Никаких запретов

Джаред всегда считал Криса Хармса красивым мужчиной. С первого взгляда, с первого разговора, когда тот переспросил на семинаре его имя и попросил что-нибудь сыграть на клавишных. Объективно. Высокий, стройный, не худой и костлявый, что без слез не взглянешь, каким считал себя сам Джаред, который, впрочем, ошибался, что и неудивительно, так как у него явно была проблема с самооценкой собственной внешности, а в чем-то изящный, тонкий, но сильный, совсем даже не худой. Немного рельефные плечи и грудь, выступающие ребра, плоский живот — Крис часто, не только на сцене, обливаясь потом, что позже холодил раскаленную кожу, но и потом в гримерке щеголял перед всеми без майки, демонстрируя многочисленные татуировки всех цветов и размеров. Джаред еще почти ничего не знал о нем, как о человеке, разумеется, если не брать в расчет работу: про любимые группы и песни, повлиявшие на творчество, оставившие самый глубокий след в душе и песни, под которые он целовался и занимался впервые любовью — Джаред знал очень хорошо; а вот, где именно, конкретное место, Крис родился, какое у него любимое блюдо, цвет, фильм, с сахаром он любит чай или без — это оставалось тайной. Но зато он мог с уверенностью описать почти все его татуировки, только те, разумеется, которые он неоднократно видел. Но что-то ему подсказывало, да и сам Крис любил хитро пошутить на эту тему, что были и другие, те, которые удавалось увидеть только избранным — тем, кого он подпускал к себе довольно близко. Но не стал бы Джаред так часто думать об этих татуировках, если бы не было в Крисе и других приятных особенностей. Например, очаровательных глаз, абсолютно темных, блестящих, глубоких, обрамленных длинными черными ресницами, что делали их особенно выразительными и опасно-манящими, красивыми. А когда Крис перед концертом подчеркивал их еще больше тенями и карандашом, то они и вовсе казались Джареду магическими. Он мог смотреть на них долго, не отрываясь, но только скрытно, лучше даже просто разглядывать их на фотографиях — так меньше вероятность, что его засекут, что Крис бросит на него ответный вопросительный взгляд. И будет чертовски неловко. И легкую влюбленность, и очарование, и некоторое даже свое благоговение перед Крисом, уважение, приправленное искренним восхищением и любованием, Джаред считал в порядке вещей. И оно не сильно мешало ему жить, не отвлекало ни от привычных дел, ни от работы. А все потому, что это были только его чувства. Его личные тайны и сокровенные желания. И он никогда и ни за что не планировал ни с кем ими делиться. Ни с кем. Особенно, с Крисом, который, как считал сам Джаред и, конечно же, снова ошибался, совсем не обращал на него никакого внимания, в том смысле, что не обращал внимания на его внешность, поступки, призрачное внимание, не говорил, что ему что-то в них нравится или, скорее даже, что-то не нравится, отталкивает. Но вскоре суждено было зародиться сомнениям, которые позже полностью уничтожили покой Джареда. Началось все еще на съемках клипа «Секс он лэгс». Атмосфера и без того была тяжелая: много незнакомых людей, много внимания от них, камеры, свет, постоянные просьбы. И это напряжение, которое никак не хотело уходить, а наоборот, все больше и больше разрасталось в нем: с каждым новым дублем, с каждой новой улыбкой кого-нибудь из девушек, с каждым невинным, будто бы случайным, прикосновением, от которого становилось еще жарче и в без того душном клубе. Хотя, нет, в том месте, где снимали как раз ключевую сцену избиения героя Криса было немного прохладнее. Там тоже много людей, но меньше света — темнота отлично создавала и дополняла страстную интимную атмосферу, — а значит, меньше вероятность, что кто-нибудь снова пристанет с вопросами или, что еще хуже, просьбами познакомиться, поболтать, встретиться потом, после окончания съемок в каком-нибудь другом клубе или баре, выпить. И странно, что в нем находили все эти люди, желающие его внимания? Ведь он всего лишь клавишник, он и в клипе мог бы не сниматься — никто бы не заметил. Джаред тактично отказывал, стараясь натянуть на лицо маску безразличия, но потом было чертовски неловко. Очень сильно хотелось выпить с Бо, теперь уже по-настоящему, а не картинно опрокидывая в себя по стаканчику и сталкиваясь лбами. Кстати, голова после съемок этого эпизода все еще немного кружилась, и Джаред всерьез начал задумываться о легком сотрясении. Но не стал никого беспокоить своими догадками — им не до него сейчас, это уж точно. Само пройдет. В толпе он сразу заметил Бо и Сенсея, которые, скучая, тоже решили понаблюдать за съемками, но не стал к ним подходить, желая остаться в неведении от их колких комментариев, а встал чуть в стороне, в тени, откуда отлично было видно Криса и Леолилли, его шикарную светловолосую партнершу. Съемочный процесс был в самом разгаре. Джаред хорошо знал сценарий — они все проговорили, обсудили с режиссером, не раз с ребятами шутили и смеялись на тему того, что все будут завидовать Крису, но все равно, он явно не был готов увидеть все задуманное в исполнении: в горле сразу пересохло, мышцы живота напряглись, а ноги едва заметно задрожали. Леолилли сидела у Криса на коленях, прогнувшись, уже без своего откровенного красного платья, а он обнимал ее и едва не целовал, скользил раскрытыми губами по подбородку, по скулам, чуть заметно щурился от яркого света, направленного прямо на них. Кто-то из толпы, кажется, помощник режиссера, крикнул, чтобы Крис попытался поцеловать девушку, а она в ответ должна была схватить зубами его кольцо в губе. И Джаред уставился на них, как завороженный, в ожидании услышанного момента. Он вовсе не собирался присутствовать на съемке именного этого момента — общая усталость и напряжение, волнение, которое все не проходило, хотя он уже и снялся в своих сценах, тянули его только на какие-нибудь диванчики или креслица, чтобы прилечь и уснуть, никому не мешать, но любопытство сыграло с ним злую шутку. И когда Леолилли потянула Криса за колечко, а тот наигранно оскалился и даже тихо зарычал, сильнее сжимая ее белое округлое бедро, Джаред непроизвольно закусил и свой пирсинг в губе, чувствуя нарастающее возбуждение. Он тут же представил, что это он садится к Крису на колени, крепко обнимает его за плечи, гладит кожу, чувствуя под пальцами, какая она гладкая и горячая, как стремительно покрывается потом; а затем тянется к его губам, уже чувствует его дыхание на своем лице, но вместо поцелуя получает дерзкий отказ — Крис касается его губ своими и хватает зубами колечко. А он ничего не понимает, все как в тумане, он растворяется в его объятиях и хочет, чтобы это никогда не кончалось. — Что, готеныш, не удержался? Джаред буквально вздрагивает от знакомого голоса, тут же выпадая из сладких фантазий, и невольно оборачивается. И встречается взглядом с улыбающимся Бо. Ну да, кто же еще может его так назвать? Стоило только ему появиться на репетиции с черными волосами и белой прядью, как Бо тут же назвал его готом. А Крис радостно поддержал. И прозвище прицепилось. — Ты о чем? — Ну как, наш Лорд тут страсть изображает. Возбуждает, не так ли? — В смысле? — В прямом. Шикарная блондинка же? Ну? Такие формы. Такой талант. Вижу, что ты весь вспотел от волнения. У тебя на лице все написано, Джаред. — Эм, да? Ну да, красивая. У нас много здесь сегодня красивых девушек. — И очень сексуальных. Напряженная обстановочка, да? Волнительная и будоражащая сознание. А Крис … — Ты прав, пойду я, покурю. — Ха. Уже? Она ж еще даже майку на нем не разорвала. — Думаю, что мне лучше этого не видеть. — Ну и зря! В туалете рядом с курилкой на удивление никого не было. И Джаред решил первым делом освежиться — все равно уже можно было смывать грим, чтобы скорее привести мысли и чувства в порядок. Он тщательно потер лицо под холодной водой, но черный въедливый грим лишь испачкал пальцы, никак не желая смываться. Но зато напряжение у Джареда спало. Теперь его голову занимали не глупые эротические фантазии, абсолютно бессмысленные — он сам не понял, откуда они взялись, ведь Крис же никогда не говорил и не показывал, что ему, вообще, нравятся мужчины и тем более, что ему интересен, как сексуальный партнер, его клавишник, так с чего тогда, — а мысли о том, как бы не перемазать теперь гримом одежду и все вокруг. Но сначала, надо все-таки покурить. А потом попытаться еще раз смыть грим, теперь уже с пальцев. Грустно улыбнувшись отражению в зеркале, Джаред вышел в курилку. — О, и ты здесь? — Крис? — Ага. Ну чего так смотришь-то? Перерыв у меня. Пописать захотелось. И покурить. Покурить прямо очень. Съемки все эти, понимаешь? — Ну да. Джаред кивнул и закурил. И поспешил затянуться, чтобы скорее отвлечься на горький дым. Но ему помешали. Крис, до этого стоявший к нему боком, опираясь спиной о стену, вдруг повернулся к нему лицом, подходя чуть ближе, совсем не обращая внимания на серый дым, который выпустили прямо на него. И охотно продолжил делиться мыслями. — Её почти голая грудь оказалась прямо перед моим лицом. И это было так…так впечатляюще. С этими камерами, светом, выкриками из толпы. Странно, но чертовски заводит, понимаешь? Ух. Хотя, Леолилли совсем не мой типаж, так-то, и болтать с ней было прикольно. Но эта сцена на коленях… Нет, я всегда хотел снять себе порно-клип, чтоб прям откровенный, такой, знаешь, скандальный… А тут что? Все очень стандартно. Но что-то она меня прям задела, да. Ты тоже, смотрю, напряженный какой-то. Ничего, Джаред, скоро уже закончим. — Да я в порядке. — Ага, вижу. Только грим стереть не забудь. О, кстати, у меня ж кое-что есть для тебя. Джаред недоуменно моргнул и непроизвольно сглотнул, чувствуя, как снова пересыхает в горле и возвращается волнение, когда Крис, зажав между губами сигарету, подошел еще ближе и попросил повернуться к нему спиной. — Давай, скорее. Или что? Ты меня боишься? — Нет, конечно. Но я не люблю сюрпризы, Крис. — Все любят крутые сюрпризы. Этот не такой крутой, конечно, но очень даже милый. Тебе понравится. Крис встал прямо у Джареда за спиной, и через мгновение тот почувствовал, как он его сначала практически обнял, и волнение разом увеличилось втрое, а сердце едва не совершило в груди скачок, а потом, завязав на шее черный тонкий шнурок с металлическим украшением, легким и немного теплым, так как оно, видимо, лежало у Криса в кармане, осторожно расправил волосы, едва касаясь кожи на шее. — Ну, смотри, как тебе? И не трогай пока своими грязными пальцами. Крис, довольно улыбаясь и скрестив на груди руки, смотрел на Джареда, докуривая сигарету и словно не замечая, как тот смущается и все-таки трогает украшение кончиками пальцев. И не может скрыть свой немой восторг. — Пошли в туалет, там же есть зеркало. — Крис, это что, наш логотип? Джаред снова стоял перед тем же зеркалом и старался рассмотреть маленькую подвеску на шее, в то время как Крис опять стал прямо за его спиной и приобнял легко за плечо, тоже с довольным видом глядя на отражения. — Нравится? Мне прямо сюда их принесли. Количество штук ограниченное, но для нас я отложил. — Нравится. Я буду носить. — Конечно, будешь. Все фаны должны купить себе такие подвески. Тебе, кстати, очень идет. Крис улыбнулся еще шире и подмигнул, отчего у Джареда снова на секунду перехватило дыхание. Но он тут же отбросил свои странные беспокойные мысли, снова вернувшиеся к нему из-за случайных ненавязчивых прикосновений и внезапной близости, и неловко улыбнулся в ответ. В конце концов, это же всего лишь их новый мерч. Трогательно, что Крис сам надел на него подвеску, но это ничего не значит — просто сейчас грязные пальцы, вот и все. Ничего не значит для Криса, но не для Джареда. Он-то теперь точно ее не снимет. Ни за что. И ему в голову тут же пришла внезапная идея, и он вытащил из кармана телефон. — Хочешь фото? Типа, фото со съемок? А не боишься, что все будут спрашивать, чем мы там с тобой в туалете занимались? А? Джаред? Крис открыто засмеялся, но тут же влез в кадр, уже кривя губы и закатывая глаза. Джаред тоже состроил рожицу и засмеялся, продолжая делать случайные фотки. А затем вдруг почувствовал обе руки друга уже не на плечах, а на своей талии, и от неожиданности выронил телефон. Тот с грохотом ударился о раковину, тут же раскрываясь. Мифические руки исчезли. — Оу, — Крис резко отскочил в сторону и сразу достал телефон, пока Джаред продолжал стоять как истукан с вытаращенными от испуга глазами. — Ты поосторожнее. — Прости. Он просто выпал. — Ага. Ну ладно. Я пописать и снова на съемки. — И я тоже пойду, найду ребят. — Ок, увидимся.