он милый мишка. От этого и кличка, а не то, что ты подумал. Твоё имя здесь ни при чём. Ну, если только чуть-чуть, – Пожарская села на кровати, поджав под себя ноги, – Так чем мы завтра займёмся?       Милош подложил под голову обе ладони и ненадолго замолчал, начав говорить только через минуту:       – Хочешь в поход на сутки уедем?       – Серьёзно? – не веря своим ушам, спросила Диана.       – Ну, да. Только со студией надо будет с самого утра решить вопрос и рвануть тогда, – Милош сел, вслед за девушкой, – Так ты согласна?       – Да!