Белая лилия.

Она дрожала. Рассеянно смотрела на смс, которое высветилось на экране и просто замерла. Не двигалась. Возможно, даже не дышала. Было не страшно, скорее… Удивительно? «Ты совсем спятила?! Всерьёз поверила в этот бред?! Он лишь пытается привлечь твоё внимание, чтобы вы помирились! Не более того. Да и разве может он влюбиться в человека, который напоминает ему сестру? Он не такой долбаёб, как вы с Диппером, и вряд-ли за инцест. Хоть раз включи мозги, Пайнс, » — раздался презрительный голос разума. Вот только… К кому это презрение? К тому, кто убил её друга, а потом, словно так и надо, признался в любви? Вряд-ли. Он лишь хотел защитить её и выбора особого не было. Да, и… Мэйбл не умела долго злиться. Она в принципе считала свою забастовку тупой: потеряла Робби, а теперь теряет и Билла. И всё из-за того, что сама не в состоянии справиться со своими проблемами. Глупая девчонка. И чего ты ожидала? Тогда, кого она так люто начала ненавидеть? Неужели себя? Быть не может. Не могло же из воздуха появиться презрение к самой себе? Даже звучит глупо! Она всегда любила и уважала себя, ведь всем известно, что только из любви к себе можно получить любовь к окружающим? Тогда почему её тошнит от собственного отражения? Почему она больше не видит того жизнерадостного ребёнка, который одевался в яркую одежду? Почему она чувствует себя такой жалкой и сломанной впервые, за все свои 18 лет? Что пошло не так?! Она нервно сглатывает и отбрасывает от себя телефон, не в состоянии отвечать хоть что-то. В голове появляется очень тупая мысль. Где-то давно, на каких-то форумах, она читала вещь, которая навсегда ей запала в голову, но так и не смогла найти применение. «Лучший способ справиться с моральной болью — причинить себе физическую» — Так, Мэйбл. Давай не будет творить глупости? — она в отчаяние похлопала себя по щекам, но противная мысль не исчезла. Она словно забралась в черепную коробку, собиралась комком где-то желудке и сковывала. Затошнило сильнее: так, словно под её кожей были черви, и единственный способ от них избавиться — сделать порез. Один, потом ещё один, снова и снова, раз за разом, — Нет… Нет, нет, нет… Она почувствовала, как мир уходит из-под ног. Собственное отражение уже не выглядит таким жалким, да и в принципе не выглядит ею. Оно мерзко улыбается, смотрит чёрными глазами и она уверена, если задержать взгляд ещё больше на уже чужом лице — она сможет разглядеть противным белых опарышей в таких же противных глазницах. Не в силах это терпеть, она решает радикально избавиться от проблемы. Прошли считанные секунды, прежде чем она схватилась за раму вокруг зеркала и со всей душой опрокинула его на пол. Шум, осколки разлетаются по комнате, на щеках слезы, которые она вытирает рукавом. Её трясёт. — Убирайся из моей комнаты! Прочь! Я не хочу тебя видеть! — она ещё раз пнула тумбочку, на котором стоял некогда стеклянный предмет, после чего злобно рыкнула. Впервые она чувствовала себя такой напуганой и невыносимо… Злой? Дверь открылась. Поскольку дома никого не было: мать с отчимом уехали на узи, чтобы убедиться, что беременность проходит хорошо, это был точно Диппер. Он стоял около двери рассеянно смотря на осколки, разбросаные по полу, а позднее и на сестру. — Что случилось? — он тут же подбежал к девушке, хватая её за руки, но она вырвалась, — Мэйбл, успокойся, пожалуйста! — В зеркале кто-то был! Она… Она ужасна! Безумная улыбка, черви из глаз… Это не я!!! — её крик был полон паники, её трясло. Не теряя не секунды, и поняв, что она будет довольно сильно сопротивляться, он сделал первое, что пришло в голову, чтобы она не прошлась по осколкам — закинул её на плечо и вынес на кухню, аккуратно посадив за стол. Она попыталась встать, но ноги совсем перестали её держать и голова закружилась, из-за чего она рухнула обратно, — Чёрт… Ты думаешь, что я сошла с ума? Нет, нет… Я не сумасшедшая. Оно правда стояло там и смотрело на меня, клянусь! — Мэйбл, — голос брата звучал устало. — Я не сумасшедшая! Мне страшно, я… Диппер, я не хочу! Я боюсь! — Мэйбл, прослушай., — его голос звучал так, словно он вот вот выйдет из себя. К тому же, поведение сестры пугало. Само собой, он не верил в глупые рассказы про нечто из зеркала, но всё же, хотелось привести её в чувство хоть как-то. Вот только сама шатенка, похоже, не реагировала на его речь. Она продолжила в панике лепетать о чём-то непонятном, ещё больше напоминая того, кто только что сбежал из больницы для душевно больных. В отчаяние, он направляется в раковине и наливает воду в стакан, после чего протягивает сестре. Поняв, что это тоже не особо помогает, он решает сделать то, что обязательно поможет — плеснуть ей воду в лицо. Что ж, это уже привлекло её внимание, — Я рад, что ты вернулась. А теперь добром объясни, что случилось. — Дип, я., — умолкла, рассеянно смотря на него. Капли воды стекали по лицу, волосы неприятно липли, да и одежда стала мерзко-мокрой. Она понизила голос, переходя на шёпот, — Мне кажется, я схожу с ума… Это не может быть правдой, верно.? — Это нормально. Ты пережила смерть близкого тебе человека, и., — договорить он не успел. — Он пытался меня изнасиловать, — почему-то, первая мысль была не о Робби, а о… Билле? Парень рассеянно смотрит на сестру. Похоже, она многое не договаривала, о чем он и сам прекрасно знал. Она всё ещё не уверена, всё ещё не хочет об этом говорить. Да и подставлять Билла, рассказывая брату об убийстве… — Что.? — он не верит, не хочет в это верить. Его сестра пережила такое, а он даже не знал! Всё это время, она… Чувство вины и злости захлестнуло его и он даже не подумал о том, как фраза вырвалась с его губ, — Что ж, теперь я готов сам пожать руку убийце. — Убийца, он., — она умолкла. Расскажет о Билле и его точно посадят! Из-за неё! — Он спас меня. И кровь Робби попала на меня. Я могла заразиться шизофренией.? — повисла неловкая пауза. Мэйсон вконец завис, не ожидав этого вопроса. — Эм… Нет. Это психическое заболевания и оно так не передаётся. Скорее всего, ты думаешь, что сходишь с ума из-за стресса. Что ты видела? — Я в зеркале видела себя, но… Но не себя., — она выглядела поникшей и напуганой. Хотелось обнять её, но что-то не позволяло. Может быть, прошлое, которое отталкивало их друг от друга и больше не позволяло видеть друг друга родственниками? Молодцы, Пайнс. Сами себе чуть не сломали жизнь. — Это нормально. Когда мы долго смотрим на своё отражение, наш мозг искажает образ восприятия. Я не помню как это называется, но это научно доказано. Так что, успокойся. Это была лишь иллюзия. — Выходит, я зря сломала зеркало.? — повисла пауза. Диппер не нашёл, что ответить, да и не успел: она закрыла лицо руками и заплакала. Появилось ощущение, словно он идёт по миному полю, где любое неверное слово или действие и происходит нервный срыв, — Я ужасная и мерзкая! Я… Только порчу всё… Я не смогла себя защитить сама и Робби погиб… А тот человек, который защитил меня… Его могут посадить… Я… Я во всём виновата… Я попросила нашего отца приехать за нами пораньше и он погиб… А теперь я даже нашу мать не могу поддержать, потому что ненавижу отчима… Хотя должна ненавидеть себя… — Это ведь… Билл убил Робби, да? — она не ответила, лишь всхлипывая, раз за разом. Он без слов обнял её. Именно сейчас он решает поступить не так, как будет правильно для него. А так, как будет лучше для неё. Если раньше он думал, что Билл для неё опасен… Похоже, Билл единственный, кто может её защитить. Он осторожно вытаскивает свой телефон, — Подождёшь минуту? Я хочу кое куда позвонить. — Нет! — он и опомниться не успел, как она с силой выдернула у него телефон и согнулась, так, чтобы было нельзя достать, — Это был не Билл! Это был кто-то в маске! Билл не убийца! — Всё в порядке, — он осторожно погладил её по голове, — Даже после всего ты продолжаешь его защищать… Я не буду никому говорить. Как по мне, лучше это, чем-то, что кто-то посмеет коснуться тебя против твоей воли. Я хочу попросить его, чтобы он пришёл к нам. Тебе будет лучше с ним. — Нет, я… Я не хочу, — вот сейчас он выдохнул так, словно был готов вылить на неё ещё воды, только в этот раз целое ведро. Почему она сопротивляется всему, что он говорит? — Он не должен видеть меня в таком состоянии. Я жалкая. И мерзкая. И… — Так, давай без этого? Ты прекрасна. Хватит себя уничтожать. Билл поступил правильно, и не из-за тебя. А за тебя. Чувствуешь разницу? — на короткое «Не-а» он лишь усмехнулся, — Робби совершил ошибку и должен был быть наказан. Он бы пролежал в больнице для психов ещё очень долго, а возможно и ты, потому что это оставило бы травму. Билл спас вас обоих. Лучше смерть, чем гнить вне воли до конца своих дней. Верно? С ним разобрались. А ты и не должна уметь постоять за себя. Это люди должна держать себя в руках. А если они забудут: я или Билл напомним им об этом. Хорошо? Прекрати себя винить. Ты человек, ты личность. Это уже достойно уважения. Ты справишься со всем, а я буду рядом. — Спасибо, бро., — она обняла его. И именно в этом «бро» было вложено то, что всегда должно было между ними быть. Чувство правильности и спокойствия. Ничего лишнего, ничего запретного, ничего опасного, ничего. Лишь кровные узы брата и сестры. И больше никакого инцеста. Почему? Может быть потому что, Диппер осознал всё? Заинтересовался кем-то другим? Например… Пасификой? Да и, без сомнения, Диппер был в состоянии защитить её. Но Мэйбл… Он бы не смог. Когда дело касается его сестры, всё падает из рук и он начинает чувствовать себя бессильным, боясь любым действием усугубить ситуацию. Да и Мэйбл была явно заинтересована не в брате. Уже нет. Постоянные побеги ночью и прогулки до самого утра, ежедневные звонки и смс. Было такое чувство, словно она погибла морально не из-за смерти Робби, а потому что прекратила общаться с Биллом.