Котята?!

Яркий, по-весеннему теплый солнечный свет ударил в довольную мордочку Пепелюшки, заставляя её сонные голубые глаза широко распахнуться. Поднявшись с подстилки, ученица потянулась, разминая затёкшие после долгого отдыха лапы. Затем привычно огляделась. В соседнем гнёздышке так же мирно, как и она сама пару секунд назад, спал её брат Папоротник. Ухо его смешно подрагивало во сне. С первого взгляда ничего особенного тут не было, но кошечка порядком удивилась: в отличие от сестры, рыжий ученик был очень пунктуальным и никогда не опаздывал на занятия. А, судя по ярко-синим просветам неба, виднеющимся сквозь хитросплетение ветвей, полдень уже давно наступил. Почему наставники нас не разбудили? - Эй, Папоротник! – не особо церемонясь, она ткнула спящего братца в бок. Тот недовольно завозился, перевернулся на другую сторону и снова затих. Вздохнув, Пепелюшка наклонилась к самому уху новоиспечённого сони и что есть мочи завизжала: - Подъём! - А? Что? – вскочил оруженосец. Кошечка весело рассмеялась и, помахав серым парусом хвоста у него перед носом, спросила: - Ты хоть заметил, что уже далеко за полдень? А мы до сих пор тут, - она взглядом окинула залитую солнечным светом палатку. Папоротник тяжело вздохнул и пробурчал: - Огнегрив с Крутобоком разрешили нам сегодня поспать подольше. Надо было ещё вчера тебе сказать… - Так почему не сказал? - Откуда я знал, что ты будешь вопить, как бешеная лисица, - и затихающий голос Папоротника оборвался, превратившись в негромкое сопение. Пепелюшка невольно позавидовала ему. Сама она, если уж проснулась, больше заснуть не могла. Хотя и пыталась бессчётное количество раз. Показав брату язык, кошечка развернулась и потрусила к выходу. На поляне уже раздавались какие-то крики и голоса, что, конечно же, сильно её заинтересовало. Интересное происходило возле пещеры предводительницы. Перед входом, вздыбив шерсть, стоял Огнегрив. Его выпущенные когти еле заметно поблескивали на солнце, а гладкий хвост распушился, став вдвое больше. Пепелюшка невольно залюбовалась стройным силуэтом и горящими зелёными глазами наставника. Не могу поверить, что когда-то он был домашним котишкой… Возле него, сверля взглядом отчего-то съёжившегося Дымка, восседала Щербатая. Однако в жёлтых глазах бывшей Сумрачной кошки помимо злости светилась тревога. Стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, порядком заинтригованная кошечка осторожно поползла к спорящим. Опыт подсказывал, что в таких ситуациях коты не особо рады видеть любопытных учениц, так что непоседа старалась быть как можно незаметнее. Подобравшись совсем близко, она юркнула за дубовый пенёк и притаилась. — Знаю! – радостно говорил Огнегрив. - Я знаю, где такая растет! — Вот и отлично! —удовлетворённо мяукнула Щербатая. — Этой травы мне нужно как можно больше и как можно скорее. А, они о целительстве… - разочарованно подумала Пепелюшка. – Вот скукотища! - А как же Коготь? – внезапно возмутился Дымок. Коготь? - ученица заинтересованно приподняла ушки и вскарабкалась на своё убежище, дабы видеть происходящее. — Когтю придется принять решение самому! — отрезала Щербатая. Тут Пепелюшка, от природы не способная сидеть на месте и молчать, не выдержала: - Какое решение? Все разом обернулись, и серая оказалась под прицелом трёх пар сердитых глаз. Осознав, что, возможно, нарвалась, она виновато улыбнулась и спрятала взгляд. Наконец, секунды через две тишины, Огнегрив взмахнул хвостом, приказывая ученице помолчать, и обернулся к собеседникам. Пепелюшка хотела было надуться, но следующие слова Дымка заставили её забыть о своих обидах и изумлённо вытаращить глаза. - А что, если Сумрачное племя нападет на нас?! Сумрачное племя? Нападёт? Да что случилось-то? Сотни вопросов были готовы сорваться с губ, но Пепелюшка взяла себя в лапы и прикусила язык. Было разумнее сначала послушать, а потом уже что-нибудь придумать. Это понимала даже она. — Где Буран? — задумчиво поинтересовалась Щербатая. — В патруле возле Нагретых Камней, — отрапортовал Дымок. — С ним Горчица и Кисточка. — Вот как… Ну что же, раз Синяя Звезда больна, а Огнегрив отправляется за кошачьей мятой, мы не можем позволить никому из воинов покидать лагерь. Мы и так остались без лучших бойцов. Если Сумрачное племя действительно вторглось на наши земли, они могут напасть на лагерь… Они так делали и раньше, — угрюмо напомнила целительница. — Я быстро сбегаю за мятой! — вскочил Огнегрив. — На обратном пути я могу встретить Когтя и все ему передам! — Но он хотел, чтобы Синяя Звезда увидела все своими глазами! — заорал Дымок. — Сумрачное племя бросило остатки добычи на нашей стороне Гремящей Тропы. Так вот из-за чего они ссорятся… - Пепелюшка почувствовала, как коготки её медленно вылезают из подушечек лап. – Мерзкие воины Теней! Интересно, почему Синяя Звезда не может туда пойти? Щербатая сердито рявкнула, заставляя Дымка замолчать. - Синей Звезде нет никакой необходимости лично смотреть на это! — Неужели ей недостаточно слова глашатая?! — Надо предупредить Когтя, что Синяя Звезда не может прийти, — вставил Огнегрив. — Как только я наберу кошачьей мяты, я сбегаю к нему и все расскажу. Где его искать, Дымок? - Нечего тебе ходить! — окрысился оруженосец. — Я сам схожу! Или ты думаешь, что лучше меня справишься с делом? Не слишком-то задирай нос, ты сам-то стал воином без году неделя! — добавил он, с откровенной ненавистью глядя на Огнегрива. Пепелюшка невольно подалась вперёд, с раздражением рассматривая Дымка. Да кто он такой, чтобы так говорить с Огнегривом? И притом говорить всякий бред! Рыжий воин слегка растерялся, но Щербатая не позволила вспыхнуть разгорающейся ссоре. — Не хватало только, чтобы вы оба покинули лагерь в такой опасный момент! — шикнула она на притихшего Дымка. — Твой долг остаться в лагере и оборонять его! Говори скорее, где Коготь? — Под обгорелым ясенем — тем, что нависает над Гремящей Тропой, — обиженно поджал губы Дымок. — Вот и хорошо, — кивнула Щербатая. — А теперь беги, Огнегрив. Возвращайся как можно скорее! Наставник кивнул и бросился через поляну. Пару мгновений Пепелюшка постояла, провожая взглядом его удаляющийся силуэт, а затем вдруг рванула следом. — Подожди меня, Огнегрив! Я тоже могу принести пользу племени! — Марш в пещеру, Пепелюшка! — не оборачиваясь, рявкнул кот. Однако кошечка, стараясь не обращать внимания на его резкий тон, снова заговорила, пытаясь на бегу выровнять дыхание. — Но пока ты будешь искать свою мяту, я могу сбегать к Когтю! Огнегрив резко остановился и обернулся к ученице. Но, не успев даже обрадоваться, она напоролась на его тяжелый взгляд. - Послушай меня, Пепелюшка, - медленно, выговаривая каждый слог, начал наставник. - Если поблизости и впрямь бродят воины Сумрачного племени, ты не должна и носа показывать из лагеря! Понятно? С каждым словом его голос становился все громче, а тон холоднее, и кошечка невольно попятилась, с недоумением глядя на кота. Это был первый раз, когда он кричал на неё. Не говорил недовольно или с укором, а именно кричал. - Нет это ты послушай, Огнегрив, - возмущенно начала она, слегка прижимая уши. Но он больше не смотрел на неё. — Отправляйся в пещеру! — прозвучал жесткий приказ. И, прежде чем ученица опомнилась, воин выскочил из лагеря. Ошарашенная, Пепелюшка так и осталась стоять посреди поляны. Впервые Огнегрив дал ей понять, что он ей не только друг, над которым можно подшутить, которому можно дерзить в разумных пределах. Он её учитель - взрослый, серьезный воин со своими проблемами и своей жизнью. Тот, кто вполне официально может её ругать, наказывать и так далее. Тот, от кого зависит, станет ли она воином. Избалованная его привычной мягкостью, она привыкла ставить себя на одну с ним планку. И теперь осознание обратного отдавалось гулким разочарованием. И перерастало в сильно задетое самолюбие. Пепелюшка сжала зубы, подавляя волну резко нахлынувшей обиды. Безумно захотелось ослушаться его, сделать по-своему, показать, что она не зависит от его решений, позлить ещё, специально. Она даже встала и сделала шаг, но внезапно снова осела на землю. Перед глазами так некстати замелькала вчерашняя тренировка. Его добродушная усмешка, смеющиеся зелёные глаза. Если она сейчас ослушается его, то подставит перед всем племенем. Ведь хороших наставников всегда слушаются ученики. Серая раздраженно фыркнула и, развернувшись, отправилась в свою палатку. До чего докатились. Твоя репутация мне дороже собственной гордости.