Братство

Когда Чонгук ставит свой багаж в его новой комнате, Шуга заходит и предлагает спуститься на кофе. Чон не собирается отказываться, хотя и не так любит пить кофе, поэтому с воодушевлением идет за старшим. На просторной молочно-белой кухне, кроме них двоих никого, они садятся друг напротив друга за стойку и вдыхают аромат свежесваренного кофе. Чонгук смотрит на хёна, и язык чешется задать давно волнующий его вопрос, так что он не сдерживается. - Хён? - М? - А что ты получил за выигрыш в споре? - О каком споре речь? – хмурится Юнги, будто выуживая из памяти эпизод и буквально за секунду внезапно находя. - А, понял. Ты откуда знаешь? - Сокджин-сонбеним рассказал еще пару недель назад. - Ха. Хитрая башка. – Старший по-доброму усмехается и кивает. - В доме есть одна свободная комната, мы спорили на неё. Чонгук припоминает что-то из вчерашней обзорной экскурсии по пристанищу БТС. Новичкам показали на совместные комнаты Хосока и Намджуна, Юнги и Сокджина, третья комната была отдана заранее под новоприобретенных братьев, а на четвертой и внимание не заострили. Почему пустовали две комнаты? Почему на правах лидера Джин не занимал отдельную комнату? Вопросы формируются в голове брюнета один за другим, а у него и без них их полно! - Но ведь и ты, и Намджун-сонбеним, вы оба… - Да, наши претенденты оба были приняты, но комната все равно моя, - довольно, почти мурчит Мин, прикончив напиток. - Почему? - Потому что ты был принят первым. В голове Чонгука его субличность с синдромом отличника и гордеца изящно вступает на пьедестал почета и принимает лавровый венок из рук Ким Сокджина, вспышки фотокамер слепят, а торжественная музыка фанфарами гремит под сводами Сеульского олимпийского стадиона. - Вау, - тихо говорит скромная субличность Чонгука, и парень прихлебывает кофе. - Здесь нечему удивляться. В тебе есть всё, что так любит Джин-хён: знатность, богатство, внешность, интеллект, спортивность – ты гребанное золото, он не мог тебя упустить. Даже если бы ты не пришел сам, я думаю, хённим пришел бы сам пришел за тобой. Субличность с раздутым эго в голове Чонгука уже сидит на троне, инкрустированным драгоценными камнями, а Ким Сокджин сидит перед ним на коленях, умоляя вступить к нему в братство. - Звучит смущающе… Скромная субличность Чонгука становится еще стеснительнее и предательски заливает щеки румянцем, внутренний идеальный уверенный в себе Чонгук позорно прикрывает лицо рукой и сваливает в закат под диско-трек. Но на смену ему приходит настоящий Сокджин, вальяжно входя на кухню и с порога начиная нравоучения. - Теперь ты должен забыть о существовании такого слова как «смущение», Чонгук. – Ким водружает себе на голову те самые гламурные розовые очки и посылает ему во взгляде «образец уверенности в себе». - Мы знаем себе цену, всё, что мы имеем – мы заслужили. Чонгук, почти достигший заката, горячо аплодирует высказыванию сонбэ, которое по мнению Чонгука критикующего что-то сильно напоминает девиз реклам женской парфюмерии. - Отстой-то какой… - с полным пренебрежением высказывается Чонгук выебистый, скооперировавшийся с Чонгуком непослушным. - И я займусь твоим воспитанием! – припечатывает строго Джин, чуть не расплескивая от излишней экспрессии горячий шоколад, любезно протянутый Юнги. Этого еще не хватало! У Чона есть отец, мать и старший брат, которые воспитывают его до сих пор, не признавая в нем взрослого молодого парня, и ему не хочется быть непутевым малышом еще и в студенческом городке. Мин лениво наблюдает за их диалогом, раз от раза ухмыляясь, и эти ухмылочки тоже очень не нравятся астрофизику. - Не утруждайте себя, - в итоге подключается Чонгук бунтующий. - Я обязан позаботиться как следует о своем младшем брате, - продолжает давить хён. - Думаю, Тэхён вашу заботу оценит по достоинству, - не остается в стороне Чонгук нарывающийся на проблемы с сонбэ. - Чонгук. - Над головой Сокджина искрят воображаемые молнии, его терпение точно на исходе. Он даже ставит кружку на стойку, зачем-то освобождая руки. Не к добру это всё. - Я должен разобрать багаж. – Резко вскакивает с места Чонгук, вспомнивший про инстинкт самосохранения иже с ним и думающий головой Чонгук. - Спасибо за кофе, хён! Собрав воедино все грани своей личности, Чонгук бежит по лестнице вверх, перескакивая через одну, лишь бы скорее скрыться от Джина. То, что этот человек лидер их общины, старший брат (да, тот самый, который следит за тобой), не отменяет того факта, что Чон все еще относится к нему по первому впечатлению. Сокджин не предполагает, что младший до сих пор предпочитает сторониться его, и что важнее всего не согласен покориться ему. Чонгук в кукольном домике готовит настоящий бунт, который он надеется обойдется малой кровью для всех. Если ты не намереваешься остаться где-то надолго, то первое и самое основное правило – не привязываться. Брюнет хорошо понимает, что дружить с сонбэ не должен, потому что друзья – это уже другая категория взаимоотношений, предательство в дружбе куда больнее. Ему уже грудь раздирает, потому что к Шуге-хёну Чонгук прикипел, будет так жаль увидеть осуждающий и презирающий взгляд старшего, да и сомнений нет, Мин слово сдержит и обещанные три шкуры сдерет. Он наконец достигает своей комнаты, самой дальней от лестницы, раскрывает дверь и делает свое самое кислое выражение лица, проходя внутрь. Его комната, конечно, не принадлежит ему одному, Чон делит помещение со вторым новым членом братства, Ким Тэхёном. Тот как раз деловито развешивает одежду в шкаф и обустраивается на своей половине. Чонгук игнорировал его весь вчерашний вечер на церемонии посвящения их в БТС и намерен придерживаться той же тактики до конца своего пребывания здесь. В конце концов Тэхён все еще мутный тип, тусующийся с эксоевцами, что в его башке одному вселенскому разуму известно. Брюнет не хочет копаться в нём, его мотивах и причинах присутствия в кукольном домике, потому что у него самого забот выше крыши. Главное, чтобы Ким к нему не лез и был беспроблемным соседом как Чимин. Пак поздравил его со вступлением, когда Чонгук пришел в общагу за вещами (частью вещей, разумеется), он был веселым и активно нахваливал Гука за целеустремленность, и Чон не мог не оправдать его невысказанных надежд на то, что он замолвит словечко перед Хосоком. Чонгук это сделает, сонбэ будут сожалеть, что не дали Чимину шанса на оправдание, он как сын генерального прокурора хорошо разбирается в юриспруденции и знает о презумпции невиновности. - Думаю, все наши прошлые обиды улажены? Чон уже забыл о его присутствии и не ожидал начала разговора. Он вообще то занят грустью-печалью, думая о Чимине, которого Гук на сто процентов уверен подставил именно Тэхён, так что ему не до разговоров со всякими подлецами. - Эээ – За секунды раздумья над вопросом новоиспеченного соседа ответа, к сожалению, приличного не находится. - Это важно? - Конечно. Мы должны быть как минимум друзьями. Етить! Чонгук взвизгивает внутренне не хуже солистки оперы. Что значит «как минимум»? Он, что не против и уровня отношений повыше? Почему бы Тэхёну просто не оставить его в покое? Парень не удерживает равновесие и мешком садится на кровать, в зеркале, чья тонкая полоска еще охватывает часть отражения Гука, он выглядит так словно призрака увидел. Такое зрелище отпугнуло бы от себя всякую нечисть, странно что на Тэхёна не действует. - Ты чего так побледнел? – Русоволосый усложняет ситуацию, подходя вплотную и касаясь ладонью его лба. – Плохо тебе? Не дожидаясь реакции от ушедшего в очередной астрал Чонгука, он начинает щелкать перед его носом. Брюнет выходит из астрала прямиком в бешенство и вскакивает, не рассчитывая, что Ким стоит слишком близко к его кровати. От движения Чона он резко делает шаг назад, оступаясь, и падает перед ним на одно колено. - Чонгук, ты Тэхёна в рыцари что ли принимаешь? – насмешливо спрашивает Юнги. - Или ты, Тэхён, ему предложение руки и сердца делаешь? – в той же манере нараспев произносит Хосок, на что оба парня начинают ухмыляться активнее и отбивают друг другу пятули. - Попахивает инцестом, - с видом знатока отмечает Намджун. Целых три сонбэ в дверях их комнаты становятся свидетелями этого пиздецки стремного позора, так что Чонгук ни жив ни мертв, а эта русоволосая задница тоже хихикает и вставать с пола видимо не собирается. Для полной картины под названием «Социальное самоубийство Чон Чонгука» не хватает только Сокджина с какой-нибудь тупой выходкой типа фотосъёмки на камеру. И тут елки зеленые, раздается характерный щелчок, звук затвора фотокамеры, сопровождающийся незабываемым смехом их самого старшего сонбэ, а в голове Чона взрывается бочка, напичканная динамитом. - Ну что ты согласен принять мою руку и сердце? – издевательски растягивая звуки спрашивает Тэхён, глядя снизу-вверх сквозь отросшую челку. Чонгук безмятежен и легок как перышко, после внутреннего коллапса, он улыбается на вопрос Кима и кивает. - Согласен, - отвечает, сияя ангельским ликом, а после рывком поднимает парня с пола одной рукой и тащит за собой в коридор, заставляя старших отскочить в стороны. - Куда ты? – кричит ему Хосок, возглавляя погоню хёнов за младшими. - За топором, - отвечает спокойно Чонгук, заставляя переполошиться и русоволосого, почти волочащегося за ним, и сонбэ. – Заберу у Тэхёна его руку и сердце. Усмирять разбушевавшегося младшего приходится втроем, Намджун, Юнги и Сокджин оттаскивают его от Кима, которого Хосок тут же заводит себе за спину. Тот выглядит взволнованно и даже немного виновато. Чонгук выдыхает, но не успокаивается, кажется он достиг предела, все копленное недовольство, обиды и печали сдавливают нутро, мешая релаксации. Шуга, давая знак двум другим парням, цепляет младшего под локоть и как ребенка уводит наверх в свою новую комнату. - Ну рассказывай, - велит он, после того, как оба уселись в мягкие коричневые кресла. И Чонгук рассказывает, из него как из сдутого шара вырываются потоком слова, складывающиеся в рассказ его месячной жизни в студенческом городке. Тем не менее если с виду и кажется, что парень выплескивается беспорядочно и неконтролируемо, то на самом деле Гук мастерски обходит все запретные для ушей Юнги темы, те, которые напрямую связаны с ЭХО. Но даже так он чувствует такое желанное облегчение, что, будучи мужчиной, Чонгук сейчас мог бы запросто достигнуть нирваны. Шуга слушает, не перебивая, не выражает ни осуждения, ни поддержки, просто слушает, чтобы сказать после: - Хуйня всё. – Коллекция великих цитат не менее великого Мин Шуги Юнги, собираемая неосознанно Чонгуком, вариациями этой фразы набита битком. – Отпусти и забудь. – О, вот чего Чон услышать не ожидал точно, так это цитат Эльзы. – Это уже в прошлом, впереди у тебя новые горизонты, понимаешь? Так, блэт, это уже ни хера не смешно! - Ты «холодного сердца» пересмотрел что ли? – Пока лицо «сурового» парня выражает ярый протест, Чонгук внимательнее осматривается и замечает оранжевые мягкие тапки по соседству с брутальными черными сланцами. – А это тапки-котятки? – В куче подушек проглядывается плюшевый кумамон, и брюнет не выдерживает восторженного писка. – Хён – ты такой милашка! - Мелочь, не борзей. Я-то уж наверняка знаю, где у нас в доме топорик для разделки мяса лежит. Вот тут Чонгук понимает, что засиделся в гостях, пора бы и честь знать, встает с кресла и, по-английски не прощаясь, выходит из комнаты. У него нет настроения в очередной раз пересекаться с Тэхёном, как не сложилось с самого начала, так уже и не сложится вероятно. Бывает такое, люди разные, характеры, взгляды на мир – тоже, и пусть говорят на одном языке, но друг друга совершенно не понимают. Эта история про них двоих, ничего не попишешь. Чон сразу спускается вниз по лестнице, думая прогуляться до Ыну и развеяться на свежем воздухе. Он пересекает ухоженный дворик с вычурными зелеными фигурами и тихо закрывает калитку на засов. Взгляд как назло взмывает к окнам их комнаты и встречается с пристальным тэхёновым. Жуть какая! Чонгука пробирает мурашками от схожести ситуации с постановочными кадрами из ужастиков. Он берет себя в руки и как ни в чем не бывало полностью разворачивается и уходит, продолжая намеченный маршрут, если Тэхёну нравится смотреть на него, то пусть смотрит в спину. Чонгук весь вечер проводит в компании одногруппника, играя в приставку, и в приподнятом настроении шагает в свою новую обитель. Поначалу он на автомате повернул в сторону общаг, представляя, как покушает самой офигенной стряпни Сэроя, послушает интеллектуальный юмор Джейби и разыграет на камень, ножницы, бумага с Ютой очередь мытья посуды, но вовремя вспоминает, что жилище его теперь в другой стороне и даже становится грустно. Он шагает довольно бодрым шагом, для развлечения перечисляет в голове звезды млечного пути и чувствует, что немного продрог в своем свитшоте. Время позднее, Чонгук действительно сильно задержался в гостях, ну может быть целенаправленно, чтобы было меньше шансов пересечься с кем-либо из «братьев». Окна в доме смотрят на него темными пятнами, слабый свет виднеется только из комнаты Намджуна с Хосоком, хотя только две жилые комнаты выходят к главной улице и вполне вероятно в окнах комнат Шуги и Сокджина тоже заметен свет. Его, точнее, их с Тэхёном комната темна как бездна, и Чон рассчитывает на свое везение, предполагая, что сосед уже лег спать. Ему меньше всего хочется сейчас обсуждать ту скользкую ситуацию, произошедшую несколькими часами ранее, да и опасается брюнет рецидива. Он тихо-тихо прикрывает входную дверь и крадется к лестнице через маленький холл. Внезапный приглушенный шум тормозит его на подступе к первой ступени, Чонгук замирает и задерживает дыхание, прислушиваясь. Вокруг мертвая тишина, но парень уверен, что шум доносился со стороны малой гостиной, той, что для чаепитий. Чон решает проверить и направляется прямиком туда. Он проходит сквозь широкую арку и получает фотонным ударом в лицо. - Ёбаный в рот! – орет Чонгук, жмурясь от яркого белого света, бьющего в глаза, и тот сразу пропадает. - Прости, пожалуйста! – шепчет Тэхён, оказываясь рядом и в сумраке комнаты с возникшей из-за светового удара слепотой брюнет не понимает точно, где он. - Что за хуйня? - Я сам испугался! – взволнованно делится пережитыми эмоциями Ким, по наитию находящийся где-то слева. Конечно, никто щелкнуть выключатель из них двоих не додумывается. - Ты так тихо подошел. Я ведь не знал… - Айщ. – Чонгук медленно прозревает и почти различает силуэт соседа. Он действительно стоит в двух шагах справа от него, свет фонаря направлен ему в ноги, демонстрируя симпатичные носки с щенячьими мордочками. - Тэхён, ты чего тут забыл? Ситуация неоднозначная, Тэхён шастает по первому этажу с фонарем в такой час… Учитывая насколько подозрителен Чон в последнее время, все очень-очень странно выглядит. - Осматриваюсь. – Русоволосый взмахивает рукой, вероятно желая выразить жестом «вокруг», но блядский фонарь именно в этой руке чуть снова не лишает зрения Чонгука, парень чудом избегает прямой атаки. Тэхён ойкает, извиняясь. - Любопытно мне. - А что днем не нагляделся? – Брюнет намерен путем уточняющих и наводящих вопросов дорыться до истины, он уверен, что парень ему пиздит. - Не успел. Притом хёны… неловко при них было. - А сейчас очень ловко? – Чонгук продолжает наступать и внимательно следить за выражением лица Кима, которое теперь после привыкания к темноте он видит очень ясно. - Нуу… типа того. - Свет бы включил тогда. - Чонгук, мне так комфортнее, понимаешь? – все-таки не выдерживает Тэхён натиска сына прокурора, оправдывающего свою родословную, состоящую из юристов. Его голос очевидно раздражен. - Да пофиг, - якобы равнодушно и с хмыком кидает Чонгук, какую-никакую реакцию он получил, и этого достаточно. - Делай, что хочешь. Он собирается подняться к себе, перемены все-таки выматывают, но голос русого тормозит его. - Ты извини. - Всё в порядке, пятна перед глазами пропали уже. - Я за ту… - С неловкой улыбочкой Тэхён явно подбирает подходящие слова, - сцену в комнате. Ну вот, блять, оно надо было - вспоминать?! Чонгук почти выкинул это из головы, похоронил на задворках тупейших жизненных ситуаций, и тут на тебе, Гуки, смакуй свой позор еще раз, ну и еще раз, а потом еще раз… - Отпустил и забыл, - врет он. - Просто давай постараемся избегать впредь подобного? Он хочет сказать и имеет в виду ёмкое давай будем избегать друг друга в принципе, но смелости так прямо заявить именно сейчас не хватает. Чонгук бывает смелым, когда бодр, усталый Чонгук, мягкий и пушистый, запрограммированный только на принятие пищи, душа и нахождения пути в кровать. Последний пункт он желает сейчас больше всего на свете, поэтому не дожидаясь какого-либо ответа, поворачивается и идет по ранее заданному маршруту, в комнату. Русоволосый идет за ним, отставая на три шага, но так громко дышит, что чуткие уши Гука едва не шевелятся. - Нам нужно лучше узнать друг друга, - предлагает Тэхён, только закрыв за ними дверь в комнату, когда Чон уже почти плюхнулся в постель. Вместо этого ему приходится с вопросом в глазах обернуться на парня. – Я имею в виду, чтобы избегать чего-то такого. Чонгук хочет только отделаться от разговора и обнять одеяло с подушкой, его мозг нацелен на это всеми бороздами и извилинами, а потому позволяет вылететь из уст многообещающим словам, таких которых парень как можно дольше желал бы не произносить, а лучше никогда. - Подумаем об этом завтра, Тэхён.